Текст книги "Принцесса ветра и мести"

Глава 8. Новые реалии

Высокопочтенные лорды из королевской свиты разошлись. Фейри освобождали ступени пьедестала, на вершине которого меня дожидались отец и Виктория, а вскоре к ним присоединился и Дориан.

Пока я шла, всеми силами стараясь не запнуться о собственные ноги, отец взмахнул рукой. Рядом с ним, паря в воздухе, словно чайка на ветру, возникла венкоообразная корона из драгоценных листьев.

Каждый шаг приближал меня к новому титулу, к новым обязанностям и новой жизни, в которой больше не будет уютных вечеров в ресторанах и запаха крепкого кофе.

Это ранило глубоко в сердце. В каком бы мире я ни находилась, меня всегда ждал выбор. Выбор между тем, кем я хочу быть, и тем, кем должна.

Как можно грациознее приблизившись к королевскому пьедесталу, я остановилась. Зрители затаили дыхание, и единственным звуком в зале осталось мелодичное пение виолончели, которое расслабляло разум, унося его в успокаивающие лагуны с прозрачной водой.

Приподняв цветочную юбку, я опустилась на колени. Благой Король смотрел на меня с высоты пьедестала, но его глаза светились родительской гордостью и любовью.

Лорды встали по обе стороны от меня, каждый из них держал в руках золотой скипетр. Отец двинулся вниз вместе с Викторией. Он остановился на второй ступени, а кудрявая фейка замерла напротив меня.

Я склонила голову. Виктория осторожно коснулась моего затылка и произнесла:

– Агнес Потроут, готова ли ты присягнуть Благому Двору и своему королевскому наследию? Готова ли принять ответственность, которую возложит на тебя титул Благой Принцессы? Готова ли защищать своих подданных, направлять свою магию на процветание Благого Двора и поддержание порядка?

– Да, готова! – Я постаралась, чтобы голос не подвел и мой ответ прозвучал твердо и громко.

Я действительно чувствовала, что готова. Я всю жизнь бегала от себя, отрицала собственное «я», а теперь пришла пора это изменить. Если бы год назад кто-то сказал, что стану принцессой волшебной страны, я бы покрутила пальцем у виска и сочла этого несчастного умалишенным. Но все меняется. Раньше я даже представить не могла, что наши с братом пути разойдутся, что я влюблюсь и вскоре возненавижу зимнего фейца, а мой отец окажется вовсе не кровожадным извергом.

Легкие касания пальцев Викки неожиданно сменились весом и холодом металла. Я не сразу поняла, что надо мной возвышается уже не наставница, а Благой Король. На макушку давила тяжесть наследной короны, мою диадему отец аккуратно выплел из волос и передал Дориану.

Я не могла заставить себя посмотреть на Маркуса. Корона так сильно сжимала голову, что у меня заболела кожа и запульсировала вена на лбу.

Словно заметив мое встревоженное состояние и внутреннее сопротивление, отец прошептал:

– Покажи Благой Короне свою силу, Агнес. Она должна счесть тебя достойной трона.

В груди вспыхнула магия.

«Я готова, я достойна, – передала я свои мысли короне, но золотой обруч лишь сильнее сдавил тисками голову. – Я наследная принцесса, избранная прародителями благих фейри».

Корона не просто не поддавалась, она попробовала впиться в мой череп золотыми шипами. И тогда по моим венам жаром разлилась магия. Я стала завывающим ветром над морями, кислородом в легких, зелеными лугами и густыми лесами. Я стала самой жизнью.

Пространство вокруг взорвалось разными цветами, словно радуга вдруг обрела материальное воплощение, а потом ее вдребезги разбили. Вьюнки на стенах и лианы на колоннах разрослись, цветущий потолок заполонил всю округу. Тронный зал изменился до неузнаваемости, словно в Цитадель Дыхания проросли джунгли.

Ветер послушно ласкал мои щеки, нежными волнами подхватывал волосы придворных дам и горничных, играл шелковыми платками лордов, звенел хрустальной посудой на столах.

Все еще жмурясь, я повела рукой в попытке совладать с короной. Гости замка неверяще озирались по сторонам, удивленно вздыхали и рисковали дотронуться до благоухающих растений, пока воздух в зале не застыл. Подчинившись моей воле, ветер стих, уплотнившись, он превратился в прозрачную стену. Я сжала руку в кулак. Невидимый барьер надломился, пространство затрещало по швам, словно лопнуло стекло.

Вздохи гостей быстро сменились воплями и криками ужаса. Я не хотела напугать своих подданных. Короне требовалась демонстрация силы, что ж, я показала лишь малую часть бурлящей внутри магии. Я разжала руку, и осколки воздуха, практически невидимые, но осязаемо острые, нацелились каждому присутствующему в сердце.

Отец не сдержал сдавленного стона. Был ли это возглас чистого изумления или страха, я не поняла. Благая Корона, вобрав вибрации паникующих гостей, резко перестала давить мне на макушку, и ее вес моментально исчез. Драгоценный символ власти больше не вступал со мной в конфронтацию, не противился моей наполовину смертной крови.

Я выдохнула. Смертоносные осколки растворились, преобразовавшись в нежные лепестки, которые быстро осели на пол. Леденящий кровь ужас перед моим могуществом перестал наполнять пространство. Фейри снова весело захихикали и громко зааплодировали, расценив случившееся как часть представления. Лишь возмущенный шорох листьев папоротника и скрежет зубов ознаменовали недовольство некоторых гостей замка.

Вскинув голову, я встретилась взглядом с янтарным медом. Маркус широко улыбался, но руки, безвольно повисшие по швам, слегка подрагивали, выдавая притворность его безразличия к моей выходке.

Не знаю почему, но я больше не желала быть слабой и прятаться за спиной отца или Дориана. Надоело! Я решила сама стать оружием и творцом своей судьбы.

Я встала, гордо распрямив спину, и сорвала с лица надоевшую маску.

– Как она красива! Невероятна! – долетели до меня выкрики из толпы.

Отец галантно подал мне руку и помог взойти по ступенькам к трону. Дориан смотрел на меня во все глаза, на его скуластом лице читался неописуемый восторг с примесью мрачного удивления. Викки, подлетев ко мне, помогла расправить юбки перед тем, как я торжественно опустилась на свой трон.

Музыканты припали к инструментам, извлекая из скрипки и арфы помпезную мелодию. Громкие овации и возгласы поздравлений отражались от высоких сводов, проникая мне в кости. Я до боли сжала расшитые бархатной строчкой подлокотники, отец и Дориан тоже заняли свои места, порождая новую бурю оваций.

– Идея с платьем ведь принадлежит тебе. Могла бы и предупредить, – оттянув прозрачный рукав, пожурила я чересчур серьезную Викки.

Мы все еще стояли на королевском пьедестале, поочередно принимая дары и поздравления от взбудораженных после церемонии фейри. Меня обнимали, кланялись и со слезами на глазах благодарили. Некоторые придворные фейки, не скрывая зависти, театрально восхваляли мои самые невыдающиеся черты. Одна из таких девиц даже сочинила целую оду моим выпирающим ключицам. Я едва не захрюкала от смеха самым неподобающим принцессе образом.

Отец тоже принимал поздравления, пожимая руки мужчинам и отвешивая поклоны разодетым фейкам. Дориан настороженно топтался у меня за спиной, прожигая убийственным взглядом любого, кто осмеливался подойти ко мне слишком близко.

– Ага, и выслушивать твои истерики, – ответила Викки, аристократично потягивая вино.

Я выдавила из себя отрепетированную улыбку, на большее сил не хватило. Когда толпа подданных иссякла и фейри ринулись набивать животы всевозможными вкусностями, по левую от пьедестала сторону зашевелились тени. Пришло время инодворовым правителям выразить свое почтение и благодарность за прием.

Теплая ладонь подбадривающе сжала мне плечо. Я повернулась к Дориану и шумно сглотнула. Волнение вновь противно зашевелилось в животе. Если бы не тот факт, что я уже сутки ничего не ела, меня бы вывернуло прямо на спинку отцовского трона. Пока я глубоко дышала и старалась проглотить подступающую желчь, произошло сразу два неожиданных события.

Ледяные руки обвили мою талию, пульс застучал в ушах, и я стремительно развернулась. В нос ударил аромат подснежников. Крепко обнимая, в мое побледневшее лицо заглядывала Бриэль.

Я удивленно моргнула. Прошлое столкнулось с настоящим, радость от встречи с подругой – с грустью от ее обмана и умалчивания помолвки с моим братом. Сердце больно сжалось, удушливой волной накатили давние обиды. И пусть от нестерпимой печали перехватило дыхание, но все же я скучала по тараторке Бриэль и ее беспардонным выходкам.

Руки ответно сомкнулись на спине Неблагой Принцессы. Я вжалась в подругу, поглаживая ее по белокурым волосам. Бриэль была прекрасна. Не изменяя цветовой гамме своего двора, она облачилась в пышный голубой наряд того же оттенка, что и камни в ее ледяной диадеме. Она раскачивала меня из стороны в сторону, а моя натянутая гримаса переросла в настоящую широкую улыбку.

– Я так по тебе скучала, Агни, – мелодично пропела Бриэль, и я содрогнулась от такого признания и ее привычного нежного голоса. – Ты великолепна, поздравлю тебя. Уверена, ты станешь достойной принцессой, а в будущем великой королевой!

Подруга отстранилась, и я наконец позволила себе посмотреть в ее сверкающие глаза-льдинки. Точно такие же, как и у ее брата.

Это была ошибка. Тут же перед внутренним взором, словно картины в галерее, предстали воспоминания: ненасытный холодный взгляд, блуждающий по моему обнаженному телу, разноцветные блики в его глазах, когда мы одновременно достигали пика удовольствия.

Шумно задышав, я отшатнулась от Бриэль. Она непонимающе захлопала длинными ресницами. Стоило слегка отстраниться от нее, как я увидела остальных. Я надеялась на встречу с братом, возможность поговорить с ним или хотя бы удостовериться, что у него все в порядке. Но, к моему огромному сожалению, среди высокопоставленных гостей Артура не оказалось. И, к моему облегчению, среди них не обнаружилось его.

Зато был властный Александр, который оценивающе поглядывал на меня. Рядом с ним стоял такой же крепкий рыжеволосый феец, но, в отличие от короля Дикой Охоты, волосы едва доставали ему до плеч. Да и шрамов на вытянутом лице имелось гораздо меньше.

Поодаль от них, покачиваясь на пятках, ждала своей очереди стройная фейка с пшеничными волосами, которые ближе к кончикам приобретали самые разнообразные оттенки сиреневого, розового и голубого. Под стать шевелюре на ней красовалась высокая корона с сиреневыми завитками и изящное персиковое платье с рукавами-фонариками. Но больше всего мое внимание привлекли небольшие рожки у нее на лбу, немного напоминающие рожки козленка.

Заметив мой заинтересованный взгляд, фейка ловко обогнула свиту Дикой Охоты и шагнула вперед.

– Я Лилиан Артек, королева Низшего Двора, – представилась она.

Ее голос был таким же красивым и уточенным, как и сама фейка. На мое удивление, Лилиан не стала делать реверанс или следовать пресловутым правилам королевского этикета. Вместо этого по-дружески приобняла меня за плечи и поцеловала в щеку.

Я залилась краской от неожиданно душевного приветствия. Лилиан отстранилась, игриво подмигнув мне, и поверх моей головы посмотрела на дежурившего рядом Благого Принца.

– Ну здравствуй, Дориан. Давно не виделись.

– Привет, Лили. Давненько. Я уже успел заскучать по твоим подначкам.

Королева обольстительно улыбнулась уголками рта.

– Ты поправился, принц. Если и дальше продолжишь налегать на мучное, к следующей нашей встрече и вовсе заплывешь жиром.

Дориан хмыкнул, настороженность в его глазах наконец-то сменилась задорным весельем.

– Это мышечная масса, Лили. Кода мы виделись в последний раз, я был худым подростком, – бодро ответил принц, поравнявшись со мной плечами.

Лилиан демонстративно ткнула пальцем в его пресс и прищурила лиловые глаза.

– Ладно, но булочек все равно советую употреблять поменьше, сам понимаешь, избыток жиров и углеводов пагубно влияет на мужскую силу.

Стоявшие рядом с отцом близнецы громко прыснули. Дориан задиристо улыбнулся красавице, и на его правой щеке проступила милая ямочка. Слегка подавшись вперед, он ехидно сообщил:

– Если желаете, можете хм… и туда тыкнуть, ваше величество. Уверяю, пресс у меня не самая твердая часть.

Я захихикала, Бриэль воодушевленно подхватила мой смех, но ее радостный настрой быстро сменился на гримасу пренебрежения – к нам приближался Александр.

Мое тело вытянулось струной, но, на удивление, рыжеволосый тиран не стал плеваться огнем или обнажать оружие. Александр учтиво мне поклонился, перебросив за спину длинную косу, перевязанную черной лентой.

– Ну, здравствуй, Агнес Потроут. Я много о вас наслышан. В особенности о невероятной для полукровки красоте, магической силе и умении попадать в центр событий.

Александр выпрямился во весь рост. Вблизи он выглядел еще более высоким, могучим и устрашающим. Шрам, пересекающий угол искривленного рта, навсегда запечатлел высокомерную ухмылку на его лице, а еще один алый порез лишил огненного правителя радужки в левом глазу.

Дориан напрягся и положил руку на рукоятку обоюдоострого меча, закрепленного на широком поясе. Отец прервал беседу с лордами и присоединившейся к ним Лилиан и шагнул к нам, предостерегающе послав в воздух всплеск благой силы.

Я не собиралась любезничать. Все внутри меня требовало всадить жестокому безумцу в сердце кинжал друидов и освободить мир фейри от его тирании.

– Я тоже наслышана о вас, Александр. Но, боюсь, мне нечем вам польстить. Слухи, связанные с вами, обычно полны тяжелого запаха крови и смерти.

Король Дикой Охоты надменно хохотнул. Смех получился грубый, скрипучий, словно открытие крышки гроба.

– Что ж, ты уже польстила мне, дитя. Рад, что моя репутация вселяет страх и трепет еще даже до личного знакомства со мной.

Я уже открыла рот, чтобы вставить еще пару завуалированно обидных реплик, но подоспевший к нам отец предупреждающе сверкнул глазами, и я неохотно вытянула губы в ровную линию.

– Это Себастьян. – Король Дикой Охоты подбородком указал на фейца в кроваво-алом сюртуке рядом с собой. Присмотревшись внимательнее, я узнала в нем приспешника Александра, который находился с ним в саду. – Мой единственный сын и наследник огненного престола, а также новый генерал армии Двора Дикой Охоты.

Себастьян, вторя отцу, низко поклонился и прижал руку к широкой груди.

Я мысленно пожалела фейку, которой выпала нелегкая участь родить Александру наследника. В мире фейри не существовало искусственного оплодотворения, так что бедняге пришлось как минимум раз возлечь с бессердечным монстром. Надеюсь, ее не принуждали.

Дориан кашлянул, выдергивая меня из невеселых размышлений, и я поклонилась Себастьяну в ответ.

Нас вновь объяли гул восторженной толпы и оглушающие аплодисменты. Даже не оборачиваясь, я поняла, что в центр зала ворвались шуты и акробаты.

Бриэль, не сдержавшись, раздраженно фыркнула и высокомерно вздернула нос, немедля завладев вниманием Александра.

– Собственно, нам всем очень интересно, куда же запропастился Неблагой Король. Разве он прибыл сюда не для того, чтобы поздравить с коронацией нашу драгоценную Агнес?

Я ушла в себя, силой воли сдерживая трясущиеся коленки.

– Мой брат поздравит Благую Принцессу чуть позже. – Мир закружился, а сердце, ухнув, упало в пятки. – Эллин и так проявил невероятную сдержанность и благосклонность, разделив с убийцей наших родителей одну ложу. Боюсь, на большее его не хватит.

«Что?»

Я широко распахнула глаза. Неблагой Король собственноручно убил своего отца и свел мать в могилу – так мне сказал Дориан, а фейри не умели лгать. Мой ошарашенный взгляд метался между Неблагой Принцессой, отцом и Дорианом. Однако мужчины остались безучастны к реплике Бриэль, зато ее глаза многообещающе блеснули, поймав солнечный лучик.

Я глубоко дышала, подавляя в себе внезапное желание схватить подругу за руку, растолкав толпу, оттащить ее в покои и все детально выспросить.

Александр по-звериному зарычал, а потом взял бокал с подноса проходящей мимо горничной в белых перчатках и пригубил вино, на несколько мгновений скрыв за хрусталем свою вечную ухмылку.

– Ох, дорогая моя Бриэль, не твоему брату меня судить. Останься Элеонор в живых, она бы сейчас невероятно гордилась дочерью, а Маркус счастливо танцевал в объятиях жены, но увы. Страх перед пророчеством и стремление не допустить уничтожения Неблагого Двора сделало твоего брата ничуть не лучше меня, а волшебной стране достаточно одного монстра. И скоро я это докажу.

Я вовремя подавила обжигающую душевную боль, не позволив провокационному замечанию Александра укорениться в себе. Бриэль двинулась к огненному фейцу, но я выросла у нее на пути, словно валун, не позволив подруге наделать глупостей.

Король Дикой Охоты рассмеялся так, словно вместо Бриэль его веселил шут со звенящим колпачком на голове.

– Хватит, Александр, – властно вклинился Маркус. – Магия обряда коронации не позволит тебе спровоцировать бойню, а выслушивать твои жалкие попытки зацепить нас за живое я не намерен.

Глава 9. Осколки будущего

Пока оставшиеся фейри пировали и весело отплясывали в тронном зале, наш праздничный ужин проходил в специально отведенной для приема высокопочтенных гостей столовой замка.

Я сидела за длинным столом и нервно отбивала пальцами ритм по массивной столешнице. Высокие окна открывали живописные виды на безмятежный пляж и полюбившуюся мне тихую лагуну. Изогнутые люстры из хрусталя и золота свисали над столом причудливыми завитками, отбрасывая длинные тени на деревянные половицы, пилястры и нежно-зеленые стены.

Отец разместился в самом высоком кресле по центру стола, мы с Дорианом напряженно сидели справа от него, а остальные заняли стулья напротив.

Бриэль, радушно улыбаясь, поправляла высокую прическу. Неблагой Король так и не появился, так что место рядом с белокурой красавицей пустовало. Его отсутствие одновременно меня радовало и глубоко печалило.

Как бы ни ныло разбитое сердце, как бы ни тянул вниз могильных холод предательства, глубоко, там, где люди прячут свои пороки и темные желания, теплился слабый огонек надежды. Надежды на то, что хитроумно подстроенная смерть моей матери, заживо замороженные дети и пророчество просто чья-то нелепая шутка, а он сейчас ворвется сюда и рассмеется таким сладким, звонким и любимым мною смехом.

Конечно, этого не произошло, как ничего из того, что я так отчаянно желала.

Я рвалась пообщаться с Бриэль наедине, разузнать о брате, расспросить, почему они не оповестили меня о помолвке и что принцесса имела в виду, заявив, что ее родителей убил Александр. Однако я не могла прервать праздничный ужин, поэтому вынуждена была сидеть и пялиться на то, как остальные ковыряют вилками тушки запеченных куропаток.

Через стул от Бриэль сидела Лилиан. Королева Низшего Двора, как и все, делала вид, будто увлечена вкуснейшим ужином, который размазывала по золотым бортикам тарелки. Александр на пару с сыном не сводили с меня внимательных взглядов, словно я была диковинным цветком среди сорняков. Дориан незаметно для остальных успокаивающе поглаживал мое колено под столом.

– Признаюсь, я изрядно удивлен, – вновь завел разговор король огненных земель. Мясо птицы он не резал ножом, а варварски рвал руками и закидывал в рот, словно дичь на охоте. – Со мной за одним столом сидит полукровка, наделенная великой благой силой, чей жизненный путь либо восславит волшебную страну, либо поставит ее на колени. Я живу многие столетия, но еще ни разу лично не беседовал с избранной. Неблагому Королю и Дориану невероятно повезло, они смогли вкусить совершенство.

Нож Благого Принца предупредительно царапнул дно тарелки. Я отложила вилку, и голодный желудок недовольно заурчал. Я не стала разубеждать Александра в том, что наши отношения с Дорианом так и не добрались до постели. Плевать, пусть тиран думает что хочет, моя личная жизнь его не касается.

– Жалеете, что не оказались на их месте? – перешла я в наступление. Сцепив руки в замок, положила на них подбородок и премило захлопала ресницами, изображая из себя невинную деву.

Маркус подавился едой и кашлянул в кулак.

– Дитя, боюсь, тебе и твоему отцу придутся не по вкусу мои способы удовлетворения. Я слишком стар, развратен и архаичен. Мои любовные предпочтения часто связаны с болью, кровью и смертью.

– Вы отвратительны до глубины души, Александр, – разгоняя жаркий летний воздух перьевым веером, вставила Лилиан. – Вы обезумевший фанатик, душевнобольной убийца.

Лиловые глаза королевы приобрели холодный чернильный оттенок. Злость и неприязнь, звучащие в тоненьком голосе, обрушились на огненного фейца ядовитым всплеском.

Александр развернулся и медленно сглотнул, словно пытался протолкнуть через горло не куски пищи, а собственную ярость.

– Лили, только не говори, что все еще дуешься на меня из-за смерти безродного гвардейца.

Лилиан до треска сжала ножку веера и несдержанно воскликнула:

– Генри, его звали Генри!

Я вспомнила рассказ Неблагого Короля о несчастной любви Лилиан к мужчине, который из-за низкого статуса и предрассудков ее двора не мог претендовать на сердце королевы, и поежилась.

– Точно, прошу прошения. – Александр улыбнулся во весь изуродованный шрамами рот, словно гнев фейки его забавлял. – Но лучше бы сказала спасибо. Я уберег тебя от досадной ошибки смешения королевской крови с семенем прислуги. Бери пример с нашей ненаглядной Агнес, ее юбка поднимается только перед коронованными мужчинами.

Возмущение закололо щеки. Прежде чем я двинулась на рыжего нахала, отец вскочил с кресла и взмахом руки нацелил десятки шипов в горло Александра. Дориан не отставал. На пальцах принца заиграло пламя, обоюдоострый меч взлетел над столом. Бриэль придушенно ахнула и вслед за Лилиан поспешила отодвинуться подальше. Сын Александра ответно вскинул темное лезвие длинного клинка.

Король Дикой Охоты звонко рассмеялся, щелкнул пальцами, и шипы отца обуял огонь. Далее он молниеносно крутнулся и, схватив меч Дориана, выбил клинок из его рук, даже не потрудившись подняться с кресла. Меч с лязгом упал на деревянную столешницу. Подгоняемый инерцией, Дориан ударился ладонями о стол, и его пламя погасло. Виноградные лозы сковали руки и ноги Александра. Отец выглядел так, словно готов вцепиться ему в глотку, но Король Дикой Охоты взмахом руки спалил путы.

Я понимала, что никто из мужчин не сражается в полную силу. Пусти они кровь, и магия обряда вмешается, убив всех, кто нарушил древние законы. Однако даже дурачась, Александр был невероятно ловким и смертоносным.

Ветер всколыхнул подол моего цветочного платья. Потоки воздуха разогнали духоту и накинулись на пламя Короля Дикой Охоты. Огонь исчез, расплываясь серым дымом. Я требовательно дернула Дориана за рукав, призывая сесть на место. Александр этого и добивался – всплеска наших эмоций, чтобы защитные чары сделали грязную работу за него. Он нас провоцировал, безошибочно понимая, какой рычаг использовать и на какую точку надавить.

На отца я сверкнула предупреждающим взглядом, и он, скрипнув зубами, опустился в кресло.

– Физика. – Я безразлично теребила кружевную салфетку на коленях. Александр больше не шел в атаку, заинтересованно наблюдая за тем, как ветер гуляет в его волосах. Себастьян убрал меч в ножны и сел, с опаской посматривая на внезапно успокоившегося отца. – Не знаю, знакома ли вам эта точная наука, но смертные частенько используют ее для разработки технологий.

Повисло неловкое молчание. Похоже, фейри пытались постичь глубокий смысл неизвестных слов. Я же невольно улыбнулась и продолжила:

– Так вот, Роберт Бойль выяснил, что в вакууме пламя затухает. А в капиллярах кровь поднимается вверх, разрывая мелкие сосуды, и провоцирует кровоизлияние в жизненно важные органы. Это, конечно, не убьет фейри, но заставит помучиться.

Пока я говорила, все собравшиеся за столом меня внимательно слушали, а Бриэль даже приоткрыла рот.

Поведя рукой, я подчинила своей магии воздух вокруг огненной свиты и принялась истощать прозрачную материю, лишать легкие Александра и его сына кислорода. Король Дикой Охоты дернулся, схватившись за горло, и вскинул руку, но его попытка разжечь пламя не увенчалась успехом. Несколько искр слетели с вытянутых пальцев и тут же погасли в сжатом воздухе. Карий глаз Короля Дикой Охоты налился кровью. Потянувшись к оружейному поясу, он собрался схватиться за меч, но я предупреждающе выставила ладонь. Щелчок пальцев вернул все на место. Себастьян задышал, шумно глотая ртом воздух, а Король Дикой Охоты зарычал, и на его подбородке запульсировала жила.

– Ты играешь с огнем, дорогуша. – Александр многозначительно покосился на моего отца.

– В детстве я любила прыгать через костры, – произнесла я спокойно, не обращая внимания на ошарашенных фейри.

Вновь подперев щеку кулаком, подмигнула Александру. Бриэль не сдержала нервный смешок. Дориан беспокойно забарабанил ногой по полу, а Лили вцепилась в край стола. Король Дикой Охоты, сообразив, что его подстрекательство раскусили, вальяжно откинулся на спинку стула.

– Вы боитесь смерти, Агнес? – Огненный феец вскинул широкую бровь.

Резкая смена темы разговора удивила меня. Отец вновь порывался вмешаться, но я его опередила, бесстрашно посмотрев монстру в глаза.

– Только глупец не боится смерти, Александр.

– Достойный ответ, принцесса. Но я имел в виду не вашу гибель. Вы слишком амбициозны, если не замечаете очевидного. Мы с вами во многом похожи…

– Я не убийца, – перебила я, подскочив с места. Салфетка с колен упала на пол.

– Нет, пока нет, но вы станете причиной многих разрушений. Из-за вашей уникальной магии вас будут почитать, бояться и ненавидеть. И пророчество тут ни при чем, вы и так обречете на смерть всех, кто вам дорог. Смиритесь с этим, Агнес, такова участь всех великих правителей.

Я задрожала, как лист на ветру, кровь отлила от лица. Король Дикой Охоты говорил так уверенно, словно знал мою судьбу наперед. Отец потерял родственную душу, Дориан – родителей и сестру, Лилиан – отца и возлюбленного, Бриэль… Я замотала головой, прогоняя прочь тяжелые мысли, но, оказалось, поздно. Александр был прав: в качестве бонуса к трону неизменно шла смерть. Никто из нынешних правителей не обрел счастья, всем приходилось жертвовать самым дорогим. И вряд ли я стану исключением.

Пока мой хрупкий внутренний мир вновь не лишился опоры и не раскололся на части, я выбежала из столовой, громко стуча каблуками по полу.

К счастью, никто не бросился вдогонку, правильно истолковав мое желание побыть одной. Вернуться к себе в покои и вовсе покинуть праздник означало, что Александр одержал надо мной верх, а я была слишком упряма, чтобы сдаться так просто. Мои шаги замедлились возле приоткрытых дверей тронного зала, где до сих пор царило веселье. Оглядев толпу, я с разочарованием выдохнула.

«И кого я там искала? Викки, Филиппа? Или… нет, я определенно искала своих друзей», – рассуждала я, пока брела к широкой террасе напротив зала.

Балкон опоясывали резные перила, а вдоль стен стояли причудливые статуи, напоминающие горгон. В темном углу, на одной из скамеек сидела парочка благих фейри. Кудрявая девушка страстно целовала своего спутника, а парень оглаживал ее самые интимные места. Лунный свет осветил миловидное лицо в веснушках и каштановые волосы фейца. От внезапного открытия у меня отвисла челюсть.

Виктория подпрыгнула на коленях у побледневшего Райли, а к моим щекам прилил жар. Стать свидетелем обжиманий королевской наставницы – одно дело, но узреть, как подруга, по которой вздыхает Филипп, тискается с его братом-близнецом, совершенно другое.

– Это не… – Райли пересадил Викки на скамью. Она, отвернувшись, принялась зашнуровывать блестящий корсет. Он же разгладил свою смятую рубашку и встал.

– Не то, что я подумала? – насмешливо подсказала я другу, зная, что солгать он не сможет. Впрочем, видела я достаточно, чтобы сделать собственные выводы.

Виктория вскочила вслед за Райли.

– Агнес! – Ее голос подрагивал. – Могу я попросить тебя не распространяться о нас? Понимаешь, все сложно. Фил… он может не так понять и расценить поступок брата как предательство.

Я устало выдохнула.

– Значит, девушки в таверне – лишь ширма?

Вместо Викки ответил вмиг посерьезневший Райли:

– Старые подруги. За щедрое вознаграждение я попросил их сыграть роль моих любовниц, чтобы не вызвать подозрений у брата и принца.

Легкий ветерок сорвал несколько лепестков с моей юбки. Шагнув к перилам, я задумчиво уставилась на мерцающие вдали звезды.

– Любовь – странная штука, не правда ли? Для кого-то чувства становятся тихой гаванью, а для кого-то губительным штормом.

Горький привкус собственных слов заставил поморщиться. Я чувствовала себя не вправе судить и тем более осуждать. Двое любящих сердец нашли друг друга, а жертвы были неминуемой платой за шанс стать счастливым, даже если эта жертва – родной брат. Я понимала Артура, но его выбор все равно отзывался болью в груди. Чтобы быть рядом с Бриэль, он поступился обещанием не оставлять меня. Хотя, конечно, я и сама виновата: наговорила ему всякого, сбежала, отказалась принимать его сущность друида…

– Я никому не скажу. Однако Филипп рано или поздно узнает о вас. Будет гораздо лучше, если вы сами ему признаетесь, чем если он узнает правду от придворных или слуг. Здесь уже взыграет гнев не только на предательство брата, но и на ложь друга.

Виктория понуро опустила голову, словно я ее отчитала. Было до смятения странно наблюдать, как столь мудрая и дальновидная фейка внимает моим словам. Райли приобнял ее за плечи и кротко мне улыбнулся.

– Вы невероятно добры и рассудительны, ваше высочество. Из вас получится мудрая и справедливая королева.

Я прижалась поясницей к каменным перилам.

– Надеюсь, мне никогда не предоставится такая возможность. Маркус и без меня прекрасно справляется, да и яй… – я запнулась, – плечи у папеньки покрепче будут.

Виктория и Райли громко заржали самым не подобающим для аристократов образом. Я лениво улыбнулась, попытавшись перевести разговор в шутку, но все равно сердце противно ныло. Статус королевы меня вовсе не привлекал. Ни тяжелой судьбой, ни тем более роковой участью.

Вскоре разоблаченная парочка удалилась. Оставшись одна, я залезла на перила. Перекинув ноги, я бесцельно болтала ими в воздухе. Терраса находилась на первом этаже, так что случайная смерть мне не грозила. Максимум, что меня ждало, – это досадное падение в кусты. Я захихикала, представляя, как выбираюсь оттуда, с ног до головы покрытая желтыми колючками. Великая Избранная с репейником на заднице!

Мой тихий смешок подхватил ветер, разнося его над спокойным морем. Вместе с ним улетучилась тревога после стычки с Александром, но оставалась еще одна раздирающая мыль о нем.

Летний ласкающий ветерок смешался с тонким холодом зимы. Я вцепилась в перила, обнаженной спиной ощутив чье-то присутствие. Одновременно такое родное и чуждое, пьянящее и пугающее.