Текст книги "Гоадарай: приключения Ангелины"

Алла Чернец
Гоадарай: приключения Ангелины

Он…

Как только он дождался снега за окнами своего дома, он тут же отправился на море. Нет ничего лучше, чем охотиться за солнцем. Он не знал, что не один такой. Усевшись в зале ожидания, он вертел в руках билет, как вдруг обратил внимание на молодую женщину, сидевшую рядом. Когда билет на секунду замер в его тонких руках, она бесцеремонно уставилась на буквы и цифры, пропечатанные черным…

Тем временем она…

Ангелина не поверила своим глазам, когда, скучая, бросила взгляд на билет, который держал в руках ее сосед, как и он, ожидавший объявления рейса на Стамбул. Это был тот самый мужчина, историю которого она узнала случайно и, который, она думала, умер в 34 года.

За год до описываемых событий

Брак трещал по швам. Плохо, что он был второй, и треск звучал особенно противно, – примешивался страх того, что неудача во второй раз – это уже результат какого-то вселенского заговора, и Ангелина бесконечно повторяла, – это просто черная полоса, – даже не черная, а серая, серенькая, – любовь подошла к концу, с кем не бывает. Если бы это был не официальный союз, то и вовсе можно было бы все свалить на пресловутое «любовь живет три года», – что возьмешь с романа? Брак – нет. Брак – тяжеловес… Боксер-тяжеловес, с горькой улыбкой подумала Ангелина. Она вспомнила, как плакала без остановки, когда осознала, что уже ничего не удастся сохранить, и слезы лились, словно это весенние ручьи, но вместо солнца силу потока контролирует боль. Сильный человек терпит боль мужественно, но Ангелина справедливо решила, что мужественно пусть будет для мужчин, их на то и сделал Создатель сильными, – она, будучи слабой и хрупкой, будет терпеть боль женственно. Как только она уехала, чтобы даже небо, всегда безоблачное, не напоминало ей о потерях, она огляделась вокруг, – реальность выглядела удручающе. Встреча с давней подругой подтвердила ее опасения.

– Ангелина, ангел мой, – со вздохом вымолвила Алиса, – после 35 лет очень сложно встретить того, кто тебя полюбит. Прости, что говорю такие банальности, но ничего другое на ум не приходит.

Чего не сказала Алиса, но о чем она, конечно же, знала, как догадывалась об этом и Ангелина, – это то, что встретить того, кого полюбишь ты, еще сложнее, потому что дороже всего обходится самообман, и как бы не уговаривала себя умница и красавица Ангелина, она точно знала, что двумя разводами в конце концов, наказана именно за скверную привычку выходить замуж за тех, от кого не летают в животе те самые неуловимые бабочки, которых не купишь ни за какие деньги, – вот или летают они, или не летают, хоть убей.

Ждать упрямых насекомых – для терпеливых и благоразумных, – Ангелина с сожалением вздохнула. Нет, к таковым она себя при всем желании не могла бы причислить. В тот же вечер она разместила в интернете фотографию со скупым описанием своих непревзойденных достоинств, для верности зарегистрировавшись сразу на нескольких сайтах знакомств. Потоком хлынули письма – Ангелина удивлялась, сколь, оказывается, широка география одиночества. Греция, Германия, Америка, Канада, Испания, даже Мозамбик. Чтобы не пропустить своего счастья, Ангелина честно пыталась ответить всем, но к концу второго дня ее силы были на исходе. «Все, последнее письмо, и на этом закрою этот любовный шатер», – пообещала она себе. Кандидат, которому выпал жребий быть последним, разочаровал, – 54 года, американец из Техаса. С фотографии на нее смотрел мужчина, которому можно было бы дать даже больше заявленного возраста. Он стоял, как стоят футболисты в «стенке», но, к счастью, одет он был не в легкомысленные шорты и футболку, потому что были и те, кто смело выставлял свои фото в столь непрезентабельном виде, а черный костюм и черное строгое пальто. Руки у него были в черных перчатках. Прекрасная реклама для какого-нибудь «Бюро ритуальных услуг», – подумала Ангелина, но что-то все же привлекло ее в последнем кандидате на звание мужчины мечты. «Сытый, но пострадать любит», – внимательно присмотревшись к фото еще раз, неприязненно подумала она. «А вообще, американец – это хорошо», – подвела она итог своим недолгим размышлениям. Тренированные вездесущей машиной американского правосудия, они даже на сайте знакомств давали свои настоящие имя и фамилию, так что уже через полчаса Ангелина знала о Карле все, что могли без заминки сообщить всевозможные социальные сети. Социально-сетевой эксгибиционизм, – так она назовет книгу, если выйдет замуж за Карла. Фантазия тут же безудержно погнала ее еще дальше: Карл, конечно, окажется невыносимо скучным и невообразимо богатым, и Ангелине придется или завести любовника, или вообразить себя интеллектуалкой и написать какой-нибудь фундаментальный труд, или и то и другое.

Между тем, Карл, очевидно, поднаторевший в переписке с незнакомками, был бесстыдно сентиментален: он писал, что не любит Америку, что всегда восхищался русской литературой, и именно с ее традициями связывает рождение особой породы женщин, наделенных той самой загадочной славянской душой, которая служит для него, Карла из Техаса, идеалом и предметом поиска. Он честно написал также, что искал много и долго (без сомнения, получая от процесса огромное удовольствие, – цинично добавила про себя Ангелина). Итак, чтобы попасть в эпистолярное яблочко, всего-то и надо было, – сказать, что психологическая глубина страданий в стиле Толстоевского вовсе не чужда твоей душе, которую вовек не расшифровать представителям культурно желторотой Америки. Хоть и показалось ей на мгновение, что это излишне самонадеянный тон, однако сработало, и уже на следующий день Карл звонил, чтобы услышать протяжное Ангелинино «альо». Вконец очарованный, Карл сказал, что готов приехать, даже не спросив куда, и тут вдруг Ангелина услышала в трубку звук такого заунывного ветра, что заподозрила худшее, – Карл не из Техаса, а из Аляски. Однако он быстро развеял ее сомнения, когда она, спросив его напрямую, откуда такие климатические ужасы в трубке, сказал, что звонит…из Сибири.

– Откуда? – не без изумления спросила Ангелина, чувствуя, что у этого романа появляются шансы на продолжение, ведь мужчина, способный изумлять, – это большая редкость в наши дни.

– Из Сибири, – терпеливо повторил Карл. – Я приглашенный консультант. Работаю в нефтяной компании.

– И что там у нас, то есть у вас, в Сибири? Лето же еще не закончилось, – что, уже так холодно?

– О, не то слово, мы тут готовы к снегу в любую минуту.

– Мерзнешь, наверное, – глупо заметила Ангелина, однако невольно выказанная забота нашла в американской душе быстрый отклик.

Карл засмеялся.

– Только вы, русские, умеете согреть вопросом.

Ангелина молчала.

– У тебя такое красивое имя. Я очарован. И твоим голосом, и твоим акцентом. И нашим будущим, – добавил Карл после паузы.

– Где? В Сибири? – ехидно процедила Ангелина.

Почему ей не нравился Карл, который давал правильные ответы на все вопросы, она бы и сама не смогла объяснить.

– Нет, я приеду через месяц, как только закончится мой контракт, куда ты скажешь. Более того, если мы понравимся друг другу, я готов жить в любом уголке планеты, который ты выберешь. Кроме Техаса. Я не хочу селиться в Америке. Я говорил тебе, что я патриот, но люблю свою страну только на расстоянии.

– То есть как это – в любом уголке планеты? В любом-любом? – по-купечески строго спросила Ангелина.

– Я могу себе это позволить, – ответил Карл без запинки, и разговор прервался.

«Не иначе, миллионы закончились», – не меняя цинизм на милость, подумала Ангелина.

Спустя некоторое время она получила сообщение, в котором Карл просил ее выйти с ним на связь через Скайп, чтобы иметь удовольствие лицезреть друг друга. Ангелина была не против.

«Как все-таки изменился мир, – свидание теперь не требует ни усилий, ни волнений. Один щелчок «принять вызов», и твоя судьба, возможно, изменится в одно мгновение. Легко впустить человека в свою жизнь и так же легко избавиться от него, всего лишь подтвердив «удаление контакта», – такие философские размышления вихрем пронеслись в голове Ангелины, когда она заметила на экране телефона настойчиво подскакивающую зеленую трубку, оповещавшую, что через секунду она увидит Карла почти вживую. С дисплея на нее смотрел изрядно потрепанный жизнью мужчина со всклоченными волосами и лицом, прорезанным глубокими морщинами. «Это влияние Сибири», – лихорадочно простучало в висках у Ангелины. «Нет, это влияние пятидесяти четырех лет, прожитых бурно и без остатка», – сурово вымолвил внутренний голос. Преодолев желание тут же прервать знакомство, Ангелина кисло произнесла положенные приветствия. Карл, напротив, сильно оживился при виде светлоголовой Ангелины, которая отвечала всем стандартам славянской миловидности.

– О, как замечательно!

– Что замечательно?

– То, что фотография и реальность совпадают. Не хочу никого обижать, но довольно часто женщины выставляют свое фото, сделанное лет пятнадцать назад, а потом удивляются тому, что мужчина не выказывает энтузиазма.

– То есть для мужчины главнее картинки ничего нет?

Ангелина обрадовалась, что у нее появился повод выплеснуть раздражение.

– О, нет, нет, – тут же пошел на попятную Карл, – речь не о внешности, речь, скорее, о доверии. Ведь это обман. Ну, как бы это получше объяснить… Ведь вы не простите мужчине, если он напишет, что живет в собственном доме на берегу океана и ездит по побережью не иначе как на «Бугатти», а окажется, что у него жалкая лачуга в каком-то захолустье, и водит он колымагу, которой сто лет в обед.

Ангелина рассмеялась.

– Нельзя сравнивать невинное желание женщины выглядеть в глазах мужчины привлекательной и сознательный обман, на который идет мужчина, выдавая себя за состоявшегося и успешного.

– В чем же разница, ангел мой?

– В том, что женщина может искренне заблуждаться относительно того, как нещадно обошлось с ней время, – мужчина же, который стыдится своего статуса, признает себя неудачником, да еще и прибавляет к этому обман.

– Ага, значит, когда мужчины хотят понравиться женщине любой ценой, это расценивается как уловка неудачника?

– Ты знаешь, я не готова к долгим философским спорам, Карл. Мне нет дела до мужчин, которые хотят понравиться любой ценой, а женщин я защищала из элементарной женской солидарности.

– Но, Ангелина, для меня это очень важно, ты даже не представляешь, насколько.

– Что именно?

– Насколько ты снисходительно относишься к мужским слабостям.

– Я легко прощаю слабости, – легкомысленно заявила Ангелина, но тут же поспешно добавила, – но не далеко не все.

Карл улыбнулся.

– Очаровательный ответ. Типично женский. Можно я еще кое-что спрошу?

– Мне кажется, на сегодня вопросов было более чем достаточно, – Ангелина изящно ушла от опасности откровенного разговора, к которому она вовсе не была пока готова.

– Хорошо, – согласился Карл. – Тогда ты задай мне какой-нибудь вопрос, который бы привел меня в восторг.

О, значит, даже пропитавшись нефтедолларами, человек все равно по-детски ждет чудес, любви и новых впечатлений…

Заметив, как глаза Ангелины заблестели, Карл с неподдельным интересом ждал продолжения.

– Мы поступим лучше, дорогой Карл. Я буду говорить, а ты подтверждать мои догадки простыми «да» и «нет». Как только я ошибусь, наш разговор закончится.

Лицо Карла расплылось в улыбке, так что его и без того невыразительные глаза превратились в щелки, окруженные бороздками морщин.

– Ангелина, я приеду раньше, чем планировал. Ты настоящая находка.

Не обращая внимания на его восторг, Ангелина произнесла первую догадку:

– У тебя больше, чем один ребенок.

– Да. Сын и дочь. Взрослые.

– Жена тебя бросила.

– Да, хотя я бы предпочел, чтобы ты сформулировала это помягче.

Игнорируя его жалобный тон, она сказала:

– Дети остались с тобой после развода.

– Да.

– Ты свято веришь в то, что воспитал их, хотя большую часть времени с ними сидела няня, иначе не было бы никакой карьеры.

– Да, с ними была няня, но я воспитал их, – неожиданно горячо воскликнул Карл.

– Ты много путешествовал.

– Да, я объездил почти все страны, кроме Южной Африки.

Ангелина вдруг четко услышала, какой вопрос должен быть следующий: «В России ты встретил настоящую любовь?», однако она бы и сама не сумела объяснить, почему не произнесла его. Закрыв на секунду глаза, она увидела разбитое сердце, старательно нарисованное, словно для комикса – а с такими сердцами всегда незадача, потому что нет никакой возможности узнать, мужское оно или женское.

Прогнав наваждение, она скороговоркой вымолвила:

– Ты сказал, что женщина, которую ты выберешь, назовет страну для проживания, и ты без споров согласишься.

– Ты сказала женщина, которую я выберу, а не полюблю. Почему, Ангелина? Почему ты не сказала «полюблю»? Ведь эти слова из совершенно разных историй. И мне неинтересно выбирать. Я прошел через такие испытания, что меня может прельстить только влюбленность, только любовь.

Игнорируя его высокопарные слова, Ангелина подумала, что в первый раз Карл потерял равновесие, когда дело коснулось вопроса о детях, а во второй раз – о любви. Неутешительно…

Она задумчиво кивнула и мечтательно произнесла:

– Красота слов иногда так завораживает… Влюбленность – замок на воротах в страну любви. Есть ли у тебя ключ?

– Мне нет нужды доказывать свои достоинства, – запальчиво ответил Карл. – Они очевидны, моя прекрасная Ангелина.

Ангелина без церемоний пропустила его вспышку мимо ушей.

– Ну что же, я узнала почти все, что хотела. Я выбираю страну, в которой всегда солнце. Пока.

– Нет, не бросай меня, я хочу поговорить еще.

– Я спешу.

Ангелина была под сильным впечатлением от того, что впервые в жизни столкнулась с проявлением собственной интуиции, и хотя это и не коснулось ее напрямую, она почему-то чувствовала, что вопрос, который так явственно услышала и мультяшное сердце, разбитое по замыслу художника, имели огромное значение.

Алиса

Когда Ангелина сообщила Алисе, что, возможно, уже в скором времени уедет, та замахала руками:

– Ну как можно быть такой опрометчивой? Ты же не любишь своего этого Карла ни капельки?

– Ну и что? Зато с ним я смогу уехать куда глаза глядят, и мне нипочем будет ни назойливая память, ни плохая погода.

– О, Ангелина, подожди хотя бы, пока вы поцелуетесь.

У Алисы была идея фикс насчет поцелуев. Она безоговорочно верила в то, что плохо целующийся мужчина будет отвратительным любовником.

– Алисочка, дорогая, как бы он ни целовался, я хочу быть с ним, потому что он не обременен маленькими детьми, бывшими женами, родителями, которые бы отнеслись к нему, как к неразумному техасскому чаду. В конце концов, он оказался не хуже, чем я ожидала.

Карл, действительно, примчался уже вскоре после знакомства, чтобы поскорее «засвидетельствовать свою серьезность», как старомодно выразился он, и это, как ни странно, тронуло цинично настроенную Ангелину. Заручившись ее согласием подождать месяц, он тут же уехал, так как был связан драконовскими условиями контракта.

Алиса, которая познакомилась с Карлом перед его отъездом, кисло улыбнулась.

– Ангелина, вы смотрелись, как отец и дочь.

– Ну что ты говоришь? У нас всего семнадцать лет разницы.

Алиса застонала.

– Семнадцать! Ты родилась, когда он заканчивал школу, курил небось по подворотням прячась от учителей.

– Ха-ха! – Ангелина представила себе Карла, зажавшим в руках сигарету, однако молодым его лицо так и не увидела.

– Это не имеет никакого значения. Самое главное, что я…

– Ну что, что? Неужели жизнь тебя ничему не учит? Самое главное, что?

Ангелина вдруг поняла, что не знает ответа на этот вопрос. Она так торопилась впустить в свою жизнь нового мужчину, что даже не хотела остановиться, чтобы спросить себя вслед за красавицей-Алисой: «А самое главное что?»

– Прошу тебя, Алисочка. Не отговаривай меня. Это просто не самый плохой шанс снова отправиться в далекие края, попробовать начать все заново и забыть прошлое. В одиночку мне с этим будет справиться сложнее. Карл, если и не любит меня, то сильно увлечен.

– Но ты-то даже не увлечена? А ведь он предлагает тебе ни много ни мало – брак!

Ангелина отмахнулась.

– Я знаю, что прошло слишком мало времени. Но знаешь, как говорят. Ты принимаешь решение тогда, когда устаешь думать.

– Нет, это возмутительно. Ты шутишь с собственной жизнью снова и снова! Помни, что если сложная проблема имеет простое решение, то это, как правило, неправильное решение.

– То есть сложная проблема – сложное решение? Только так и никак иначе?

– Да!

– Алиса, если я не выйду замуж сейчас, я привыкну к одиночеству.

– Это называется не сейчас, а скоропалительно. И поводом для выхода замуж может быть только любовь.

– Я могу назвать тебе еще тысячу поводов для выхода замуж.

– В основе всех этих тысяч лежит расчет. Когда ты согласишься на жизнь с человеком, которого не любишь, тебе придется все время держать в руках калькулятор. Куда бы вы ни направлялись, – в кино, ресторан, на пляж, – калькулятор никуда не девается. Ты уже начинаешь думать: «Какого черта? Почему мне с ним скучно?» Тебя просветить, почему, или сама догадаешься, что калькулятор мешает? Ну признайся же, что ты понимаешь, о чем я говорю, – ты же не глупая блонда.

– Я хочу побыть глупой блондой.

Алиса была не только очень красивой, но и очень умной, поэтому быстро сдалась и лишь сказала на прощание:

– Когда тебе расхочется, может оказаться, что уже поздно менять цвет.

Рената

Ангелина и сама понимала, что Алиса права, однако ей были приятны настойчивые ухаживания Карла. Все шло к свадьбе, но громкому торжеству не суждено было состояться.

Иногда судьба вмешивается для того, чтобы наказать, а иногда – для того, чтобы уберечь. В тот момент, когда Ангелина, действуя под давлением обстоятельств, о которых и пойдет речь ниже, приняла решение отменить свадьбу, она не могла увидеть, какой наряд выбрала судьба, – воинственной карающей фурии или доброй заботливой феи. Она не без раздражения вынуждена была послать Карла ко всем чертям.

Карл не всегда выходил на связь, но Ангелину это не расстраивало – когда не любишь, не скучаешь. Однако Карл оказался по натуре исключительно ревнив – он требовал ежедневного отчета в письмах о том, как прошло время без него. Он резонно решил, что напоминая о себе подарками, цветами и письмами, он исключит появление соперника. Ангелина неохотно, но покорилась. Изнемогая от недостатка тем, она открыла Фейсбук и нашла страницу Карла, решив, что какая-нибудь информация о нем может стать источником вдохновения, так как Карл был не просто требовательным корреспондентом, но и интеллектуалом, и любая эпистолярная фальшь вызывала у него раздражение. До этого она никогда не открывала многочисленные альбомы с фотографиями, которые он держал открытыми для друзей, но теперь, не зная почему, решила сделать это. Уже через пять снимков она начала зевать, – какие-то техасцы в ковбойских шляпах, конференция, пейзажи со всего мира (заснеженная Сибирь стояла особняком, и от ее красоты захватывало дух). Пожалуй, придется рассуждать о том, как климат влияет на темперамент. И вдруг Ангелина увидела, что один альбом хранил всего одно фото, – заинтригованная, она открыла его и увидела снимок, датированный прошедшей весной, – на нем Карл был запечатлен в обнимку с высокой молодой женщиной, светловолосой, как Ангелина. Всмотревшись в ее лицо, Ангелина с ужасом поняла, что женщина похожа на нее, как две капли воды, – вернее, по хронологии получалось, что Ангелина похожа на незнакомку, как две капли воды. Отличался только цвет глаз, – не голубые, а зеленые. И Ангелина зацепилась за это отличие, как за спасительное. Иногда незначительные детали несут на себе печать больших событий. Ангелина начала лихорадочно придумывать объяснение их сходству. Фотография была сделана не так давно, – на дворе стояло начало осени. То есть еще весной у американского пострела был роман, а летом он уже вышел на виртуальную охоту, и его надежды оправдались. Ангелина позвонила еще одной подруге, которая была специалистом по тропам любовного леса.

– Рената, дорогая, я должна увидеть тебя. Мне сейчас нужен твой совет, как никогда.

Рената, хоть и вечно спешащая, никогда не давала пустых обещаний. Она молчала. Ангелина, зная железный характер подруги, приняла ее молчание без удивления, – она знала, что, скорее всего, Рената сверяется со своим расписанием. В свою очередь, Рената осталась абсолютно равнодушной к взволнованному тону Ангелины. Она считала ее слишком эмоциональной, однако искренне ценила Ангелину за ум и долгую дружбу, поэтому после долгой паузы предложила увидеться в этот же день, но вечером, и это ничего не значащее обстоятельство роковым образом повлияло на судьбу Карла, который уже предвкушал свадьбу, и которую Ангелина пока еще решила не отменять. Роман с женщиной, пусть и поразительно напоминавшей ее саму, – это не преступление, в конце концов. Именно это она в глубине души и хотела услышать от Ренаты, но Ангелина недооценила свою подругу.

В ходе вечера было предложено несколько сценариев, – каждый из них леденил кровь по-своему.

– Может, он был на ней женат, а потом избавился от нее, и теперь ему надо найти замену – неизвестно, под какими документами тебя заставят жить.

– Рената, – простонала Ангелина. – Это же не детективная история. Ну зачем матерому преступнику регистрироваться на сайте знакомств, выставляя реальную фотографию?

Рената прищурила глаза.

– А что ты о нем знаешь, кроме того, что он тебе сам рассказал? Это как у Агаты Кристи – она, кажется, написала, что как только люди начали активно путешествовать, возникла большая проблема, – нам приходится верить людям на слово. Раньше можно было понять, что за человек перед тобой по тому, откуда он родом, потому что в округе все друг друга и друг о друге все знали, включая семейные тайны прошлого. Мужчина, называя свое имя, предъявлял тем самым рекомендательное письмо. А сейчас? Ты даже не можешь проверить, свое ли он имя называет или позаимствовал его у кого-нибудь.

Рената перевела дух и зловеще добавила:

– У кого-нибудь, кого, возможно, уже нет в живых.

Ангелина всплеснула руками.

– Нет, ну что ты говоришь? У тебя уже паранойя из-за того, что ты ничего, кроме кодексов и уставов корпораций не читаешь.

– Хорошо, – не теряя самообладания, ответила Рената. – Почему он, только расставшись с одной женщиной, ищет ей замену?

Ангелина не могла дать сколько-нибудь вразумительного ответа.

Рената торжествующе вскинула голову.

– Нечего сказать? О! А, может, он и не расставался с ней? Может, у него вас целая коллекция. Белоголовые ангелы… Фу, какая пошлость, но что с мужчин возьмешь? Ради симпатичного лица готовы на любой обман.

Ангелина вынуждена была признать, что такой сценарий не исключен.

– Ну, и как же рассекретить врага?

– Только атакой, никаких компромиссов с совестью! – Рената была прекрасна в своей воинственности, но Ангелину предложенная тактика не вдохновила.

– Атака по телефону или по Скайпу? – С сомнением произнесла она. – Ты же знаешь, что по телефону врать легче всего. Ну, скажет он мне, что это кузина его кузины, – в конце концов, она же не в подвенечном платье стоит.

– Неужели ты позволишь этому стареющему ловеласу получать благосклонность наших прелестниц за здорово живешь?

– Нет, Рената, конечно, я не пущу это на самотек, – риски слишком высоки. Но я бы не стала драматизировать эту ситуацию. В нашем возрасте сложно найти человека, имеющего в запасе одну любовную историю.

– Да. Не поспоришь. Я недавно познакомилась со шведом. Приехал сюда по делам. Ну казалось бы, северный темперамент! Характер нордический. Хотя меня смутило, что он кареглазый, седовласый и с орлиным носом. Не в том дело. Представился шведом, – поверила. Пригласил меня в ресторан. И уже в конце вечера, представляешь, оказывается, что у него, по его собственному признанию, послужной список – 1500 женщин. Я чуть в обморок не упала. Ну, говорю, шведы, даете вы! Он мне в ответ, скромно потупив глаза, – это я в папу-турка. Южная кровь дала о себе знать. Мир сошел с ума.

– 1500… Это слишком. Когда же он работал?

– В перерывах, – захихикала Рената.

– Он что, понравился тебе? – Заволновалась Ангелина.

– Нет, быть тысяча пятьсот первой у меня как-то нет желания. Давай лучше решим, что ты будешь делать, – свадьба на носу.

– Я уже сегодня поговорю с ним, Рената, – пообещала Ангелина, потрясенная рассказом о масштабах мужской любвеобильности.