Текст книги "Бабушка спешит на пожар"

– Может на лягушку?

– Похожесть есть, но у лягушки нет зубов.

– Тогда на кого?

Дядя ударил себя лапой по голове.

– Как я сразу не догадался – чем-то на водяную крысу. Такая же быстрая и ловкая.

– Покажи, какая она из себя невеста?

Крокомерг с разочарованием окинул взглядом болото, вздохнул:

– Ситуация, тяжелая для нас, тут даже на много заводей ни одной живой невесты не сыщешь. Только их скелеты валяются тут и там. Могу нарисовать на песке, чтобы ты представил, насколько она умная и красивая.

Крокодилы выбрались на берег, и Крокомерг на песке долго рисовал по памяти силуэт невесты, при этом пыхтел от усердия, глубоко вздыхая от приятных воспоминаний.

Ухудшение памяти в немолодом возрасте, которым страдал дядя, не позволило ему использовать силу своего ума, не сработало и воображение. Рисунок не получался, и Крокопергу наскучило пыхтение дяди, он обежал его вокруг, взбороздив глубокую черту носом.

– Может, она такая? – спросил он.

Удивленный дядя сошел с места. Нарисованный силуэт был точь-в-точь таким, каким он знал невест.

– Это же она, невеста, и есть, моя ненаглядная, моя красавица! – он радостно затанцевал вокруг силуэта.

ШРАМЫ УКРАШАЮТ КРОКОДИЛОВ

Время шло. Однажды дядя был как никогда взволнован.

– Худо тебе худо, Крокоперг! – говорил он, пуская слёзы. – Ты растёшь. День ото дня всё больше тянешься в длину, а в окружности становишься всё шире. Голова твоя всё крупнее, а зубы острее. В нашем болоте не осталось невест. А без невест наш род не выживет, вымрет, пропадёт. Они есть, но на другом болоте, далеко отсюда, по ту сторону гор. Последняя невеста была твоя мама, но её убили ягуары. И твоего папу. Ягуары – наши враги. Их было много. Они хитрые. Они знали наши тропы, по которым мы ползаем. Они выслеживали нас и днём, и ночью. Много наших собратьев попало в западню. Болото вымерло. Крокодилы не заметили, что их стало мало и вовсе нас осталось я и ты. Да, отольются крокодильи слёзы на наших врагов ягуаров!

Правую сторону туловища дяди пересекал широкий длинный шрам, происхождение которого оставалось невыясненным.

Крокоперг набрался храбрости и спросил:

– Дядя, у меня чистое, гладкое и нежное тело, а у тебя целый жёлоб тянется от шеи к хвосту. Ты таким уродцем родился?

– Где? Какой ещё жёлоб? – Крокомерг потрогал себя и нащупал рубец.

– Ах этот! Это шрам! Пустяки! – сказал он. – Дело далёкого прошлого. Это рассечение – след моих баталий в борьбе за невесту с другими крокодилами. Шрамы украшают крокодилов.

– И ты победил её?

– Конечно, победил! Не её! Своих конкурентов крокодилов за право объявить её невестой.

– Дядя, ты совершил героический поступок!

– Ну уж… – скромно потупился дядя. – Каждый крокодил в своей жизни должен совершить подвиг. И я его совершил.

– А это обязательно нужно? – спросил Крокоперг.

– В любом деле надо проявить отвагу и мужество, и принести этим пользу своему болоту, – Крокомерг потрепал племянника по бокам.

На правой лапе дяди отсутствовал большой палец, и Крокоперг обратил на это внимание. Где и когда Крокомерг его потерял, было неизвестно.

– А почему у тебя нет пальца? – спросил он дядю.

– Не задавай глупых вопросов! Потому что невеста откусила мне его, когда я приближался к ней, победив конкурентов.

– Разве невесты кусачие?

– К сожалению… Ещё какие зубастые!

– Так тебе пришлось и её побеждать?

– Победы так просто не даются. И у тебя такое может скоро случиться.

– А это не больно – откушенный палец?

– Это только к счастью!

– Как она сумела твой ороговевший коготь на лапе легко отхватить? – удивился Крокоперг.

– Мы, крокодилы, рвём лианы! – похвастался Крокомерг. – Мы перекусываем бревна, мы панцири черепах щелкаем как семечки.

– Получается, что это невеста тебя победила? – не унимался Крокоперг.

– Эх, дорогой родственничек, когда подрастёшь, узнаешь настоящую истину. – Чтобы сказать таинственно, Крокомерг уставился в самое ухо Крокопергу: – Когда невеста побеждает – на самом деле она проигрывает, вот когда она проигрывает – она побеждает.

Крокоперг с восхищением смотрел на своего учёного дядю. Даже загордился им, какой он спокойный и невозмутимый, не обращающий внимания, что расхаживающая на его голове птица каркандил переступает с лапки на лапку и не улетает, словно зная, что ей ничто от Крокомерга не угрожает.

– Так ты был не прочь дёргать за хвост любую невесту! – воскликнул племянник. – Поиграть со всякой в кошки-мышки!

– И не только в кошки-мышки! О, как я играл с ними в салочки! А как я лучше всех водил в игре в слепого? Я находил невест в самых труднодоступных и укромных местах болота! Как я лучше всех танцевал с ними, так что вставал на хвост!

– Я хочу быть таким, как ты: ловким, сильным, красивым и вставать на хвост! – вскричал нетерпеливый Крокоперг.

– Этого недостаточно – только хотеть. Надо ещё и добиваться этого, для чего надо тренироваться, учиться и подражать взрослым.

– Я буду таким, как ты, дядя! – торжественно дал слово Крокоперг.

– Правильно! Но не упускай ещё немаловажный факт из моей биографии: я имею в глазах животных и, в первую очередь, у ягуаров репутацию бесстрашного крокодила! – похвастался Крокомерг. – Потому что мы, крокодилы, похожи на драконов, создания такие же мощные и ужасные, как в древности динозавры под названием “тиранозаурус рекс”.

ДЯДЯ МОЛИТСЯ

Ночью Крокоперг открыл глаза. Дядя молился тихо, но горячо:

– Господи, лиши меня глаза, но дай моему племяннику невесту… Я был глуп, глух и слеп, когда допустил такое, что на болоте не осталось невест. Бестолковый я был, когда просил тебя только об играх с ними. Слишком прыткий был, когда хотел превосходства над ними в играх для себя. Нетерпелив был, когда организовывал с невестами плавание на перегонки. А теперь прошу, господи, о справедливости… Прошу тебя… в последний раз прошу – пусть окрепнет мой племянник Крокоперг, этот малыш. Возьми ради него мою жалкую жизнь, которая и так твоя… Пусть Крокоперг выйдет из детского возраста, станет взрослым и даст потомство, потому что, если он не станет отцом, это будет моя вина, которую я никогда не смогу себе простить и искупить. Господи, дай же моему племяннику хоть одну невесту!

Слова приходили от Крокомерга, правильные и доходчивые, но в чём-то смутные и загадочные, и Крокоперг ждал, что вот-вот разверзнется небо и оттуда посыплются невесты, как однажды он видел падающих с неба лягушек. Но этого не происходило. Будто здесь, в этом мире, не знавшем невест, Крокомерг разучился толково убеждать небо.

Поскольку Крокоперг не спал, и всё слышал, он спросил:

– Дядя, ты упомянул про мой малый возраст…

– Да, ты сейчас пребываешь в нежном состоянии ребенка…

– Когда я выйду из него?

– Скоро. Недолго ждать. Когда детство кончится.

– Это важно в жизни крокодила?

– Важно, потому что это событие…

– Большое?

– Главное!

– А когда оно произойдёт?

– День на день будем ждать. Узнаешь… – уклончиво ответил Крокомерг.

– Я уже сегодня хочу распрощаться с детством.

– Сегодня не получится, и завтра, и послезавтра…

– А когда?

– Когда не будешь остерегаться цапли. Это когда она будет уступать тебе дорогу и сторониться тебя, как чумового.

Крокоперг сразу заявил:

– Хочу быть чумовым!

Крокомерг ответил на это так:

– Цапли уважают чумовых и уступают им дорогу – это хорошо для крокодилов, а невесты чумовых не любят, презирают и отвергают – это плохо. Вот и выбирай, каким надо становиться в жизни?

Но тут Крокоперг задал вопрос:

– А можно, для цапель я буду оставаться чумовым, а для невест нет?

– Можно, если будешь ещё и смелым, умным и рассудительным.

– Я буду! – дал слово Крокоперг. – С цаплями буду чумовым, а с невестами не буду чумовым.

– Вот и правильно! – сказал Крокомерг.

ЗНАКОМСТВО С ЦАПЛЕЙ МАРФОЙ

Крокомерг и Крокоперг лениво грелись под солнцем на берегу. Вдалеке на мелководье на длинных ногах деловито выхаживало существо с длинным клювом.

– Это кто? – спросил Крокоперг.

– Вот это и есть птица цапля, – подсказал Крокомерг. – Зовут её Марфа.

Цапля замерла в полусогнутом колене и смотрела внимательно в воду. её привлекали плывущие к ногам существа. Изредка она доставала клювом лягушек, рыб, водяных крысят и других мелких животных. Особенно поражало умение орудовать длинным клювом. Извлекала она животных из воды этим нехитрым инструментом удивительно ловко, также ловко играючи подбрасывала их вверх, ловко ловила, и они пропадали в её чёрном клюве.

“Так вот она какая птица цапля?” – подумал Крокоперг и сказал:

– Марфа довольно прожорливая. На моих глазах её богатый улов составил уже трое крысят и пять лягушек.

– А ты подплыви к ней, и её улов прибавится на одного крокодила, – с улыбкой посоветовал дядя.

– Сегодня не хочется! Мне лень! Как-нибудь в другой раз, – Крокоперг со страхом отвернул свой взгляд от болота.

КРОКОПЕРГ И КАМИЛЛА ВОДЯТ ЦАПЛЮ МАРФУ ЗА НОС

Крокоперг поспешил поделиться впечатлениями с Камиллой. Он показал ей на цаплю Марфу и предложил:

– Давай разыграем её?

Камиллу не надо было долго уговаривать.

– Давай, – согласилась она. – Ты заходи слева, а я справа.

Крокоперг загордился черепашкой, какая она хорошая помощница в играх и преданная подруга, да и посоветовать всё может. Обрадовался, что в очередной раз убедился, что эта крошечная рептилия, верно, даже больше мудра, чем её взрослые сородичи.

Камилла тоже не любила цаплю, клюв которой и для маленьких черепах являлся угрозой для жизни.

Друзья застали Марфу за её любимым занятием – она клювом жонглировала лягушкой. Бедное животное взмывало вверх и мягко приземлялось в половинку клюва, а вторая половинка захлопывалась над первой. Затем лягушка снова подбрасывалась в небо. И так несколько раз.

Крокоперг первым запустил волну по воде своим хвостом. Цаплю качнуло, и она промахнулась, не смогла поймать добычу. Лягушка в благодарность Крокопергу и Камилле лупоглазо подмигнула и махнула им в воздухе лапками, затем блеснула на солнце и скрылась в воде.

Марфа продолжила охоту, но её обычный обеденный распорядок снова был нарушен. К ней то спереди, то сзади, то слева, то справа шли волны, которые разгоняли от этого места всю живность. Цапля почувствовала голод. Она решила разобраться с безобразником, потому что не знала, что безобразников двое. Направляясь вперёд, она вдруг замечала, что волна идет сзади. Повернув назад, она видела волну справа. Сделав новый поворот, она обнаруживала волну уже слева. От вращения у неё закрутилась шея и закружилась голова, и Марфа с трудом вернула её в исходное положение.

Цапля решила убраться с этого проклятого места и отлетела в сторону.

КРОКОПЕРГ ПОБЕЖДАЕТ ЦАПЛЮ МАРФУ

На песок легла чёрная тень. Крокоперг посмотрел вверх. На дереве шмыгала белка, перелетая с ветки на ветку.

– Вот бы мне так носиться по деревьям, как эта белка! – сказал Крокоперг. – Тогда бы я спрыгнул на Марфу с высоты.

– Глупо не использовать наше преимущество! – сказал Крокомерг.

– Какое? – тут же спросил Крокоперг.

– Умение быстро плыть под водой и неожиданно возникнуть у неё под носом.

– Дядюшка, покажи, как ты умеешь.

– Скорость я ещё могу продемонстрировать, но мне, такому большому и грузному, нужна глубина, а цапля стоит на мелководье.

– Тогда я! Мне глубина не нужна. Цапля не уйдет от меня! – радостно возвестил Крокоперг.

С нетерпением он рванулся с места.

– Не время! – Крокомерг унял порыв Крокоперга, удержав того за хвост своей большой лапой. – Ошибаться нельзя ни в коем случае. Сравни длину своего тела с длиной клюва Марфы. Если ты короче её клюва, значит, умещаешься в нём и твоя песенка спета, твои дела совсем плохи, да и просто никудышные. Ты будешь находиться в её клюве как в люльке, а дальше твой путь будет лежать в её желудок.

– Да я на целого головастика больше её клюва. – расхрабрился Крокоперг и внимательно посмотрел в глаза дяди.

– Не торгуйся – на три головастика меньше! – прикинул Крокомерг.

– На головастика больше её клюва! – не отступал Крокоперг. – Уже можно! Я поплыл!

– Ты отчаянный! Тогда вперёд! – подтолкнул его Крокомерг.

У Крокоперга от решительности прибавилось смелости. Он задвигал лапами с такой силой и яростью, что, войдя в воду, сразу приподнялся над ней от скорости.

Крокомерг наблюдал со стороны, как Крокоперг набрал ход и начал атаку.

– Ну же, зацепи её, хвостом по ногам огрей, по ногам, скорей! – подбадривал племянника Крокомерг и от нетерпения переминался с лапы на лапу.

Крокоперг почти поравнялся с цаплей. Сверху прокричали птицы. Машинально поднявшая голову Марфа увидела бурун от подводной волны, коей был Крокоперг. Она взмахнула крыльями и приподнялась в воздух, и ещё поджала под себя ноги. Это её спасло от нападения. В мгновение Крокоперг сделал мах хвостом, но удар пришёлся мимо. Потеря скорости дорого ему обошлась, в тот же миг клюв цапли больно стиснул Крокоперга посередине, и не успел он опомниться, как, сделав кульбит в воздухе, он очутился в том самом месте, о котором предупреждал дядя, да ещё головой к горлу угодил. А именно упал в подставленную створку нижнего клюва, а верхняя прихлопнула его. Быть бы Крокопергу в желудке цапли, но расчёт его оказался верным, он оказался Марфе не по клюву, и она отшвырнула Крокоперга далеко.

Поверхность воды успокоилась, и цапля вновь принялась выуживать лягушек.

Крокомерг и Крокоперг, греясь на песке, извлекали уроки неудачной попытки. Дядя говорил:

– Атаку надо готовить заранее, чтобы враг не догадался. И бурун не создавай за собой, он выдал тебя с головой.

– Сейчас я буду умнее и сноровистым! – сказал Крокоперг.

Марфа продолжала деловито охоту.

На этот раз Крокоперг ушел в воду поглубже, разогнался быстрее, не оставляя следа на воде. В последний момент, увидев Крокоперга, цапля попыталась его схватить клювом, но промахнулась. Крокоперг оказался ловчее и увернулся от её клюва, с силой ударив Марфу по ногам. Бац! В глазах у неё потемнело и заискрилось. Но она устояла. Она попыталась махнуть крыльями, но получились только вялые взмахи. Так с повиснутыми ногами она с трудом перелетела в дальний угол болота, там было более спокойно.

– Она уступила тебе своё место! – закричал довольный Крокомерг. – Ты победил цаплю!

– Это означает – прощай моё детство, так дядя? – Крокоперг гордо поднял голову, выпячивая свою грудь.

– Так, племянник, так! Теперь ты подросток, а не ребенок!

– Теперь мне можно жениться?

– Потерпи немножко. Подросткам рано об этом думать. Когда станешь взрослым.

– А когда я стану взрослым?

Крокодилы прятались в кустах и обсуждали интересную тему.

– Ты будешь взрослым, когда простишься с ещё одной ступенью в своем развитии – с юностью. – Крокомерг заботливо смотрел на племянника.

– Это когда?

– Когда поймёшь, что самый опасный для нас зверь ягуар тебе больше не достойный соперник.

– А как я пойму?

– Когда молва пойдёт по всем джунглям, когда каждое дерево и каждая травинка будут знать, и все животные будут говорить, что ягуар поджал хвост перед тобой.

– Как это? – потерялся в догадках Крокоперг.

– Иными словами, когда он признает твою силу, и уже он будет остерегаться тебя. Он будет последний враг, который потерпит поражение от тебя.

– А кто такой ягуар?

– Он в наших местах хозяин джунглей.

– И остальные животные признают меня сильным?

– Да, это так.

– Ягуар не устоит передо мной! – похвастался Крокоперг.

– Надеюсь, ты запомнил, что я сегодня говорил тебе о юности? – спросил Крокомерг. – Повтори.

– Когда юность кончается, начинается взрослость, – повторил Крокоперг.

– Ещё одно дополнение: только после того, как победишь ягуара. А пока набирайся силы и ума, они тебе скоро понадобятся.

КРОКОПЕРГУ НЕ НУЖНА НЕВЕСТА

Как-то, глядя на Крокоперга – худенького, щупленького, почти невесомого, но сегодня не детёныша с сонными глазами, Крокомерг сказал:

– Малыш, ты победил цаплю, настало время грандиозных свершений в твоей жизни, пора собираться в дорогу.

– Это куда ещё?

– Вон за те горы, там находится Жёлтое болото.

– Никуда я не хочу, мне и в нашем болоте хорошо! – заявил Крокоперг.

– Там тебя ждёт невеста.

– Какая ещё невеста?

– Прекрасная незнакомка! Ты сам просил её?

– А зачем она мне нужна?

– Как же! Твоя подруга! Ты поможешь соорудить ей гнездо, она отложит яйца, ты присыплешь их песком, грязью и тиной. И через два месяца, как ты сам недавно появился на свет, твои дети маленькие крокодилята пробьют скорлупу яиц при помощи специальных “яичных зубов”, расположенных на кончике носа. Детеныши доедят остатки яичных желтков и выползут на свет божий. “Яичные зубы” отпадут на пятый день.

– А невеста разве не справится без меня?

– Справится. А кто будет помогать ей нести яйца и закапывать их в яму? Это так прекрасно! А потом спуститься вниз по тропе в болото уже настоящим крокодилом – бок о бок с той подругой, которую ты обрёл и назвал невестой.

Последний довод дяди оказался решающим.

– Дядя Крокомерг, как ты думаешь, я не слишком мал для того, чтобы подняться на эти вершины? – Крокоперг показал на горы.

– Молодость – это хорошо, но и плохо! Это слабость, племянник, но уже сила! – пояснил дядя. – И сила, и слабость молодости были и есть двумя сторонами нашей жизни, а третья сторона – мудрость, двигающая к взрослению. Вот к ней надо стремиться.

Крокоперг гордо приподнял голову.

– Я готов покорить горы! – сказал он. И услышал от дяди:

– Тогда приготовься. Завтра мы двинемся на Жёлтое болото.

ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ БОЛОТНОМУ БОГУ

От воды на рассвете поднимался клубами туман. Как только солнце встало, крокодилы, косолапо переваливаясь, выбрались на берег и двинулись вперёд в горы по утренней росе. Но тут Крокомерг хлопнул себя по голове.

– Дорогой племянничек! Забыл!

– Что? – заволновался Крокоперг.

Дядя повернул назад к болоту.

– Чтобы наше путешествие было удачным, чтобы ты нашел невесту и женился, чтобы нам досталась самая лучшая невеста, надо проделать важное ритуальное действие! – загадочно сказал он и погрузился в воду.

Его не было некоторое время, и Крокоперг заждался. Наконец, появилась коряга, которая превратилась в крокодила Крокомерга. Он молчал, но Крокоперг видел, что пасть у того была чем-то заполнена. Уже на берегу Крокомерг стал вырыгивать и выплевывать в яму лягушек. Их было достаточно много. Часть, которая была посильнее, выскочила из ямы и попрыгала обратно в воду, но большинство оставались на дне ямы копошащими и подпрыгивающими. Наконец, дядя заговорил:

– Я часто обращался к нашему болотному богу, я рассказывал ему о нашей жизни довольно много, о наших нуждах, прежде всего, моих и твоих, не забыл попросить невесту для тебя. Крокоперг, что бы ты спросил сейчас о том, что я делаю?

Дядя забавно доставал из ямы самых пузатых, скуластых и лупоглазых лягушек, отчего они весело и добродушно скалили свои морды.

Крокоперг не отводил от них взгляда.

– Наверное, – глухо сказал он, не решаясь взглянуть Крокомергу в глаза, – наступил Новый год, и ты готовишь игрушки на ёлку?

– А вот и нет! Я приношу жертвы нашему болотному богу. Жертвовать можно гостинцами, дарами, подарками. Лягушки тоже пойдут на то, чтобы умилостивить бога и сделать наше путешествие успешным и приятным.

– Зачем?

Крокомерг смотрел на племянника, на его мертвенно-бледную морду в тумане, на которой шевелились недоумение и беспокойство.

– Наверное, так нам проще жить – с богом в голове, чтобы он не покинул нас в трудное время.

– Только для чего всё это нужно?

– Мы просим болотного бога … о многом… о разном… о помощи, справедливости, о счастье, мудрости, о здоровье, обо всём просим, что приносит удачи. Бог должен услышать нас и быть нам послушным, чтобы он нам все эти удачи предоставил. Вот ты взываешь о невесте… А, взамен, чтобы её получить, и чтобы бог был покладистым, мы приносим ему жертвы… тоже разные… например, лягушек…

– А как это… приносить жертвы нашему болотному богу?

– Бог, как и дети, любит подарки. За каждую выпрошенную удачу мы будем преподносить ему дары. Вот я в виде даров приготовил лягушек.

– А если лягушки тебя принесут в жертву?

– Не исключено. Тогда бог возьмет по их просьбе мою жалкую жизнь, которая пойдет на исполнение их желаний…

Крокоперг взволновался:

– А я потом должен остаться в одиночестве и что мне делать: кланяться лягушкам, благодарить их, мстить им за тебя?

– Ни в коем случае, только не мстить! Кланяться им, благодарить их – это пожалуйста! Пожертвование – всегда благое дело! А мщение – последнее, дурное!

Крокоперг не уступал в споре:

– Какая-то бессмыслица! – произнёс он. – Жертвоприношение – чтобы кому-то, как нам, было хорошо, а кому-то, как лягушкам, плохо!

– Ну да. В другой раз они нами пожертвуют. Как обмен любезностями. Так бывает на базаре: рыба меняется на черепаху, черепаха на кролика, кролик на рыбу. И всем хорошо.

– А сколько лягушек стоит черепаха?

– Думаю, шести хватит.

Крокоперг попытался напрячься умом, много это или мало, но получилась невесёлая улыбка.

– А моя будущая невеста сколько стоит лягушек? – спросил он.

– Я думаю, если она славная, пятьдесят за глаза хватит. – И Крокомерг отсчитал пятьдесят лягушек и отпустил их, сопроводив ритуал словами:

– Прими наш благословенный болотный бог этих лягушек и пошли моему племяннику Крокопергу невесту, чтобы она была удивительная и замечательная!

Крокоперг возмутился:

– Дядя, считаешь ты хорошо, а ты не продешевил? Я хочу самую красивую невесту!

– Будет тебе красивая невеста! – Крокомерг из кучи лягушек отпустил двадцать. – Это за красоту невесты! Можешь пересчитать, если догонишь.

Крокоперг ужаснулся и заплакал.

– Так мало! Что ты делаешь? Ты обезобразил мою невесту! Мою невесту… Дядя, болотный бог всё видит, бог справедлив! Он тебя накажет!

Крокомерг погладил племянника по голове.

– Успокойся! Красота невесты достойна только двадцати лягушек.

– Но я хочу ещё и умную! – заупрямился Крокоперг.

– Как скажешь, но такая дороже, чем красивая! – Крокомерг из кучи лягушек отпустил тридцать, и объяснил: – Потому что редко бывает такое, чтобы в невесте уживались ум и красота одновременно. Всегда чего-то не достаёт.

Крокоперг прикинул в уме и выразил новое недовольство:

– Это всего лишь столько лягушек? Мало ты оценил мою невесту, и ум, и красоту её! Дядя, побойся бога!

Но Крокомерг был бесстрастен и сух.

– Да, – оглядывая оставшихся лягушек, медленно и опасливо, ответил он. – Бог щедрый, пока мы щедрые! Только не волнуйся. Эти тридцать лягушек, а всего сто, не только сделают невесту восхитительной, но и прибавят ей кроме ума и красоты миролюбие и покладистость.

Крокоперг оставался недовольным.

– Как я посмотрю в глаза славной, красивой и умной невесте, если она стоит всего сто лягушек? Она обидится, отвернётся и не посмотрит на меня, и поплывёт к другому крокодилу.

Крокомерг посмотрел на племянника, и извлёк из ямы десять лягушек, отпустил их и сказал:

– Если хочешь, чтобы невеста сильно уважала тебя, я преподнёс болотному богу с твоего позволения ещё десять лягушек.

– Мне бы ещё весёлую невесту! – закапризничал племянник.

– Будет такая, как ты просишь! – Дядя выпустил на волю ещё десять лягушек.

– Не хочу, чтобы невеста была увальнем! – завопил Крокоперг.

– Хорошо, прибавим ей ещё и ловкости в движениях! – Дядя выпустил на волю десять лягушек.

– Дядя, ты перепутал! – заволновался племянник. – Пожертвовал лягушек не богу. Они сбежали, и ищи ветра в поле.

– Дорогой племянничек, не изволь беспокоиться! Каждый раз я вслух или про себя, чтобы бог услышал нас, повторял: “Прими, о бог, наши скромные подношения”.

– Дядя, тебе лучше знать, что делать, – вздохнул Крокоперг.

Он не рассчитывал, что в яме останется жалких несколько лягушек, и Крокомерг пояснил:

– Вот теперь мы богу пожертвовали даров в самый раз, нас ждёт невеста и умная, и красивая, и весёлая, и ловкая, и будет любить тебя. Болотный бог тоже останется довольным.

ПРОЩАНИЕ С РОДНЫМ БОЛОТОМ И В ДОРОГУ

Самое время продолжать путь! – поторопил племянника Крокомерг.

– Без Камиллы я никуда не пойду, – вдруг взбунтовался Крокоперг.

– А где… твоя черепашка? – спросил Крокомерг.

– Спит, – ответил племянник.

– Пусть досматривает сны. Она медлительная, соня и тюха, нам такие попутчики не нужны.

Крокоперг воспротивился, он не хотел покидать болото без подружки, поэтому возразил:

– Раз она такая, как мы, крокодилы, я женюсь на Камилле, и не нужно мне чужого болота.

От желания племянника взгляд Крокомерга стал угловат, узок, неподвижен и тёмен. Будто насыщенная чернотой ночь круговоротом втекла в его глаза.

Крокомерг нахмурился.

– Жениться-то можно! – сказал он. – Только дети у тебя будут черепашки. Ты этого хочешь?

– Нет, не хочу.

– Тогда в путь!

– Ты знаешь тропу? – став послушным, спросил Крокоперг.

– Да, – непоколебимо ответил дядя. – Мы станем двигаться в одну сторону так, чтобы до полудня солнце светило нам в глаза, а после полудня грело наши спины.

Скоро попалась первая пропасть, к краю которой они осторожно подползли.

Крокоперг свесил голову, посмотрел вниз и ему стало страшно.

– Разве здесь не опасно, дядя? – спросил он.

– Страшно – не то слово! С высоты смотреть вдаль намного больше величия! С этого уступа, что ты видишь?

– Кроме тумана – ничего!

– Погляди на эти красивые горы, что сверху! А теперь внимательнее посмотри на красоты внизу! – восхитился Крокомерг. – Как серебром блестит покрытое белыми орхидеями наше родное болото под названием Светлое?

– Вижу вдалеке только лужицу воды! – присмотрелся Крокоперг.

– Вот эта лужица воды и есть наше болото! – с гордостью заявил дядя.

Племянник широко распахнул глаза и уставился на болото.

– Больше, чем мило и роскошно! – удивился он и от страха высоты не согласился с дядиным восторгом, поэтому высказал опасение: – Перед величием красоты можно увидеть внизу и угрозы, и падение, и смерть!

– Опасности только принесут нам счастье и победу! – Эхо разнесло эти великие слова Крокомерга.

– Опасности принесут счастье и победу! – повторил Крокоперг.

– Прощай милое нашему сердцу Светлое болото! – воскликнул Крокомерг и повернул от пропасти, а следом племянник.

И они пустились в дальнейший путь.

Уйдя от уступа, перед ними появился, расступавшийся нехотя, лес. Огромные редкие деревья взбегали на крутые бока утесов, и крокодилы карабкались мимо них. На гребнях они ненадолго останавливались, чтобы оглядеться и передохнуть. Богатый растительный пейзаж иногда сменялся на серую безжизненную пустыню, усеянную причудливыми камнями с резкими, угловатыми контурами. При этом яркое солнце опускалось с неба чуть ли не на самые головы. Крокопергу было страшно и странно. Так непохоже на прекрасное уютное родное болото. Пыль забивалась ему в глаза, в нос, в уши, пыль копилась во всех складках кожи и сковывала движения.

– Я устал! Мне жарко и голодно! – заканючил Крокоперг, когда солнце почти соприкоснулось с его головой, а он и дядя проползли чуть больше половины дневного перехода.

Между тем пустыня застыла до горизонта.

В животе сжимало от страха, пот выступил на лбу, и кожа на затылке съежилась.

Крокомерг, сам уже без сил, остановился передохнуть.

– Первые шаги – самые трудные, – успокоил он. – Терпи Крокоперг, настоящим крокодилом будешь.

– Мне и в самом деле жарко, – признался Крокоперг.

Крокомерг лапой вытирал пот и наставлял малыша.

– Температура тела крокодилов напрямую зависит от окружающей среды. После обильной еды, когда обмен веществ повышает температуру крови, крокодилам приходится охлаждаться в сыром гроте. Если донимает прохлада, они дремлют в подогретой воде.

– В таком случае, хочу холодной воды или сырой грот! – заявил Крокоперг.

– А невесту разве не хочешь?

– Хочу её больше всего на свете. Хочу для полного счастья, чтобы всегда была вода и самый мокрый из мокрых грот.

– Тогда двигаемся дальше. Вот скажи, для чего крокодилы открывают пасть?

– Чтобы туда запрыгнула лягушка!

– А вот и нет!

– Чтобы залетела птица!

– Не угадал!

Крокоперг втянулся в отгадывание загадки.

– Чтобы смеяться! – произнёс он.

– Эх ты, несмышлёныш! Чтобы вентилировать нутро! Там у нас находится печка под названием желудок. А чтобы не было очень жарко, почаще зевай или разевай пасть, чтобы испарение влаги остужало кровь. Так поступают все животные. Да ещё высовывают языки. У крокодилов языков нет и нам высовывать нечего.

– Я открываю пасть, а всё равно мне жарко.

– Тогда шкурой светлей, – посоветовал Крокомерг, – чтобы поглощать как можно меньше солнечных лучей. Крокодилы умеют менять цвет кожи, могут быть и белыми, и чёрными, а не только зелёными.

– Я пробую – не получается! – признался Крокоперг.

Казалось, Крокомерга больше всего на свете волновало сейчас то, что не было воды. Свободно вздохнув, дядя дружески потрепал Крокоперга за шею.

– А ты хорошо постарайся.

– Дядя, я есть хочу.

– А вот этого делать нельзя, когда солнце допекает. От еды только поднимается температура тела.

– Я давно не ел, а всё равно жарко!

– Крокодил способен обходиться без пищи до двух лет.

– А что он делает в это время?

– Спит, как и змеи, в каком-нибудь гроте.

– В таком случае, хочу спать два года!

И тут Крокоперг получил взбучку от дяди.

– Ты много чего хочешь, племяш! – накинулся тот. – Чрезмерно капризничаешь. Нельзя всё сразу хотеть много, чтобы и есть, и пить, и спать, и невесту желать, и от жары прятаться. Можно проесть, проспать лучшие годы, а потом жалеть об этом.

Крокоперг послушно закосолапил вслед за дядей.

БЫЛА ЖАРА, ТЕПЕРЬ ХОЛОД

Опустилась ночь, и стало холодно. Туловища и хвосты крокодилов с едва заметными поперечными полосами окаменели.

– Днём было жарко, а сейчас я дубею, – пожаловался Крокоперг. – И вообще, я есть хочу.

Крокомерг поправил племянника:

– Надо потерпеть! И жара, и холод, и голод – всегда неприятно.

Что с того, что я буду терпеть? – взвыл тот.

– Молчи! У меня тоже было трудное детство! Но я не скисал! – предостерёг Крокомерг. – Давай лучше поговорим о приятном. Я нарочно завожу этот разговор, чтобы отвлечь тебя от мыслей о жаре, холоде, усталости и голоде. Когда я ходил в детский садик, у меня уже тогда была невеста. В играх с нею я забывал, что такое голод, жара, холод и усталость. И домой я не спешил возвращаться.

– Про невесту понятно, и про игры с ней, а вот что такое детский сад? – спросил Крокоперг.

Крокомерг охотно вспоминал детство.

– Родители отвели на болоте отдельный островок под него, и там выращивали и воспитывали молодняк.

– А твоя невеста стала потом твоей женой?

– Это не обязательно, главное иметь невесту, которая тебя любит, а ты её.

– Я тоже хочу в детский садик, – заявил Крокоперг.

– К сожалению, я его лично отменил на нашем болоте, когда не стало ни родителей, ни крокодилят. Ты последний из них.

– А после садика у тебя были невесты?