Текст книги "В городах луны"

Глава 7
Влип

Арно нейтрализовал Карину таким примитивным способом, что самому смешно стало, – просто выпроводил за покупками. У всех девчонок шоппинг – слабое место. Она даже свою обычную подозрительность забыла включить не поинтересовалась, чем собрался заняться Арно. Или решила, что он попытается отца навестить, и проявила некоторое чувство такта. В этом случае она была недалека от истины.

Арно включил ноутбук и запустил скайп. Выбрал один из контактов в своем списке. Собеседник отозвался в ту же секунду. На экране высветилось тонкое, острое лицо в обрамлении взъерошенной прически под дикобраза.

– Привет, Леля, – поздоровался Арно.

– Привет, Арноха, – отозвалась папина помощница. – Как твое «всенормуль»?

– Как положено всенормулю, – привычно ответил он. – Лель, как отец?

– Без изменений, – пожала та плечами. – А в целом с каждым днем дела все поганее и поганее. Петр, паразитский старикан, теперь почти всем заправляет. Да еще сыночка полоумного вытащил, как фокусник из цилиндра. Мы в полуосадном положении. Забаррикадировались в моей комнате, благо все для работы у меня с собой. Твой супербеспилотник доставляет еду. Что еще?.. Я печати фирмы запрятала в тайник, но если Петр до них доберется, то пригребет к рукам всю корпорацию и Арнольда Ромуальдовича, сам понимаешь, убьет. И меня заодно. Вот поэтому, Арнох, мне твоя авантюра в целом нравится – если ты скроешься в Европе, то по крайней мере выживешь. И у тебя будет шанс взять компанию отца в свои руки.

– Лель, я же не прятаться собрался. – От мысли, что его отъезд выглядел трусливым бегством, стало совсем дурно.

Идея тащиться в Вильнюс просто ради «собраться всем вместе» с точки зрения самого Арно была очень даже неплохой. Авантюрной, да. Но неплохой – с Кариной и Митькой он чувствовал себя почти совсем на своем месте. Впрочем, дело было даже не в Арнохином личном комфорте. Каким-то пятым, шестым или стотысячным чувством он понимал, что это было единственно правильным решением для всех, включая отца.

– Лель, я придумаю, куда вас спрятать, – сказал он, – честно. Ты же знаешь, я зря не треплюсь. Только скажи, паспорта готовы?

Леля выдохнула и покачала головой. Но не отрицательно, а словно говоря: «какой упрямец».

– Готовы, – мрачно ответила она, – только прибудут не раньше трех часов. Еще спасибо скажи, что трех дня, а не ночи. С этими вашими… как их… трилунцами море сложностей, конечно. Ни в одной базе их нет. Но на твоего отца, сам понимаешь, крутые спецы работают.

– Знаю, конечно. Некоторые даже почти такие же крутые, как ты. – Арно с удовольствием отметил, как гордо и смущенно Леля вздернула свою умную голову. На первый взгляд взрослая, а в реальности в точности как сам Арно. До сих пор пытается кому-то доказать свою важность и значимость.

– К трем приходи. Только давай своими путями, чтобы никому не попасться, вообще никому! Петр постепенно подтягивает под себя все. И всех. Давай, береги себя.

И отключилась.

Теперь надо было подумать, как распорядиться образовавшимся временем. Так, чтобы в голову не лезли мысли о маме, о беспомощном отце и о том, что теперь делать – не в плане спасения волков и обитаемых миров, а так, вообще – в простой реальности. Если, конечно, реальность Арно Резанова можно было считать простой.

Почему бы не отправиться куда глаза глядят? Предварительно устремив взгляд к центру города. Для предстоящей авантюры ему самому требовалась куртка потеплее. И об этих трилунцах позаботиться надо. В их «глубинных мешках» шмоток оказалась целая гора, но для местной зимы (да и для европейской) они категорически не годились ни теплом, ни видом. Чувствуя себя кем-то вроде многодетного папаши, Арно спустился на первый этаж.

Тульский «токарев» лежал прямо на кружевной скатерти на столе. Вот дебил конченый, этот Шепот. Опять с ТТ забавлялся, а ведь это оружие, не палка-копалка. Да еще и бросил пистолет там, где наскучило развлекаться.

Сам Диймар и Евгения бездельничали в гостиной.

Вернее, это Евгения бездельничала. А Диймар чертил в воздухе рукой линии и злился оттого, что старшая Радова не могла или не хотела повторить его рисунки более-менее точно.

– Сказал бы я, что у вас вся семейка тормознутая, – шипел Диймар, – но не хочу дурно отзываться о наставнице знаккере Клариссе Радовой. И о символьере Эррен Радовой тоже. Наверное, просто на вашем поколении природа отдохнула. Заснула! Впала в безумие!!!

– Я бездарь, – вяло отбивалась Евгения. – Отвяжись, Диймар Шепот.

– Это всего лишь знак притяжения, – кипятился тот, – ты берешь предмет, который глазами видишь. Даже не из-за спины! Тебе же ни воображение, ни память напрягать не надо.

– Оставь меня в покое…

– Шепот, ты чего девчонку изводишь? – услышал Арно собственный голос. – Да еще и без меня. Давай вместе. Вдвоем одну быстрее заклюем.

– А ты не лезь! – вскинулся Диймар. – Ей надо хоть каким-то знакам научиться. А она заладила: «я бездарь, бездарь». Лентяйка она, а не бездарь.

Он замолчал, пару секунд сверлил Арно глазами и вдруг словно до чего-то додумался.

– Иди-ка сюда, – уже нормально попросил он.

Подвоха не ощущалось, поэтому Арно спокойно приблизился к ребятам. Эх, а пистолет надо бы убрать и не давать больше этому ненормальному.

– Ты знаешь что-нибудь о знаккерском искусстве? – щурясь, спросил трилунец.

– Именно «что-нибудь», – честно признался Арно. – Но я довольно много знаю о глубине. С практической точки зрения.

Диймар кивнул, но не с презрением (а эту эмоцию он выдавал чаще, чем любую другую), а заинтересованно:

– Значит, тебе будет легче. Правда, вот она, – и он небрежно кивнул в сторону несчастной Евгении, – тоже отличный четырехмерник-практик. Но там, где надо задействовать мозг и сотворить знак-другой, – все, мрак безлунный. Ладно, если мозги не брать в расчет, то вы в одинаковом положении. Покажем ей, что у новичка может что-то получиться?

– С чего ты взял, что получится? – разобиженно подала голос Евгения. – Смотри, Диймар Шепот, вот не выйдет у него ничего, тогда поймешь, что нечего над людьми впустую издеваться.

Диймар обратил на нее внимания не больше, чем на муху. А то и меньше, потому что даже прихлопнуть не напрягся.

– Знаккерское искусство, – начал он, – заключается в том, чтобы осознать форму знака, который ты творишь как формулировку приказа. Приказ ты отдаешь самой глубокой глубине мира. В сотворение формы надо вложить столько воли, сколько в тебе есть. И тогда мир подчинится.

– Ну-ну, давай попробуем.

Диймар на его реплику и внимания не обратил. Пацан, похоже, был в своей стихии.

– Сотворение простого ритуального знака сводится к его изображению. Более сложные задействуют дыхание, мысли и прочее. Сейчас нам это ни к чему. Я творю простейший знак – притяжения. И вкладываю в него приказ…

– Вслух или мысленно?

– Что? – Диймар захлопал глазами.

– Приказ произношу вслух или мысленно? – спокойно уточнил Арно.

– А, это… Ни то и ни другое. Ты должен приказать своей волей, понятно? Ну, когда ты говоришь кому-то «пошел вон» и он уходит. Вот если вычесть слова, то останется чисто воля.

– А… императив. Да, наверное, понял.

– Раз понял, то найди предмет, который будешь притягивать, смотри на него. А в воздухе рисуешь вот это…

И Шепот собрал пальцы в «недощепотку» – кончики четырех плотно сжал, а большой оставил, даже расслабил. Получившимся подобием кисти он резко начертил в воздухе три горизонтальных прямых отрезка. Перечеркнул их наискосок и, добавив к четырем пальцам большой, словно потянул за кончик перечеркивающей линии. Из-за плеча Арно что-то со свистом метнулось прямо в руку знаккера. Арноха еле успел увернуться.

– Повторишь? – Довольный Диймар бросил полученную расческу на стол рядом с пистолетом.

Арно внутренне начал злиться. Ты еще зубную щетку рядом с оружием кинь, чудила фигов. Надо забрать пистолет.

Он не очень-то осознал, что делает и о чем думает. Да и не пришлось ему думать. Формулировки приказа тут было не больше, чем в момент привычного входа в глубину первой попавшейся стены. Он просто знал, что ему надо забрать пистолет от греха подальше.

Очень надо.

А что знак получился более-менее точно, это уже повезло. Да и привычка много тренироваться и схватывать на лету сделала свое дело.

Пистолет послушно метнулся ему в руки, едва не снеся Диймару ухо по дороге. Вот разве что, дорисовав последнюю черту, Арно недостаточно быстро задействовал большой палец. В результате кувырком несущееся оружие пришлось ловить двумя руками. Чуть не уронил. Ну и ладно.

– Еще р-раз возьмешь его б-без спроса… – Ну почему все люди как люди, а он от злости начинает заикаться, будто с перепугу? – Еще раз, и я т-тебе морду разобью, понял, Д-Диймар Шепот? Это оружие, это не волшебная, б-блин, палочка.

Как последний пижон, засунул пистолет в глубину собственного предплечья – отличный там был тайничок, или «глубинный мешок», в трилунских терминах – и собрался покинуть помещение. Но не тут-то было.

– Мрак!!! – заорал Диймар. Он, казалось, не рассердился, а обрадовался. – Стоять! Ничего себе, что ты творишь! Арно Резанов, твой папаша проспал такого ритуалиста!!! Наверное, уровня хорошего трилунского знаккера, – добавил он уже спокойно. – А если учесть, что ты четырехмерник-самоучка, то, возможно, потенциального символьера.

От такого напора Арно даже уходить передумал. Женя воспользовалась моментом и эвакуировалась в дальний угол гостиной. Закопалась там в журналы или, может, в книги какие-то. А Диймар вцепился в новоявленного знаккера намертво, как дрелью в стену вгрызся. Арно же решил, что куртка подождет, да и Шепота можно потерпеть ради того, чтобы освоить новый полезный трюк с пространством. Так, через час не слишком напряженных тренировок к знаку притяжения добавился «Резак» – ритуальный знак, позволяющий рассекать чужое знакотворчество.

– Хороший способ обороняться, – сказал Диймар. – А у тебя еще и реакция неплохая. – И тут же помрачнел. – Наверное, Карина или такая же тупица, как вот эта, – он опять небрежно махнул в сторону Евгении, – или в самом деле словесник…

– А может, я тоже словесник, – вякнула из своего угла девочка.

– Да? – Диймар киношно вздернул бровь. – А вот символьер Эррен Радова сказала, что ты – тупица и лентяйка. Причем она-то не полчаса, а двое суток с тобой билась.

– Двое суток она твою ободранную голову лечила, дурак, – перестала дуться и разозлилась Евгения.

От этого она наконец-то стала походить на сестру. Арноха почувствовал себя совсем неприятно. Между прочим, наверняка в чем-то Евгения лучше этого барана. Но ведь ведет себя по-человечески. Про Карину и говорить нечего.

– Слушай, Диймар Шепот, – ехидно, как мог (а мог не очень-то!) сказал Арно, – ты со всеми девушками разговариваешь, как хамло последнее, или только с Радовыми?

У Диймара слегка отвисла челюсть, поэтому он по техническим причинам ответить сразу не смог. А Евгения воспользовалась паузой.

– Да что ты! – фыркнула она. – На мне он просто злость срывает. Потому что втрескался в Карину, как идиот. И вместо того, чтобы брать в охапку и… ну там, на свидание тащить, строит из себя мрак знает что. Нельзя ему, видите ли, влюбляться-привязываться. У него великая цель. Тьфу, противно!

– Это какая еще великая цель? – Арно напрягся.

Слышал о таком и от Карины, и от своего отца. В обоих случаях выходило, что ничего хорошего.

– Евгения Радова, рот свой закрой, – справился с челюстью Диймар и повернулся к Арнохе: – Цель – это цель, Резанов. Ты вот знаешь, зачем живешь? Нет? А я знаю. И я себе цель не выбирал. По-другому не могу просто. Потому что… потому что… да пошли вы все, с Кариной вместе!

Он на полуслове сорвался с места и, зацепив Арноху плечом, выскочил из комнаты.

– Ч-что это б-было? – ошарашенно спросил тот у девочки.

Евгения дернула плечом.

– Может, реветь будет, может, стену лупить, – сообщила она. И добавила поспешно и совсем тихонько: – Он ищет драконов. Только ты не путай, не драконоидов, на которых мы летаем. Настоящих драконов, которые… которые… не описать. Потому что дыхание молодого дракона возвращает глубину омертвениям. Ему одному не справиться. И я поэтому с ним, вот.

Драконов, значит. Вот как…

Евгения тем временем вдруг шмыгнула носом. И всхлипнула. Для особой жирности точки в монологе.

Арно покопался в кармане. Привычка носить платок оказалась вбита куда-то в область рефлексов. Он протянул девчонке синий прямоугольник, та вцепилась в него.

– Спасибо, я тебе вечером его отдам. – И, кое-как обогнув растерянного Арноху, вышла из гостиной. Судя по скрипу лестницы, наверх пошла. А время уже поджимало.

Арно вышел на улицу, на мгновение обалдело замер – все вокруг, от провода до веточки, в белой изморози. Алыми крапинами на фоне белизны выделялись ягоды. Повыше – рябина, пониже – шиповник.

Но долго любоваться, развесив слюни, было непозволительной роскошью – время идет. Да и мороз пробирает.

– За паспортами. А потом за курткой. – Арно сказал это вслух, чтобы уже на ходу полюбоваться облаками пара от собственного дыхания. – Честное резановское.

И потопал по тропинке к калитке.

– Э, Резанов! Подожди! – заорали ему вслед.

Он обернулся и еле успел отскочить. Ненормальный этот трилунец, Диймар Шепот, выпрыгнул прямо из окна второго этажа. В прыжке-полете он умудрился извлечь ниоткуда шест вроде легкоатлетического. Орудие вытянулось на глазах, вонзилось в снег, как-то сразу дошло до твердой почвы. Летящий мальчишка сменил траекторию и приземлился точно на том месте, откуда отскочил Арно.

– Псих, – коротко резюмировал Арноха.

Шепот не стал спорить.

– Я с тобой пройдусь, – полуспросил-полусообщил он. И поежился: – Вот, мрак, холодно-то как.

– Нечего тебе со мной таскаться.

В самом деле, только Шепота ему и не хватало. Трилунец же отработанным движением оперся ладонью о конец шеста. Снаряд (спортивный или боевой, кстати?) послушно нырнул в глубину. Вся махина ловко уместилась в руке пацана. Точно так же Арно прятал пистолет.

Диймар тряхнул головой, прядь волос отлетела, открыв жуткие шрамы у скальпа. Хоть бы шапку надел, а то, как Евгения говорила, «толпу соберет».

– Я просто прошвырнусь по улицам, надоело в доме сидеть. Да ты не думай, не потеряюсь. Я тут был раньше.

– Когда к Карине в логово напросился? – Трилунский гость его уже порядком подбешивал, но Арно пока держался.

– Да. – Судя по голосу, Диймар нимало не смутился. Но физиономия вдруг стала красной, шрамы и вовсе побагровели. – Кстати, об этом. То есть о Карине. Не пересказывай ей всего этого, что Евгения несла, и вообще…

– Я что, на сплетницу похож? – фыркнул Арно. – Нет уж, вы в своих «плюнет-поцелует» как-нибудь сами разбирайтесь. Спятить можно, какая Кариныч у нас… роковая леди.

Сказал и задумался. А сам-то чем лучше? Во всяком случае был недавно. Когда увидел Карину, остолбенел. То есть не тогда, когда встретил ее возле мусорного бачка на их улице, – там он вообще решил, что какая-то малявка класса из второго. Даже не понял, что они почти одного роста. И не тогда, когда в классе она за него спряталась от своих обидчиц. В тот день ему показалось, что она тощая, темненькая и невзрачная в общем-то.

Но вот потом, в «Блинах-оладушках», она сняла шапку вместе с заколкой…

И полыхнуло.

На некоторое время он вообще в дурака превратился. Мог только смотреть и не очень внятно что-то мямлить. А, да, еще Закару врезать пообещал, хоть поджилки тряслись. Люсию обидел, наверное, ужасно – забыл про нее совсем. Какая там Люсия, Каринка просто все заслоняла, даже то, что ей по габаритам заслонять не полагалось…

А потом прошло. Как-то быстро оказалось, что Кариныч никакая не огненная принцесса, а вполне свой парень. А у этого, видимо, не прошло.

«Этот» чего-то там бормотал, не особо понятное.

– Ладно, иди по своим делам, я тут поболтаюсь, – закончил он. – Но Карине ни слова, ты обещал!

И, ссутулившись (от холода, что ли, съежившись?), Диймар Шепот потопал куда-то вдаль. На ходу вытянул из ниоткуда шарф дико-оранжевого цвета и намотал на себя.

– Не ту страну назвали Гондурасом, – неведомо откуда всплыл в памяти и на языке Арнохи старый КВНовский прикол. А потом еще и Валерик вспомнился с его надписями на майках. – Не тот пацан зовется эмо-боем.

Коттедж Резановых (хотя, наверное, пора было отвыкнуть так называть эту громадину) стоял совсем рядом. Помня Лелино предупреждение, Арно не стал открывать дверь, а юркнул прямо в глубину стены. Надо прикинуть, как подобраться поближе к Лелькиной комнате-кабинету.

Внутренности стены были вдвойне пыльными: один раз, как глубина любого предмета, второй раз за счет кирпичей и раствора. Там и сям попадались балки и какая-то арматура. Вернее, то, что выглядело балками и арматурой, на самом деле являлось местами соприкосновения их глубин с глубиной стены. Потому-то на первый взгляд деревянные и железные перекладины торчали, как им вздумается. На самом деле положение любого предмета в четырехмерном пространстве всегда зависело от его же положения в привычной большинству людей трехмерке. Только логику этой зависимости Арно пока не вывел. Судя по отсутствию привычных чайников, старых игрушек, зеркал, часов и прочих, порой странных, вещей, с другими местами или предметами стена не соприкасалась. Случайное совпадение или работа хитрого архитектора-четырехмерника?

Как бы то ни было, стена следовала законам мироустройства, как Арноха их сам для себя сформулировал: через четвертое измерение стены всегда можно выйти в помещение, соприкасающееся с нею в трех измерениях. Ему хватило умения ориентироваться в пространстве, чтобы не заблудиться. И воспитания, чтобы не вваливаться прямо в комнату к папиной помощнице, а выйти в коридоре в двух шагах от нее. Опасно, конечно. Неизвестно, на кого в этом доме напороться можно. Но риск – дело благородных сэров. Рискуем.

Он постучал.

– Леля, можно?

Со стороны комнаты заскрежетал замок. Дверь распахнулась. Папина помощница Леля была долговязая и тощая. С виду двадцати, на деле почти тридцати лет. Даже в положении, которое она сама с усмешкой называла «полуосадным», эта офисная леди была в брюках с идеальными стрелками и на каблуках, возносящих ее уж куда-то в перспективу. Все это дополнялось футболкой-обтягушкой с символикой Sepulptura. Леля мотнула головой, указывая на диван. Антрацитового цвета космы на секунду сделали ее похожей на мокрую ворону. Но это ничего. Ворона или нет, Лелька была хорошая. Арно плюхнулся на указанное место для гостей.

– Хочешь, глубинный замок на дверь поставлю? – с ходу предложил он. – Петр не откроет, точно тебе говорю.

– Зеро толку, – фыркнула Леля, – не откроют, так дверь высадят. Я печати спрятала и еще через скайп нет-нет да Арнольда Ромуальдовича партнерам демонстрирую. Потому-то и живы до сих пор. Ладно, давай о делах уже.

Она покачала головой, словно отметая Арнохино обещание как несостоятельное, и со шлепком положила на стол перетянутые резинкой красные книжечки. Заграничные паспорта. Почему-то всего два.

– Лель, должно быть три. Для Карины, Диймара и Евгении.

– Ты сказал, главное – быстро. Радуйся, что хотя бы два есть. Вторую девчонку оставите тут где-нибудь. И вот что еще!

Леля метнулась к столу, вытащила из ящика несколько одинаковых небольших коробок, едва не уронила, небрежно побросала на диван.

– Телефоны. Для нужд бизнеса покупала. Но ты не бойся, твой отец туда ничего пока не добавлял. Сейчас еще симки найду. Они не на компанию зарегистрированы, лично на левых людей всяких. Так что по ним вас вряд ли отследят. Но если мне не будешь раз в день отзваниваться, что жив-здоров, найду, и будет плохо. Понял?

Чего тут непонятного? Леля разом избавила Арно от целой горы проблем – все-таки без связи они как без рук, а «талисманов» на всех не напасешься. И если Каринина сестра будет ждать их в доме, то ей тоже мобильник не повредит. Вот только сама Леля…

Арно сгреб паспорта и телефоны, затолкал их в рюкзак. Ему, говоря откровенно, было все равно, останется Евгения здесь, поедет с ними или вовсе в Трилунье вернется. Но за это можно было уцепиться.

– Тем более есть смысл перетащить вас в Каринин дом. Он… сложно объяснить, но безопасность сто процентов гарантирована. Евгения поможет тебе с отцом, а ты ей поможешь с плитой справиться и все такое.

– Арноша, ты наивный, как не знаю кто. Карина в жизни не разрешит твоего отца к себе домой тащить.

– Ты ее просто не знаешь, – насупился Арно.

– О-па! – Леля хихикнула, как пятиклашка. – Ты влюбился, что ли, а, будущий босс Резанов-джуниор?

Арноха почувствовал, что краснеет. Причем совсем не по делу, а просто от неловкости темы как таковой.

– Да нет, не влюбился. Вернее, сначала – да, но ненадолго. А ты тут психодоктора из себя не строй, сама, можно подумать, спец по влюбленностям.

Сказал и тут же пожалел. Потому что железная офисная леди вдруг спала с лица. Неужели случайно, да по больному? Невезуха.

– Я если не спец, то не по своей вине, – сердито бросила Леля. – Может, с отцом увидишься, раз уж пришел?

– А… а он разве здесь? – удивился Арно.

Леля снова фыркнула и стала очень похожа на Карину.

– Где ж ему быть? С него глаз спускать нельзя. Слушаешь ты невнимательно. Я же тебе сказала, что МЫ забаррикадировались. Думаешь, «мы» – это я и Петр?

Арноха только кивнул, сглатывая невесть откуда подкативший к горлу ком. Последний вечер в этом доме он помнил очень смутно. Но то, что всплывало в памяти, не радовало, а пугало.

Леля прошла в глубину комнаты, не в четвертое измерение, а просто – в дальний угол. И отодвинула ширму, которую Арноха до сих пор не замечал.

Комната папиной помощницы была большая, с тремя окнами. Да еще и загибалась в форме буквы Г. Ширма скрывала приличный кусок – с диваном, компьютерным столом и креслом. А в кресле…

– Здрыыыаааауй, сыыын.

Арноха вскочил и в последний момент сдержался, чтобы не попятиться к двери. Больше всего отец походил на… самого себя, только частично окаменевшего. Синевато-серая, толстая и в трещинах корка покрывала правую часть лица и шеи. Потом она терялась в воротнике широкого домашнего свитера. Внутри Арнохи что-то сжалось и защекотало в животе. Смотреть на это было так же страшно, как в детстве на болячку. Но точно так же почему-то нестерпимо хотелось сковырнуть корку.

Вот только ясно, что это не корка. То ли каменная, то ли картонная мертвость уходила в глубину отца, в скольких измерениях ни смотри.

– Сыыпааа… сыпасссс…

– Спасайся, – перевела Леля. И от себя добавила: – Вряд ли прямо сейчас. Вообще спасайся.

– Я в-вас так не б-брошу! – Арно затрясло. Вытащить их через глубину, а потом… потом…

Бац! Удара он не почувствовал, только ушами услышал. Но в себя пришел. Потрогал щеку.

– Истерик только не хватало. – Леля подула на свою ладонь. Отец с усилием кивнул, казалось, одобрительно. Помощница устало потерла лоб: – Исчезни на какое-то время, мы выгребемся. Если не придется думать, как тебя обезопасить, нам гораздо проще будет.

Отец тем временем отвернулся к компьютеру и набирал что-то левой рукой. Зажужжал принтер. Леля подхватила листок и протянула Арно. Одиннадцатизначный номер мобильного телефона. И имя. Кирилл. Кира.

– Спасибо, пап. – Арно не стал сообщать отцу, что Кира давно нашелся. Он просто свернул листок и не удержался, покрасовался – затолкал его в глубину предплечья, где спокойно лежал пистолет с последним патроном. – Правда, спасибо большое. Я что-нибудь сделаю, чтобы тебя…

Договорить не получилось. Голос сорвался. И тут же в стекло шлепнулся снежок. Леля бросилась к окну. Арно поспешил за ней.

Изнутри болезненным комом поднялось новое ощущение. Не то чтобы совсем незнакомое, но сильное, мало не сшибающее с ног…

Карина.

Она в беде.

Он рванул на себя раму, еле сообразив ручку повернуть. Окно выходило во внутренний двор коттеджа. И посреди него, совершенно не опасаясь попасться, торчал Диймар Шепот. Ощущение беды стало уж совсем острым.

– Уйди отсюда, – тихо, как мог, крикнул Арно, – больной, что ли? Исчезни.

– Карина! – проорал в ответ Диймар. – Ее схватили! Закрыли в кокон! И втащили сюда!!!

Какой еще кокон? Черт, да какая разница? Карину сцапали и доставили в этот дом. Петр и его приспешники, больше некому.

Арно, не прощаясь, забыв даже о глубине, вылетел из комнаты.

Коридор переходил в открытую галерею над холлом. Арно метнулся вниз по лестнице и вдруг, несмотря на весь ужас ситуации, остановился как вкопанный.

По лестнице, растерянно оглядываясь, шла Люсия. Еще красивее и как-то необъяснимо светлее, чем обычно.

Но как? Она же исчезла и объявилась, по словам Карины, в Трилунье. Теперь, видимо, исчезла там и возникла здесь? Следом за Диймаром и Евгенией по тропе?

Люсия его тоже увидела и залилась нежным румянцем.

– Чшшш! – Вместо приветствия прижала палец к губам, не дала ничего спросить. Сама же не сочла нужным дать каких-либо объяснений: – Хорошо, что ты здесь. Я скучала.

К коктейлю непривычных эмоций добавилось что-то еще, неописуемое. Но Люсия вдруг с ужасом уставилась за спину Арно и, не сказав ни слова, отступила к стене и юркнула в глубину не хуже его самого.

Арноха обернулся.

Чтобы пребольно получить в лоб чем-то тяжелым. Стены и потолок качнулись перед глазами, сменились на пол… точнее, на ступеньки. Скатиться с лестницы ему не дали. Над ним навис Григорий Аблярсов собственной персоной. Что за сборище неожиданных персонажей?

– Опаньки! Наследничек, – хохотнул он и радостно заехал мальчишке под ребра своим ботинком. – Ща за все получишь, сволочь!

– А ну прекрати! Брал бы пример сдержанности и достоинства со старшего брата. Запри его пока, сынок, – продребезжал откуда-то сбоку голос папиного бывшего бухгалтера и нынешнего врага Пэ И Аблярсова.

Сынок. Ну точно же, как можно такую фамилию счесть простым совпадением? Сынок оказался послушным и дальше крушить Арнохины ребра не стал.

Его поволокли прямо по ступенькам. Совсем недалеко, хоть покалечить не успели. Потом были короткий полет и падение на пол. А потом…

– Арно?! Вот это засада! Ты цел? – Рядом с ним на пол уселась Карина.