Текст книги "Ювенальная система. Родителей – в отставку? Разрушение семьи под видом борьбы за права детей"

Деформация иерархии отношений

В середине 90-х была принята Европейская хартия участия молодежи в муниципальной и региональной жизни, которая легла в основу разработки соответствующих законодательных актов целого ряда стран Европы. Основываясь на положениях ст. 12 и 13 Конвенции о правах ребенка, Хартия предписывает государствам, которые ее подписали, максимально расширять права детей и молодежи (именно детей) на управление государством. Наша страна выполняет эти требования, поэтому у нас есть молодежные парламенты, молодежные правительства, министры-дублеры и другие молодежные структуры, которые как бы управляют страной. Создаются эти муляжи с одной только целью – показать детям, что они настолько не нуждаются во взрослых, что даже могут сами управлять государством. Это – один из механизмов ломки стереотипов, насильственная деформация иерархии отношений. В этом проекте нет ничего случайного.

В 2000 г. Россия подписала Европейскую социальную хартию. Параграф 2 ст. 11 Хартии предполагает в рамках «защиты права на здоровье» введение обязательного сексуального просвещения детей в детском саду и школе; ст. 17 – реализацию в России системы ювенальной юстиции, которая направлена на ограничение прав родителей в отношении своих детей.

В 2002 г. Закон о ювенальной юстиции был принят Госдумой в первом чтении. Затем ежегодно в июне предпринимались очередные попытки провести второе слушание этого закона. На последнем витке депутат Государственной Думы П. Крашенинников предлагал перевести вопросы изъятия детей из сферы административного права в судебное и упростить процедуру, проводя изъятие ребенка из семьи в закрытом судебном заседании в трехдневный срок. К счастью, совместными усилиями неравнодушных граждан эту попытку удалось блокировать, но она, к сожалению, не последняя.

Без суда и следствия

С 2003 года произошло изменение учебных планов гуманитарных вузов, в которых появилась новая специальность – «социальный работник». Расхожий образ «тетеньки, покупающей хлеб и лекарства для одиноких старушек», уходит в небытие, а вместо него в нашу жизнь уверенно вступает «помощник судьи с функциями социального работника» – тот самый человек, которому ювенальная юстиция даст право безо всякого ордера приходить в любую семью, осматривать имущество, квартиру, детей, родителей (!) и принимать решение об изъятии ребенка даже «в досудебном порядке», то есть просто сразу: подготовленные уже инструкции позволяют ему оформлять документы в течение трех последующих после изъятия дней.

В 2005 г. в стране началась информационная кампания по внедрению в общественное сознание представлений о необходимости введения в России ювенальной юстиции. В статье «Об организационном обеспечении» проекта «Закона о ювенальной юстиции» прямо говорится о том, что необходимо «внедрение в общественное сознание базовых сведений о международных стандартах, принципах, правилах и нормах, составляющих основу системы ювенальной юстиции». Тогда же на центральных проспектах Москвы и Санкт-Петербурга, по всей их длине, на расстоянии 100 м друг от друга (а такое тиражирование, по мнению психологов, усиливает восприятие человеком визуальной информации) появились плакаты с изображенной на синем фоне расколотой пополам чашкой и словами: «Насилие в семье. Участковый от слова “участие“. Позвони».

В 2005 году началось внедрение в школьные программы курсов по изучению «прав ребенка». Родители стали изумленно жаловаться друг другу, что их дети в ответ на требования выполнять работу по дому стали неожиданно заявлять, что это нарушает их права, ущемлять которые родители не имеют права. В настоящее время такие курсы интегрированы в «ОБЖ», «Граждановедение» и прочие «новомодные» дисциплины, изданы красочные пособия и для детского сада, утверждающие, что родители обязаны «знать права детей и выполнять их». В методичках для воспитателей широко представлены разработки занятий для дошкольников, где рекомендуется разбирать, какие права нарушены, например, у героев сказки «Гуси-лебеди».

ПОКОЛЕНИЕ РАЗНУЗДАННЫХ?

Сторонники внедрения ювенальной юстиции заняли свои общественные или государственные посты тогда, когда еще мало кто разбирался, что несет нам либерализм. Пока мы были растеряны, пока наши чиновники, «государственные мужи» определялись со своей гражданской позицией, в это время под дробь барабанов международных фондов были заключены очень серьезные соглашения, с министерствами в том числе, о продвижении проектов секспросвета, ювенальной юстиции, профилактике ВИЧ/СПИДа. И попробуй скажи, что в первом классе говорить о презервативах и путях заражения ВИЧ не очень удобно, – заклеймят позором. Это специально обученные агенты чужеродной идеологии. Многие из них считают, что они несут благо.

О правах ребенка ему начинают говорить в детском саду. Когда ребенок вырастает, зная, что родители ему очень многое задолжали и что есть органы, которые контролируют его интересы и потребности, ему очень легко манипулировать родителями. И вырастает дерзкий хамовитый потребитель, который, пока он ребенок, разнуздан, а став взрослым – не захочет иметь детей. Потому что он знает, что это такое.

Надежда Храмова, доцент Уральского Государственного политехнического университета им. Б.Н. Ельцина, кандидат психологических наук

Репортажи о «зверствах родителей»

В те же годы в СМИ начались репортажи о «зверствах родителей», их количество и эмоциональная составляющая идут по нарастающей, а зрители и читатели, привычно принимающие все на веру, не задумываются о том, на чем реально базируются эти рассказы, и послушно ужасаются вслед за комментаторами: «Действительно, до чего дошли эти изверги-родители!»

При этом никто не задается вопросом, а сколько таких «извергов» лично он сам знает в своем обозримом окружении. Безусловно, такие случаи есть, отрицать это бессмысленно, не реагировать на них преступно. Но процент их не так велик, как нам со всех сторон внушают, и если внимательно посмотреть на так называемые «прецеденты», отбросив шелуху информационных истерик, то в сухом остатке за пять лет на многомиллионную страну наберется десяток-полтора, притом, что каждый такой случай, активно навязанный телемассовкой для повсеместного досужего обсуждения, вовсе не бесспорен, а скорее, требует веских доказательств, как, например, в пресловутом «деле Агеевых».

Ювеналка шагает по стране

В 2007 году власти Санкт-Петербурга приняли постановление о реализации региональной «Программы действий ЮНИСЕФ по созданию городов, доброжелательных к детям». Они же в свое время были первыми, приступившими к реализации проекта «Поликлиника, доброжелательная к подростку», ставящего задачи по реализации сексуального просвещения детей и подростков. Проект «Создание городов, доброжелательных к подростку» – это проект внедрения ювенальных технологий, это уже ювенальная юстиция.

20 мая 2009 г. Россия ратифицировала Европейскую социальную хартию, взяв на себя обязательства по выполнению ст. 11 и 17.

6 августа 2009 г. постановлением Президиума Совета судей Российской Федерации № 185 «О ювенальной юстиции в системе правосудия Российской Федерации» при Совете судей Российской Федерации образована рабочая группа по созданию и развитию ювенальной юстиции в системе правосудия Российской Федерации.

1 сентября 2009 г. создан институт детского омбудсмена – уполномоченного при Президенте по правам ребенка, заявлено о создании уполномоченных в регионах, намечено введение в структуры образовательных учреждений должности омбудсмена – специалиста по вопросам насилия в семье, не подотчетного органам образования.

16 октября 2009 г. министр здравоохранения и социального развития РФ Татьяна Голикова сдала на хранение в Совет Европы грамоту о ратификации Россией Социальной хартии.

12 ноября 2009 г. в Госдуме РФ состоялись парламентские слушания на тему: «Законодательное обеспечение практики внедрения ювенальных технологий в деятельность судов общей юрисдикции и комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав», указавшие на «необходимость введения ювенальных технологий, следуя международным обязательствам РФ при вступлении в Совет Европы» и осуществляя «интеграцию в международное правовое поле», – анализ материалов слушаний не оставляет никаких иллюзий: ювенальная система в России создана.

Количество пилотных регионов по внедрению ювенальных технологий выросло за эти годы с 4 до 30.

Безнаказанность

В Таганроге по модели Монреальского суда (для внедрения за образец принята канадская система) создан первый ювенальный модельный суд. Там, в уютном особнячке, в окружении клеток с птичками и аквариумов с рыбками, за круглым столом мирно беседуют судья, прокурор, адвокат и… малолетний преступник, которого, невзирая на факт преступления, отныне просто «под страхом смерти» запрещено морально травмировать и которого предписано наказывать только в крайнем случае, заменяя положенное наказание «альтернативным уголовной ответственности».

Ростовский «Ювенальный центр», являясь методическим объединением, ведет переподготовку специалистов в стране, подготовку кадров осуществляет Научно-педагогический институт ювенальной юстиции РГСУ.

Создана система обязательного информирования медиками органов УВД обо всех случаях детского травматизма.

Отработана система создания прецедентов «родительской жестокости».

В 2010 г. в стране планируется создание единой сети «Детского телефона доверия».

Ребенка может быть лишена каждая семья

Осуществлено создание нормативной базы для составления системы учета семей, в которых «создается угроза жизни ребенка», для отработки механизмов изъятия детей из семей. В многочисленных инструкциях для проведения социального расследования (где расследование – там и приговор?), являющихся калькой с западных образцов, подробно расписано, как обследовать любую семью. Карта обследования семьи включает 15 разделов, внутри которых – от 5 до 9 пунктов. Согласно инструкции, по каждому из этих пунктов любого из проживающих на территории нашей страны, невзирая на уровень достатка и статус, можно лишить ребенка в любую минуту.

Перечень позиций настолько многопланов и всеобъемлющ, что подобрать критерий для признания семьи местом, где ребенку угрожает опасность, не составляет труда. Потому что, как следует из инструкций, «плохо делаешь» – это плохо, «хорошо делаешь» – тоже плохо. У вас угроза сокращения на работе? Все, вы лишаетесь ребенка. Вы хватаетесь за любую работу, чтобы заработать денег? Вы лишаетесь ребенка. Ваш ребенок вас не слушается? Вы лишаетесь ребенка. Вы слишком привязаны к ребенку? Вы лишаетесь ребенка. И под каждое такое обвинение подведено абсурдное, но по этой причине – жизнеспособное обоснование.

В результате описанного обследования ребенку присваивается статус СОП или НГЗ (смахивает на «член семьи врага народа»?), который отчего-то не расшифровывается, но в качестве продолжения имеет очень даже определенные указания: в случае СОП семья ставится на учет, и к ней в дом согласно установленному графику (раз в день, в неделю, в месяц – как решит социальная служба) начинает приходить социальный работник и проверять, как семья живет, чем питается, что делает; в случае же придания статуса НГЗ ребенок из семьи изымается.

На уровне клеточных связей

Активно происходит изменение общественного сознания: целенаправленно трансформируется понятийный аппарат, вводятся новые определения: «биологическая мать», «биологический отец», «биологические родители». Это предполагает появление новой классификации родителей и низводит кровное родство на уровень всего лишь клеточных связей, отрицая ценность и неповторимость той самой – единственной – мамы и того самого – единственного – папы, давших жизнь, и той самой единственной семьи, в которой тебя любят за то, что ты есть. Если есть биологические родители, есть и другие? Одним больше, одним меньше?

Но мать может быть только одна. Отец может быть только один. Семья может быть только одна. Любая семья – с низкой зарплатой, с маленькой площадью, с несовершенными, может быть, родителями – любая своя, родная семья – это та ценность, которую у ребенка никогда нельзя отбирать.

Что же касается прав детей – они у них, безусловно, есть. Вернее, не права, а право: у детей есть только одно право – право слушаться своих родителей. Потому что у родителей есть одна, самая главная, обязанность – отвечать за своих детей. И никакая инструкция это не сможет отменить.

«Все уже решено»?

Как относиться к тому, что на нас идет? Можно успокоить себя: «Да у нас детей только у маргиналов будут забирать – и поделом». Можно безнадежно махнуть рукой: «Да что мы можем-то, если все уже решено?» Можно поиграть с собой в прятки: «У нас такого никогда не будет. Они этого никогда не сделают». Увы, будет и, увы, сделают – если мы позволим. Да, ситуация обострилась настолько, что не понимать этого больше нельзя. Но нужно понимать также, что если нам уже нужно доказывать себе, что пятая заповедь имеет право (!) на существование, то все, что на нас идет, – закономерно и предсказуемо.

И поэтому закономерным заключительным аккордом звучит в этой какофонии всеобщего безумия «сольная партия» выданного на-гора 24 ноября 2009 г., в день (!) проведения общественных слушаний по ювенальной юстиции, нового документа – «Паспорта здоровья школьника», опубликованного на сайте Министерства образования РФ. Предполагается, что помимо личных данных, всегда относившихся к конфиденциальной информации, о состоянии здоровья, психологических, а у кого-то и психиатрических, особенностях, типе личности и многом другом, руками детей будут вписаны сведения об обустройстве комнаты, наличии мебели, а также – типе семьи, отношениях внутри нее, вредных привычках родителей, их месте работы, всех контактах семьи и много другой информации, предназначенной в итоге стать основой для создания тех картотек, на которых базируется применение «Инструкций по социальному расследованию».

Дети сами ответят на вопросы, заложенные в пресловутых 15 пунктах, накинув хрупкими ручками удавки на шеи своих родителей. По данным Министерства образования РФ, паспортизацию школьников всей страны намечено завершить в течение двух ближайших лет. Каким вырастет поколение детей, предавших своих отцов? Да, дети не виноваты – они не понимают. А взрослые – понимают ли они?

В известной когда-то каждому ребенку сказке о Мальчише-Кибальчише говорится: «Эй, вставайте!.. Пришла беда, откуда не ждали. Напал на нас из-за Черных гор проклятый буржуин… И патроны есть, да стрелять некому. И пушки есть, да снаряды подносить некому».

У нас есть кому «подносить снаряды» и есть кому «стрелять», нам осталось только понять, что беда уже пришла, и не где-то там, а вот она – стоит у порога и с хищным прищуром выбирает новую жертву, требует от нас тяжкую дань.

И поняв это, нужно ВСЕМ МИРОМ встать в оборону, нужно защитить наших детей, потому что больше и важней задачи у нас нет, не было и не будет.

Надежно защищенные преступники

Ирина МЕДВЕДЕВА, Татьяна ШИШОВА,

соучредители Фонда социально-психологической помощи семье и ребенку

500 ограблений, совершенных «шалуном»

Те, кто лоббирует у нас введение ювенальной юстиции, ориентируется на французскую модель. Посмотрим, что может дать она для перевоспитания малолетних преступников.

В 2007 г. издательство «Глагол» выпустило книгу в прошлом известного советского, но уже несколько десятилетий живущего в Париже писателя Анатолия Гладилина. Название весьма красноречиво: «Жулики, добро пожаловать в Париж!» Процитируем несколько фрагментов, не нуждающихся в комментариях. «На вечерней парижской улочке я вижу, как потрошат салон роскошного “мерседеса”. На шухере стоит черный качок с мрачным выражением лица, рядом интеллигентный негр с седыми висками, который ласково улыбается редким прохожим. А в салоне шурует восьмилетний шоколадный мальчишка… Вот вам пример профессионализма с хорошим французским юмором, а главное, со стопроцентной гарантией безопасности. Ведь если прибежит хозяин “мерседеса”, то получит по роже от качка. Редкие прохожие, оценив обстановку, ответят улыбкой седовласому интеллигенту. Ну а если вдруг появится полиция, то ей придется иметь дело лишь с восьмилетним мальчиком… А что поимеешь с восьмилетнего ребенка? Он заметил, что дверь машины открыта, и забрался в нее поиграть. Все? Все. Своего адреса, естественно, ребенок не помнит, поможет добраться домой сам. И полицейский, вздохнув, угощает ребенка конфетой и говорит, чтоб тот, возвращаясь домой, переходил улицу только на зеленый светофор».

«По французскому либеральному законодательству, – продолжает автор, – дети до 13 лет вообще не подсудны. Если на парижской улице двухметровый громила вырывает у вас сумочку и пинает ногой в живот, причем среди бела дня, то он делает это не потому, что такой смелый, а потому, что знает – он ничем не рискует, ему семнадцать с половиной лет и в худшем случае, после сотого привода в полицейский участок, ему дадут три месяца условно. В газетах такого громилу будут ласково именовать “ребенок”. Полная уголовная ответственность во Франции начинается с восемнадцатилетнего возраста. В марте 2002 года в газетах проскользнуло сообщение, что в Нантере арестован восемнадцатилетний юноша, который терроризировал этот парижский пригород в течение трех лет. Он вырывал у пожилых людей сумки и кошельки, а если старушка упорствовала, то он ее избивал. Полиции были прекрасно известны его подвиги, но она перестала его арестовывать. Какой смысл? Приведут “ребеночка“ в участок – и в тот же день после душеспасительной беседы судья выпускает его на свободу. И вот только в марте, когда милый мальчик достиг совершеннолетия, его арестовали, начали расследование и выяснили, что на совести у шалуна 500 (!!!) ограблений и избиений. Он их совершал от 4 до 7 в день. Думаю, что такая регулярность и работоспособность даже взрослому матерому преступнику не по силам».

«Бедные детки» не всегда ограничиваются избиениями и ограблениями. Люди, усвоившие правила новой, ювенальной жизни, зная об этом, предпочитают не связываться с ними ни при каких обстоятельствах. Ну а те, кто еще живет прежними, устаревшими понятиями, могут жестоко за это поплатиться.

Юбилейные показатели (в 2009 году французской ювенальной юстиции стукнуло 60 лет) впечатляют. Дважды за последние годы в Париже разражались многодневные подростковые бунты. Причем ювенальные суды выпускали на свободу даже тех «ребятишек», которые были захвачены на месте преступления. С 2002 года женская подростковая преступность выросла во Франции на 140 %. В драке на автомобильной станции в Шелле, например, участвовало около 100 (!!!) девчонок в возрасте от 14 до 17 лет. В ход шли ножи, гвоздодеры, палки и баллончики с газом.

Не хуже обстоят дела и в Англии. Банды из девочек-подростков, по сообщениям МВД Великобритании, отличаются особым садизмом. Криминальный возраст в результате усилий правозащитников сейчас снизился с 16 до 14 лет. Полиция сообщает, что в женской банде из Брикстона состоят даже десятилетние девочки. В городе Селби одна такая банда покалечила семидесятидвухлетнюю пенсионерку, сделавшую девочке замечание. Бедняга жила еще старыми представлениями и плохо изучала права детей. Или, может, по старости выжила из ума? Разве нормальный человек посмеет нынче делать малолеткам замечания? Кто как хочет, так себя и ведет. Права ребенка надежно защищены.

А канцлер Германии Ангела Меркель предложила ужесточить наказания для малолетних преступников. Возникает вопрос: как она отважилась на такое безумное предложение? А просто дела очень плохи: 43 % преступлений в Германии совершается лицами моложе 21 года. То есть, по немецким меркам, несовершеннолетними. Причем волна молодежной преступности продолжает нарастать.

Интересно, что ужесточила наказания для малолетних преступников даже прозападная Грузия. Еще в 2008 году парламент утвердил в третьем чтении законопроект, предусматривающий снижение возраста уголовной ответственности с 14 до 12 лет. Законодатели, которым, видно, ювенальные политтехнологи не успели задурить голову, справедливо сочли, что это будет содействовать сокращению уровня подростковой преступности. Права ребенка – это, конечно, хорошо, но когда приходится воевать по указке тех же западных хозяев, нельзя допускать разгула преступности, ослабляющего страну. И западные хозяева, обратите внимание, в данном случае закрывают глаза на такие, казалось бы, вопиющие нарушения прав «детей в конфликте с законом».