Текст книги "Ведьма"

Этой ночью я спала беспокойно. Почему-то снилось собеседование в пейджинговой компании и склочная девица.

Из головы не выходили мысли об «Откровениях Посвященных»…

Представляете, какой невыспавшейся я вступила в первый рабочий день?

Хмуро поздоровавшись с охраной, я поднялась на свой этаж, прямиком в 18-й кабинет.

Большое, ярко освещенное помещение с огромным количеством цветов. Я скользнула взглядом и насчитала пять столов с компьютерами и телефонами. За четырьмя восседали девушки и женщины разных возрастов, пятый пустовал.

– Привет! – радостно поздоровалась я, шествуя к, полагаю, своему рабочему месту.

– Привет, ты новенькая? – улыбнулась девушка, сидящая у двери.

– Так точно! – отрапортовала я шутливо. – Алина, к вашим услугам!

– А меня зовут Света.

Я поставила сумочку и повернулась к остальным. Две девушки что-то уже быстро набирали на компьютере, вслушиваясь в наушник, женщина лет тридцати пяти дружелюбно смотрела на меня. Поймав мой взгляд, она представилась:

– Ольга Степановна, но лучше – Оля.

Света хихикнула:

– До Степановны тебе, как мне до директорского кресла!

– Да я тоже не люблю по отчеству, но некоторым так неудобно, – смутилась Ольга.

– Мне удобно, – заверила я, – весело тут и вас!

– Да уж, не соскучишься, – отозвалась освободившаяся девушка, хихикая, – только что муж семейства посылал жене отчет о нудном собрании, а на заднем фоне кружки пивные стучат. Всем бы так нудно отдыхать в рабочее время!

– Уже с утра, – вздохнула Ольга и уткнулась в монитор.

– Меня зовут Вася, – представилась девушка, отсмеявшись, – то есть Василиса, но ты не мудри. Васька, и все!

У Светы зазвонил телефон, она нажала кнопку.

– Блин! – заорала последняя незнакомая мне девушка в трубку. – Мне так и набрать сообщение, как вы заикаетесь, молодой человек? Ну найдите же кого-нибудь рядом, пусть за вас продиктуют. Я только полчаса разбирала номер абонента!

– …

– За это время можно лично сходить и передать другу все на словах! – ругалась девушка.

– …

– Ничем я вам не обязана! – И она отключила связь. А потом быстро повернулась ко мне: – Вот такие козлы и портят начало рабочего дня честным труженицам компа и телефона! Ну купил бы себе мобильник и выговаривал часами по слову. Я что, догадываться должна?

Я пожала плечами.

– Ладно, фиг с ним. Я Татьяна. Хоть и ровесница Оленьки, но по отчеству никогда не представляюсь! Чувствую себя моложе своей дочери, а она в следующем году школу оканчивает! – с гордостью закончила Татьяна.

Ольга покраснела.

Я поразилась. Выглядела Татьяна лет на двадцать пять, не старше. Что я и сказала ей. Таня порозовела, и я почувствовала, что завоевала ее симпатию.

В следующие полтора часа девчонки, попеременно принимая звонки и обрабатывая их, вводили меня в курс дела и учили пользоваться программой, наушниками и пультом. Заглядывала Любовь Михайловна, осведомиться, как трудовое начало положено. А потом мне включили телефон (он, оказывается, был отключен).

В перерывах между звонками мы разговаривали о том о сем… Девчонки выспрашивали меня, я охотно рассказывала о себе.

– С двенадцати до часу перерыв у меня и Васи, – пояснила Светка, – а с часу до двух отдыхают Оля и Танюша. Зато потом горячие часы, просто завал! Звонят не переставая! После обеда обычно не отойдешь и на минутку, линии просто дымятся. Выбери себе время, когда будешь обедать, приглашаю со мной и Васькой, еще кучу полезного узнаешь! А у Танюши и Оли никаких тем, кроме их взрослых деток, не бывает, скука!

Татьяна хмыкнула, но ничего не сказала! Я охотно согласилась с предложением.

Пообедать в двенадцать мы спустились в кафешку на первом этаже. Оказывается, компания оплачивала наш обед, и это здорово!

Девчонки ели со скоростью света и через двадцать минут расправились со своей едой. Я постаралась не отстать, хотя не понимала, что за спешка?

– А сейчас пойдем с нами, – загадочно улыбнулась Света, вставая, – мы тебя кое с кем познакомим.

Когда мы входили в здание, Женя скучал но, увидев нас, оживился.

– Уже пообедали, девчонки? – весело спросил он, намереваясь поболтать. – Так быстро?

– Мы к Серафиму, – возбужденно бросила Вася, не останавливаясь.

– А у него сейчас посетитель, – радостно обломал парень, – так что вы пролетаете!

– Давно? – приостановилась Вася.

– Минут десять, самый разгар. Девчонки, да на кой вам этот фокусник, посидите лучше с нами. Антоша сейчас за пивом сбегает!

– На работе не пьем, – процедила Света, – и вам не советуем!

– Да мы по бутылочке, – уже криво улыбнулся растерявшийся парень.

Антон молча и недовольно смотрел на нас. Я бы даже сказала, что целенаправленно на меня, да не буду страдать манией величия.

– Без нас! – буркнула Светка и, ухватив меня и Василису под руки, уволокла к лестнице.

– Мы же договаривались, что придем… – недовольно протянула Вася. – Какой такой посетитель?

– Сейчас и посмотрим!

– Девочки, а кто это такой, ну Серафим этот? – полюбопытствовала я.

– Сейчас узнаешь. – У Василисы как-то необычно загорелись глаза. Светка усмехнулась:

– Любовь-морковь…

Вася вспыхнула и толкнула подругу в бок, но спорить не стала.

– Он необыкновенный специалист-парапсихолог, гипнотизер, – начала с жаром излагать Васька.

– Вот и тебя загипнотизировал! – ухмыльнулась Светка. – Влюбилась по уши!

– А что такого? – возмутилась Вася. – Он молодой и симпатичный, не женат, кто знает…

– Я знаю, что охмурит его внучка его секретарши и ты ни с чем останешься. Розка каждый день там торчит, просто так, думаешь? Даже сюда надеялась устроиться, чтоб на законных основаниях появляться там. А бабка ее, ведьма еще та, даже Фиме с ней не потягаться. Я сомневаюсь иногда – кто у кого работает, она у него или наоборот?

– Умеешь ты настроение портить, – загрустила Вася, – как будто я сама не знаю.

К тому времени мы поднялись на третий этаж и я в принципе догадалась, куда мы идем. К парапсихологу, которого так ярко термином «сдвинутый» охарактеризовал вчера в нашем разговоре охранник Женя. Что ж, будем знакомиться с соседями!

От лестницы мы свернули направо и, пройдя еще по коридору, уткнулись в дверь справа. Огромная, массивная, металлическая черная дверь. На ней вывеска: «Парапсихолог Серафим – решение любых проблем». Я усмехнулась, сразу захотелось ему парочку подкинуть.

Света не колеблясь потянула дверь на себя и ринулась внутрь. Вася вздохнула и последовала за ней, а я следом.

Мы оказались в полутемной комнатке, освещенной декоративными светильниками в виде множества свечей. Слева стоял стол, обтянутый бархатом, он был освещен немного ярче. А за ним восседала дородная дама пожилого возраста с густыми бровями и слащавой улыбкой. Однако при нашем появлении с ней произошли резкие метаморфозы: улыбка куда-то испарилась, а брови сердито сомкнулись у переносицы. Она гневно приподнялась:

– К Серафиму нельзя, у него посетитель! – От ее тона у меня мурашки по коже побежали.

– Вчера мы с Фимочкой договорились на это время! – отважно возразила Вася.

– Серафим занят, и никто не будет к нему допущен! – категорически отрезала секретарша (делая упор на слове «Серафим», словно перечеркивая фамильярное Васькино «Фимочка»), выбираясь из-за стола нам навстречу. От ее габаритов и угрожающего голоса я и Светка невольно попятились. Вася побледнела – это было видно даже при скудном освещении, – но не отступила.

– Мне назначено! И я не уйду, пока Фима не решит мои проблемы, – уперлась она.

– Ах проблемы? – пропела секретарша. – Будут у тебя проблемы, это я тебе обещаю, милочка!

– Вась, пошли, придем в другой раз! – про бормотала Светка, хватая подругу за рукав.

– Нечего вам сюда ходить! – рявкнула секретарша. – А то и впрямь проблемы начнутся. Да такие, что и Фимочка не разгребет!

Вася растерялась. Но тут зловредная старушенция перевела взгляд на меня и ее глаза злорадно заблестели:

– А, это ты новенькая?

Мне показалось даже, что она облизнулась. Я промолчала. А Светка тянула к выходу теперь уже нас обоих.

– Недолго тебе тут работать, – сладко возвестила бабка, делая шаг в мою сторону. А я не выдержала:

– Правда? А я вот совсем наоборот думаю!

Бабка приближалась ко мне, как танк, тяжело и неотвратимо. Светка охнула и, таща за собой Васю, выскочила в коридор. Я осталась с грозной секретаршей один на один.

– Смерть клубится, смерть вьется, черный ангел смеется… – забормотала бабка, глядя мне в глаза, – дни-часы пробегают, смерть к тебе подступает…

Честно говоря, я поежилась и решила уже последовать примеру Светки, полностью удостоверившись в безумии бабуси. Но тут неожиданно кольцо загорелось на пальце и обожгло мне руку. Я невольно взмахнула ею. И тут произошло совсем уж непонятное. Бабка отшатнулась, словно ее ударили хлестко, наотмашь. Она даже взвыла от боли.

А мой страх прошел, будто его и не было. Я шагнула к ней навстречу, теперь уже целенаправленно протягивая руку в ее сторону, ладонью вперед, словно отгораживаясь. Бабка пятилась от меня, ненавидяще глядя, пока вновь не очутилась за своим столом и глухо бухнулась на стул.

– Кто ты такая? – хрипло прокаркала она, тяжело дыша.

– Ведьма! – нагло сказала я, решив покуражиться.

– Не из нашего ты племени, – возразила бабка, – чья ты?

– Ничья, сама себе ведьма, своя собственная, – позволила я себе вольно процитировать слова дяди Федора из детского мультика.

– Врасплох ты меня застала, – покачала головой секретарша, – а то бы я тебя в бараний рог…

Скрипнула боковая дверь, которую я поначалу не заметила, ведущая в какую-то другую комнату, и на пороге появился мужчина. Высокий, худощавый, лет тридцати, с очень усталым лицом. Я быстро опустила руку.

– В чем дело, Софья Яковлевна, – немного раздраженно спросил он, лишь мельком взглянув на меня, – что за шум? Я ведь работаю.

– Простите, – смиренно проговорила бабуся, – девушка уже уходит.

– Девушка ко мне? – осведомился он у меня.

– Нет, я нет, – ослепительно улыбнулась я, – но к вам Вася, Василиса, она там, за дверью.

– Ох… – вздохнул Серафим, – как я мог забыть? Ну конечно же, мы договаривались!

Он рванулся к двери, потом остановился и оглянулся на оставшегося в другой комнате посетителя, потом снова взглянул на дверь растерянно.

– Вы ей назначьте на другое время, а то у нас уже обеденный перерыв кончается, – предложила я, протягивая руку, – меня, кстати, зовут Алина.

– Очень приятно, Серафим. – Он крепко пожал мне руку и, подойдя поближе, негромко сказал. – Пусть Васичек зайдет после работы.

– Ладно, передам, – кивнула я, – пока!

И, не глядя на Софью Яковлевну, покинула помещение.

Судя по лицам сослуживиц, они не чаяли увидеть меня живой. Светка даже бросилась меня ощупывать.

– Ты как, нормально? – переживала Вася.

– Лучше не бывает! – улыбнулась я.

– Старая ведьма тебя не напугала? – волновалась Света.

– Попыталась, но я в долгу не осталась, – заверила я и повернулась к Василисе. – Видела Серафима, он жутко переживает о несостоявшейся встрече и просит тебя прийти после работы.

Вася глупо улыбнулась и смущенно покраснела.

– Видишь, а ты про Розку! – пихнула она подругу в бок.

Эта история нас с девчонками очень сблизила. Рабочий день заканчивался в 17:00, потом заступала вторая смена, но там были сплошь мужчины, сплошь немолодые, не вызывающие интереса у девушек нашего возраста.

После работы Светка быстро унеслась, у них дома было какое-то семейное торжество. А Василиса смущенно попросила меня подняться к Серафиму с ней, пообещав, что они потом меня проводят. Причина просьбы была ясна как день.

Софья Яковлевна, увидев меня, напряглась и окаменела за своим столом. Мы с гордо поднятыми головами прошествовали прямо в комнату Серафима, где он принимал клиентов. Секретарша не издала ни звука.

Оказавшись внутри, я с любопытством оглядела комнату. Никаких вычурных атрибутов, бросающихся в глаза, как это обычно бывает в конторах магов, стремящихся привлечь побольше народу своей «значимостью». Хорошо освещенная комнатка, в противоположность тому мрачному «предбаннику», в котором восседала секретарша. Скорее комнатка напоминала кабинет психолога. В одном углу был даже шкафчик с игрушками, вероятно на случай посетителей нежного возраста. Много цветов и журчащий аквариум в углу. Видно было, что хозяин кабинета любит жизнь, ее буйство и напор. На подоконнике курилась лампадка с ароматическим маслом, запах лимона нежно и ненавязчиво парил в воздухе, рассеивался потоком свежего воздуха из открытого окна.

При входе сюда создалось ощущение, что вынырнул из вязкого душного болота и окунулся прямо в свежий чистый родник…

Серафим убирал в шкаф какие-то бумаги! Увидев нас, он радостно улыбнулся и шагнул навстречу.

– Солнышко, привет! – Он обнял сияющую Васю и тепло улыбнулся мне.

– Фима, это Алина, – познакомила нас Василиса, – если бы не она, твоя секретарша меня загрызла бы.

– Да уж, Софья Яковлевна оберегает меня по поводу и без, – ухмыльнулся Серафим.

– Знаю для кого… – шепнула Вася, уткнувшись ему в плечо.

– Не бери в голову, – засмеялся парень, – ее причуды меня не волнуют, как и ее внучка. Но если она будет причинять тебе неудобства, я серьезно поговорю с ней.

– Ага, – кивнула Вася. – Фим, пойдем проводим Алину?

– Пошли. – Он повернулся ко мне и галантно предложил руку.

Я подцепилась под руку, Вася – с другой стороны, и так мы выплыли на обозрение недовольной бабульки. Серафим с лукавой улыбкой кивнул ей, а она, сжав зубы, процедила сладко:

– Серафим Владимирович, я могу уходить?

– Да, на сегодня все, Софья Яковлевна, – так же сладко ответил Серафим, – можете идти, если, конечно, не дожидаетесь свою внучку. Она ведь каждый вечер заходит к вам.

Он прекрасно знал, что она приходила к нему, знала и она, что он знает об этом. Встав и схватив сумочку, секретарь выскочила за дверь поперед нас, хлопнув дверью. Мы все трое, не сговариваясь, расхохотались.

Мы шли к моей остановке и уже были метрах в двухстах от нее, когда вдруг нашу дорогу пересекла старушка. Сгорбленная, ветхая, качающаяся от дуновения майского ветерка, ростом она не доставала и до груди Серафима. Вперед вытягивала подрагивающую высохшую ладошку, обтянутую кожей, как пергаментом.

– Подайте на хлеб, бога ради… – прошелестела она еле слышно и подняла голову.

Я вздрогнула. Ее глаза гноились и опухли так, что, казалось, не видели нас. А может, и впрямь не видели, потому что она смотрела куда-то мимо, протягивая руку. Другой рукой опиралась на палку.

А Серафим вдруг стал ее, бабку, заинтересованно разглядывать. Потом спросил:

– Бабушка, что с вашими глазами?

– Фима, ты что! – дернула Вася его за руку.

Бабулька на мгновение замерла, а потом я увидела, как из глаз потекли слезы. Серафим взял ее под локоток и отвел в сторонку, к скамейке, аккуратно усадил и сел рядом. Мы с Васей стояли рядом, не понимая происходящего.

– Расскажите, бабушка, отчего это с вами произошло? – серьезно спросил Фима.

– Ничего не вижу, совсем ничего… – зашептала бабуля, плача безостановочно, – вот только плакать и могу только на это и годятся мои глаза… За что меня так Боженька?…

– А дети есть у вас? Внуки? Родные? – Допытывался парень.

– Дочка есть, – как-то растерянно пробормотала бабка, – но не ладим мы с ней, давно уже, отдельно живет.

– Как же она могла оставить вас в таком состоянии? – не отставал Фима.

Я поняла, что он к чему-то клонит.

Бабушка молчала несколько секунд, а потом тихо прошептала:

– Не она меня оставила, я прогнала ее…

– …и сказали ей, что не хотите видеть ее больше никогда? – закончил Фима.

– Да, – старушка опустила голову, – ни ее, ни ее ребенка, которого она нагуляла… «Глаза бы мои тебя не видели, никогда» – вот что я ей сказала. И теперь не вижу. Не только ее, но и ничего больше.

– Зачем люди так бездумно бросаются словами? – грустно посмотрел Фима на нас – Ведь чего пожелаешь, то и случится, а у некоторых буквально и сразу.

По мне вдруг побежал холодок, голова закружилась, палец с кольцом слегка закололо. Я схватилась за подругу, чтоб удержаться на ногах, так накатила слабость. Вася не обратила на меня внимания, завороженная разговором.

– Иногда я думаю о ней, о внучке, ему сейчас полтора годика. Знаю, что дочь работает, собирается замуж. Так тепло становится… Тянет меня временами к ним. И кажется, что проясняется что-то перед глазами… А потом сама себе даже думать об этом запрещаю, не даю себе ее простить. Много я перенесла, пока растила ее, и не хотела, чтоб она повторила мою судьбу. А еще стыдно, что не помогла, не поддержала ее в трудный момент. Думала, она аборт сделает и вернется. А она сохранила ребенка и смогла выжить. Поэтому начинаю избегать тех мест, где могу с ней столкнуться. Хотя мне-то что, все равно не вижу, только не хочу, чтоб она видела меня такой… милостыня-то не нужна мне, нужно ощущать, что я еще жива, что я среди людей, хоть и не вижу никого…

И она замолчала совсем, плача безостановочно. Я присела рядом, не оттого, что хотела что-то сказать ей, а оттого, что совсем стало нехорошо. Кружилась голова, я словно уплывала куда-то но только хотела сказать ребятам, как возвращалась назад, потом уплывала снова… Серафим мельком взглянул на меня, неожиданно задержал взгляд, который вдруг стал тревожным, а потом отвел его.

– Вы понимаете, почему это произошло с вами? – спросил Серафим тихо.

Старушка кивнула, закрыв лицо.

– Все можно еще изменить, – твердо произнес Фима, – совсем просто это сделать.

– Поняла, сынок, – вдруг совсем другим голосом сказала старушка, и ее лицо просто осветилось, – раньше-то и додуматься не могла, что сама виновата. Сама ведь захотела такой жизни…

Серафим улыбнулся, могу поклясться, в этой улыбке была искренняя радость.

– Я найду ее! Я знаю, что она меня любит, что она скучает, что будет рада… Я попрошу меня простить! Пусть не смогу видеть, но буду чувствовать их рядом, моих родных, моих единственных…

– Бабушка, зрение обязательно вернется к вам, – уверенно пообещал Фима, сжав ее маленькую ладошку, – все наладится. Потому что в душе все уже наладилось. А когда душа исцелена – исцелится и тело.

– Спасибо, сынок! – Бабулька схватила Фиму за руку и прижалась к ней щекой. – Спасибо, милый, ты добрый ангел, пришедший ко мне во спасение!

– Да не ангел я, бабуль, обычный человек, – засмеялся Фима.

По щекам Василисы текли слезы, а я ощутила, что мое самочувствие улучшилось.

– Я ведь знаю ее адрес, прямо сейчас и побегу к ней, она уже с работы, наверное, пришла, – вскочила старушка, – дай Бог тебе, сынок, здоровья и счастья, необыкновенный ты человек, если и впрямь не ангел.

Мы долго смотрели вслед бабушке, которая, почти не опиралась на палку, казалось, она летит на невидимых крыльях.

– Фим, откуда ты знаешь, что она прозреет? – тихо спросила Вася, вытирая слезы со щек.

Серафим пожал плечами.

– Но ведь ты ей пообещал?

– Важно подарить человеку веру и надежду. Когда они есть, чудо случится. А если человек может так легко себе причинить зло, то с верой в сердце он легко и исцелится. Девчонки, давайте посидим вон там, в кафе, если Алюша не торопится? – вопросительно посмотрел он на меня.

Я пожала плечами, раздумывая, не лучше ли оставить их одних.

– У меня есть что тебе сказать, – произнес он.

У меня возникло ощущение, словно он смотрел в мою душу. Я кивнула.

Мы сели за столик под тенью огромного зонта, заказали сок. Потом пили его не спеша и некоторое время каждый думал о своем и переживал только что происшедшее.

– Фима, мне кажется, что ты правда обладаешь паранормальными способностями, – вдруг сказала Вася.

– Возможно, – пожал плечами парень рассеянно и улыбнулся, – в моей работе, согласись, это полезно.

Я сидела и думала, что все как-то складывается любопытно. В последнее время я сталкиваюсь с интересными людьми и ситуациями.

– Иногда я вижу в человеке что-то, что не могу объяснить до конца, иногда не могу понять смысл увиденного. Но всегда стараюсь сказать человеку об этом. Вдруг это поможет, – продолжал Серафим и перевел взгляд на меня.

– Ты что-то увидел в Алине? – перехватила взгляд Вася.

– Да. Мне показалось, что тебе вдруг стало плохо там, на скамейке, – спросил Фима у меня.

– Угу. Голова закружилась, думала, в обморок грохнусь, – невесело улыбнулась я. – Это было так заметно?

– Ты очень побледнела, но… – Серафим вдруг посмотрел на мое кольцо. Я поймала его взгляд, но промолчала, – я увидел кое-что еще.

Я вопросительно уставилась на него.

– Я увидел, что тебя нет.

– Как это?… – выдохнула Василиса, хватая меня за руку.

– Не то чтобы нет, – поправился Фима, – а словно ты таешь в дымке. И осталось совсем немного до того момента, как исчезнешь. Возможно, завтра.

Я молчала, обдумывая.

– Господи… – выдохнула Вася. – Аль, я боюсь за тебя! Алечка, мы проводим тебя до самого дома. Вдруг что-то случится! Что же это может быть?

– Не похоже на несчастный случай, – задумался Фима, – и смерть выглядит по-другому.

– Может, болезнь? В любом случае советую отпроситься с работы на неопределенный срок, ты завтра вряд ли сможешь попасть туда.

– Точно?

– Совершенно.

– Но я ведь только устроилась! Первый рабочий день – и уже отпрашиваться! – воскликнула я. Смятение сжало меня в своих объятиях. Стало страшно потому, что я ощутила, что Серафим прав.

– Подожди, – сказала Вася, – завтра шеф уезжает в командировку, а с Любовью Михайловной я договорюсь. Она моя дальняя родственница. Вместо тебя попрошу выйти Лизку, это моя сестренка двоюродная, на год меня старше. Она иногда меня заменяет, все в курсе. Она готовится к поступлению и может заниматься на работе. А ты выздоравливай спокойно.

– Если это болезнь… – пробормотал Серафим, находясь в глубоком раздумье,-что-то говорит мне, что это нечто другое.

– Фимочка, не пугай меня! – воскликнула Василиса, едва не плача. – Может, это твоя секретарша-ведьма на нее какое-нибудь проклятие наложила?

Я вспомнила эту попытку и вопросительней посмотрела на парня.

Серафим отрицательно покачал головой и обнял девушку за плечи. Потом вынул из кармана визитку и протянул мне.

– Вот, возьми, как прояснится, пожалуйста, позвони мне, хорошо?

– Лучше мне! – воскликнула Вася.

– Нет, тебе незачем волноваться лишний раз, – возразил Серафим, – я уверен, что это явление какого-то мистического характера. Если что, я введу тебя в курс. Помощь твоей сестры будет очень кстати. Знаешь что, позвони мне завтра утром, если все будет хорошо, – продолжил он, повернувшись ко мне, – но из дома все равно не выходи, лучше перестрахуемся. Встретимся тогда после работы, и я посмотрю тебя. Возможно, это явление временного характера и все нормально. Кстати, это колечко давно у тебя?

– Да, – кивнула я растерянно, не зная, стоит ли вдаваться в подробности и как это сделать вообще.

– Ага, – отмахнулся парень, – тогда до завтра.

– До завтра!

Я встала, расцеловалась с ними, пресекла попытку Василисы все-таки проводить меня до дома и пошла к автобусной остановке. Оглянувшись, я поймала на себе пристальный задумчивый взгляд Серафима.

Когда я вернулась, находясь под влиянием целого роя мыслей, обнаружила, что Олежка уже дома. Всего шесть вечера! Обычно работа крадет его у меня допоздна, редко, но все же бывают приятные исключения. Вот как сейчас.

– Алька, кошка ты моя! – Муж радостно сжал меня в объятиях прямо у двери. Он был какой-то взбудораженный, это сразу бросалось в глаза. – Как первый рабочий день?

– О-о-ох, – выдохнула я, – столько всяких впечатлений, что одним словом не расскажешь!

– Прекрасненько! – Муж увлек меня в комнату и усадил на кровать. – А пока варятся макароны, скажи мне в общих чертах: тебе нравится работа?

– Очень! – Я схватила яблоко и впилась зубами. – Классненько так, коллектив тоже потрясающий, девчонки замечательные… А кстати, завтра я дома!

– Почему? – удивился муж.

– По рабочим обстоятельствам, – уклонилась я от ответа, – не волнуйся, все нормально. Может, отпросишься на денек, а?

– Как раз собирался тебе сказать, завтра посылают в командировку… – грустно сообщил муж. – Как снег на голову свалилась эта поездка.

– Куда? – поинтересовалась я подозрительно.

– В Таганрог.

– Ого! – присвистнула я и скуксилась. – А кроме тебя некому?

– Вот такой я незаменимый сотрудник! – улыбнулся Олег, а мне показалось, что вся его взбудораженность пропала, словно он не знал, как мне сообщить, и оттого нервничал.

– Ладно, – сдалась я, – а на сколько?

– Дня через два-три буду дома, если там не задержат.

– Ну-у-у… – Я совсем поскучнела. – Вот так всегда.

Олежка обнял меня и очень крепко прижал к себе.

– Прости, малыш, – прошептал он, – что так все сложилось…

– Да ладно, – ответила я, – это же работа. Когда выезжаешь?

– Завтра, еще затемно. За мной придет машина. Ты еще будешь спать. – Он чмокнул меня в макушку.

– Я встану тебя проводить!

– Не надо, я же знаю, как моя кошка обожает сладкий предрассветный сон.

Олег замолчал, я тоже. А что меня ждет завтра? В любом случае этот вечер целиком наш! Я решила, что сегодня не буду выходить в Интернет, завтра у меня будет целый день!

Мы поужинали и, не желая тратить время попусту, бросились на кровать и занялись любимым делом. Угадайте – каким? Правильно, те, кто состоит в браке совсем недолго, поймут меня. Пришли в себя, когда за окнами уже сгустилась тьма и яркие звезды бесстыдно заглядывали в незашторенное окно. Они мигали, красиво разбросанные по черному бархату неба, вспыхивали и падали…

– Солнышко, – негромко произнесла я, – если два человека встречаются и остаются вместе, если они любят друг друга – это значит, что они друг другу предназначены? Или могут быть ошибки?

– Значит, предназначены, – откликнулся Олежка.

– Но ведь некоторые люди в течение всей жизни постоянно меняют партнеров и живут то с одним, то с другим. А если они каждый раз думают, что это их настоящая любовь, как это можно объяснить?

– Некоторые люди просто мечутся по жизни.

– Это плохо? Значит, все-таки ошибаются?

– Наверное, не очень хорошо.

– А если они извлекают даже из мимолетных встреч крупицы радости и счастливы этим? Как ты считаешь, должны ли они отказываться от недолгих, но счастливых свиданий в пользу того, чтобы ждать чего-то по-настоящему единственного, или нет?

Олег задумался.

– Милая, у каждого человека свой путь, – наконец заговорил он, – и у каждого он свой собственный. Кому-то лучше так, а кому-то иначе.

– Но все же какой путь счастливее? Какой образ жизни в конечном итоге приносит удовлетворение? Почему одни живут мимолетными радостями, а потом, под конец жизни, понимают, что растратили себя, остались одни, не найдя той единственной любви, о которой мечтает каждый человек; а другие всю жизнь ждут, хранят себя, но тоже не находят своей половинки? Какой выбор лучше? – настаивала я.

– Индивидуальный, свой собственный, – повторил Олежек, – каждый идет по жизни так, как хочет сам. И если под конец он приходит к неутешительному для него результату… что ж, а возможно, так и должно было быть? Может, это его путь – в конечном итоге быть одному. Его собственный выбор.

– Да, я знаю, – перебила я, – я читала, что мы до рождения выбираем будущую жизнь и очень небольшой шанс того, что сценарий этот пойдет совершенно в другом направлении, но разве бывает такое, что одну жизнь из вереницы воплощений человек «отдыхает» от любви?

Олег помолчал немного, я уже стала погружаться в сон.

– А как же в течение жизни? Те самые минуты, когда человек ловит крупицы счастья, – разве они не в счет? Надо быть благодарным жизни за мгновения счастья, – сонно прошептал мой ненаглядный муж, – тогда его хватит на всю жизнь…