Текст книги "Кому я должен? Часть 1"

С течением времени денег в семье действительно стало не хватать. Я даже чувствовал иногда некоторую неловкость, когда пополнял счета, снимал или переводил деньги по своим личным счетам. Жена в это время экономила на всем. Больше всего – на себе, немного на детях, и лишь мое принципиальное расточительство никак не вписывалось в эту картину. Я чувствовал себя полным подлецом, одновременно рассматривая увядание финансового благополучия своей семьи и свои личные банковские карты. Но бремя тяжести моей миссии сглаживало все угрызения совести. Я уже не понимал сути этой миссии, что и кому я должен доказать, но по инерции продолжал чего-то ждать.

Развязка все же наступила. Мы просто ужинали, все как обычно. Дети закончили быстрее, покидали тарелки в мойку и куда-то убежали.

– Знаешь, мы хорошо проводим время, я очень рада, что мы всегда вместе, но нам уже не хватает денег, – осторожно сказала жена и внимательно посмотрела на меня, изучая мою реакцию.

В последовавшую за этим паузу я быстро проанализировал все возможные последующие шаги этой игры. Она должна осторожно спросить про мою работу, про иные возможности финансовых поступлений, да и просто про то, как я собираюсь справляться с этой ситуацией и какие у меня планы на будущее. После моего игнорирования она, возможно, заговорит об этом более жестко. Потом, вероятно, она начнет ссылаться на детей и необходимость тратить на них деньги.

– Денег всегда не хватает, – ответил я философски, но звучало это полным издевательством.

– Да, мы всегда могли уменьшить наши амбиции, сократить расходы и жить по средствам, но сейчас их действительно не хватает. Я не могу экономить на детях, – она опять очень проницательно на меня смотрела, изучая и в то же время будто опасаясь моей реакции.

Я молча отметил про себя, что она пропустила второй шаг, что не повышала голоса и не раздражалась, а сразу спокойно перешла к детям. Это значит, что к разговору она хорошо готовилась, что моя флегматичность для нее ожидаема и что, несмотря на суть моих ответов, она просто должна мне что-то сообщить. Но что? Поставить условие, пригрозить разводом? В следующие доли секунды мой мозг взорвался от болезненного удовольствия. Это победа! Я разорвал эту нить! Я отделил наши группы крови. Я понял, сколько я ей должен. Я не знаю пока суммы, но главное, что я способен это измерить деньгами. Нужно только посчитать, нужно определить методику расчета.

– На детях, конечно же, нельзя экономить, – ответил я и многозначительно покачал головой.

Как правильно посчитать сумму моего долга? Может, просто сложить все деньги, которые она мне давала за это время: сначала в долг, а потом уже просто так? Получится не так уж и густо. Были некоторые крупные просьбы на ремонт авто, на наши небольшие путешествия, но в основном были мелочные суммы на текущие расходы. Сколько же это будет навскидку? Тысяч пять долларов или десять? Наверное, так. А если эту сумму разделить на годы нашей совместной жизни? А может, на месяцы? На дни? На секунды? Вполне недорого получается… Вот она теперь обрадуется моим расчетам. Захочет развестись со мной, а я тут беру и достаю сотку долларов: «Задержись, дорогая, на пару недель. Я посчитал, сколько я тебе должен, этого хватит. Все посчитано, с математикой не поспоришь». Теорема доказана, блин.

– Может, у тебя есть какие-то идеи? – спросила она без особой надежды.

Да какие, на хрен, идеи! У меня есть только одна идея: посчитать все вокруг и перевести это в деньги. Все, абсолютно все. Вот я уже почти посчитал и тебя, и меня, и наши отношения. Калькулятор только нужен. На очереди – все друзья и знакомые. Вот моя идея. Я хочу понять, кому я должен. Не знаю, зачем, не знаю, что будет потом, но сейчас это моя единственная идея. Да, я эгоист и полный придурок. Я ставлю на кон тебя, наши отношения, нашу семью, чтобы что-то понять, чтобы сделать еще один шаг в моем прозрении, а может быть, чтобы уже окончательно сойти с ума.

– Не, вообще никаких идей. Представляешь? – ухмыльнулся я вслух.

Похоже, мой тон ее абсолютно не расстраивал. Она говорила то, что должна была говорить. Независимо от моих слов, от моей интонации. Ну давай уже, не томи! К чему все эти прелюдии?

Вообще-то измерять мой долг только деньгами, что передала мне она, наверное, не совсем правильно. Ведь она вела прочие расходы, которые в прежней жизни оплачивал я. Ведь я должен же был обеспечивать детей всем необходимым, платить коммунальные платежи, покупать продукты и тому подобное. Нужно продумать методику расчетов. Тут не нужно спешить. Важна любая копейка.

– Знаешь, на самом деле я уже все решила, – сказала она абсолютно спокойно и даже немного обрадовано.

Ну вот он – момент истины! Я сделал это, я дождался, я дотерпел! Развод? Разлад? Раскол? Но почему так? Почему она так спокойна и даже словно буднична? Никакого волнения, нет даже намеков на дрожь в голосе. Подготовила так себя? Смирилась с мыслью? Нет, это нереально. Она не робот, должны же быть хоть какие-то эмоции. Или ей действительно плевать на меня и на наши отношения? В общем-то, ничего удивительного. По моим расчетам, наши отношения не так уж дорого стоят (наверное, можно посчитать сумму долга разными методиками, после чего оценить корреляцию). Но все равно нельзя же говорить о таких вещах с полным безразличием в голосе и даже какой-то радостью. Это невозможно. Может, за это ей сделать дисконт к моему долгу? Десятипроцентную скидку? Рублем наказать?

– Не переживай, я все посчитала, – продолжала жена уже чуть ли не восторженно.

Приплыли… Она все посчитала?! А я тогда чего считаю? Что вообще происходит, как она могла все посчитать? А скидку в десять процентов ты учла? За твое безразличие. Эгоистка. И не надо ничего считать, я сам все посчитаю. Это моя идея, это моя жизнь.

– Получается не так уж и много.

Ее слова уже звучали в моем мозге далеким эхом. Иногда звуки приближались и звучали совсем рядом, возле моего уха. Но тогда звуки замедлялись и слова сильно растягивались. Королевство кривых зеркал. Звуки или совсем рядом, но полные и растянутые, или очень далеко, тонкие и еле слышные.

Она все посчитала, и получается не так уж и много. Что ж, согласен. У меня примерно столько же получилось. Все сошлось, теорема доказана двумя способами. Но почему же нет удовлетворения от проделанного? Есть пустота, есть бесконечность. В сознании бешеным вихрем пролетали моменты последних месяцев жизни. Это бесконечное счастье! Такое же бесконечное, как сейчас пустота. Я поставил все на кон, и я проиграл. Я обменял свою жизнь и свое счастье на осознание цены наших отношений. У меня была семья, а теперь есть только стоимость (и то примерная, надо все же откорректировать расчеты). Фемида, блин. Две чаши весов. На одной лежит пачка баксов. На другой чаше – моя жена, мои дети (не они, конечно, а их уменьшенные копии), куклы. Еще с ними же на чаше лежит несколько розовых свертков. Это еще что такое? Какие-то надписи на свертках. «Счастье». «Любовь». Что за бред? Черная дыра неумолимо засасывала мое сознание…

– Получается не так уж и много, – вновь повторила жена с еще большим восторгом, – в основном, конечно, продукты. Есть коммунальные платежи за дом, за детский садик, но это все менее затратное. В общем, если особо не шиковать, то моего оклада вполне на это хватит. Тебе не придется напрягаться вообще, и ты можешь спокойно решать вопросы относительно своей будущей деятельности. Я же вижу, как ты переживаешь из-за отсутствия денег в семье и готов пойти на любую работу. Теперь все будет нормально, не спеши, не разменивайся по мелочам, найди себе достойное применение, реализуй свои таланты в чем-то еще.

Черная воронка остановила свое движение. Сознание стало возвращаться. Слова ее слышались в обычном темпе, на обычном расстоянии.

– Какого оклада? – спросил я, не слыша своего голоса.

– Моего оклада. Я же тебе сказала только что, что решила выйти на работу. Не перечь только мне, пожалуйста. Я уже все решила, я уже все посчитала, получается, не так уж много нам надо для жизни, моего оклада хватит, – жена прервалась на мгновение. – А ты что, меня совсем не слушал?

– Просто задумался чуть-чуть.

Потребовалось несколько часов, чтобы я смог осознать смысл этого разговора. Я слишком зациклился на своем опыте, перестал доверять людям, меня преследует ощущение чего-то худшего. Хотя, может, по своей сути это событие – из ряда вон выходящее. Ситуация достаточно проста: я добился своей цели и, применяя все способы, оставил семью без денег. Нет, мы, конечно, не голодали (всем бы так поголодать!) и достаточно долго жили просто припеваючи, но денег на привычный образ жизни перестало хватать. Потом денег перестало хватать и на менее привычный образ жизни. Если добавить к этому мои провокации и мое видимое безразличие относительно будущего, то ситуация была близка к критической. В каждый момент я ожидал накала в отношениях с супругой. Это обычно, это нормально. Это естественно для женщины, привыкшей если не к роскоши, то уж точно к достатку, и уж тем более для женщины, имеющей семью и заботящейся о ней. Это непременно должно было произойти.

Но время шло. Мы прекрасно проводили это время. Я наслаждался жизнью, и в то же время с каждой секундой я все больше ждал развязки. Развязка была неизбежна, я это понимал. Я понимал и то, что чем дальше мы заходим, чем больше проходит времени, тем драматичней и оглушительней будет финал. Я ожидал этого взрыва! Я был готов к его неизбежности. Готов настолько, что мой мозг, устав быть в остром предвкушении чего-то громкого, практически воссоздал ожидаемый мной финал в моем сознании. Воссоздал настолько четко, что я начал терять связь с реальностью. А реальность настолько проста, но настолько ненормальна, что и реальностью это назвать сложно. Развязка пошла совсем в другом направлении. Ко мне, как и прежде, со стороны семьи не нашлось ни единой претензии. Более того, жена сказала, что я не должен спешить в выборе способа самореализации и применения своих талантов; про банальный поиск работы, про отсутствие в семье денег не было даже и речи. Но денег не было, и с этим надо было что-то делать. Супруга решила и этот вопрос. И решила, конечно же, без меня, ведь нельзя же было меня сбивать с пути поиска, пути самопознания и тратить мои таланты на тупое зарабатывание денег. Она просто сама пошла на работу. Наверное, этих денег может не хватить для шикарной жизни, но хватит для нормального развития и воспитания детей (я не вникал в суммы: по ее словам, она все посчитала). Я, в общем-то, и сам за последнее время изменил отношение к деньгам и понял, что львиная доля заработанных денег уходит просто на поддержание самого процесса их зарабатывания. Поэтому ее заработка, хоть и скромного, наверняка хватит на нашу семью.

Ну что ж, приступаем к разбору полетов. Первый блин комом, эксперимент провален. Она все посчитала, ее дохода хватит на существование нашей семьи. Я могу и дальше проводить время с детьми, читать книги, пить пиво или заниматься спортом. Как дальше можно повернуть ситуацию, можно ли продолжить опыт? Опять провоцировать, тратить гораздо больше, чем есть? Нет, все не то. Если все эти провокации не действовали в отсутствие источников дохода, то теперь это просто пустое. Получается, что любовь восторжествовала. Наши чувства чисты и святы, их невозможно измерить деньгами. И, несмотря на это, на душе легкое разочарование. Ощущение проигрыша. Мало того, что я никому ничего не доказал, так теперь еще и денег нет, и работу потерял.

А что жена? Что я вынес из этого опыта? Безусловно, я пересмотрел заново все наши отношения. Я восторгаюсь и счастлив оттого, что она была частью моей жизни, моего болезненного сознания, моей плоти. Возможно, она тоже пересмотрит наши отношения, когда прочитает весь этот бред, когда поймет, ради чего я ставлю на кон благополучие нашей семьи, когда узнает о моей куче счетов с кучей нулей, в то время как она экономила копейки. Может, тогда и произойдет развязка, которой я так упорно ждал. За годы нашей жизни она, конечно, привыкла к моим нестандартным решениям, к моим принципам и взглядам на жизнь, но на этот раз я, несомненно, перегнул палку. Ну что ж, придется оправдываться. Пожалуй, я посвящу ей свое творчество. С любовью! Вечной! Неподкупной!

Глава 5. Друзья

Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих.

Евангелие от Иоанна, 15:13

Чтобы понять содержание этой главы и правильным образом суметь оценить ее, нужно понимать, кто же такие друзья? Каждый воспринимает это понятие по-своему, исходя из своего личного опыта, исходя из тех «друзей», которые есть в данный момент и которые встречались по жизни. У каждого человека есть сотни примеров как преданной, так и никчемной дружбы. Традиционно дружба бывает мужской, но бывает дружба и женская, бывает дружба между мужчиной и женщиной. Но понятие дружбы в этом случае очень тонкое и изощренное. А может, я просто не имел соответствующего опыта, поэтому обладаю искривленным представлением?…

Наибольшее количество друзей, как мне кажется, у каждого было в самом детстве. Друзья, правда, быстро менялись. Менялись в зависимости от результатов командной игры, от наличия или отсутствия игрушек, от возможных альтернатив в выборе друзей. И эта мелкая и непостоянная дружба должна быть самой искренней. Потому что дети не умеют врать, а если и врут, то делают это крайне неубедительно, потому что только учатся. Но, тем не менее, мы не склонны воспринимать детскую дружбу как искреннюю и основополагающую. Слишком быстро она протекает, и вроде бы не должна дружба измеряться успехами одного из друзей, наличием игрушек и т. д. Вроде бы неправильно это, корыстно, завистливо. Но правда именно и заключается в этой открытости и искренности. Именно эта дружба и есть настоящая, потому что включает в себя не только само слово «дружба» и некоторую связь между друзьями, позволяющую им таковыми быть.

Потому что в любой дружбе необходима корысть. И корысть должна быть обоюдная. Необязательно сиюминутная. Она может быть выражена в прошлом, и тогда в настоящем и будущем вы будете дружить «по инерции», испытывая чувство долга и рассчитывая на благосклонность друга в трудной ситуации. Корысть может быть в настоящем времени, но это очень скользкая дружба, как говорят, не проверенная временем, и при неполучении ожидаемых результатов дружба может окончиться так же быстро, как и началась. Корысть может быть связана и с будущим. Это лучший вариант, чем корысть, связанная с настоящим, ибо позволяет рассчитывать на поддержку и помощь в будущем, и поэтому дружба длится продолжительное время. Но, конечно же, корысть в будущем уступает корысти в прошлом, потому что основана не на проверенных личным опытом фактах, а на догадках, предположении или чужом мнении. Важно еще, конечно, понимать всю ширину применяемого мной слова «корысть». Это далеко не деньги или даже просто какие-то материальные блага. Сюда я также закладываю и все нематериальное. Рассчитываешь ты на то, что друг поможет тебе в беде, сложной ситуации, драке, – значит, это тоже корысть.

Бывает ли дружба без корысти? Вряд ли. Конечно, вы можете встречаться, коротать вместе время, при условии что у обоих одновременно есть свободное время, но если вам друг от друга ничего не надо, то дружба кончится, когда кончится свободное время или график свободного времени перестанет совпадать. Так бывает чаще всего: заканчиваешь школу или институт, меняешь место жительства или находишь новую работу – и все, друзья «не разлей вода», которые всегда были неразлучны, теперь и не знаются вовсе. И дело не в том, что теперь далеко или неудобно встречаться, ведь друзьям можно и не встречаться вовсе. Дело в том, что, кроме этих встреч, вас ничего и не связывало: нет предмета, нет интереса, нет корысти. И неважно, в каком возрасте вы выбираете себе друзей. Разница лишь в том, что в детстве все искренней, и конкретная корысть и мотивация дружбы звучит прямо и открыто. С годами все якобы усложняется, появляется понимание жизни, необходимость в самореализации, ответственность и прочая фигня, затмевающая сознание и препятствующая адекватному пониманию вещей. На самом деле не меняется ничего. Да, игрушки уже другие, машинки уже не такие маленькие, командный успех проявляется не в дворовом футболе, а в бизнесе, но суть не меняется. И если у вас есть обоюдная корысть, то вы друзья.

Не имей сто рублей, а имей сто друзей. И не поспоришь ведь со старинной поговоркой. Или поспоришь? Но поспоришь о чем? Воспринимая буквально все слова, становится очевидно, что и спорить-то не о чем. Сто рублей – это пара бутылок пива вместо ста друзей. И даже не важно, что это за друзья, какие корыстные мотивы вас связывают и связывают ли вообще. Но сдается мне, что приведенные сто рублей не более чем аллегория, просто пример численного выражения денег, на самом деле не подразумевающий и не несущий в себе никаких количественных выражений, а обозначающий всего лишь некоторое богатство. Тогда задача усложняется. Усложняется до невозможности ее решения в принципе, поскольку для решения недостаточно исходных данных. Если мы установили, что дружба основана на обоюдной корысти (необязательно денежной и материальной вообще), то очевидно, что, имея большую сумму денег, возможно решить если не все, то большую часть корыстных потребностей в твоем друге. То есть в данном случае важно, сколько конкретно денег стоит за формальными «ста рублями», и важно понимать степень корысти по отношению к другу. Вполне возможно, что обозначенная сумма легко может перекрыть эту дружбу. Уровень дружбы здесь имеет прямую зависимость к изначальной сумме денег, оговоренной условно в поговорке. То есть для компенсации дружбы, не основанной на сильных взаимоотношениях, не требуется существенной суммы денег. Получается, что если рассматривать поговорку как просто невозможность сопоставления дружбы и денег, то это в корне неверно как в теории, так и на практике. Полно жизненных примеров, когда лучшие друзья, став, например, партнерами в бизнесе, расходятся на денежной почве. Для этого подтверждения есть другая поговорка: «Хочешь потерять друга – дай ему в долг». Очевидно, что эти категории можно сопоставлять, и вопрос только в том, кто конкретно эти сто друзей и на что они способны, с одной стороны, и какая реальная сумма стоит за ста рублями – с другой.

«Старый друг лучше новых двух». Это еще одна поговорка, к которой нас приучают еще со школы. А действительно ли старый лучше? Скорее всего, здесь речь идет не о возрасте, а об относительном сроке знакомства с тремя людьми, с одним из которых ты знаком дольше, чем с двумя другими. Что это может дать с практической точки зрения? Практически ничего без понимания степени взаимной корысти или, говоря другими словами, уровня дружбы. То есть опять некоторая аллегория, призванная дать понятийный посыл без привязки к реальности. Попробуем допустить, что все три друга абсолютно одинаковые и имеют одинаковый условный вес и влияние на своего друга. Но если все они одинаковы, то в чем может быть преимущество одного перед двумя? Речь идет, видимо, о некоторой стабильности будущего, основанной на прошлом. Работаешь ты, например, сорок лет своей жизни, а потом выходишь на пенсию, и государство тебе выплачивает некоторое денежное содержание, несмотря на то что самому государству ты уже абсолютно бесполезен. Так же получается и со старым другом: вот дружил он с тобой когда-то, помогали вы друг другу в чем-то, то есть корысть обоюдная была. Но потом появились новые друзья, которых больше по количеству или обоюдные, общие ваши интересы выходят на принципиально новый уровень. Но при этом остается старый друг, который при этом почему-то должен быть лучше. Срок хранения потому что большой, выдержка больше, как у хорошего коньяка… Спорно все это. И не всегда подтверждается в жизни, а если еще жизнь пытаться раскачивать, подобно моему эксперименту, так и вообще получается зависимость чуть ли не обратная. Как много людей, которых ты видишь впервые, готовы прийти тебе на помощь, и как часто бывает, что те, кто находится недалеко от тебя, способны только на то, чтобы стукнуть своей рюмкой о твою и произнести банальное: «За встречу!»

Необходимо также еще заметить в самом начале этой главы, что в традиционном понимании дружбы большинством людей друзей у меня, наверное, и нет вовсе. Это если смотреть на дружбу именно с большой буквы, веря во все перечисленные выше пословицы и непременно приводя в синонимы слова «дружба» такие слова, как «верность», «неподкупность», «преданность» и т. д. Может, потому что я неудачник и еще не встретил в жизни настоящих друзей. А скорее, потому что в принципе я человек самодостаточный. Я не испытываю потребности в деньгах и других материальных благах (по крайней мере, пока у меня еще не кончились накопления и дивиденды со старых инвестиций), не испытываю потребности в общении в повседневной жизни и способен сто лет просидеть один в запертой комнате (пока не пробовал: это, возможно, будет следующим экспериментом), мне не нужно самоутверждаться, хвалясь своими мнимыми или не мнимыми достижениями, и вдыхать всеми фибрами одобрение, замешанное с завистью. Я вовсе не инертный или замкнутый, просто все свои потребности, а они зачастую далеко не простые или ординарные, я способен удовлетворять самостоятельно или с помощью моей жены (здесь должен стоять подмигивающий смайлик, а через несколько пробелов – смайлик с баяном, который не будет нести смысловой нагрузки, просто он мне нравится). Нет, ну мне, конечно, приятно, что в моей телефонной книге есть номера, набрав которые, я могу попросить толкнуть из снега застрявшую машину (представляю, как озадачились прочитанным жители Москвы и еще нескольких крупных городов, но поверьте: так бывает, что машины, даже полноприводные, застревают в снегу на дороге), или приехать и переставить мебель с места на место, или сделать еще какие-нибудь мелочи, платить за которые деньги рука не поднимается, а самому сделать не под силу.

В общем и целом каждый человек вкладывает свое сокровенное понятие в слово «дружба», а я – свое, и именно таким образом я определил небольшой круг лиц, порывшись в адресной книжке своего телефона. На этом все. Достаточно прелюдий. К делу.

* * *

Саша С. был человеком, который, так или иначе, присутствовал на всех этапах моей жизни. Наверное, мы не были друзьями в понимании большинства людей, и, когда жизнь нас разводила в стороны, ни один из нас этому не противился. В детстве он жил домов через пять от моего дома на перпендикулярной улице – в так называемом частном секторе. Сложно отметить что-то необычное из самого детства. Может, забывается за ненужностью, а может, ничего необычного и не было вовсе. Обычные дети из обычных бедных семей обычно убивали время тем, что лазили по помойке. Это была большая помойка, располагавшаяся совсем недалеко от наших домов вдоль маленькой речушки, название которой в детстве мне казалось иностранным, но все называли речку просто «вонючкой». О смысле этого названия я задумался только сейчас, а тогда это была просто речка-вонючка, просто название, сочетание букв. На помойке всегда было интересно, можно было встретить много разных любопытных вещей, а иногда попадались даже старые сломанные игрушки. Верхом везения было найти на помойке солдатика. Но чтобы что-то найти на помойке, нужно было потрудиться и, вооружившись толстой палкой, усердно ковырять мусор. Саша С. еще с детства не был склонен к физическому труду, а потому, когда все дети упорно ковыряли мусор, он – то ли от зависти к найденному, то ли оправдывая собственное безделье, – говорил, что ему такие игрушки купят родители. Но это было только наполовину правдой, а может только наполовину ложью. Потому что иногда ему действительно покупали игрушки, и вроде даже нередко, ведь он был единственным ребенком в семье и казался набалованным. Но ложью это было наполовину потому, что, как я уже писал выше, мы были из бедных семей, что, естественно, ограничивало его воображение о новых игрушках, но вместе с тем не было достаточным стимулом, чтобы ковырять мусор наряду с остальными.

Из этого описания можно подумать о некой его брезгливости не только к физическому труду, но и к помойке в целом. Но это было не так. Еще одним развлечением детства было есть зубную пасту, выдавливая остатки из найденных на помойке тюбиков. Конечно, хоть мы и были из бедных семей, мы отнюдь не голодали, и природу этого явления я объяснить не могу, поскольку и вкус зубных паст тогда был неподдельно противным. Сложностей с поиском выброшенных тюбиков из-под зубной пасты обычно не возникало, посему в этом деле, как мне тогда казалось, Саша С. преуспел гораздо больше остальных. Когда другие дети ковыряли палками мусор в поисках игрушек или просто прикольных вещей, стараясь углубиться как можно дальше, Саша С. ловко скручивал крышки с тюбиков, клал тюбики на землю (или что там было под ногами), нажимал ногой на тюбик или даже прыгал на нем одной ногой, поднимал и слизывал выдавленное.

Позже, через пару лет, свалку мусора там запретили, мусор, наверное, тоже увезли, а может, он сам куда-то делся: речка-вонючка, например, разнесла по просторам нашей необъятной родины (я помню, как еще в детстве старший брат рассказывал мне очередность рек, в которые впадает наша речка-вонючка, и потом в какое-то море), но место наших встреч осталось неизменным. Берег вонючки тянул нас к себе. Мы собирались там каждый день, обязательно жгли костер, курили сухие листья деревьев, неумело закручивая их в газету, пекли вырытую где-нибудь неподалеку – в чужом огороде – картошку. Саша С. был обычным пареньком, разве что иногда приносил из дома короткие отцовские окурки, и тогда мы добавляли в сухие листья деревьев настоящий табак!

Лет в четырнадцать мы уже стали встречаться в каких-то сомнительных компаниях, где курили уже не листья деревьев. Я не был приверженцем подобного времяпровождения, поэтому в этот период мы несколько потеряли друг друга из виду. Не то чтобы я чего-то или кого-то чурался (среда обитания, взрастившая меня, безусловно, оказывала на меня определенное давление, поэтому достаточно рано я попробовал алкоголь и иногда курил дешевые сигареты без фильтра), просто меня удручал сам факт бесцельного просиживания и никчемных разговоров. Алкоголь в компаниях был совсем не всегда, поэтому обычно компании просто сидели на задворках какого-нибудь старого дома или в подъезде дома в холодное время года. Разговоры были совсем не высокоинтеллектуальными и сводились чаще к вымышленным историям о драках или успешных встречах с девушками. Кроме этого, Сашу С., который был на год младше и, соответственно, учился на класс ниже, почему-то выгнали из школы, и он ходил на другой конец города в другую школу. Я толком так и не понял, почему его выгнали, может быть, ему было неинтересно. Поэтому встречались мы все реже, разве что на каких-нибудь масштабных драках район на район, где собирались обычно все подростки.

Несмотря на невзрачную среду обитания, заложенный природой интеллект позволил нам обоим закончить школу, каждый свою, и поступить в университет, который находился в областном центре на расстоянии семидесяти километров от нашего городка. Я, соответственно, уехал на один год раньше, поскольку был старше него, и, пожалуй что, в этот год мы с ним практически не встречались. Университет был достаточно убог и беден даже по тогдашнему моему пониманию, но это был, наверное, единственный на тот момент университет в нашей области, не считая педагогического, а уехать учиться в другую область не позволяло материальное положение.

Ну что сказать, отдаленность, хоть и небольшая, от родительского дома и самостоятельная жизнь первично действовали на всех одинаково: все студенты, покинувши отчий дом, теряли голову и черпали новое вдохновение для жизни. А вот дальше уже шла разница, поскольку вдохновение все черпали из разных источников, как, собственно, и реализовывали свое вдохновение все по-своему. В основной массе все было достаточно банально, мало кто вдохновлялся учебой, особенно на первом курсе, а вдохновение обычно черпалось из спиртного, и в это же спиртное вдохновение возвращалось. Получался некий замкнутый круг, внешне напоминавший беспробудную пьянку. Но только ухищренный особой мудростью мозг мог видеть в этом перерождение вдохновения из одной стадии в другую. Не так часто, но все же проскакивала и тема легких наркотиков. Я далеко не специалист, но, насколько мог ориентироваться в ценах, рядовой студент не мог позволить себе принимать наркотики по материальному положению. Поэтому внешне это выглядело так же, как я в детстве курил листья деревьев: марихуана (или что там было на самом деле) курилась студентами с очень важным видом, потом неумело и театрально имитировался «приход». Эту тему я отверг для себя сразу и навсегда.

Но то все, как я говорил, основная масса, к коей я, естественно, не относил себя и иногда Сашу С. Во что мы могли выплеснуть свое первое вдохновение, учась непонятно чему в техническом вузе? Конечно, в поэзию. Это нас не объединяло, не разъединяло, это вообще, пожалуй, никак не влияло на наши отношения. Просто мы писали стихи. Каждый свои. Я любил потом свои стихи читать девушкам, что, безусловно, давало мне некоторое преимущество в отношениях и позволяло рассчитывать на большее. Хотя, если уж отвлекся, совсем не всегда девушки воспринимали мои стихи и хотели их слушать, а читать мне их хотелось. Тогда я доставал заначку, снимал проститутку и читал стихи ей, поскольку у нее права выбора уже не было. Саша С. любил читать свои стихи куда больше моего. Он мог читать их кому угодно, где угодно и сколько угодно. В основном это был один стих, который, наверное, знали наизусть уже все, даже кто вовсе не знал Сашу С. Впрочем, у него так же, как и у меня, были проблемы со слушателями, не знаю, снимал ли он для этого проституток (я знаю, что снимал, но не знаю, для чего), но в любом случае это был не выход, поскольку удовольствие для нас тогдашних было совсем не из дешевых.

Выход пришел сам собой: мы стали читать стихи друг другу. Как оказалось, стихи было не только интересно читать, но и слушать. Этот момент, безусловно, сблизил нас на какое-то время. Мы встречались, напивались дешевыми спиртными напитками, не имея абсолютно никакого вкуса или предпочтения, а руководствуясь только ценой, после чего от одного звучало сокровенное: «Ну, есть что-то новенькое». И так начинался наш вечер поэзии. Иногда, конечно, этому еще предшествовала небольшая «ломка» со стороны каждого из нас: что, дескать, материал совсем сырой, вот-вот в трамвае на салфетке написал. Обычно это лечилось еще дозой спиртного, после чего уже рифма просто сотрясала стены какой-нибудь дешевой забегаловки, или же насекомые центрального парка замирали в восторге, позабыв о своих подлых намерениях. И я действительно получал удовольствие от таких встреч. Более того, если для студенток младших курсов достаточно было иметь в арсенале парочку сопливых стихов про любовь, что, естественно, не способствовало прогрессу в творчестве, то встретиться с Сашей С., не имея в активе парочку новых мощных произведений, было невозможно. И тогда я брался за перо! (Блин, как звучит! Даже не буду редактировать.) Я переносил встречу под любыми предлогами, если у меня не было новых стихов, и заставлял себя что-то сочинять.