Текст книги "Пургасова Русь как явление русской истории"

Саргаты

Начало этой главы, возможно, удивит читателя, но мы оставим на время «белых» аорсов и историю их миграции на Север Европы и расскажем о древнем народе, сложившемся в Сибири.

Действительно, какая может быть связь между древностями далёкой Сибири и древностями Восточной Европы? Казалось бы, никакой. Но это не так. Связь есть, и она настолько велика и настолько многогранна, что является темой отдельного разговора.

Как уже отмечалось в предыдущей главе, сарматы не были единым народом, и под этим именем греки и последующие хронисты подразумевали всю совокупность степных народов, живших к востоку от Дона. Если допустить, что аорсы правили северо-восточным крылом сарматского союза племён, то, несомненно, в их конфедерацию входили и сарматские племена Западной Сибири. Спаянные единым укладом степной жизни эти племена были похожи на аорсов, но имели в своём составе этнические вкрапления народов Сибири и Алтая.

По-другому невозможно, народы не живут в вакууме, и соседи, пусть даже и подвластные, влияют на своих повелителей в той же степени, как и повелители на них. Этнические процессы, происходившие в пределах широкой полосы степей от Южного Урала до Алтая, выталкивали на восток новые массы кочевников, близких сарматам по традициям и культуре, но уже отличных по этническому и языковому составу.

Геродот, описывая земли, откуда пришли предки киммерийцев и скифов, то есть Южный Урал и Западную Сибирь, ссылался на некоего Аристея, побывавшего там предположительно в VII веке до н. э. Он писал: «…Аристей, сын Каистробия из Проконнеса, в своей эпической поэме сообщает, как он, одержимый Фебом, прибыл к исседонам. По его рассказам, за исседонами обитают аримаспы – одноглазые люди; за аримаспами – стерегущие золото грифы, а ещё выше за ними (очевидно, на север – М. А.) – гипербореи на границе с морем. Все эти народы, кроме гипербореев, постоянно воюют с соседями (первыми начали войну аримаспы). Аримаспы изгнали исседонов из их страны, затем исседоны вытеснили скифов, а киммерийцы, обитавшие у Южного моря, под напором скифов покинули свою родину».[75]75
  Геродот. История. Л., 1972. IV. 13.


[Закрыть]

То есть впервые греки об этих народах узнали во второй половине VII века до н. э., когда греческий путешественник Аристей совершил поход в далёкую Сибирь, а прибыв обратно, сочинил эпическую поэму «Аримаспея», описав в ней земли, которые посетил. Аристей сообщил об исседонах, живущих восточнее сарматов, за ними – об аримаспах, следом – то ли о птицах, то ли о народе грифов, стерегущих золото, и о мирных гипербореях. При этом аримаспы находились в постоянной войне со своими соседями, исседонами, и боролись с грифами.

Хотя эти сведения кажутся мифичными, из них можно почерпнуть и рациональное зерно. Согласно Аристею, восточные соседи сарматов находились в постоянной вражде друг с другом и имели много золота. Исседоны, судя по описанным у них Геродотом обычаям ритуального каннибализма и изготовлению чаш из черепов,[76]76
  Геродот. Указ. сочинен. IV. 26.


[Закрыть] – народ, близкий сарматам. А вот подчёркнутая особенность анатомии аримаспов в виде одноглазости может говорить или о какой-то детали головного убора, или об аналогии с мифическими одноглазыми циклопами, возникшей здесь в связи с возможной дородностью аримаспов.

Геродот даже этноним аримаспы пытался этимологизировать как «один глаз»: «Выше исседонов… живут одноглазые люди… Скифы передают об этом со слов исседонов, а мы, прочие, узнаём от скифов и зовём их по-скифски аримаспами: «арима» у скифов значит “единица”, а “спу” – “глаз”».[77]77
  Геродот. Указ. сочинен. IV. 27.


[Закрыть]

То есть скифы называли восточных соседей аримаспу, что греки перевели со-скифского как «один глаз». Однако современные лингвисты поправляют Геродота, указывая на то, что «один» по-скифски было «аива», и склоняются к тому, что этноним связан с древнеиранским словом «aspu» – «лошадь», которое мы здесь видим в связке с «ари» – «человек», то есть «арий на лошади» – «арий-всадник».

Долгое время предания об аримаспах воспринимались на грани мифов. Уже сам Геродот сомневался, «что от природы вообще существуют одноглазые люди».[78]78
  Геродот. Указ. сочинен. III. 116.


[Закрыть] Тем не менее и аримаспы, и исседоны были реально существовавшими народами, а аримаспы даже были отражены на средневековых картах.[79]79
  Чекин Л. С. Картография христианского Средневековья. VIII–XIII вв. М., 1999. С. 68.


[Закрыть]

Анализируя сообщения Геродота, исседонов учёные поместили в степи Казахстана, а аримаспов локализовали ближе к предгорьям Алтая. В связи с такой близостью их локализации к границам Монголии была даже выдвинута гипотеза о том, что этноним аримаспы восходит к монгольскому «албасты» («алмасы») – племени, мифы о котором распространены у тюркских и монгольских народов.[80]80
  Мифы народов мира. В 2 т. М., 1980. Т. 1. С. 58.


[Закрыть] Впрочем, мотив борьбы аримаспов с грифами за золото можно считать индоевропейской мифологемой, связанной с представлениями индоиранцев о загробном мире.

Такие гипотезы дополнительно указывают на смешанный характер этногенеза народов, складывавшихся на пространстве сибирских степей.

Возможно, легенды об аримаспах так бы и остались неподтверждёнными, если бы не вмешалась археология. Дело в том, что Притоболье издавна было богато находками древних изделий из золота, которое добывали в местных курганах – «буграх». Доходное дело разорения древних могильников называлось «бугрованием» – раскапыванием «бугров», а добытчики золота звались «бугровщиками». По сути, город Курган был построен на одном из таких «бугров» – Царёвом кургане, а добыча «бугровщиков» доходила и до монарших особ: Пётр I обладал большой коллекцией золота из сибирских могильников и называл его «сибирским».

И вот в 1927 году советскими археологами рядом с Омском, близ села Саргатка, были раскопаны несколько курганов. Находки поразили учёных, а курганную культуру с этого времени назвали саргатской. По обилию золота и по степени милитаризованности данную культуру связали с легендарными аримаспами.

А представители этой культуры и вправду были легендарным народом. Они занимали огромную территорию от Тобола и Прииртышья до предгорий Алтая и Барабинских степей, на которой строили города и пасли огромные табуны лошадей. Поселений было очень много: в долинах рек они стояли через каждые 5–10 км. Судя по находкам, этих людей неплохо знали в Древнем мире: саргатцы-аримаспы торговали с Ираном, с Китаем, с греками.

Персы, наверное, были первыми из тогдашних могущественных держав, кто обратил небескорыстное внимание на Урал и Сибирь. Естественно, что разведку новых земель вели купцы. Что влекло их в отдалённых северных землях? Конечно же, меха: местные охотники добывали и соболя, и куницу, и белку. Затем руда и слоновая кость – бивни мамонтов и моржовые клыки, приходившие из «Полуночных стран». Взамен древние сибиряки и южноуральцы приобретали золотую и серебряную посуду и монеты из тех же металлов, необходимые для отправления культа.

Расселение племён Евразии на рубеже I тыс. до н. э. – I тыс. н. э. [Взято: Сарматы. КТО ЭТО? [Электронный ресурс]. URL: https://decorko.ru/sarmaty-kto-eto-6-foto.html (дата обращения: 12.12.2019). Дополнено авт.]

Такой вывод можно сделать, если обратить внимание на верования древних хантов и манси – потомков саргатцев. Округлые, изготовленные из золота и серебра предметы олицетворяли у них лик верховного божества – солнца. Многие угорские капища племенных и родовых идолов были заполнены монетами, блюдами, сосудами из «священных» металлов персидского, арабского и византийского происхождения. Вдобавок в древней мифологии северных народов существовало сказание о некоем сыне Духа Верхнего Мира – прекрасном всаднике на крылатом коне. Этот мифический конь не мог просто прикасаться к земле. Чтобы пригласить всадника на землю, на место, куда ступит конь, под каждое копыто коня жрецы должны были поставить отдельное серебряное блюдо.[81]81
  Сонин Л. М. Тайны седого Урала. М., 2009. С. 10–11.


[Закрыть]

Но, пожалуй, самой важной статьёй товарооборота с Сибирью и Уралом были производимые здесь железо и цветные металлы. В крае, где металлургия культивировалась с незапамятных времён, где хранились несметные рудные богатства, притом лежавшие буквально под ногами, возросла могучая металлургия. Об этом можно судить и по находкам саргатского оружия, и по металлургии древних угров.

Археологами обнаружено много мест, где угры плавили и обрабатывали металл. Например, одно из них, расположенное недалеко от Екатеринбурга, возле посёлка Палкино, как выяснилось после раскопок, представляло собой целый горно-металлургический комбинат. В наличии были все основные металлургические производства: рудники, где добывали и медную, и железную руды, плавильные печи и мастерские. Наиболее древние печи и изделия из металлов датируются второй половиной I тыс. до н. э., а производство железа было поставлено, что называется, на широкую ногу.

Археологи насчитали восемнадцать плавильных печей, и для тех времён это были гиганты металлургии – до ста двадцати сантиметров в диаметре, до полутора метров высоты, сложенные из массивных каменных плит. Древние угры отлично знали, как получить серебро из руды, как обработать его и какова его настоящая цена. И не одно какое-нибудь особенное племя знало и умело. Такие находки обнаружены по всей уральской земле угров.[82]82
  Рекорды мансийских металлургов [Электронный ресурс]. URL: http://indbooks.in/mirror2.ru/?p=156780 (дата обращения: 12.12.2019).


[Закрыть]

Ещё раз обратим внимание читателя: речь идёт о второй половине I тыс. до н. э. Уже тогда на просторах Восточной Европы, Урала и Сибири знали железнорудное дело, умели изготавливать высококачественное оружие и изделия из цветных металлов.

Больше тысячи лет (VI век до н. э. – V век н. э.) существовала саргатская культура. Памятью об этой уникальной культуре остались лишь городища и огромные курганы. Самые богатые саргатские захоронения были найдены на берегах реки Ингал в Притоболье и недалеко от Омска, где возникла даже своя «Долина Царей». При этом археологи указывают, что видимые сейчас размеры курганов – от 60 см до 7–8 метров высоты – это лишь остатки былого величия, обвалившиеся со временем. Саргатцы не просто насыпали курганы, а строили очень сложные сооружения гигантских масштабов, используя для этого дёрн, брёвна, камни.

В курганах саргатцы хоронили свою знать, сопровождая её в загробный мир богатой утварью, золотыми изделиями и человеческими жертвоприношениями. Курганы саргатцев в чём-то были схожи с египетскими пирамидами: сооружение имело основные и дополнительные погребальные камеры, множество ходов и скрытых проходов, а само пространство гробницы уходило на 5–6 метров вниз от уровня земли. Толщина стен в основании достигала 25 метров, захоронения часто окружали глубоким рвом, но это не помогло – большая часть могил была разграблена ещё в древности.[83]83
  Троицкая Т. Н., Новиков А. В. Археология Западно-Сибирской равнины. Новосибирск, 2004. С. 80.


[Закрыть]

Судя по находкам, саргатцы владели огромными табунами коней и были блистательными воинами. Ядро войска так же, как и у сарматов, составляли катафрактарии – тяжеловооружённые всадники. Их панцири делали из роговых и костяных пластин, соединённых ремнями, а позже – из металлических пластин. Доспехи полностью покрывали тело воина, руки и ноги. Катафрактарий был вооружён тяжёлым копьём и длинным мечом. Лёгкая кавалерия предпочитала мощные луки, а наконечники стрел имели особую форму, напоминавшую гарпун. Легковооружённые всадники сражались кинжалами-акинаками и боевыми ножами.

С оружием умели обращаться и женщины – об этом свидетельствуют многочисленные захоронения, в которых девушек и молодых женщин погребали как воинов, кладя в могилу доспехи и оружие. Учёные считают, что, возможно, каждая из них прежде, чем выйти замуж, должна была убить врага.

Ударную часть саргатского войска составляла тяжеловооружённая, закованная в латы конница – катафрактарии (от греч. «катафракта» – «доспехи всадника»). Панцири раннего – «скифского» типа – собирались из связанных между собой роговых и костяных пластин. Со II века до н. э. стало использоваться железо: а) доспехи целиком закрывали корпус и ноги воина; б) руки до локтей защищали оплечья; в) ниже пояса латы разделялись на две полы, которые состояли из связанных между собой полос, набранных из отдельных пластин. Вооружение включало в себя мощное копьё и длинный тяжёлый меч-палаш.

О суровых условиях жизни и войнах говорит тот факт, что в захоронениях знати только 2 % – пожилые люди. Остальные до почтенного возраста не доживали, погибая в расцвете сил.[84]84
  Саргаты: что стало с «самыми могучими из всех людей» [Электронный ресурс]. URL: https://weekend.rambler.ru/read/41599256-sargaty-chto-stalo-s-samymi-moguchimi-iz-vseh-muzhey/ (дата обращения: 20.10.2019).


[Закрыть]

Народ этой культуры как нельзя лучше подходит для отождествления с аримаспами. Но дело даже не в том, называли ли саргатцев аримаспами или нет. Такой длинный рассказ о сибирской археологической культуре приведён здесь отнюдь не случайно. Дело в том, что в начале I тысячелетия в земли тиссагетов и андрофагов вторглись воинственные племена, захватившие священную Арсу. И вот эти кочевники, вторгшиеся во II веке в Поочье, по своей культуре чрезвычайно близки саргатцам. Но обо всём по порядку.

Как сибиряки могли угодить в Поволжье? Невероятно, но факт остаётся фактом: народы, сходные своей культурой с саргатцами, вторглись в начале первого тысячелетия в Приочье.

Можно предположить, что саргатская культура к концу первого тысячелетия до н. э. пришла в упадок. Возможно, это связано с укреплением прототюркских и других сибирских племён и их давлением на богатых саргатцев, но вряд ли могучие воины могли позволить кому-либо давить на себя.

Скорее их исход из Сибири можно объяснить усилившейся засухой в сибирских степях, продолжавшейся несколько столетий и приведшей к исходу из Сибири нескольких волн кочевников.

Впрочем, наличие в отрядах, напавших на Поочье, большого количества мужчин-воинов наводит на мысль о сознательном уходе боевых дружин саргатцев в поисках новой земли, так как демографическая составляющая в древности всегда имела очень большое значение. Подросшие молодые люди были не только лишними ртами, но и претендентами на власть и первенство в своих родах. Услать их в завоевательный поход было самым лёгким способом избавиться от проблем.

Первая волна саргатцев-аримаспов ушла в начале нового тысячелетия. Они прошли по «коридору» степей, между Южным Уралом и Каспием, возможно вовлекая в своё движение исседонов, и, выйдя во владения сарматов, влились в политическую жизнь сарматских племён. Оружие саргатского типа находят не только в Поочье, но и, например, на Дунае. При этом в одних и тех же временных слоях.

Но для жительства они избрали лучшие с точки зрения близости с сибирским климатом территории, в пограничье леса и степи, зная, что там найдут не только землю, но и будущих рабов и наложниц в виде тиссагетов и андрофагов. С другой стороны саргатцы стремились завладеть священной Арсой – сакральным центром аорсов, бывших повелителей сарматского мира.

Саргатцы, как смерч, обрушились на лесных обитателей. Известный рязанский археолог А. П. Гаврилов, много лет изучавший могильники пришельцев, так описывает нашествие: «Захватив сходу несколько городков, они поселялись в них. Любые попытки напасть на них оканчивались неудачей, лёгкие костяные стрелы (тиссагетов – авт.) не пробивали крепких доспехов стремительных всадников, и их свирепость наводила на мирных охотников ужас. Не ограничившись захваченными трофеями, пришельцы разоряли одно поселение за другим. Захватчики жестоко пытали пленных, выведывая у них тайные тропы и расположение городков. Со временем жители многих поселений стали добровольно приходить к вождям захватчиков, умоляя не уничтожать их… В наиболее крупных подчинившихся городках расположились отряды пришельцев, и со временем два народа стали жить вместе, только один из них был господином, а другой народом рабов».[85]85
  Гаврилов А. П. Артания. Древняя история Среднего Поочья. Шилов-Рошаль-Сергиев Посад, 2019. С. 61–62.


[Закрыть]

В другом месте он пишет: «Рязано-окское государство складывалось на завоёванной территории, при этом местное городецкое население на периферии продолжало своё существование на протяжении почти всего I тысячелетия нашей эры. Как в Древней Спарте, народ-завоеватель превратился в касту господ, а завоёванное население образовало «чёрные» слои общества. Несомненно, рязано-окцам было знакомо рабство». [86]86
  Гаврилов А. П. Указ. сочинен. С. 76.


[Закрыть]

Не все разделяют точку зрения на саргатское происхождение кочевников, атаковавших Волго-Очье, видя в них одно из подразделений сарматов.[87]87
  Вихляев В. И. Происхождение древнемордовской культуры / Ист. – социол. ин-т Морд. гос. ун-та им. Н. П. Огарёва. Саранск, 2000. С. 49.


[Закрыть] С мнением о том, что в Поволжье вторглись представители саргатской культуры, согласны археологи В. Ставицкий, В. Гришаков, С. Зубов[88]88
  Ставицкий В. В. У истоков этногенеза древней мордвы // Genesis: исторические исследования. 2014, № 4. С. 1–13.
  Гришаков В. В., Зубов С. Э. Андреевский курган в системе археологических культур раннего железного века Восточной Европы. Казань, 2009. С. 76–88.


[Закрыть] и ряд других учёных. Некоторые археологи полагают роль саргатского элемента преувеличенной, находя истоки зарождения агрессоров в Прикамье.[89]89
  Ставицкий В. В. Происхождение древнемордовской культуры // Вестник НИИ гуманитарных наук при Правительстве Респ. Мордовия, 2015. № 1 (33). С. 44.


[Закрыть]

Мы полагаем, что доводы в пользу того, что безжалостные захватчики были саргатцами, звучат весомее, и допускаем, что воины саргатских культур вобрали в себя союзных сарматов и вторглись в Среднее Поволжье, где к ним присоединились близкие им по культуре пьяноборцы.

Саргатцы стронули и привели в движение родственные им племена потомков представителей пьяноборских культур, которые мы отождествляем с геродотовыми иирками. Эти народы тоже начали своё движение в Волго-Очье, смешиваясь и подчиняя местных предков – волжских финнов.

О том, что это «саргатско-сарматское» вторжение сопровождалось беспощадным уничтожением аборигенов, говорят и древние авторы: «Эти последние (кочевники-сарматы – авт.)… сделавшись сильнее, опустошили значительную часть Скифии и, поголовно истребляя побеждённых, превратили большую часть страны в пустыню».[90]90
  Латышев В. В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе // Вестник древней истории. 1948. № 1 (170). С 251.


[Закрыть]

Городецкие племена Среднего Приочья были в кратчайший срок ассимилированы пришельцами, а их влияние, власть, политический строй, керамика, костюм и погребальный обряд распространились на всё Волго-Окское междуречье, то есть на земли, где ныне расположена столица современной России – город Москва. Распространили они своё влияние и в междуречье Оки, Волги и Суры и на Верхнюю Волгу.

Тиссагеты и андрофаги – представители городецкой и родственных ей культур – были покорены пришельцами, превратившись в рабов, а нашествие саргатцев, вероятно, раскололо древнюю финскую языковую общность, заставив часть финнов отступить на запад и на север.

Оставшимся пришлось покориться пришельцам.

О распаде финской языковой общности, случившейся на рубеже старой и новой эр, говорят не только данные лингвистики, но и любопытные культурологические исследования. В 80-х годах XX века советские учёные с целью обоснования древнейшего единства (или не единства) уральцев предложили гипотезу о том, что у наследников единого пранарода должна быть единая конструкция главных мифов и преданий о мироздании и происхождении людей.

Не вдаваясь в подробности, отметим, что в результате сопоставления имеющихся мифов о возникновении земли у разных финно-угорских народов было выделено два основных сюжета, распространённых вообще очень широко по Евразии, что указывает на их глубокую древность. Первым сюжетом является миф о сотворении мира из яйца утки (или вообще птицы), которая снесла это яйцо посреди мирового океана. Из этого яйца (или яиц) возникли небо, земля, светила и др.

Второй сюжет гласит о ныряющей утке (или вообще птице), которая достаёт со дна Мирового океана щепотку земли, из которой возникает суша и всё остальное. Эти мифы при внешней схожести между собой несводимы к общей прародине. Каждый из них возник у одной из групп первичных людей, причём живущих очень далеко друг от друга, в разных концах континента. И каждый из этих двух первичных народов имел свою историю развития.

Миф о творении мира из яйца утки присущ фольклору индоевропейских народов: древних греков, германцев, славян и др. – и имеет параллели на Балканах и в Малой Азии. Миф же о ныряющей птице ведёт своё происхождение из Сибири. Оттуда он распространился в Восточную Европу и в Северную Америку.

Так вот индоевропейский миф о творении мира из яйца зафиксирован у суоми-финнов, у прибалтийских финнов (эстонцев и др.) и у коми-зырян. А сибирский миф о ныряющей птице распространён среди мордвы, марийцев, коми-пермяков, удмуртов, венгров, а кроме них, среди татар, чувашей, и северных русских. Он же имеет распространение у якутов, алтайцев, юкагиров, ненцев, башкир, хакасов, бурят, монголов и других сибирских народов, а также у индейцев Северной Америки, прародина которых находится в Сибири.[91]91
  Напольских В. В. Древнейшие финно-угорские мифы о возникновении земли // Мировоззрение финно-угорских народов. Новосибирск, 1990. С. 5–21.


[Закрыть]

Это исследование служит подтверждением того, что древнейшая финская общность была расколота вторжением сибирских народов, передавших части древних финнов свою мифологию.

В связи с этим интересно: кем же были сами саргатцы? Здесь мнения учёных разделяются. Одни исследователи полагают, что саргатцы были уграми, другие думают, что они пришли из восточного Ирана. В захоронениях Андреевского кургана, по мнению специалистов, представлены члены воинской элиты ирано-угорского происхождения с преобладанием иранского компонента.[92]92
  Матвеева Н. П. Ранний железный век Приишимья. Новосибирск, 1994. С. 149.


[Закрыть] С антропологической точки зрения саргатцы были европеоидами с монголоидной «примесью» (вспомним легенды о происхождении аримаспов).

Мы склоняемся к тому выводу, что ядро саргатцев составляли древние угры, вобравшие в свою культуру элементы иранского мира, отчего их можно считать угро-иранцами. В период могущества саргатского общества к ним в Сибирь привозили невест и из Средней Азии, и из Китая, и даже с Кавказа, отчего саргатская верхушка представляла собой весьма разноликое сообщество. Тем не менее саргатцев можно считать самой восточной частью сарматского этнокультурного пространства. В этой связи любопытна ещё одна легенда о происхождении саргатцев.

Мы помним, что первые находки этой культуры были сделаны возле селения Саргатка, на берегах реки Саргатки. Так вот, существует местное предание, что название реки произошло от племени сарматов, называвших себя саргатчиками. Поэтому представителей саргатской культуры принято называть саргатами. Другая же легенда гласит, что это название произошло от имени легендарного остяцкого (угорского) охотника Саургана.[93]93
  К 250-летию образования посёлка Саргатское. Откуда есть пошла земля Саргатская [Электронный ресурс]. URL: http://250-sargatskoe.blogspot.com/2014/04/blog-post_12.html?m=1 (дата обращения: 21.10.2019).


[Закрыть] Эти легенды опять как нельзя лучше говорят о происхождении древних саргатцев.

То, что это имя стало известно в Европе в начале I тысячелетия, подтверждает Птолемей, упомянувший саргатиев среди восточноевропейских народов.[94]94
  Клавдий Птолемей. Руководство по географии // Античная география / Сост. М. С. Боднарский. М., 1953. С. 321.


[Закрыть] При этом необходимо отметить, что Татищев, ссылаясь на Страленберга, утверждал, что на языке гуннов слова «сарга» и «саргаин» означают «чермный» (т. е. «красный»).[95]95
  Татищев В. Н. История Российская. М., 2005. Т. 1. С. 286.


[Закрыть]

Саргаты покорили поволжских финнов, вырезали или обратили в рабство мужчин, а женщин сделали своими жёнами и наложницами. Такая «схема» покорения народов была в раннем Средневековье распространена среди завоевателей-степняков. Вспомним, что народы сербов и хорватов имеют иранские названия, доставшиеся им от покорителей – сарматов, и славянскую основу, доставшуюся им от матерей – славянок, ставших жёнами сарматов. Ляхи, так чтущие свою «сарматскость», тоже получили её от отцов-сарматов, а славянскую сущность от матерей-славянок. Обры-авары, «примучившие» дулебов, действовали по этой же «схеме». Современные венгры – результат смешения мадьярских завоевателей и местных славян.

Всё это – исторические примеры, когда высоко милитаризованные кочевники, истребив мужчин оседлого племени, женщин делают своими жёнами и становятся таким образом родоначальниками нового народа. От пришествия саргатцев и завоевания ими приволжских финнов можно начинать историю генезиса средневековой мордвы.

Разумеется, вторжение саргатов и покорение ими тиссагетов – это не более чем версия. Пришествие грозных завоевателей из далёкой Сибири и обретение ими новой Родины на берегах темноводной Оки вряд ли будет считаться состоявшимся фактом. Дело в том, что связи между археологическими культурами – это очень специфическая тема, требующая детального рассмотрения каждой культуры и даже отдельных её элементов. Археологи вообще очень осторожны в своих оценках о происхождении и взаимодействии археологических культур, и тот же А. П. Гаврилов, которого мы так «обильно» цитировали в связи с саргатами, в другом месте говорит о пьяноборском и сарматско-прикаспийском характере находок, принадлежавших завоевателям, пришедшим в нач. I тыс. н. э. в Приочье. И уж тем более ни один уважающий себя археолог не будет на основании находок делать выводов о сложении или существовании протогосударств в конце раннего железного века.

Поэтому и мы описанное выше саргатское вторжение рассматриваем не как исторический факт, а как одну из версий начального этногенеза мордвы. И если археологические данные в подтверждении этой версии могут быть лишь подспорьем, то есть ещё ряд косвенных аргументов в пользу саргатской версии завоевания, от которых нельзя отмахнуться и которые нельзя назвать случайными.

Первый аргумент – «летопись» земли – топонимия. Названия географических объектов, которые могут указать, какие племена в древности населяли ту или иную местность. В нашем случае это один из наиболее древних пластов топонимии – гидронимия. Именно названия рек, озёр и вообще водных объектов говорят нам о том, что они могли быть занесены в Центральную Россию из далёкой Сибири.

Известно, что гидронимы – самые древние топонимы. Вода составляет основу жизни человека, и водные объекты всегда первыми получали свои имена. При этом свойство человека переносить названия водоёмов своей родины на новую заселяемую местность – это установленный факт. И совпадение названий сибирских водоёмов с названиями водоёмов Приочья может быть объяснено захватнической миграцией жителей Сибири в бассейн Средней Волги и Средней и Нижней Оки.

Гидронимия Волго-Очья полна параллелями с гидронимией Западной Сибири. При этом похожи друг на друга названия средних по величине рек, что говорит о сравнительно позднем заселении их берегов пришельцами из Сибири. Как раз на рубеже тысячелетий.

Гидронимы Вача и Мухта, Тёша и Кокша, Киша и Тара, Чара и Икша, Алёнка и Пара, Сара и Туловня, Упа и Ушна, Сарга и Кунева, Ламша и Лея и многие другие имеют свои аналогии в Западной Сибири. Кроме этих прямых соответствий, полно ещё и однокоренных названий. Любой желающий может взять карту и найти эти аналогии, и мы уверены, что он совершит для себя немало открытий. Об этом говорят и современные исследователи, утверждая, что «при сопоставительном картографировании названий речных объектов Поволжья выясняется, что некоторые из них имеют параллели в Западной Сибири (гидронимы-двойники)».[96]96
  Куклин А. Н. Дульзоновские традиции в исследовании реликтовых географических названий // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований. Томск. 2015. № 2 (8). С. 55.


[Закрыть] Но если даже этот факт скептики могут объяснить простым совпадением, то никак не может быть совпадением сходность морфологии гидронимов Сибири и Волго-Очья.

При этом, как это ни парадоксально прозвучит, современные мордовские языки имеют опосредованное отношение к подавляющему большинству крупных и средних гидронимов Волго-Очья. Исследователь мордвы И. Смирнов говорил: «Если мы, установивши типы мордовских названий, обратимся к карте для того, чтобы на основании их определить более точным образом границы мордвы, то нас поразит то обстоятельство, что типических названий селений донельзя мало, а названия вод относятся все к мелким речкам. Ни одна более или менее крупная река в пределах губерний Нижегородской, Симбирской, Пензенской, Тамбовской, Саратовской, Рязанской не носят типичного мордовского названия. Исса, Пенза, Мокша в Пензенской губернии, Ока, Выша, Керма, Катма в Тамбовской, Ока, Тёша, Кульбака, Ватьма в Нижегородской, Свияга, Сура в Симбирской чужды мордовскому языку по составу, а главным образом по окончаниям».[97]97
  Смирнов И. Н. Мордва: историко-этнографический очерк. Саранск, 2002. С. 28.


[Закрыть]

Дело в том, что основная часть гидронимов бассейна Средней Волги и Средней и Нижней Оки имеет в своём составе топоформанты «-ма», «-ва», «-ша (-са, – за)», «-ка (-га)», «-та (-да)» и «-ра (-ара)», из которых лишь форманты «-ма» и «-ва» можно связать с языками поволжских финнов, и то только потому, что они восходят к общей прафинской основе. Известно, что мордва гидронимов с окончанием «-ма» и «-ва» не создавала.

Предки финнов, расселяясь по просторам Восточной Европы, включали в названия рек формант, имеющий значение географической привязки «-ма (-маа)», что означает «место» (Пере-ма (Пермь), Ка-ма, Клязь-ма, Иж-ма, Циль-ма, Ворс-ма, Сиязь-ма, Муро-ма (Муром), Кудо-ма (Кадом), Костро-ма и др.). И другой формант – «-ва (-ава)», отсылающий к женской ипостаси божества и, очевидно, подчёркивающий сакральный характер водоёма (Не-ва, Моск-ва, Ра-ва (Волга), Меля-ва и др.). Гидронимы с такими топоформантами можно встретить по всей северной половине Восточной Европы – от Даугавы на западе до Сосьвы и Ижмы на востоке, что служит свидетельством древнейшего расселения здесь финских предков.

Считается, что название Ока также имеет древнефинское происхождение, потому что и теперь в финском языке слово «река» звучит как «йока». В современной Финляндии можно без труда отыскать массу водных объектов с таким формантом (Сейне-йоки, Кеми-йоки и др.), более того, слово «йо» («йов») в значении «река» долго сохранялось и в мордовских языках, а мокшане до сих пор реку Мокшу называют Йов.

Но впоследствии мы увидим, что арабы, описывавшие Восточную Европу, Оку называли Арташ, в чём можно узнать сибирский Иртыш. А если уж говорить о топоформанте «-ка (-га)», который можно разглядеть в названии Ока, присутствующий и в десятках названий больших и малых рек Восточной Европы (Вят-ка, Ветлу-га, Канер-га и др.), то он также ведёт нас в Западную Сибирь.

В бассейне Оби – древней прародине саргатов и вообще угров (здесь и теперь живут угорские народы манси и ханты) – множество гидронимов имеют подобное окончание. Угры называли Обь «Ас» (река господин, большая река), а для обозначения меньших рек использовали формант «-ка (-га)» в значении «поток», «течение» (Саргат-ка, Силь-ка, Таль-ка, Ватыл-ка, Алабу-га и др.).

Не меньше, чем топоформант «-ка (-га)», в Западной Сибири распространён и другой древнейший формант «-та (-да)». Например, Тавда, Салда, Конда, Воркута и др. Что он означает, сказать трудно, но в том, что его родиной была Сибирь, можно не сомневаться. Из Сибири форманты «-ка (-га)», и «-та (-да)» были привнесены в Восточную Европу (Вол-га, О-ка, Свия-га, Оне-га, Волог-да, Судог-да, Вычег-да, Мух-та и др.).

Отдельно следует сказать о топоформантах «-ша (-са, – за, -жа)» и «-ра (-ара)», так часто встречающихся в названиях водных объектов Волго-Окского региона. Гидронимы с подобными окончаниями заполняют собой огромную территорию Восточной Европы, а также Урал и Западную Сибирь и доходят до степей Казахстана.

При этом абсолютно одинаковые названия находятся на расстоянии сотен километров друг от друга. Река Унжа в бассейне Волги и река Унжа в бассейне Оки. Река Ока в Центральной России и река Ока – приток Ангары. Река Сура – приток Волги, и река Сура – приток Верхней Пинеги. Река Вишера в Новгородской области и Вишера – приток Камы. Гидроним Шелокша в Архангельской области, а такие же Шелокша, Шилокша, Салакса и др. – в Нижегородской. Река Акша в Забайкалье и река Акша – приток Тёши, и река Аксу в Казахстане. Река Тёша – приток Оки – и река Чеша, впадающая в Баренцево море, и речка Теза – приток Клязьмы. Гидроним Выкса в правобережье Нижней Оки и река Вуокса, впадающая в Ладожское озеро. Гидроним Икша под Москвой и река Икса в Западной Сибири. Вряд ли это можно объяснить случайным совпадением.