Текст книги "Подлунная Роза"

К утру его уже не было на собрании, и в замок мы возвращались без него.

– Так даже лучше, – сказала Умма. – Он всегда пугал меня… эта вспыльчивость… в общем, я рада, что он ушел.

– Я тоже, – сказала я, хотя не была уверена в своих словах.

Меня не покидало чувство, что, возможно, мне стоило лучше подбирать слова прошлым вечером: Сирил действительно сделал для меня намного больше, чем я могла ждать, нельзя было отпускать его на такой ноте. Я успокаивала себя тем, что он протрезвеет и придет в себя. На мне, в конце концов, свет клином не сошелся, и скоро он найдет новое увлечение.

Меня занимало другое. Раз он ушел, теперь отряду нужен был новый предводитель, и Умма настояла, чтобы я взяла эти обязанности на себя. Остальные жаждали учиться у меня, сидеть в замке им надоело, они хотели бурной деятельности где-нибудь у границ или на худой конец в пострадавших районах. Эта идея походила на новый план, и я решила согласиться на предложение Уммы: в конце концов, мне все равно больше нечем было заняться, а безделье грозило новым помешательством. Раз колдуны хотят учиться, я попробую стать их наставницей. Вряд ли с ними будет сложнее, чем с Салтром.

Когда мы вернулись, я сообщила Томасу о своем решении, и он поддержал его. Так я стала командовать отрядом магов, отвозила их в пострадавшие районы, учила, а убедившись, что маги и люди нашли взаимопонимание, улетала на новое место с другими колдунами.

Это было похоже на игру по передвижению фигур из одной части поля в другую, и результатом становилось королевство, где магия была надежным инструментом и опорой, а не странностями сбрендивших лесных чудаков.

Стремительно восстанавливались города, деревни и поля, люди писали во дворец все новые письма с просьбой прислать магов и к ним. Колдуны, некогда бродяги без имени, изгнанные из общества, с гордостью носили форму с гербами нашего королевства, и пользовались всеобщим уважением, как высшим признанием своих талантов.

Облетая страну и принося Томасу отчеты, я видела, как Подлунное королевство становится той страной, о которой я когда-то мечтала, и его будущее, яркое и сильное, зависело от меня и моей решимости. Эти мысли гнали прочь безумие и горе, заставляли забывать о потере и двигаться вперед, помогать Томасу и взращивать в родине силы, которых ей так недоставало.

Однажды когда я вернулась с отчетом из путешествия по северным границам, во дворце творилось что-то странное. Слуги провожали меня довольными взглядами, но ничего не говорили, а воздух просто звенел от невысказанных новостей.

– Одри, наконец-то! – Стоило Рик заметить меня, она тут же ринулась навстречу. Она забрала у меня Нилса, которого я держала на руках, как обычно при нашей встрече, и опустила его на землю. – Иди-ка погуляй, милый, нам нужно поговорить!

– Ну, мам!..

– Живее! – она похлопала в ладоши, и ребенок вынужден был уйти под таким напором.

Я взглянула на Рик с изумленной улыбкой: такой я ее еще не видела.

– Идем к Томасу! – сказала она, хватая меня за руки. – Скорее, ну!.. Черепахи быстрее тебя!

Она тянула меня за собой, почти бежала, приподняв подол белоснежного платья, и я едва могла за ней поспеть. Рик ворвалась в кабинет мужа, чуть не вышибив дверь, и я прошла внутрь, изумленно улыбаясь.

– Да что у вас тут стряслось?!

Томас сидел за столом, ошарашенный моим появлением и грохотом, с которым мы ворвались в его убежище. Когда Рик выхватила какое-то письмо у него со стола, он лишь проводил ее удаляющуюся руку удивленным взглядом.

– Читай! – воскликнула она, всучив мне бумагу. – Читай немедленно! Это пришло вчера вечером из Авора.

Я перевела взгляд с нее на Томаса, а потом принялась читать с легкой улыбкой. Похоже, что бы там ни было, меня ждали хорошие новости.

Авор, я помнила, была одной из стран, которые воспользовались смертью родителей Томаса, и именно Авор забрал себе большую часть территории вместе с фамильным замком – точнее, с тем, что от него оставил Эдвин. Интересно, чего же он хотел теперь? В свете последних событий уж кому не стоило напоминать о себе Томасу, так это им.

Расправив лист бумаги, я пробежалась по строкам. Писал сам правитель, Его Величество Димитр, он выражал свое глубочайшее почтение и уверял в своей дружбе и уважении к Подлунным землям. Последнее, чего он мог желать, это нарушить добрый соседский мир, и надеялся, что Томас примет его добрые пожелания и помощь в восстановлении королевства, разоренного такой тяжелой войной. Димитр добровольно передавал Подлунному королевству в полное владение земли, которые некогда принадлежали династии Томаса.

Я опустила лист и взглянула на него. Глаза Томаса горели, как и у Рик, с которой они держались за руки.

– Как щедро со стороны Его Величества Димитра! – произнесла я, улыбаясь почти польщенно: наверняка не обошлось без слухов о том, что на границах Подлунных земель все чаще видят красного дракона. – Помнится, когда я в прошлый раз перепугала контуарцев, соседи тоже не скупились на подарки, но столько земли нам никто не предлагал…

Но Рик помотала головой.

– Нет, Одри. Дело не в землях! Читай дальше.

Видимо, с бумагой в Аворе было туго, и правитель заполнил и обратную сторону, вместо того чтобы использовать второй лист. Обнаружив это, я продолжила читать.

Димитр был наслышан о невероятной мощи армии Томаса и рекомендовал ему как можно скорее отправить отряды в подаренные земли, чтобы освободить жителей от тирании твари, поселившейся в старом замке. Люди уже многие месяцы страдали от нападок черного дракона, и больше так продолжаться не могло. Димитр выражал надежду на то, что Томас не оставит новых подданных в беде и будет действовать быстро. Его отряд магов должен справиться с этой задачей лучше простых воинов из армии самого Димитра.

– Это может быть Эдвин, – произнес Томас, поднимаясь из-за стола. Он понял, что я дочитала, по тому, как изменилось мое лицо. – Я почти уверен, что это он!

– Н-но… но если это так, как он там оказался? – спросила я, испытывая легкое головокружение. – Почему не вернулся к нам?

– Я не знаю, – ответил Томас, но с такой решительностью, будто утверждал обратное. – Но нам нужно немедленно отправиться туда, чтобы выяснить это.

Я кивнула, в растерянности опуская руку с письмом. Пальцы задрожали, и бумага выскользнула, но никому до нее не было дела: Томас уже направился в кабинет с картами, чтобы спланировать путешествие.

Совместного планирования не вышло, я теряла нить разговора каждые три слова, так что, в конце концов, Рик увела меня оттуда на кухню, где в нашем секретном месте водился бренди, и составила мне компанию на пути к успокоению.

– Это может быть просто зверь, – проговорила я, вцепившись в свой стакан. – Просто животное, которое приняли за дракона…

– Ну конечно! – Рик фыркнула. – Просто черный дракон, поселившийся в развалинах замка, где родились Томас с Эдвином! Черных драконов ведь сотни по всему миру!..

– Рик… – я взглянула на нее почти с мольбой. – Я не могу позволить себе надеяться. Если я поверю, а окажется иначе… я этого не вынесу.

– Я понимаю. – Она наклонилась над столом и крепко сжала мою руку, улыбаясь со всей теплотой. В ее глазах была такая сила и участие, что я не могла отвести взгляд, сидела перед ней, совершенно обездвиженная и беспомощная, и ощущала, как ее вера постепенно наполняет и меня. – Понимаю, я не ведьма, я не вижу мир насквозь и не предсказываю будущее. Но, Одри, я сердцем чую, что это он! Просто поверь мне, как я верила тебе, когда ты говорила, что Томас вернется.

Я лишь кивнула, сморгнув набегающие на глаза слезы.

Что бы ни творилось в том замке, мы должны разобраться с этим – хотя бы ради несчастных жителей, которых Димитр уже отчаялся спасти, от безысходности передав вместе с землей Томасу.

Рик отправляла мужа в новое странствие с тяжелым сердцем, Нилс рыдал навзрыд, поэтому Томасу пришлось обещать, что он возьмет его покататься на мне, прежде чем уедет. Времени на сборы мы оставили не больше, чем нужно было для того, чтобы изготовить уменьшенную копию старого седла: все-таки из меня дракон вышел помельче, и седло Эдвина не годилось.

В назначенный день я ждала Томаса на поляне перед замком, все вещи были уже собраны, а седло надежно закреплено.

Племянник верещал от восторга, а его мать стояла в стороне с улыбкой, которая не могла скрыть гримасу ужаса.

– Ты красивая, – проговорила она, положив свою тонкую руку на мой нос, когда я поднесла к ней голову, чтобы успокоить. Я не знала точно, как выгляжу, но глаза должны были оставаться прежними: они не сияли зловещим зеленым светом, который так нравилось использовать Эдвину. Я надеялась, что Рик увидит в этом обличье прежнюю меня. – Чешуя цветом совсем как твои волосы… так странно.

Судя по голосу, глоток бренди ей бы сейчас не помешал. Я усмехнулась, и из ноздрей вышел теплый пар, Рик вскрикнула и отдернула руку.

Нилс носился вокруг, то дергая меня за крылья и хвост, то повисая на моей лапе, Томас проверял, надежно ли закреплены сумки.

Последние мгновения вместе перед дальним путешествием всегда самые долгие, я уже чувствовала напряжение в спине: мне хотелось поскорее в небо. Всего несколько дней, и все сомнения уйдут, я узнаю правду, и мой мир снова станет целым. Надеюсь на это.

Глава 8. Старый замок

За нами с Томасом должен был следовать отряд из пары сотен воинов, а также шестеро магов. Мы договорились встретиться через неделю у границ, но так вышло, что мы с Томасом прибыли намного раньше.

Первый вечер мы провели в ратуше ближайшего к границам города. Власти уже знали о том, что земли переданы Томасу, его до сих пор помнили и чтили, как законного наследника, потому нас встретили лучшим образом. Всего на землях находилось четыре города и около двенадцати деревень, и со всех к нам на встречу стянулись управляющие.

За роскошным ужином в доме градоначальника они все охотно делились с нами подробностями об одолевшей их напасти.

Все попытки людей увести стада приводили лишь к тому, что дракон следовал за ними в новые угодья, поэтому никто толком не мог сказать, когда черный дракон поселился в развалинах замка. Ни один отряд, посланный расправиться с ним, так и не вернулся, и достоверных сведений нашим рассказчикам не хватало.

– Он появляется всегда внезапно, – говорил один. – Кажется, летит птица, но – фить! – и она становится размером с дом! Тогда остается только молиться, чтобы поблизости оказались деревья побольше.

– То есть дракон бросается на всех, кого видит? – спросила я.

– Не совсем. – Другой покачал головой, почесывая седые бакенбарды. – Иногда он пролетал мимо целых караванов, даже не спустившись. Главное, чтобы они шли далеко от развалин. Нам даже пришлось строить новый тракт в обход старого замка, но средств на него не хватает, люди голодают: дракон пожрал всю скотину в округе и не пускает к нам торговцев из Авора!

– Как именно нападает дракон? Кто-нибудь видел, как он использует магию?

– Магию? – На меня взглянули с непониманием. – Он выжигает все, что приближается к его замку! Если это магия, то только ей он и пользуется!

Большего мы так и не выяснили. Никто из тех, с кем мы могли поговорить, не видел дракона вблизи, но почти каждый раз или два видел его парящим в небе. К тому же людям больше хотелось поговорить о своих трудностях и тракте, чем о повадках кровожадной твари.

Их земли были истощены, требовалась помощь, и Томас принял решение направить в новую провинцию караваны из Подлунных земель. Да, нашим людям самим не хватало, война высосала все, но мы, по крайней мере, могли поделиться тем, что получили от поверженного Бейзила. Трое из колдунов, приезда которых мы ждали через несколько дней, будут отправлены к новому тракту, чтобы участвовать в строительстве. Пока мы могли сделать только это.

Собрание шло долго и тяжело, пришлось принять множество решений, но я была рада, что принимать их приходилось не мне. Томас отлично справлялся, а я лишь сидела за его правым плечом и смотрела чуть дольше обычного на тех, кто смел ему возражать или наглеть, выклянчивая помощь. Под моим взглядом они быстро умолкали, и я снова окуналась в свои мысли.

После Томас отыскал меня ночью, когда я, мучась бессонницей, бродила во дворе ратуши.

– Не спится? – участливо спросил он, и я кивнула.

Он предложил мне руку, я приняла ее, и мы двинулись на ночную прогулку вместе. Когда мы прошли немного, я не выдержала и заговорила.

– То, что о нем говорят… Эдвин не животное. Он не стал бы нападать на скот. – Я бессильно посмотрела на Томаса, но, к своему удивлению, встретила в его глазах прежнюю уверенность. Рассказы ничуть не пошатнули ее.

– Я знаю. – Томас кивнул. – Но мы должны увидеть его, прежде чем терять надежду. Есть причины, по которым он не вернулся, и мы их пока не знаем.

Я вопросительно склонила голову, услышав в его словах невысказанное. Томас остановился, и по его взгляду я поняла, что он отыскал меня тут не просто так: он что-то задумал.

– Отряд прибудет через несколько дней, но мы можем добраться до замка уже к утру, – проговорил Томас, не сводя с меня блестящего взгляда. – Если только ты полетишь…

– Томас, ты представляешь, как опасно это может быть? – спросила я, отступая в нерешительности: мне самой хотелось сорваться туда прямо сейчас, но я не могла оставить Томаса одного и не должна была позволять ему делать глупости. Даже если мне самой больше всего на свете хотелось сделать их. – Что, если это просто чудовище? Я могу не справиться с ним, если оно нападет!

Томас помотал головой, отметая мои слова как бред сумасшедшего.

– Я не верю, что этот дракон взялся из ниоткуда, – сказал он. – Там мой брат, которого я считал мертвым, и я не могу больше ждать. Как и ты, Одри.

Мне нечего было ему возразить, и я лишь бессильно склонила голову. Приказ моего короля. Разве я могла ослушаться?

Пока все спали, мы собрали немного припасов в дорогу и выскользнули из города, направившись прямиком к развалинам старого замка. Меня тянуло вперед, словно веревкой, ни усталость, ни бессонная ночь не имели значения. Я хотела скорее разрешить все сомнения.

Светало, на синем небе заиграли желтые и оранжевые отблески, на земле под нами все чаще виднелись пятна выгоревшей травы. На тракте, вдоль которого мы летели, показалась разломанная телега, обуглившаяся у оглоблей… лошадям, которые тянули ее, похоже, не повезло.

Эта телега была неофициальным знаком, что мы пересекли границу драконьих земель и пора спешиться.

Я опустилась и позволила Томасу слезть, затем приняла свой истинный облик. Выкарабкавшись из-под седла, я потянулась: приятно снова было чувствовать себя в привычном теле.

– Думаешь, пешком будет безопаснее? – с сомнением спросил Томас, оборачиваясь на телегу, оказавшуюся метрах в двадцати от нас.

– Две человеческие фигурки не так заметны, как дракон, – сказала я. – Наверняка он уже слышал мои крылья и летит сюда защищать свою территорию, так что нужно спрятаться. Он будет искать сородича и, надеюсь, не заметит пару двуногих в кустах.

Томас согласился, и мы отправились в негустую рощицу неподалеку. Там мы приготовились ждать, однако все случилось быстрее, чем мы могли представить. Стоило нам только улечься в траве, как вдалеке раздался шум, напоминающий штормовой ветер, и этот шум становился все громче.

– Вон он! – проговорил Томас спустя время, указывая в небо на северо-запад. – Видишь?

Среди раскрашенных рассветом облаков появилась небольшая темная точка. С такого расстояния она казалась всего лишь ястребом или орлом, выслеживающими добычу, однако траектория полета не оставляла сомнений: существо, парящее вдалеке, было отнюдь не птицей.

Дракон становился все ближе, его фигура увеличивалась с пугающей скоростью, и что-то внутри меня уже кричало, что нам нужно немедленно убираться отсюда. Птица или нет, но добычу он выслеживал, и этой добычей были мы с Томасом.

– У драконов хорошее обоняние? – тихо спросил он у меня.

– Отвратительное, – прошептала я. – Но страх, я тебе скажу, мы за десяток верст учуем.

Дракон уже летал над нами, воздух, который взбивали его крылья, трепал мои волосы. Я вжалась в землю, борясь с противоречивыми чувствами страха и надежды, Томас же неотрывно следил за зверем. Я в очередной раз поразилась его смелости.

– Кажется, у этого обоняние хорошее, – заметил он. – Он летит там же, где летели мы, и собирается приземлиться у седла.

Томас оказался прав: дракон покружил над рощей и трактом, воздух под его крыльями свистел и грохотал, наполняя пространство многозначительным сигналом – хозяин этих земель здесь, и нарушители границ буду наказаны.

Когда дракон приземлился, он хищно вытянул шею, озираясь по сторонам. С такого расстояния я могла видеть только то, что у него четыре лапы и крылья, то есть он того же вида, что я и Эдвин. Однако чтобы сказать наверняка, мне нужно было подобраться ближе и рассмотреть рога на его голове. А еще глаза: если это Эдвин, они будут гореть зеленым пламенем.

Зверь обнюхал седло, покачал его, сорвал несколько мешков, но, не найдя в них ничего интересного, быстро оставил находку.

Шея дракона потянулась в нашу сторону, и морда вдруг застыла в воздухе. На какой-то момент мне показалось, что он заметил нас, но в следующую секунду он отвернулся. Пройдясь немного по тракту, он разнес телегу хвостом, словно хотел сорвать злость из-за того, что на границе никого не оказалось.

Из-за кустов я видела, как он отошел подальше, сгруппировался, словно кошка перед прыжком, и ринулся в небо, выпрямляясь всем телом и расправляя крылья. Удар – и он уже в паре метров над землей.

На этот раз нам повезло.

Мы передохнули в роще несколько часов, а затем направились вглубь драконьих земель. Люди говорили, что он живет в развалинах, туда и лежал наш путь.

– Узнаешь эти земли? – спросила я, в очередной раз, заметив, как Томас озирается по сторонам с отрешенным выражением на лице. Он ведь вырос здесь.

– Немного. – Он кивнул. – Все очень изменилось. Но вот тот холм… – Он указал на виднеющийся вдалеке пригорок. – Кажется, в детстве я любил забираться на него и смотреть на все сверху.

– Думаю, есть только один способ проверить, он это или нет. – Я улыбнулась ему и направилась к холму. Осмотреться нам не помешало бы.

Когда мы оказались наверху, перед нами предстало противоречивое зрелище. Мы стояли над низиной, и видели земли вокруг замка во всей их красоте: осенние поля, холмы, участки пестрого леса, и над всем этим простором – серое осеннее небо.

Мне легко было представить, как маленький Томас приходит сюда, чтобы увидеть все это великолепие, свою землю, которую он рассчитывал защищать до конца жизни.

Я взглянула на него сейчас, уже взрослого мужчину, мужа и отца, короля, моего самого дорогого друга. На его четко очерченный профиль с прямым носом и широкой челюстью на фоне облаков – он смотрел на заброшенные поля и на черный силуэт давно покинутого замка, но его лицо оставалось непроницаемым.

Прошло больше года с тех пор, как я в последний раз видела Эдвина, но я помнила каждую его черту, и часто удивлялась тому, насколько младше он выглядел. Отчасти из-за ранней седины Томаса, отчасти из-за привычки последнего носить бороду. Если раньше их отличали только по стрижке, то теперь, смотря на Томаса, я видела только его, и была рада этому.

– О чем ты думаешь? – спросила я, когда он обернулся, заметив мой взгляд.

– В последний раз я видел это место в тот день, – сказал он. – Я вернулся с прогулки на лошади, люди бежали за стены, спасаясь от чего-то. Я поспешил внутрь, обнаружил, что большая часть стражи мертва. Родителей я так и не увидел… Тогда тоже стояла осень.

– Эдвин рассказывал мне, – произнесла я, возвращаясь взглядом к раскинувшемуся под нами пейзажу. Воображение само достроило разрушенные башни, нарисовало ворота и бегущих из них людей. Всполохи магического пламени из окон. – Тот день всегда был для него одним из худших кошмаров.

– Я уже давно не виню его, – сказал Томас, услышав в моих словах извинения, которых сам Эдвин принести уже не мог. – Все это как будто из другой жизни. Я только удивляюсь, как неумолимо время: те же земли, но места, в которых я вырос, исчезли. И все, что здесь было, происходило со мной, но я уже другой человек.

– Теперь земля снова принадлежит тебе, – заметила я, улыбнувшись. Отчасти я понимала его чувства: я сама испытала похожее, вернувшись во дворец отца после странствий. – Ты вернул свое наследие и в твоих силах создать здесь новые воспоминания. Можешь восстановить замок и привезти сюда Рик и Нилса.

– Пока земли не мои. – Он обернулся ко мне и вдруг улыбнулся. – Идем, нам еще нужно найти дракона.

Я кивнула, мы взялись за руки и стали спускаться в низину.

Когда мы преодолели половину пути до замка, послышался знакомый шум: дракон снова взлетал. Он жил за стенами, мы увидели, как он поднялся из-за них в небо и направился к северным границам, в противоположную от нас сторону. Это давало нам время, чтобы добраться до замка и спрятаться в нем.

– Он ведь не может забраться внутрь? – спросила я. – Дракон довольно крупный.

– Не должен, – успокоил меня Томас. – Есть, по крайней мере, один вход, где мы сможем укрыться.

У полуразрушенных стен стоял стойкий запах дерьма и падали, как если бы на псарне поставили еще и дубильную мастерскую. Я то и дело морщила нос, пытаясь привыкнуть, но не выходило. Повсюду были туши животных, скелеты с останками мяса, которые склевывали вороны или дочищали мухи, кое-где виднелись выжженные куски земли.

– Небо, ну и вонь!.. – Когда мы проходили мимо одной из стен, Томаса скрутило, но он все же сдержался. – Что может так пахнуть?..

– Драконье дерьмо? – я сделала вид, что только предположила, хотя на самом деле знала этот запах лучше, чем хотелось бы.

За стенами из-под костей не было видно земли, скелеты уже давно смешались между собой и сложились в дикую мостовую. Среди них ясно проглядывалось драконье лежбище – взрытая яма с остатками чешуи и следами когтей. Проверять, что могло найтись на дне этой ямы, мы не стали.

Не стоило задерживаться на открытой местности ни одной лишней минуты, и мы поспешили к развалинам.

Скелет старинного замка возвышался над усеянным костями двором и напоминал, скорее, причудливую гору, чем творение человека: настолько его безжизненный вид отличался от вида моего родного дворца.

Внутрь мы проникли через ход, напоминающий пещеру. Здесь все сгнило, полы и стены устилала плесень, кое-где валялись осколки, тряпье и кучи углей: какое-то время назад тут могли обитать бездомные.

Мы шли дальше по коридорам, Томас уверенно выбирал путь – он знал, куда хочет попасть, и я шла следом, не задавая вопросов.

Поднявшись на несколько этажей, мы наткнулись на завал. Я смогла расчистить путь с помощью пары взрывов, и тогда перед нами будто открылся ход сквозь время. Если до сих пор мы видели запустенье и следы бродяг, то теперь нам открылась картина прошлого, застывшего почти двадцать лет назад. Разорванные гобелены, потемневшие картины, почерневшие от времени ковры, сорванные с петель двери. Ничто не было тронуто.

Тишина в замке и застывшие скелеты будоражили воображение. Я шла мимо и почти чувствовала, как призраки прошлого с криками пытаются спастись, как их настигает смертоносная магия. Представляла колдуна, преследовавшего их, его искаженное лицо, его обожженные руки.

В одном из коридоров нам попались останки женщины в истлевшем платье, под которыми виднелся крошечный череп младенца. У меня сжалось горло, но Томас прошел мимо, даже не взглянув на останки.

Сколько людей погибло, потеряло близких, сколько поломанных судеб… когда-то я сказала бы что тот, кто сотворил подобное, заслуживает жестокой казни. Способный на такое не должен жить.

Однако мне ли судить?

Томас проходил мимо застывших во времени сцен, рассказывающих об абсолютном зле, и ничто в нем даже не вздрагивало: свет, который он нес внутри себя всю жизнь, оберегал его сердце, как надежный щит.

Для меня же представшая перед нами тьма распускалась во всех своих оттенках, ведь я сама – убийца, чудовище, и на моих руках не меньше крови, чем на руках Эдвина. Уже не меньше. Глядя на скелеты людей, застывших в последних попытках спастись, я видела не только их ужас, я думала о том, кем чувствовала бы себя, если бы все это было делом моих рук.

Смогла бы я вернуться в ту залу, где устроили бал в честь моего совершеннолетия, и собственными руками оттереть пролитую мной же кровь с каждого из камней? Убрать хоть один труп, похоронить, как полагается, и хотя бы этим искупить вину за отнятую жизнь?

Я знала, что нет, не смогла бы. И Эдвин не смог.

И если ты не можешь по-старому, то нужно начать новую жизнь, такую, в котором твое прошлое будет уроком, а не приговором. Это его слова. Эдвин никогда не говорил мне, чего он хотел до того, как ему удалось вырваться из плена и вернуться в королевскую семью, но мое чутье подсказывало мне, что после детства взаперти вряд ли он мечтал провести жизнь отшельником. Считал он себя потерянным принцем или талантливым ученым, но после случившегося здесь он выбрал жизнь вдали от всего и вся, словно спасал мир от самого себя. Да, он путешествовал, но до нашей с ним первой встречи Эдвин, скорее, наблюдал за миром, чем жил в нем по-настоящему.

Я смотрела на разруху вокруг и понимала, что все это время она была внутри Эдвина. Куда бы он ни пошел, он знал, что сделал, помнил эти лица, и это все жило в нем. Теперь для меня по-другому заиграли воспоминания о том, какое у него было лицо, когда он освободил замок от армии Ансельма, и толпа чествовала его. Только теперь я поняла, что означали для него те крики благодарности – что он все еще может стать кем-то, кроме чудовища, искалечившего сотни судеб, включая свою собственную.

Наконец мы вышли в большую залу. Она чем-то напоминала приемную моего отца, еще можно было различить возвышающийся в конце нее трон, проглядывался даже некогда роскошный ковер, теперь истлевший до того, что почти врос в камень наподобие причудливого мха. Железные светильники и канделябры проржавели, но оставались целы.

В этом месте трупов было больше, чем в других частях замка, но два из них выделялись: те, что находились у тронов. Не нужно было вглядываться, чтобы понять, что это мужчина и женщина. Томас прошел к ним.

На них все еще сохранились королевские обручи, на королеве – ожерелье и браслеты. У короля я заметила пустующие ножны. Оба скелета лежали лицами вниз, скорее всего, они погибли мгновенно.

Над ними Томас остановился.

– Мы должны похоронить их, – произнес он спустя время, и я кивнула. – И остальных тоже.

– Мы сделаем это, когда разберемся с драконом, – сказала я, положив руку ему на плечо.

Томас кивнул.

Мы прождали весь остаток дня, спрятавшись в одной из комнат, где не оказалось трупов. Там мы поели тем, что захватили из ратуши, и по очереди вздремнули.

Дракон вернулся вечером, мы увидели его через окно. Он тяжело опустился на землю перед замком, встряхнулся и направился к своему лежбищу. Узкая голова покачивалась на длинной изогнутой шее, скользящие движения огромного тела завораживали, и, словно почувствовав наши взгляды, дракон вдруг застыл. Голова повернулась в сторону, замерла над тропой и ноздри с шумом втянули воздух в месте, где проходили мы с Томасом. Спина зверя напряглась, так что даже в сумерках было видно, как вздыбилась блестящая черная чешуя. Дракон почуял чужаков.

Мы находились на четвертом или пятом этаже и имели все основания надеяться, что дракон нас не достанет, однако на всякий случай убрались подальше от окон. Зверь быстро понял, что мы в замке, и принялся искать нас, он подходил к окнам и заглядывал внутрь, вставая на задние лапы. Мы видели его только мельком и всегда успевали уйти до того, как он заглянет в комнату, но он как будто чуял нас и подбирался все ближе.

Замок имел форму полукольца, в центре которого находился большой сад, и, как ни старались, мы не могли найти ни одной комнаты без окон. Для дракона мы были словно птички в причудливой клетке для дворового кота.

– Твои предки любили свет, я вижу, – проговорила я. – Они слышали про свечи?.. В этом замке есть хоть одна кладовка?..

– Свет и воздух – символы на нашем фамильном гербе, – быстро ответил Томас, на миг он замер и прислушался.

Мы могли понять, где находится дракон, по скрежету его когтей о камень, но вот уже пару минут было тихо, и мы не знали, где он. Подходить к окнам мы опасались, поэтому замерли посреди одного из коридоров.

Тихий, едва слышный шорох привлек мое внимание, я медленно повернула голову к лестнице, над которой некогда возвышался огромный витраж. В проеме, еще хранившем осколки цветного стекла, я увидела узор из черной чешуи, в центре которого зиял огромный темно-золотой глаз. Дракон нас нашел.

– Томас, беги! – крикнула я, толкая его из коридора в комнату. – Живо!..

Огромная красная пасть уже разинулась, готовясь выпустить пламя сквозь ряды острых зубов, и мы могли только надеяться, что моих сил хватит, чтобы сдержать его в проеме.

Встав в комнате между Томасом и выходом, я выставила вперед руки, приготовившись перенаправить огонь прочь, но его волна оказалась намного сильнее. Я ощутила ее, как мощный обжигающий толчок, он сбил меня с ног, но я подалась вперед, напирая на него всем весом и надеясь, что это поможет. Зарычав, я удвоила напор на пламя, почти зайдя в него, и оно наконец отступило, оставив лишь опаленный проход.

– Одри! – Как только поток исчез, Томас бросился ко мне. – Твои руки!

– Как только я отвлеку его, беги отсюда к выходу! Найди деревья и прячься под ними, я отыщу тебя позже, понял?

– Ты уверена? – он смотрел на меня в растерянности.

– У Эдвина в драконьем обличье глаза горят зеленым, – проговорила я, поняв, почему он колеблется. У нас было несколько секунд, пока дракон поймет, что пламя нас не достало, я пошла к окну. – Это не он. Нужно уходить и как можно скорее.

– Что ты делаешь?..

Прежде чем он закончил говорить, я взобралась на подоконник и выпрыгнула, в воздухе принимая обличье, в котором могла бы тягаться с чудовищем. Увидев на своей территории сородича, он точно забудет про жалкого двуногого, и Томас сможет уйти.

Я опустилась на землю сбоку от черного дракона, он все еще стоял, упершись передними лапами в третий этаж замка, и высматривал Томаса в коридоре. Воспользовавшись этим, я выпустила в его сторону струю пламени.

Его рев походил на человеческий, отчего у меня шкура встала дыбом. За своим собственным пламенем, которое застилало все пространство перед мордой, я не заметила, как он приблизился, лишь почувствовала сильный удар по голове, которая мотнулась в сторону на длинной шее и врезалась в стены замка.