Текст книги "Иллюзия осознаваемости"

– Кристина, то, что ты его больше не видишь, говорит лишь о том, что его не существует. Это были галлюцинации, которые исчезли с началом приема лекарств.

Доктор Морриган с интересом изучал мое лицо.

– Это именно он открыл входную дверь, когда я впала в кому, и ко мне домой приехала бригада скорой помощи, – произнесла я рассержено.

– Нет же, Кристина. Просто когда я от тебя уходил в тот день, ты не захлопнула дверь.

– Но именно он подсказал мне позвонить тебе, и попросить вызвать скорую помощь, – возразила я в смятении, заламывая руки. Даниэль внимательно изучал мое лицо. – Это его подарок, – произнесла я тихо, показывая на песочный хронометр.

– Почему ты решила что его? Там была карточка?

– Подписи не было. Но кто еще мог подарить мне часы, показывающие сколько времени у меня, осталось?

– Кристина, – Даниэль коснулся моих волос, поправляя локоны, и убирая их за ухо.

– Мне страшно, – произнесла я тихо.

– Тебе надо отдохнуть, слишком много впечатлений за день.

– Я не хочу никуда идти, – отозвалась я растерянно, закрывая глаза. Даниэль склонился надо мной, коснувшись губами моего лба.

– Побудь здесь. Когда проснешься, сестра Мэри – Роуз покажет тебе больницу.

Засыпая, я чувствовала, как Даниэль гладит меня по волосам, и мне казалось, что я вновь оказалась в призрачных объятиях Смерти, и его длинные аристократичные пальцы касаются моих волос.

Проснувшись, я не сразу осознала, где нахожусь. На улице уже стемнело, свет в комнате был выключен. Поднявшись с кушетки, я в удивлении толкнула дверь в соседнюю комнату, в которой была включена настольная лампа. Но и в этой комнате было пусто. Я узнала кабинет доктора Морригана и вспомнила, где нахожусь.

От вколотых мне успокоительных я чувствовала слабость во всем теле, мое сознание блуждало. Открыв дверь, я вышла в тускло освещенный коридор, и побрела по нему пытаясь вспомнить номер своей палаты. Настенные часы, висевшие в коридоре, показывали почти десять часов вечера. Из-за закрытых дверей палат доносились стоны, я в страхе прошла весь коридор до конца, но мне так и не удалось отыскать свою палату.

Коридор обрывался глухой железной дверью, которая к моему изумлению оказалась открытой. Я шагнула за дверь, этот коридор находился в другом корпусе здания, и был освещен еще хуже, чем тот, откуда я пришла.

В палаты вели глухие железные двери, с крохотными зарешеченными окошками. В одной из таких палат горел свет. Я поднялась на носочки, заглянув в камеру. В комнате была всего лишь одна кровать, к которой ремнями был пристегнут мужчина, его глаза горели безумием. Я в ужасе смотрела, как склонившийся над мужчиной врач, вводил ему какой-то препарат.

Больной затрясся в судорогах, но уже через мгновение затих, обратив остекленевшие мертвые глаза к потолку. Опознав главврача клиники, я вскрикнула, и бросилась бежать по коридору с бесчисленными железными дверьми, через металлические незастекленные окошки ко мне тянулись костлявые руки больных. Из-за дверей доносились пугающие стоны и крики. Словно в ужасном сне я бежала по бесконечному коридору, слыша сумасшедшие вопли со всех сторон.

Мне кажется, что я могла бы убегать от пугающего главврача клиники по коридорам вечность. Но неожиданно, меня перехватили сильные руки мужчины. Я начала отбиваться, в испуге закрыв глаза. Сквозь вопли, до меня донеся холодный голос мужчины.

– Кристина, прекрати сейчас же!

Открыв глаза, я в удивлении посмотрела в лицо доктора Морригана. За его спиной с суровым выражением лица стоял доктор Вебер.

– Кристина, вы только появились здесь, а уже доставляете массу неудобств, – произнес он нахмурившись.

Даниэль обнял меня за плечи.

– Пойдем, я отведу тебя в твою палату, – предложил он, обращаясь ко мне, а потом, повернувшись к доктору Веберу произнес. – Это я виноват, я не предупредил Кристину о том, что вход сюда запрещен. Правда, я не понимаю, как она сюда попала, пройдя в корпус, я закрыл за собой дверь на замок.

– Дверь была открыта, – произнесла я растерянно. Доктор Вебер нахмурился.

– В любом случае, Даниэль, присматривайте за своей пациенткой лучше, раз уж вы так хотели ее наблюдать.

Брюнет молча кивнул и обняв меня за плечи повел по коридору к железной двери, ведущей в другой корпус.

– Прости, я не хотела тебя подставлять, – извинилась я всхлипывая.

Даниэль серьезно посмотрел в мое лицо.

– Это я виноват, что не успел рассказать тебе о правилах больницы. Ты голодна?

В ответ я лишь растерянно кивнула. Даниэль отвел меня в свой кабинет, после чего вышел оттуда, оставив меня одну. Я заинтересованно осматривала кабинет. Здесь было два книжных шкафа, каждый из которых был заполнен книгами по психиатрии. Был и отдельный стеллаж, в котором стояли истории болезней пациентов и личные дела.

Подойдя к окну я приоткрыла жалюзи, выглянув в темноту. Из окна кабинета доктора Морригана открывался тот же вид на колокольню, что и из моего. Я с интересом всматривалась в колокольню, в тот момент, когда раздался колокольный звон. В удивлении я отшатнулась от окна. Вошедший в комнату мужчина усмехнулся.

– Не пугайся, это одна из особенностей нашей клиники. Каждую ночь, ровно в десять часов звонит колокол.

– Но ведь колокольня закрыта на реставрацию, – произнесла я в задумчивости, наблюдая за тем, как Даниэль ставит на стол поднос с бутербродами и чаем.

– Это явление продолжается уже несколько лет. С тех пор как колокольню закрыли. Никому неизвестно кто звонит в колокол. Пациенты клиники утверждают, что это делает призрачный звонарь.

– А что по этому поводу думаешь ты? – Спросила я заинтересованно.

Брюнет усмехнулся, присаживаясь за стол, и протягивая мне чашку чая.

– Я думаю, что призрачным звонарем является один из наших санитаров.

– Но зачем он это делает? – Удивилась я, забирая из рук брюнета кружку чая и откусывая кусочек от бутерброда с сыром.

– Кто знает? Говорят, что медперсонал, работающий с сумасшедшими, сам не всегда является здоровым.

Я с интересом рассматривала лицо своего лечащего врача: длинные черные ресницы подчеркивали прекрасные темно-синие глаза. Лицо казалось бледным, на фоне черных, как смоль, волос. Мне почему-то захотелось коснуться его щеки. Будучи задумчивым и молчаливым Даниэль так сильно напоминал мне Смерть, что поднявшись со стула, и отставив чашку, я подошла к Даниэлю, который нахмурившись, изучал мое лицо.

– Ты так похож на него, Даниэль.

– На кого, Кристина?

– На Смерть.

– Ты одержима им, Кристина. Его нет, он всего лишь твоя больная фантазия, – произнес Даниэль тихо. Я коснулась бледной щеки брюнета рукой. Мужчина перехватил мое запястье. – Кристина он не настоящий.

– Ты настоящий, – произнесла я шепотом, запуская пальцы в волосы брюнета и притягивая его голову к себе.

– Кристин, не стоит делать того, о чем пожалеешь, дитя мое, – услышала я голос в своей голове и мне показалось, что эти слова произнес Даниэль.

В моих глазах загорелся лихорадочный блеск, в захлестнувшем меня порыве страсти я прильнула к его губам. Брюнет мгновенно отозвался на мой поцелуй, крепче сжав меня в своих объятиях, и посадив к себе на колени. Мне казалось, наш поцелуй длился не более минуты. Я отстранилась, пытаясь отдышаться и выровнять пульс.

– Кристина, – его голос показался мне невероятно бархатистым, совсем как голос Смерти. Я была уверена, что смотря в глаза Даниэля, вижу совсем другое существо. – Все хорошо?

В ответ я лишь кивнула, в смятении глядя на прекрасного брюнета.

Я судорожно вцепилась в песочные часы, висевшие на моей груди. Даниэль внимательно посмотрел на меня. На его лице проскользнуло холодное выражение.

– Кристина, очень сложно вылечить пациента, который не хочет жить в реальности. Если ты по-прежнему будешь цепляться за свои грезы, ты так навсегда и застрянешь в этом состоянии, – произнес брюнет, касаясь моих волос.

– Прости, – прошептала я, отстраняясь, и слезая с колен мужчины. Даниэль взял меня за руку.

– Подожди, Кристина, не уходи, – я озадаченно взглянула в глаза своего лечащего врача. – Отдай мне этот кулон.

Я нахмурилась, но сняв с шеи песочные часы и тяжело вздохнув, опустилась на подлокотник кресла, в котором сидел Даниэль, протянув ему цепочку. На моих глазах выступили слезы.

– Кристина, это для твоего же блага.

Я тяжело вздохнула.

– Я понимаю, – сделав глоток чая, я поморщилась от охватившей меня слабости. – Думаю мне лучше пойти поспать.

– Тебе нехорошо? – В ответ я лишь молча кивнула.

– Пойдем я тебя провожу.

Взяв меня за руку и поднявшись из кресла Даниэль вывел меня в пустынный коридор.

– Почему здесь так пусто?

– Кристина, в психиатрических больницах всегда есть распорядок дня. Я оставил распечатку на тумбочке в твоей комнате, ознакомься с ней завтра утром. Завтрак, обед, ужин, прогулка и психотерапия проходят в определенное время. Есть часы со свободным временем, в которое больные могут находиться в своей в комнате или в общем зале. Вход в северное крыло разрешен только медперсоналу, который имеет доступ в отделение для буйных пациентов. На четвертом этаже, где мы сейчас находимся, расположены палаты больных, которые проходят лечение под моим наблюдением. На первом этаже располагается столовая, общая комната и кабинет доктора Вебера, а так же сестринский пост. На третьем этаже больничные палаты пациентов доктора Мартина Стоуна. Кабинет психотерапии и процедурные кабинеты находятся на втором этаже. Бассейн расположен во втором корпусе, где содержатся пациенты мужского пола.

– Все твои пациенты – женщины? – Спросила я заинтересованно. В ответ Даниэль задумчиво кивнул.

Мы подошли к моей палате. Я заинтересованно всмотрелась в номер палаты, написанный на двери. Палата №41, находилась всего в нескольких метрах от кабинета доктора Морригана. Растеряно попрощавшись с Даниэлем, я быстро проскользнула в свою комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Приняв душ, я одела на себя хлопковые пижамные брюки и футболку и босиком пройдя по холодному полу до кровати, нырнула под теплое пуховое одеяло.

Долгое время мне не удавалось уснуть, я вслушивалась в завывание ветра за окном. Длинные ветки дерева, раскачиваемого ветром, стучали по стеклу. В страхе сжавшись в комок сплошных нервов я зажимала уши, чтобы не слышать, как дождь стучит по окнам. В ужасе я ждала грома и молний, мысль о которых вызывала у меня безотчетный страх. Но, так и не дождавшись грозы, я уснула в изнеможении, прижимаясь к холодной стене, у которой стояла кровать.

Глава 7

Наутро меня разбудил настойчивый стук в дверь. Не дождавшись ответа, в комнату вошла низенькая полная медсестра и пройдя к окну отодвинула жалюзи, впуская в комнату солнечный свет.

Нахмурившись, я села на кровати. Меня знобило от холода, зубы стучали. Медсестра, стоявшая напротив моей постели, смотрела на меня с легким любопытством.

– Вам лучше поторопиться Кристина, а то опоздаете на завтрак. Сразу после еды вас ждет сеанс психотерапии у доктора Морригана, после которого вы отправитесь на прогулку.

Я с любопытством рассматривала приятную женщину, с мягкими каштановыми волосами и серыми глазами.

– Мы не знакомы, – произнесла я тихо, вылезая из кровати и одевая на ноги балетки.

– Ах, прости, я не представилась, – вздохнула женщина с улыбкой, торопливо застилая за мной постель, и раскладывая вещи из моей сумки в ящики комода. – Меня зовут сестра Мэри – Роуз.

Я кивнула женщине, доставая из второй сумки плотные черные леггинсы и кофту с длинным рукавом из шерстяной ткани синего цвета. Переодевшись, я заинтересованно взглянула на настенные часы в коридоре, которые было видно через открытую дверь в палату. Девять часов утра. Я подхватила в руку листок с распорядком, и, сложив его, положила в карман. Медсестра, вышедшая за мной в коридор, захлопнула дверь в мою палату и повела меня в столовую.

Обеденный зал находился на первом этаже здания. И, пока мы спускались на первый этаж, мы встретили по дороге множество пациентов доктора Морригана.

Когда мы входили в столовую, меня радостно поприветствовала Джоанна. Сестра Мэри – Роуз нахмурилась.

– Будь с ней аккуратнее. Мисс Джоанна имеет завидное постоянство в смене своих одержимостей. Сейчас она одержима доктором Вебером, но раз в год, по осени, она меняет свою манию. Так что логично предположить, что в данный момент она находится в активном поиске нового объекта для приставаний, – произнесла медсестра тихо, после чего оставила меня в одиночестве.

Подойдя к столу, у которого выдавали питание, я выбрала бутерброд с сыром, кружку чая и большое красное яблоко, выглядящее довольно аппетитно. Взяв в руки поднос с завтраком, я направилась в дальний угол комнаты, за свободный стол. Поставив поднос, я беглым взглядом осмотрела столовую.

Здесь находились женщины совершенно разных возрастов, но преобладали молодые девушки в возрасте до тридцати лет. Хотя, было и несколько женщин, которым судя по их внешнему виду, было далеко за сорок.

Я в страхе посмотрела на группу девушек, сидевших за столиком в противоположном конце зала. Они бессмысленно смотрели в пустоту, автоматически уничтожая пищу на своих подносах. Мне показалось, что они похожи скорее на растения, чем на живых людей.

– Не обращай на них внимание. Про эту группку зомби можешь сразу забыть. Они из отделения для буйных. Их там колют ужасными химическими препаратами, после которых они впадают вот в такой транс, – произнесла миниатюрная брюнетка, присаживающаяся за мой столик. Я сразу вспомнила девушку, которую видела в коридоре.

– Это ты позвала вчера доктора Морригана? – Спросила я, заинтересованно рассматривая девушку. – Спасибо.

– Меня зовут Джулия. – Произнесла девушка, откусывая бутерброд.

– А меня – Кристина.

– Так ты и есть новая пациентка, которая так интересует доктора Морригана.

– Мы с ним хорошие друзья, вот и все, – пояснила я в растерянности, делая глоток чая.

– Как ты здесь оказалась?

– Месяц назад на меня напали, я испытала клиническую смерть, и с тех пор слышу голоса и вижу галлюцинации. Когда я получила повторную травму головы в результате несчастного случая, то у меня начала развиваться паранойя.

– Значит, ты считаешь, что за тобой следят и преследуют? – Девушка казалась явно заинтересованной.

– Иногда. В основном меня все же беспокоит голос в моей голове.

– И чей же он?

– Смерти, – ответила я грустно. На лице Джулии промелькнуло удивление. – А что у тебя?

– Шизофрения с периодическими приступами, так называемого грёзоподобного онейроида. Приступы происходят примерно раз в два месяца. Сперва я начинаю испытывать беспокойство, потом перестаю спать, а спустя три-четыре дня покидаю больницу и отправляюсь прямиком в XIII век, на костер священной инквизиции, где меня сжигают по обвинению в ведьмовстве.

Я в ужасе смотрела на девушку с легким недоумением.

– К счастью, после того, как приступ проходит, я совершенно ничего не помню, – девушка выглядела довольной. – А вот моя бабушка считает, что я совершенно здорова, просто я реинкарнация ведьмы, погибшей на костре в XIII веке, – произнесла Джулия, очаровательно улыбнувшись.

Я с интересом рассматривала Джоанну, которая сидела за несколько столиков перед нами, и как только в столовую вошел доктор Вебер, поднялась из-за стола, и направилась прямиком к нему.

– Сестра Мэри – Роуз посоветовала мне избегать Джоанну.

Джулия заинтересованно проследила за моим взглядом.

– Здесь есть и те, кого стоит избегать, но как раз Джоанна достаточно безобидна.

Я внимательно следила за действиями рыжеволосой красавицы, которая, приблизившись к главному врачу начала о чем-то с ним беседовать, доктор Вебер смотрел куда-то в сторону, не обращая внимания на девушку. Его глаза встретились с моим взглядом, и, ощутив страх, я отвернулась в сторону. Я чувствовала, как он внимательно изучает мое лицо. Мое дыхание участилось, в висках застучало, голову пронзила вспышка боли. Перед глазами начинало темнеть.

– Кристина, ты побледнела. С тобой все хорошо?

Я судорожно вздохнула – из моих рук выпало яблоко, покатившись по полу, к ногам главврача. Сознание затуманилось, я почувствовала, как медленно опускаюсь на пол. Все это время я чувствовала на себе холодный взгляд пронзительных голубых глаз доктора Вебера.

Я очнулась уже спустя несколько мгновений. Открыв глаза, я застонала, увидев перед собой пугающее лицо главврача.

– Кристина, как вы себя чувствуете?

В ответ я лишь поморщилась, пытаясь подавить новый приступ паники, и подступающую темноту. По телу разливалась волна слабости. Я попробовала аккуратно сесть. Вокруг меня собралась толпа любопытных пациенток. Сестра Мэри-Роуз повысила голос.

– Так, все идите на второй этаж в кабинет групповой психотерапии к доктору Стоуну. Здесь не на что смотреть. Девушке стало дурно, вот и все.

Джулия, сидевшая рядом со мной, поднялась и ободряюще коснувшись моего плеча, вышла из столовой.

– Кристина, вы можете объяснить, от чего вам стало плохо? – Спросил доктор Вебер, нахмурившись.

– У меня была травма головы, может это как то связанно? – Предположила я.

– Скорее с тем, что вы ничего не едите, милочка, – посетовала медсестра. – Вы очень бледны и худы, мисс Кристина.

Сев на полу, я осмотрелась по сторонам, увидев знакомый силуэт брюнета, появившегося в столовой. Доктор Морриган быстрым шагом приблизился ко мне, и, подав руку, помог мне подняться с пола.

– Джулия рассказала мне, о случившемся, – произнес он растерянно.

Доктор Вебер окинул меня придирчивым взглядом.

– Я считаю, что мисс Кристине необходимо хорошо питаться. Иначе она распугает всех пациентов, беспрестанно падая в обморок, – произнес он, добродушно улыбаясь.

– Кристина, сейчас время психотерапии, пойдем, я провожу тебя.

Я, покачиваясь, направилась по коридору следом за Даниэлем; поднявшись на четвертый этаж, и пройдя сестринский пост, мы оказались рядом с его кабинетом. Даниэль уселся в кожаное кресло, я опустилась на кушетку.

– Расскажи, что случилось в столовой, – попросил мужчина, нахмурившись. – Ты не против, если я закурю?

Я в удивлении посмотрела на брюнета.

– Я не знала, что ты куришь, – мой голос звучал растерянно.

– Стараюсь не делать этого на людях. Курение помогает мне сосредоточиться.

Я лишь кивнула, брюнет поднес к сигарете зажигалку, по комнате разлился чарующий шоколадный аромат, сигарет Captain Black.

– Так что произошло?

– Когда доктор Вебер посмотрел на меня, я испытала сильный приступ паники, – произнесла я, пытаясь припомнить свои чувства. – Знаешь, он так на меня смотрит, словно хочет со мной что-то сделать.

Даниэль вопросительно приподнял бровь.

– Ты боишься, что он тебя обидит?

В ответ я лишь молча кивнула.

– Как именно, Кристина? У тебя в голове формируется определенное представление о его желаниях?

– Мне кажется, что он сам для себя еще не решил, что он хочет со мной сделать. Может он хочет насладиться моей болью?

– Значит, ты считаешь, что доктор Вебер садист, который мечтает причинить тебе боль? По-твоему он заинтересован именно тобой?

– Он так смотрит на меня, словно я ему кого-то напоминаю. Кого-то к кому он питает одновременно любовь и ненависть.

Даниэль задумчиво смотрел в мое лицо. Я наблюдала за тем, как он затягивается, выпуская дым кольцами из полуоткрытых губ.

– Твой страх связан с тем, что он немец?

Я задумчиво посмотрела на высокие сосны, верхушки которых располагались напротив окна.

– Может быть. Но вот медсестра Мэри-Роуз не пугает меня.

– Она женщина. Может ты боишься мужчин, после того нападения.

Я задумалась, безразлично пожав плечами.

– Думаю, нам стоит проработать тот момент. Ты никогда не пыталась все детально вспомнить, описав испытываемые тобой чувства?

В ответ я отрицательно покачала головой.

– Я не хочу вспоминать тот кошмар.

– Это должно помочь тебе, Кристина. Например, я считаю что твоя одержимость Смертью, проистекает как раз из того самого момента, когда тебе было страшно, и твоему сознанию было намного проще создать невидимого защитника, который тебя успокоит и заберет твой страх.

Я задумалась.

– Опеши мне все произошедшее с тобой с позиции чувств.

Откинувшись на кожаную спинку кушетки, я закрыла глаза, начав свой рассказ.

– В тот день я мечтала скорее вернуться домой, и выспаться. Когда я вышла на улицу, Адам курил, стоя у входной двери. Когда я увидела подошедших к нам мужчин, я испытала неприятное ощущение сродни страху. Казалось, что я окунулась во что-то липкое. В моей голове сразу возникла мысль о том, что следовало отпроситься с работы пораньше, и уйти, не окончив смену, тогда бы я с ними никогда не встретилась.

– Можешь описать мне нападавших? – Спросил Даниэль.

Открыв глаза, я нахмурилась, взглянув на прекрасного брюнета, который поднялся из кресла, чтобы открыть форточку.

– Я даже не смогла описать их полицейским.

– Тогда ты прибывала в состоянии шока, сейчас ты можешь и вспомнить что-нибудь. Кристина, нам необходимо проработать твой страх, чтобы ты смогла от него избавиться. Постарайся вспомнить.

Я задумалась, перед моими глазами четко предстала картина того ужасного дня. Я вспомнила лицо мужчины душившего меня.

– У него были темные волосы и пронзительные голубые глаза, он был высоким и широкоплечим. Его глаза блестели от выпитого в большом количестве алкоголя. Он схватил меня за горло, подняв в воздух.

– Что ты испытала? Тебе было страшно?

– Да, меня охватил всепоглощающий страх. В легкие перестал поступать воздух, я пыталась сделать хоть вздох, но грудную клетку разрывало от невыносимой боли. Потом появилось головокружение. Все потемнело перед глазами. Я почувствовала, как мне перерезали вены, но потом раздался скрип открывшейся где-то двери. И тогда меня бросили об стену. Я сильно ударилась головой, после чего, наконец, наступила долгожданная тьма.

– Хорошо, что ты почувствовала потом? Когда умерла.

Неожиданно, стационарный телефон, стоящий на столе зазвонил. Звук звонка вернул меня в прошлое, я вновь начала задыхаться, перед глазами все потемнело. Поднявшись из кресла, Даниэль прошел к окну, настежь распахнув его, после чего склонился надо мной.

– Все хорошо, Кристина, дыши глубоко, – доктор Морриган нажал на кнопку вызова медсестры. Спустя мгновение, в комнату вошла сестра Мэри-Роуз.

– Анксиолитики, быстро, – услышала я голос Даниэля издалека.

Я все еще чувствовала, как мое горло сжимают сильные руки мужчины. Я вновь задыхалась, всхлипывая от страха, который заполнял все мое существо. В комнату вбежала медсестра с двумя санитарами. Мужчины прижали меня к кушетке, пока женщина вводила в вену препарат.

Отпустив меня, санитары покинули кабинет, вместе с сестрой. Даниэль сел на край кушетки, коснувшись легким движением моих волос.

– Все хорошо, Кристина. Засыпай.

В комнату вернулась сестра Мэри-Роуз, и заботливо накрыла меня пледом, который держала в руках.

– Доктор Морриган, вас ждут пациенты на групповой терапии.

– Я подойду через пять минут, – ответил Даниэль. Медсестра вышла, прикрыв за собой дверь.

– Кристина, засыпай. Я проведу групповую терапию, и вернусь. Ты как раз проснешься, – легким поцелуем брюнет коснулся моего лба, и заботливо поправив укрывавшее меня одеяло, покинул кабинет.

Проснувшись, я взглянула на настенные часы, висевшие в кабинете доктора Морригана. Было уже двенадцать. Поднявшись с кушетки, я покинула кабинет, выйдя в коридор, где было пусто. Достав из кармана распечатку с распорядком дня, я с интересом заглянула в листок.

– Сейчас время прогулки, Кристина, – услышала я за спиной голос сестры Мэри-Роуз.

– Как твое самочувствие?

– Спасибо, намного лучше.

– Тогда одень куртку – на улице холодно, я провожу тебя на прогулку.

Я благодарно кивнула, зайдя в свою комнату, и взяв кожаную куртку из шкафа, я надела на ноги закрытые туфли на платформе, и вышла за дверь. Медсестра Мэри-Роуз ожидала меня около сестринского поста.

– Пойдем, Кристина. Прогулка с двенадцати до часу, потом свободное время, которое ты можешь провести в общей комнате, под присмотром санитаров, а в два часа обед.

Молча кивнув, я последовала по пустынным коридорам за медсестрой. Спустившись по лестнице, мы вышли во двор через центральный вход.

– Далеко не уходи, Кристина. Чтобы тебя было видно санитарам.

Я с любопытством взглянула на мужчин, стоящих рядом с фонтаном и наблюдающих за пациентами.

– Я думала, что смогу гулять, где пожелаю, – произнесла я растеряно.

– Можешь, но если ты опять потеряешь сознание, и доктора Морригана рядом не окажется, то это будет не очень приятным для тебя опытом. Поэтому лучше если ты будешь на виду.

– Хорошо, – кивнув, я направилась в сторону соснового бора, на одной из скамеек в парке я увидела Джулию. Девушка помахала мне рукой. Я приблизилась к симпатичной брюнетке, и присела на скамейку рядом с ней.

– Как ты себя чувствуешь? – Поинтересовалась девушка, доставая из кармана сигарету. Я в удивлении проследила за тем, как она помахала молодому санитару, стоящему недалеко от нас. Молодой человек приблизился к Джулии, и, достав из кармана зажигалку, протянул ее девушке. Которая, закурив, вернула зажигалку владельцу, и с улыбкой взглянула на меня.

– Мне намного лучше, спасибо.

– Доктор Морриган опоздал на психотерапию, и был сегодня весьма задумчив и растерян.

Я нахмурилась.

– Это я во всем виновата. На сеансе психотерапии у меня начался сильный приступ паники.

– Думаю, его действительно волнует твой случай. Я никогда не видела его таким прежде, – произнесла брюнетка, затягиваясь, и выпуская в воздух клубы дыма.

– Не думаю, что ему стоит уделять мне такое пристальное внимание. Это может плохо сказаться на его карьере.

Джулия рассмеялась.

– Не переживай, у доктора Морригана большой стаж и опыт работы с разными пациентами. Что бы доктор Вебер ему не говорил, и о нем не думал, а все равно его боготворит, как лучшего врача нашей клиники. Ты зря беспокоишься по пустякам.

– Ничего не произошло из-за опоздания доктора Морригана на сеанс психотерапии? – Спросила я задумчиво.

– Конечно, произошло! – Воскликнула девушка, как раз собиралась тебе об этом рассказать. – У доктора Морригана есть одна аутичная пациентка, которая болезненно среагировала на его опоздание, что спровоцировало кататонический приступ.

– Но почему это произошло?

– Она невероятно зависима от режима дня и болезненно реагирует на новшества. Поэтому любое «неправильное» действие медицинского персонала вызывает у нее кататонический приступ: девушка замирает в той позе, в которой ей случилось столкнуться с «опасностью». Ее мышцы полностью деревенеют, и если поза в момент приступа была неподходящей для удержания равновесия, то Моника с громким стуком падает на пол, так и не меняя этой позы. Никакой силой нельзя разогнуть ей руку или ногу, ничего не сломав. А находиться в таком положении Моника может бесконечно долго.

Я в ужасе слушала рассказ Джулии.

– Страшно даже подумать, что такое бывает на самом деле. Что же теперь с ней будет?

Джулия усмехнулась.

– Ничего особенного. Когда Моника была еще маленькой девочкой, и с ней начали происходить подобные припадки, ее мать изобрела действенный способ, который помогал вывести дочку из такого состояния. Вот именно его и используют медперсонал клиники.

Я слушала девушку с нескрываемым любопытством.

– И в чем же он заключается?

– Как только Монику «клинит», врачи совершают традиционный ритуал. Вносят тело в полностью темное помещение, после чего один из медиков шепотом читает там наизусть в течение получаса детские стишки из «Сказок матушки Гусыни», и, спустя некоторое время, Моника снова обретает возможность нормально двигаться, – произнеся это девушка заинтересованно посмотрела в сторону центрального входа в здание монастыря. На ступенях стоял доктор Вебер, смотря в нашу сторону. Джулия выпустила облачко дыма, закрывшего на мгновение от меня лицо красивого мужчины.

– Он больше не пугает тебя? – Спросила Джулия заинтересованно.

– Откуда ты знаешь, что я испытываю?

– Кристина, я видела как ты в ужасе смотрела на него, перед тем как побледнела, – произнесла брюнетка с усмешкой. – Я слышала, что доктор Вебер не самый гуманный врач и любит поэкспериментировать с шоковой терапией. Так что же, твой страх прошел?

– Мне вкололи сильнодействующее успокоительное. Думаю, на какое-то время я смогу отдохнуть от приступов паники, – отозвалась я, отводя взгляд в сторону.

К нам подошла Джоанна.

– А ты все свои страшилки рассказываешь, Джулия? – Спросила девушка заинтересованно.

– Кстати о страшилках, – произнесла я задумчиво, – вчера доктор Морриган упомянул о призрачном звонаре.

– Ах, это, – вздохнула Джоанна, внимательно рассматривая доктора Вебера издалека. – Кто-то действительно звонит в колокол каждый день в десять часов, на протяжении уже двух лет. Когда звон раздался впервые, доктор Вебер пытался выяснить причину, и каждый день посылал в колокольню на дежурство санитаров. Но каждый день происходило одно и то же. Звон раздавался вновь, в десять часов вечера, а санитаров находили без сознания, прямо под колоколом. Спустя две недели бесплотных попыток, доктор Вебер пустил все на самотек. Время отбоя перенесли на час, и с тех пор колокольный звон начал извещать о том, что пациентам пора ложиться спать.

– Доктор Морриган считает, что никакого призрачного звонаря нет, просто один из санитаров так развлекается.

– Может доктор Морриган просто не хочет пугать пациентку у которой и без того случаются приступы паники? – Произнесла Джоанна с усмешкой, направившись в сторону главврача, который стоял у главного входа и курил.

– Не обращай на нее внимание, – произнесла Джулия с усмешкой. – Все дело в том, что изначально Джоанна избрала своим объектом страсти доктора Морригана, но он очень стойко переносил все ее приставания.

– А доктор Вебер?

– Мне кажется, ему льстит ее интерес к его персоне. По крайней мере, так было раньше. Я неоднократно видела, как он поощрял ее приставания. Но последние два дня он переменился, и ведет себя с ней достаточно холодно. Словно вообще ее не замечает. Думаю, именно это делает Джоанну агрессивной.

Я нахмурилась, заметив пристальный взгляд доктора Вебера. И отвернулась в сторону.

– Кристина, ты снова бледна.

– Я, пожалуй, пойду в свою комнату. Здесь довольно прохладно. – Произнесла я, вздрогнув, и застенчиво улыбнувшись Джулии, направилась к входу в главный корпус.

Когда я поднималась по ступеням, доктор Вебер бросил на меня обеспокоенный взгляд. Стоявшая рядом с ним Джоанна, посмотрела на меня с нескрываемым раздражением.

– Кристина, вы хотите вернуться в здание?

Кивнув, я направилась к двери.

– Но сейчас время прогулки.

– Простите доктор Вебер, но я замерзла, и предпочла бы посидеть в тепле.