Текст книги "Высшая магия и ее последствия для Империи"

– Ты, оказывается, не очень безнадежна, дружи с этой девочкой. Хотя танцуешь ты посредственно. Делаю скидку на первый раз.

Деа не отвечала ничего, механически танцуя с братом, радуясь его присутствию. Авеин, умиротворенно смотрела на них; взгляд, стоящей с ней, Реаты был стеклянным.

Министр Зрелищ Шоун Бо, пока настроение леди Сазерт не стало очевидным для императорской семьи, ловко маневрируя между парами и гостями, роскошно улыбаясь, подошел к Реате Сазерт.

– Доброго вечера. Здоровья Вам и благоденствия. Как Вам бал, леди Реата?

– Как всегда великолепен, министр Бо. Как Вам каждый раз такое удается?!

Другого ответа он не ожидал, да и единственной задачей его было не получить ответ, а чтобы никто не успел заметить выражение лица леди Сазерт.

– Я стараюсь, это такая честь служить нашему Императору. Как урожаи винограда? Говорят, молодое вино будет отменным.

– Этот год будет весьма удачным.

Леди Реата отвечала машинально, но Шоун Бо не отпускал ее – от хорошего настроения Императора на таких рода мероприятиях зависела его судьба, а вид леди Сазерт мог лишить его расположения Императорской четы, по крайней мере сильной ее половины.

– Империя нуждается в постоянных эффектных зрелищах, это расслабляет и сплачивает, Вы так не считаете, леди Сазерт? Я планирую воссоздать в порту взятие Аланты, надо только Министерство Механики уломать, они такие прижимистые!

С этими словами он театрально засмеялся и кивнул в сторону прижавшегося к стене министра Механики Гирдера Броудита, невысокого широкоплечего мужчину преклонных лет с рыжей бородой. В Империи, где главенствовала магия, быть министром Механики неблагодарное и неуважаемое дело. Но недооценивать влияние этого министра было бы ошибкой. Гирдер не любил балы и приемы, и это было заметно, все так привыкли к его насупленному виду министра, что никто даже не обращал внимание, тем не менее, министерство было достаточно влиятельно, потому, что не все вопросы можно решать магией, везде по магу не поставишь, разработка новых технических средств со скрипом, но производилась в Империи, особенно принимая во внимание успехи в этом направлении Объединенных республик Эрив.

– Конечно, это будет великолепно, я с Вами согласна, давно не было дорогих масштабных зрелищ.

– Леди Сазерт улыбнитесь, в конце концов, что мы с вами как подростки, сейчас решается моя судьба, Ваша судьба, судьба Вашей дочери, судьба Империи, – уже злобно прошипел он, не меняя выражения лица.

– Вы правы, товари² Шоун, теряю навыки. Спасибо. Все Ваши начинания превосходны, организация бала и убранство великолепны.

И Леди Сазерт придала своему лицу вид подобающего умиления. И мгновенно поймала взгляд Императрицы– Шоун был вовремя. Впрочем, как всегда. Карелла была довольна.

В этот момент к Авеин подошел пре-магистр Академии Франциус Гет, лысый сутулый мужчина, с большими карими глазами на выкате, слегка поклонившись, он прошептал:

– Леди Авеин, леди Реата, министр Бо…Леди Авеин, позвольте Вас похитить на мгновение…Я вас быстро верну в это восхитительное общество.

После чего, он взял Авеин за локоть кончиками двух пальцев, оттопырив при этом мизинец, отвел немного в сторону к массивной колонне и мягким голосом проговорил:

– Я в курсе Вашей проблемы, леди Авеин, для меня позиция Верховного Магистра неприемлема, заручившись Вашей поддержкой, мы изменим ситуацию. Магистр стар и, вероятно, уже в полной мере не может оценивать положение вещей. Я не могу понять, что им руководит!

Леди Авеин прекрасно понимала, к чему клонит Франциус Гет, он не один десяток лет пытался свергнуть Верховного Магистра с поста и сам возглавить Академию. Гет делал попытку использовать ситуацию в своих интересах, заручившись поддержкой одной из влиятельных семей Империи. Участвовать еще и в интригах Магической Академии у нее желания не было.

– Уважаемый Франциус, я благодарна за Ваше участие, мне нужно время, и для начала я хотела бы поговорить с Верховным Магистром Гранидивом. Я не хочу создавать Империи еще одного архимага Жизни, в лице моей дочери. Хватит для Империи Дариды и Амидины. Ваше мнение в этом вопросе для меня неоценимо важно.

С этими словами леди Авеин с легкой улыбкой погладила пре-магистра по плечу и вернулась к Реате. Та продолжала стоять, не изменив ни позы, ни выражения лица– ее дочь в центре зале все еще танцевала с наследником. Шоун Бо уже исчез– ему необходимо было быть везде одновременно, а здесь задача была решена.

Еще два танца наследник Империи не отпускал Радель, только взгляд Кареллы заставил его оторваться от девушки и проводить ее до матери. Реата первый раз в жизни увидела испуг в глазах дочери. Больше девушка не изъявляла желания танцевать и стояла с матерью. Карелла в свою очередь контролировала поведение сына, и, высоко подняв подбородок, сидела, наблюдая за происходящим, изредка косясь на Радель и улыбаясь тонкими губами. Выбор для нее был сделан.

В этот момент леди Авеин увидела, как в сопровождении дворцовой охраны к Императору подошел Ирвинг Гратт, ей было неизвестно о его присутствии. Ирвинг склонился над ухом Императора и что-то шептал, потом Император с ним вышел из зала через одну из боковых дверей. Императрица Карелла и Хлоуд остались сидеть. Вернулся Император только спустя час уже без лорда Гратта. Оставалось только гадать, что могло быть общего у рядового пре-лорда и Императора.

Ближе к полуночи появился Верховный Магистр Академии Сид Гранидив, высокий тучный с развевающейся большой красной бородой, в широкой темно-синей мантии, только он мог позволить себе такую вольность с одеждой, Верховный Магистр буквально проскочил мимо всех присутствующих, несмотря на свой возраст и габариты.

– Дорогая леди Авеин, леди Реата, я так рад видеть вас, мои любимые ученицы, – он расцеловал обеих и обнял, а также потрепал по щеке Радель и Руану. Слова Верховного Магистра о любви к Реате были ложью, он ненавидел ее сестру, и та отвечала ему взаимностью, уж точно товари Гранидив не мог любить леди Сазерт. Верховный магистр долго, следуя этикету и не слушая ответы, расспрашивал о положении дел в Кужеле и Севане, о здоровье родственников и о погоде, так и не начиная разговор о Деа.

Через некоторое время леди Реата с дочерями, попрощавшись, покинула зал, высоко подняв голову с легкой торжествующей улыбкой, то выражение лица, которые все хотели видеть, и только Авеин знала, что леди Сазерт очень расстроена.

Верховный Магистр, оставшись в распоряжении леди Авеин, на этот раз уже более пристально посмотрел на нее, проговорив без предисловий:

– Обучать ее опасно, еще более плачевно – не обучать. В столице, кроме Дариды, нет ни одного верховного мага Жизни, нарушился баланс. Последний маг был выпущен пять лет назад. Империя еле держится, ее основа сильная магия, а у нас провал в этом направлении. Амидина не помощница, скорее наоборот. Ледяные Союзы грозятся отделиться. Линг не Макума, он территориально очень плохо расположен, он никогда не должен был быть столицей. Если допустим нападение, останемся без столицы. Император слаб, наследник угробит Империю, будет война, и ты знаешь про Пустоши. Приходится держать удар по всем направлениям, и удар придется держать нам. Если Пустоши вырвутся из своих границ, нам нечего противопоставить, у императрицы Лин тогда был десяток архимагов Жизни и множество артефактов чудовищной силы. Таких сейчас нет! Император даже слушать не хочет. Идея брачного союза для меня была сюрпризом, но она весьма разумна для благоденствия Империи.

– Для меня важна только моя дочь, сто лет мы искусственно ограничивали обучение верховных магов Жизни, пусть так и будет. Где жизнь, там и смерть! В рамках Стихий Деа найдет свое место и достойно будет представлять Империю.

– Авеин, ну что может случиться, – было очевидно, что Верховный Магистр уже принял решение за всех.

– Я не хочу, чтобы в Кужеле или Линге повторилось как в Макуме, я не хочу потерять дочь. Уже была императрица маг Жизни.

– Там были совсем другие причины, уж поверь мне как очевидцу! Повторяю, что если мы ее не обучим, то будет еще хуже, неумение контролировать свои возможности, может так их исказить, что приведет к катастрофе. Ты же сама упомянула про проблемы с Амидиной? И могу тебя уверить, Деа не единственная, есть еще одна кандидатура, не менее талантливая. Потом узнаешь и будешь удивлена!

– Мне это все не нравится, очень. Пусть Деа решает сама, но, если что, я ее отправлю в Севан.

Их разговор стал интересовать окружающих. Леди Авеин и Верховный Магистр, заметили косящиеся взгляды, и перешли на безобидные и необходимые для бала темы о погоде и урожае.

В этот момент к ним подошел Ивэн с Деа, поздоровавшись с Верховным Магистром, сын леди Саден-Ферро быстро опять сбежал. В скором времени леди Авеин с дочерью также покинули императорский дворец – они отбыли необходимое для приличия время.

Леди Авеин уходила с бала с противоречивыми чувствами: с одной стороны она была рада, что сын Императора, очевидно, не стал рассматривать Деа в качестве будущей супруги, ей не понравилось, что она на балу увидела пре-лорда мужа Ирвинга Гратта, старый напыщенный интриган, видимо что-то задумал, и ее волновало, куда пропал сын, близость элитных борделей, склоняло ее к мысли, что он там… Вот в кого он уродился!

Ивэн с радостью покинул бал и прямиком направился в самый дорогой и многообещающий столичный бордель, жизнь в Кужеле была однообразна и скучна. А времени на развлечения ему было отведено не очень много.

Так он прошел несколько улиц с расположенными на них особняками знати, на столбах горели масляные фонари, особо богатые освещали свои дома магическими огнями, тратя баснословные деньги на личного мага, впрочем, богатеи Линга могли себе это позволить.

Когда Ивэн, сокращая путь, оказался в узком неосвещенном проулке, его обогнали две фигуры в плащах с капюшонами, направившись через проулок к свету следующей улицы. Откуда доносились звуки битвы. Пройдя за ними, Ивэн увидел того самого мужчину, который странно вел себя во дворце и не дал ему увидеть с балкона башни дворца своего собеседника. Мужчина был ранен в правый бок, по белой рубашке расползалось пятно крови. Он держал в левой руке большой, размером со средний меч, изогнутый кинжал. Его прижали к стене четверо в серых плащах с капюшонами, двое стояли с мечами, а двое других, за их спинами пытались Магией Разума обездвижить обороняющегося, замедляя его движения. Рубин на груди Ивэна стал нагреваться, было очевидно, что у обороняющегося нет шансов. Он все медленнее отбивался кинжалом, упершись спиной в каменную стену двухэтажного дома. Удивительным было то, что вокруг никого не было, улицы Линга были известны своей безопасностью, грабежи здесь были чрезвычайно редки, так как люди, имевшие деньги, были магами и могли сжечь живьем грабителя.

Ивэн окликнул нападающих, двое, что были сзади, обернулись. Ближний обнажил узкий меч и направился к Ивэну, другой остался, видимо, побоявшись разорвать заклинание.

Нападающий был еще молод, но явно обладал хорошими навыками ближнего боя, он стал, яростно размахивая мечом, нападать на Ивэна, свидетель им не был нужен. Ивэн отступил на несколько шагов, оружия у него с собой не было, события развивались очень быстро и грозили окончиться плачевно, он, не медля, отправил в лицо нападающего огненный шар небольшой силы, опалив ему лицо, тот прошел еще несколько шагов, размахивая мечом, потом со стоном осел, его лицо обгорело и было черным. Ивен забрал из его рук меч и, уже не ожидая новой атаки, бросился на второго, который поддерживал заклинание обездвиживания; этот, бросив заклятье, выхватил меч, но Ивен уже с разворота мечом нанес ему удар по касательной по груди, нанеся длинную, но не смертельную рану, при этом Ивэн вонзил меч в спину следующего из нападающих. Мужчина с раной груди, выронил свой меч и медленно, прикрывая рану, убежал. Ивэн подхватил оружие. В этот момент обороняющийся, действие магии на которого было прекращено, быстрым ударом кинжала, отбил атаку последнего и отрубил ему кисть руки с мечом, тот завизжав, согнувшись и держась оставшейся рукой за обрубок, убежал. На земле остались двое, сраженных Ивэном. Незнакомец продолжал стоять в оборонительной стойке, смотря на Ивэна, узнав его, он оскалился, обнажив зубы в крови, и медленно стал оседать по стене, продолжая смотреть на Ивэна и держать меч. Ивэн, убедившись, что тот не нанесет кинжалом ему удар, осторожно, забрал его из рук и заткнул себе за пояс. После чего он оттащил незнакомца в проулок, тот отплевывался кровью ему на сапоги. Уложив его в узком проходе, он осмотрел рану, она не была смертельна, но кровь текла сильно. Ивэн кончиками пальцев прижег незнакомцу рану, базовой Магией Жизни заклинанием «Малого оздоровления» привел того в чувства.

– Здравствуй, еще раз, – незнакомец опять ухмылялся, обнажив зубы в крови. Ивэн начал склоняться к мысли, что надо было пройти мимо, не всякого надо спасать, некоторых не просто так пытаются убить и, иногда, очень даже заслуженно.

– Пошли в «Путеводный», – прохрипел незнакомец.

Ивэн именно туда и направлялся, поэтому поднял незнакомца под руку и уже более длинной и освещенной дорогой они подошли к «Путеводному». Это был дом удовольствий, массивное трехэтажное здание за высоким каменным забором, с маленькой металлической дверью, которая вела в большой широкий двор, в центре которого был фонтан, в нем извивались под струями две темнокожие девушки, было заметно, что вода была прохладной, но каждая работа предусматривает определенные трудности.

Хозяйка, тучная энергичная женщина средних лет с окрашенными в пепельный цвет волосами радушно встретила гостей, профессиональное чутье ее не подвело, клиенты были богаты, и она была полна решимости предоставить им все удовольствия. Одежда в крови ее не смутила, она, поддерживая их за талии и ниже, провела к лестнице, ведущей в отдельные покои для знати, сквозь центральный зал борделя, где посередине танцевали три представительницы Эльда. Жители этого ледяного края несколько отличались от обыкновенных людей, наличием четырех грудей. Вот и в этот момент девушки, покрытые маслом, показывали все свои отличия воочию, поглаживая друг другу верхнюю и нижнюю пару набухших грудей. Только сейчас незнакомец, повернувшись к Ивэну, протянул руку и, ухмыльнувшись, представился:

– Тиам.

– Ивэн, – ответил сын лорда Агерда и пожал руку.

«Путеводный» умел принимать гостей, особенно зная, что те сполна обеспечат все свои удовольствия золотом. Ивэна и Тиама отвели в комнату, в центре которой был небольшой бассейн, от голубой воды шел пар, в нем их уже ждала представительница Эльда с нетипичным для этого народа ровным загаром по всему телу. Вторая, демонстрируя роскошные формы, сидела на громадной кровати. Она медленно, чтобы подчеркнуть идеальность линий тела, подошла к ним и стала раздевать Ивэна, а затем и Тиама, после чего, взяв их за руки, отвела к бассейну…

Когда Ивэн проснулся, то солнце стояло уже высоко, девушек не было, они ушли готовиться к следующей рабочей ночи, свесив ноги с кровати, лежа на животе, спал голый Тиам, вся его спина до ягодиц была покрыта многочисленными татуировками. Ивэн слегка пнул того ногой, Тиам заворчал, значит был жив. Не каждый мог такое пережить.

Ивэн тихо оделся, спустившись вниз, он щедро расплатился с подозрительно свежей хозяйкой, которая встретила его внизу. Женщина, улыбаясь ярко накрашенными губами, приняла деньги, опять похлопав Ивэна ниже поясницы.

Как только гость отвернулся и направился к выходу, улыбка спала с лица хозяйки, как рисунок мелом под потоками дождя, уголки рта опустились, она как будто постарела на десяток лет, глаза погасли, казалось, изменился даже цвет лица. Ей только что сообщили, что вечером должен был появиться наследник, предстояло выбрать девушку, а это расходы. Денег, которые он платил за услуги, не хватало на покрытие убытков, но отказывать ему было нельзя, лишиться императорского разрешения на предоставление услуг хозяйка борделя не хотела. Скорее бы женили наследного ублюдка, впрочем, она не была уверена, что это сильно бы его поменяло в лучшую сторону.

Ивэн вышел через маленькую металлическую дверь на улицу, его ослепило вставшее над городом солнце, в ярком летнем небе не было ни облачка, маги Воздуха хорошо исполняли свою работу. Улица его встретила шумом колес едущих по мостовой повозок, криками торговок, хохотом и беседами пешеходов. Он пошел пешком, надо было развеяться.

Когда Ивэн вернулся домой, леди Авеин еще не ложилась, она ждала его, сидя на резном деревянном кресле. Как настоящая мать леди Авеин всегда дожидалась сына и не ложилась спать, пока он не возвращался домой.

– Вот думаю, отвезти ли тебя к Дариде, чтобы проверила твое здоровье, – произнесла Авеин, но было видно, что она довольна, что сын благополучно вернулся. Леди Авеин устало встала с кресла, Ивэн подошел к ней, и, широко расставив руки, обнял – он так извинялся. Авеин жестом показала ему, идти наверх, а сама пошла в свои покои. В столице на сегодня у них было запланировано еще много дел: ей надо было посетить Верховного Магистра и Министерство Механики.

Глава 4. Волна. Два года спустя.

Женщина с искаженным от ужаса лицом босяком бежала по залам и переходам дворца. Из носа у нее текла кровь, руки также были в крови, но кровь на них была не ее. Женщина на бегу, смешно изогнувшись, попыталась надорвать длинное со шлейфом платье, чтобы проще было бежать, но крепкая материя зеленого цвета с золотыми нитями не поддавалась, и она упала на пол. Беззвучно заплакала. Позади раздался веселый девичий смех. Лицо женщины исказилось еще большим ужасом, она на четвереньках поползла дальше, смогла встать и опять побежала. Хотелось жить! Суккуб, весело смеясь звонко, по-девичьи, мелкими прыжками следовал за ней. Существу ничего не стоило ее догнать, но оно хотело играть и играло, преследуя жертву по залам дворца. Через один из коридоров женщина попала в тронный зал. На сапфировом троне сидел мужчина, его лицо застыло в гримасе ужаса, глаза выпучены, были видны мутные белки глаз, без зрачков. Он был мертв, шестеро охранников лежали на полу, из их глаз и ушей текла кровь, только один из них дергался в конвульсиях, остальные были уже мертвы.

Женщина пробежала мимо них, через весь главный зал приемов. Суккуб позади, то появлялся, то скрывался за огромными колоннами, продолжая смеяться чистым девичьим смехом. По бесчисленным коридорам женщина выбежала на ступени дворца и остановилась, и больше не двигалась, из ее глаз, медленно оставляя следы туши, текли слезы. Со стороны порта на нее неслась громадная грязная волна, неся в себе трупы людей, животных, мусор, лодки и корабли имперского флота, которые врезались в арки, дома и башни, снося их. На горизонте под натиском воды рухнула на мосты и галереи, соединяющие башни главного храма Воды, юго-восточная башня погоды. Волна шла к дворцу…

Глава. 5. Магическая Академия Линга.

Мощь Империи базировалась на магии, маги управляли Империей, академии обучали как магов государства, так и уроженцев других земель, за одним исключением: из чужаков делать архимагов было запрещено. Магическая Академия Линга находилась рядом с северо-восточной башней погоды у моря. Ее фиолетовые изогнутые черепичные крыши тоже были видны с палуб кораблей. К ней из центра столицы вела мощенная большими каменными плитами дорога, сама Академия была огорожена невысокой стеной и множеством магических барьеров.

Академией управлял Высший Магический совет, под руководством Верховного Магистра Академии Сида Гранидива, состоящий из архимагов Разума, Жизни и каждой из стихий.

Верховный Магистр Академии Сид Гранидив был на самом деле очень стар, никто не знал, сколько точно ему лет, но он был еще дворцовым магом при Императоре Рикаде, а это было сто лет назад. Он смог пережить заклятье в замке Лимкре, и считался сильнейшим магом Империи. Его заместителем был Франциус Гет, архимаг магии Разума. Все знали, что Франциус жаждет занять мест Верховного магистра, но Гранидив упорно оставался на своем посту, казалось, никто уже его не представлял в другой ипостаси.

Академия противопоставляла себя Академии Севана, переманивая учеников и магистров, борясь за магическое влияние в Империи. Обычно жители юга обучались в Севане, севера– в Линге. Радель и Деа поступили в Академию Линга, так как там же обучались их матери и по настоянию Верховного Магистра. За год до обучения он обхаживал семейство Саден-Ферро, чтобы их дочь поступала именно в Линг.

Обучение в Академии Линга для Деа не было сложным, ее специализация – Магия Жизни, вызвавшая в свое время приступ ярости у отца, давалась ей легко. Основным преподавателем у нее был Дарида Инвеко, архимаг магии Жизни, симпатичная женщина лет сорока с огромными зеленым глазами, одинокая и поэтому беззаветно любящая свою работу. У нее не было друзей, не было и любимого человека. Дарида была единственным архимагом Жизни в Академии, да и в столице. Главенствовали маги стихий.

У стихийных магов потомки, как правило, были стихийными магами, поэтому появление в семье сильных стихийных магов – лордов Огня, волшебницы магии Жизни было необычным, а для магического высшего общества на уровне скандала. Но вопреки опасениям лорда Агерда Саден-Ферро, к этому известию представители верховных семейств отнеслись достаточно спокойно, возможно свою роль сыграли другие обстоятельства.

После летнего бала общение Деа и Радель неожиданно наладилось. Хотя выносить Радель было сложно, но оказалось, что она была верной подругой. Каждое утро девушка заходила за Деа, и они пешком шли в Академию, рассказывая друг другу новости минувшего вечера.

В этот день Радель поутру, как обычно подошла к особняку Саден-Ферро. Вот и сейчас, накинув сумку на плечо, Деа уже ждала ее у витого забора. По дороге Деа заметила, что подруга молчалива, что для Радель было даже весьма необычно, и порадовало бы Деа, если бы та хорошо не знала Радель Сазерт.

– Рассказывай, – Деа пристально посмотрела на Радель.

Та, скривившись, сквозь зубы, произнесла:

– Он опять приходил. Я думаю уехать из города, и окончить обучение в Севане, через полгода я уеду. Я боюсь, мне кажется, он безумен и опасен. По слухам трон ведет переговоры с семейством Бронштаред, надеюсь, это освободит меня от поклонника.

Деа молчала. После летнего бала сын Императора постоянно следовал за Радель. Из Академии девушка бежала домой, потому что он всегда знал, где она и если она была не дома, то он появлялся рядом, и не отходил от Радель, сопровождаемый двумя охранниками и кучей невидимых шпионов. Смотрел глазами бусинками как у мыши за каждым жестом Радель, плотоядно улыбаясь, от чего девушке казалось, что его губы были всегда в слюне. Многие завидовали ей и осуждали, ведь это был будущий Император.

Подходя к Академии, Радель пришла в свое обычное состояние, поэтому минуя неуклюжего младшего брата Свиты Гратт– Сермуза, она послала ему воздушный поцелуй, от чего он споткнувшись о булыжник мостовой и упал на кусты голубых роз, которые были высажены по обеим сторонам дороги. Ученики Дариды Инвеко поддерживали их цветение всю весну, лето и до глубокой осени. Уже смеясь и убедившись, что Сермуз в порядке, девушки зашли на широкий двор Академии, посреди которого стоял громадный фонтан, фигуры богов и морских чудищ, выполненные из белого мрамора, украшали его центральную часть, вода в нем была небесно-голубой и постоянно текла против часовой стрелки. Толпы девушек и юношей сновали туда– сюда разговаривая и смеясь.

Во дворе девушки разошлись, первое занятие у них проходило раздельно, так как это были занятия по высшей магии, у Радель– Разума, у Деа– Жизни.

Деа прошла мимо основного здания Академии в большую теплицу, увитую лианами, где проходили занятия Дариды Инвеко, та всегда приходила раньше студентов на занятия и умиротворенно их ждала. Студентов было всего восемь человек, отличительной чертой Магии Жизни было то, что высших магов данного направления было очень мало, а архимагом в Академии была только Дарида. Базовой магии хватало для обеспечения основных потребностей: хорошего урожая, лечения от простейших болезней, облегчения боли и родов. Последние пять лет Академия не выпустила ни одного архимага Жизни, последней была теперь скандальная леди Аде Рад, о ней многие шепта.

Когда собрались студенты, Дарида начала занятие. Ее длинные распущенные волосы цвета соломы, в это утро украшал венок из крошечных лилий, которые не увядали, пока находились у нее в волосах.

Сегодня она рассказывала, как наложить заклятье нетипичного роста флоры, обеспечивающее моментальный рост растений в рамках заданных параметров. Тренировались на обыкновенном вьюнке. Необходимо было вызвать цветение растения, а потом увеличить вдвое его длину. Деа достался пожухлый подопытный, без магии он точно не достиг бы стадии цветения. Пухлая Фита Бронштаред, стоявшая рядом с Деа, увидев, то, из чего Деа надо было добиться бурного цветения и роста, начала хихикать. Она попыталась унять смех, но он превращался в хрюканье, сопровождаемое легким звоном браслетов Бронштаред, от чего стали хихикать остальные. Фита шепнула Деа:

– Может быть, в другой раз получится. Здесь только «Воскрешение» поможет.

Деа посмотрела своего на жалкого подопечного, угасание в нем жизни было ощутимо, и вопреки этому– желание выжить во что бы то ни стало. Девушку почувствовала теплу изумрудную волну энергии, ее переполняло желание дарить эту энергию, вливать ее во все живое. Волна превратилась в водоворот, который незримой изумрудной воронкой окружил девушку. Деа очнулась от того, что Фита рядом вскрикнула и прижалась к стеклянной стене теплицы. Вьюнок Деа своими корнями разорвал глиняный горшок и впился корнями в деревянный стол, его ствол обвил вьюнок Фиты, задушив тот, после чего, покрылся розовыми колокольчиками цветков, затем растение вцепилось в балку теплицы и поползло по ней.

Дарида смотрела на получившееся с интересом, все остальные смотрели на Деа с некоторым испугом.

–Извините, я не хотела, – промолвила девушка.

– Задание заключалось, в том, чтобы управлять жизнью, а не уничтожить работу соседки, – спокойно произнесла Дарида:

– Но, тем не менее, результат интересен. Управлению направленным ростом растений будет посвящено следующее занятие. А пока, не травмируя никого в дальнейшем, потренируйтесь дополнительно вне занятий где-нибудь в безлюдном месте.

Занятие у Дариды в этот день закончились, она добилась ото всех своих немногочисленных учеников определенного результата. Деа благополучно смогла без ущерба для окружающих выполнить задание, как и Фита, которой предоставили для обучения еще один вьюнок, взамен погибшего.

Второе занятие было общим, его проводил Верховный магистр Академии Сид Гранидив в большом демонстрационном зале в виде амфитеатра. Над трибуной, стоящей внизу, полукругами возвышались несколько десятков скамей, заполненных студентами разных курсов. Деа села рядом с Радель. Та, наигранно безвинно воздев глаза в потолок прошептала:

– Слышала, ты хотела вьюнком задушить Фиту Бронштаред. Жемчужинка, как только я окончательно убеждаюсь, что скучнее тебя никого нет в целом свете, ты меня удивляешь. Фита, конечно, заученная зануда с боязнью танцев, но она не заслуживает лютой смерти еще девственницей.

Развить Радель мысль помешал Верховный Магистр, который быстро зашел в аудиторию, став за трибуну, он начал второе учебное занятие этого дня.

Оно касались теории усиления магии и основ магии высшего уровня. Верховный магистр очень медленно с долгим вступлением читал лекцию о магии высшего уровня, ее возможностях, опасных последствиях, только когда он начал приводить примеры ее использования, зал оживился:

– Итак, усиление магии любого уровня, а также повышение эффективности заклинания, может быть обеспечено малой жертвой, это причинение боли, допустим, нанесение себе раны. Боль волшебника, осуществляющего заклинание, обеспечивает магическую подпитку и увеличение продолжительности и силы заклинания, чем сильнее травма, тем более сильным и продолжительным будет заклинание.

Неожиданно Радель, подняла руку для вопроса.

– Да, леди Сазерт, – магистра, казалось, удивила студенческая активность Радель.

– Уважаемый магистр, тогда, следовательно, в случае смерти эффективность заклинания будет максимальна, соответственно, при жертвенном убийстве или самоубийстве можно получить заклинание наивысшего уровня?

Магистр пристально своими глазами– щелочками посмотрел на Радель, как и вся аудитория:

– Что касается жертвенного самоубийства, то оно эффективно с магами высшего уровня, к счастью, их не много. А сторонняя жертва в Империи запрещена, ее страдания преобразовать в высшую магию могут только архимаги. Возможным примером ее негативного использования может послужить попытка Императора Рикада стать бессмертным, что в результате вызвало гибель первой столицы Империи города Макумы и появлению Мертвых Пустошей. И только проведение летнего бала в Линге спасло высшее магическое общество от истребления, попросту из-за того, что все были там. Однако более миллиона жителей Макумы и все живое вокруг было уничтожено…или перерождено. В свою очередь, попытки Императрицы Лин остановить катастрофу и сохранить все живое привели к ее гибели и появлению Леса Ошо на месте процветающей провинции. Поэтому использование жертвенной магии в Империи запрещено в настоящее время. Кстати, уточняю, можете не пытаться путем пускания себе крови или переломов конечностей улучшить результаты на выпускных экзаменах, охранная магия Академии вам не позволит проявить способности выше третьего уровня. На практических занятиях мы постараемся научиться преобразовывать боль для усиления конкретных охранных заклинаний, поэтому к следующему занятию всем необходимо подготовить заклинание для его возможного усиления и принести по булавке. Серьезным членовредительством мы заниматься не будем, это точно. И, надеюсь, Вам это никогда не понадобится. С этими словами он захлопнул фолиант по высшей магии и вышел.

Третье занятие у девушек было также общее. Создание магических и лечебных эликсиров преподавал пре-магистр архимаг магии Разума Академии Франциус Гет. На этот раз студенты изготавливали эликсир исцеления второго уровня. Франциус обходил каждого и по запаху безошибочно определял, верно ли, было изготовлено снадобье. Подойдя к Радель, посмотрев на жидкость, приготовленную ею в стеклянной колбе, он, скривившись, сказал: