Текст книги "Ангелами не рождаются. Книга 1"

– Дело не ждет, да и духота у вас страшная! – подтвердил Кюаре.

– Главное, чтобы пожаров не пришлось тушить, – как бы между прочим сказал Керник, и все очень внимательно на него посмотрели. Слова «пожар» и «огонь» в этом недобром месте приобретали особый смысл. Вечный…

– Мобиль, – Харончик сделал ударение на букву «о», – отвезет вас в башню наместника, а я, раз ангелы так нервничают, поспешу удалиться. – Он зашел в лифт, двери за ним закрылись, и кабина взмыла вверх по прозрачному желобу.

– Почему на машине? – удивился Игорь. – Встали на крыло или сразу в башне вышли…

– В этой локации ни полет, ни перенос через шлюз не работают, – ответил Гиранэль. – Здешним пространством могут оперировать только архангелы и высшие иерархи.

Игорь заметил, что и Гиранэлю такое положение вещей не нравится категорически, к тому же в память конвоиров не загрузили ни местных карт, ни выходных координат. Игорь ощущал легкий мандраж, Кюаре втянул голову в плечи и предусмотрительно занял место рядом с автоматической дверью, а не обнаруживший огнетушителя Керник постоянно ворчал. Только Мох спокойно развалился на сиденье. Самостоятельно вращающийся руль его нисколько не смущал.

В отличие от лифта, в мо́биле кондиционер отсутствовал. Можно было назвать это пробелом в «сложных технологиях», но жаркое приключение продолжалось.

Они ехали по высокому мосту, под которым бурлила настоящая огненная река. Мост был узким, с низкими, не внушающими уверенности ограждениями, и, вильни машина вбок, поездка могла завершиться катастрофой. Над мостом во все стороны разбегался бескрайний каменный «небосвод», поблескивающий слабыми точками ламп, вмонтированных в единый циклопический светильник. На Подземный город опустилась «ночь», почти скрыв за свинцовой дымкой его мрачные неприступные стены, о которые с шипением разбивались высокие огненные волны.

Когда минивэн подъехал к стенам вплотную, в темно-красной кладке стали видны глубокие выбоины. «Следы вечного противостояния добра и зла, – подумал Игорь. – Даже страшно представить, что здесь когда-то творилось…»

На центральных вратах, выкованных из блестящего красного металла, были приварены тощие фигуры двух Смертей. На узких плечах они держали острые, загнутые косы. Лик одной Смерти не был виден из-под капюшона, другая же не стеснялась демонстрировать прибывающим в город свою металлическую лысину. Громко скрипя, врата поднялись, впуская «гостей» в город. Мобиль еще долго петлял по улицам с редкими, еле отсвечивающими душами-прохожими, между однотипными домами-«муравейниками», скверами с металлическими деревьями, полутемными административными зданиями и непонятными абстрактными конструкциями, напоминающими пауков, пока не подкатил к башне необъятной ширины и высоты. Игорь попытался ее рассмотреть, но даже не увидел ее край. Минивэн выпустил пассажиров и поехал в нутро гаража, возникшее слева от входа в башню.

Из башни вышли слуги в парадных ливреях и монотонными голосами пригласили конвойных проследовать внутрь. Слуги казались обычными людьми, но взгляды их были пустыми. «Словно заводные куклы, – нашел сравнение Игорь. – Никому не пожелал бы тут работать…»

Подталкивая в спину Заттара, ангелы поднялись по лестнице из черного мрамора на третий этаж, где за массивными черными дверьми находился зал для гостей.

«Спектакль» начался сразу же.

– И кто же к нам пожаловал? – спросил высокий худощавый мужчина, распахнув двери зала и объятия, а когда в них никто не бросился, обиженно произнес: – Ну что же вы, лучшие небесные защитники, да еще в сопровождении лучшего небесного охранника, не проходите в мою просторную берлогу?

– Ваша берлога может оказаться капканом, – сказал Гиранэль. – Вы же не на утренник нас позвали…

– О, это вечное недоверие, – закатил глаза мужчина. – Предлагаю временно о нем забыть.

От мужчины исходила бешеная энергетика. Игорь чувствовал ее навязчивые, неприятные прикосновения, пытавшиеся раскачать защиту, а если получится, сорвать, как простыню с кровати.

Да, это был он – наместник Подземного города, Владыка Ренмарох собственной персоной: глаза горят, тонкие усы закручены вверх, в кармане рубашки серебристый шелковый платок, на брюках с синим отливом можно отчетливо разглядеть свое отражение, как и в начищенных до блеска лаковых туфлях.

– Кстати, как вас встретил на Поверхности мой сынок? – спросил Ренмарох, улыбаясь, и буквально источая любезность. – Обожаемая кровиночка, пятнадцать годиков всего, но такой деловой.

– Сынок? – переспросил Игорь. – Харончик? Не похож… папка рослый…

Гиранэль шикнул на Игоря, но тот не остановился:

– …да блестит, как карп, а сынок в заштопанном жилете на голое пузо обычным лифтером работает?

Керник усмехнулся в кулак, а Кюаре, закрыв ладонью лицо, задергал плечами и крыльями.

– А что здесь особенного? – воскликнул мужчина. – В деда пошел: такой же дробненький… Как на Поверхности говорят? «Мал золотник, да дорог». А к труду сызмальства надо приучаться, не важно, лифт это или место в престижном офисе, тогда и хозяйство сыпаться не будет. А то некоторые особи до тысячи лет на шее у родителей сидят. И на то им дай, и на это, а когда сами зарабатывать на паек начнут, забывают подумать о предках. А одежда – просто фикция. Одежду любую изобразить можно. Хочешь – пацанскую, а не желаешь – классическую.

– Игорь у нас парень прямой, – сказал Гиранэль. – Молод еще…

– Не ограничивай подчиненных, вояка, – сказал Ренмарох, вскинув к потолку руки. – Сам вообще разговор с капканов начал. Расслабься, посмотри, какая тут у меня красота!

Зал был огромным, над головой висели хрустальные люстры, тяжелые портьеры закрывали уходящие под потолок окна. Пол переливался розовыми, черными и желтыми цветами, вдоль окон находились столики с закусками и вином. Рядом со столиками замерла очередная команда слуг. Все было на высшем уровне, вот только Караваева в зале не было…

– Предлагаю перейти к делу, – сказал Гиранэль, заметно помрачнев.

– Да бросьте, Гиранэль! – не снял с лица наигранной улыбки Ренмарох. – Расслабьтесь и чувствуйте себя свободно. Может, вина бокальчик? Могу предложить лучшее, сделанное двадцать тысячелетий назад… Правда, горьким может быть, но вы, французы, и не любители сладенького, в отличие от соотечественников этих молодых людей. – Демон показал на Игоря с Ленькой.

– Мы если только по горькой, – вставил свои пять копеек Мох. – Сладенькое, знаете ли, для девочек…

Кюаре приподнял брови и тоже хотел что-то сказать, но Гиранэль оборвал его порыв метнувшим искры взглядом.

– Приведите Клима, – потребовал безопасник. – Заттара передадим, как только увидим нашего сотрудника, а пока твой братец побудет у меня на прицеле.

Заттар недобро посмотрел на Гиранэля.

– Уж больно грозен стальной ангел, – нахмурился Ренмарох. – Но нет повода переживать. Сейчас вашего Клима приведем и во всей красе покажем…

– Уж будьте так добры… – выдавил Гиранэль, еле удерживаясь от крепких выражений. Свой лимит вежливости он сегодня исчерпал.

– Привести Караваева! – приказал Ренмарох слугам.

Они быстро покинули зал, а хозяин башни сам закрыл двери.

Игорь чувствовал что-то неладное. Он увидел изменившиеся лица Моха, Керника и Кюаре. Ангелы-новички занимали оборонительные стойки, готовя под плащами проекции щитов. Игорь стал формировать свой щит, опустил ладонь на рукоять виброна. Только Гиранэль сохранял олимпийское спокойствие, буравя сердитым взором Ренмароха.

Долго ждать не пришлось: двери широко распахнулись, но вместо Караваева в зал влетели… поглотители. Около двадцати тощих фигур. Сразу стало зябко. Заттар рванул в сторону текучих саванов. Гиранэль провел прием под названием «возврат», но Ренмарох щелкнул пальцами, и петля, едва не затянувшаяся на шее демона, была перерезана.

– Вы ведете нечестную игру! – крикнул Игорь, заметив, что Гиранэль закрыл его спиной. Мох встал рядом с Гиранэлем. Дэвид и Симон усилили фланги. Игорь не понимал, почему о нем так пекутся.

Поглотители захохотали.

– Мальчик шутит, – не стал останавливать поглотителей Ренмарох. – Он прибыл в самое лучшее место для честности!

Демон взмахнул рукой, и плечо Игоря больно обожгло через щит. «Как такое возможно?» – успел подумать Игорь, когда прилетел второй обжигающий удар. Щит замерцал и исчез, а рука повисла плетью. Мох встревоженно посмотрел на Игоря и запустил в Ренмароха «иголки». Они пролетели сквозь демона, не причинив вреда, но в зависших над ним поглотителях оставили дымящиеся отверстия. Керник добавил поглотителям дырок от своих игл, а Кюаре направил в сторону пепельно-серых плащей слепящие диски. Несколько сущностей разрезало пополам, они временно растерялись и тут же были настигнуты Гиранэлем. Безопасник настолько виртуозно обращался с мечом, что он не был заметен даже ангельскому взгляду, но поглотители сумели быстро опомниться и контратаковать.

Выставив щит, Мох продолжал осыпать противников колючими искрами. Несмотря на множественные раны, поглотители с оглушительным воем подбирались все ближе. С трудом сдерживая натиск, Ленька прикрывал своих, пока Заттар не свалил его с ног огненной плетью. Когда и как плетка материализовалась в пустых руках демона, Игорь разглядеть не успел. Как и вовремя среагировать.

Гиранэль же был слишком занят поглотителями.

Плеть превратила лицо Леньки в нечто неразборчивое. Раздался короткий крик, и обездвиженный Мох растянулся на полу. Держа меч здоровой рукой, Игорь наотмашь резанул Заттара по животу. Демон завыл от боли и прикрыл лапами рану, из которой заструилась черная кровь. Теряя силы, Игорь ждал ответного нападения, но тут вмешался Керник. Нецензурно выражаясь по-американски, он отогнал Заттара от Игоря и заставил спрятаться за спины поглотителей.

Большеротые сущности разделились. Первая группа напала на Гиранэля, а вторая принялась расшвыривать по углам Кюаре и Керника. Ангелы вставали, но снова оказывались на холодном мраморном полу. Но для тел ангелов совершенно не важен материал и температура полов, в отличие от рвущей на части энергии поглотителей, забирающей последние силы и снова приближающей к смерти, теперь уже ангельской. Вскоре и Кюаре с Керником застыли в метре друг от друга, полностью лишившись крыльев. Обугленные, утратившие небесную красоту, любитель морских круизов и бесстрашный пожарный стали головешками адского костра.

Игоря поглотители не трогали, не замечали в упор. Игорь яростно размахивал мечом, но одни твари уверенно уклонялись от горящего лезвия, а другие оттесняли его от Гиранэля. Безопасник усилил вращение виброна и противостоял поглотителям до момента, когда плеть незаметно подкравшегося Заттара вырвала из руки меч. Гиранэль не растерялся и сгенерировал голубое поле «купола». Раздался громкий хлопок. Заттара и поглотителей отбросило назад. «Купол» Гиранэля разорвали через минуту. Твари присосались к защитной сфере жадными ртами и выкачали всю энергию. Гиранэль скрылся под поглотителями, ставшими сплошным черным клубком… Игорь, у которого уже темнело в глазах, поспешил на помощь, но наткнулся на непреодолимую стену.

– А с тобой я договорю сам! – страшным голосом проскрежетал наместник, отстраненно наблюдавший за избиением «гостей». – Мне не нравится, когда под ногами путаются пернатые сопляки!

Игорю заложило уши, но не из-за слов Ренмароха, а по причине внезапно раздавшегося звучного гласа. Словно разом запели все ангельские трубы.

– Оставь его! – рявкнул на демона неизвестно откуда появившийся Михаэль. – Умирать во второй раз он не будет!

Во все стороны от архангела расходилось ослепительное сияние, заставляя нечисть прятать глаза и закрываться капюшонами. Ренмарох тоже отступил и зажмурился. Клубок поглотителей покрылся шипящими синими молниями и с истошным криком отпрянул от Гиранэля. Лицо ангела изуродовали черные язвы, а руки и ноги оказались неестественно вывернуты. Михаэль провел над безопасником ладонью. Гиранэль конвульсивно дернулся, в его горле что-то клокотало, как в кипящем чайнике.

– Почти уничтожили… – осуждающе посмотрел на Ренмароха архангел. – Разнесли в пух и прах.

– Не смертельно, – пришел в себя часто моргающий наместник. – Он крепкий, быстро пойдет на поправку под чутким присмотром ваших чудесных докторов…

Тогда Михаэль указал демону на оседающую мыльной пеной фигуру Моха, фигуры-«угли» Керника и Кюаре:

– Им ты тоже лечение порекомендуешь? Появись я позже, до клиники бы никто не добрался.

– Знаете что, вы не у себя дома! – прошипел Ренмарох. – Отсюда запросто можно не успеть… Правила такие! Все не избегут смерти! Раньше, позже, на Поверхности или в Небесах! Смерть – великий Закон Уравнения.

– Не возводи Смерть в абсолют! – погрозил пальцем Михаэль. С пальца сорвалась молния и ударила Ренмароха в лоб. Наместник взвизгнул и прикрыл поджарившееся лицо ладонью:

– Что бы ты там ни говорил, а Смерти здесь всегда рады!

– Караваев тоже «радовался»? – голос Михаэля был подобен грому. – Восемьдесят лет гнил в вашем остроге, чтобы стать удобным поводом заманить Игоря?

– Неприлично долго дух испускал, – цинично произнес Ренмарох, растирая лоб. – И правда крепок оказался! Но Климушке все припомнили… Главная стена и сейчас в дырах…

Архангел раскалился и ударил демона световой волной. Перед падением Ренмарох успел закрыть голову порванной рубашкой и выкрикнуть:

– Почему же сразу не спасали златокрылого! Потому что не собирались?

– За все приходит ответ, демон…

– Расскажи эту кармическую сказку просветленным индусам, – сказал Ренмарох, не поднимая головы. Он пытался плотнее свернуть рубашку, накалившуюся от нестерпимого света. – Однажды и вы ответите за хитрые манипуляции сотрудниками…

– Мы заканчиваем разговор! – сказал Михаэль, пылая самым ярким костром. – Я забираю своих ангелов, а в качестве компенсации за грязные игры снова отправляю Заттара в заключение. И никаких обменов-обманов на сто лет вперед! А о сегодняшнем инциденте проинформирую Совет Хоров.

Услышав последние слова архангела, демон помрачнел. Он признал, что план устранения Игоря не сработал, и на Сатурне теперь оформят серьезный штраф, запретив приближаться к определенным душам на Поверхности, да еще предпишут досрочно освободить определенное число душ, томящихся в Пекле. Понимая, что штрафы – мера временная, и он вскоре решит, как отыграться, Ренмарох молча наблюдал за быстро исчезающими ангелами и братом.

Когда Игорь пришел в себя, то осознал, что этот день мог оказаться для него последним. «Хорошо, что архангелам лифты без надобности, – радовался Игорь. – Как всегда, спасибо Михаэлю. Дяде Мише…»

Поглотители напирали со всех сторон. Невообразимо быстрые и обманчиво невесомые, заунывно воя и кружа над Климом, они пытались разрушить защиту клешнями, вырастающими до размера кувалд. Клим огрызнулся в ответ стрелами, пробившими полупрозрачные саваны, и тогда бесплотные твари выпустили из рукавов шипящие молнии. Неуловимые красные росчерки преодолели слабеющее поле, плавя тело. Зная, что энергии на собственную материю не хватит, Караваев проявил физическое тело. «Несгораемая» форма обуглилась, подошвы ботинок приварились к пяткам, а от меча-виброна осталась одна рукоять. Прожигая кожу золотыми каплями, по предплечью растекался приказавший долго жить щит. Поглотители над головой закружились быстрее, сливаясь в гудящее черное кольцо. Караваев знал: когда в колчане закончатся стрелы, «большеротые могильщики» подлетят ближе и порвут купол в клочья.

За поглотителями бесконечной толпой лезли демоны. Омерзительные рыла в оспинах, шрамах и нагноениях закрывали Климу обзор и брызгали из оскаленных ртов ядовитой слюной. Демоны хлестали по мосту оранжево-алыми плетьми, высекая длинные искры, истончающие силовое поле колючими языками.

Все происходило в момент наведения тоннеля-моста в Небесный город. Благо чудо-перстень, «экспроприированный» у наместника Преисподней, дистанционно не отключался и сейчас снова сработал. Будучи универсальной отмычкой дверей и пространств, перстень сгенерировал узкий портал, ведущий за пределы Преисподней. Оставалось расширить оконце пробойником, зафиксировать стенки тоннеля и отправиться домой.

С каждым ударом поглотителей Клима все более снедали сомнения. В своих скрытых резервах, в надеждах на «максимально подробный» план. Да, они наметили точки входа и возможного отступления, прошли вдоль и поперек карты, но… собираешься в Ад – готовься гореть! На давно добытых картах не начертано всех ловушек. Что в сухом остатке? Пять уровней «сюрпризов», не говоря о провалившихся на неизвестную глубину горизонтах. Всего не предугадать, обязательно упустишь маленькую, но архиважную деталь. Например, маячок, встроенный в перстень на субмолекулярном уровне и предательски сигнализирующий из любой точки пространства своему хозяину – наместнику Подземного города, так удачно отлучившемуся по делам и так некстати объявившемуся. И тогда опергруппе Караваева, спасшей души с тайного горизонта, не помогли маскирующие режимы… Неожиданное нападение демонов вынудило ориентироваться по ситуации. Пришлось «упаковать» души в накопительную капсулу и прикрывать «груз» до активации тоннеля. Караваевцы успели разрушить одну из башен демонов-владык и нагромоздить из ее обломков баррикаду, а после проломить небесными кинжалами кладку городской стены, считавшейся нерушимой…

Какой ценой? Когда безостановочно поливают огнем – текучим, прожигающим насквозь, как напалм, – а во все места жалит огромный злодейский рой, силы уходят незаметно. Из двадцати оперативников Клима до моста через огненную реку добрались двое. Сейчас они тлеют под копытами разномастных уродцев из недетских кошмаров. Да и не бывает в снах подобных экземпляров: их негде увидеть, чтобы потом они приснились, а художники-иллюстраторы от реальных обликов адовых слуг сразу бы поседели.

Разверзнув подземную твердь, Караваев открыл капсулу и направил в тоннель изможденные издевательствами души. Сколько же в них было радости – после избавления от участи невольных доноров созданий, не способных утолить голод, ежесекундно пожирающий гнилое нутро.

Если души были отправлены в Подземный город по решениям Небесного Суда, то их «доили» по лимитированной – «исправительной» – квоте. Отношение к захваченным душам в Аду было совсем другим, именно такими являлись освобожденные группой Клима – в Подземном городе их использовали в любое время, с минимальным периодом на восстановление… Преступно и мерзко! Не удивительно, что старейшины санкционировали операцию спасения, но рассчитывали-то они на иное развитие событий.

Караваев видел сотни маленьких искорок, приобретающих форму прозрачных человечков, взмывающих все выше к спасению. «Это еще не провал…» – радовался Клим, наблюдая на лицах бывших пленников ликование. Он мог последовать за ними, но подъем замедлился: местные законы блокировали попытки добавить скорости.

«Останусь, иначе все бессмысленно… – решил Клим. – Может быть, прав мой начальник-француз, и нечто, однажды спасшее от верной гибели танковые экипажи, впечатав в землю „тигров“ и „пантер“, не даст загнуться и сейчас?» – вспомнив Курскую дугу, Караваев с трудом увернулся от очередного энергетического плевка.

Неведомая сила проснулась тогда в обычном красном командире, который и в Бога-то не верил, не то что в чертей.

После войны он часто летал на Землю, слышал разговоры однополчан, убежденных, что фашистские танки «просто заглохли или были умело подорваны». А по поводу боевых машин, словно побывавших под пятой пьяного циклопа, ветераны расплывчато говорили: «В боевой горячке чего только не примерещится, снарядами и сплющило…» И все жалели командира: «Страшная смерть… Прямой наводкой, места мокрого не осталась…» Не знали, что снаряд только воздух «поцеловал», да и зачем знать?

Караваев слышал, что совсем на другой войне у его начальника случилось что-то похожее, но без сумасшедшего выхода энергии. Зато была сумасшедшая любовь к красавице Адели, а француженки, рассказывали, толк в любви знают… У Караваева же, как до отправки на фронт, так и после, любви не случилось. Были разве что редкие, ни к чему не обязывающие встречи.

Предвидя скорую развязку, Клим снял с пальца раскалившийся перстень и швырнул в тоннель:

– Попробуйте отыскать, чернокрылые, – ухмыльнулся он. – Души притянет приемный шлюз Небесного города, а неживой предмет затеряется на необъятных просторах Земли.

Демоны и поглотители растянули поле, словно пуховое одеяло, а затем растащили в стороны быстро гаснущими угольками. Караваев сжал зубы и расправил крылья. Серебряное оперение сложилось особым образом, образовав по краям лезвия опасных бритв. Клим врезался в подземников вихрем торнадо, и адская свора прочувствовала всю остроту ангельских «украшений»: поглотителей резало на части, а демоны лишались голов и конечностей.

Израсходовав оперативный резерв, Караваев не выдержал натиска.

Клима ударили об ограждение моста, подняли на несколько метров и бросили на каменные плиты. Внутри ангела клокотал гейзер, обессиленное тело готовилось разлететься на атомы. Не желая валяться кулем смятой бумаги, Клим со стоном привстал на колено. Демоны вокруг вдруг замерли и расступились, пропуская вперед мужчину с холеным лицом: худого, коротко стриженного, с закрученными вверх усиками, облаченного в приталенную черную рубашку, блестящие шелковые брюки со стрелками и начищенные до зеркального блеска туфли. От обычного человека его отличали глаза: два излучающих огонь рубина, при полном отсутствии зрачков. Приторно улыбаясь, мужчина не поленился наклониться к уху Караваева, чтобы издевательски прошептать:

– Что же вы, Клим, хаос тут устроили, да еще с воровскими намерениями пожаловали? Ангел и воровство? Несовместимые понятия! Не укладывается даже в моей голове. Трудно оформить приглашение? Стандартным запросом, через канцелярию? С белым голубком прислать? А уж мы бы организовали вам незабываемую экскурсию! С хлебом-солью и демоническим размахом…

С трудом приподняв голову, Клим посмотрел в опасную глубину «рубиновой бездны»:

– Не тебе меня, Ренмарох, в воровстве упрекать. В нарушение седьмого пункта Всеобщей Хартии вами незаконно удерживались украденные с Поверхности души, изменены линии их развития и прерван естественный процесс воплощений.

– О, это трудно доказуемо, – произнес демон без тени смущения. – Выдав желаемое за действительное, ваша разведка дезинформировала доверчивых старейшин, а мы случайно перепутали клейма грешников и очистившихся, поместив последних в исправительный бокс. Не знали вы, что кандидаты на пересмотр статуса грешника фонят так же, как души на Поверхности!

– Мы отследили маршрут перемещений, – сказал Клим слабеющим голосом. – Налицо наглое извлечение и грабительское пользование незадекларированной энергией.

– Казенно рассуждаете, – картинно зевнул Ренмарох. – Пора мне с вами, коммунякой, заканчивать.

– Тогда заявляю по-коммунистически: ваши преступления пора рассмотреть на Небесном Суде!

– Размечтался, подобных мне не судят… – заявил Ренмарох, перейдя на «ты»: – Сам перед судом предстанешь, ПОД-ЗЕМ-НЫМ! А до заседания придется пострадать…

Армейская закалка не позволила Климу смолчать:

– Я вижу, у вас не судят, воин Люцифера, а уничтожают!

На скулах Ренмароха заиграли крупные желваки, он молча развернулся и ушел. Вокруг Караваева захрюкали, заблеяли и плотоядно зашипели жаждущие мести демоны. Отпихивая друг друга, они радостно набросились на Клима. Он не закрыл глаз, даже полностью скрывшись под их зловонной массой.