Текст книги "Еще один человек"

– Двоих. Одного резкого, отожравшегося… А еще троих – битой. – Я указал в сторону машины.

Дед вернул тесак, протянул руку, сказав:

– Однако здорово! Молодец! – и, обернувшись, махнул своим: – Давайте тоже пойдем, побыстрее закупимся.

По дороге он выспрашивал подробности, которые я ему и живописал в красках. Шедший рядом молодой недоверчиво косился и пару раз усомнился, но я предложил скататься проверить. Под финиш рассказал про мужичка с ружьем, уточнив – не наврал он, что все так просто с оружием… было?

Остановившись перекурить и все же поджидая кого-то из своих – кто «вот-вот на подъезде» (по Выборгскому пробка – и, видать, медленно, но ползла в сторону выезда), – дедок, назвавшийся Михалычем, ответил:

– Ну, в общем, все так. Только зря он экономил.

– Почему?

– А потому что он четыре тысячи потратил, но получил ружье-одно-название – если не умеет суперпрофессионально обращаться. Конечно, это лучше, чем как у… гм… чем ничего совсем. Но не более. Собраться и уехать он, может быть, и сможет, если группы зомбаков не подтянутся (вспомнив торговый центр, я согласно кивнул – там такой пукалкой не отобьешься!), а вот большего с ней не сделаешь. Разве охотиться. Даже гопников отпугнуть – только шелупонь самую.

– Ну так остальное же, поди, дорого! Вон такой автомат – он, поди, двадцать с хвостом тыщ стоит! Ого!

– Ну так на ней клин-то светом не сошелся. Хороший агрегат, но есть же и другие. За десятку – двустволку простенькую можно взять, если больше на охоту, или как у меня – Мурка, сто тридцать третья… – Он хлопнул по своему оружию.

Ага, вот, значит, какое ружье себе Дашка отнычила. Да, жирует девка!

– А еще, – продолжал Михалыч, – можно самозарядку, Мурку же, сто пятьдесят третью, – он кивнул в сторону мужичка с почти таким же, как и у него, ружьем, но с длинным стволом, – молотит не хуже вон его «сайги» и стоит около пятнашки.

– Ну десять – пятнадцать – это уже дорого… – Впрочем, развивать тему я не стал. Чтобы не выглядеть совсем идиотом.

– Ну вот сам и прикинь – стоило ли ему экономить, – хмыкнул паренек с той самой «сайгой».

Тут подошли те, кого ждали, – мальчишка с самым настоящим автоматом в руках, только магазин какой-то прямой и короткий, и добродушного вида улыбчивый толстячок, в руках которого было ружье как у Почетного караула возле Кремля. Да, серьезно народ подготовился! И когда успели… Блин, еще спроси: «А где брали? А очереди нет?» Это ты, дурак, подготовился, а они, по ходу, просто были готовы. Ч-черт, как все-таки неуютно чувствовать себя дураком…

В «Ленте» было многолюдно. Банкомат уже пуст. Охрана на входе поморщилась при виде оружия, но ничего не сказала. Видно, не первые. Да и сами охранники выглядели весьма встрепанными. У одного была забинтована кисть.

Войдя, все разделились – часть побежала наверх, за одеждой, инструментами и спорттоварами, часть отправилась по продуктам. Я попросил взять и на меня, решив, что они, похоже, не облажаются. А сам пошел вслед за Михалычем, решив выспросить – можно ли где добыть оружие.

Михалыч направился в «Автотовары». Я решил брать то же, что и он, попутно выспрашивая что и зачем.

Взяли моторного масла – ну понятно – и тосолу – тоже верно.

Потом Михалыч прихватил «жидкий ключ» – тоже ясно, вещь полезная. Свечи, высоковольтные провода, фильтры… Беру для «жигулей», но тут вспоминаю, что у меня теперь «форд». Спрашиваю Михалыча – как быть? Выслушав, он советует:

– Жигу завести раз плюнуть. Если ездил, то проблема фигня. Она, жугулевинка, заводится всегда, если насмерть не укатана совсем. И ездит лучше, и проходимость… если умеешь больше. И чинить проще. На нее бери.

Беру. Дальше набираем всякую мелочь – красные герметики для системы охлаждения, всякие удалители влаги и устранители течи, лампочки, провода прикуривателя. Решил все же послушаться и привести жигу в норму. Михалыч берет с полки охапку аэрозолей «Быстрый старт».

– А это зачем? Ведь морозов уже не будет!

– А этим – ты любую машину заведешь. Даже грузовик с ручного стартера. Незаменимая вещь: когда-то скупал старые машинки и ремонтировал на продажу – так вот этими прыскалками заводил такой хлам! Годами стояли, а тут приедешь, прочистишь, аккумулятор зарядишь, или свой привозил, от мотоцикла, бензину нальешь, брызнул – и завелась! Бери, вещь стоящая.

Беру. И тут же спрашиваю по поводу охапки буксирных тросов с крюками и грузовых лент.

– А это – просто прочная удобная веревка. Соединил три буксира, за батарею зацепил – и с четвертого этажа слез. Влезть сложнее, он скользкий, но хоть слезть. Привязать чего. В общем, бери, нужное.

Беру, чего спорить. Спохватываюсь: Дашка же говорила, – бегу за канистрами, набираю четыре штуки. На обратке, пробегая мимо садово-огородного, вдруг узрел интересную штуку – сучкоруб. Взял, глянул… понравилось! Прибрал.

К тому времени подошла группа «продуктовых» – и мне перебросили всяких консервов, «бомж-пакетов», шоколаду, круп и всякого прочего. Вскоре спустились и сверху – с трудом тащили тележки. Мне перепала газовая плитка и баллоны, штук двадцать, топор на длинной ручке, кувалда, фомка, здоровенные ножницы для арматуры (блин, денег-то хватит?!), паяльная лампа, спальник и пенка (это на фиг, свое есть), изолента, шнур всякий, сухое горючее и жидкость для розжига, мангал (он-то зачем?!)… Да, блин, немало выходит…

Двигаемся к кассе. На ходу пытаюсь подсчитать… Блин, похоже, сейчас влечу на много. Ой, как душит жаба… Встраиваемся в хвост немалой очереди. Это надолго, да.

Внезапно на втором этаже слышится истошный крик, и какая-то нехорошая суетня начинается у входа…

Даша передернула плечами, стараясь избавиться от накатившего страха. Она уже проплыла под Гренадерским, и впереди виден Кантемировский мост. В голову пришли мысли о том, что тут рядом – два охотничьих магазина и магазин «Сплав»… но мысли эти тут же отбросила: набережная забита намертво, и видны стоящие и шляющиеся упыри – немного, но и не мало. Возможно, если раздобыть (ха, «угон без цели хищения»?) авто, то и доберешься… Нет, рискованно – набережная, Сампсониевский, Лесной – три артерии на север города – наверняка забиты. Они и в доброе время по вечерам сплошная пробка… На фиг, себе дороже… хотя и заманчиво. Нет, по плану – до Черной. А там – как пойдет.

Пробка по набережной, переходящей в Приморское шоссе – выезд из города, – еле ползла рычащей и бибикающей сороконожкой… Нет, безумие соваться туда. Пока еще свободны газоны и тротуары – еще действуют стереотипы и правила… Впрочем, газоны весной опасны даже для вездеходов – пришлось ей как-то лицезреть у Ладожской севший по ступицы УАЗ: в пяти метрах от асфальта – хотел объехать пробку. Земля-то внизу еще не оттаяла, а сверху уже вода. Которая вниз, сквозь лед, не просачивается. И оттого верхний слой почвы весьма насыщен водой. А где чуть пониже – сверху натуральная жижа, с виду, впрочем, вполне приличная. Но там и «Урал» засядет намертво. А тротуары… Увы, мосты и КП на выезде делают такой объезд малоэффективным. Выборгский район немного поперспективнее в плане выезда… Хотя его тоже опоясывает кольцевая железнодорожная ветка, всего с несколькими переездами и мостами. Но все же… Да и если немного приложить руки и голову, то и железка, несмотря на насыпь и кювет, – не помешает…

Что-то ты размечталась, подруга, одернула сама себя Даша. Надо пока не о выезде из города думать, а о том, как домой добраться, до Сашки. А там вместе выберемся. Все равно, наверное, город уже в кольце, оцепили по кольцевой… А если уже просочились инфицированные? Ну ничего – заблокируют по границе, финны помогут – это же общая беда. Вон когда развелось бешеных собак бездомных – по соглашению наши и финны за месяц уничтожили всех бродячих барбосок на пятьдесят километров по обе стороны границы. Ну «э-эвропейцы-ы» тоже прикроют границу… Дальше на юг стремнее, Новгороду может достаться, но Волхов – неплохой рубеж для карантина… Ай, да ладно, чего гадать, должны справиться – пусть и большой город, но все-таки даже полумертвая Россия сможет спасти его от такой напасти. Может, и Евросоюз поможет… главное, чтобы не решили воспользоваться. А то привезут лекарства. На гусеницах, в индивидуальной упаковке, со сверхскоростной доставкой.

Даша в вопросах политики несильно разбиралась, она просто живет в своей стране, а уж как что выйдет, как повернется и как надо – не ее ума дело. Но одно она знала точно – если в ее страну придут ЧУЖИЕ, то раздумывать она не станет ни секунды. Каким бы дерьмом ни была жизнь в своей стране – принесенное на штыках счастье «цивилизованные» могут засунуть себе в… ну туда. И Даша в меру сил поможет им затрамбовать поглубже.

Однако что-то понесло… да нет, все же страна-то никуда не делась… Впрочем, и Европа должна понимать – эпидемию надо останавливать общими силами, а не урывать свое. И там же тоже люди, помогут… Выкарабкаемся.

Ее донесло уже к устью Черной, и она взялась за весла, направляя лодочку против течения, вверх – в город. Но, пройдя до поворота, бессильно бросила весла.

Дальше речка была покрыта еще не вскрывшимся, пропитанным и залитым водой непрочным льдом. Плыть дальше было невозможно.

На автомате Даша булькнула за борт аккуратненький складной якорек, закрепив шнур… а затем ничком легла на надувное дно и заплакала.

Все встревоженно дернулись, зашумели. Но крик наверху стихает, хотя какая-то там разборка еще идет, похоже. Охранники тоже успокоились как-то, толпились кучей, чего-то там делают. Начинаю кормить зеленую зверушку. Выкидываю пенку и спальник, комментируя, что есть это у меня. Хмыкнув насчет «а от утраты бог избавил», паренек принимает у меня – мол, им пригодится. Да, они, похоже, денег не считают. Ну и фиг с ними, видать, долбанутые. А я не лох.

Вытаскиваю арматурные ножницы, откладываю. Смотрят с удивлением, прибирают. Топор на длинной пластиковой ручке – туда же!

– Ты чего, это же «Фискарс»?!

– Хренискарс. Он за две штуки стоит.

– Дак ведь хороший!

– Да на хрен мне он, че я – в лесорубы подамся?

Молодой с «сайгой», посмотрев с сожалением, прибирает себе и куда-то отходит. Разбираю дальше. Достаю мангал и мешок углей. Тьфу, на хрена, на фига? Че, в такую погоду на шашлыки? Откладываю, но подошедший Михалыч останавливает:

– Возьми, стоит копейки и, конечно, из дерьма сделан… но разбирается, и с ним, да с углем и розжигом, ты в любом месте в любую погоду с костром и обогревом будешь.

– Да ну, это ж ваще убожество!

– Бери, не обеднеешь, а лучше убожество, чем ничего. Печки-то туристские уже порасхватали, мы в «Снаряжении» последние две подрезали.

– Не-э, спасибо, обойдусь.

– Ну как знаешь…

Мы уже приближаемся к кассе, когда возвращается молодой сайговод. Он тащит охапку сигаретных блоков, а товарищ катит тележку с бутылками.

– Во! Тебе надо? – обращается он ко мне.

– Ну… – Смотрю, че там у них? Матерь божья! «Прима» в плоских пачках! Это кто же такое дерьмо курит? Еще бы «Беломора»… а, еще есть с фильтром какие-то… фу, тоже дешевка! Не, обойдусь. У Дашки блок ее «Гламура» початый – я вообще против курения: вон, все цивилизованные страны запрещают по-всякому, только в этой дикой стране наоборот. Пытался отучить ее курить, но она рогом уперлась, на понт берет: мол, бросишь бухать – я брошу курить. Ща, баба мне условия ставить будет! В общем, пусть сама о куреве думает, мне не надо. – Нет, спасибо!

– Ну как хочешь… А спиртное?

О, а вот это дело! Кстати, дома-то – голяк! А сегодня вечерком неплохо бы и расслабиться! Ну-ка, ну-ка… Бли-и-и-ин!

У них полная тележка дешевой водки. Не самого дерьма, но около. Ни вискаря, ни пива. Копец. Извращенцы. Будут пить «Пшеничную», закуривать «Примой», закусывать тушенкой. Патриоты гребаные.

– Не, спасибо… а чего, вы все пьете только эту?

– Да мы вообще почти не пьем. И если пьем, то не эту: хорошее все в машинах давно упаковано. Немного.

– А это-то тогда зачем?

– На обмен.

– ?..

– Ну за помощь, за информацию там… еще как. И табак туда же – у нас мало курящих.

Копец какой-то. Дикари. Чисто «беркемоиды», начитавшиеся всякого дерьма. Люди тысячи лет назад придумали для расчета деньги, банкноты, банковскую систему, а сейчас – и электронные платежи… А эти варвары все «меняют на водку».

Нет, эта страна нормальной не станет никогда. Дремучая Рашка, честно слово.

Как будто в подтверждение моих мыслей – мимо буквально пролетают двое мажорно упакованных перцев. Они напустую ломятся мимо кассы, и я слышу:

– Шоб ишчо раз, да… Виталь, в Выборге в «Карусели» затаримся синькой и дымом, и по фигу, что дороже! В гробу я видел все эти совковые очереди и «по три блока в руки»! Я даже заправляться тут нигде не стану, до Чушки хватит! Долбаная Раша!

Потомки челноков, деловые ребята. Есть такие, что каждые выходные ездят в Финку, или, как они ее зовут, Чушку, от «Чухляндии». «Почухонцы» наши. Причем ездят не только на авто – от Восстания, от «Октябрьской» и от Черной речки регулярно ходят автобусы, большие, совсем маленькие и частники – всегда идут полные.

Эх, вот молодцы! Через пару часов будут в чистой, аккуратной стране, где обычный человек может делать что хочет и никто ему не указ, где никто не стучит ментам и гайцы на дороге не дерут взяток! И там наверняка установят хороший барьер и не пустят заразу, а мы тут будем хлебать свое же дерьмо! Черт, дождусь Дашку, пока подготовлюсь – и тоже рванем туда! Паспорта есть, а что визы нет… Так можно убежища попросить. Если что, я свой российский паспорт вообще выкину – толку мне с него в жизни?

Хотя… хотя Дашка может встать в позу. Она упертая. Никуда она так не поедет, точно. Может, мне одному рвануть? Заживу нормально, как человек, потом приеду в гости – сама поймет, что там жизнь…

От кассы проталкивается Михалыч, хитро подмигнув, сваливает несколько коробок «Дюрекса»:

– Девчонка-то, поди, дома есть?

– Есть… только пока не дома.

– Ох, ешкин кот… извини, – меняется он в лице.

– Да не, я ща закуплюсь и ее встречу, как поближе будет, все нормально, – говорю я, но по лицу вижу, что Михалыч делает вид, что верит, но на самом деле… Успокаивая больше даже себя от прорвавшихся мыслей, продолжаю: – Не, да все нормально, у нее ружье есть – вот как у вас, такое же, и там тоже какие-то… охотники.

– А, ну – нормально, – облегченно говорит он, – молодцы, справитесь!

Ну вот – следующей пойдет первая тележка из наших. Готовятся выложить на ленту… и тут сверху вновь раздаются крики. Но гораздо больше и сильнее. Вдруг почти одновременно с этим начинается мат-перемат и возня в куче охраны у входа. Какие-то крики слышатся и внизу, от мясного… йо-майо, че, неужто и тут объявились упыри?

Ребята реагируют слаженно – похоже, отрабатывали: стволы в руках, собрались… Михалыч протискивается к кассе, буквально бросает пачку денег на колени девчонке в форменке, кричит: «Тут хватит, не считай, дочка, а лучше и сама уходи!» – и весь гамуз цугом вылетает за линию, сопровождаемый писком «антивора». Похоже, ребята готовы и охрану встретить неласково? Половина стволов смотрят в их сторону, девочка на кассе, впрочем, сидит относительно тихо…

Но охрана на нас внимания не обратила. Точнее, один из охранников подскочил и начал вопить про ружье, показывая куда-то себе за спину, – а там уже мотался один упырь в черной форме, а второй буквально висел на ноге охранника, тащившего его за собой. Сайговод среагировал быстрее всех – выстрел хлестнул по ушам, цеплявшийся за ногу обмяк, выпустив жертву, и охранник, пролетев три шага вперед, шлепнулся на пол, крича. Сайговод присел – и снизу вверх снес голову стоячему. Тут же, по команде Михалыча, все вновь рванули к выходу, в секунды вылетев на улицу.

Уф, пронесло! И я аккуратно положил в тележку прихваченную у кассы плоскую бутылочку «Трофейного». Не абы что, но сойдет. Эх, ловок же я! Как умело подрезал чекушку!

И, кстати говоря, бабосы-то я, в отличие от некоторых, по-гусарски не швырял! Ай да молодца! Ох, ну я и гульну! Спишу на покупки, Дашке скажу, что чека не взял… да она и не спросит. Ага, ну я сегодня оторвусь!!!

Грузимся, я валом набиваю сумки. Сайговод советует:

– Аккуратнее укладывай, чтоб по дороге не попортилось.

– Да мне до дома три минуты, а там разберу.

– Как – до дома? А ты что, с нами не едешь? – Он удивленно смотрит на Михалыча. – Михалыч, я думал, ты его в команду принял!

– Ну я бы принял… Но у него тут женщина в пути. Он же ее не бросит. Будет ждать, – говорит Михалыч.

– А… ясно. Ну ты – молоток! – говорит сайговод, толкая меня в плечо. – Честно-то сказать, ты мне сначала не очень понравился… ну так… но, смотрю, ты – мужчина! Держись если что – поможем! Да, Михалыч?

Михалыч хмыкает, типа «Дык, а то!», а я, только что обдумывавший – а не срыть ли с ними вместе, – чувствую, как начинают гореть уши.

– Слушай, боец, а ты когда поедешь? – встраивается в разговор толстячок с красивым ружьем. – А то я брата жду, он в пути, еще домой заедет, через пару часов будет.

– Сема, что ль? – говорит Михалыч. – Так он на своей… не сказать грубо… когда еще доберется.

– А он, между прочим, колесами правильными обзавелся. Полноприводными.

– Откуда дровишки?

– Не говорит.

– Ну жучара…

– Да, так вот… – это опять ко мне. – Боец, давай стыканемся у «О’кея», на верхней парковке – вон моя самоходка, «транспортер-карлсон» – через два часа, ок? А там решим. Вместе веселее, а эти – нам дорогу разведают, радиостанция у меня стоит, скажут – чего как. А? Нам все равно закупаться еще надо – а тут становится неуютно!

Это точно – внутри «Ленты» паника, хотя и не сказать что совсем, но народ пусть и не бежит, но поспешно выходит, толкая тележки и оглядываясь, причем многие зажимают окровавленные руки…

– А в «О’кее» лучше?

– Да. Там кассиршей – брата… хм… знакомая работает, ее, кстати, заберем. Там охрана слаженная… хотя и мутные стали какие-то. Они там сплошь… нерусские. А эти всегда вместе, а когда вместе – это может быть серьезно. Повидал, – говорит он, и глаза его приобретают несколько нехорошее выражение, плохо сочетающееся с добродушным лицом.

Ну чего? Вариант… если Дашка не успеет… А чего гадать, посмотрим. Врать, правда, этим ребятам не стоит, что-то мне подсказывает. Ну да придумаю. Может, и успеет.

На этом расстаемся, и я качу домой. Настроение зашибись! Пусть они и отмороженные на всю башку, но сейчас такие знакомства – самое оно! Все прежние дружки мои – курят в кустах…

Упоминание о дружках омрачает радость. Нет, на фиг – не буду я в шестерках у этих… с их «водочным обменом»… в «О’кей» сгоняю, но чисто затариться. Сейчас разберу – и поеду заправляться, а по пути чего-нить еще посмотрю, надо и мне уже на реальное дело собраться. Сейчас-сейчас…

На повороте во двор едва не сбиваю упыря… Хотя стоп! А чего это – «едва»? Вот, еще похвастаю этим «стрелкам»… Подумаешь, ружья у них.

Сдав назад, с разгону бью тупо топчущегося мертвяка крылом – он отлетает, и я, выйдя, с уханьем добиваю его битой. От так!

Подъезжаю к парадному… о, явились! Двое упырей жрут деда и девку. Они поглощены приемом пищи, и без труда бита отправляет их в окончательную спячку. Однако так оставить – еще набегут… Надо прибрать. Открываю дверь… и едва уворачиваюсь от тянущейся руки. Бросил дверь, и она своим идиотским доводчиком очень удачно блокирует вылезающую голову упыря. Тесак вылетает из ножен, удар… Тишина. Осторожно смотрю внутрь парадного… нет, чисто. Ого, как он тетю обожрал! То-то такой резкий. Был.

Приходит здравая мысль – убрать всех их в подвал, а то набежит тут. Воспользовавшись свежекупленной фомочкой, не без труда (блин, в кино это вообще секунды!) ломаю замок. Потом, пыхтя и стараясь не измазаться, таскаю всех под лестницу… черт, крысы отожрутся. Но с крысами проще, наверное. Тетку, точнее, то, что осталось, стаскиваю с двери, обмотав руку полиэтиленовым пакетом – возможно, что и ее: валялся у двери. Вот так. И замок изувеченный – на место. А то мало ли… последний-то – в домашнем был, как-то из квартиры выбрался.

Пыхтя, затащил все сумки на этаж, осмотрел – нет, дверь не открывали, – внес в квартиру. Ну порядок. Задраил дверь, скрутил башку «Трофейному»… Так, не стану торопиться.

Сначала разберу сумки.

…Да, я, конечно, видел – ЧТО они там мне накидали… Хорошо, хоть на халяву! Более-менее съедобное – пара палок твердокопченки, сало, несколько пачек сосисок и ветчины, буханка хлеба. А остальное… пачки «бомж-пакетов», чай, крупы… копец, как башню у людей клинит… конечно! Классика жанра – диагноз налицо: соль и спички! Уксус?.. О майн гот!.. О да! ТУШЕНКА!.. Зараза, а еще поганее этикетки не попалось?.. Ага, ГОСТ какой-то. Точно, потреоты. Сахар… ну ладно. Обалдеть, сникерсы! От точно – это тоже отморозки, что жрут три сникерса и два литра воды на день! У нас такие были, я даже тоже пробовал… мерзость какая. И все потому, что наши сникерсы – не настоящие, дешевая подделка! Вот пробовал ворованный конфискат – американская настоящая гуманитарка – вот это да! Уй, трындец, набрал дерьма! Какие-то кубики, супы в пакетах, растворимое пюре… и не вкусный «Биг-Бон», а какое-то отечественное месиво «Картошечка». Фигошечка. Кетчуп… сойдет. Сухофрукты, арахис… ладно. Масло подсолнечное – аж три пузыря! Убиццо…

М-да… Ни пожрать, ни выпить. Кстати!

Набулькал коньячку, вскрыл ветчику, кетчупа на хлеб.

Па-а-а-ашла первая!

Спохватился – за руль же… а-а-а-а, ладно – ментам не до меня!

И накатил вторую.

В общем, выходя в поездку за бензином, я был хотя и осторожен, но настроен весело и решительно. Сначала подъехал к жиге, брезгливо открыл багажник и вынул двадцатилитровую канистру. Все, в путь!

Решил сразу поехать в самый конец Композиторов – и не ошибся. Там все было тихо, и я легко затарился «девяносто вторым», причем в багажнике «форда» отыскалась еще канистра, а вдобавок пятилитровка из-под масла и пара банок из-под омывателя, – их тоже залил: перелью в жигу, пусть будет. Интересно, чего сюда никто не суется? А, ну ясно – от гаражей все сразу едут на выезд, делать крюк никому особо не охота. Ладно, прокачусь-ка посмотрю чего и как.

Избегая всего, что напоминало пробки, мотанулся по краю, делая круг, с расчетом выскочить по Луначарке и Композиторам к «О’кею». Да, чего-то как-то стремно… Ваще. Упырей уже немало, а вот живые не ходят. Только ездят. Много где грузятся, местами стреляют. Пару раз видел мутные компашки – надо бы поосторожнее, а то так в одиночку можно реально схватить. О, вот же – этот салон связи, что подломили «патсаны»! Пойти, что ли, посмотреть? Не-а, там уже… смотрят. Несколько упырей бестолково топтались в разгромленном павильоне. Глянув на часы, решил заскочить на хату к «патсанам» – конечно, я пока без понтов, но тоже много упырей завалил… Заодно гляну на добычу – может, они гонят и ни фига они тут не взяли, просто разнесли все в труху.

Подрулив к дому Серого, осмотрелся. Вроде никого. Одинокий упырек торчит поодаль… ну это мы сейчас… может, просекут из окна, будут уважать. Врубив в машине «шансон», чтобы опознали пацана, выглянули в окно, двинул, примериваясь битой, вперед к упырю. Тот уже повернулся на звук – и тоже пошел навстречу. Уже темнело, и узнал я его только с трех шагов:

– С… Сер-рый? Т-ты?!..

Серый не ответил, вытянув руки (а руки-то – искусанные, да и морда не в порядке…), будто хотел обнять: «О, друган, дарова!»

Ага. Щаз! Извини, Серый, – твои друзья в парадном друг друга доедают. Ты мне, по правде сказать, никогда не нравился. Хотя трахать твою толстую Настьку было и приятно. Но сегодня тебе это не зачтется. Дружок. Н-на. С двух ударов завалив «Серого», отметил, что в кармане у него видна и впрямь нехреновая мобила. Тэ-э-экс, а ну-ка – дай, а то уронишь. О, да тут и бабло! Быстренько обшмонав «Серого», но ничего больше не найдя, подошел к парадному, прислушался… да, я был прав, не знаю уж точно кто кого – но доедают. Приятного аппетита, мне тут делать нечего. Хотя… А че, им их новые мобилки все одно ни к чему. Па-а-асмотрим!

Вернулся к «Серому», нашарил ключи. Открыв дверь, подставил ботинок – и через щелочку посмотрел внутрь. О, какие люди! Пир в разгаре! Надо же – все такие конкретные пацаны, а жрут бомжа-какого-то с разбитой башкой! Крыс, Кузя и Лохатый… о, а вот и Настька… Да, че-то гулянка у вас не задалась, парни… Серого, как обычно, сплавили, а вот к девушке интереса никакого. Ну ща поправим.

Примерившись, приоткрыл пошире – и отоварил первого, кто был поближе. Ух, навострился же я! Аж рука гудит! Остальные сразу мной заинтересовались.

– Привет, патсаны! – заорал я дурниной, отскакивая и прикрывая дверь. Изнутри прошел нехилый удар, но магнитный замок уже крепко держал железяку. Подождав минутку, вновь приоткрыл, посмотрел: о, Крыс-то – повкуснее бомжа, да? Или своих – вперед? Да, ребята, как вы жили – козлы, – так и сдохшие не лучше! А то выеживались: «Мы крутые, мы то, мы се… упырей фигачим!..» Дофигачились – поняли, кто из нас крутой? А, да ни фига вы не поняли и не поймете уже… Распахиваю дверь наново – и очень удачно отовариваю сразу двоих – сначала Настьку, потом Кузю. А Лохатый испугал. Конкретно испугал: он чем-то немного стал уже напоминать Семеныча… немного. Видно, он самый «накушанный». Он прыгнул метра на полтора, прямо с карачек – и я едва успел прижать его дверью и отмолотить в испуге битой. От хрень какая.

Потом неспешно обшмонал всех, кроме бомжа. Да, улов что надо – полдесятка айфонов, пара супернавороченных мобил, бабло и рыжья немного… это-то где подрезали? Ну неплохо, неплохо… Вот такое мне уже нравится!

Ну хорошего понемногу, решил я, прощально сплюнув на кучу мертвя́чины, и пошел к машине. В начинавшихся сумерках мне было тут совсем неуютно.

Прыгнул в машину и рванул было на выезд. Впрочем, не «рванул», а хотел рвануть. Парканулся-то я как нормальный, крутой перец: носом к парадному, да чуть под углом, с ходу. И вот опять пришлось сдавать задом, крутиться… и, уже перебрасывая на первую, заметил в боковое зеркало, как что-то быстрое рванулось к машине сзади. Дал газ, с прокрутом вылетев на улицу, едва не вписался в бордюр – и заметил, как, замедляясь, бежит прыжками кто-то… что-то… очень напомнившее мне Семеныча. Только еще страшнее. Ага, отожрался тут еще один. И ведь, сука, не дурак: как понял, что не догнать, – тормознулся и мотанул в сторону. М-да, неуютно становится че-то. Не все йогурты одинаково полезны, в натуре.

Ствол надо. А то зажрут, как «патсанов». Вспомнилось про Артура… эх, его-то, поди, фиг зажершь, с пушкой-то! Вот бы прибиться к нему! Но вот с Дашкой у них что-то неконтакт, она с ним общается через губу, держит себя вообще как-то неприлично, мне даже всегда было за нее неудобно. Да и Артур все потом прикалывался – мол, нашел себе страхолюдину, да еще с характером. Ну насчет страхолюдины это он зря, пусть не Беркова, канешна, но так ниче телка… а вот характер…

Может, прибиться все же к этим мужикам? Вдруг у них найдется оружие? А Дашка? Она же скоро доберется до дома, наверное. Но встретиться с мужичками у «О’кея» надо – может, чего подскажут… или, может, продадут? Бабло-то есть…

Кто тут? Кто меня душит?.. А, эт ты, моя зеленая подруга… Ладно, обождем покупать, если только совсем недорого… Да и с хрена ли, какой стати дорого стоить должен беспонтовый кусок железа? Не, ну еще если бы пистолет… Так что – только если недорого предложат.

О, идея! – а махну-ка я у них ствол на мобилу! Такие крутые мобилы-то стоят подороже всякого ружья! Могу даже пару отдать, я теперь богатый! Эти-то, поди, не догадаются или побрезгуют разжиться мобилами на халяву!

А вообще и так неплохо!

Решив покуражиться, останавливаюсь перед тремя стоящими поодаль упырями. Вышел с битой и смачно завалил двоих. Просто так – для удовольствия. Я теперь сам решаю, кому из них еще «пожить», а кому – харэ! Ого, какое приятное ощущение… А третий… Ба, знакомая рожа! Соседушко по двору. А, козел, ты мне, помнится, все мозг кипятил, чтоб я машину во дворе не мыл, да? Что я, мол, мусор вытряхиваю и паркуюсь на газон? Ну ужо, упырина, я тебе припомню! Н-н-на!

Мертвяк, тянувшийся ко мне, нелепо валится на перебитую ногу, но и упав, тянет руки. Н-на еще! Нехрен тянуть свои мертвые грабки, поломаю! Ну чего? А, кусить хочешь? – на, биту покусай! Не нравится? Не ешь дерево, мяска захотел? Хрен те за обе щеки! Н-на! Готов, соседушко. Наскоро и практически безрезультатно обшарив упокоенных, двинул дальше.

Кстати… посещает интересная мысль. Ведь не он один мне жить мешал. Есть еще кое-кто… И ведь если еще не свалили и не сдохли – НИКУДА они не денутся. И НИКТО им не поможет… У, как интересно получается. Ой какие веселые перспективы-то… Ой как кто-то вскоре пожалеет, что мешал мне жить… Что, ушлепки, дождались? Пришел день. Ваш Судный День. Теперь я вас стану судить.

И карать.

А ведь… а ведь это – Власть! Моя власть над ними. И не только убить могу, могу ведь заставить делать, что захочу… и сам могу делать что хочу!

Качусь с такими мыслями по Луначарке к дому – и вижу вдруг довольно нетипичного уже обитателя: по тротуару мелко рысит дедок с рюкзаком и сумкой в руке, смешно пристукивая палкой. Марафонец, блин! А вот сумка… сумка-то лакомая! Точно, ништяки прет, бобер! Ха, а ну-ка…

Тормознув чуть по ходу, выскакиваю и, пробежав по газону, сшибаю деда плечом, вцепившись в сумку. Он падает, кричит что-то жалобно… но сумки не выпустил. Вот ведь жадная сволочь! Рву сумку, выдергивая ее из корявой руки старика, чуть добавляю ему ногой и бегу к машине. Он кричит вслед и плачет… ха, дед, – время сейчас такое. Привыкай. Если успеешь. Я вот уже привык. И мне нравится.

Чуть отъехав, потрошу добычу. О-о-о-о! Да! Три пузыря неплохой перцовки, два блока «Далласа-Лайт», банки с селедкой, колбаса… и старый кошелек… блин, а набит – как у людей! Точно, бабла немало – поди, с книжки снял. Ну спасибо. Собираю все в сумку – и понимаю…

Да ведь это Свобода! Зашибись, я же могу курить траву и бухать за рулем, ездить где и как хочу, мочить всех, кто мне не понравится… главное – не нарываться на опасных… ну а упырей – ваще можно без разбору валить. Только пока я ствол не раздобыл – от тех опасных тоже подальше держаться. И наконец, я ж могу теперь реально грабануть кого-нить, и мне за это ничего не будет! Или даже не только грабануть… В соседнем парадном живет у нас одна девка… всем известно, что она любит мужиков, но меня пару раз отшила: она все конкретно упакованных любит. Ну вот и посмотрим теперь, как оно выйдет… И я с места прибавил газу.

В соседнем парадном толкались два упыря. Тесак в тесном помещении куда полезнее биты – и я в два удара упокоил обоих. Однако начинаю привыкать… Азарт появляется. Все же – да, это новый, и не такой уж плохой, мир. Мне тут нравится. Ага, тут же, на первом, Иркина квартира.