Текст книги "Строка и жизнь. Стихи"

Афганистан

 
Афганистан – восточный наш сосед
И наша сопредельная граница.
И суровеет в память горьких лет
Солдат советских молодые лица.
 
 
За девять лет Афгану отданы
Солдат советских жизни молодые,
А матери со всех концов страны
Ждут сыновей, чтоб те пришли живые.
 
 
Была горька дорог афганских пыль,
Бил пулемёт в предгорьях Гиндукуша.
Афганистан – позор наш, боль и быль,
Он тяжкой ношей лёг на наши души.
 
 
А ведь они с лихвой хватили бед,
Солдаты той Афганской эпопеи.
Кто виноват? А виноватых нет…
А мёртвые, они ведь не стареют.
 
 
За что же гибли наши сыновья?
Кто их послал? Кто принимал решенье?
Лишь груз печальный – двойка два ноля —
Потоком шёл в обратном направленьи.
 
 
Да, юными останутся всегда,
На лицах лишь налёт военной гари,
Серёжки, Витьки, Сашки – чья судьба
Окончилась в афганском Кандагаре.
 
 
Осиротели дети и отцы,
И матери, и жёны, и невесты.
Герои? Да! Герои, молодцы!
Слова другие здесь и неуместны.
 
 
И родина встречала, словно мать,
Тех сыновей, что вышли из Афгана,
И всем казалось, что нельзя изъять
Из сердца память той кровавой раны.
 
 
Но ведь ничто не вечно под луной,
И времена совсем теперь другие:
Страна другая, лидер в ней другой,
И больше нет Союза, есть Россия.
 
 
Дай Бог, чтоб она матерью была
Для всех для тех, кто опалён войною,
Кого в бою судьба уберегла,
И в память тех, кто не пришёл из боя.
 

90-е Оха. Сахалин

Светлой памяти журналиста
Димы Холодова посвящается

 
На экране лицо мальчишки
Двадцати семи от роду лет.
Говорят, что «копнул» он слишком…
А «копать» глубоко – не след.
 
 
Но, ведь, Дима, ты шёл по жизни,
Не сворачивая с пути.
Ты служил народу, Отчизне,
Что сейчас так немодно, прости.
 
 
Ты прости нас, пожалуйста, Дима.
В круговерти привычных дней
Мы всё чаще проходим мимо
Смелых, гордых и честных людей.
 
 
Эти люди не рвутся к «звёздам»,
Честь забыть «Мерседесом» руля —
Не для них. И убить их можно.
Но купить их молчанье – нельзя.
 
 
Популярно теперь объясняют,
Мол, случайность, печальный рок.
Но народ уже сам понимает:
«Беспредел» перешёл порог.
 
 
На пути своём всё сметая,
Беспредел в наступленье пошёл.
Озверевшая эта стая
Превратила страну в «котёл».
 
 
Беспредел пошёл в наступленье,
На пути своем всё круша,
Обрывая в одно мгновенье
Жизнь чужую взмахом ножа.
 
 
Пуля, взрыв или, может быть, очередь
Автоматная жизнь оборвёт.
Но хочу я спросить, в свою очередь:
«Сколько ж будет терпеть наш народ?
 
 
Сколько ж будут править злодеи,
Не считая нас за людей,
Где же прячутся те пигмеи,
Что так жаждали крови твоей?»
 
 
Говорят, ты погиб трагически.
Нет, не правда! Ты подло убит.
И вопрос почти риторический:
Кто же нас всех теперь защитит?
 
 
Значит можно и близко к власти
Жить, имея и два лица.
Значит, Дима, ты был опасен
Для мерзавца и подлеца.
 
 
Этот взрыв не случайность, не верьте
Над Россиею прозвучал.
В двадцать семь ты шагнул в бессмертье,
Сразу сыном для многих стал.
 
 
О тебе ничего мы не знали,
Как ты жил, что любя, не любя,
Как в «горячие точки» «бросали»
Журналистские тропы тебя.
 
 
И так хочется всё-таки верить,
Что ты, Дима, будешь отмщён,
Что поплатятся подлые звери,
Хоть не знаем мы их имён.
 
 
У твоей у святой могилы
Все давали клятву одну:
Отомстить, не жалея силы,
За тебя и за всю страну.
 
 
Мир качнулся, как утлая лодочка.
Не видать за деревьями лес.
Жизни Димы яркая звёздочка
Никогда не уйдёт с небес.
 

90-е

Чечня

 
Святынь не помнят наши дети,
Отцы не знают, что творят.
Зачислен был на всей планете
В святые русский наш солдат.
 
 
Он всей Европе нёс свободу,
Он всех народов был кумир.
С тех пор прошли, промчались годы,
И очень изменился мир.
 
 
Мальчишек с Дальнего Востока
И с самых дальних островов
В Чечню направили жестоко.
Но каждый к подвигу готов.
 
 
Ответьте мальчикам безусым
Чечня: Россия или нет?
Они не праздновали труса,
Имеют право на ответ.
 
 
И, если это – не Россия,
То мы – агрессоры, увы,
Но, если, всё-таки Россия,
То, с кем тогда воюем мы?
 
 
Тех, кто устроил бойню эту,
Кто так бездарно «правил бал»
Давно пора призвать к ответу.
Кто мальчиков на смерть послал.
 
 
Войны посланцы – не миссия.
В пыли чеченской – их тела.
О, Родина! О, мать Россия!
Как ты до этого дошла?
 
 
Зачем раскачивать качели
Войны чеченской, господа?
Как лучше, знаем, мы хотели,
А получилось, как всегда.
 

90-е Оха. Сахалин

Остановите эту бойню

 
Запели белые метели… Чечня готовилась к войне…
А наши мальчики надели шинели только в октябре.
Но в эшелон их погрузили и повезли их не домой…
При этом объяснить забыли, что это – не учебный бой.
 
 
Они приказы исполняли. Как не понять страданий их
За тех, в кого они стреляли, и за товарищей своих.
Дудаевцы и «федералы» встречали Новый год в бою.
Пришёл рассвет, и ясно стало, что меньше стало их в строю.
 
 
Но стало больше в мире горя, и боли, и тревожных снов,
И слёз от моря и до моря несчастных матерей и вдов.
На жизнь мы права все достойны, и не к оружию прильнув,
Остановите эту бойню, друг другу руки протянув…
 

90-е Оха. Сахалин

Россия возродится

 
Льётся кровь, убивают, стреляют,
И спасенья нигде не найти.
Это мафии власть наступает,
Не встречая преград на пути.
 
 
На бескрайних просторах России
Судьбы Родины лихо вершат
В куртках кожаных парни крутые,
Остальные угрюмо молчат.
 
 
И опять убивают, стреляют.
Леденеют от страха сердца.
И в Чечне гром войны не смолкает,
И не видно, не видно конца.
 
 
Беспредел длиться вечно не может.
Всё в нормальное русло войдёт.
Может, Бог в том России поможет,
Может, разум народ обретёт…
 
 
Верим мы: возродится Россия.
Это будет – не может не быть.
Только, милые власти родные,
Нам ведь хочется тоже дожить.
 

90-е Оха. Сахалин

Будем жить не для, а вопреки…

 
Вот какие были времена,
Вот какими мы когда-то были.
И была у нас одна страна,
Та, которую мы так любили.
 
 
Той страны большой уж больше нет
Разорвали на куски, на части
И погас надежды нашей свет
На добро, на правду и на счастье.
 
 
Вся Европа – это общий дом,
Вся страна – одна большая зона
По понятиям теперь живём,
Это выше всякого закона.
 
 
В праздники амнистия у нас,
И выходят «волки» на свободу.
То-то счастье каждому из нас!
То-то радость нашему народу!
 
 
К наукам нас теперь не допускают,
В аптеках цены – пенсия за год…
Но разве Президент об этом знает?
Ведь он по-президентски и живёт.
 
 
Молоко и мясные продукты,
Как известно, вредят старикам,
И грозят им кислотностью фрукты,
А водичка, как раз, по зубам.
 
 
Пьют водичку, пускай, сколько влезет,
И другой им не надо еды
Ничего нет на свете полезней
Старикам, кроме чистой воды.
 
 
Будем все полноводны, как Волга.
Даже булькать начнём – не беда
Жить мы будем тогда долго-долго,
Не иссякла бы в кране вода.
 
 
Нашей жизни такая загвоздка:
Жизнь – трудна, но хотим всё же жить.
Вот правительству будет несладко:
Из бюджета придётся платить.
 

90-е Оха. Сахалин

Урок истории

 
Кому доверить нам свою судьбу
На выборах? Опять сомненья мучат:
История нас учит лишь тому,
Что ничему совсем она не учит.
 

90-е Оха. Сахалин

Истина

 
Ум человеческий гибок.
Свет чуть забрезжил вдали
Методом проб и ошибок
К истине всё же пришли.
 
 
Где-то реформы заело,
Если от власти опять
Нету ни слова, ни дела —
Нечего, значит, сказать.
 
 
Если захочется кушать,
Вспомните чью-нибудь мать…
Очень легко всё разрушить
И ничего не создать.
 
 
Пообещайте народу —
Трудно ли нам обещать? —
Зрелища, хлеб и свободу…
Зрелища можно и дать.
 
 
Будем собою гордиться,
Дыры в бюджете латать,
Вместо того, чтоб трудиться,
Самозабвенно болтать.
 
 
Но реформаторам дюжим
Истину следует знать:
Прежде, чем что-либо рушить,
Надо хоть что-то создать.
 

90-е Оха. Сахалин

«Зодчие»

 
О плохом писать уже не хочется:
Новые в России времена.
Оставляя слабых на обочине,
Бойко к рынку топает страна.
 
 
Дом-то наш Россией называется.
С крыши почему-то возвели.
И народ российский удивляется
И считает в ценниках нули.
 
 
Ну, никак не сходятся, родимые,
Те, что в ценах, те, что в кошельках.
Мы теперь миллионеры мнимые
С обещаньями в пустых руках.
 
 
Велики в России расстояния:
От Москвы и до Курил страны.
Где ж оно, народа достояние?
Где ж она, российская казна?
 
 
Чтобы власти там ни говорили,
Ожидая лучших времёнперемен.
Видно, только выживут в России
Мафия, премьер и президент.
 
 
Всё тесней, теснее на обочине.
Всё суровей наше бытие.
Ох, похоже, дорогие «зодчие»
Здание построили не то.
 

90-е Оха. Сахалин

Новые русские

 
Да, каждый получает по призванью:
Кто зданье Моссовета, кто подвал…
А суть? Она соответствует названию,
И «новым русским» старый бомж не стал.
 
 
Считай, в России все миллионеры,
Буханка хлеба – что наряд княжны.
Но, правда, есть ещё пенсионеры…
Они стране, похоже, не нужны.
 
 
Как не нужны?! Они нужны без меры.
Хоть у руля страны толчётся рать,
Но ведь кого, коль не пенсионера,
Мы будем в президенты выбирать?
 
 
Так что же сетовать пенсионеру,
Мол, пенсия мала, чтоб вымирать…
Когда он может запросто, к примеру,
Царём России – президентом стать.
 
 
Быть может, оттого все наши беды,
И беспредел в стране у нас пошёл,
Что в эйфории не своей победы
Мы не того впихнули на престол…
 

90-е Оха. Сахалин

«Прихватизация»

 
Теперь не вспомнить, как всё это было,
Всё кувырком, и всё наоборот —
Страна социализма совершила
К капитализму резкий поворот.
 
 
Нам для начала собственность раздали,
Её красиво «ваучер» назвав,
Но люди очень быстро разобрали,
Что зело этот ваучер лукав.
 
 
Туда-сюда, и ваучер-бумажка
К капитализму смело нас ведёт,
Но, видно, вышла где-то здесь промашка:
Не стал капиталистом наш народ.
 
 
На ваучер не купишь даже мыло, —
Рубли, пусть деревянные, нужны,
Но как задумано с размахом было:
«Прихватизация» у всей страны.
 

90-е Оха. Сахалин

Инвесторам России

 
России сын, не вешай носа,
И, силясь из последних сил,
Друзей своих встречай вопросом:
«Куда ты денежки вложил?»
 
 
Куда вложил? Вопрос не праздный,
Соблазнов много на пути:
Компаний, банков всяких разных…
Куда же деньги нам нести?
 
 
Нас зачаровывает Чара,
И флагман-банк ведёт вперёд,
И МММ с Хопром на пару
Лопатой денежки гребёт.
 
 
Но на поверку оказалось:
Они дурачили народ.
И пирамидой называлось
То ам-ам-ам наоборот.
 
 
И вопли гневные народа
Летят в Москву из разных мест,
Что пресловутая «свобода»
Нам родила «Упёр-инвест».
 
 
СВАК-банк. Ну, что сказать об этом?
Как о потере не тужить?
Совсем не надо быть поэтом,
Чтоб «В» на «Р» им заменить.
 
 
Но, может быть, копить не надо?
Пусть исполняется мечта.
И есть теперь одна отрада:
Устроить «праздник живота».
 
 
Возможно, так оно б и было,
И мы бы дожили свой век,
Но государство объявило
На выживание забег.
 
 
Без сбережений жить спокойно
Хотелось бы. Но как же быть,
Когда нас Родина достойно
Не хочет даже хоронить?
 

90-е Оха. Сахалин

Эх, кредиты

 
Без ножа реформы режут,
Но правительство твердит,
Что инфляцию удержим,
Коли нам дадут кредит
 
 
Под проценты, под товары,
Под чеченскую войну,
Под другие тары-бары…
Не дадут – пойдём ко дну.
 
 
Ну, нельзя нам без кредита,
Нам же выборы вершить!
Власть без денег будет бита,
Все реформы порешит.
 
 
Повезло? Кому, родные?
Погоди кричать «УРА».
Экономика России —
Это чёрная дыра.
 
 
Мы ням-ням, кредиты эти,
Словно вовсе никогда
Их и не было на свете,
Так-то, други-господа.
 
 
Мы Европе всей покажем,
Как он лют, российский люд.
Сами ведь себя накажут,
Коль кредиты не дадут.
 
 
Чтобы взяли, будут рады,
Ведь обидеться могём,
Ничего тогда не надо —
Всё трофеями возьмём.
 
 
Овцы целы, волки сыты
Пессимистам всем назло.
Дали, наконец, кредиты,
Вот уж, право, повезло.
 
 
Червь сомненья нам не ведом,
Только следовало б знать,
Что долги бездарных дедов
Будут внуки отдавать.
 

90-е Оха. Сахалин

Отдых на Канарах

 
На меня обрушилась реклама
И ночами не даёт уснуть,
Что мне выбрать: Мальту иль Багамы,
Или на Гавайях отдохнуть?
 
 
Может выбрать княжество Монако,
Иль на Адриатику махнуть?
В Эмираты хочется, однако…
Как же трудно выбрать верный путь.
 
 
Может, под покровом южной ночи
Я узнаю тайны многих стран…
Ведь увидеть хочется мне очень
Турцию, Израиль и Иран.
 
 
Нас всегда экзотика манила,
И мечты реальность обрели:
С грустью вспоминаем всё, что было,
А границы сами к нам пришли.
 
 
Дочь – на Украине, за границей,
И туда уж не добраться мне.
Это также, как Париж и Ницца,
Пенсию ж не платят в СКВ.
 
 
Можно б было посмотреть на Кубу,
Королевство посетить Непал…
Хуком справа доллар двинул рубль,
Бедный рубль больше уж не встал.
 
 
Как прекрасен отдых на Канарах,
Говорят, экзотики – не счесть.
Но, уж, если выберусь в Хабаровск,
Не на что полгода будет есть.
 

90-е Оха. Сахалин

Заложники

 
Периферийный южный городок,
Спокойный, тихий до недавних пор,
К себе вниманье мира он привлёк
Бедою, что пришла с чеченских гор.
 
 
Она пришла внезапно ясным днём
И неба синь закрыла ночи тень.
Весь мир с волненьем говорит о нём,
О нём одном уже который день.
 
 
Прохлопали кордоны на пути,
Беспечно в город банду пропустив.
Кому за то ответственность нести
В стрелковый ураганный пуль мотив?
 
 
А Президенту ближе Голифас —
В Канаде нет дудаевских стрелков.
Подальше от Буденновска, от нас
Давным-давно он убежать готов.
 
 
Заложники. Заложники чего?
Политики, амбиций, сумасбродств?
И жизни их зависят от кого?
Здесь ни при чём порывы благородств.
 
 
Чужую жизнь не ценит боевик,
Но он не ценит даже и свою,
Его души не тронет детский крик,
Неустрашим и яростен в бою.
 
 
Народ – заложник, где он ни живёт —
Чечня ли, Ставрополье, Сахалин.
От президента помощь не придёт.
Народу много – Президент один.
 

90-е Оха. Сахалин

Всё на круги возвращается своя

 
Что за время нам тяжёлое досталось?
Что за смута при слиянии веков?
Как привычное свергаем с пьедесталов
И кричим: «Освободились от оков!»
 
 
Но давайте остановимся немного,
Оглядимся в круговерти бытия:
Мы идём уже проторенной дорогой,
Всё на круги возвращается своя.
 
 
Всё на круги возвращается, что было,
И, возможно, в том истории каприз,
Что династия пошла от Михаила,
Но России больше памятен Борис.
 
 
И к державному приникнув изголовью,
Сердцем царственным века владеет страх.
Но теперь уже Кавказ, залитый кровью,
А не «мальчики кровавые» в глазах.
 

90-е Оха. Сахалин

Чья жена?

 
Совета женщин не просили,
Хоть сомневались иногда.
Мужчины, сильные, рулили
И зарулили не туда.
 
 
Но исключенья, право слово,
Лишь подтверждают все дела:
Была Раиса Горбачёва,
Наина Ельцина была.
 
 
Нет, нет, не царские скрижали
Им были в пору, господа:
Они мужьями управляли,
А те рулили не туда.
 
 
Куда извилины направить?
Загадка века нам дана:
Россией снова будет править
Какая баба? Чья жена?
 

90-е Оха. Сахалин

Что нам остается

 
Что нам остается от премьеров
Разве мало этому примеров?
И не важно: тих ты или лих.
Что нам остается от премьеров?
Что нам остается после них?
Вот Гайдар оставил нам в наследство
Рынок под названием «базар».
Он от «доминанты» знает средство.
Он – агностик, этот внук Гайдар.
Черномырдин все хотел как лучше,
Ну а получилось как всегда.
Кириенко совестью замучен,
Про «дефолт» народу рассказал.
Словно жертву на алтарь политики
Бросил Примакова президент.
Только вот сказали аналитики,
Что настанет и его «момент».
Нам казалось – все уже неплохо,
Примаков ведь мудрый дипломат.
Но такая нынче уж эпоха —
В марте снова наступил разлад.
Жизнь нам дарит нового премьера:
Генерал Степашин – Друг Семьи.
Только вдруг оборвалась карьера.
В верности признанья не спасли..
Как-то раз, в какой-то понедельник,
Почему – народу не понять,
Наш российский всенародный Ельник
Снова стал правительство менять.
Восемьдесят дней плюс двое суток
Возглавлял Степашин кабинет.
Только президент наш – мастер шуток_
Пошутил он – и премьера нет.
Вот теперь премьер Владимир Путин
Нам являет стойкости пример.
Он – не Пиночет, он – не Распутин,
Он всего – очередной премьер.
А в тоннеле все ж не видно света,
Хоть премьер Степашину под стать.
Но его благодарит планета,
Что рискнул он следующим стать.
 

90-е

Когда сказал

 
Когда сказал, что ляжет он на рельсы,
Народ явил менталитет и пыл:
Иди вперед! Твори, товарищ Ельцин!
Тогда еще товарищем он был.
Но очень скоро стал он господином.
Хотел на рельсы лечь и вот нашел
Тот тупичок в движении едином,
Куда бы поезд вовсе не пришел.
Лежать на рельсах вскоре надоело,
Холодные и скользкие они.
Но в экономике поправить дело
Пока что обещания одни.
Все станет явью поздно или рано.
История немало тайн хранит.
Не знаем, где могила Чингисхана
И рельсы те, где Ельцин наш лежит.
 

90-е

Жизнь

 
Я иду, иду по жизни краю,
Я иду по лезвию ножа,
Многого вообще не понимаю,
Только жизнь чертовски хороша.
 
 
Только жизнь – как трудная дорога,
Только жизнь – как горный перевал.
Нет на свете человека, – Бога, —
Кто хоть в жизни раз не вспоминал.
 
 
И не важно, верим иль не верим.
Т не важно, молимся ли мы.
Всё равно, мы все пройдем сквозь двери
Из Весны и до седой Зимы.
 
 
И уйдём. Но солнце так и будет
Каждый день всходить, светить и греть,
В этот мир придут другие люди,
Будут жить, чтоб тоже умереть.
 
 
Только жизнь не может быть напрасной,
Что-то остаётся навсегда.
В этом мире яростно-прекрасном
Вдруг зажжётся новая звезда.
 
 
Новая звезда так ярко светит,
И идут по жизни вместе с ней
Наши, уже выросшие дети,
Наши внуки, дети их детей.
 

90-е Оха. Сахалин

Звезда

 
Душа измята, как бумажка,
Хотя душа нам не видна.
Безмерен мир, а я – букашка.
В огромном мире я одна.
 
 
Уже о жизни думать поздно.
В калейдоскопе бытия
Смотрю на купол неба звёздный:
Там, где-то, звёздочка моя.
 
 
И над моей земной судьбою
Её неоспорима власть,
Ведь в мир пришла она со мною:
Я родилась – она зажглась.
 
 
Хоть никогда я не узнаю
Ту, в жизни что меня ведёт,
Но постоянно ощущаю
Её стремительный полёт.
 
 
Не от неё ли днём морозным
Мой гордый, непокорный нрав?
Смотрю на купол неба звёздный,
Привычно голову задрав.
 

90-е Оха. Сахалин

Угол

 
Жизнь не была ко мне овалом,
На самом краешке земли
Мне часто жизнь преподавала
Уроки жёсткие свои
 
 
А я всегда ходить старалась,
Не опуская головы.
И постоянно натыкалась
На жизни острые углы.
 
 
Я обходить их не умела.
Ни снивелировать, ни снять.
И нарывалась то и дело
На острые углы опять
 
 
Я все равно любила угол,
Ведь он конкретней, чем рвал,
В нём враг, который не был другом,
И друг, который предавал
 
 
Но, свято веря в бесконечность
Побед добра над злом в делах,
Мне кажется, застыла Вечность,
Неумолимая, в углах.
 

90-е Оха. Сахалин

Последний причал

 
Мы пришли к последнему причалу,
За которым больше ничего:
Сколько жизнь на волнах нас качала,
Вознося на гребнях высоко.
 
 
Сколько раз в зенит взмывали круто
Мы на волнах сказочной мечты,
Сколько раз бывали и минуты
У последней роковой черты.
 
 
Приходило всё-таки спасенье,
Даже и нежданное подчас,
Видимо, вступалось провидение
В нужный час за неразумных нас.
 
 
Сколько раз волна нас поднимала
И в пучину опускала вновь,
Сколько раз могли начать сначала
Жизнь, карьеру, дружбу и любовь.
 
 
Вот опять надеемся на Бога,
Что Всевышний отведёт беду,
И бредём неведомой дорогой,
И живём, как будто бы в бреду.
 

90-е Оха. Сахалин

В час, когда сгустятся тучи грозно

 
В час, когда сгустятся тучи грозно,
Кажется, что выхода уж нет,
Кто-то надо мной включает звёзды,
Кто-то льёт мне под ноги их свет.
 
 
Я иду по этим пятнам света,
И порой покажется вдруг мне,
Что зимою наступило лето,
Что запели птицы в вышине.
 
 
Забываю о земных ненастьях,
Забываю, что прошли года…
Вновь со мною молодость и счастье,
Ведь со мной полночная звезда.
 

90-е Оха. Сахалин

Цветы

 
Чтобы было всё-таки приятно
Вспоминать минувшие года,
Прошлое уходит безвозвратно,
Прошлое уходит навсегда.
 
 
Ни минуты прошлого не можем,
Даже и мгновенья не вернуть.
Всё равно мы так неосторожно
Жизненный растрачиваем путь.
 
 
Для себя судьёй бываем редко,
И не сожалеем мы о том,
Что сирени сломанная ветка
Ароматом наполняет дом.
 
 
Цветы, цветы – тюльпаны и пионы,
Цветы щемящей душу красоты,
Цветы, цветы в созвездьи Скорпиона,
Резных снежинок белые цветы.
 
 
Ландыши, сирень, тюльпаны, розы…
Как мы любим их, и я, и ты.
С ними ярче радость, горше слёзы,
С ними слаще юности мечты.
 
 
Смешаны левкои и фиалки,
Лютики, ромашки, васильки,
Будто бы венки свои русалки
Растрепали ночью у реки.
 
 
Резеда, гвоздики и пионы,
Хризантем блистательный букет,
А потом в созвездьи Скорпиона
Осенью теряется их свет.
 
 
Цветы, цветы – тюльпаны и пионы,
Фиалки, незабудки, васильки,
Цветы, цветы в созвездьи Скорпиона,
Резных снежинок белые цветы.
 
 
Осень к нам приходит не случайно,
Он оправдан, осени приход,
Жизни неразгаданная тайна,
Что с тобой в небытие уйдёт.
 
 
И уйдут, что шли с тобою рядом
Те цветы, как будто божий знак,
Иногда ты их ласкала взглядом,
Чаще же срывала просто так.
 
 
На портрете ты осталась юной,
Кто-то тихо скажет: «Хороша».
И на арфе ветром тронет струны
К Богу отлетевшая душа.
 
 
Цветы, цветы – тюльпаны и пионы,
Цветы щемящей душу красоты,
Цветы, цветы в созвездьи Скорпиона,
Резных снежинок белые цветы
 

90-е Оха. Сахалин

Осень

 
А за окном вагона мелькают перегоны,
Стоит багряно-золотистый лес.
Стучат, стучат колёса, и вдаль меня уносит
Мечта на крыльях в синеву небес.
 
 
В вагонное оконце вдруг заглянуло солнце,
И тут же дождь отвесною стеной…
У нас так шутит осень: то в хмуром небе просинь,
А то заплачет дождик проливной.
 
 
Умчи меня дорога туда, где солнца много,
Туда, где нет ни горя, ни обид.
Уехать бы подальше от суеты и фальши…
Но только сердце плачет и болит.
 
 
Покинуть всё не сложно, да только невозможно
Из сердца вырвать прожитого след.
Есть Родина большая, но есть ещё другая,
Такой другой на свете больше нет.
 
 
И от неё не скрыться, она нам будет сниться,
Хоть на море уедешь от неё.
И даже заграница друзей любимых лица
Не вытравит из сердца моего.
 
 
И ни вкуснее хлеба, ни голубее неба
Я в жизни не увижу никогда,
И лишь глаза закрою вечернею порою,
Опять взойдёт она, моя звезда.
 

90-е Оха. Сахалин