Текст книги "Семь способов отшить бойфренда"

– Как дела, дворня га? Хочешь вкусненького, а Шейн не угощает? – Он подошел поближе и склонился над столешницей. – Макаронный салат с курятиной? А там будут эти маленькие перцы, которые режут тонкими ломтиками? – И получил по руке, пытаясь залезть пальцем в миску с салатом.

– Да, я добавила немного – специально для тебя. И можешь заверить Мишеля, что этот цыпленок был выращен не на птицеферме, а в свободных условиях. Даже майонез домашний. Так что если вы, ребята, накроете на стол, мы успеем съесть салат, пока не отключили электричество. А то майонез без холодильника может испортиться, – сказала я, украшая тарелки ломтиками яблок и листьями шпината.

И положила в собачью миску несколько столовых ложек мясных обрезков. Луду пришла в экзальтированный собачий восторг и стала жадно их поглощать.

Когда мы с Фарреном уже носили тарелки на обеденный стол, я сообразила, что теперь мне придется на какое-то время отказаться от должности кухарки. И объявила:

– Налетайте. В ближайшие несколько недель все мое свободное время будет посвящено новому делу, и придется вам готовить самостоятельно.

Энни подняла голову, отрываясь от процесса нарезания свежайшей буханки ржаного хлеба, купленной в булочной за углом:

– Надо же, об этом я не подумала. Мой последний кулинарный опыт закончился тем, что я спалила в микроволновке чизбургер.

Фаррен застонал:

– О, это было ужасно. С другой стороны, у нас теперь полна собачьего корма.

Тут Мишель ворвался в дверь и радостно закружился, восклицая:

– Ура! Удача улыбнулась мне! Скоро разбогатею! – И отвесил всем нам глубокий поклон.

Лулу с лаем выбежала с кухни, потом резко затормозила и как ни в чем не бывало начала невозмутимо вылизывать себе лапу. Будто с самого начала знала, что пришел Мишель. Он нагнулся, потрепал ее по макушке, выпрямился и посмотрел на нас, радостно улыбаясь.

Я засмеялась:

– На чем ты собрался делать состояние на этот раз?

– А как же одноразовая обувь? – поинтересовалась Энни, пряча улыбку, которая так и рвалась с ее дрожащих губ.

– Или смесь кетчупа с горчицей? Как ты ее назвал – «торчуп»? Или «кетчица»? – спросила я, схватившись за живот и едва удерживаясь от хохота. – Никогда не забуду эту оранжевую дрянь. А ведь ты заставил нас съесть всю партию!

Мишель сложил руки на груди и свысока взирал на нас, задрав нос. На мгновение я четко представила его аристократом из древних времен, направо и налево раздающим приказы слугам. Затем он рассмеялся и кинул в меня подушкой, полностью смазав впечатление. Лулу внесла свою лепту, громко залаяв и погнавшись за собственным хвостом.

Я бросила подушку Мишелю.

– Не вздумай больше швыряться! Если уронишь со стола салат, готовить будет Энни, и кто-нибудь наденет тебе на голову ее стряпню.

– Эй, ну зачем же так? – возразила Энни. – Я могу заказать отличную еду из китайского ресторана.

Мишель сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул; все так и застыли – даже Аулу.

– Ребята, можете вы в конце концов заткнуться? Я пытаюсь сообщить вам новость!

Фаррен подошел к нему и похлопал по плечу:

– Прости этих дикарей. Рассказывай.

Мишель обнял его и сел на кушетку.

– Появилась возможность принять участие в шоу «Будущие модельеры»! Преподаватель порекомендовал меня как человека с художественным воображением! Если я попаду в шоу, а еще лучше – в полуфинал, то будущее обеспечено!

Я села и начала раскладывать салат по тарелкам.

– Чудесная новость! Кажется, именно там начинал этот клоун Борис? Если телевидение и при полном отсутствии таланта может так раскрутить человека, то я даже представить не могу, какую звезду они сделают из тебя!

Энни вскочила с дивана и обняла Мишеля:

– Класс! Берегись, Ральф Лорен, – у тебя появился серьезный соперник!

Тут я заметила, что Фаррен почему-то не в восторге. Он даже не улыбнулся. Мишель, очевидно, тоже обратил на это внимание и погрустнел:

– Ты не рад за меня?

Фаррен деланно улыбнулся:

– Конечно, рад – сам прекрасно знаешь. Просто я подумал… тебе ведь понадобится портфолио, а материалы для него стоят бешеных денег. Мы потратили почти все сбережения на новую мебель, плюс стартовый капитал для твоих консультаций, а я ведь пока сижу без работы…

Мишель поднялся и шагнул к нему.

– Ничего страшного. Нужно всего пять тысяч – это максимальная сумма, которую нам разрешено потратить на изготовление портфолио. Их я где-нибудь найду. – Он запустил пальцы себе в волосы. – Такой шанс дается однажды, Фаррен. Если я упущу его из-за какой-то безделицы вроде пяти тысяч долларов, буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Я молчала. И вдруг в голове вспыхнула мысль: «Пять тысяч долларов! Именно столько Мелисса предложила мне за организацию ее разрыва с Тони. Десять процентов суммы, необходимой мне, чтобы стать партнером миссис П. И сто процентов для осуществления мечты моего друга».

Кто сказал, что в жизни не бывает совпадений?

– К какому сроку тебе нужны деньги? – спросила я, и звук собственного голоса показался мне отдаленным, как шум прибоя.

Если я отдам Мишелю деньги, полученные от новой клиентки, то в океане моих страстных устремлений наступит пора отлива.

Но какой же я друг, если не попытаюсь помочь? В свое время, когда мы с Энни, переживая череду увольнений, работали на низкооплачиваемых работах, Мишель и Фаррен спасли нас от выселения. У них всегда находилось для нас немного еды и доллар-другой.

«Кажется, теперь моя очередь», – подумала я.

– В принципе, деньги нужны сейчас. Зато финалисты получат по десять тысяч на свои проекты, а главный приз – обучение у одного из знаменитых кутюрье и контракт на сто тысяч долларов! – Его взгляд излучал непоколебимую уверенность.

Фаррен, напротив, выглядел так, будто боялся в очередной раз обжечься.

Глава 9

Торжествующе ухмыляясь, Бен отключил «громкую связь». Глисон вскочил и хлопнул по столу для переговоров мясистой ладонью:

– Ну молодец, приятель! Как ты их сделал!

Бен откинулся в кресле – с беспечным видом, будто это не он только что заполучил самого крупного клиента за всю свою карьеру.

– Так кто у нас теперь Сахарная Мармеладка? – вкрадчиво протянул он. – Контракт на миллион долларов – это вам не хухры-мухры.

Глисон замахал локтями, изображая что-то вроде «танца цыпленка»[10]10
  Имитирующий движения цыпленка фольклорный танец под музыку, известную у нас как «Танец маленьких утят».


[Закрыть] и сопровождая свои движения кудахтаньем – и вдруг замер:

– Круто! К тому же ты теперь сможешь от пуза наедаться жевательным мармеладом!

Рассмеявшись, Бен встал и потянулся.

– Признаюсь, я прямо вспотел, когда услышал, что фирма «Барклай» предлагала им свой проект рекламной кампании. Это проклятое агентство увело у нас немало клиентов.

– Но не этого. Держу пари – теперь тебя назначат исполнительным директором по работе с клиентами, – сказал Глисон.

– Бен Камерон, исполнительный директор по работе с клиентами, – произнес Бен полушепотом. – Да, звучит неплохо.

На выходе из конференц-зала Глисон толкнул Бена локтем:

– Кстати, о мармеладе: как там у тебя с этой чокнутой Лиззи?

Бен недовольно поморщился:

– Ах это… Мы расстались. Хотя все прошло как-то странно…

– Что значит – странно? Она рыдала и умоляла тебя остаться? Со мной так часто бывает, – с глубокомысленным кивком произнес Глисон.

Бен хотел ответить, но вдруг передумал. Нужно ли кому-нибудь знать о его подозрениях? О том, что Лиззи сама хотела от него избавиться? Это не пойдет на пользу ни его самолюбию, ни репутации среди друзей. К тому же пора объявить сотрудникам о заключении нового контракта.

– Увидимся позже, приятель. Надо сообщить народу про «Джелли Джем». Может, выпьем пивка после работы?

Глисон кивнул и поднял руку, чтобы «дать пять».

– Обязательно. Ты угощаешь, господин победитель! Отметим оба твоих успеха: удачную сделку и освобождение от Лиззи.

– Конечно, я угощаю, – согласился Бен и направился в холл – разведать, скоро ли на его визитных карточках появятся слова «Исполнительный директор по работе с клиентами».

Жизнь была хороша. Чертовски хороша.

Почему же тогда он никак не мог выбросить из головы антисваху?

Глава 10

Правило № 3. Стратегия, стратегия и еще раз стратегия.

Изучайте слабые стороны своих противников и используйте их.

Организация расставаний с партнерами – дело серьезное.

Утро выдалось оживленное, можно сказать, сумасшедшее: сначала я возила Лулу к ветеринару – то есть к бывшей подруге Волосатого Монстра, визитную карточку которой дал мне Фаррен. Карантинное свидетельство оказалось чистым, но собаке нужна была прививка стоимостью в восемьдесят девять долларов – такую сумму я не могла себе позволить потратить. Потом пришлось обслуживать целый автобус писательниц сентиментального жанра, съехавшихся на конференцию. Дамы, естественно, не смогли пройти мимо магазина с таким названием; в итоге я получила семнадцать закладок с автографами и три книги в подарок. А после двенадцати сумела, наконец, выкроить несколько минут на то, чтобы увидеться с Мелиссой в бистро «У Жоржа».

Та уже звонила утром – спрашивала про рекомендации; потом наверняка говорила с миссис П., моей самой респектабельной клиенткой. Так что вероятность прихода Мелиссы на встречу была, по моему мнению, достаточно высока. Я почти пробежала мимо шести многоквартирных домов, отделявших наш магазин от этого шикарного ресторана, и заглянула внутрь, стараясь уклониться от внимания тощей, как рельс, старшей официантки и отыскивая глазами свою клиентку. Мелисса сообщила, что у нее темные волосы и что она будет в черном костюме и в черных туфлях на высоком каблуке без пятки.

Оглядевшись, я поняла, что это описание подходило ко всем женщинам, сидевшим в зале (а также к двум мужчинам за угловым столиком). Стандартная нью-йоркская униформа: черный, черный и еще раз черный. К счастью, мои джинсы и сливочно-желтая шелковая блузка с кружевной отделкой выделялись на общем фоне. И чья-то рука в черном рукаве помахала мне с заднего плана.

Пробираясь через переполненный зал к столику Мелиссы, я ощутила нервную дрожь. Изо всех сил старалась не запаниковать, осознав, что мне вот-вот предстоит разговор с настоящим, живым клиентом.

И нельзя, ни в коем случае нельзя чувствовать себя отпетой мошенницей.

И нельзя думать о том, что суть моего нового бизнеса составляют бессердечные манипуляции сознанием наивных мужчин. Почему в голове вдруг зазвучала старая песенка о хамелеонах Кармы?[11]11
  Имеется в виду «Karma chameleon» – популярная в восьмидесятые годы песня британской группы «Culture 90 club», вокалистом которой был Бой Джордж.


[Закрыть]

Нет, серьезно: именно теперь мне требовалось хоть немного хорошей кармы. Где же падающее пианино или неуправляемый поезд, когда позарез нужно спасти кому-нибудь жизнь?

Когда мне уже стало казаться, что от напряжения желудок поднялся к самому горлу, Мелисса встала из-за стола и протянула руку:

– Привет, я Мелисса Франжелли. А вы, наверное, Шейн?

Я ответила утвердительно и протянула руку в ответ. Мелисса энергично пожала ее. Твердое, энергичное рукопожатие – фирменный жест всех молодых карьеристов этого города. Девушка определенно принадлежала к вышеупомянутой категории – один ее костюмчик должен был стоить около трех тысяч долларов. Возможно, она была биржевым маклером.

Или того хуже – юристом.

Впрочем, независимо от профессии выглядела она потрясающе привлекательно.

Я опустилась в кресло напротив, стараясь не разглядывать ее слишком пристально. Сначала Лиззи, теперь эта. Когда же мне попадется хоть одна клиентка, в присутствии которой я не буду чувствовать себя ливерной колбасой, случайно оказавшейся на одной полке с деликатесами?

Откинув волосы с лица, я изобразила слабое подобие улыбки:

– Что ж, ясно, почему Тони не хочет понимать намеков. Вы поистине сногсшибательны. – Это не было шуткой.

Мелисса была похожа на итало-американскую кинозвезду.

Что-то среднее между молодой Софи Лорен и Дженнифер Лав Хьюит.

Она удивленно моргнула, затем улыбнулась в ответ:

– Ух ты! Нечасто услышишь такое от женщины, все больше косые злобные взгляды за исключением… – Мелисса оценивающе посмотрела на меня. – Я не лесбиянка, ясно?

– Я тоже – к сожалению. Иногда мне кажется, что так было бы проще, – ответила я.

Мы дружно расхохотались. Надменный официант вздрогнул от неожиданности, не преминув наградить нас злобной усмешкой. Это рассмешило нас еще больше, и первоначальная напряженность быстро сменилась непринужденной, товарищеской атмосферой, царившей все то время, пока мы поедали фахитас из говядины (я – без сметаны, она – с дополнительной порцией соуса гуакамоле).

Отодвинув наконец тарелку, я собралась расспросить Мелиссу о ее проблемах, но она опередила:

– Итак, дело вот в чем. Тони неплохой парень. Если честно – замечательный. Просто душка. И мы уже много лет вместе. Просто он такой… такой… – Мелисса замолчала, нервно сжимая руки.

Я подалась вперед, желая помочь ей выразить мысль:

– Надоедливый?

Она задумчиво прикусила губу.

– Итальянец.

– А, понятно. – Я откинулась назад, не зная, что и ответить.

Ну сами посудите – ее ведь звали не как-нибудь, а Мелисса Франжелли!

Она кивнула:

– Знаю, о чем вы сейчас думаете. «Подумаешь, какая проблема! Нужно быть ненормальной, чтобы, нося фамилию Франжелли, не мечтать о симпатичном молодом итальянце!»

– Э-э… нет. Я…

– Вы думаете: да кто она такая? Много о себе возомнила, полагая, что слишком хороша для Тони, для своего окружения, для всех тех, кто любил ее, растил, воспитывал и кормил пирожными канноли?[12]12
  Сладкие трубочки с начинкой из мягкого сыра рикотта с шоколадом и другими добавками. Блюдо итальянской кухни.


[Закрыть]

– По правде говоря…

Мелисса ударила ладонью по столу – так, что столовые приборы подпрыгнули.

– Меня не волнует, что вы об этом думаете! Кто дал вам право судить меня? Это ведь я наняла вас.

Я подняла руки.

– Мелисса! Что за затмение на вас нашло? Вы, кажется, путаете меня с вашей бабушкой.

Она растерянно осеклась, сделала глубокий, дрожащий вдох и расхохоталась:

– Ой! Вот идиотка! Просто я уже так привыкла постоянно со всеми спорить на эту тему, что… о, черт.

Я ухмыльнулась:

– Нет, вы не идиотка. Поверьте, будучи ребенком властных родителей, я узнаю подобных себе. Расскажете, почему вы стремитесь избавиться от такого превосходного экземпляра сильной половины Италии?

Она кольнула меня острым взглядом, потом, успокоившись, улыбнулась в ответ.

– Долгая история, но суть ее в том, что я хочу хоть немного пожить для себя. Вся моя жизнь напоминает часть постройки, сделанной кем-то еще. Если не из камня, то, по крайней мере, из традиций, вечных ценностей и ответственности, скрепленных цементным раствором и битумной мастикой. – Мелисса рассмеялась, заметив, как моя бровь приподнялась от удивления. – Извините. Я инвестиционный менеджер, и одно из моих вложений – строительные герметики.

– Ах вот в чем дело. Хотите вырваться из проторенной колеи – мне это понятно, но каковы ваши чувства к Тони?

Она устремила на меня долгий, пристальный взгляд.

– Не понимаю, зачем вам это – вы же не психиатр! Ну сами подумайте – «антисваха»! Одна из новомодных нью-йоркских профессий, над которыми я обычно смеюсь. Вроде психотерапевта для домашних животных или целителя ауры.

– Я вас прекрасно понимаю. Я и сама не особенно увлекаюсь аурами домашних животных. Просто у меня обнаружился талант помогать людям максимально безболезненно и бесконфликтно прекращать отношения. Так, чтобы все проходило мирно и полюбовно. Если уж совсем честно – я лишь недавно начала профессионально заниматься этим, чтобы скопить денег для одного предприятия, – объяснила я, удивляясь, что ни с того ни с сего начала излагать абсолютно незнакомому человеку историю своей жизни.

Впрочем, я ведь тоже пыталась вытянуть из нее кое-какие сведения личного характера. Значит, все по-честному.

Мелисса, по-видимому, прониклась ко мне доверием. Она едва заметно кивнула, будто самой себе, и ответила-таки на вопрос.

– Ладно. Хотите правду? Я люблю Тони. И даже готова выйти за него замуж, нарожать очаровательных итальянских ребятишек и жить вместе долго и счастливо.

– А, тогда понятно, почему вы мечтаете о разрыве, – сказала я, едва сдерживая улыбку.

Она усмехнулась:

– Глупо, да? Но я хочу познать и другие стороны жизни. Встретить принца прямо во дворе собственного дома – это как-то слишком легко. Мы ведь с ним еще со школы встречаемся! Надо избавиться от прошлого и двигаться дальше.

Когда официант принес счет, мы обе одновременно потянулись к нему. Мелисса решительно покачала головой:

– Нет, это оставьте мне. Я ведь собираюсь заплатить вам пять тысяч – что значит обед по сравнению с этой суммой? – Она положила в папку несколько банкнот и вернула ее на стол.

При упоминании о пяти тысячах у меня захватило дух. Но потом я еще раз взглянула на ее костюм. Эта женщина могла позволить себе мои услуги.

Мелисса ответила на вопрос, так и не заданный мной:

– Все в порядке, оплата меня устраивает. Просто я хочу, чтобы мой случай был для вас приоритетной задачей. Боюсь, Тони уже готовится сделать мне предложение – в конце октября, в мой день рождения. Нужно заставить его отказаться от меня раньше этого срока. Поверьте, пять тысяч за возможность избежать вечной ненависти всех матерей и бабушек в округе – это совсем недорого. – Она порылась в плоской сумочке и вынула чек. – Вот первая половина, вторую получите после успешного завершения.

Я почти полминуты пристально вглядывалась в чек, прежде чем решиться взять его в руки. А дотронувшись до бумаги, ощутила что-то вроде электрического разряда.

«Я действительно занимаюсь этим. Не понарошку – всерьез. О Боже…»

Мелисса не сразу выпустила из рук чек.

– Вы ведь вернете деньги, если не сумеете в течение месяца заставить Тони расстаться со мной?

Я уставилась на нее будто в трансе.

– Да, гарантия с возвратом денег. Тридцать дней. Даю слово.

Она рассмеялась:

– Знаете, я чувствую себя добровольной жертвой какой-то финансовой пирамиды. Но отчаяние толкает меня на риск.

Я подняла голову, оторвав, наконец завороженный взгляд от чека, спрятала его в сумочку и попыталась изобразить из себя профессионала:

– Хорошо. У вас есть время прогуляться со мной и рассказать о Тони?

Мелисса кивнула, и мы покинули ресторан. Выходя, я не могла удержаться от размышлений – какая же сверхъестественная сила нужна, чтобы справиться с целой округой итальянских мам и бабушек? Наверное, какая-нибудь черная магия кармического порядка.

Хотелось бы знать… Просто на всякий случай.

Глава 11

Бен пробирался сквозь толпу, набежавшую в бар «Джиллиганс» после рабочего дня, и силился убрать застывшую за целый день на его лице улыбку. Но, увидев Глисона, который вальяжно расселся за барной стойкой, выставив на всеобщее обозрение объемистый пивной живот, решил прекратить попытки.

Как только Бен оказался в пределах досягаемости, Глисон крепко хлопнул его по спине:

– Твоя сделка с «Джелли Джем» выше всяких похвал, малыш! Избавиться от чокнутой Лиззи и получить повышение – и все за какую-то неделю! Черт побери, приятель, дай-ка потру тебе локоток, может, на меня перейдет немного твоей удачи!

Бен хотел увернуться, но не успел и получил мясистым кулаком чуть повыше локтя. К счастью, кружка была в другой руке и пиво не расплескалось.

Мужчины не любят впустую расходовать хорошее пиво.

Сделав солидный глоток пенистого напитка, он поставил кружку и повернулся к другу:

– Знаешь, наш последний разговор с Лиззи вышел немного странным.

Глисон прыснул:

– Еще более странным, чем та ахинея, которую она несла по телефону? Не говоря уже о цветах… Сомневаюсь. Вы что, обсуждали собак-вампиров?

Бен раздраженно закатил глаза при воспоминании о низкопробном фильме ужасов, приводившем его приятеля в восторг.

– Нет, ничего такого. Но мне показалось… впрочем, ничего особенного. Проехали. Наверное, это просто игра моего воображения.

Да и зачем кому-то знать, что Бен бросил девушку под влиянием ее же умелых манипуляций? Как жалко он выглядел бы в глазах окружающих…

Глисон прищурился, насторожившись будто терьер, учуявший крысу.

– Крысу по имени Лиззи, – невнятно пробурчал Бен.

– Что? О чем ты? Зайчонок Бенни, это же я! Твой кореш Глисон! Можешь мне все рассказать.

– Еще раз меня так назовешь – и ты мне больше не друг!

Бен поднял руку, подавая бармену сигнал налить еще пива, и стал изучать ассортимент бара, не глядя на Глисона.

– У вас есть орешки?

Глисон толкнул его:

– Не увиливай. Выкладывай, что у тебя там стряслось, Камерон!

Поколебавшись, Бен пожал плечами и сдался:

– Только между нами, ясно?

– Что между нами? Ах да… Конечно, ты ведь меня знаешь.

Бен допил пиво и вытер рот ладонью.

– По-моему, меня поимели, – сказал он.

А затем разъяснил суть своей догадки.

В течение пяти минут, пока Бен излагал подробности так называемого разрыва с Лиззи, Глисон периодически открывал и закрывал рот, но не мог произнести ничего более содержательного, чем «блин» и «черт подери». Осушив вторую кружку пива, он, наконец, сказал:

– Я знаю, что делать. Надо вывести его на чистую воду.

– Кого?

– Этого чувака – «эксперта по разлукам». Сначала надо побольше узнать о нем, А потом оторвать ему яйца. Разве порядочный мужик может так поступать с другими мужиками? Это нехорошо, приятель.

Беи слушал, кивая, и вдруг замер.

– А с чего ты взял, что это мужик?

Глисон вновь раскрыл рот от удивления и покачал головой:

– Тогда еще хуже. Нужно все разнюхать. Что мы теряем?

– Не знаю. Пожалуй, самоуважение. А может, достоинство. Не уверен, хочу ли я видеть козла, научившего Лиззи, как избавиться от меня с помощью манипуляций. – При одной мысли об этом по спине Бена пробежал холодок.

Глисон ссутулился, вздохнул, затем резко выпрямился.

– Эй! А если мы будем действовать тайно? Он…

– Или она, – напомнил Бен.

– Ладно, или она, наверное, не знает тебя в лицо. А меня уж точно нет. У тебя ведь есть его… или ее телефон? Позвоним, представимся клиентами…

Бен отрицательно помотал головой:

– Ни за что. И слышать больше не хочу про эту антисваху. Пусть все остается как есть. – Поднял кружку и произнес тост: – За эксперта по разлукам. Выпьем за то, чтобы он – или она – сгорел – или сгорела – в своем персональном аду и чтобы я никогда больше не услышал о нем – или о ней, – сказал он, подкрепляя свои слова неподдельно серьезным взглядом.

И сам не понял, как получилось, что после еще трех кружек пива и одного телефонного звонка были назначены дата и время личной встречи Глисона с экспертом по разлукам.

С женщиной-экспертом. Так что насчет яиц они погорячились. Однако Бен был слишком пьян, чтобы придумать «план Б».

– Это будет самый эксцентричный поступок всей моей жизни, – пробормотал Бен, осознавая необходимость как можно скорее выбрать один из двух возможных путей: либо влить в себя хорошую дозу кофе, либо поскорее отправиться домой и бухнуться в постель.

Выбрав второе, он поднялся и сунул в карман счет.

Встав со стула и немного пошатываясь, Глисон сказал со смехом:

– А-а… это еще ничего. Представляешь, что я видел сегодня? Рекламу психотерапевта для домашних животных. Вот это действительно номер. – Он рыгнул и зашагал к выходу. – Как ты думаешь, у них есть специальные собачьи кушетки?