Текст книги "В ночь на Хэллоуин (сборник)"

Никита и хотел бы остаться с Катей, но еще больше он хотел домой, подальше от этой квартиры. Конечно, как-то это объяснить, не показавшись трусом, он не мог, поэтому он был благодарен ей, когда она отказалась от его предложения. Сейчас, сидя дома, он не знал, чем себя занять. Там, в квартире Кати в шесть утра, он думал, что проспит всю субботу, как только доберется до собственной кровати. Не спалось. Его не испугала игра, ему наплевать было на того, кто ходил по темной квартире. Это было тогда, это было до того, как закричала Катя, это было до того, как она рассказала, кого увидела. Кого бы она ни увидела, он там не должен был оказаться. Мертвый или живой…

Звонок мобильника заставил подпрыгнуть Никиту. Он посмотрел на дисплей. Катерина. Он напрягся. Если она позовет его к себе, он не сможет отказать. А что, если позвать ее к себе? И он принял вызов.

– Знаешь, что сейчас на мне?

Первой мыслью Никиты было, что Катюша сошла с ума. Не без оснований, конечно.

– Что? – Во рту пересохло, поэтому Григорьев не был уверен, что его услышали. – Что? – повторил он.

– Твой подарок.

Ему плевать было на то, что именно на ней. Нику было интересно, почему она, наперев что-то на себя, звонит ему. Да, она его девушка вроде как, но это не повод звонить ему по всякой ерунде. Подарок? Он не мог вспомнить, что дарил ей. Ни в ближайшее время, ни вообще когда-нибудь. Цветы были, особенно в начале, были конфеты или шоколад. Но конфетно-цветочный период закончился быстро. Никита понял, что ему, мягко говоря, рады и без этих атрибутов свиданий, и приходил к Кате, что называется, налегке. И что она там на себя наперла, ему ни хрена не известно, от чего Никита начал выходить из себя.

– Какой подарок? Ты что, выпила?

– Нет, не пила я, – возмутилась Катя. – Кофточку я надела, придурок!

– Поздравляю, но я-то здесь причем?

– Мудак! – выругалась Катя и положила трубку.

Придурошная! Давно надо было с ней завязывать. Она и до этого недалекая была. А сегодняшняя встрясочка с игрой ее просто свела с ума. Да и черт с ней. Есть куда более важные проблемы, чем сумасшествие бывшей подружки. Например, лечь и выспаться. Удивительно, но после разговора с Юдиной ему захотелось спать. Он прошел в зал и присел на диван. Посмотрел по сторонам. Пульт от телевизора имел способность прятаться, когда он нужен, и появляться в тех местах, где его нахождение было труднообъяснимым. Дважды Никита находил его в ванной на стиральной машине, один раз в холодильнике, ну а на обувной полке в прихожей – это было его излюбленное место. Хотел встать и найти его, но передумал. Обычно он засыпал под звуки телевизора, но сегодня он справится и в тишине. Как только Никита опустил голову на подушку, он закрыл глаза и сразу же уснул.

Черт бы побрал эти игры! Толика утомило нытье этой полудурошной и выплясывание вокруг нее. Он ни за что не поверит в то, о чем они там щебетали. Какие к херам призраки? Они что там все, наширялись? Точно! Суки, упороли «колес» и принялись играть в прятки. А ему даже пива не дали выпить. Друзья еще называются. Наркоманы херовы! Поэтому-то так натурально и сыграли. Может, Катюха действительно увидела призрака? Это смотря что внутрь употребить. На самом деле он слабо верил в то, что кто-либо из его друзей сегодня ночью находился в наркотическом опьянении. Тогда что это было? Хорошо, они играли. Как бы странно это ни звучало, они играли в прятки, где водящим был призрак. Если исполненное после окончания игры взять за правду и Егор, или Катя, или еще кто-нибудь не приводили мальчугана, то тогда откуда он взялся в квартире? Реально призрак? В нормальном мире, в котором до сегодняшней ночи привык жить Анатолий, слова «реально» и «призрак» были антиподами. Находились на противоположных полюсах, поэтому произносить их, соединяя в словосочетание, было по меньшей мере нелепо. Как ни крути – призрак нереален, и появление его в квартире Кати на совести каких-то неведомых сил. Зачем он пришел? Насколько мог судить об этом Толик по фильмам и книгам, у призраков, пришедших к живым, всегда есть цель. Месть или предупреждение. Месть? Мог ли кто-то из его друзей навредить кому-то? Навредить? Да тут, похоже, речь не об отъеме мелочи в начальной школе. Тут что-то более страшное. Убийство? Изнасилование? Толик даже присел на табурет. Взял со стола салфетку и, скомкав ее, положил на место. Не каждый день понимаешь, что совсем не знаешь тех, с кем проводишь лучшие вечера.

Нет, все же он не мог поверить в то, что кто-нибудь из них убийца. Хотя Ритка могла сбить ребенка на машине, Никита мог не уследить за одним из своих подопечных, а тот возьми да утони. Егор придушил сетевым шнуром какого-нибудь нерадивого школьника в компьютерном классе за то, что тот назвал его очкариком. Катька могла убить разве что своей глупостью. Может, она не ответила на простейший вопрос мальца: сколько будет дважды два? Катюня не ответила, а у мальчишки сердечный приступ. Ну, или что-то в этом роде. Тут и себя исключать нельзя. Несмотря на то, что он хорошо помнил, что никого не убивал, были у него сомнения. Желание кого-нибудь придушить практически не покидало его. Эта сопливая школота, сующая нос в каждую витрину. А от витрин открытого доступа их вообще не оттянешь. Там же можно на халяву поиграть в Angry Birds или в Subway Surfers. Раздражали. Все они одним миром мазаны.

Понятное дело, что Анатолий паясничал. Он не мог поверить в то, что сейчас сам нагородил. Несмотря на все их отрицательные качества, коих у некоторых из них даже больше, чем положительных, на убийство пойти они не могли.

То есть в призрака, играющего в прятки, ты поверил, а в склонность к убийству одного из друзей – нет?

Именно. Может, у привидений свои заморочки – игра в покер, бильярд и гольф, а для тех, кто поменьше, – прятки. В это поверить проще. Проще, чем в то, что один из твоих друзей замешан в чем-то ужасном, с грустью подумал Толик и набрал телефон Кати. Все-таки подруга, которой, возможно, нужна помощь.

Полякова могла бы и догадаться. «Инфинити» шефа она увидела, как только Наташа отъехала от ее подъезда. Она не придала этому значения. Если он в машине, то пусть там и остается. Не до него сейчас. А если у квартиры, то придется прогнать его. Достал. Связаться с женатым – это было ошибкой, а продолжать с ним отношения – это катастрофа. Если даже отбросить моральную сторону вопроса, в их взаимосвязи мало чего хорошего для нее. Она просто топчется на месте. Из-за него Рита не может ни с кем познакомиться. Возможно, в этот раз это был бы свободный парень. Парень, который не будет смотреть на часы, когда занимается с ней любовью. Не будет выходить из комнаты, когда звонит жена. А будет всегда с ней и делать все для нее.

«Может, сказать ему, что я беременна? – Странная мысль пришла ей в голову, когда она заходила в подъезд. – Вот просто взять и сказать: поздравляю, ты стал папой. В очередной раз».

Реакция может быть самой непредсказуемой. От побега с кучей обвинений и оскорблений перед этим до тихого ступора и предложения сделать аборт. В любом случае любовница в проигрыше. А может?.. Он говорил, как его достала жена, что он ее не любит. Он говорил…

Открой глаза, дурочка! Они все говорят. Уж не хотела ли ты, чтобы он рассказывал тебе, как он с женой ездил в Таиланд и что они не вылезали из постели все десять дней. Что она стонет во время оргазма так, что ему хочется еще и еще. Стала бы ты это слушать? Так вот, девочка, все познается в гребаном сравнении. Он тебя сравнивал с ней, причем делал это так, как хотелось слышать тебе. Вследствие чего ты решила, что лучшая, что нужна ему, что если не выше, то как минимум на равных правах с его женой.

– И все-таки с беременностью идея замечательная, – прошептала Рита и вошла в квартиру.

Он был здесь. Она учуяла его запах еще в подъезде, но в квартире он был невыносимым, будто он принимал ванну из туалетной воды. Рита терпеть не могла этот запах, она задыхалась от него. Рита однажды подарила ему туалетную воду Chic, чтобы обезопасить себя. На ее взгляд, эта вода была более достойная, и Маргарите нравился запах. Но он ни разу не подушился ею. Надо было еще тогда понять, что он боится жены, боится потерять ее и дочку. Да, здесь нужен противовес. К тому же он говорил, что хочет маленького, сынишку, а жена не может забеременеть. Настало время проверить его слова.

– Привет. – Он расплылся в улыбке, встал, схватил букет со столика и протянул Рите. – Ты где так долго ходишь? У меня совсем мало времени. – И он начал раздеваться.

Рита молча наблюдала за ним. Она прошла и присела на подлокотник кресла. Едва заметная улыбка появилась на ее лице. Когда он замер, в замешательстве глядя на нее, она рассмеялась.

– Да что с тобой такое? Я же говорю, времени в обрез, давай раздевайся.

– А я не могу, – вытирая слезы, выступившие от смеха, произнесла Маргарита.

– Это почему еще?

– Я болею.

– Это чем ты таким за ночь заразилась от этих придурков?

– Эй! – Марго стала серьезной. – Не говори о них так!

– Хорошо, не буду, Марго…

– И не называй меня Марго!

– Понял, Марго… рита. – Михаил сел и начал надевать джинсы. – Ну а все-таки что с тобой? – Миша встал, застегнул молнию и продел ремень через лямки на поясе.

– Я беременна, – ответила Рита.

Михаил сел, так и не затянув ремень. Он был в ступоре. Рита не ошиблась – именно этого она от него и ждала. Хотя вечно же он так не просидит, за этим может последовать что угодно. Михаил может сорваться с места и, не попрощавшись, убежать без рубахи, а вечером позвонить и сказать, что она уволена и чтобы квартиру освободила до конца недели. А может начать со слезами на глазах песню о том, что он так давно этого ждал, что его старуха (он, паскудник, всегда жену так называл, а она всего на три года старше Риты) не смогла, а она такая умница. А еще будет песня о том, что со временем он снимет квартиру просторней этой, да и сам переберется к ним. Со временем, когда он все уладит там, в той семье. Только беда в том, что это ложь, а поспешный побег – это правда. Правда, мать ее, жизни. Но так хотелось квартиру просторней, мужа и ребенка, и не со временем, а сейчас. Так хотелось лжи. Так хотелось быть обманутой, но не брошенной. Это так обидно, когда от тебя бегут как черт от ладана, узнав, что ты беременна от него же, подлеца.

– А от кого ребенок?

Вот это поворот! Неожиданно. Рита даже сначала подумала, это она в собственных мыслях представила этот нелепый вопрос.

– Что? – Она даже встала.

Михаил надел один носок, взял второй и начал натягивать на ногу.

– Я спрашиваю, кто заразил?

Надо признаться, Маргарита этот путь отхода своего любимого даже и не рассматривала. Удивил так удивил.

– Убирайся! – Единственное, что пришло на ум.

– Ага.

Он встал, надел рубаху и начал ее застегивать.

– Дело в том, если ребенок не мой…

– Я не хочу это слушать.

– А что ты завелась? Я просто спросил.

Мудак! Он просто спросил. А как насчет обидеть этим?

– То есть, – немного успокоившись, произнесла Рита, – ты даже не догадываешься?

– Ну почему? Догадываюсь. Отцом могу быть я, кто-то из твоих друзей…

– Просто уйди, – устало произнесла Маргарита. – Я не хочу тебя видеть.

Михаил встал, взял пиджак и вышел в прихожую. Вернулся в куртке.

– В общем, будем об отцовстве разговаривать только после проведения анализа ДНК.

Развернулся и вышел. Из комнаты, из квартиры, но из ее жизни вряд ли. Вот почему-то Рита была в этом уверена.

Он набрал сначала номер Наташи, когда та не ответила, Леша набрал Катю. У нее номер был занят. Алексей волновался. Нехорошее предчувствие сдавливало грудь. Что могло случиться в компании людей, знающих друг друга не один день? Надо было просто ехать туда и забирать Наталью, а не бежать домой смотреть хоккей. Все равно они разошлись, скорее всего, далеко за полночь. Но тогда бы его интерес к Наташе заметили все. «Детский сад! – одернул сам себя Одинцов. – Ты бегаешь за ней с пятого класса. То есть ни много ни мало почти десять лет. И только однажды удосужился сводить ее в кино».

Было еще одно. В седьмом классе. Что это было под мостом в Кузьминском парке, он до сих пор не знал. Определенно поцелуй, неумелый, но все же. Но что он означал, Наташа не сказала, а Леша не спросил ни в седьмом классе, ни в восьмом, ни сейчас. Хотя, может, она уже и забыла о нем. О поцелуе, разумеется, о себе-то он напоминал изо дня в день. А вообще, все норм – в седьмом классе первый поцелуй, в восьмом – первое свидание. В двадцать три – может, проводит до дома, ну а в сорок – возможно, свадьба. Боязнь быть отвергнутым в двадцать три по меньшей мере выглядела комично. Если это не патология, то черт знает что такое.

Леша снова набрал номер Наташи. На этот раз он решил подождать подольше. Он сидел на скамейке во дворе. Сырая осенняя погода загнала всех в маленькие неуютные квартирки хрущевских панелек, которые угрюмо взирали на одинокого человека своими серыми глазницами-окнами. Одинцову стало как-то не по себе. Будто он попал во двор давно брошенного города. Припять в центре Москве. Только детский смех раздавался откуда-то со спины. Леша обернулся. Мальчик лет десяти забирался по лесенке на горку и со смехом скатывался вниз. Его оранжевая футболка сияла, словно луч фонаря в сумраке уходящего дня. Алексей улыбнулся. Странно, конечно, что ребенок одет легко, да и почему-то один. Улыбка слетела с губ Одинцова. Он сбросил вызов и убрал телефон.

Мальчик мог сбежать из дома. Да, точно. Леша встал со скамейки. Именно поэтому ребенок одет в одну футболку и шортики. Алексей не был уверен, все-таки до горки было не меньше ста метров, но ему показалось, что мальчишка босиком. Точно сбежал, паршивец.

Одинцов перешагнул через небольшую оградку и быстрым шагом пошел к ребенку.

– Эй, мальчик! – позвал он, но ребенок был занят своими делами. Он поднимался по лестнице наверх, скатывался вниз и снова бежал к лестнице. А еще он все время хихикал. Странно, но Алексея это начало раздражать. – Эй!

Но ребенок будто сейчас был в каком-то своем мирке. В мирке, где сейчас лето и вокруг много детей. И Одинцов там был лишним. Леша подошел к горке и, когда малец пошел на новый заход к лестнице, схватил его за руку.

– Ты что, меня не слышишь?

Мальчик посмотрел на него испуганными глазами. Его подбородок мелко задрожал – ребенок готов был заплакать.

– А ну отпусти его!

Кто-то взревел над ухом Одинцова. Он разжал руку и повернулся к человеку в сером пуховике.

– А ну, отойди от него, извращенец!

Откуда взялся этот мужик? И… Леша осмотрелся. Двор наполнился звуками и расцвел красками. Мальчишка… тот, что еще пять минут был один, теперь играл с такими же, как он сам. И одет он был соответственно погоде – в оранжевую куртку и синие брючки, а на ногах была обувь. Черные ботиночки, черт бы их побрал!

– Я думал, что мальчик потерялся, – попытался оправдаться Леша.

– Пошел на хер отсюда, – отмахнулся мужчина в пуховике, – и чтоб я тебя здесь больше не видел.

Одинцов не понимал, что происходит. Откуда взялись люди? Он был уверен, что и мальчишка катался на горке другой. Леша развернулся и пошел к арке, к выходу из этого чужого двора.

В выходной трудно найти, чем заняться, когда ты один в квартире, а работа тебе не в тягость. Толик жил работой. Беда только, что он это понимал в единственный выходной. На работе он ждал субботы, чтобы отдохнуть от вечно недовольных покупателей, от собственных фальшивых слов и улыбок. Да, это трудно понять, Анатолий даже и не пытался. Его все устраивало. Это же здорово – ненавидеть работу, когда работаешь, и презирать отдых, когда выходной. Странная ночная игра вылетела из головы, как только он включил телевизор. Всевозможные «Квартирные вопросы» и «Дачные ответы» отвлекли его даже от мыслей о работе. У Толика была мечта. Он мечтал переехать в бабушкин дом и обустроить в нем все по высшему классу. Чтобы о деревне только вспоминал, когда слышал мычание коров да кудахтанье кур. Ему нравилось именно такое сочетание – условия города с экзотикой деревни. Причем деревенская экзотика для него – это не шесть соток с тремя кустами смородины по левому краю, а остальное все под картошку. Нет, увольте, быть рабом на собственном участке не для него. Ему нужна была лужайка, плодовые деревья – пара яблонь и обязательно груша, беседка и место для барбекю. Ну и, конечно же, живность – куры, утки. Все эти «Фазенды» и «Дачные ответы» стимулировали его мозг на воплощение этой мечты в жизнь. Он, правда, не знал, с чего начать, но уже прекрасно представлял, что именно и какой формы будет на его участке.

Толик выключил телевизор и сел за компьютер. Руки забегали по клавиатуре. Он набрал: «вызов призраков», хотя все еще себя представлял у барбекю на зеленой лужайке.

Яндекс выдал 666 тысяч ответов. Символично. Он прочитал несколько статей, и в каждой из них как мантра повторялось одно и то же. Убедитесь, что призрак ушел, – говорилось там. Убедитесь… А они убедились? Нет, ни черта они в этом не убедились. Они были все заняты утиранием соплей этой полоумной. Если призрак не ушел, то это значит… Звонок в дверь заставил вздрогнуть Толика и сбил с мысли. Он чертыхнулся и пошел в прихожую. Звонок раздался вновь, когда Толик открыл дверь.

– Что ты трезвонишь?! – еще не зная, кто незваный гость, произнес Анатолий.

На пороге стоял Максим – сосед. В руках у него была какая-то коробка.

– Макс, тебе чего?

– Вот так ты соседей встречаешь? Я могу и уйти.

Толик едва сдержался, чтобы не дать пинка для ускорения этому конспиратору. Зачем-то же он пришел? Анатолия смущала веселенькая коробка в руках Макса. В таких обычно бывает спиртное в подарок. Что-то подсказывало Толику, что это его подарок. Ну, почти.

– Что там у тебя? – уже мягче спросил Данилов.

– Вот с этого и надо начинать. А то – тебе чего, – передразнил Толика Макс. – На, держи. – Он передал коробку с белой лошадью на ней Данилову. – Батя привез.

– Да ладно, в «Ашане» на распродаже купил, – улыбнулся Толик.

White Horse так себе вискарик, по крайней мере, Анатолию не пошел, но благородный напиток все-таки.

– Поговори мне. Не хочешь не бери.

– Хорош, – отмахнулся Толик. – Это уже мое. Спасибо, братан. Может, зайдешь, намахнем по чутку?

– Не, я же говорю: батя приехал. Может, потом.

– Потом так потом.

Когда за Максом закрылась дверь, улыбка Толика начала угасать. Бред, конечно, но появление в руках дорогого напитка напоминало волшебство. Какое-то дьявольское исполнение желаний.

– Получается, что мы все-таки выиграли, – прошептал Данилов и вошел в комнату.

Хотелось ли ей плакать? Сначала да. Как только за Мишей закрылась дверь, ей хотелось разрыдаться, вскочить и бить кулаками в дверь, а еще лучше догнать этого мудака и расцарапать его наглую рожу. Но это как-то быстро прошло. Ни злости, ни жалости к себе она не чувствовала. Даже ненависти к «папаше» несуществующего ребенка не было. Была пустота, которую немедленно хотелось заполнить. А еще ей хотелось рассказать об этом дерьме неважно кому, лишь бы рассказать. Нет, тут она, конечно, лукавила. Она бы ни за что не рассказала ничего, что касалось Михаила, ни одному из друзей. Кроме Наташи, разумеется. Она была в курсе кое-каких событий, связанных с этим женатиком.

Рита прошла в кухню, попила воды и подошла к окну. Михаил подошел к машине и обернулся. Он кому-то ответил. Потом показал на окна ее квартиры и снова что-то сказал. Рита попыталась рассмотреть, с кем разговаривает ее любовник. Но собеседник Миши, скорее всего, стоял под козырьком подъезда. Так что рассмотреть его можно было, только открыв окно. Но она не хотела высовываться. Даже не из-за Михаила, ее почему-то пугал невидимый собеседник. Она боялась показаться ему, будто играла в прятки. Гребаные прятки! Они словно не закончили игру, просто перепрятались. Каждый по своей норке.

Infiniti FX Михаила отъехала с парковки, и Рите вдруг стало еще страшнее. Кто теперь за нее заступится? Кто спасет ее от… Она не знала, кто там стоял, но была уверена, что как только Миша отъехал, незнакомец побежал к ее квартире. Черт! Как побороть эту паранойю? Она уже была бы рада звонку в дверь. Отсутствие незнакомца говорило о наличии паранойи.

К черту! Тебя только что выбросили как использованную салфетку. Отерлись и бросили. А тебя волнуют мифические незнакомцы, с которыми разговаривает твой бывший? Лучше б ты подумала о том, как тебя угораздило связаться с этим дерьмом на синем кроссовере премиум-класса.

Маргарита отошла от окна. Тревога вернулась. А что, если кто-то ищет ее? Ночной призрак? Или еще кто похуже? А этот мудак взял и показал, где она. Рита зашла в комнату и взяла телефон с полки над плазмой. На автомате набрала номер Михаила. Когда поняла, кому звонит, было уже поздно.

– С кем ты разговаривал? – сразу же спросила она.

– О чем ты?

– Кому ты тыкал на мои окна, когда стоял у своего синего говна на колесах?!

– Послушай… Около чего я стоял?

– Около машины…

– Это я понял. Да ты действительно больна. Я еще из подъезда не вышел.

– Что ты тут мне?..

– Лечись, психованная.

Рита подошла к окну и взглянула вниз. Михаил помахал ей рукой и сел в машину. Она долго еще держала у уха замолчавшую трубку. Все перемешалось в голове. Игра с призраком, фальшивая беременность, гнида любовник… По сути, вся их жизнь – игра в прятки. Только в этой игре ты и водящий, и прячущийся. Прятки от самого себя.