Текст книги "Еще один человек"

Звонок! Телефон! Что там? Уже всего один абонент, пять вызовов – Дашка. Вот она-то наверняка уже что-то придумает.

Как только я решил набрать номер, телефон зазвонил. Звонила Даша.

Ну вот и отлично. Недаром говорят – есть китайская пословица, что если сидеть на берегу реки, то рано или поздно мимо проплывет труп твоего врага. Нефиг торопиться и дергаться, все само наладится. Ладно, ответим. Надо настроить себя на такой нормальный тон, типа все пучком и пальцы веером, зубы шифером. Типа чтобы понятно было, кто главный.

– Аллоу! Внемлю.

– …Слушай меня внимательно, придурок.

– Э-э-э… Че? Да ты…

– Закрой хавальник, дятел. Слушай меня молча.

Голос у нее какой-то… Даже не сразу понял какой. Какой-то ОЧЕНЬ спокойный. СЛИШКОМ спокойный. Бывало, что я слышал у нее такой тон, – но там проступала холодная ярость, а тут… Не было никакой злобы, угрозы. Но вот спорить не хотелось никак. Даже отбрехнуться от наезда, как положено реальному пацану. А еще у нее голос был очень усталый, смертельно усталый и… отрешенный какой-то. Таким голосом говорят, когда уверены, что возражать не будут. И я не возразил.

– Я сейчас буду тебе рассказывать, а ты слушай. Не перебивай и не переспрашивай. У меня постепенно садится батарея, и зарядить мне ее негде, некогда, да и возможности уже такой нет. Усвоил?

– Угу.

– Значит, так. В городе эпидемия. Смертельная. Передается укусом. Или еще как – с кровью или слюной больного. От нее умирают, и довольно быстро. Потом оживают трупы и идут жрать людей. Живых. От их укусов живые умирают. ЗАПОМНИ. ЭТО. НЕ. БРЕД. И. НЕ. РОЗЫГРЫШ. ЭТО. СМЕРТЬ. Это ты способен усвоить? Ты меня понял? Ответь.

– …Да, понял. – А что еще сказать? Пять минут назад решил бы, что у нее глюки. Но это пять минут назад.

– Дальше. Их трудно убить. Только если прострелить или пробить голову. Мозг поразить. (Опа, щелк файлик – Юлька из турбюро: менты на улице стреляли… «прямо из автомата в голову… на людей бросался…») Дальше. Звери тоже болеют – собаки, например. С теми же последствиями. Они тоже опасны. (Щелк… Михаил, «собака странная», «еле убил»…) Друг друга они не жрут. Трупы своих же – жрут. Когда жрут – неопасны, ничего не замечают. (Блин, когда она успела все это узнать?! КАК она все это узнала – даже думать не хочу…) Слушай дальше. Они если наедятся мяса – становятся быстрее и умнее, так еле ходят и тупые (да, видел, это точно, тупые и вялые). Если еды нет – замирают и стоят неподвижно (ага, это тоже понятно, видел). И главное – если они едят много от живого человека – они изменяются. Растут. Становятся сильнее и ловчее. С такими не справиться без оружия. Они очень опасны… – Она чуть помолчала и добавила неохотно: – Один такой меня чуть не убил. Прыгают на несколько метров, сильные.

– А ты где? – все же перебиваю ее.

– Сейчас, – устало говорит она. Слышно, как она делает несколько глотков. – Сейчас объясню все. В городе, в центре, ИХ очень много уже. Из города надо бежать, тут не выжить. (Щелк… «дачники», «охотники» на джипах, с ружьями, пробка на выезд…) Войска в город не ввели – наверное, не успели. Менты всякие, некоторые нормальные (че она бредит, бывают, что ль, такие?), некоторые сами себя спасают (вот это похоже), ФСБ никого к себе не подпускают, стреляют во всех, кто подходит. Мы сейчас (мы? Она не одна? Ну да, проще шоблой-то держаться…) в «Петровском Форте», напротив «Авроры» (знаю, уродливое здание, пристроенное к гостинице… эк уже занесло-то далеко). У нас есть еда и питье, из нашего магазина. Тут только электричества нет. Слушай дальше. Народ собирается прорываться в Петропавловку – там собираются живые. У нас тут ребята с оружейного магазина, им коллега позвонил (так, из оружейного – значит, оружие есть? Блин, везет ей!). В Петропавловке военные, там защита, там власть. Там можно выжить. Больше нигде – или за городом. В городе скоро будет сплошное ходячее кладбище.

– Блин, откуда ты столько знаешь-то? – не выдерживаю я.

– А… Оружейникам звонил их друг, рассказал – им какой-то доктор разъяснил про упырей все, говорит – сами не верили, но он вроде все точно описал, кто-то там в какой-то лаборатории секретной, что ли, работает… Или в больнице какой-то… в общем, не знаю. А кое-что я сама видела. У нас в магазине – и пришли укушенные, и умирали. Потом кусались – и те тоже умирали. И тоже вставали… и всякого много было за день. И мяса наш грузчик наелся в разделке – шустрый стал. Он мне помогал первых утихомирить – мы их сдуру связали. А его цапнули. Вот он и пошел отдохнуть… потом вышел. Потом еще на меня девка… бывшая… прыгнула. Уже поменявшаяся, только по остаткам одежды понятно, кто был. Как обезьяна какая или монстр какой… ну из компьютерных игрушек… Брр… – Ее явно передернуло. – С ног сбила, прижала… хорошо, выстрелом сшибли ее… ребята эти из ружейного – стрелки хорошие, да и вообще парни умелые.

Меня начинает трясти вообще запредельно. Вот сейчас она скажет – все, чао, беби, я в компании парней с оружием еду туда, где безопасно и хорошо. А ты – оставайся в этой заднице. В этой мертвой заднице. Сколько я один тут продержусь?

– А… ты… как бы…

– Я в порядке, удалось разжиться ружьем. Как – уж не спрашивай.

И не буду, ясно, что незаконно, – она давно хотела купить оружие, но мешала прописка областная и какие-то свои терки с участковым. А вот теперь точно песец. У нее ствол, рядом крепость, где собираются живые, с ней вооруженные крутые мужики. На кой я ей? Обида подступает комком к горлу. Чувствую себя каким-то котенком, которого оставляют на даче наигравшиеся за лето дети.

– Так. Все усвоил? Все понял и запомнил?

– …Да. – Голос у меня малость дрожит.

– Тогда теперь о тебе.

Все, вот оно. Сейчас она и скажет: «Счастливо оставаться!» Блин, обидно-то как…

– Ты где? У себя на работе, на Пионерке?

Да какая тебе разница! Что, поиздеваться решила? Так и хочется заорать в трубку: «Да и хрен с тобой – катись в свою Петропавловку, трахайся там с охотниками и военными, живи и радуйся! Стерва!..» Как мне все-таки обидно и страшно!

– Нет, я дома… нас отпустили днем…

– …Днем?.. КАКОГО ХРЕНА ТЫ НЕ БРАЛ ТЕЛЕФОН?!!

А вот теперь в ее голосе столько ярости, что еще немного – и она начнет сочиться из моего мобильного и прожигать все на манер слюны «Чужих». Да какое твое дело, что я и как делал? Отвяжись – ясно мне, что ты все уже решила для себя. Покомандовать охота напоследок?

– А че…

– Идиот. Боже, какой дурак. Долбон… Бли-и-и-ин! Ну почему, почему ты мне не позвонил днем…

Она внезапно начинает плакать. Это настолько неожиданно, что я молчу. Плакала она при мне всего несколько раз, это для нее нехарактерно. Ничего уже не понимаю… Впрочем, она быстро успокаивается.

– Так, ладно. Извини, нервы. Устала уже очень. И нога болит сильно. Растянула, похоже. То, что ты дома, – это даже хорошо. До Петропавловки тебе, да еще одному, на машине не добраться (ну спасибо, напомнила… кстати, про машину же она не знает, что не завелась). Но там на окраине спокойнее, наверное, и выезд из города рядом (о, отлично: я в крепость с военными – а ты, дорогой, дуй в лес. Спасибо, родная!). Дома запас еды есть (ага, откупилась типа от меня, да?), и супермаркетов полно. Пока можешь успеть накупить всего. Слушай, что надо. Еду понятно – консервы и все, что не портится… если еще осталось. Шоколад, воду питьевую… Туристские плитки и баллоны, сухое горючее, фонарики и батарейки, спальники, одежду крепкую спортивную, обувь покрепче, лучше высокую… Инструмент, особенно топоры и молотки, – пока для тебя это от «зомби» – так их уже прозвали – единственное оружие. Возьми у меня, что найдешь, в моем «туристском» шкафчике – там разберешься. (Спасибо, милая, – вот и шмоток мне с барского плеча оставила! Ох, спаси-и-и-и-ибо! Век не забуду твоей милости!) Надень несколько слоев, поверх – кожанку. Перчатки – у меня есть еще пачка рабочих из хэбэ и брезентухи, там найдешь – в несколько слоев тоже наденешь. Обувь крепкую. Ноги под штанами обмотай полотенцами и скотчем прихвати – не прокусят. Не лезь в темноту. Не подходи ни к кому, кто стоит неподвижно. Не протягивай руку, куда не видишь… тут один так попался… Зомби бей только в голову, а если сломаешь ему ноги – он ходить не сможет, но поползет. Отскакивай в сторону – и бей сбоку. От шустрых не убегай – не сможешь… тоже видели уже… Если попадется отожравшийся – увидишь непонятное что-то и быстрое, – убегай сразу и как можно быстрее, пока тебя не заметил. Иначе без оружия ты пропадешь. Езжай на машине (на какой, мля?!), осторожно на погрузке и на входе в подъезд. Сумки, кстати, возьми, дорожные, на шкафу, и в магазине, если есть, возьми, и рюкзаки. В «О’кей» у метро не суйся – у тебя «Лента» рядом, и дальше «О’кей» на Просвещения – угол Выборгского. Деньги с нашего счета сними все. (Да, копили на реальную тачку… Что, бабло мне все даришь? Ну и спасибо, хоть что-то с тебя…) Купи на все, не оставляй ни копейки. (Ага, а потом как накопить?.. Хотя… Потом? А когда это – потом?) Заправь машину, если заправки еще не пустые. Если что, то в конце Композиторов «Лукойл», он на отшибе, может, еще есть, и в конце Художников, у «Каретного Двора». Мотанись туда, залей бак и канистру, если есть – купи еще канистр в «Ленте» – там пластиковые в «Автотоварах». Ну пока все… Да и людей опасайся не меньше зомби – ты один и с добром, не светись. Сейчас оборзели все, без меры. Никаких понтов не разводи – или сбегай сразу, или бей тоже сразу. Вроде все.

Ну вот и поговорили. Напутствие мне дала, так сказать. И на том спасибо. Будто я сам не разберусь. Самая умная нашлась. (А что, дура? – это кто-то внутри спросил. – Она дура – в километре от безопасного места, с оружием и людьми – или ты, один в пустой квартире, с пустыми руками? Может, ты дурак, а?) Заглушив неприятный голосок, все же выдавливаю из себя вопрос, чуть ли не с ненавистью спрашиваю:

– А ты что? – Хотя мне уже и так все понятно. Расклады ясны, свой «типа долг» она выполнила, мне цеу выдала. Отдала, так сказать, в наследство или в приданое свою долю в деньгах, вещей своих туристских не пожалела… Спасибо, вот жизнь-то настанет! Наверное, сейчас еще напоследок как-нибудь подкольнет, типа «милый, мы потом с тобой обязательно встретимся!»… Почему мне не повезло так? Почему? Это несправедливо! Я не заслужил такого невезения!

– Я-то? – устало усмехается она. – А что, по-твоему, у меня есть какой-то выбор? Есть варианты? По-моему, все и так ясно…

Ну вот теперь и мне действительно все становится ясно.

– Ясно, – говорю я. А что еще сказать? – Ну пока…

– Подожди. Я не знаю, смогу ли я тебе еще позвонить… (А ты собираешься мне еще звонить? Интересоваться – не сдох ли я? Спасибо за заботу!) Если только СМС… Хотя я не знаю, сколько еще будет работать связь.

– Ладно, чего еще? – уже почти грубо спрашиваю я. Нефиг меня мурыжить – поиздевалась, и хватит.

– Надо договориться на будущее, если что.

Ага. На будущее. У кого оно будет. Циничная тварь. Давай, издевайся, давай!

– Какое будущее?

– Скоро все отсюда пойдут на прорыв в Петропавловку. Здесь уже нельзя оставаться. С каждой минутой все прибывает упырей. Скоро все живые уйдут отсюда.

Очень приятная информация. Рад за вас. Это вот это – «на будущее»? Ага, спасибо.

– Ну и?

– Я тоже выхожу.

А кто бы сомневался! А я вот никуда не выхожу.

– Так что давай двигай по торговым, пока относительно спокойно там. И заправки, как говорили. Когда я доберусь к тебе, будет уже не до того.

– ЧТО?!

– А ты думал? Пробки намертво, местами двери не открыть, и много кто уже и там упырями стали. А кто живой – заперт… Проехать очень тяжело и опасно. Машину найти несложно, а проехать не получится, но тут есть идея…

– Подожди… – Я пытаюсь себя заставить верить в то, что услышал. – Ты… ты… поедешь ко мне?

– Ну а куда же? Ты ведь сам до крепости не доберешься – и оружия нет, и водишь ты… не очень, ну и вообще… ну нам вдвоем легче туда добраться будет… – естественным тоном говорит она – как будто другого варианта и не могло быть в природе. Да, похоже, для нее именно так и обстоит дело.

Мне вдруг становится нестерпимо стыдно. Я вообще-то считаю, что стыд – это пережиток, и вообще это комплексы и все такое. Но вот сейчас мне стыдно. Чувствую, как горит лицо. Дашка с самого начала не собиралась меня бросать. А я хорош, нечего сказать. Впрочем, эти глупости быстро отгоняю. Нормально все, я просто ступил сначала.

– Но как же ты доберешься-то? – уже больше с надеждой спрашиваю я. Внутри вдруг поднимается волна радости. Так, похоже, все налаживается – значит, надо брать себя в руки. И вообще – чего-то Дашка раскомандовалась… Кто вообще у нас тут главный?

– Тут оказия вышла – мне один мужчина лодку резиновую подарит. Я его самого и его дочек… гм… спасла. Ну действительно спасла. От их же жены и мамы… да. Так вот они едут в крепость. У него маленькая лодочка китайская – в багажнике завалялась. Когда станут прорываться – они прикроют, я ее вытащу и накачаю, компрессор тоже есть. Дальше до Ланского шоссе доберусь, там, на Сабировской, в промзоне, разживусь тем транспортом, что пройдет по пробкам. Грузовиком помощнее, например.

– Ты разве умеешь водить грузовик?

– Придется суметь.

– Но там же везде эти… как их… упыри!

– У меня ружье, это мой трофей, и никто не заберет его. И еще есть кое-что…

– А ты что, умеешь им пользоваться? – задаю довольно дурацкий вопрос. Знаю же, что она на курсах охранников тренировалась и вроде как умеет… пытаюсь на ходу переобуться. – Ну в смысле – ружье-то нормальное?

– А че там уметь-то? – В голосе искреннее удивление. – Обычная короткая Мурка тридцать третья…[1]1
  Ружье помповое гладкоствольное МР-133 производства Ижевского завода Ижмаш.


[Закрыть]

Ага, вот теперь все понятно. Мурка. Тридцать третья. Ясно мне все. Тридцать двух пушистых мурлык она в упырей уже зашвырнула, тридцать третья на очереди.

Хотя – а чего спрашивал, если ты сам в этом ни фига не понимаешь? Вот спросил – вот тебе и объяснили. Мурка. Тридцать третья, ага.

– Патронов вот только маловато у нас… Много мне не дадут, – с сожалением говорит она.

Да, я че-то и вообще упустил из виду, что к оружию нужны патроны… Блин, в кино-то как-то обычно патронов всегда валом. А где их берут? Черт, сколько надо думать, голова пухнет…

– В общем, так – у меня уже пискнул, что батарея садится, потому заканчиваем. Хватит на несколько эсэмэс. Действуй по своему графику, только – умоляю – осторожнее. Я буду ближе – спишемся. Ну до встречи!

– До встречи, бейба. Смотри, поторопись. И не шали там, лады? – Ну вот, тон уже вполне нормальный. И чего я психовал и боялся? Ща все будет. Ща все путем.

В трубке слышны короткие гудки.

Устало тащусь к окну. Тупо пялюсь на изгиб проспекта Луначарского… Офигеть.

Взгляд зацепляется за стоящий у въезда «форд». В нем так же сидит джигит. Сидит абсолютно неподвижно. Опаньки…

В комнате кто-то начинает идиотски хихикать. Ага, кто это? Да это же я. Дошло, с кем я ехал. И как мне повезло. Тупо ржу.

Надо обзвонить, кого знаю. И кого надо.

А кого надо? У меня двести номеров в телефоне. Всех обзванивать? А на фига они мне все нужны? А кто нужен?

Сначала – отец. Он вообще-то может реально помочь. И подскажет, и вообще. (Внутри что-то опять шевельнулось. Вспомнилось слово, ассоциирующееся только с детством. Совесть.) Чушь какая: совесть – это для лохов. «Ай, мне стыдно, что я не позвонил папочке! Ай, ай!» Ага, щаз.

Телефон отца не отвечал. Он не был выключен, давал гудки, но отец не отвечал.

Набираю вновь и вновь.

Телефон отец носил всегда на поясе, с гарнитурой. Днем всегда при себе.

Если он на колесах, то нечего бояться, водит отменно. И машина хорошая, паркетничек корейский. А если ДТП? Он ведь выйдет. И остановится помочь. После пяти минут бесплодных вызовов опускаю голову на руки. Вспоминаю, что в последний раз, когда видел отца, то, как всегда, поругался и даже не попрощался по-человечески.

Блин, вот ведь… Не, ну че, все естественно – первыми гибнут дети и старики, да? Я же не старик. А вот он уже пенсионер, ну как бы – тово, нежизнеспособен. Естественный отбор, ага. Все хилые и слабые сдохнут, а сильные и умелые типа меня – выживут. (А внутри что-то холодное хватает за сердце. Я перед кем оправдываюсь-то? Перед собой? А не поздно, оправдываться-то?)

Да чего оправдываться! Че ваще за тупня – я просто конкретно выживаю! Я чисто как Брюс Виллис. И ваще ща пойду рвать всех упырей! Я крут!

Кто там дальше? О, хорошие знакомые отца, дед с бабкой. Они все врачи – это да, полезно. Звоню им на городской – может, дома все?

Трубку берет бабка. С ней надо повежливей – дворянская кровь и все такое. Да и вообще…

– Алло.

– Татьяна Сергеевна, добрый день…

– Не так чтобы добрый, но здравствуй, Саша.

– Вы уже в курсе? – Дурацкий вопрос: в курсе ли врачи, что в городе эпидемия?

– Да, более чем.

– Ясно… я вот тоже… Как вы дальше?

– Сергей Николаич совсем плох. Везти его мне не на чем и некуда. Мы остаемся здесь. Будем жить до конца. Я тут пережила блокаду, тут мне и закончить путь. Сергей Николаич без ухода и лекарств долго не протянет. Я о нем позабочусь. А сама… придумаю. Потом, когда все кончится – а оно должно кончиться, – если сможешь, загляни к нам… Приберись тут. Если будет возможность.

– Обязательно.

Ага, че мне там? Хотя… если они все ласты склеили… квартирка… Не, эт сложно. А вот барахло – эт да. Будем иметь в виду. У них много фамильного всякого осталось. Пригодится. (Внутри опять забубнил голосок, обозвав «трупоедом».) Да фиг там! Я ж просто прикидываю, что все равно бесхозное останется, – не я, так еще кто приберет. Все нормально, все путем. Время настало такое, понимать надо. Теперь кто крут – тот жив. А остальные – чисто расходный материал.

– Спасибо.

Говорить больше нечего, и мы вешаем трубки.

Так, дальше. Парни из спортклуба… Э, нет. Не хочу я им звонить. Че-то неохота. Сам не понял… боюсь я, что ли? Нет, не боюсь – мы давно дружили… когда-то… но что-то неохота, и все. Но вообще надо – там выходы на всяких крепких ребят, на оружие, на загород и все прочее. Придется звонить. Набираю.

Занято. Еще пару раз – занято.

Вот. Отлично – не зря я не хотел. Судьба, значит. Точнее, не судьба. Ну не хочется мне с ними говорить. Еще командовать начнут или советы давать. А че мне советы, они мне кто, авторитеты? Ага, ща. Не дам собою командовать, и советы давать обойдутся. Я не быдло какое-нибудь.

Следующие четверть часа прошли в обзвоне прочих мало-мальски полезных знакомых. Шмар обзванивать не стал – пока не до них. Из пацанов че-то много не отвечали. Почти все. Ответили немного. Пара – были бухие в сиську. Несколько – просто обгадившиеся от страха. Накидал им понтов, пересказав «типа я придумал» Дашкины инструкции. Почувствовал себя крученым авторитетом, – а ведь вчера еще кое-кто из них меня жизни учил! Вот вам, казлы, – вкуривайте, кто теперь чОткий! Трое, впрочем, послали меня, по-моему, просто от страха. А двое (как раз один недалеко живет, Вадик зовут) – вняли.

Еще один рассекал бухой «на тачиле по райену» с телками в обнимку. Звал к себе. Правда, разговор оборвался некстати: «Э-э-э, бэйбы – гля, как я умею! Оп-па – а?! Не визжите, все под контролем! Сма-а-ари еще, оп-па… оп-п-п, йе-э-эй-о-о, бли-и-ин!..»

А вот еще пара пацанов – те меня огорчили.

Один сообщил, что менты конкретно не секут поляны, и они подломили салон связи, и у него теперь до хрена бабла и совершенно улетная мобила. И еще есть несколько, даж подарить может. Ага, блин, благодетель! А еще они ща как раз курочат точку, и у них бухла будет до задницы и жрачки.

Правда, он отвлекся, потому что к ним пришел упырь, но, судя по звукам, они его чем-то отбуцкали насовсем. Притом он это комментировал в трубку.

Взяла конкретная зависть. Блин, они реально крутые перцы! Живут ваще и не боятся всех этих упырей! И четко имеют что хотят, чисто «городские хищники».

А я, блин, тут сижу, как лох, и обделываюсь от вида двух старперов внизу! Да че я, хуже?! По-быстрому свернул разговор – мол, самому пора «на дело».

Второй – Артур – еще больше огорчил. Он всегда был крут, гонял на отцовской «тойоте», всегда имел бабло, говорят, мутил что-то с наркотой, и у него всегда были телки. И неплохие. Он даже отсидел немного, а это вообще круто – «на зоне» реально становятся настоящими бойцами. Он, правда, сидел не за убийство, а за то, что пытался трахнуть какую-то малолетку, но все равно сидел конкретно. И вышел весь в наколках. И притом парень скромный, как и положено реальному герою. Не задается, говорит – блатная масть его невысокая, потому в компании уголовников вел себя сдержанно, наколок не показывал – мол, не по чину и все такое. Про зону говорил всегда неохотно – мол, «там песец как все жОстко, патсаны, реально полная жесть! Я ваще не хочу говорить об этом, это надо пройти, а не трепаться! Это школа жЫзни!». В целом – матерый такой чел, да.

И ствол у него был – не убогое ружье какое-то, а настоящий ТТ. Правда, стрелял резинкой, но он говорил: «Фигашит доску насквозь, на, без базара!» – и показывал простреленные дюймовые доски. Серьезная штука, в общем.

Так вот Артур оказался реальнее всех. Он уже завалил из своего ТТ в башку десятка с полтора упырей, причем выбирал покруче прикидом, – и разжился реальным баблом и мобилами, даже пара ноутов есть и КПК с Ай-Подами.

А главное – у него теперь офигенная тачила. «Шевролет-Тахой». Он заприметил, что водила сдох и обратился в упыря, сидел там. Искусан, видно, был. Он подошел, тот на него уставился – он ему дверцу пассажирскую открыл, тот и пополз, а как выполз наполовину – он тут-то ему мозги и вшиб аккуратно в асфальт. А тачка чистенькая, салфетки влажные нашел, оттер сидуху – и теперь гоняет как король. Только плохо, что местами пробки, – по центру не прокатиться, да и у нас направления на выезд забиты. Он и разговор чисто так закончил свысока – ну, мол, некогда с тобой тут трындеть, ща буду насчет телок соображать.

Зависть просто начала меня жрать не хуже упыря. Так ваще все просидишь! Ишь, испугался двух тупых упырей! Ща пойдем на промысел! Кстати… Идея с машиной мне понравилась. «Шевролет-Тахое» поблизости не появлялся, а вот джигита надо так же грохнуть – и я на колесах! Потом поменяю на лучшее, а пока так – ну не пачкать же мне руки, возясь с жигой? Надо собраться – и вперед!.. Но только сначала собрать по-быстрому то, что Дашка велела. А то если она приедет, а у меня нет того, чего она хотела, – «Тахое» не поможет. Значит, так – сначала тачку и в «Ленту – О’кей», закупаюсь, – а потом съезжу на промысел. Ничего, мне хватит, я быстро сейчас.

Решение было принято. Жизнь заиграла совсем новыми красками – все оказалось не так и плохо. Общая беда давала конкретному человеку (умному, сильному и умелому… мне, в общем) охрененный ШАНС. Дашка просто перепугалась, сидя взаперти… ну понятно – девка все же, да стреляли в них, и какой-то мегаупырь чуть не сожрал. Вот и вдарилась в истерику. А еще эти оружейники, ха! В Петропавловку они собрались. Во-во – пусть там и сидят по казематам, народовольцы хреновы. А пока реальные парни возьмут то, что им по жизни положено. Ниче, ща все куплю, потом найду мегатачку и встречу ее типа: «Але, милая, че, помочь чем? Да все нормально, сейчас все будет ок! Жди меня, киска!» Еще бы ствол раздобыть, чтобы из окна на ходу с одной руки отстреливать упырей, как Стивен Сигал в кино. А че, может, и ствол найду, я ваще ловкий. Ну психанул сначала немного, эт просто с похмелюги. Кстати, а если граммулечку? Идея.

Все вновь стало хорошо.

Начну, пожалуй, собираться.

Так, что там Дашка сказала? Одежду покрепче? Ога, ща посмотрим. Джинсы, джинсовая же куртка… нормально, стильный видон. А, надо же подмотать под брюки… блин, жарко же будет, и вид нелепый. Да и джинсы у меня модные, если под них подмотать – не присесть, да и надеть тяжело. На фиг. Куртец… так, вот косуха в заклепках – чисто броня, во, что надо! О, я выгляжу-то отпадно! Чисто Блейд. Вау, крутта…

Так, что там насчет обуви? Кроссы? Не, не катит, вид лоховской. Во – казаки! Самое оно, и причем высокие и прочные! Так, бандану навязать, вот, с черепами…

Блин, сфотаться, что ли? Просто идеальный супербоец с упырями! Дробовика и кольта за поясом не хватает.

Вот это, кстати, да, везет Артуру – он с пестиком. Энтузиазм куда-то пропал: увидел собственный выблев у двери – вспомнил, что сейчас придется реально гасить упырей… А чем? Оружия-то никакого нет… М-да… Вот бы дробовик был! Как в кино – раз-раз, и в ствол так дунуть. «Иди к папочке, тварь» или «Аста ла виста, беби!».

Блин, нету ствола-то.

Че делать-то?

О, вот оно! В углу стоит Оружие Пацана – бейсбольная бита. Вся такая черная, тяжеленная – в «О’кее» за двести рэ купил. Еще одна в машине валяется. Вот так, ага, ну-ка, так, в зеркало посмотримся…

О-О-О! ВОТ ЭТО КРУТОЙ МЕН!!!

Я просто шикарен. Реальный парняга, в джинсе, казаках, косухе… С тяжелой черной битой в руке. Истребитель вампиров. Все, ждите, твари, я иду к вам.

Азарт охватывает, как будто уже выпил для храбрости. Надо бы. Но решаю «быть серьезным бойцом» – типо профи перед делом не пьют! Че, я ж не мальчишка, сейчас объясню всем, как надо бить упырей.

Черт, ведь реально круто – вот сейчас буду мочить кого-то битой… как в кино. Так вообще, если честно, не приходилось никогда. Один раз попробовал, но там обломалось. Ехали с Артуром на его «тойоте» и не пропустили какой-то убогий «Иж-«каблук». И он нам в бампер влетел. Несильно, но, блин, это ж вообще – какое-то совковое быдло на ржавом корыте еще права качает и не уступает дорогу дорогой машине! Мы все вылезли, и я тогда биту взял. А из «каблучка» вылезли два каких-то дедка. Мы на них сразу наехали – мол, бабло гоните! Один – нам рассказывать, что типа все цело, а они претензий не имеют, и мы можем ехать.

Ваще просто охренел. Да вы че? Бампер поцарапал? Плати, твою мать!

Он типа про правила, ГАИ вызвать…

Какое, млин, ГАИ? Че мы, как фраеры будем ждать, потом по страховым бегать? Да ты охренел, гони деньги! Некогда нам!

Артур еще так куртку расстегнул, а у него за ремнем по-крутому так тэтэшник засунут. Чтоб видели, с кем дело имеют.

Они, кстати, реально и припухли сразу – тихо так все, спокойно, даже хамить не пытались. Один перед Артуром совсем стоит руками разводит, что-то мямлит. А второй рядом со мной, топчется на месте, лацканы куртки мнет, прям качается со стороны в сторону. Явно его от страха плющит.

Но все равно бабла давать не хотят. Жмотятся, казлы старые. Тут Рома, наш клоун, все испортил – так бы мы допрессовали старперов наверняка. А этот баклан как заорал: «Да я, блин, ща вашу колымагу ваще всю расфигачу!» Он бухой был сильно, краев не видел совсем.

Мужичок, что рядом со мной стоял, водила, насупился – и в ответ: «А ну попробуй, коли здоровья не жаль!» Деды – они вообще за свое гнилое железо обычно резкие. Тачка дерьмо, а понтов – как будто у него «лексус», блин.

Ну этот даун, Рома, протиснулся вперед и – фиг ли пьяному казлу? – вмантулил ногой в крыло – вмятина реальная осталась. Тока как будто от отдачи отлетел и упал мешком. Я только потом понял, что это его старпер-то зафигачил. Боксер, что ли? И стоял как в стойке уже.

Мы немного припухли от такой наглости, а потом Артур за пушку, а я размахнулся, как в кино – правда, Колючему, что сзади стоял, в скулу несильно долбанул, – ну и хрясь мужичку по башке!

Ну то есть хотел по башке. Только тут фигня вышла – он присел, бита так над ним и пролетела, а он руку к моей кисти поставил, еще что-то – и вдруг бита мне прямо дальше так в морду и полетела. И все.

Колючий рассказал, что меня отрубило, и он отскочил на фиг, а дедок стоит битой помахивает. А второй – Артуров ТТ в руках крутит, а Артур сидит, за кисть держится и скулит.

В общем, облажались мы тогда малость. Биту потеряли, ствол мужики конфисковали, и Артур ездил его забирать. Он рассказал, что они требовали, чтобы он дал выкуп за помятое крыло «Ижа», но он им там обоим люлей дал и ствол забрал. Он говорит, что и тогда бы им вломил, но побоялся за нас, да и что машину бы покоцали. Пытался на Рому навесить, что он полез, и на меня, что я биту проморгал, но мы его послали – сам-то ствол тоже пробакланил, а на нас гонит.

А ваще это тогда тем козлам чисто повезло. Мы немного бухие были и вообще их пожалели – могли сразу навалиться и отпинать. Но хотели по-человечески поговорить, как с людьми, а они, казлы подлые, нас подловили.

Ладно, это все лирика и свистобольство. Сейчас-то они там не боксеры и вообще тупые и сонные. Хотя они девку жрали… Ладно, вот и отомщу за ту сисястую. Жаль, знал бы, что сожрут… э-э-э, да че там.

В общем – зомбокиллер идет в бой. Так, перчи еще надеть, во, кожаные! Надо очки темные добавить – теперь просто чисто Голливуд!

Вперед!

Распахиваю дверь, выхожу… Блин, че-то охренел немного. Надо осторожнее, как в кино, так, биту наготове, на полусогнутых, весь в напряге и готов бить… во, реально жОсткий киллер!

Дверь закрыл, ключи небрежным таким уверенным жестом в карман джинсов. Пошли вниз – весь такой суперпрофи, жаль, девки не видят. Да и пацаны бы обзавидовались. Ладно, еще насмотрятся на меня. Еще буду бродить по району и дубасить упырей.

На втором этаже полусогнутые ноги затекли, а напряженная рука с занесенной для удара битой немного онемела. Ну на фиг, нет тут никого. Пойду нормально. Уверенно насвистывая через зубы, покачивая биту в руке, не торопясь, спускаюсь на первый.

Ну вот, все нормально. Постепенно приближаюсь к железной двери… и немного непроизвольно замедляюсь… ну совсем немного. Эт типа чтобы обдумать обстановку… профи не ломятся напролом! Разведка прежде всего – я же не тупарь какой.

Твою ж… Быстро взбегаю наверх, смотрю в мутное окошко. О, только дедок на месте, Семеныча не видать. Ушел, что ли? Тем лучше.

Уже совсем спокойно спускаюсь вниз.

Прохожу мимо зарешеченного входа в подвал, впереди – входной шлюз с внешней железной дверью. Стою, прикидываю… ну вот, пора. Ща я тебя… шагаю к двери.

Сзади раздается какой-то шорох…

Дашке было плохо.

Во всех смыслах.

Прежде всего… Хотя какое теперь прежде?

Прежде всего потому, что вокруг была самая что ни на есть реальность. Господи, как иногда можно мечтать о кошмарном сне! Наверное, да, плохо прежде всего потому, что все так, как есть.

Адреналин ушел, и навалился откат. Было очень плохо.

Еще было холодно – на воде столь милый питерцам вечный балтийский сквозняк особенно сырой и продирает до костей. Ну это скоро привыкнется.

Болела нога. Любое движение стопой вызывало боль.

Разула ногу, закатав штанину джинсов, надетых поверх форменных брюк, потом брючину, опустила горящую стопу в ледяную воду. Вроде бы нельзя так, но стало легче. Подержала, вынула, обтерла одноразовой салфеткой. Полегчало. Таблетка пенталгина – третья за день… хотя уже не помогает практически.