Текст книги "Негатор. Исправление неправильного попаданца"

– Каков был выкуп за твоих людей, брат-вождь?

Такое обращение было доказательством того, что слова восприняты с доверием.

– Капитан научил владельца «Ласточки» нашему языку, а маг рассказал вражескому магу о том, как и кем управляются острова. Денег – ни медяка.

Вождь не сказал, что у пленных были отобраны кристаллы и деньги, поскольку они были не выкупом, а военной добычей.

Некоторое время собрание пребывало в мыслях. Затем поднялся с места вождь Франх:

– Поведение этого земляного червя доказывает лишний раз, что он опасается нашей мощи. Я не изменю своего решения.

Вожди по очереди поднимались и свидетельствовали, что своих решений не меняют. Однако Рука собрания сделал неожиданное предложение вождю Стархата:

– Никто не принуждает тебя, брат-вождь, к участию в этой славной охоте. Но ты можешь помочь нам другим способом. Известно, что у тебя есть люди в Хатегате. Ты можешь приказать им сообщить по амулету связи, что «Ласточка» вышла в море. Один из «змеев» будет дежурить вблизи Гранитных Ворот, на нем услышат.

– Да, я могу это сделать. Но не более того.

На этом собрание закончилось.

Глава 13

Проснуться мне пришлось от ощущения какой-то неправильности. Через пару минут выяснилось, что наша пушистая негодяечка ухитрилась ввинтиться между мной и Ирой. На тихое «Брысь!» хитрушка отреагировала, увы, ожидаемо: притворилась, что ну совсем не понимает по-русски. Я слегка подергал за хвост, тот в ответ лениво отмахнулся. Тогда я подул Кири в ушко. Она открыла глаза и так посмотрела, что мне чуть было не стало совестно; потом спрыгнула с кровати и поцокала коготками в сторону кухни. Совесть умолкла, потому что знала (как и ее хозяин), что там зверушка злостно воспользуется мягкосердечием повара. Сам же я тихо вылез из кровати и стал думать.

Что у нас на сегодня? Хорот уедет в город – за поддонами для изготовления антимагических резиновых одеял и договориться о кокилях. Между прочим, я вчера не задал нужные вопросы Тугуру – и зря. И еще относительно магофонной связи: ее нужно улучшать. Ну что ж, раз так – пора завтракать. Тем более моя умница уже продрала глазки.

Меня очень интересовали подробности действия заклинания «Черное пятно». Все переговоры с магом смерти вел Шахур. Они дали занятный результат.

Высота «поля смерти» над землей была, как я и предполагал, небольшой: от двадцати до сорока местных ярдов. Это означало, что летать над ним можно, только приземляться нельзя. Интересно, что птицы это уже усвоили. Под водой поле исчезало очень быстро; фактически водоемы, попавшие под действие заклинания, оставались вполне себе живыми. В частности, там не исчезала рыба – ценная подробность, но, кажется, уже известная. Интересно, что над водой заклинание держалось очень недолго: не более суток. Точно так же оно утрачивало силу уже на небольшой глубине под землей. Учтем и это. Еще интересной особенностью была зависимость действия заклинания от рельефа: при большом диаметре пятна имелась некоторая вероятность, что складки местности могли остаться незатронутыми. По этой причине «Черное пятно» имело ограниченную ценность в горах. И это информация особо ценная: выходит, участки побережья, например, на юге могли (в теории) избежать поражения. Надо проверять.

Вторым делом была выдача Шахуру задания: подобрать звукоизлучающий кристалл и устроить аналог телефонного звонка.

– Понимаешь, наш главный кристалл связи мы установим… да хотя бы в гранильной мастерской. Требуется придумать такой звук, чтобы кто-нибудь обязательно подошел и ответил на вызов.

– А какой звук?

Первое, пришедшее в голову, было: что-нибудь из Моцарта. Эта идея была сочтена недостаточно продуктивной: программировать заклинание, чтоб воспроизводило классическую музыку… я же не людоед какой, выдавать такие задания. Потом я подумал о простом «Дзы-ы-ы-нь!». А после этого пришла в голову мысль, которая и сошла за оптимальную:

– На твое усмотрение, друг, но с одним условием: звук должен получиться как можно более мерзким и противным.

Удар был нанесен меткий и, похоже, смертельный. Некоторое время бакалавр безуспешно пытался переварить сообщение, потом оставил напрасные усилия и прохрипел:

– Зачем?..

Разумеется, ответ был готов:

– Затем, чтоб любой, кто услышит, бежал со всех ног отвечать, лишь бы только заткнуть этот звук, понятно?

– А… э… понятно.

Сцена, которую я видеть никак не мог

Информация, принесенная доктором Гунар-этом, доставила много причин для размышлений академику Тофар-уну. Сделанные им выводы сильно различались по степени приятности.

Положительным результатом было подтверждение, что месторождение «необычных», или «дивных» (именно так их именовал академик, но только мысленно), кристаллов с большой степенью вероятности было обнаружено. Стала понятной страсть горца к морским путешествиям. Видимо, права была Моана: известные Профес-ору пещеры в пределах Маэры уже обобраны.

Неприятной стороной оказалась полная невозможность туда пробраться, если верить тому же Гунар-эту. Собственно, не было никаких оснований ставить под сомнение его слова, но академик уже очень давно и очень твердо усвоил, что перепроверка данных никогда не вредит. Значит, надо туда посылать мага земли, причем сильного. И вот тут были затруднения.

Номинально первым по силе магом земли был кандидат в академики Доринг-ань (среди академиков мага земли не было). Но сотрудники группы оценки стратегических угроз не зря пользовались многими льготами и привилегиями. Они честно отрабатывали и жалованье, и довески к таковому. В частности, их усилиями Тофар-ун имел превосходные досье на всех сколько-нибудь значимых членов Гильдии магов. Что касается упомянутого кандидата в академики, то своей славе и высокому рангу он был обязан не столько способностям, сколько превосходно развитому умению интриговать. Даже если бы ему удалось открыть вход в пещеру (что вполне можно предположить), то он наверняка не удержался бы от тщательного ее обследования. И эту возможность требовалось исключить полностью.

Вторым по уровню числился доктор магии Карон-од. Вот он заработал свой ранг собственным трудом и способностями. Право же, маг с такими возможностями стал бы неплохим добавлением к команде самого Тофар-уна.

Увы, у этого варианта тоже имелся неустранимый недостаток. Академик отлично помнил рассказ о поединке Карон-ода с тем самым горцем. С большой степенью вероятности магический почерк Профес-ора будет опознан, а это недопустимо.

Третьей кандидатурой был доктор магии земли Лехир-ут. В досье указывалось, что по магической силе он почти не уступает Карон-оду. С большими способностями: в университетский курс магии стихий второго уровня вошли три разработанных им заклинания. Весьма честолюбив: уже четырежды подавал соответствующее заявление на место кандидата в академики. Вот на этом можно сыграть: пообещать ему поддержку. Все равно даже с ней шансов у него почти что нет. Ну и кристалл неплохой в награду.

План вышел вполне реальным. Теперь осталось лишь найти этого перспективного доктора и уговорить взяться за дело.

Как всегда.

Снова я числюсь в недоумках. А ведь мог предусмотреть, да что там: обязан был.

Правда, Хороту удалось договориться о кокилях. А вот поддоны задуманного мною размера просто не могли существовать, потому что никто не прокатывал лист такой ширины. Не было прокатных станов с валками в метр (а иначе лист шириной в ярд не получить). Получать лист ковкой – золотым выйдет. Вот разве что трансформировать… да и то сомнительно, все же мелкокристаллический материал. Впрочем, попробовать можно.

А какие могут быть варианты? Самый широкий лист, что здесь катают, – в шестьдесят пять дюймов, это чуть меньше шестидесяти сантиметров. Длину сделают хоть пять метров, да мне столько не нужно, двух через ноздри хватит. Может быть, не выпендриваться? Три листа нужной мне резины, соединять их внахлест, выйдет одеяло длиной два ярда, шириной примерно в ярд пятьдесят. Народ здесь не такой крупный, укрыться хватит. Осуществимо. Даже с небольшим плюсом: думаю, нетрудно будет найти печь, где можно произвести вулканизацию. Но…

Идея трансформации железа (и вообще металлов) стоит обсуждения. Массовое производство – под вопросом, а вот мелкосерийное… Значит, переговорить с Торотом.

Разговор пошел по предвиденному пути:

– Да, трансформировать металлы можно. Но лишь для заготовок известного размера. Скажем, для железа… если речь идет о том, чтоб сплющить, тогда исходная толщина никак не больше пятнадцати – двадцати дюймов. Впрочем, можно это делать в несколько этапов. А вот особо твердую сталь… ну, которую закаливали… вот для такой пять дюймов толщины – верхний предел…

Это как раз понятно: закаленная структура отличается мелким зерном и соответственно больше рассеивает магические потоки.

– …что до золота и серебра – честно признаюсь, по своей воле ни за что бы не взялся. Очень капризны в части управления потоками. Помнится, мой наставник как-то дал мне задание: сделать простое серебряное блюдо. Это хорошо запомнилось. А самое обидное: он даже не сказал, за что такое наказание.

Железо, значит. Тут мелькнула хорошая идея:

– Скажите, а можно ли трансформировать железо… – я чуть было не сказал «динамически», но в последний момент проглотил это слово, – вот таким образом: моток проволоки на одном барабане, другой тянет этот моток, а по пути проволоку обжимают… то есть трансформируют до нужного размера, скажем, кристаллом.

Против ожидания, маг ничуть не замедлился с ответом:

– Да, это возможно. А что, после обжатия проволока должна быть равномерной по толщине?

– Разумеется.

– Тогда труднее. Для этого исходный материал должен быть равномерен и по толщине и по свойствам. – В голосе Торота прорезались преподавательские интонации. – Трансформация задает нужное усилие в нужных направлениях…

На Земле сказали бы «создает нужный тензор напряжений», но я не знал, существует ли здесь тензорный анализ.

– …но никоим образом не размер изделия после приложения этого самого усилия. Связь между усилием и деформированием – ее определяет маг. Иначе говоря, возможна трансформация на нужный размер и соблюдение такового, но создание соответствующего амулета перестает быть тривиальной задачей. Необходимо отслеживать толщину изделия и корректировать поток… впрочем, это возможно. Лично я задействовал бы подход Панур-има. Нам-то не надо экономить кристаллы…

Мысль была понятна. А проволоку так и так изготавливать придется. Она исходный материал для пружин, из нее же буду делать сварочные электроды… Стоп, опять заносит.

Для начала решим вопрос о глине. Тут проще простого: почва и так глинистая большей частью, мне понадобится (пока что) с десяток килограмм, получить из нее комочки и разложить на солнышке для просушки. Этим можно озадачить и крестьян: все дополнительный приработок. Но на весеннем солнце займет с пяток дней, не меньше, – и это если без дождя.

Отдав соответствующие инструкции кучеру с надлежащим количеством денежек (за такую работу – сребреник, не больше), я погрузился в дальнейшие размышления. А что там у нас еще нужного и полезного? Чертежи большого корабля… большого, как же… тонн на триста. И я взялся за это дело.

К вечеру изрисовано было не меньше десятка листов. Это не потому, что я такой крутой в инженерной графике – чертежи были несложными и не особо подробными. Кораблик получился длиной шестьдесят пять тутошних ярдов (шестьдесят метров), с шириной шесть ярдов. Две мачты, косое парусное вооружение. Ни в коем случае не прямое: кораблик узкий, проблемы с остойчивостью мне не нужны. И вообще паруса будут лишь вспомогательным движителем.

И тут в дверь постучал Сафар.

– Глянь, командир, что получилось.

Я не просто бросил взгляд, а изучил самым внимательным образом. Это были два циркона (зеленый и голубой) и алмаз. Огранка не самая изысканная. Чего уж кривить душой: простенькая огранка, но нужны эти кристаллы здесь и сейчас.

– По мне, так работа превосходная, хотя форма не самая сложная…

Парень развернул плечи и придал орлиность взгляду.

– …если бы решал я, то сразу согласился, но это Моане. Позови ее, сделай милость.

Та появилась с рекордной скоростью.

– Посмотрите, вот что Сафар для вас приготовил…

Реакция была нестандартной:

– Ик!

Через минуту особо почтенная справилась с нервами.

– Вы позволите, я унесу это в свою комнату и проверю, как там магические потоки, отражения, преломления… ну, вы понимаете?

Я понимал. И отвернулся, демонстрируя занятость чертежами.

– Да, Моана, изучайте, но потом все же зайдите.

Судя по стуку каблуков, весьма взрослая замужняя женщина, доктор магии жизни, и прочая, и прочая, и прочая унеслась со скоростью школьницы, получившей в распоряжение заветный, первый в жизни сотовый телефон.

Я забыл ей сказать, что сам факт существования кристаллов такого уровня надлежит держать в тайне, но потом решил, что Моана и сама догадается. И еще подумал, что меньше получаса прогон всех свойств не займет – и на этот раз попал в точку; именно через такое время она и явилась.

Мне показалось, что моя лучшая магиня крайне взволнована: даже ее челка вышла из состояния идеального порядка.

– Я внимательно изучила свойства предлагаемых вами кристаллов. Вы в своем уме?

Ну наконец-то она дала мне возможность отыграться по полной программе и сверх того! Добавляю ведро меда в голос:

– Должен ли я понимать ваши слова как преднамеренное оскорбление?

Полное ошеломление и хлопание ресницами. Потом Моана падает на стул и начинает от души хохотать. Она прекрасно понимает, что поймана на ее же излюбленной фразе, а я знаю, что она это знает. Глядя на нее, начинаю смеяться сам.

Через пять минут доктор магии жизни утирает слезы и говорит:

– Признаю, что вы меня подловили. Но эта фраза не такая пустая, как вы подумали. Кристаллы, что вы мне дали… голубой я не считаю, он мужу пойдет… так вот, они дают огромную силу. Вы даже не представляете какую.

– Между прочим, вот этот камень в моих краях называется «алмаз» и высоко ценится, хотя не за магические свойства. Но не в них дело. Есть очень важные соображения.

Моана посмотрела на меня взглядом очень умного аспиранта, оценивающего предложение шефа.

– Я сознательно увеличил вашу силу, используя для этого ВСЕ возможности, потому что считаю, что вам она уже нужна или будет нужна. Поэтому изложите, будьте любезны, что вы собой представляете в соединении с этими кристаллами.

– Хм… Для начала, в моей специализации: как маг жизни и маг разума я сейчас вообще не имею равных в Маэре. Не примите за хвастовство: я и раньше была третьим по силе магом в моей специальности, и разница между мной и первым в списке – к слову молвить, он кандидат в академики – была очень небольшой. Сейчас она стала больше, только в мою пользу, понимаете?

– Вполне понимаю, но сейчас меня волнуют иные ваши возможности.

– Вы же помните мой поединок с доктором Шхарат-аном, не так ли? Согласитесь, мы были почти на равных, но только потому, что у меня имелись кристаллы вашей работы. А вот если бы я сейчас встретилась с ним… вам придется поверить на слово: он просто не успел бы пустить в ход «Серое копье».

– Вы хотите сказать: умер бы до этого?

– Совершенно верно.

Придется задействовать самую большую убедительность в голосе:

– Вот здесь я и вижу главную опасность. Вы чувствуете себя очень сильной; это так и есть. Но сильный не означает неуязвимый, и уж тут ВАМ придется поверить мне на слово, хотя…

Да какую же аналогию подобрать, чтобы до нее дошло? Разве что вот эту…

– …вот вам пример. В моих родных краях практикуют такую забаву: прикрепляют к ногам две деревянные пластины и скатываются на них по заснеженным склонам гор. Это непросто, нужно уметь прекрасно управлять телом и этими пластинами. Дело рискованное: если на скорости сто миль в час человек налетает на дерево, спасти его обычно не удается. Впрочем, разве только ваше искусство… но вы там не практикуете. Так вот, беспристрастные данные свидетельствуют: больше всего несчастных случаев происходит не с новичками, а с теми, кто ДУМАЕТ, будто умеет управлять этими пластинами. Они в самом деле кое-что умеют, но с приобретением толики опыта и навыков пропадает осторожность. Буду откровенен, Моана: меня крайне беспокоит академик Рухим-аг, но еще больше – ваша настроенность на легкую победу в случае чего. Примите во внимание: через дня три-четыре (надеюсь!) завершится разработка нового вида телещита. Он, по расчетам, должен защищать от арбалетной стрелы. Вам понятно? На беседу с этим господином нужно ехать, имея все мыслимые щиты наилучшего возможного качества. Посему вы можете отложить разговор с ним, скажем, на недельку? К этому моменту телещит почти наверное будет полностью готов. А еще я хотел бы дать вам амулет, дающий возможность связи с нашими. В случае вашего вызова он выдаст звук, который услышит все поместье. Он тоже готовится.

Очень медленный кивок. Она поняла. Что ж, до левого полушария ее мозга (того, что отвечает за логику) я достучался. Осталось правое.

– Напоминаю… хотя вы, вероятно, и так это помните… что у вас есть любящий муж и будущие дети…

Из-под челки полыхнула молния гнева.

– …вот почему вы не принадлежите только себе. Ну и еще мелочь: вся команда вас тоже любит. А я, как командир, еще за вас и отвечаю. Если с вами что-то случится, это будет моя и только моя вина, потому что именно на мне предусмотреть, предупредить, снабдить, научить, организовать, предвидеть и всякое такое прочее…

Вроде бы до нее дошло.

– Поэтому предлагаю отложить эту встречу. Решать вам, но я бы послал Рухим-агу официального гонца – который в шапке с пером – и чтоб письмо было по всем правилам.

– Я и сама так подумала. У нас будет двенадцать дней.

Двенадцать дней… жесткий срок. За это время надо получить первую партию снарядов, перевезти гранатомет в Субарак – а там уже, наверное, тоже готовят все необходимое, – загрузиться, проехаться до Новой земли и обратно, разгрузиться. Вряд ли там попросят очистить еще порцию участков – следовательно, задержек быть не должно.

Об изготовлении за оставшееся время антимагического щита надо забыть: нереально. Жаль, но ничего сделать тут нельзя. А вот магофон довести до ума так, чтобы дать Моане и чтобы она могла в любой момент вызвать подмогу – осуществимо. Его даже на кварцах можно сделать, хотя голубой циркон, наверное, получше будет… это надо еще спросить.

И обязательно во что бы то ни стало быть здесь, когда Моана пойдет на этот разговор. Конечно, вряд ли академик затеет пакость сразу после переговоров, даже если те зайдут в тупик. Но предусмотреть худший вариант я просто обязан.

Глава 14

И хорошее и плохое из мною предсказанного случились.

Не удалось получить антимагическое одеяло: просто не успели. Хотя за наше отсутствие Шахур с Хоротом, вероятно, сделают пробный экземпляр. Лучше два, тогда точно получится испытать его на курочке. В самом худшем случае получим исходный материал для чахохбили… впрочем, изыски грузинской кухни здесь не известны.

Зато получился магофонный звонок. Отдать должное Шахуру: он сделал все возможное для увеличения противности звука. Даже Ната выступила с заявлением: «Он плохо кричит!» Я уже начал подумывать, не вреден ли такой звоночек для беременных.

Щит на основе пирита тоже получился. Шахур над ним потел чуть ли не целый день, и пока что щит был в единственном экземпляре. Разумеется, его (наряду с инструкциями) получила Моана.

Сверх того, Хорот ухитрился произвести еще две самозарядки и пистолет. Последний, правда, толком испытан не был, но Тарек взял его с собой, надеясь, что опробовать в походных условиях все же удастся. Оружие само по себе мне понравилось: почти эргономичная форма, удобный предохранитель, обойма на четырнадцать пуль, длина ствола в пятнадцать калибров. Девятимиллиметровый, то есть останавливающее действие должно быть достаточным. В теории, хороший стрелок из такого в корпусную мишень должен попадать без труда с двадцати пяти метров. Так то в теории…

В Субараке мы сделали заранее запланированный гешефт на увеличительных стеклах и стаканах (девять золотых, совсем неплохо), потом погрузка людей и груза – и в путь.

Сцена, которую я видеть никак не мог

Тофар-ун всегда выслушивал доклады внимательно. Этот случай исключением не был.

– …таким образом, выводы, сделанные доктором Гунарэтом, я считаю правильными. Однако есть некая дополнительная информация, которую я и решил вам представить.

Докладчик прочистил горло. Академик постарался изобразить повышенное внимание, хотя повышать было уже некуда.

– Тот, кто запер вход в пещеру, – маг огромной силы. Но это еще не все. Если только там не присутствовало ДВА одинаково сильных мага – что полагаю маловероятным – то он же замел все следы своего вмешательства. И сделано это весьма тщательно; я бы даже сказал – слишком тщательно.

– Поясните вашу мысль.

Эта реплика академика была предвидена: все же ему не читали в университете спецкурс магии земли. Равным образом подобные тонкости были ни к чему Тофар-уну и после окончания учебы.

– Магические поля в земле отличаются от таковых, скажем, в кристаллах. Одно из отличий состоит в том, что они сами собой восстанавливаются после вмешательства. А вот, например, если вы сотрете магическую структуру амулета, то ее восстановить может только маг. Так вот, некто стер все следы магического вмешательства в той трещине. И магические поля земли ПОЧТИ восстановились. Как раз эту небольшую разницу мне и удалось обнаружить. Следовательно, подтвердилось магическое вмешательство в состояние этой трещины. Впрочем, я и так в нем не сомневался.

– А почему вы упомянули, что неизвестный маг слишком хорошо замел следы?

– Дело в том, что он это сделал не только в непосредственной близости к трещине, но даже на расстоянии, самое меньшее, пятнадцати ярдов от нее, то есть там, где следы вообще не должны были оставаться. Тем легче мне было обнаружить разницу в состоянии потоков.

– Благодарю, с этим ясно. Что насчет возможности открыть эту трещину?

– Совместными усилиями шести магов с такой же силой, как у меня, – с некоторой вероятностью возможно. Для полной гарантии я бы взял восемь. Или применить какие-то чудо-кристаллы.

Давая такой ответ, доктор ничем не рисковал. Магов земли было мало, все они друг друга знали. Тех, что сравнимы силой с ним самим… четверо их, не более, на всю страну.

– Что же, дорогой Лехир-ут, вы прекрасно сделали свою работу. Получите ваше вознаграждение…

Из ящика стола появился недурной спессартин – темно-желтый, почти два дюйма в поперечнике. Не такой совершенной формы, как поставлял Профес-ор, но вполне приличной.

– …и что-то подсказывает, что мы еще будем работать вместе.

– Вы оказываете мне большую честь, почтеннейший.

Доктор магии земли удалился, а Тофар-ун все еще прикидывал и взвешивал.

Разумеется, он знал, что не наберет для решения проблемы входа даже пяти магов такой же силы, как у Лехир-ута. Сколько вообще имеется сильных магов земли, он тоже знал. А вот фраза насчет кристаллов… Такие достать можно, но это потребует времени. Почти наверное пещера будет уже пустой.

Ладно, эту пещеру надо оставить в покое. К тому же Профес-ор наверняка уже прилично выгреб запасы. Но команду для подобной цели стоит поискать.

Еще раз подтвердилось то, что и так было известно: этот человек – сильный маг земли, что бы он сам о себе ни говорил. Впрочем, для такого вывода достаточно хотя бы одного описания его поединка с доктором Карон-одом. А уж факт запирания входа в пещеру, открыть который не по зубам пяти докторам магии… впрочем, могут сыграть некую роль и его кристаллы. Кристаллы…

Самые лучшие кристаллы для магии земли, вне сомнения, мог бы поставить сам Профес-ор. Другое дело, будет ли он продолжать это дело, когда (и если) догадается, зачем они нужны. Но попробовать, безусловно, стоит. Между прочим, Моана через пару дней должна быть на собрании Гильдии.

Разумеется, академик Тофар-ун не знал и не мог знать, что как раз на этом собрании доктор магии жизни Моана-ра присутствовать не собирается.

Мы вышли из Субарака в предрассветные сумерки. Капитан уверил, что даже при таком свете он проведет «Ласточку» по фарватеру. Пришлось поверить. Над рекой висели рваные одеяла тумана. Было довольно промозгло даже в меховой безрукавке.

Дофет не «давил на газ», шли со скоростью не более двадцати миль в час. Поэтому мимо Хатегата проходили, когда уже рассвело. Делать там было нечего.

Ожила трубка-амбушюр:

– Есть контакт, на веслах! Точная дистанция неизвестна, примерно пятнадцать миль!

Значит, нас ждут у Гранитных Ворот. Это плохо. Прорываться с боем очень не хочется. Пока я додумывал эту мысль, последовал дополнительный доклад:

– Контакт увеличивает скорость, уходит.

В совпадение я не поверил. Скорее всего, «змей» спешит доложить товарищам, что желанная дичь, трепеща крылышками, летит прямо в сети.

– Скажи Дофету, чтоб слегка сбросил скорость, хочу посмотреть, что эти ребята задумали… то есть куда они направляются.

– Это я и так могу сказать. Множественные контакты, дистанция примерно тридцать миль… не больше тридцати трех… первый контакт отклоняется к югу. Явно хочет встать крайним слева в цепочку…

Неофициальным тоном:

– Командир, они о нас знают. Не иначе, по амулету связи.

Где моя личная карта… так… вот она, завеса. Точно такой же тактический прием практиковали немецкие подводные лодки во время Второй мировой. Сколько они выделили «змеев» по наши души?

– Сарат, сосчитать контакты можешь?

Последовал не очень разборчивый ответ:

– Слишком много… точно… дюжину…

– Сарат, в следующий раз говори отчетливей. Я тебя с трудом понял.

С отменной дикцией, насколько это вообще возможно в переговорной трубке:

– За дюжину ручаюсь, но может быть и больше.

Допустим, их и вправду дюжина. На Селинну идти нельзя, нас засекут. Допустим, пойдем в лоб. Даже если мы включим полный ход… и тогда на нас выйдет четыре «змея» – нет, ребята, такое преимущество мне не нравится. А если прорываться с севера? Не очень хорошее место, там рифы, это я уже слышал от Дофета. А с южной стороны? Все равно двое, а может, и трое насядут. Ну да это все же лучше, чем четыре.

– Спроси капитана: где он думает пройти?

Неразборчивое буркотание, потом четкий ответ:

– С юга.

Прошло не более получаса, когда Сарат крикнул в трубку:

– Нас заметили! Три ближних «змея» идут наперерез, остальные – на пересечение к западу.

Последовала неразборчивая команда, и «Ласточка» стала набирать скорость.

Желая сохранить свой имидж среди Повелителей, я скомандовал в трубку:

– Сарат, скажи Вахану, чтобы не разносил «змеи» в щепочки, а просто делал хорошие дыры. Короче, чтобы по возможности не уничтожал, а лишь выводил из строя.

Бросив взгляд на корму, я убедился, что мои готовы к бою. Казаки о чем-то возбужденно спрашивали стрелков, те отмахивались. На горизонте показалась первая точка.

По моим прикидкам, до огневого контакта осталось полчаса, если «змеи» не пустят в ход магические движки, но это все же маловероятно. Не будут вражеские маги расходовать ресурсы на скорость, если и так видно, что нас можно настичь.

А вот и второй «змей»; да что я говорю – и третий показался. Но у него как раз есть все шансы опоздать.

Почему-то на лаге стрелка будто прилипла к сорока. Странно, ведь я точно знаю, что по такой волне «Ласточка» спокойно выжмет все сорок пять. Но спрашивать уже некогда.

– Сарат, скажи Тугуру, что третий «змей» – его, если тот нас догонит.

Нечто совершенно непонятное в ответ. Потом отчетливо:

– Командир, Вахан говорит, он достанет головного на дистанции восемьсот ярдов.

– Прикажи бить с шестисот. Ни к чему им знать все наши возможности.

Теперь вражеские корабли видны уже вполне отчетливо. Мне показалось, что гребцам задан атакующий темп.

Сам выстрел из здешнего гранатомета (в отличие от земных аналогов) совершенно бесшумен. Зато хорошо слышен лязг затвора. Но я ориентировался не на звук, а на столбы воды, один за другим появлявшиеся среди волн и приближавшиеся к смоленому корпусу. Один… два… три… четыре… есть!

«Змея» как будто кто-то дернул вверх, потом вниз. Одновременно несколько весел вылетело из воды. Гидравлический удар, понятно; потому и весла шибануло вверх… а ведь могло и ребра кому-то переломать. А теперь вражеский маг наверняка озабочен громадной дырищей в корпусе… держать он ее сможет, но корабль точно сколько-то успел набрать, а откачивать воду должны будут гребцы, и скорость упадет прилично. Все, эта лошадь уже не фаворит.

Пока я предавался этим приятным мыслям, в атаку пошел второй. Я еще успел подумать, что гораздо опаснее была бы согласованная атака с двух направлений, но, видимо, у противников были иные соображения – или же они просто не успевали. И тут снова вступил в дело гранатомет.

К этому моменту мы стали выходить из пролива, и волна сделалась покруче. «Ласточку» заметно качало, вот почему, полагаю, Вахан принужден был выпустить чуть ли не целую обойму (точнее, то, что от нее осталось). Результат был совершенно иным.

Палуба «зме́я» взорвалась веером досок. В воду было сброшено, самое меньшее, четверо гребцов с одного борта. Через секунду я сообразил: по всей вероятности, удалось телепортировать снаряд в нечто внутри трюма «змея», и это «нечто» взорвалось. Наверняка часть экипажа оказалась контуженной. Может быть, днище и не было повреждено серьезно (небольшие щели не в счет), но потери среди гребцов были настолько велики, что капитан явно отказался от атаки. Похоже, он отдал команду подбирать тех, кто оказался за бортом. Одновременно вверх на мачту поползли цветные флажки. Это был явный сигнал третьему нападающему, потому что тот повернул и нацелил нос не на нас, а на двух терпящих бедствие товарищей. Но нам было не до этого. Мы уходили сорокадвухмильным ходом.

Больше всех шумели казаки. Они испускали жуткие боевые кличи, топали ногами так, что я всерьез испугался за палубные доски, а часть из них (в том числе женщины) окружили Вахана, который, осмелюсь предположить, никогда не рассчитывал на такой гигантский успех среди прекрасного пола. Мне подумалось, что за четверть часа парень получил больше поцелуев, чем за всю предшествующую жизнь. Мои стрелки поглядывали на это празднество со снисходительными улыбками: мы, мол, такой исход и предполагали, ничего особенного в нем не видим.

На меня внимания не обращали, и это радовало. Мне надлежало как следует подумать. Стратегия понятна: выждать, пока противник не уберется восвояси, и тихо проскользнуть в устье Селинны. А вот как это лучше сделать?

Первое и самое простое решение: тупо идти на запад, в открытый океан. Разумеется, те поймут, что с нами в скорости состязаться без толку, и… что они сделают? Если наши действия как следует испугали вражеского адмирала, то он прикажет расходиться по домам и больше не играть со спичками. А если нет? Оставаться им на том же месте бессмысленно: мы проскочили в Великий океан и еще того легче проскочим обратно: сеть стала пореже. Еще один вариант их действий: перенести завесу поближе к Гранитным Воротам. Там пролив сужается. Насколько? Промерим… не очень-то: количество «змеев» на единицу ширины пролива остается тем же – а мы уже доказали, что прорываться при таком заслоне можем. Тогда они могут попытаться вычислить наш курс. В принципе любая цель равновероятна, кроме Грандира. Туда пройти можно, но нас заметят и попытаются отловить на выходе. Значит, вариант «на запад» имеет смысл.