Текст книги "Наставник для Веры"

Глава 8

Вот это я попала! И делать что? Я заметалась по полупустой комнате. Сначала схватила кочергу, которая у камина стояла. Сразу чуть спокойнее стало. Так! У меня же еще мобильный есть, а в нем номер Марка! Надеюсь, он недалеко уехал.

Стоп, Дубровская. Давай сама. Сама, Вера, попробуй разобраться. Только телефон лучше в руке держать.

Громкий стук в дверь заставил съежиться и еще крепче обхватить кочергу. Хорошо, что хоть в доме дверь на замок закрыла. Но окна! Окна-то открыты, через них легко в дом попасть, только подтянуться, что для этого белобрысого точно не проблема.

– Вера? Вер! – раздался из-за двери знакомый голос. – Открой, а? Поговорить надо.

– О чем это? – Голос чуть сорвался в конце, но в целом неплохо прозвучало.

– Я мириться пришел. Ну… за то… недоразумение.

Последнее слово чуть ли не по слогам произнес. По бумажке, что ли, читал?

– Это недоразумение называется? – отвечаю ему из-за двери, решив, что поговорить мы и так сможем. Слышимость здесь прекрасная.

– Послушай, ничего такого мы не хотели, честно. В общем, забыли, хорошо? Я тут от тебя рядом, так что, если что надо, не стесняйся.

Он издевается?!

Белобрысый замолчал, за дверью не было ничего слышно. Я уже хотела подойти поближе, как за спиной раздался какой-то шорох. Оборачиваюсь, и вовремя: в окне уже появилась знакомая рожа.

– Эй! – Лицо тут же исчезло с подоконника. Парень явно обратно спрыгнул на землю. – Кочергу убери.

– Ты зачем пришел вообще? – Игнорирую его обиженный тон. Вчера он выглядел совсем по-другому. – Тебя сюда звали? И откуда знаешь, как меня зовут?

Медленно подхожу к окну и осторожно выглядываю. Кочерга наготове.

– Да сдалась ты мне! – Парень зло сплюнул на землю. Я заметила на его левой скуле красноватый подтек. – Халк твой лысый сказал зайти.

– Кто?!

– Да козел этот… Мне проблемы не нужны, поняла? Поиграли вчера – и хватит.

– Ты чего вообще несешь? Ты в Марка вчера шило хотел воткнуть! Я видела.

– Нашла кого жалеть! Не видела, как он вчера нас разметал. Короче, я пошел. Все замяли. – Он отвернулся и побрел к калитке, но, не дойдя до нее, резко обернулся. В глазах сверкнуло злорадство. – Ты только Лехе на глаза не попадайся. Запал он на тебя. Еще в автобусе.

Калитка закрылась за белобрысым хулиганом. Я подождала пару минут и опрометью выскочила на улицу. И лишь когда щелкнул замок, вздохнула с облегчением. Надо по участку пройтись, проверить, везде ли цел забор. Хотя, конечно, для таких, как этот Дима или коренастый Леха, перелезть через забор и забраться в чужой дом совсем не проблема.

Из дома раздалась трель моей «Нокии», я оставила телефон на столе в большой комнате. Теперь мой номер знали два человека – Алла и Марк.

Это был великан!

– Привет!

– Вера, я встретил твоего соседа по дороге, – раздался густой бас моего нового знакомого. – Он к тебе заходил?

– Да, только что был. Все нормально, он даже попытался извиниться.

И обозвал тебя Халком.

– Да, я тут недалеко. Дмитрий – неглупый юноша, Вера. Он тебя не обидит. – В голосе Марка прозвучала неподдельная уверенность. Этот профессор с внешностью вышибалы из борделя, похоже, точно обладает каким-то тайным знанием. Или просто наподдал этому Диме.

Кстати, я и сама тоже думаю, что с белобрысым проблем не будет. А вот Леха… Коренастый «бык» с сиплым голосом мне не понравился больше их всех. И да, с ним вряд ли можно договориться. Такие до конца идут.

Марк быстро попрощался, у него явно свои дела не ждут. Да и мне есть чем заняться.

Тетя Олеся, мама Аллы, та еще чистюля, так что швабры, тряпки и щетки для уборки, ведра находятся быстро. Чистящие средства еще нужно будет докупить, но и с помощью обычных соды и хлорки можно много чего полезного сделать.

В холодильнике ничего нет, съестного на кухне вообще нет ничего, что и правильно. Нечего тут грызунов кормить. Помню, как первый раз увидела мышь возле забора. Орала так, что мама вся перепуганная прибежала.

Мама, мама… Первым делом, когда перемыла полы в Алкиной спальне и протерла всю мебель, поставила на тумбочку рядом с кроватью мамину фотографию. Вот о чем жалею, так это о том, что не забрала наш с ней альбом с фотками. Но ничего, рано или поздно я вернусь и заберу то, что мое.

Мама меня одна воспитывала, отца я никогда не знала, да уже и знать не хочу человека, который обменял дочь и свою любимую на бутылку водки.

Она мне никогда не врала – никаких космонавтов и героев, погибших при исполнении. Мне было пять лет, когда мама рассказала мне про отца. Первый и последний раз. Да я больше никогда и не спрашивала. Просто решила, что папы у меня нет. И не будет.

Мама умерла, когда мне было шестнадцать. Четыре года прошло, а словно я без нее уже целую жизнь прожила. Хотя, наверное, так и есть.

Вещей у меня совсем ничего: пара кофт, футболки, еще одни джинсы и юбка. Ну вот ее я тут вряд ли носить буду. Разложила одежду в шкафу. Как Алла и говорила, здесь немало ее старых вещей. Подруга чуть крупнее меня нынешней была и в пятнадцать, но сейчас ее одежда мне прекрасно подойдет. Алла разрешила всем пользоваться без ограничений. Ее родители вернутся в Москву только в конце сентября. К тому времени я должна буду уже все решить.

К трем часам устало падаю на диван в большой комнате – ну, вроде более или менее разобралась. Полы везде вымыла, все покрывала с подушками и одеялами вытащила на улицу, пусть проветрятся. Душ с туалетом еще повоняют немного хлоркой, но тут, как говорится, без вариантов. Холодильник тоже промыла и включила в сеть. Планшет на зарядке – вечером надо будет поработать.

В животе жалобно заурчало. Зря я от завтрака с Марком отказалась, теперь надо выбираться из дома и топать в ближайший магазин. Да, и никаких карт, только наличные!

Глава 9

Ночь прошла на удивление спокойно, хотя, мне кажется, я на нервах почти и не спала, все прислушивалась к каждому шороху. Я давно забыла, что такое ночевать на природе, забыла, что слышен каждый звук, шепот ветра, хлопок чьей-то двери через три дома, как ветки бьют по соседской крыше, а ты подскакиваешь на кровати.

Странно, но в коттедже Марка было намного спокойнее. Хотя чего странного – там хорошие крепкие стены, капитальный дом, в котором можно жить круглогодично. Здесь же звукоизоляция оставляла желать лучшего, но это мои проблемы, я с ними сама справлюсь. Еще пара-тройка ночей – и привыкну.

А еще привыкну ночевать одна в доме. Ведь я и не жила одна. Странное такое чувство одиночества и свободы.

Вскочила в семь утра и вышла на крыльцо. Воздух потрясающий – такой насыщенный, чистый и свежий. Все будет хорошо, Вера! Ты правильно сделала, что сюда приехала. Глянула на соседний дом, который когда-то снимали мы с мамой. Сейчас он наполовину развалился, вокруг него одни сорняки, их никто не косит. Между домами появился забор, наверняка его родители Аллы и поставили. Соседство такое им вряд ли нравилось.

В холодильнике пара йогуртов, яйца, колбаса. В буфете еще купленный вчера хлеб и подсолнечное масло. На завтрак вполне достаточно. Днем обязательно схожу на рынок, овощи должны быть дешевыми, сейчас август, самый сезон. Яблоки, груши, еще морковка с капустой, ну и огурцы с помидорами, конечно. Это все я очень люблю.

У меня не так много наличных, но точно достаточно, чтобы продержаться пару недель, а потом должны деньги за заказы прийти. Если я, конечно, все сделаю.

На этот раз омлет приготовила без происшествий – ни одно яйцо на пол не улетело. Интересно, а чем Марк сегодня завтракает?

До полудня время пролетает незаметно – я рисую картинки для рекламных буклетов и ретуширую фотки. Пока это мое основное занятие. Дома работала и с «Иллюстратором», и с «Фотошопом», но для этого нужен ноут, да и заказы покрупнее. Сама не умею находить заказчиков, но и тех, что Виталик подгоняет, мне пока хватает.

Звонок Аллы отвлекает от работы. Как же я рада, что она снова со мной! Моя лучшая подруга, которая сумела простить меня и не захлопнула перед моим носом дверь, когда я к ней пришла.

– Привет, Дуби! Ну как первая ночь прошла? – бодро интересуется Кучерова. – Как тебе моя кровать?

– Отлично, Ал! – Я лукавлю немного, но не хочу, чтобы она еще больше за меня волновалась. – Все хорошо.

– Соседи не донимают?

– Не-а. Заходил вчера белобрысый Дима, типа, прощения просить за то, что тогда приставал со своими дружками. Представляешь, Марк ему велел извиниться передо мной!

– Марк?! Раньше ты его амбалом натуральным называла… А теперь Марк?

– Одно другому не мешает. В общем, у меня все хорошо, Ал. А у тебя как?

– Мне позвонили.

Сердце пропускает удар. Из комнаты сразу исчез воздух, а все пространство вокруг скукожилось, как быстро тлеющая бумага. Я осталась одна в пустоте. И только голос подруги в телефоне.

– Кто? – Я даже не узнала свой голос, настолько чужим он показался.

– Твоя ненаглядная тетушка, Вер. Но не боись, Зинаида Михайловна была мной элегантно послана в пустыню Гоби.

– Куда? – я нервно рассмеялась.

– Далеко, Дуби, очень далеко. Ну ты же знаешь ее. Начала с того, что ее больное сердце этого не выдержит, что неблагодарная Верочка пропала, что она две ночи не спала, по моргам ездила, ну и так далее. А потом типа: «Вера не могла так поступить, Алла, – Кучерова на удивление точно спародировала теткин голос. – Наверное, ее кто-то надоумил. Не знаешь, кто бы это мог быть?!»

– А ты что?

– Морду кирпичом, разумеется. Но она этого не видела. Ну, я сказала, что мы уже так хорошо не общаемся с тобой, как раньше. И вообще ты совершеннолетняя давно. А на твоем месте я бы давно свалила из этого гадюшника!

– Алла!

– Ну а что? Не гадюшник, что ли?

Я молчала. Алла, конечно, права. Тетка появилась в моей жизни только после смерти мамы. Благодаря ей я не оказалась в интернате, но это единственное, за что я ей могу сказать спасибо.

– Слушай дальше, Вер, – серьезным тоном продолжила Кучерова. – Твоя тетка про Алехино спрашивала, прикинь?! Я соврала ей, что родители уже два года как продали дом, но ты имей ввиду, ладно?

Не хватало только, чтобы тетя Зина здесь объявилась! Да еще, не дай бог, одна. Не сейчас. Просто не сейчас. Мне время нужно, не так уж и много времени, но оно должно быть только моим. А я так надеялась, что они не будут дергать Аллу! Ведь никто не знал, что мы снова дружим. Может, просто по всем знакомым прозванивают?

– Сама Зинаида вряд ли объявится, – Алла как мысли мои читала, – но вот тварюгу отправить вполне может. От тебя же зависит, будут у них бабки или нет, так что…

«Тварюга» – это моя двоюродная сестра Агата. Кучерова никогда ее не называет по имени: ненавидит ее больше, чем я. Несколько лет назад Агатон увела у Алки ее первого парня, они и до этого не особо ладили, а после разве что в лицо друг другу не плевали.

– А ты бы хотела, чтобы Агата к тебе пришла? – поинтересовалась я, на всякий случай поглядывая в окно.

– Я бы ее спустила с лестницы, – мечтательно протянула Кучерова. – Но она это знает и не появится.

– Про что еще тетка говорила? – напряженно спрашиваю, потому что понимаю: не все Алла сказала, ох, не все!

– Ты хотела сказать – про кого? – поправила подруга. – Ну конечно, сказала. Говорит, Вадим места себе не находит, не понимает, почему ты сбежала.

– Подонок! – сорвалось с дрожащих губ. – Пусть никогда себе места не найдет!

– Мне ему так и передать, если объявится? – деловито переспросила Алла.

– Нет, конечно. Ты же не знаешь, где я, верно?! Уверена, это он тетку подослал. Она для него все сделает. Наверное, уже всех девчонок из группы прошерстили.

– Что делать будешь, если объявятся? – тихо спросила Алла. – У тебя вообще есть план, кроме как отсидеться несколько недель в деревне и в себя прийти? Это, конечно, тоже нужно, ну а дальше что?

– А что дальше?! Дальше все будет как у всех, Ал, ну почти как у всех. Вы с Виталиком исключение, конечно. Но обратно к Вадиму я не вернусь.

Глава 10

Звонок Кучеровой поднял наверх все мои переживания, которые из-за недавних бурных событий словно потускнели. Нет, конечно, ничего не потускнели, вот цветут в душе буйным цветом. Я очень не хочу, чтобы кто-то из моих знакомых, именно знакомых людей, совсем не близких, знал, где я. Пока не хочу. И не могу…

Я, когда к Алке примчалась вся в слезах, до конца сама не верила, что решусь и правда уеду. Понимала, что Вадим – это огромная ошибка, что, будь мама со мной, этого никогда бы не произошло, но так страшно было остаться одной. Он же все равно меня найдет, это вопрос времени, и заставит вернуться. Он мне так и сказал тогда, что никуда я от него не денусь. Когда-то я верила, что он меня любит. Да много ли нужно, особенно когда тебе говорят, что ты самая красивая и желанная, осыпают подарками, на дорогой машине возят, да разве что на руках не носят. А рядом никого нет, кто бы глаза открыл и по макушке хорошенько так треснул или хотя бы просто объяснил, что происходит. Ну тут я сама, конечно, виновата.

«Мужчины не любят проблемных женщин, Вера. Да никто не любит, и я в том числе. Не будь для всех проблемой».

Мне кажется, это был первый и последний раз, когда тетя Зина была со мной искренна. Она не улыбалась, как обычно, не охала, глаза не закатывала и за сердце не хваталась. Как со взрослой говорила. Больше я к ней не подходила. Это было год назад.

Я и сама не заметила, как добрела до рынка, он действительно находится там, где говорил Марк. Интересно, он сдержит свое обещание? Заглянет ко мне на днях? Вряд ли… Зачем? От меня ему одни хлопоты. А проблемных женщин никто не любит.

Погода отличная, солнечно, даже жарко, но юбку я все равно не надела. В штанах и футболке как-то спокойнее. Но по сторонам все равно озираюсь. И дело не только в предупреждении Аллы, из головы не выходят слова белобрысого про коренастого Леху со скрипучим голосом. По спине даже холодок сейчас пробежал. Наверняка он уже знает, что я живу напротив его приятеля. И живу одна. Такого вряд ли внушения Марка остановят, если самого Марка не будет рядом. Остается только надеяться, что сосед мой специально наврал и этому Лехе нет до меня никакого дела.

– Эй! Соседка! Иди ко мне! – Голос знакомый, оборачиваюсь автоматически, хотя и понимаю, что не меня окликают. – Да ты, ты, иди сюда.

Мне рукой машет дородная женщина в пестрой кофте и такой же разноцветной длинной юбке. На голове косынка, которая не скрывает густые, с заметной проседью темные волосы. И правда соседка. Невольно улыбаюсь и иду к женщине. Мы же с ней вместе в Алехино ехали на автобусе. Всего два дня прошло, а столько событий!

– Здравствуйте!

– Тебе чего? Огурчиков, помидоры будешь? Огурцы по сорок, тебе за тридцать отдам, помидоры азербайджанские, но есть и наши грунтовые, их не бери. Салатик? Этот вообще, считай, со своего огорода. Зелень возьмешь?

Она засуетилась и уже сама, не дожидаясь моего ответа, начала набирать мне в пакет овощи. Еще и горсть слив туда положила, даже не взвесила.

– А чего одна? Где подруга-то? Ты ж говорила, что к ней едешь, а сама одна неприкаянная какая-то… Так, с тебя двести семьдесят… ладно, давай двести пятьдесят, – поправила сама себя она, видя, наверное, мое немного напуганное лицо. – Да не боись, все качественное. Хоть витаминов поешь, на тебя же без слез не взглянешь. Так где подружка?

Домой возвращаюсь с двумя пакетами вместо одного. Татьяна мне еще яблок с собой дала и несколько груш, «чтобы совсем не зачахла». Да, она звалась Татьяна… Интересно, что бы сказал Пушкин, если бы его героиня торговала овощами на деревенском рынке? И каким бы был Онегин?

Господи, что за мысли в голову лезут?! Я улыбнулась своим глупостям, но улыбка мгновенно исчезла. От напряжения до боли закусила губу.

Я заметила ее, как только повернула на нашу улицу, – большую черную иномарку. Как пакеты в руках удержала, так и не поняла. Хотела бросить все на землю и дать деру. Бежать и бежать, неважно куда. Главное, подальше отсюда.

Не знаю как, но ноги почему-то продолжали идти вперед, хоть и чуть медленнее. Черная машина, «бэха» с московскими номерами, незнакомыми, правда. Стоит на обочине, не рядом с моим домом, чуть дальше, но что-то внутри кричит мне, что это за мной.

За мной.

В машине трое, но выходить на улицу не торопятся. Вадим прислал своих «шестерок»? Он мог…

За спиной зашуршал гравий, я резко обернулась, из горла вырвался то ли хрип, то ли смех… Я качнулась, из меня словно напряжение схлынуло в землю.

– Привет, Вера! – На меня из открытого окна смотрел улыбающийся Марк  Фридман. – Ты с рынка?

– Пойдемте ко мне. Обедать, – выпалила я, а потом зажмурилась от стыда. Куда ты его втягиваешь?! Зачем?!

– С удовольствием. Я как раз к тебе.

Я стояла, замерев, наблюдая, как великан быстро паркует машину – нос к носу с черной «бэхой», не обращая на нее никакого внимания. А потом так же быстро подходит ко мне и забирает пакеты.

– Ну что, идем? – Он добродушно улыбнулся, глаза лучились солнечным светом.

И мне показалось, что этот солнечный свет стал наполнять и меня. Совесть молчала. Я даже не посмотрела на «бэху». Из нее так никто и не вышел. А может, все-таки это не по мою душу? Ведь, когда мы зашли в дом и я выглянула в окно, рядом с джипом Марка уже было пусто.

Глава 11

– Готовить будем салат? – Марк аккуратно вытаскивает овощи из пакета на кухонный стол. На очень чистый стол. Как же я радуюсь, что не поленилась вчера и все вычистила, не стала оставлять на сегодня часть уборки.

– Салат, масло подсолнечное есть, – бодро отвечаю, а сама понимаю, что такого мужчину одним салатом не накормишь. Молодец, Дубровская, больше он к тебе не придет.

– Уютный дом. – Марк широко улыбается, а у меня взгляд «приклеился» к его татуировкам на загорелых руках.

Сегодня на великане светлая рубашка навыпуск, а рукава закатаны до локтей, так что есть чем полюбоваться. Я, наверное, и правда меняюсь – мне ведь никогда не нравились татухи, я даже летом хной на ногах себе ничего не рисовала, как Алка. И вот на тебе – пялюсь на витиеватые узоры на сильных руках. Очнулась, когда Марк уже понес огурцы в раковину.

Молодец, Дуби! Хорошая хозяйка! И скажи спасибо, что это не Вадим перед тобой.

– Давайте я помогу! – Быстро вытаскиваю салатницу и разделочную доску. – У меня еще колбаса есть и яйца. И хлеб. Негусто, конечно, но я могу сбегать и купить....

– Мне достаточно будет, – мягко перебил профессор, а я густо покраснела. Плохо, что его видели те из «бэхи». Это явно не деревенская шпана с заточками, их одним видом не напугаешь. – Где у тебя ножи?

– Вот. Да давайте я порежу.

Но Марк уже отвернулся и помидоры нарезает. Вот дает, а!

– А мне тогда что делать?

Спрашиваю, а сама хочу просто вот так вот стоять рядом и смотреть. Смотреть и смотреть. Когда еще увижу, чтобы такой громила с огромными, но очень красивыми руками так ловко резал салат. Да никогда больше!

– Тебе? – Он чуть повернул голову и посмотрел на меня с легкой усмешкой. – Вера, дай омлету с колбасой второй шанс.

– Вкусно получилось.

Меня даже ведет немного от запаха огурцов и зелени. Такое все свежее и настоящее. Вообще, здесь, на природе, фальшь всей моей прежней жизни ощущается еще сильнее. В Алехино все другое. И мужчина, который сейчас рядом со мной сидит и ест омлет, тоже другой. Что-то в нем такое есть, все понять не могу, что именно.

– Отлично. Спасибо, что накормила. – Марк чуть отодвигает тарелку.

– Ну да, накормила, – я не сдержала нервный смешок. – Да вы сами все сделали. Вообще-то я не такая бестолковая, как могу показаться. И обычно у меня из рук ничего не валится. И готовлю я хорошо. Я обязательно подготовлюсь и приглашу вас на обед, запеку курицу с грибами в сметанном соусе. Или стейки пожарю, как вы любите.

Если, конечно, еще раз ко мне придете.

– Тише, тише, не гони так. – Марк засмеялся. – Как палец?

– Нормально. – Быстро прячу руку за спину. – Кровь давно остановилась.

Марк отобрал у меня нож, когда я умудрилась палец поранить, нарезая колбасу для омлета. Больше мне ничего не разрешили делать. Только сидеть рядом и любоваться татуировками. Интересно, они означают что-то сакральное? Спросить, понятно, я не посмела.

С улицы послышался пьяный мужской мат, я поморщилась. Совсем рядом хлопнула дверь.

– Похоже, это мой сосед. – Пожимаю плечами.

Марк подошел к окну.

– Да, это твой сосед. И снова в хлам.

– Снова? – Я тоже встала и подошла ближе. – Вы его знаете?

– Да вот хотел познакомиться, но не получилось пока. Все время в запое. Я ведь из его дома выходил, когда тебя здесь увидел позавчера.

– Да? – вот тут я удивилась. И что могло понадобиться такому мужчине, как Марк, от какого-то алкаша?

– Я очень надеялся, да и надеюсь, что он сможет мне помочь. Но для этого он должен по-настоящему протрезветь. Местные говорят, что три-четыре дня не просыхает, потом нормальный на пару недель.

– В чем помочь? Ну если это не секрет, конечно.

– Найти одного человека, – просто ответил Марк. – Я, собственно, сюда за этим и приехал.

– Вашего знакомого?

Тарелки на столе уже пустые – мы съели все подчистую. И это был мой самый лучший обед за много-много дней. Стараюсь не думать о том, что на вечер и утро у меня ничего нет и нужно будет снова идти в магазин. Но это потом, а сейчас я отношу тарелки в раковину и слушаю Марка.

– Нет, Вера, я не знаю лично того, кого ищу. Я вообще о существовании этого человека узнал относительно недавно, но приехал сюда ради него.

– Так кого вы ищете?

– У моего, считай, второго отца был когда-то очень близуий друг. Вот его я и ищу,  – тихо проговорил Марк, продолжая смотреть в окно. В его голосе зазвучала очень личная интонация, и я невольно подошла ближе. Бог с этими тарелками.

– И… он здесь живет, да? Этот друг? – я спрашиваю так же тихо, но великан прекрасно меня слышит.

– Возможно, жил… когда-то. Но очень-очень давно. – Марк достал из кармана рубашки черно-белую картинку. Фотография? – Узнаешь дом?

Я взяла в руки фотографию, изображение не самое четкое, но узнать можно. Да, судя по всему, дом соседа-алкаша. Сейчас он выглядит по-другому, а на фотке больше похож на тот, что остался в моих детских воспоминаниях. На фоне дома стоит молодой мужчина, скорее даже парень, мой ровесник, наверное. Невысокий, худой, лицо ничем не примечательное – из тех, что вряд ли запомнишь. Одет в треники и футболку. Смотрю на обратную сторону, там надпись угловатым мужским почерком.

– «Другу Мише на вечную память от Андрея Иванова. Алехино. Июль 1987 года». Ого! 1987 год! Да это когда вообще было? – Возвращаю Марку его фотографию.

– Очень давно, да. – Великан невесело улыбается. – Тебя тогда и на свете еще не было.

– Не было. И это все, что у вас есть?!

– Все, – невозмутимо отвечает «скала». – Но я нашел дом, что уже немало.

– И давно ищете? Но по таким данным невозможно найти человека! Андрей Иванов! Да он мог, как и мы, просто снимать здесь на лето дом, или в гости  приехать на выходные, или… да что угодно!

– Я знаю. – Марк спокойно кладет фотографию обратно в карман. – Твой сосед Алкаш Гена не всегда был алкашом. В конце 1980-х он у своего отца в сельсовете работал. Говорят, всех знал – что местных, что приезжих… Ну да ладно…

Великан едва качает головой и оборачивается ко мне.

– Собирайся, Вера. Мы едем на рынок.

– Что? Зачем?

– Ну как зачем? – Смотрит на меня как на маленькую, ей-богу. – А что ты есть будешь на ужин? А завтра? Мы же тут все съели.

– Да что вы! Не надо. Я сама схожу, прогуляюсь вечером.

– Не нужно тебе по вечерам здесь прогуливаться, – мягко произнес Марк, но я поняла, что спорить с ним бесполезно.

А еще поняла, что за таким голосом пойдешь быстрее, чем за властным окриком.