Текст книги "Так просто сказать люблю"

Глава VII

Изучение себя завершилось тайным от Виталия походом в магазин и покупкой целого набора различных антицеллюлитных и подтягивающих средств. Не то что они так уж мне требовались, просто на всякий случай, для профилактики. Виталий прав, проблему легче предупредить, чем потом с ней бороться. Но забота о красоте и упругости кожи была самой маленькой моей проблемой.

Большой же стал… Игорь. Я проводила с ним каждую ночь. Проводила совершенно помимо собственной воли. Стоило моей голове коснуться подушки, я немедленно засыпала. Это само по себе было новостью. Прежде сон приходил ко мне с трудом. Теперь же я стремительно проваливалась в него, и передо мной тут же возникали добрые, ласковые, зеленые глаза Игоря. Его пухлые губы тянулись ко мне и принимались жадно меня целовать. Сильные крупные руки нежно ласкали мое послушное тело, беззастенчиво добираясь до самых потаенных мест. Меня пронзали страсть и желание такой силы, какой я до сей поры никогда не испытывала. Даже во сне я мучилась, понимая, что совершаю недозволенное. Я не имела права так поступать и чувствовала себя преступницей. Страсть, однако, всегда в моих снах оказывалась сильнее разума, и я, раз за разом, ночь за ночью, бесстыдно отдавалась Игорю и наполнявшей и повергавшей меня в восторг страсти.

Мои пробуждения были ужасны. Просыпалась я теперь совершенно разбитая и стыдливо прятала глаза от Виталия. Ведь измена, пусть и во сне, остается изменой. Раз подобное мне снится, значит, я подсознательно этого и хочу. Но сознательно-то я отвергала саму мысль об измене Виталию, и мне было безумно стыдно за мои ночные безумства.

Больше всего я страшилась выдать себя. Вдруг во время безумных своих сновидений я кричу, исторгаю стоны или вслух повторяю: «Игорь! Игорь!» Кошмар, если Виталий такое услышит. Но либо я ничем не проявляла себя, либо мой муж слишком крепко спал. Во всяком случае, он ничего не замечал.

Напуганная неожиданным буйством своего тела, я даже сходила к врачу и выписала снотворное. Естественно, я и словом не обмолвилась об истинной причине, просто сослалась на перегрузку: мол, заканчиваю роман и, видимо, переработала.

Докторша оказалась чуткая. Получив от меня автограф прямо на журнале, где были опубликованы фотографии с моей липовой свадьбы, она выписала мне несколько лекарств на выбор.

– Попробуйте, что вам лучше подойдет.

Мне не подошло ничего. От снотворных сделалось еще хуже. Мои эротические сновидения стали лишь насыщеннее, разнообразнее и красочнее. Если раньше мне снились только наши конкретные действия, то теперь в моих снах появился фон. Залитые ярким солнцем сады с буйной тропической растительностью. Роскошные восточные дворцы из золота и мрамора, кровати с атласными подушками и простынями. Бассейны, наполненные благоухающей розовой водой. Сладко-обволакивающая тихая музыка. И никого, кроме нас с Игорем. Этот мир целиком, безраздельно принадлежал нашей любви и нашим страстным утехам. «Тысяча и одна ночь», да и только! Я боялась ложиться спать. В то же время, постель отчаянно притягивала меня. Ведь во сне меня ожидало такое, чего я даже отдаленно не испытывала в реальной жизни. Больше всего пугало, что хотелось повторять свои сонные приключения снова и снова. Я будто превращалась в наркоманку, охотящуюся за новой и новой дозой сладкого забытья, и было совершенно неясно, как избавиться от снедавшей меня зависимости.

Я не знала, что делать. Ляльке, единственному человеку, с кем я могла бы посоветоваться и кому могла доверить свою тайну, увы, было не до меня. Последние дни подготовки к свадьбе никак не располагали к задушевным разговорам. Лялька была в таком ажиотаже, словно выходила замуж первый раз. Впрочем, в первый раз она вела себя гораздо спокойнее. Я точно помню.

Свадьба прошла. Я, конечно, в отместку за свою, от души поорала им: «Горько!» Между прочим, совершенно стрезву. Пить я панически боялась. Не ровен час, опять приглянутся чьи-нибудь объятия! Я даже шампанское едва пригубила, когда мы катались по Москве на монструозных размеров арендованном «Линкольне». И вроде там было совершено безопасно – только нас четверо да шофер. Но я все равно не решилась.

После свадьбы Лялька с Толей укатили в Италию, и я осталась наедине с раздиравшими меня мучениями. Ужас ситуации усугублялся тем, что я даже работать толком не могла. Детективная линия упорно не желала выстраиваться. Ни убивать кого-нибудь, ни искать убийцу душа не лежала. Хотелось любви и бешеных сексуальных эскапад. Но это была чужая ниша. Ее уже целиком и полностью заняла в «Атлантиде» моя коллега по писательскому цеху, выступающая под псевдонимом Эмилия Гамильтон.

Сперва ее шутливо прозвали Леди Гамильтон, однако потом, и достаточно быстро, переименовали в Блэди. Уж очень она любила молоденьких мальчиков из отдела рекламы, иногда даже не без взаимности. Как говорили по этому поводу злые языки, «гонорары позволяют, вот и пользуется».

В литературную нишу Блэди Гамильтон никто бы меня не пустил. У нас как у хищников: каждый автор свято блюдет свою территорию, а издатели карают каждого, кто покусится на чужую. Так им проще. Выделили «производителю» делянку, вот и возделывай, пока она хоть что-то родит. Перейти межу считалось преступлением. Мне и так уже один раз показали «желтую карточку», и хотя ограничились предупреждением, я прекрасно знала, что второй раз не обойдется. Оштрафуют. Найдут способ. В общем, роман мой застыл. Поэтому приглашение на презентацию настенного календаря издательства «Атлантида» на следующий год с изображением ведущих авторов я приняла с удовольствием. Хоть развеюсь немного.

Виталий пойти со мной не смог, вел какие-то семинары. Пришлось мне отправляться туда одной. Мероприятие было устроено с размахом, в зимнем саду на крыше отеля с красивым иностранным названием. Точно знаю, что не «Хилтон» – такого у нас в Москве вроде пока нет.

Когда я поднялась на крышу, наши литературные дамы уже стояли кружком и оживленно щебетали. Завидев меня, они хором дежурно взвизгнули и активно изобразили дружбу, по очереди почмокав воздух вокруг моих щек.

– Тасенька, тебе очень идет замужество, – просюсюкала пышная Анна Гурманова (сборники кулинарных рецептов серии «Я все приготовлю сама»). – Чудо как похорошела!

– И похудела, – с недобрым огоньком в глазах оглядела меня с ног до головы Блэди Гамильтон. – Ну-ка, признавайся: села на диету? Какую? По группе крови? Или белковую, по американскому доктору?

– Что ты, право, смущаешь девушку, – взяла меня под ручку Мария Генералова, королева «криминального детектива», как будто детективы бывают некриминальные. Тем не менее, в «Атлантиде» именно так именуют ее делянку. – У нее медовый месяц еще не кончился, вот и похудела. – Она хихикнула. – А выглядишь и впрямь замечательно. Мне, что ли, развестись и снова замуж выйти? Ну, Тася, рассказывай, как дела.

Произнося в ответ дежурные фразы, я про себя отметила, что мои акции и впрямь значительно пошли вверх, и я окончательно утвердилась среди игроков «высшей лиги». Раньше эти дамы не были со мной столь любезны и при встречах поглядывали свысока. Но, видимо, все меняется в этом лучшем из миров.

Пощебетав еще какое-то время, мы послушали выступления, выступили сами и принялись разглядывать календарь. Он был заказан известной модной фотохудожнице Ксении Воздвиженской, чьи костюмированные фотографии известных и модных личностей украшали обложки глянцевых журналов. Не поскупилась «Атлантида» – Воздвиженская брала за работу умопомрачительные гонорары. Чести запечатления своих ликов на календаре удостоились далеко не все авторы «Атлантиды», а только двенадцать, что называется, самых-самых – конечно, с самыми большими тиражами. Одиннадцать писательниц и всего один писатель, олицетворявший декабрь. Впрочем, и он мужской пол представлял относительно, ибо был нетрадиционной сексуальной ориентации, чего не скрывал ни в жизни, ни в творчестве. Поэтому и на календаре Воздвиженская запечатлела его в образе Снегурочки, чрезвычайно смахивающей на Мерилин Монро – с огромным накладным бюстом, выглядывающим из глубочайшего декольте.

Впрочем, многочисленная публика на декабрь не особенно реагировала. Куда большую популярность снискали июль и август. Июлем была обнаженная Блэди. Воздвиженская сняла ее хоть и через сетку, но крупным планом. Эротическая писательница возлежала с загадочной полуулыбкой Джоконды на освещенном солнцем лугу, и несколько поблекшие, но все еще рельефные ее прелести ласкали ромашки и одуванчики. Выглядело это очень впечатляюще.

Август был по-августовски изобилен. Его олицетворяли пышные формы Анны Гурмановой, наполовину ню, в духе Рубенса. Антураж Воздвиженская решила как фламандский натюрморт. Королеву кулинарных рецептов окружали блюда с горами разнообразных фруктов. Не только фрукты, но даже Гурманова выглядели достаточно аппетитно. Я даже пожалела, что сама не согласилась обнажиться. А ведь меня уговаривали. И чего испугалась? В результате мне достался слякотный октябрь. Я стояла в вихре желтых листьев. Вообще-то красиво. Только меня вот почти не разглядеть.

Потом объявили благотворительный аукцион, все вырученные средства от которого должны были перевести в один из детских домов. Продавались первые десять экземпляров календаря увеличенного формата и, естественно, с автографами всех участников проекта. Торг прошел на ура. Я и не предполагала, что эти календари можно за столько продать. Оставалось надеяться, что вырученные деньги дойдут по назначению. Вообще-то, на мой взгляд, позаботиться о сиротах можно было гораздо проще и эффективнее; денег на проведение презентации ухнули куда больше, чем выручили от продажи эксклюзивных экземпляров календарей. Вот бы прямо перевести их несчастным детям. Но дело то ведь не в них, а в рекламе: издательства, его ведущих авторов, их книг, фотохудожницы и Бог весть чего еще.

Аукцион завершился. Публика потянулась к нам за автографами, правда, уже выборочно. Самые большие очереди выстроились к Блэди, Гурмановой и Генераловой. Ко мне народ, конечно, тоже стоял, но как-то реденько и жиденько. Сама виновата. Надо было обнажиться. Теперь, видно, просто быть автором популярных книг мало. Генералова, правда, тоже для календаря не обнажалась, но у нее были самые большие тиражи, самые лучшие экранизации и самая широкая популярность, которую она успела завоевать еще до того, как писатели превратились в шоуменов, словом, до эпохи писательниц-ню.

Быстро осчастливив своих немногочисленных поклонников, я уже было двинулась в сторону фуршета, когда меня тронули за плечо. Я повернулась и онемела. Передо мной стоял он. Игорь. Мужчина из моих снов, с которым я провела все ночи последнего месяца!

– Я знал, что мы обязательно встретимся, – сказал он.

– Выходит, ты все-таки меня тогда узнал?

– Нет. Я узнал только после того как заглянул в календарь.

– Неправда. Там моего лица совершенно не видно.

– Ладно. – Он махнул рукой. – Узнал, когда ты выступала на сцене.

– Ближе к истине. Пожалуй, поверю. – Я улыбнулась.

– Теперь мне известно, кто ты, и ты уже теперь не потеряешься и никуда от меня не денешься. А то я понял: твоего звонка придется ждать долго. Я уже собирался искать… Признайся, ты карточку мою потеряла или принципиально не звонила?

– Принципиально. – Произнести это оказалось очень нелегко, но все-таки я решила сразу расставить все точки над «i», хотя вся моя суть изо всех сил призывала: «Молчи! Молчи!» – Я не сказала тебе тогда самого главного: в тот день я гуляла на собственной свадьбе.

– Как теперь говорят, у-упс, – ошеломленно выдавил из себя он. – Н-да, случается и такое.

Он не мог скрыть разочарования, даже красивые его глаза вмиг потухли, словно подернулись пеленой. У меня в голове с почти физической болью пульсировало: «Ты сейчас сама все испортила!» Я схватилась за висок.

– Значит, я оказался твоим последним «прости» свободе? – спросил он, глядя куда-то в пол.

– Не знаю, Игорь, – честно ответила я.

Он резко поднял лицо. Оно оказалось почти вплотную к моему. В это время между нами решительно втиснулся Феликс Салаватович. Очень довольный.

– Друзья мои, как удачно! Я вижу, вы сами уже познакомились, и мне нет нужды представлять вас друг другу.

В руках генеральный держал бокал с вином, видимо, уже успел добежать до фуршета.

– А что это вы оба такие скучные? Пойдемте, пойдемте к столу. Там сегодня замечательные омары! – Генеральный смачно причмокнул губами. Видимо, успел уже продегустировать и омаров, однако лишь растравил аппетит, и мощный его организм срочно требовал продолжения банкета. – Пойдемте, пойдемте. – Он подхватил нас с Игорем под руки. – Заодно и о деле поговорим. Под хорошую, так сказать, выпивку и закусочку.

От того места, где мы разговаривали с Игорем, до накрытых фуршетных столов было не так уж далеко, однако, пока мы следовали туда, я успела много всего передумать. Выходит, все-таки дело. Я так и представляла себе хитрую стратегию, разработанную Салаватовичем. Возникает только вопрос: зачем? Что они такого от меня хотят, чтобы прибегать к подобным хитростям? Я вроде и так им пока ни в чем не отказывала. Даже на показательную свадьбу в итоге согласилась. Я ведь им не докладывала, что произошло стечение обстоятельств, и Виталий как раз в это время сделал мне предложение. Но ведь наше странное знакомство с Игорем, тоже, вполне возможно, стечение обстоятельств. Феликс, естественно, мог посоветовать Игорю завести со мной неформальные отношения, в ресторане же мы с ним столкнулись просто по воле случая. В прямом смысле столкнулись, лбами! Однако так как разговор обо мне уже к тому времени состоялся, он не упустил шанса и оперативно завел со мной знакомство. Осуждать я его за это не могла, он повел себя вполне профессионально. И все-таки меня словно ледяной водой окатило. Я же растаяла, как последняя идиотка! Что он теперь, интересно, обо мне думает? И как мы с ним будем вместе работать? Ничего. Поделом мне. Так мне и надо! Хотя… Он ведь явно сейчас расстроился, узнав, что я замужем. Может, намеревался совместить приятное с полезным? И дело провернуть, и романчик покрутить. Тогда, значит, я ему все-таки понравилась! Хотя какое это теперь имеет значение.

– Таисия Никитична, вам белого или красного? – вернул меня к действительности сладкий голос генерального. Глаза его блуждали между мною и Игорем. – Игорь Ратмирович, вы уже рассказали Таисии Никитичне о нашей задумке?

– Да нет. Еще не успел, – кисло отреагировал тот. И, кинув на меня какой-то странный взгляд, добавил: – Вы нас прервали.

– В таком случае, может, я расскажу? – В голосе Феликса появилось даже больше патоки, чем обычно.

«Опасный симптом, – мигом насторожилась я. – Меня хотят обмануть».

– Э-э, видите ли, Таисия Никитична, компания глубоко уважаемого нами Игоря Ратмировича решила заняться производством телесериалов. Это, так сказать, в общем. А применительно конкретно к вам они хотят выкупить права сразу на несколько ваших произведений. Конечно, мы еще на стадии переговоров. Хотели вас подключить, но у вас ведь были такие события. Поэтому решили подождать, пока вы придете в себя.

Он повернулся к Игорю.

– Вы знаете, Таисия Никитична у нас совсем недавно вышла замуж. Можете, кстати, поздравить. Так сказать, приятные хлопоты были.

– Да я в некотором роде уже поздравил, – хмуро бросил тот.

Феликс Салаватович явно ощутил напряжение, однако, не в силах разгадать причину, только еще сильнее засуетился.

– У Таисии Никитичны замечательный муж! Очень талантливый ученый! Кстати, мы с ним один грандиозный проект задумали.

Игорь при упоминании о замечательном муже болезненно скривился, а я навострила уши. Вот так сюрприз! Почему я ничего не слышала о грандиозном проекте? Не говоря уж о том, что не подозревала о контактах Феликса и Виталия без меня. Что они, интересно, задумали за моей спиной?

А из Феликса Салаватовича слова сыпались, как горох из мешка:

– Правда, вас, Игорь, наша задумка с мужем Таисии Никитичны, вероятно, мало заинтересует. Хотя как знать, нынче научно-популярная тематика на подъеме.

Игорь опять скривился, но ничего не сказал. Я же, выдавив из себя сладчайшую улыбку, нежно взяла генерального за локоток и пропела ему на ушко:

– Ох, с этой свадьбой у меня совершенно голова кругом. Забыла, в чем там суть проекта? Напомните, пожалуйста.

Глаза у Феликса заметались как вспугнутые аквариумные рыбки.

– Ну детально-то мы с Виталием Дементьевичем еще не проработали. Давайте потом, а сейчас лучше поговорим о вашем деле. А то Игорь Ратмирович, наверное, торопится.

– Что вы, что вы. Я не спешу, – будто нарочно подыграл мне он. – И научпоп меня действительно очень интересует.

Игорь весьма ехидно покосился на меня. Мигом просек ситуацию и хочет выставить Виталия в невыгодном свете. Вот, мол, нашла себе муженька, который от тебя все скрывает. Я мысленно обругала себя. Зачем надо было начинать такое при Игоре? Спросила бы у Феликса после. А теперь выставила себя на позор.

Феликс уже явно вообще ничего не понимал и лишь растерянно хлопал глазами.

– Ну-у… там… понимаете, – наконец залепетал он. – Серия книг. Физика для детей. В доступной форме. С картинками. Так сказать, в помощь школьной программе.

Глаза у Игоря плутовски блеснули. Может, мне показалось, но вроде он даже подмигнул мне. А потом, напустив на лицо серьезность, повернулся к генеральному.

– Очень занимательно. Этот проект можно подвести под госзаказ. Я вот даже подумал… Вы извините меня, Таисия Никитична. – И вновь плутовской его глаз стрельнул в мою сторону. При всей неоднозначности ситуации меня начал разбирать смех. – Так вот, Феликс Салаватович, может нам пока отказаться от идеи экранизации криминальных мелодрам и сосредоточиться на физике Виталия Дементьевича?

Генеральный спал с лица. Можно было подумать, что над его головой разверзлось небо и Бог самолично показал ему кукиш.

– К-как, к-как вы сказали, Игорь Ратмирович? Мы ведь с вами уже подписали…

«Та-ак, – мотала я на ус. Не подумайте только, будто у меня есть усы, отнюдь. Просто теряюсь в догадках, на что следует наматывать полученную информацию женщине? – Выходит, они без меня уже что-то подписали. Ну, погодите же!»

– Ну это же был просто протокол о намерениях, – своим ответом Игорь отмел мои подозрения. – Слегка изменим направление нашей совместной деятельности.

– Да нет… Я не то, чтобы не… Но Таисия Никитична… Мы это… так рассчитывали… – пробормотал Салаватович и умолк.

Я немедленно про себя отметила, что в моем проекте «Атлантида» очень заинтересована. Значит, денег можно просить по максимуму.

– Таисия Никитична нас простит. – Теперь губы Игоря кривились от смеха. – Вы не расстраивайтесь. – Он тронул меня за руку. По мне словно пробежал электрический заряд, и я вздрогнула. А он спокойно продолжил: – Все равно ведь с вашей семьей будем работать. От перемены мест слагаемых сумма ведь не меняется.

Феликс Салаватович все еще не мог прийти в себя. Наверное, с ним такое происходило впервые. Договориться о выгодном проекте и в одну секунду его потерять, да еще при этом опозориться в присутствии автора.

– Нет, друзья мои, ну как же так? – причитал он. Прямо вылитый король Лир, обманутый вероломными дочерьми. – Ведь до того удачно все складывалось. И вообще, Игорь Ратмирович, сперва посчитать надо. Прибыль-то в разы…

– Вот вы, Феликс Салаватович, пока и посчитайте, – перебил его Игорь. – А мы с Таисией Никитичной, чтобы вам не мешать, пойдем пока потанцуем.

– Потанцуете? Прямо сейчас? – Ошалело уставился на нас генеральный.

– А почему бы и нет? Слышите, музыка играет.

И обняв меня за талию, Игорь увлек меня поближе к сцене, на которой расположился оркестр.

Музыканты играли тихую нежную музыку. Игорь повел меня в медленном танце, крепко прижимая к себе. На какой-то момент я ощутила себя совершенно как там, в ресторане. Перед глазами у меня поплыло и все вокруг перестало существовать. Все, кроме Игоря. Его рук, пьянящего запаха его духов и его прильнувшего ко мне торса. Словно сны мои воплощались наяву. От счастья и неги подгибались колени.

Я пришла в себя от его голоса.

– Таисия Никитична, – жарко прошептал он мне в ухо. – Вы не волнуйтесь. От вашего проекта я отказываться не собираюсь. Просто слегка похулиганил. Видели, что с вашим генеральным теперь делается?

– А что, так выгодно? – в тон ему отозвалась я. И на меня вдруг накатило раздражение. Кто позволил ему над нами так издеваться? – Так выгодно, что расстаться не можете?

Чуть отстранив меня, он заглянул мне в лицо.

– О-о, я вижу, вы девушка с характером. Что ж, мне такие нравятся. И расстаться действительно не могу. Отвечу честно: даже если бы было совсем невыгодно, и то не расстался бы. Но, к сожалению, выгодно. В общем, не обессудьте. Придется нам с вами в ближайшее время очень много общаться. Даже несмотря на ваше счастливое замужество. Кстати, из популярной физики для школьников тоже может что-нибудь выгореть, я не шутил. Вы не против?

– Разве это имеет значение?

– Решающее. – Это он произнес уже безо всякой иронии. – Вы не против?

– Мне все равно. – Я пожала плечами. – Он испытующе смотрел на меня.

– С чего вы решили, что я собираюсь с вами дружить?

Мы как-то незаметно снова перешли на «вы».

– Из соображений совместной выгоды. – Тон его опять сделался неприкрыто ёрническим. – Раз нам предстоит длительная совместная работа, то придется и дружить.

– Не вижу связи. – Я злилась все сильней и сильней. – Продам вам права, и делайте с моими книгами, что хотите. Никакой совместной работы не потребуется.

– У-у, а я-то надеялся, что вы примете участие в создании сценария. Мы бы тогда встречались, обсуждали, спорили.

– Вдвоем или втроем? – Мне хотелось вырваться от него, убежать, раз и навсегда прекратив эту затянувшуюся комедию.

– Да хоть впятером …

– Вы прекрасно поняли, кого я имею в виду.

– Ну, это уже будет зависеть от вас. Целиком и полностью. Хотя мне почему-то кажется, вы бы с гораздо большим удовольствием встречались со мной наедине.

Я резко оттолкнула его от себя.

– А вам, Игорь Ратмирович, не кажется, что вы наглец и грубиян? Полагаете, что раз будете мне платить, то вам все позволено?

– При чем тут деньги? – Он обиделся. – Да они вообще не мои. Моя работа в том и заключается, чтобы найти их и привести. А сам я не миллиардер, если вы это имели в виду. Даже и не надейтесь. Ну, а наглец… Тут, наверное, вы правы. Спишем на издержки профессии. Вот насчет грубияна не согласен. Я вам не грубил. Только… Таисия Никитична, не обижайтесь, но, по-моему, вам перво-наперво нужно с самой собой разобраться…

– Что вы имеете в виду?

Я произнесла это несколько смущенно, поняв, что действительно хватила через край, а Игорь-то, по сути, прав. У меня и впрямь в душе полный разгром.

– Я имел в виду… – он чуть помолчал. – Понимаете, я не хочу ничего разрушать, чтобы вы потом горько не пожалели. Вы должны сами решить…

– Что вы имеете в виду? – машинально, как попугай, повторила я.

– Да прекрасно ты все понимаешь.

Он схватил меня за плечи и крепко сжал. У меня снова поплыло перед глазами.

– Тебе нужно решить, нужен тебе этот проклятый замечательный муж или ты все-таки совершила ошибку, выйдя за него? Потому что если это так, ты должна в этом себе признаться, пока не поздно.

Не зная, что ответить, я лишь растерянно лепетала:

– Вы… ты…

– Я подожду. Я умею ждать. И давай сразу условимся: никакого отношения к нашей совместной работе это не имеет. Если я тебе не нужен, действительно просто продашь права, и никакой необходимости в наших встречах больше не будет.

К нам подлетел озабоченный Феликс Салаватович.

– Игорь, я все же хотел бы у вас…

– Не переживайте, – Игорь похлопал его по плечу. – Свершилось чудо: Таисия Никитична меня уговорила, и я все-таки решил заняться ее проектом. А сейчас вынужден извиниться и откланяться. Теперь я и впрямь опаздываю.

Последовала немая сцена.