Текст книги "Ловушка для графа"

ГЛАВА 4

Мэгги обескуражено уставилась на судью. Все в зале притихли, ожидая, когда тот перестанет смеяться. Но вот он, наконец, перестал, и Мэгги расслышала позади сдавленный смешок.

– Ротвелл, да? – звенящим от возбуждения голосом переспросил судья. По всей видимости, он находил ситуацию весьма забавной. Глядя куда – то мимо Мэгги, продолжил: – Вы сказали, что состоите с ним в родстве?

Она судорожно сглотнула.

– Ну, не именно в родстве, Ваша милость, но…

– Думаю, не состоите. Что именно вы хотели сказать?

Мэгги опять сглотнула. Господи, только бы он опять не засмеялся. А вдруг он и есть тот самый граф Ротвелл? Нет, вряд ли благородный граф будет сидеть в подобном месте и заниматься разбором преступлений. Она сделала глубокий вдох:

– Лорд Ротвелл имеет… особый интерес к моей семье, сэр.

Судья по-прежнему смотрел на кого-то позади Мэгги.

– Ваше слово, господин Карслей. Как так получилось, что вы до сих пор не просветили суд? Не сомневаюсь, сэр, если эта молодая женщина действительно родственница графа Ротвелла, вы должны ее знать.

Позади Мэгги раздался спокойный голос:

– Поскольку мы еще не знаем ее имени, вряд ли я могу что-либо добавить. Что касается ее лица, не могу припомнить, что когда-нибудь видел ее раньше.

Мэгги глянула через плечо. Это говорил художник, делавший зарисовки происходящего в суде. Молодой человек, года на три-четыре старше ее, но, судя по всему, настоящий джентльмен, хотя одет несколько небрежно. Каштановые волосы без намека на пудру зачесаны назад и собраны в хвостик, перевязанный простой черной лентой. На приятном лице с правильными чертами сияли золотисто-карие глаза.

Мэгги повернулась к судье и твердо заявила:

– Ваша милость, я не знаю этого джентльмена.

– Вы хотите сказать, что даже имя вам не знакомо?

– Конечно, нет. Сэр, я впервые в Лондоне и приехала только сегодня. Пытаясь найти нужный адрес, мой кучер сбился с пути и на нас напали. И кучера, и мою служанку убили… я потеряла сознание, а когда очнулась, ни кареты, ни денег – ничего не было… Я осталась совершенно одна в ужасном квартале…

Ропот и смешки в зале заставили Мэгги замолчать.

– Отличная история. – Одобрительно произнес судья, – но, боюсь, она вам не поможет. Конечно, вы изъясняетесь на правильном английском языке, но это ни о чем не говорит. Не удивлюсь, узнав, …что какое-то время вы служили горничной в благородном семействе или что-то в этом роде, но поскольку господин Карслей не может за вас поручиться, то…

– Простите, что прерываю вас, сэр, – спокойно сказал художник, – но не вижу причины, по которой не могу поручиться за молодую женщину. Если это ей поможет, я готов.

Мэгги повернулась, не в силах понять, говорит он серьезно или просто решил над ней посмеяться. Похоже, серьезно. Если бы молодой человек не занимался рисованием в зале суда, она приняла бы его за человека ее круга.

Судья, казалось, был недоволен подобным заявлением.

– Хорошенько подумайте, сэр, прежде чем принять такое решение. Поскольку эта женщина не знает, кто такие Карслей, вряд ли можно верить, что ваш брат имеет к ней какое-то отношение.

– Брат! – Мэгги в ужасе уставилась на молодого человека.

Тот улыбнулся.

– Если быть до конца точным, он всего лишь мой сводный брат.

– Но… – начала девушка, но Карслей жестом заставил ее замолчать.

– Она знает титул, Ваша милость, а для этого должны быть причины. Осмелюсь сказать, многие знают фамилии некоторых высокопоставленных особ и не знакомы с титулами. В последние дни я практически не общался с братом. Возможно, за это время у него появились новые обязанности, и эта девушка находится под его опекой. Могу вас заверить, сэр, ему не понравилось бы, что я присутствовал здесь и равнодушно дал повесить девушку, которая так или иначе знает графа Ротвелла, если он действительно несет за нее ответственность.

Судья недовольно поморщился.

– Мой дорогой, эта молодая женщина не более чем воровка!

Карслей вздохнул.

– Позвольте возразить, сэр, вы сами заметили, что у нее правильная речь, значит, она не может быть воровкой из низов. В любом случае, кошелек вернули владельцу. Поэтому предлагаю предоставить Ротвеллу право решить, что делать с ней дальше. В любой момент она может быть посажена за решетку.

– Господин Карслей, обязуетесь ли вы вернуть ее под стражу, если выяснится, что она лгала суду?

– Я обязуюсь представить девицу Ротвеллу, сэр, и могу обещать: если она лжет, он заставит пожалеть, что виселице она предпочла встречу с ним.

Мэгги расправила плечи и твердо выдержала взгляд молодого человека, хотя у нее тряслись все поджилки. Она сама не знала, чего больше боится быть представленной Ротвеллу или оказаться в тюрьме.

Девушка не помнила, как вышла из зала суда и оказалась на улице. Свежий воздух немного оживил ее, Мэгги с интересом огляделась. Вокруг было полно прохожих, многие походили на тех, кто населял Алсатию. Но теперь девушка их не боялась. Свобода действовала на нее, как крепкое виски отца. Она повернулась к своему спасителю:

– Благодарю вас, что помогли мне, господин Карслей.

– Знаете, – он внимательно посмотрел ей в глаза, – вы действительно говорите, как образованная женщина, но выглядите, словно вас протащили сквозь живую изгородь. Кто вы, черт побери, и о чем только думали, когда называли этому тупому судье имя Ротвелла?

– Вы же сами сказали: недавно у него появились новые обязанности. Как вы можете знать, что я говорю неправду?

– У Неда всегда появляются новые обязанности по отношению к каким-то новым людям, поэтому я сказал первое, что взбрело в голову, хотя, на мой взгляд, многим нужны его деньги, а не совет или защита. Но все это не имеет значения. Я хочу знать, кто вы на самом деле.

Мэгги не спешила с ответом. Один раз упоминание имени Ротвелла сработало чудодейственным образом. Ей даже не потребовалось называть себя суду.

– Мне следовало знать фамилию вашего брата, уклонилась она от вопроса. – Глупо было упоминать о нем, но…

Карслей взял девушку за руку.

– Думаю, нам следует зайти сначала ко мне домой, чтобы вы могли умыться и причесаться, а потом поедем к моему сводному брату.

Мэгги решительно замотала головой.

– О нет! Я вам очень признательна, сэр, что вы вступились за меня в суде, но не могу предстать перед вашим братом. И в этом нет необходимости, поскольку теперь вы должны знать – он даже не подозревает о моем существовании.

– Я это подозревал. И тем не менее обещал судье отвести вас к Неду. Я должен сдержать слово и сдержу его. Что будет дальше, решать ему. Не могу сказать, что осуждаю ваше желание удрать, поскольку встреча с моим братом не сулит ничего хорошего, Я и сам не жажду видеть его, – Карслей с досадой взглянул на Мэгги. – Предпочитаю держаться от него подальше, если хотите знать правду.

– Но у меня действительно есть друзья в Лондоне. Если вы одолжите мне денег, я найму экипаж и поеду к леди…

– Леди? Какой именно? – быстро спросил Карслей, когда она осеклась.

Мэгги решила не рисковать.

– Пожалуйста, поверьте мне на слово. Я уверена, у вас найдется шиллинг…

– Не могу, – сухо произнес Карслей. – Я дал слово.

– О, ради Бога, какое это имеет значение? Вы не хотите видеть брата, я тем более не горю таким желанием… нам нет нужды ехать к нему, – она смотрела ему в глаза и вдруг вспомнила слова судьи. – Послушайте, вы хотите опять отправить меня в тюрьму? Ведь если выяснится, что я солгала… А вы теперь знаете: я лгала без меры.

– Вы невнимательно слушали, – Карслей повел ее к реке. – Наверное, вы не захотите весь путь идти пешком, так что я постараюсь нанять лодку.

Мэгги увидела Темзу – широкую, сверкающую под лучами солнца. Было любопытно разглядеть ее поближе, и она беспрекословно пошла за Карслеем. Но не забыла о теме их разговора и немного погодя сказала:

— Сэр, я слышала все, что говорилось в суде, и тот ужасный судья сказал: вы обязаны вернуть меня, если обнаружится, что я солгала.

– Но разве вы слышали, чтобы я сказал «да»? Я только сказал, что собираюсь представить вас Ротвеллу, и сделаю это. Я не бросаю слов на ветер и всегда выполняю свои обещания, – он поморщился, глядя на ее платье. – Хотелось бы, чтобы вы надели что-нибудь поприличнее.

– Я хочу этого не меньше вас, – огрызнулась Мэгги, – но все мои вещи остались в карете, а она, не говоря уже о четверке лошадей, пропала в Алсатии, пока я была без сознания. Так что я не знаю, что стало с моими платьями.

Значит, это правда? Вы действительно были в Алсатии?

– Да, мой кучер, будучи впервые в Лондоне, свернул не в ту сторону и в мгновение ока мы очутились в этом ужасном квартале. Мою карету окружили, всех нас вышвырнули вон, а ее угнали. Мне повезло, что я осталась жива.

– Как ваш кучер смог так заблудиться? Не знаю. От Холнборна он должен был ехать до Феттер-лейн, затем свернуть на Флит-стрит и на шестом перекрестке повернуть к реке.

– Должно быть, он не там свернул на Флит-стрит. Не знаю, какая улица будет шестой по счету, но могу точно сказать: любой поворот от Феттер-лейн на восток приведет в Алсатию. Все фешенебельные кварталы находятся на западе. Послушайте, – он вопросительно посмотрел в глаза Мэгги, – вы не пострадали как-то иначе?

Девушка догадалась: он хочет узнать, не надругались ли над ней эти подонки. Слегка покраснев от его взгляда, тихо ответила:

– Я сильно ударилась головой. И она немного болит, но это все.

– Тогда вам крупно повезло. Так вы все-таки назовете свое имя или я должен его придумать? Ведь нужно же как-то представить вас моему брату.

– Я Маргарет Мак-Друмин, сэр. – Назвала себя Мэгги, следя за выражением его лица. Кажется, ее имя ничего ему не говорит.

Карслей кивнул.

– Я так понимаю, вы смирились, что придется встретиться с Недом.

– Да, – Мэгги вздохнула. – Он очень рассердится?

Карслей пожал плечами.

– Будем надеяться – нет. Но если разозлится, то скорее на меня, а не на вас.

Это было слабым утешением. Мэгги не нашлась, что сказать в ответ, и некоторое время оба молчали. Несмотря на головную боль, девушка впитывала в себя все, что видела и слышала вокруг. Оживленную улицу наполняли всевозможные звуки – крики уличных торговцев, чье-то пение, звон монет, грохот экипажей. Перекрывая многоголосый шум, громче всех орали возчики, предупреждая прохожих об опасности быть раздавленными копытами лошадей или колесами повозок. И эта опасность действительно существовала, поскольку у тротуара не было защитного возвышения и невозможно было определить, где кончается проезжая часть и начинается пешеходная дорожка.

Мэгги старалась держаться поближе к своему спасителю и почувствовала огромное облегчение, когда, наконец, они уселись в длинную узкую лодку. Подобных лодок было великое множество, и за определенную плату они перевозили пассажиров вдоль по реке. Для тех, кто не особенно спешил, путешествие по Темзе представляло настоящее удовольствие, Мэгги с интересом смотрела на город – с реки стало сразу заметно, что он значительно больнее Эдинбурга и гораздо красивее.

Карслей указывал на достопримечательности, способные, по его мнению, заинтересовать девушку. Мэгги была уверена – некоторые она потом и не вспомнит, но кое-что не забудет никогда, к примеру, Новую пристань или собор Святого Павла, величественно возвышавшийся над городом.

– А впереди Лондонский мост и водяная башня, – сказал Карслей. – По деревянным трубам вода из реки бежит по всему Лондону.

– Полагаю, сэр, у вас много картин с видами Лондона. Здесь так красиво.

– Пусть этим занимаются Капалетто и Скотт. Я пишу картины другого плана. Назовем их сценами из жизни. Поскольку, в отличие от Хогарта, я плохо запоминаю детали, приходится делать зарисовки и только потом писать картину. Поэтому я и сидел в зале суда. В этом году я уже закончил несколько картин на эту тему.

Не желая обижать художника, Мэгги не стала комментировать странную, на ее взгляд, тематику картин и решила промолчать.

Вскоре лодка причалила, и Карслей помог Мэгги выбраться на берег.

– Здесь недалеко, – бодро сказал он. – У меня дома есть несколько моих картин, если вас это заинтересует.

Мэгги рассеянно кивнула, размышляя, что ей не следовало бы заходить в его жилище, но, с другой стороны, не стоять же одной на многолюдной улице, дожидаясь, пока Карслей сходит домой. Они миновали водонапорную башню и Рыбный рынок, когда девушка все же не выдержала:

– Вы действительно собираетесь вести меня к себе?

Молодой человек понимающе улыбнулся.

– Можете не беспокоиться о своей репутации. У меня есть экономка, кроме того, со мной живет один малый. Сюда, пожалуйста.

– Я думала, мост где-то рядом. – Мэгги оглянулась, сбитая с толку. Река вдруг исчезла из виду, и они словно оказались в центре города.

Карслей рассмеялся.

– Мы на мосту. Посмотрите в тот промежуток между домами, там можно увидеть воду.

Она не верила до тех пор, пока сама не склонилась над парапетом и не увидела внизу между огромными опорами моста снующие туда-сюда лодки.

– Как интересно!

– Но довольно опасно. Сейчас прилив, поэтому там относительно безопасно, но как только вода спадет, течение станет более быстрым, что часто приводит к несчастным случаям. А вот и мой дом. К ее изумлению, его квартира находилась над одним из многочисленных магазинов, выстроившихся в ряд по обеим сторонам моста. Когда Карслей открыл одну из дверей, пропуская Мэгги вперед на узкую темную лестницу, ей стало не по себе, но как только они поднялись наверх, девушка сразу же позабыла все свои страхи. Комната, в которой они очутились, была просто очаровательна. Два огромных окна, одно с видом на реку, другое – на мост, заливали комнату светом. Совсем мало мебели, на стенах красочные картины. – У вас очень мило…

– Нам нравится. Дев, ты здесь?

С развернутого к окну дивана послышалось бормотание, затем над спинкой показалась темная лохматая голова и бледное печальное лицо.

– Джеймс, ты уже пришел? А кто эта девушка?

– Это мисс Мак-Друмин. Встань и поприветствуй ее как полагается, лежебока. Хотя он и выглядит не лучшим образом, я хотел бы представить вам, мисс, лорда Томаса Деверилла. Насколько я помню, Дев, ты собирался сегодня утопиться. Забыл это сделать?

Мэгги изумленно уставилась на Карслея, уверенная, что, должно быть, ослышалась, но тут раздался томный голос Томаса:

– Не забыл. Когда твой бесчувственный братец запретил мне даже разговаривать с моей дорогой Лидией, я решил отравиться, но не знал, где достать приличный яд, Но даже если бы он у меня был, то где его принять? Тогда я решил утопиться, утром нанял экипаж и велел отвезти меня на пристань. Там отпустил карету, будучи твердо уверен, что она мне больше не понадобится. Но когда подошел к Темзе, то увидел, что вода стоит совсем низко, а на пристани полно народу. Мне ничего не оставалось, кроме как вернуться домой, – бедный влюбленный тяжело вздохнул.

– Лорд Томас! – воскликнула Мэгги, потрясенная услышанным. – Не может быть, чтобы вы серьезно решили покончить счеты с жизнью!

– Конечно, нет, – подтвердил Джеймс. – Если бы он хотел это сделать, то просто-напросто бросился бы с моста.

Лорд Томас наградил его мрачным взглядом и повернулся к девушке.

– У Джеймса нет сердца. Что, если я завтра брошусь с моста? Как он будет себя чувствовать после этого?

– Дев, у тебя размягчились мозги.

– Вовсе нет. А что прикажешь делать? Не будь я младшим сыном, мне было бы разрешено ухаживать за твоей сестрой, разве не так? Меня бы приняли с распростертыми объятиями.

– А где миссис Ханивелл?

– Пошла за отбивными для ужина.

– Тогда пошевеливайся. Принеси мисс Мак-Друмин кувшин воды и тазик. Ей нужно умыться. Если найдешь расческу или щетку, захвати с собой. Я повезу ее к Неду и не хочу, чтобы она предстала перед ним в таком виде.

Лорд Томас впервые за это время внимательно посмотрел на девушку. Мэгги смущенно потупилась, переминаясь с ноги на ногу. Но когда он только кивнул и вышел, от ее смущения не осталось и следа. Она чуть было не рассмеялась от облегчения.

– Не обращайте на него внимания, – посоветовал Карслей. – Бедняга! Все его мысли заняты только моей сестрой.

– А он ей тоже не безразличен? – Мэгги подошла к окну, чтобы взглянуть на реку.

– Она думает, что, да. Но на мой взгляд, только из-за того, что Нед запрещает им встречаться. Она очень своенравная, эта Лидия.

– О Боже! – неожиданно вскрикнула Мэгги. – Этот дом висит прямо над водой!

– Не бойтесь, здание стоит на надежных каменных опорах.

– На вашем месте я бы только и делала, что рисовала реку… удивительный вид! Но у вас на стенах нет ни одного пейзажа.

– Не буду спрашивать, что вы думаете о моих картинах. Многие леди чересчур чувствительны к вещам подобного рода.

Она повнимательнее вгляделась в картины и слегка поморщилась, когда взгляд упал на ту, где были изображены две боксирующие женщины, окруженные вопящими плотоядными лицами мужчин.

– Уверена, сэр, в действительности вы никогда не видели ничего подобного!

– Напротив! Это можно увидеть каждую пятницу в пансионе Фигга на Уэллз-стрит. Эти женщины из Биллинсгейта, который славится рослыми и грубоватыми красотками.

– А почему у них между пальцами поблескивает золото?

– Боксирующие женщины должны зажимать между пальцами золотые монеты, чтобы не иметь возможности вцепиться друг другу в волосы. Потеря монеты равносильна проигрышу. Дев, ты довольно быстро, – Карслей повернулся к входящему в гостиную лорду Томасу. – Не урони тазик и не пролей воду.

– Постараюсь. Мисс Мак-Друмин, вам нужно еще что-нибудь? Горничная из меня, конечно, никудышная, но я сделаю все, что смогу.

– Спасибо, – Мэгги вздохнула. – Вряд ли вы подскажете, где можно раздобыть новое платье…

Лорд Томас покачал головой, но Карслея, кажется, осенила идея.

– Дев, будь так любезен, сбегай в магазин. Возможно, найдешь шаль или что-нибудь в этом роде. Хотя бы прикрыть плечи.

– Боже милостивый! – Мэгги впервые за это время увидела себя в зеркале и ужаснулась. Она знала, что юбка запачкана грязью и кое-где порвана, но что сквозь прорехи на лифе платья виден корсет, даже не подозревала. Но больше всего ее поразили донельзя спутанные волосы и перепачканное грязью лицо. И в таком виде она вела светскую беседу с двумя джентльменами!

С пылающими от стыда щеками повернулась к тазику, налила в него воды и принялась тщательно умываться. Только когда лицо стало совершенно чистым, занялась волосами. Несколько пробных движений расческой успеха не принесли, и она решила оставить все, как есть, но Каре-лей взял расческу и стал безжалостно продирать ее сквозь спутанные пряди.

– Ой! Мне больно! Сэр, вы забыли, что у меня ушиблена голова!

– Стойте спокойно. Ошибаетесь, если думаете, что я повезу вас к Неду в таком виде. Сейчас вы похожи на тех самых женщин, которые боксировали целый день кряду. Потерпите, а для облегчения вашей головной боли я что-нибудь принесу.

– Как вы смеете! Ой! – на глазах девушки выступили слезы. Она готова была убить мучителя, но, когда Карслей закончил и повернул ее лицом к зеркалу, должна была признать – он сотворил чудо. Мэгги никогда бы не подумала, что грязные волосы можно так искусно уложить.

Спустя четверть часа вернулся лорд Томас с зеленой шерстяной шалью в руках. Мэгги с благодарностью набросила ее на плечи. Конечно, шаль не скрывала полностью грязное платье, но удивительно шла к ее зеленовато-карим глазам и была теплой и мягкой.

Карслей ненадолго исчез, а затем появился в парике, перевязанном сзади лентой, и со стаканом мутноватой жидкости в руке. Мэгги заметила, что он сменил рубашку и надел другой сюртук, но все эти перемены, особенно косо сидящий парк, не сделали его более элегантным.

Он протянул Мэгги стакан.

– Выпейте, это должно снять головную боль.

Она беспрекословно подчинилась и выпила все до последней капли. После этого они попрощались с лордом Томасом и вышли из дома. Когда Карслей прямиком направился к реке, Мэгги спросила:

– Сэр, разве мы не возьмем экипаж? Ведь так будет гораздо быстрее.

– Вовсе нет. Улицы сейчас переполнены, а по реке до дома Неда не более двух миль. Не бойтесь, вода стоит высоко и течение не слишком сильное.

Он выбрал лодку с двумя гребцами, не заботясь, что это стоит дороже. Мэгги откинулась на спинку сиденья, предвкушая удовольствие от созерцания видов Лондона. Они довольно быстро миновали уже знакомые ей места, и вскоре Каре-лей указал на Темпл, здание, где находилось одно из двух обществ лондонских адвокатов.

– А теперь посмотрите вон туда. Эта высокая арка ведет на Эссекс-стрит. На реке она единственная в своем роде.

Мэгги с тоской взглянула на проплывающую мимо улицу. Как бы хотелось убедить своего спутника, что проще всего – причалить возле этой арки и дать ей возможность отыскать дом виконтессы! Но Мэгги уже достаточно хорошо понимала Карслея, чтобы не знать: он сразу откажет.

Она немного приуныла, и город уже не казался таким красивым. Если бы не собор Святого Павла, Лондон можно было бы принять за огромную гавань. Над рекой поднялся прохладный ветерок, и Мэгги поплотнее укуталась в шаль, рассеянно следя за проплывающими мимо лодками и вполуха слушая объяснения Карслея.

Неожиданно поток его красноречия иссяк. Девушка хотела спросить, что за мост виднеется впереди, но в этот момент лодка повернула к берегу. Одного взгляда на Карслея было достаточно, чтобы понять: они добрались до дома графа Ротвелла.

Сердце учащенно забилось. Дома, к которым они приближались, поражали своим великолепием. Мэгги только сейчас поняла, насколько чудовищен ее поступок в суде. Ни в коем случае нельзя было называть имя столь знатного господина! В уютной гостиной на Лондонском мосту она несколько расслабилась и решила, что все самое страшное позади, но теперь чутье подсказывало: все еще только начинается. Без сомнения, Ротвелл обладает в Лондоне достаточной властью и, судя по его дому, сказочно богат. Вряд ли он живет за счет одной арендной платы от земель в Северной Шотландии, ведь, кроме Мак-Друмина, больше никто не в состоянии ее платить. Господи, во что она впуталась?

Мэгги позволила Карслею помочь ей выбраться из лодки и подождала, пока он откроет калитку на верхней ступеньке лестницы. Приказав лакею расплатиться с лодочником, повел ее к дому. Мэгги чувствовала, что вот-вот поддастся панике и, злясь на себя за это, пыталась успокоиться. Дом как дом, твердила она себе, лакей – всего лишь лакей, чего бояться? Сделала глубокий вдох и огляделась.

Вид с парадных ступеней дома был захватывающим. И на секунду Мэгги забыла о своих страхах. Но Карслей не дал ей возможности полюбоваться пейзажем, крепко сжав локоть, он провел девушку через центральные двери, услужливо открытые еще одним лакеем. Едва они очутились в огромной гостиной, как перед ними вырос чопорный дворецкий.

– Филдз, где Его светлость?

– В библиотеке, господин Джеймс. Могу я…

Но Карслей не стал его слушать и потащил Мэгги через великолепный зал к винтовой лестнице под куполообразным потолком. Они поднялись и, пройдя мимо очередного лакея, оказались в библиотеке. Карслей остановился как вкопанный. Мэгги увидела перед собой сидящего за письменным столом элегантно одетого мужчину, взглянувшего на них с легким удивлением, и почувствовала огромное облегчение. Если этот человек и есть Ротвелл, то ей нечего бояться, потому что он – всего-навсего пустой щеголь.