Текст книги "Операция «Фроттер» Приказано внедриться!"

– Киллеров?

– Ну, фроттеров, – отмахнулся полковник, – какая, хрен, разница! Одно слово, нечисть.

– А как внедряться? – деловито спросил уже взявший себя в руки Костик. – Легенда будет?

– Естественно. Насчет легенды прикрытия надо еще будет хорошенечко помозговать. Ты, кстати, тоже пораскинь над этим мозгами, лейтенант. У тебя глаз еще не замылен, иногда у таких неопытных лучше, чем у тертых профессионалов оценить обстановку получается.

– Я пораскину, – пообещал Костик. – А когда внедряться?

– Думаю, через неделю максимум. Время не ждет. Если не покончить с этими фроттерами сразу, раз и навсегда, то, боюсь, справиться с ними потом будет куда сложнее. Расползется мразь по России… – Полковник выдвинул ящик стола, извлек оттуда простенькую жестяную пепельницу и пачку сигарет. – Черт, врачи запретили, но разве с такой работой выдержишь… Ты куришь, лейтенант? Кури, я разрешаю.

– Давайте, – согласился Костик, в который раз порадовавшись, что освоил эту вредную привычку. Как-то немужественно это, не по-милицейски – не курить. А как же ночные совещания в насквозь прокуренных кабинетах с воспаленными от недосыпания и дыма глазами…

Некоторое время полковник, щурясь от дыма, смотрел на Костика оценивающе, затем решительным жестом воткнул в пепельницу окурок.

– Ладно, давай к делу… А ну, лейтенант, изобрази что-нибудь.

– В смысле…

– В том самом, – подтвердил полковник.

– Понял.

Костик поднялся, снял летнюю куртку, радуясь возможности лишний раз обнажить кобуру с «Макаровым», слегка ослабил кожаную сбрую и прошел на середину кабинета. Там он вытащил рубаху из джинсов, сунул руки в карманы, слегка ссутулился, хотя обычно даже шею всегда тянул вверх, стремясь выглядеть хоть чуточку повыше, затем, вихляя бедрами и насвистывая, блатной походкой прошелся по кабинету туда-сюда, подобно выделывающейся на подиуме манекенщице. Остановившись, он неуверенно взглянул на внимательно наблюдающего за его действиями полковника.

– Кепки не хватает? – догадался тот. – А ты возьми мою фуражку, вон она, на вешалке.

Костик обрадованно кивнул, снял с металлической стойки милицейскую фуражку, нахлобучил ее на голову, стараясь, чтобы козырек прикрыл половину лица…

– Эх, не получается, – с досадой констатировал он, обнаружив, что фуражка по меньшей мере на два размера больше требующегося, и перемещается по его черепу свободно и самовольно.

– Ничего, подходящий кепарик мы тебе найдем, – сказал полковник. – Ты давай, Володя, продолжай, у тебя неплохо получается… Тьфу, черт, оговорился… Продолжай, Константин, продолжай. Так зачем, говоришь, тебе во фроттеры понадобилось?

– Да просто деньжат по легкому срубить захотелось, начальник, – сипло сказал Костик.

– Хорошо, – одобрительно сказал полковник. – А деньги тебе зачем?

– Так как же… – изобразил возмущение Костик. – Да вон хотя бы с Лелькой на море сгонять! Эх, закачусь же я с ней в Сочи, когда деньжат по легкому… Что такое? – тревожно вглядываясь в лицо полковника, спросил он.

– Никуда не годится! – резким движением гася очередную сигарету в пепельнице, бросил Иван Александрович. – Отменяю я операцию.

– Но почему! – жалобно-возмущенно вскинулся Костик.

– А потому. У тебя на лбу милицейская школа с золотой медалью нарисована. Настоящие фроттеры тебя вмиг расшифруют. – Полковник опять нервно закурил, тут же скривился в болезненной гримасе, и недавним резким движением поломал сигарету в пепельнице.

– Опять прихватило? – тихо спросил Костик, с сочувствием наблюдая за пальцами полковника, опять массирующими виски. – Может, еще таблетку? Я мигом.

Он вскочил, намереваясь бежать к секции, но был остановлен раздраженным жестом полковника.

– Сиди! Ни хрена это китайское дерьмо не помогает. Мне бы… – Он вдруг закусил губу, коротко промычал от боли. – Мне бы сейчас…

– Водки? – неожиданно для себя предположил Костик.

– А есть? – быстро спросил полковник. Он перестал массировать седину и воззрился на лейтенанта с надеждой.

– Ну, не то чтобы… – замялся Костик, досадуя на себя за длинный язык. – Сами знаете, на службе не положено, и вообще…

– Ты не юли, не юли, – оборвал его Иван Александрович. – Знаю, что есть. Небось, стоит заначка в сейфе в качестве конфискованного вещдока. Тащи, давай, быстро! Это приказ, – строго сказал он, видя, что подчиненный продолжает колебаться. – Тебе и остальным вашим распустяям за это ничего не будет, обещаю.

Отбросив сомнения, Костик аккуратно положил фуражку на стол и быстро пошел к двери.

– Я сейчас, Вансаныч, потерпите чуток…

Костик окинул взглядом скудное содержимое своего сейфа – пять бутылок водки и листок с протоколом. Надо взять две, – попытался прикинуть Костик. – По одной на рыло. Точнее, на мое рыло и лицо Бати, – поправил он себя, вспомнив о субординации. – Хотя, на такое лицо не хватит и двух, пожалуй. Ладно. Полторы – Бате, и половинку – мне. Все-таки, мне предстоит внедряться в банду, а это не хрен собачий, это лучше делать на трезвую голову, иначе вмиг расколют. Вдруг Батя отправит меня прямо сегодня. Да и в банде еще пить заставят…

Определившись окончательно, он извлек из сейфа две бутылки водки, поставил их на свой стол и опять полез в сейф за листком протокола. «Изъято у нелегального торговца алкоголем Геннадия Петровича Патрикеева в качестве вещественного доказательства 15 сентября 20… года, – прочитал Костик зачем-то вслух, хотя не далее как сегодня утром сам же писал этот текст – это была его каждодневная обязанность, вмененная ему коллегами как младшему по званию и сроку службы. – Количество бутылок – 5 штук. Емкость – 0,5 литра каждая. Содержимое – неустановленная прозрачная жидкость. Бутылки: сделаны из прозрачного стекла зеленоватого оттенка, предположительно заводского изготовления. Каждая из них имеет закручивающуюся пробку белого металла, предположительно из алюминиевой фольги, и цветную этикетку „Водка Сибирская“, предположительно типографской печати. Изъятое подлежит немедленной отправке на экспертизу с целью идентификации содержащегося в бутылках».

Положив протокол на стол, Костик достал из его ящика шариковую ручку и быстро переписал на чистый листок давно заученный наизусть текст один к одному, изменив только количество бутылок. Теперь, согласно новому протоколу, у подозрительного господина Патрикеева было изъято не пять, а три бутылки с подозрительной жидкостью, которые будут дожидаться своей очереди на экспертизу, если только не произойдут еще какие-либо изменения. К примеру, если Батя не сочтет, что принесенной Костиком дозы жидких таблеток маловато, чтобы избавиться от сильной головной боли.

Закончив с формальностями, Костик запер сейф навесным замком и поспешил покинуть кабинет, боясь, как бы его не застали вернувшиеся с задания сослуживцы, которые могли решить, что необходимо провести надлежащую экспертизу именно сегодня и своими силами, без помощи посторонних специалистов.

– Вот, товарищ полковник, принес!

Стараясь, чтобы его движения выглядели непринужденными, Костик водрузил на стол принесенное. Получилось все-таки не очень естественно, как отметил он про себя с неудовольствием – и немудрено. Разве может выглядеть естественной доставка в кабинет начальника спиртных напитков для последующего их распития. Впрочем, если того требует оперативная обстановка – почему бы и нет.

– Наливай, – коротко распорядился полковник.

Его голос был слабым, некоторая натянутость лицевых мышц выдавала мужественное сопротивление боли, и Костик испытал чувство сострадания. Исходя из этого чувства, он принялся носиться по кабинету подобно метеору, опять доставая из секции графин с водой, стаканы, опорожняя в мусорное ведро переполненную окурками пепельницу… Закончив приготовления, он вернулся на свое место и встретился взглядом с каким-то помолодевшим, разве что не сияющим, полковником.

– Молодец, лейтенант. Если так пойдет и дальше, скоро тебе придется ковырять еще одну дырку в погонах… – Бугаев обхватил своей лапищей наполненный под завязку стакан и, запрокинув голову, вылил его содержимое в рот. Лихо крякнув, он зажмурился, посидел четыре-пять секунд неподвижно, затем потянулся за сигаретой. – Ну, а ты чего? – быстро меняясь в лице к лучшему, спросил он замершего со стаканом в руке Костика. – И почему налил себе только половину?

– Я… – С ужасом глядя на полковника, который самолично долил его стакан до краев, Костик хотел было объяснить, что он слишком мало прослужил в «убойном» отделе и потому еще не научился пить полновесный стакан, и что ему еще нужно настроиться на предстоящее задание, но был остановлен пришедшим в себя, заметно порозовевшим щеками полковником:

– Отставить. Выпить полный. Это приказ. Так надо.

– Но мне же внедряться скоро, – пискнул, напоминая, Костик.

– Вот именно поэтому и надо! – громыхнул полковник. И сочтя это недостаточным, добавил ладонью по столу. – А ну как нальют тебе эти фроттеры полный стакан для проверки? Что тогда будешь делать? Скажешь, что я, мол, не могу, что я, мол, золотой медалист и прочее?

Под пытливым взглядом Бугаева Костик поднес стакан ко рту и зажмурился. Еще только почуяв острый запах спиртного, его желудок спазматически сжался. Представив же, что скоро нутро обожжет противная на вкус жидкость, Костика едва заранее не вывернуло наизнанку.

– Товарищ полковник, я…

– Исполнять приказ!

Костик, мысленно перекрестившись, лихо, как это недавно делал начальник, запрокинул голову.

– Молодец, медалист… – сказал тот. И, перегнувшись через стол, одобрительно хлопнул скрючившегося Костика по спине. – Выдохни… Ага, ага, так. Теперь вдохни… Теперь закури…

Побагровевший Костик с выпученными, налившимися кровью глазами, машинально принял из рук начальника сигарету и сунул ее в рот. Полковник чиркнул зажигалкой, поднес ее к лицу Костика и тот так же машинально затянулся…

– Не успеешь! – азартно, словно заключая пари, крикнул полковник, когда лейтенант заметался по кабинету, зажимая ладонью рот. – До сортира не добежишь, давай в окно!

Действуя словно во сне, Костик кое-как доковылял до окна, вцепился в ручку, дернул ее на себя, дернул еще раз, еще…

– Салага… – Волосатая лапа сдвинула его в сторону, распахнула окно, вторая лапа легла ему на затылок, надавила, заставляя перегнуться через подоконник…

– Извините, товарищ… полковник… – Благополучно сбросивший желудочный балласт куда-то за окно, кажется, на тротуар с редкими, к счастью, прохожими, Костик опять сидел на своем месте, а Бугаев смотрел на него весело, изучающе. – Я просто с утра ничего не ел, поэтому… – Он судорожно закашлялся, поспешно приложил носовой платок ко рту.

– Ничего, говоришь, не ел… А как же ушки? – вкрадчиво спросил полковник, и ошарашенный Костик вытаращился на него, моргая красными от слез глазами и недоумевая, откуда полковник мог прознать про съеденную им за утренним чаем вкусную сдобу.

– Откуда вы знаете?

– Я, брат, все знаю. Работа у меня такая. – Полковник игриво ему подмигнул и тут же нахмурился. – Однако давай о деле.

– О внедрении? – обрадованно уточнил Костик. Он мгновенно воспрянул духом, предположив, что во время обсуждения будущего задания полковник вряд ли станет заставлять его пить дальше.

– О внедрении, – подтвердил, кивнув, тот. – Сколько еще дожидающегося экспертизы материала осталось в твоем сейфе? Ты говори, говори… Обычно, если в бригаде оперов четыре сотрудника, бутылок пять они хранят обязательно, чтобы на хорошую опохмелку хватило. Или вы остальное уже выжрали?

– Товарищ полковник! – начал было Костик, но его возмущение было погашено коротким:

– Отвечать!

– Три, – отведя глаза, подтвердил Костик.

– Это хорошо, – сказал полковник. – Тащи сюда остальное, будем работать… Да, лейтенант! – Костик остановился в дверях, повернулся. – Протокол изъятия переписывать не надо, поскольку теперь я у вас изымаю все, подчистую. Понятно?

– Понятно…

– Ни хрена тебе не понятно. Иди сюда… – Костик вернулся на место, присел, и некоторое время осоловело наблюдал, как полковник, достав из стола лист, заполняет его размашистым почерком. «Сим удостоверяю, что я, полковник Бугаев, изымаю у вас во временное пользование продукт, изъятый вами у господина Патрикеева. Полковник Бугаев», – прочел Костик, когда закончивший писать полковник всучил ему свежеизготовленный документ. – Это чтобы твои не слишком на тебя гнали, – пояснил Бугаев, поймав недоуменный взгляд лейтенанта. – Ну, если они уже вернулись с задания. Теперь иди…

– Как, созрел? – спросил полковник, когда опустела третья.

– Простите? – Костик икнул.

– Ты что, забыл про внедрение?

– Никак нет! – Костик вскочил, пошатнулся, но опять упал задом на стул, остановленный жестом Бугаева и по причине резко возникшей слабости ног.

Полковник молча пододвинул к нему телефонный аппарат, рядом бросил вырезку из газеты.

– Прямо сейчас? – растерянно спросил Костик, сообразив, чего хочет от него полковник.

Тот молча кивнул и пододвинул к нему теперь наполненный на одну треть стакан. Костик, почувствовав, что от волнения стремительно трезвеет, так же молча выпил и, сверяясь с номером, принялся дрожащим пальцем тыкать в клавиши. Когда он со второй попытки набрал номер, полковник нажал кнопку громкой связи. Трубку сняли почти сразу, и они услышали старческий голос.

– Здравствуй, бабанька, – начал Костик бодряческим тоном, поглядывая на поощрительно кивающего полковника. – Ты мне этого, который фроттеров набирает, к трубочке позови.

– А где я тебе его возьму. Нет его сейчас. Надо чего – мне скажи. Я ему все передам.

– Слушай, бабка, меня внимательно. Ты мне этого, главного, где хочешь сыщи. Слышь… Скажи, мол, человек от Фокса объявился. Звонить я тебе боле не могу. Значит, так. Сегодня уже поздно, а вот завтра в четыре часа я приду прямо к вам в контору, фроттером наниматься. Ну, росту я среднего, да, вот… В пальтишке буду черненьком. Кепчоночка серенькая. Чтобы узнал ваш главный меня совсем, журнальчик «Огонек» будет у меня в руке. Ну, захочет, узнает, короче говоря. А звонить мне более некогда, потому как я человек приезжий. Времени у меня мало. О-о-т. Все, что ли, поняла-то? Ну, покеда, бабанька, покеда.

– Хорошо говорил, спокойно, – одобрительно сказал Бугаев, когда Костик дрожащей рукой достал из кармана носовой платок и промокнул взмокший лоб. – Так держать. Считай, наполовину уже внедрился. Давай, опер, закрепим наш успех… – И подал ему очередной стакан. – Ну, вздрогнем за внедрение…

Это оказалось последним, что запомнилось в этот день Костику…

Глава 15. Фроттер. Внедрение

Некоторые психологи утверждают, что и фроттеризм, и эксгибиционизм, и вуаеризм, на самом деле, – единое сексуальное отклонение, которое называют «болезнью ухаживания». Люди с такими отклонениями пропускают стадию ухаживания. Все мужчины любят смотреть на обнаженную женщину, прижиматься к ней, но для этого надо ее завоевать. За фроттеризмом, вуаеризмом и эксгибиционизмом стоит жажда немедленного обладания женщиной. Им нужно немедленно слиться с увиденной женщиной, пусть даже в воображении.

Костик в третий раз прошелся по улице, не решаясь пока сделать шаг, который мог оказаться в его жизни последним, причем отнюдь не в переносном смысле. То обстоятельство, что контора фроттеров оказалась в центре города и замаскировалась за дверью, рядом с которой блестела праздничной латунью табличка «Мосгортранс. Трамвайно-троллейбусное управление», могло обмануть многих, но только не его, за год работы в отделе прошедшего отличную жизненную школу.

Опять не заметив ничего подозрительного, он в очередной приостановился перед дверью, но ноги словно сами собой опять пронесли его дальше. Решайся, балда, – мысленно подбодрил себя Костик, но это были только слова. На деле сделать последний шаг оказалось очень и очень непросто. Ведь этот шаг действительно мог оказаться в его молодой жизни последним, а у него и девчонки-то до сих пор не было ни одной. Дело оказалось настолько непростым, что он даже не обращал внимания на снующих туда-сюда девушек в летних прозрачных платьицах. У него даже не наполнился кровью член, что было делом совсем уже невероятным, потому что на улице, да еще летом, когда обилие подходящих для тщательного визуального исследования объектов превосходит самые смелые мечты, это действительно было из ряда вон…

Все, хватит валять дурака, лейтенант. Он что, придет вечером к Бате и скажет, что целый день шлялся по улицам, а внедриться у него так и не хватило духу?

Костик решительно схватился за латунную дверную ручку – из таких, литых, старых, которых, к сожалению, осталось совсем мало из-за рьяности собирателей-алхимиков, с легкостью трансформирующих цветные металлы в опохмелочные жидкости, и нажал ее вниз… Когда глаза привыкли к казавшемуся тускловатым после яркого солнца освещению, он разглядел казенный, ничем не примечательный коридор, очень похожий на коридор в его отделе, ряды кресел, очень похожие на кресла в его отделе, и двери, похожие на двери в месте его службы. Это придало ему уверенности – по крайней мере он не оказался в подземелье ведьм или не угодил, как в кино, прямехонько за стол с выпивающими блатными.

В креслах сидели два парня примерно его лет, очевидно, незнакомые, потому что они сидели молча, не общаясь между собой. У одного в ушах торчали вставные наушники, и он слегка подергивал головой, возможно, в такт музыке или голосу проповедника. В руке второго была свернутая трубочкой газета, которую он, возможно, уже прочитал. Костик медленно прошел до сидящих и осторожно присел в той же секции кресел, сбоку. Теперь в пятиместной секции сидели трое, разделенные двумя пустыми местами. Костик покосился на парня в джинсах и майке с перечеркнутым портретом Макаревича, и прокашлялся.

– Вы не подскажете… – Кучерявый парень не обратил на него ровным счетом никакого внимания и тогда Костик осторожно тронул его за локоть. Парень вытащил из левого уха маленький наушник и уставился на Костика вопросительно. – Это здесь во фроттеров принимают? – решившись, спросил Костик в лоб.

– Здесь, здесь, – равнодушно подтвердил меломан.

Он продолжал глядеть на Костика, не спеша затыкать ухо, словно ожидал продолжения диалога.

– А кто такие фроттеры?

– А там и узнаем, – сказал меломан теперь беззаботно.

Он по-прежнему смотрел на Костика и тот, не зная, что спросить еще, кивнул на майку.

– А Макара зачем перечеркнул?

Парень скосил глаза вниз, словно только что с помощью Костика узнал о существовании рисунка на собственной майке.

– Да ну его, – наконец сказал он, заткнул ухо и принялся опять подергивать головой.

Никто здесь, кажется, не собирался никого пытать, заставлять в виде проверки пить водку или играть на пианино «Мурку», и Костик понемногу успокоился.

Он с любопытством уставился на парня, вышедшего из кабинета все с той своей газетной трубочкой, но что-либо спросить не решился.

– Следующий, – буркнул парень, и тогда поднялся второй, с наушниками. Подмигнув зачем-то Костику, он бодро прошествовал в кабинет, а Костик проводил взглядом этого, хмурого. У себя в отделе я бы, тебя, голубчик, мигом расколол, – подумал он. Да и второго отпочковал бы как не хрен делать. Ишь, еще подмигивает… Мысли о своем превосходстве придали ему бодрости. Тем более что никакой опасностью здесь и не пахло. Никаких бандитов и прочих подозрительных личностей, обычное учреждение.

От нечего делать Костик встал и подошел к висящему на стене стенду с покрытым пылью стеклом. Стенд содержал выписки из каких-то приказов, несколько вырезок из газет и пару лицевых фотографий сурового вида мужиков – очевидно, каких-то передовиков или кого-то в этом роде.

Ну да, вот же подпись. Салахитдинов Мамед, лучший водитель троллейбуса по итогам второго квартала текущего года, и Величко Леонид, лучший водитель трамвая за тот же период времени. Так… А что там за приказы… Костик с недоумением бегло просмотрел пару приказов по трамвайно-троллейбусному управлению, пару выписок из отчетов по хозяйственной деятельности за текущий квартал и нахмурился. Просто бред какой-то. Это же самая обычная государственная контора! Какие еще фроттеры, какое еще внедрение?

Все это действительно было похоже на розыгрыш. А как же разработанная ими с Бугаевым оперативная комбинация, как же его будущие звездочки, которые он так надеялся заработать досрочно?

Внезапно открылась дверь, и из кабинета вышел довольный, судя по всему, меломан. Узрев стоящего рядом Костика, он опять зачем-то ему подмигнул и ткнул пальцем назад, через свое плечо.

– Иди, там тебя ждут. И передай, чтобы за тобой больше не занимали. Штат фроттеров набран, считай.

– Так нет больше никого, – растерянно пробормотал Костик, но его уже не слушали.

Парень пошел по коридору, на ходу вставляя в уши свои наушники. На самом выходе он неожиданно остановился, обернулся, вынул из левого уха затычку и громко пояснил глядящему на него Костику:

– А Макар твой совсем уже задолбал! В любую щель пролезет, только бы в ящике засветиться. То он КВН-щиков судит, то кухонный фартук надевает…

– Он не мой, – сказал Костик по сути уже никому, потому что парень уже опять заткнул ухо, а через секунду и вовсе оказался на улице… – Разрешите? – спросил, решившись, Костик, и ступил на территорию врага. Кабинет был самым обычным, казенным, малобюджетным, совсем как тот, в котором работал он сам. Размером он был поменьше, но не почти квадратный, как в их отделе, а продолговатый. Столов здесь было ровно два, за одним из которых, напротив входа, сидел седой мужчина лет пятидесяти пяти, за вторым – похожая на бухгалтера женщина примерно тех же лет. На обоих столах стояли компьютеры с плоскими мониторами, громоздились стопки папок с бумагами, а на столе женщины – еще и пара больших калькуляторов. Над столом подтянутого, похожего на отставника мужчины, висела огромная карта Москвы, причем карта, как сразу бдительно отметил Костик, специфическая. Она была изрисована линиями разных цветов, которые образовывали и почти идеальные круги, и ответвления от них, а некоторые были ломаными, как каракули пьяного чертежника. Метро плюс трамвайные и троллейбусные маршруты! – догадался Костик и, гордый своей проницательностью, взглянул на мужчину вопросительно.

– Садись, – бросил тот, и Костик осторожно присел на краешек стула, готовый к любым неожиданностям, хотя уже окончательно убедился, что заставлять играть на рояле «Мурку» его здесь никто не будет. Мужчина смотрел в какие-то бумаги, а женщина деловита тыкала пальцем в кнопки калькулятора, периодически сверяясь с какими-то данными на компьютерном дисплее. На Костика никто не обращал внимания, словно его здесь не было. Некоторое время он сидел молча, затем, решившись, осторожно покашлял. Мужчина посмотрел на него устало, с таким выражением лица, словно только что обнаружил его присутствие. – Паспорт с собой?

– С собой, – сказал Костик и принялся копаться в небольшой поясной сумке. – Вот, пожалуйста… – Мужчина взял у него паспорт, быстро его перелистал, сверил фотографию с оригиналом, и принялся заполнять какую-то бумагу, вписывая в нее данные из паспорта. – Простите… – опять решился подать голос Костик.

– Да? – сказал мужчина, не переставая заполнять какие-то графы в документе.

– А… а что вы делаете?

– Анкету на тебя заполняю, что ж еще, – автоматически ответил мужчина. И прекратив писать, поднял голову. – А в чем дело?

– Ну, я… – Костик умолк.

– Подожди, подожди… – Мужчина отложил ручку и, нахмурившись, уставился на Костика изучающим взглядом. – Ты разве не по объявлению?

– По объявлению.

– Фроттером работать хочешь?

– Хочу, – осторожно подтвердил Костик.

– Так в чем дело? – с легким раздражением повторил мужчина и опять взялся за ручку. – Потом еще ксерокопию паспорта принесешь. И фотографии. У нас ксерокс сломался.

– Хотелось бы знать, кто это такие, – помявшись, сказал Костик. – Ну, фроттеры.

– Так ты что же, пришел устраиваться на работу, и даже не знаешь, на какую? – поинтересовался мужчина, продолжив переписывать в свой документ паспортные данные визитера. – То есть, ты даже не удосужился посмотреть интересующие тебя сведения в интернете?

– Ну, я вообще-то, посмотрел, конечно, – промямлил Костик, с ужасом осознавая, что сейчас вся их тщательно разработанная с полковником операция может закончиться, не начавшись. Действительно, почему они не посмотрели про фроттеров в интернете? А, ну да… Полковник же усиленно поправлял здоровье, а он по мере сил ему помогал, составляя компанию. А аналитики? Он же говорил что-то про аналитиков… А, какая теперь разница, если вот он, уже в самом логове фроттеров, в их преступном гнезде.

– И что? – с откровенным безразличием спросил мужчина. Костик не ответил, а он даже не обратил на это внимания. – Ну вот… – с удовлетворением сказал он через минуту, окинув взглядом свою писанину. Считай, ты принят. – Завтра в девять часов приезжаешь сюда.

– То есть завтра я уже выхожу на работу? – радостно уточнил Костик.

– Ну, не совсем. Пока ты только принят на курсы.

– По подготовке фроттеров?

– Именно так. Курсы двухнедельные, занятия по рабочим дням. По окончании сдаешь экзамен и зачисляешься в штат.

– А если не сдам? – спросил Костик.

– Сдашь, – уверенно сказал хозяин кабинета. И неожиданно привстав, протянул над столом руку. – Лебедев Виктор Павлович.

– Головко Константин, – с готовностью сказал Костик, протягивая руку в ответ. – А почему вы думаете, что я непременно сдам?

– Те, кто к такой работе не приспособлен, отсеиваются после первого же занятия, – пояснил Виктор Павлович. – Максимум – двух… Все, до завтра.

На выходе Костик не выдержал, оглянулся. Виктор Павлович уже опять уткнулся в свои бумаги. Вид у него был озабоченный.

Позвонить Бугаеву, доложить, что внедрение прошло успешно? – лениво подумал разморенный жарой Костик. Ай, успеется. Да и рановато еще. Лучше завтра, когда хоть что-то прояснится. А может, ему заскочить в интернет-кафе и поискать, кто такие фроттеры… Костик вдруг обнаружил, что давно идет за задастой девахой, у которой сквозь платье просвечиваются узенькие трусы, и счел, что искать информацию в интернете – это, пожалуй, излишне. Все равно завтра все станет ясно. Лучше погулять по свежему воздуху, настроиться на предстоящее. Костик посмотрел на трусы и прибавил ходу, чтобы разглядеть из поближе…

Вот сейчас, пройдет еще немножко за этой пышкой, и начет настраиваться. Вот сейчас, сейчас, еще немножко… Вот он разглядит ее ноги в подробностях, и сразу начнет настраиваться. Серьезно так настраиваться… Сейчас, сейчас… Обнаружив, что таскается за полуголой девицей уже около часа по жаре, со стоячим членом, озлившийся на себя Костик решительно свернул на соседнюю улицу – надо было вырабатывать твердость характера. За углом его взгляд тут же уперся в другую, не менее пышную, туго обтянутую штанами задницу, и он зашагал теперь за умело виляющей бедрами блондинкой. Тут уж я не виноват, – подумал Костик, зайдя блондинке чуть сбоку и жадно косясь на ее прыгающие на ходу, большие, но упругие груди. Тут уж куда не свернешь, все равно в чью-то задницу упрешься. Я ведь честно сменил маршрут, значит, так сему и быть… Девица сменила направление, и Костик послушно повернул за ней, как осел за приманочной морковкой. Кажется, она идет к тому универсаму, – догадался он. Вот и хорошо. Мне там тоже много чего надо купить.

И он еще добрый час с продолжающим стоять членом таскался за блондинкой по отделам нижнего женского белья, изображая из себя разборчивого покупателя, ищущего подарок своей девушке… Ничего, ничего, – периодически подбадривал себя Костик, когда в нем просыпался служака-лейтенант. Так же периодически он запускал руку в карман и поправлял уже начавший ныть от напряжения инструмент. И ты, брат, не жалуйся… Считай, мы с тобой отрабатываем приемы наружного наблюдения. Это наша с тобой обязанность – постоянно повышать квалификацию. Иначе какие ж мы профессионалы…