Текст книги "Миры никшчэра"

***

Маленькая тонкая чёрная фигурка, точно из ниоткуда, возникла в дверном проёме. Стройная девушка, вся в тёмном, с ловко притороченным к боку бластером и ещё какими-то прибамбасами на поясе, оглядывала помещение, где находились друзья. Она легко скользнула внутрь и в упор взглянула на Халефа. Держалась Эстель свободно, в ней чувствовалась грация всегда готового к бою хищника.

– Я пришла, как обещала. И привела к вам пропажу.

Девушка чуть посторонилась, и на лестнице показалась Ханки. Вся грязная, вымазанная какой-то жидкой слизью, в огромных, не по размеру сапогах, с небольшим рюкзаком с оборванными лямками, который она держала в обнимку.

– Ханки! – бросился к ней Халеф. – Молодец, что вырвалась! Молодец, что нашлась! Как ты?

Ханки опустилась прямо на пол и вдруг разревелась, размазывая разводы по лицу грязными ладонями.

– Всё уже хорошо!

– Не плачь!

– Да что с тобой?! – всполошились все.

Шандор сунул ей в руки фляжку с водой.

– Да нет, нет, ничего, сейчас успокоюсь, – она улыбалась сквозь слёзы. – Ничего не случилось. Думала, не найду вас. Я ведь не помню, оказывается, где этот самолёт. А заблудиться тут под землёй – пара пустяков. В общем, я сначала убегала, – захлёбываясь начала рассказывать она, – потом искала вас, потом заблудилась, потом опять убегала, а потом я уже ничего не делала. Потому что боялась опять заблудиться, потеряться, попасть к этим… – её передёрнуло. – Хорошо хоть там была вода, и я могла пить. Эстель меня спасла. Спасибо, – она оглянулась на свою спутницу.

Пока все суетились возле Ханки, Эстель немного отошла в сторону и внимательно наблюдала за происходящим. Халеф подошёл к ней.

– Мы очень тебе благодарны.

– Ваши слова благодарности мне не нужны, я и сама могу сказать их очень много, – ухмыльнулась та.

– Конечно, хорошо. Одежда? Продукты питания? – поинтересовался Халеф, внимательно разглядывая её.

На вид ей казалось совсем немного лет. У девушки было красивое точёное лицо с оливковой кожей, отчего она казалась смуглой: то ли загар, хотя какой тут под землёй загар, то ли просто природный цвет. Выгнутые дугой гордые брови, резкий овал лица, волевой подбородок и легкомысленные ямочки на щеках, совсем не вяжущиеся с остальным суровым обликом.

– О, какой выбор! – фыркнула она, немного отодвигаясь к выходу. – Никак, сумели проникнуть на склад?! Шмотки мне не нужны, а жратва всегда пригодится, – произнесла она намеренно резко и бросила Халефу большой рюкзак. – Туда положи. Можешь не стесняться. Одна бы она оттуда точно не выбралась.

Халеф передал рюкзак Олаву.

– Что класть, красотка? – тот щурился на неё через проход.

– Я оценю твой вкус, – она пожала плечами, даже не взглянув на него, и продолжила разговор с Халефом. – Ищут вас. Могут и найти.

– Мы не можем сейчас уйти из города. Всё только начало налаживаться, – тот пожал плечами.

– Тогда смените базу.

– Тут очень удобно, есть свет, связь с внешним миром.

– Я сказала, ты услышал, – она пожала плечами и протянула руку за наполненным рюкзаком. – Чего-то поскупился, – прищурилась, взвешивая его на руке, тут же прыгнула вниз, минуя ступеньки, и точно растаяла в темноте.

– Неправда, – вскинулся Олав, но в ответ не раздалось ни звука.

Глава VIII. Предательство

Страх чувствовался, как комок чего-то тяжёлого в желудке. Его подташнивало. Кисти рук ощутимо дрожали, и унять эту дрожь никак не получалось. Он старался не думать о страхе, убеждать себя, что бояться нечего. Пытался отвлечься, заняться чем-нибудь, но никак не мог ни на чём сосредоточиться. Любое занятие, в другое время поглотившее бы его целиком, сейчас не помогало. Да и чем тут заняться в этой пустой комнате, где только стул, на котором он сидел, и ничего больше? Через небольшой промежуток времени он вновь ловил себя на том, что сидит, ничего не делая, сжавшись в комок и прислушиваясь к себе и к окружающему миру.

Страх был внутри, он заполнял его целиком и следил за тем, чтобы от него не отвлекались. Сисар в очередной раз попытался придумать себе какое-нибудь занятие, может быть, что-то чисто механическое, что поможет занять руки и отвлечёт его. Ничего не помогало. Чтобы он ни начинал делать, всё заканчивалось одним и тем же. Он опять сжимался в комок и замирал в ожидании в предчувствии… Чего – он и сам не мог себе ответить. Страх поглотил его полностью, не оставив даже крохотной возможности, даже мысли о ней.

***

– Очень жаль, что нам не удалось захватить всех твоих товарищей, – хриплый, точно искусственный голос буквально сочился ядом. – Может быть, ты специально не хотел этого?

– Нет, нет, что вы, я хотел… я думал…

– Почему же тогда так получилось? Не знаешь или не хочешь знать?

Невысокий горбоносый человек, казалось, нависал над Сисаром.

– Не знаю, правда не знаю. Я всё вам рассказал. Всё, что знал. Теперь вы меня отпустите?

– Отпустить тебя? – человек захохотал. – И куда ты пойдёшь? Домой, к семье? Так у тебя её давно нет. Видишь ли… – он неожиданно сменил тембр голоса на более мягкий и присел рядом с Сисаром. – Так получилось, что я многое о тебе знаю, очень многое. И я мог бы помочь тебе.

– Помочь? Чем помочь? – Сисар нервничал, он смотрел на свои скованные наручниками кисти и пытался шевелить затёкшими пальцами.

– Да, да, помочь. Ведь понимаешь, по сути, тебе некуда возвращаться. Твои друзья тебя не примут обратно. Даже если я тебя отпущу, представь такое на минутку. Где ты будешь их искать? Или ты знаешь, где они? – голос опять захрустел, как сухой лист под ногами.

– Нет. Не знаю. Я всё вам сказал, – вжал голову в плечи Сисар.

– Я понимаю, что всё, – похлопал его по плечу странный человек. – Я вот и говорю, куда ты пойдёшь? Если ты вернёшься к себе, твои друзья, скорее всего, убьют тебя в ближайшее время. Ведь ты предал их, – он сухо хихикнул. – Подвёл! Не оправдал доверия! А мы предлагаем тебе… ну, не благосостояние, конечно, но…

– Наденете шлем, – устало произнёс Сисар.

– Шлем? Вот дались вам эти шлемы! Не говоря уж о том, что всё это для вашего же блага делается, так они ещё и недовольны… – он помолчал. – Можешь, конечно, надеть шлем, если хочешь. Но я предлагаю тебе другое…

– Что?.. – Сисар заинтересованно взглянул на его остроскулое, точно высушенное лицо.

– Работу. Работу в нашей компании.

– Какую работу? У меня есть работа… была. Наверное, сейчас меня уволят, – он опустил голову.

– Уже уволили и даже выселили из квартиры. Она же у тебя была служебная, насколько я знаю, – собеседник со знанием дела закивал головой. – Тебе некуда возвращаться, мы об этом и ведём речь.

– Но моя дочь, мои вещи… Не могли же они просто так выкинуть её на улицу?!

– Могли. И дочь твою забрали в приют. Для всех ты мятежник и арестован за распространение клеветнических слухов и организацию массовых беспорядков. А ты как думал, всё это детские игры?

Сисар молчал, обречённо опустив плечи и стараясь не думать о своей дальнейшей судьбе.

«Чего он от меня хочет после тех пыток, которые я прошёл? Чего им ещё нужно? Я же сказал всё, что они хотели знать. Не моя вина, что Халеф увёл всех раньше. Или не увёл? А какая сейчас разница. Ну чего ему ещё надо? Я ничего больше не знаю. И так-то знал не много. Что сейчас со мной будет? Конечно, наивно просить, чтобы меня отпустили. Понятно, что уволили и ещё и из дома выкинули. Ну да, ну да, а как же – мятежник, а чего я хотел, я так и знал, что так будет. Рано или поздно так будет. И дочь в приют забрали», – мысли пошли по кругу.

– Э, да ты меня не слушаешь. Очнись! Думаешь, всё плохое с тобой уже случилось? Ты ошибаешься. Могу тебя в этом уверить. Во-первых, я могу вернуть тебя обратно. На часок-два, как повезёт, сколько твой организм сумеет выдержать. А говорить-то тебе больше нечего, поэтому боль будет только усиливаться. Я думаю, час-полтора. Не больше, но ведь можно делать перерывы и завтра начать снова, как ты думаешь?

– Что вы от меня хотите? – Сисар поднял голову, по лбу у него тёк пот.

– Чтобы ты помог себе.

– Я согласен! Я на всё согласен!! – Сисар заорал и попытался пошевелиться, но руки и ноги по-прежнему были схвачены наручниками, и ему удалось только дёрнуться.

– Ну-ну, не надо так нервничать. Я не убеждаю тебя в необходимости этого. Я хочу, чтобы ты сам пришёл к этому выводу. Сам нашёл выход. Единственный выход в сложившейся ситуации.

– Что я должен делать? Я всё сделаю, что скажете! Вы отпустите мою дочь, жену, если уж нельзя отпустить меня?

– Жену?! Зачем? Она счастлива в своей новой жизни. Забыла про тебя. Точнее, никогда про тебя не знала. Хочешь посмотреть, как она живёт? Нет, не надевать шлем, которого ты так боишься, а именно посмотреть со стороны?

– Как это? Разве такое возможно?

– Безусловно. Давай я тебе помогу, если, конечно, ты обещаешь себя хорошо вести, – он хитро ухмыльнулся и отстегнул замки на руках и ногах; с резким щелчком, как от взведённого курка, они раскрылись.

Сисар стал судорожно растирать затёкшие конечности.

– Пошли, тут недалеко, – поманил его собеседник.

Сисар с трудом встал на подгибающиеся дрожащие ноги. Они вышли в отблёскивающий белёсым металлом коридор, и почти сразу его спутник повернул в узенький проход, нажал несколько кнопок на панели, дверь с шипением медленно отползла в сторону. Они оказались в небольшой комнате. Одна стена в ней была почти целиком заполнена мониторами. Перед ними сидел человек в наушниках, он привстал и вопросительно уставился на вошедших.

– Пока свободен, – кивнул ему спутник Сисара.

Тот пощёлкал чем-то на пульте, стоящем перед ним, и, сняв наушники, вышел из комнаты, не говоря ни слова.

Пришедший с Сисаром указал ему на обычный вертящийся офисный стул и протянул наушники.

– Располагайся пока.

Сисар с изумлением оглядывался по сторонам. Кроме мониторов на стене, небольшого пульта перед креслом, где сидел до них человек, в комнате больше ничего не было. На огромных, распластанных по стене экранах двигались люди. Сисару сначала показалось, что идёт художественный фильм про какую-то древнюю жизнь. Люди были одеты очень странно: некоторые кутались в меховые шкуры, кто-то на камнях разделывал убитого крупного зверя. Сисар натянул на голову наушники, в них раздалась непонятная речь. Какие-то выкрики, неразборчивые слова, скорее всего, ругань. Наконец он сообразил, что слышит, как двое мужчин на правом экране о чём-то спорят между собой. Но понять, что они говорят, так и не смог.

Его сопровождающий между тем уселся на место ушедшего и начал переключать какие-то кнопки и тумблеры на пульте. Экраны погасли, замерцали, и наконец перед Сисаром возникли новые картинки. На них были странные, почти что скрытые под землёй постройки. Сверху торчали только слегка приподнятые округлые крыши из тростника. Невдалеке, в загородке, паслись лошади. Возле полуобугленного помоста из толстых стволов и веток суетились люди. Наконец на центральном экране показалась фигура женщины. Это была высокая сухая старуха в странном одеянии, вся обвешанная длинными лоскутками. Она выбралась из узкого подземного лаза рядом с наваленными кучей большими костями. По тропинке вышла на ровную вытоптанную площадку с большим старым кострищем посередине и кустами по краям и остановилась перед высоким деревянным столбом, изрезанным непонятными значками. Сисар присмотрелся и увидел, что с одной стороны на столбе умело вырезано суровое лицо со сведёнными почти в одну линию бровями.

Старуха между тем низко склонилась, что-то обмакнула в принесённую с собой плошку и стала обмазывать тёмной жидкостью подножие столба, завывая на одной ноте. Потом она повернулась и взглянула прямо на Сисара, один глаз у неё оказался блёклым, почти бесцветным, а второй словно затянула белёсая пелена, он не моргал и совсем не двигался, зато будто просвечивал насквозь. Сисара передёрнуло.

– Она нас видит? Кто это?

– Ламори – кутухта племени угардилоков. Главная жрица, поклоняющаяся богу Аишме. Так же, как и ты, просит прощения и сильно извиняется, что напортачила и не смогла выполнить его волю. Твоя жена, кстати. Бывшая. В другой жизни. Что-то не везёт вашему семейству.

– Брр, – Сисара передёрнуло. – Что у неё с глазами?

– А, глаза! Она сама такие захотела, чтобы видеть человека насквозь. И ничего бы не могло укрыться от её взгляда.

– Да уж, похоже на неё. Страшная какая!

– На самом деле это вторая должность после вождя в племени, власть её практически безгранична, и она может делать всё, что заблагорассудится. Так что не думай, что она плохо живёт. Сама она так не считает. Коэффициент удовлетворённости жизнью у неё всегда один из самых высоких. Вон и сейчас, – он защёлкал клавиатурой, и по экрану побежала строка, – почти 40 из 50 возможных. А ведь она только что потерпела поражение, можно сказать, хорошо накосячила. И такая довольная. Непорядок. Придётся серьёзно наказать.

– То есть она сама захотела быть такой старухой? И выбрала себе такую судьбу, надев этот ваш шлем виртуальной реальности?

– Ну да. На самом деле доподлинно она всё не выбирала. Но основные условия её контракта соблюдены. Она хотела… – он опять пощёлкал переключателями, – вот, всё записано. – На одном из боковых экранов появилось маленькое окошечко, помещавшее небольшой, написанный от руки текст. Сисар узнал почерк жены: «Высокооплачиваемую должность, власти, богатства, повелевать людьми и видеть насквозь все их мысли», – было там написано.

– Как видишь, всё совпадает. Она на одной из самых больших должностей в племени, у неё есть власть, одним своим повелением она может убить любого человека. Богатство – лучшие куски добычи несут сначала ей и вождю племени. Ну и про глаза я тебе уже говорил.

– Но она же не это имела в виду?! – запротестовал Сисар.

– Почему нет? Она сама записала свои пожелания. Всё совпадает. Она сама это выбрала.

– Написала?! Сама выбрала? – Сисар изумлённо смотрел на экран, где старуха, закончив свой кровавый ритуал, опять скрылась под землёй. – Но она же старуха?!

– На самом деле ей всего двадцать два года, – ухмыльнулся его собеседник. – Просто тяжело сохранять молодость, если это не нужно.

– И вы хотите теперь отправить меня туда к ней? – он ошеломлённо и с омерзением смотрел на всё происходящее.

– Ни в коем случае. Ты ей там не нужен. Да это и было особо оговорено в контракте.

– Особо оговорено?

В том же маленьком окошечке снова появился рукописный текст: «Никогда не допускать встречи моей и моего мужа Сисара…»

– Никогда не допускать? – Сисар тяжело откинулся на спинку стула. – Но я думал, мы любим друг друга, – потерянно произнёс он.

Его собеседник только хмыкнул.

– Что же тогда? Что вы от меня хотите?

– Хочу, чтобы ты согласился стать богом.

– Богом?!

– Да, у нас тут вакантна должность бога Аишмы. Как раз того, которому поклоняется твоя жена.

– Но она же не хотела, чтобы мы встречались?

– А вы и не будете, где это ты видел, чтобы боги встречались со своими жрицами? Зачем им это?

– И что я должен буду делать?

– Сначала ты определишься с тем, что хочешь делать в дальнейшем. Подумаешь. Запишешь всё это. А уж потом, исходя из твоих желаний, мы составим программу и внесём в неё все необходимые условия.

– Я тоже стану таким стариком?

– Ну почему же. Боги бессмертны и вечно молоды. Если ты не возражаешь, я провожу тебя в отдельную комнату, где ты сможешь всё как следует обдумать.

– Я хотел бы посмотреть, где живёт этот Аишма? Где я буду жить? Если можно.

– Можно, почему же нет, – хмыкнул тот.

Защёлкали тумблеры, и на экране возникла поднимающаяся в высоту белоснежная громада девятибашенного замка.

Наверху возвышались арки сводчатых помещений, сделанных из огромных квадратных блоков. Мощный цоколь поднимал на двенадцатиметровую высоту центральную площадку замка. Здесь в два этажа располагались жилые, хозяйственные и парадные помещения дворца, перекрытые мощными сводами. Световые люки и открытые дворики, куда выходили двери сразу нескольких таких помещений, давали свет. Над всем этим был ещё и третий этаж, более лёгкий, с решётчатыми стенами из сырцового кирпича.

Всё сооружение было очень красиво. У Сисара просто захватило дух и пересохло в горле.

К замку примыкало большое городище, укреплённое высокими оборонительными стенами с узкими стреловидными бойницами. Грандиозные башни, величественно вздымавшиеся на высоту, господствовали над цитаделью, городом и окружающей равниной.

***

Сисара усадили на удобный стул с подголовником и подлокотниками. На руки надели какие-то почти невесомые пластиковые браслеты. Запястья они не сжимали и вообще практически не ощущались.

– Это для того, чтобы отслеживать состояние твоего организма. Мало ли ты попадёшь в переделку. Тебе сразу же окажут помощь, – тихо произнёс человек в синеватом костюме. Лица его Сисар почти не видел, всё оно было закрыто маской, да и руки в перчатках не давали понять, человек ли это вообще.

Сисар опять начал волноваться. «Может, зря я согласился? Хотя какой у меня выбор? Ох, лучше об этом не думать». Он хотел оглянуться, уточнить какой-то вопрос, но ему стали прикреплять такие же зажимы на ноги, и он отвлёкся. Ноги прищёлкнули к креслу, и тут только Сисар сообразил, что и руки его тоже пристёгнуты к подлокотникам. Он попытался освободиться, но человек, который надевал на него оборудование, покачал головой.

– Нет, нет, не сейчас, потом я вам помогу, а теперь мы должны передвинуться в другой отсек, – произнёс он и покатил кресло с сидящим на нём Сисаром по специальному пандусу.

Помещение, в котором они оказались, было значительно меньше. Какой-то негромкий шум раздавался, скорее всего, от занимавшего целый угол массивного агрегата. Сисар покрутил головой. Прямо над ним был куполообразный блестящий свод, смыкающийся в одну точку в центре. Лепесткообразные стены, испещрённые непонятными письменами, точно листья цветка расходились с одной стороны и замыкались на противоположной.

К Сисару подошёл другой работник в белом комбинезоне, лицо его тоже скрывалось за стеклянной непрозрачной маской, и стал прилаживать какую-то аппаратуру на голове.

– Закройте глаза, не открывайте до того времени, пока я не скажу.

Спинка кресла Сисара вдруг стала опускаться, и он принял горизонтальное положение. Теперь он лежал на широком блестящем столе, и находиться на нём было не очень удобно.

– Не волнуйтесь, это ненадолго. Главное – не открывать глаза, там резко вспыхивает очень яркий свет, поэтому для сохранности сетчатки не открывайте, пока я вам не скажу.

Сисар увидел, что его подкатили к какой-то полусфере, развернувшейся из лепестков, сначала показавшихся ему похожими на бутоны, и медленно стали втягивать внутрь.

– Закройте глаза, если не хотите потерять зрение, – снова повторил ему лаборант.

Сисар послушно зажмурился, но ему было интересно, и он немного подглядывал из-под прикрытых век.

Яркий свет действительно резанул по глазам, но затем лепестки вокруг него стали сжиматься.

«Массаракш! Да они же меня сейчас просто раздавят», – испугался он.

Но буквально в нескольких сантиметрах сдвигающийся пластик остановился.

«Можете открыть глаза», – раздался в его ушах голос. И Сисар только тут заметил, что ему в уши уже вставлены наушники, а на лицо надевается большая, толстая, тёмная, непрозрачная маска. Щёлкнули застёжки, и он понял, что и головой тоже больше двигать не может.

«Всё, попался, как муха в варенье. Глупо-то как!» – подумал он.

Перед глазами всё поплыло, словно его раскручивали на большой скорости в карусели, головой в центр. Он почти потерял ориентацию: свет вспыхивал, гас, снова разгорался. Какие-то полосы как при настройке неработающего монитора мелькали, плыли перед глазами. Сисар снова зажмурился, его замутило. Скорость всё увеличивалась. Он уже не чувствовал ни своих рук, ни ног. «Правильно пристегнули, так бы я уже давно свалился с кресла. С кресла… ла…»

Мысли в голове вязли, словно в вате. Сознание расплюснулось, размазалось, распалось на капли, на брызги, разлетелось в разные стороны под действием раскручивающей его, всё ускоряющейся силы. Сисара Ральфа больше не было. Он сам распался, рассыпался на миллион, миллиард кусков: пропал вдали.

***

– Ты правда сделаешь его дзуаром Аишмой? – поинтересовался сидящий рядом с Чарну человек.

– Зачем бы мне это было надо, – повернулся к нему Сеар. – Неуправляемый напрямую бог?! С функциями дзуаров у нас превосходно справляются операторы. И так у этих человечков расплодилось слишком много богов. Просто появится ещё один придурок, считающий себя воплощением бога. Эти туземцы всё время сходят с ума, – он ухмыльнулся.

Они помолчали, Сеар продолжал работать, не отрываясь от панели управления.

– Ну вот и всё на пока, – наконец сказал он.

– Тогда зачем тебе это было надо?

– Хм, – он хищно улыбнулся одними губами, глаза оставались ледяными. – У меня на него особые планы. И эти людишки так хотят верить в свою необыкновенную судьбу, свою избранность, – на губах мелькнула хищная улыбочка. – Проверить хочу одного человечка. Очень уж он хорошо работает на нас. Вот и посмотрим.

– Проверить?

– Да ты не переживай, этот, считай, уже всё равно покойник, а мне материал нужен. Так что как раз пригодится, – Сеар ещё раз плотоядно улыбнулся, растянув губы.

– Мне-то что переживать. Твои дела.

– Вот именно, – сухо отрезал Чарну.