Текст книги "Завеса Правды и Обмана"

Он рисковал из-за меня.

Объяснение этому было только одно.

Я была им нужна. Но… зачем? Полагаю, ответ найдется со временем. Нужно подождать.

Глава десятая

Оба фейри были нескромно рады передать меня на попечение одной из служанок при дворе Никса, как только мы – хмурый Армин, мокрые и дрожащие я с Тетисом, – вернулись обратно к Лесному двору. Я предположила, что это была служанка, из-за ее менее экстравагантной драпировки платья. Но судя по тому, каким образом она бесцеремонно сдирала влажную одежду с моей спины, на которой все еще оставались следы от ударов Рафула, и как недовольно она шипела ругань себе под нос, можно было подумать, что она королева, вынужденная хлопотать в качестве прислуги.

Но именно прислугой она, как я догадывалась, и была.

Забавная картина описывала мое положение здесь: находилась я, наверное, по статусу ниже лошади, которая довольно фыркала снаружи лиственного дома, пока кто-то с большой осторожностью вычесывал колтуны из ее гривы и хвоста. Это не шло в сравнение с тем, как обращались со мной.

– Тебе хоть прежде доводилось пользоваться гребнем?

Вопрос не требовал ответа, потому что подтверждением моей неопрятности стал новый рывок расческой, из-за которого голова моя откинулась назад так сильно, как это только было возможно, не растянув при этом мышцы шеи, из-за чего мой голос чуть было не сорвался в крике.

Поворчав еще немного, служанка неохотно начала расчесывать мои волосы более мелкими движениями.

– Никогда, клянусь! Еще никогда не видела столько листьев в волосах.

– Ворчите так, будто мне самой доставляло удовольствие их собирать головой.

Недовольные обе, мы замолчали: она оттого, что ей приходилось распутывать каждую белую прядь моих волос, испачканных в грязи. Я же из-за того, что мне приходилось мириться с ее не очень-то нежными прикосновениями.

Затем нас отвели в один из самых маленьких домов среди всех жилых зданий, составлявших двор. Он висел пониже остальных, хотя, подойди я к окну, раздвинь лианы и попытайся спрыгнуть на землю, скорее всего, сломала бы ногу. Разумеется, если бы здание позволило мне пройти так далеко.

Внутри стены образовывали причудливые витиеватые узоры из сплетенных друг с другом ветвей. На картинах, украшавших стены, были изображены животные из владений фейри – по крайней мере, можно было только догадываться, что эти животные принадлежали им. Большинство выглядели по меньшей мере экзотически, словно непривычные версии живых существ, которых я могла когда-либо повстречать в пределах деревни или замка. Другая их часть, словно срисованная с моих отвратительных кошмаров, – создания, которым не предписано замыслом свыше существовать ни в этом, ни в другом мирах.

Свечей здесь не было. Комната освещалась еще большим количеством мерцающих грибов. Здесь они, продолговатые и похожие на свечи, росли группками. От них исходило приятное теплое свечение, а не волшебный люминесцентный голубой свет, как от от более крупных грибов в лесу.

Привычный человеческому глазу свет не менял того факта, что в отражении служанки, дергающей меня за волосы, в треснутом зеркале передо мной было что-то… странное. Двигалась она сбивчиво, словно не привыкла к собственному телу. Или, может, ко мне?

Хоть что-то нас в таком случае роднило. Мы обе испытывали дискомфорт, и это неочевидно-нелепым образом утешало.

– Почему у меня получается понимать твою речь? – выпалила я неожиданный для нее вопрос, когда очередное резкое движение по моим прядям чуть не заставило меня вскрикнуть.

Она бросила испепеляющий взгляд, призванный отговорить меня любопытствовать, но гневного запала служанке хватило ненадолго. Ей удалось слегка смягчиться, а вместе с тем пропала и холодность в ее внешнем виде, из-за чего лицо теперь выглядело осунувшимся.

– Язык фейри и за людской годится, – наконец ответила она. – Необходимые чары для этого, очевидно, уцелели.

От ее слов мое сердце забилось чаще.

Ну вот опять! Это пренебрежительное упоминание магии, словно она осталась в далеком прошлом. Раньше из-за стресса и съедающей мозг паники не доводилось придавать этому значения, но теперь у меня голова шла кругом. Может, племя фейри было не таким могущественным, как люди привыкли считать?

Я подалась вперед и тут же была вознаграждена подзатыльником.

– Не ерзай, иначе я их все срежу и свалю вину на пикси.

– Значит, чары… – не могла не продолжить разговор я. – С ними что-то не так, верно? Ты не первая фейри, которая об этом говорит с такою грустью в голосе.

Хоть и не такой многословный, но ответ последовал.

– Я не фейри, – вдруг произнесла она. – Я демон.

– Ты… кто? – я вскочила, оттолкнув от себя стул так, что он упал на пол. Или упал бы, если бы не выросли корни и не поймали его, аккуратно вернув в прежнее положение, прежде чем снова слиться со структурой пола.

– Пришлось явиться перед тобой в том виде, который Армин счел наиболее предпочтительным для тебя.

– Так… Армин – твой хозяин?

Ее губы исказила надменная гримаса.

– Да, пусть я и служу принцу, но не схожим образом, как ты теперь должна угождать Никсу… Но навряд ли ты это понимаешь.

Еще один принц фейри.

– Как тебя зовут? – осторожно проговорила я.

Этот вопрос произвел гораздо больший эффект, чем можно было ожидать. Запрокинув голову, она засмеялась – от этого глухого, резкого звучания я отшатнулась. Впервые я распознала в ней настоящего демона. С каждым ее судорожным вдохом отторгающий инфернальный образ вокруг небезобидной служанки то проявлялся, то исчезал, пока, наконец, не рассеялся полностью, спрятавшись за гладкими чертами девушки фейри, когда она вновь встретилась со мной взглядом.

– Мы древний и могущественный народ, почти полностью уничтоженный фейри еще до того, как они пришли в ваш мир, – произнесла она сверхъестественно искаженным басом. – И такова моя доля – быть одной из последних в своем роде. Нас можно контролировать нашими истинными именами… И нет, человечишка, не рассчитывай на любезность: моего имени ты от меня же не узнаешь.

Из моего горла раздался нервный рокот.

Расческой она снисходительно указала на стул, и я незамедлительно села обратно, уставившись в пространство комнаты перед собой.

– Как ты выглядишь на самом деле?

Одна из ее рук замерла под моими лопатками.

– Ты сказала, что Армин попросил тебя принять этот вид. Но как ты выглядишь по-настоящему?

Гребень снова заскользил по волосам, и с каждым ее уверенным движением колтуны становились все меньше.

– Не хочется селить в твою душу страх.

Я повернулась на стуле, несмотря на стягивающийся от напряжения болевой узел в животе.

– Подожди, объясню: мне известно, каково это, когда все считают тебя чудовищем. Со мной тебе не нужно притворяться, – настаивала я, протягивая ладони вдоль подлокотников стула и вспоминая еще одно предостережение Калдамира об Аварате. – Здесь и без того достаточно чар, от которых голова в недоумении кружится. Было бы интересно… увидеть собственными глазами хоть что-то таким, какое оно есть по сути.

На мгновение она задумалась. Взгляд демона стал отрешенным, неподвижным, когда служанке пришлось сосредоточиться на тусклом зеркале предо мной. Взглянув на нее, я заметила, что кожа слезла с ее лица. Роскошная шевелюра превратилась в реденькие, спутанные волосы того же цвета, что и мои, словно целое тысячелетие провели под палящим солнцем.

И это была не она, а скорее он! У него были длинные, костлявые фаланги на руках и заостренные ногти, похожие на звериные когти. Некоторые из них оказались в опасной близости с моей головой из-за того, что слуга Армина слишком крепко сжимал расческу в руках.

Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы в ужасе не отскочить, но потом я увидела его глаза. Такие же черные, как у меня.

Наши взгляды встретились под углом отражения на спокойной поверхности зеркала, и мне стало интересно, подумал ли он о том же, о чем и я.

– Сойдет, – произнес он, выпрямляясь и показывая на платье, появившееся возле двери. Некто – или какая-то неведомая мне сила – должно быть, принес его сюда, пока мы разговаривали. – Оставайся здесь, и тебя никто не тронет. Выйдешь – не смогу гарантировать тебе того же.

С поражающей грацией он направился к двери, где его тонкое, как у насекомого, тело замерло.

– Уэйлан, – произнес он, перед тем как выйти. – Можешь звать меня Уэйлан.

* * *

В одиночестве пришлось оставаться недолго, но и этого хватило, чтобы осознать нахлынувшую потерянность и беспомощность. Когда я в спешке натянула платье, принесенное взамен того, что намокло в озере, то ощутила, как стены из корней давят на меня. Живой дом постоянно насыщался кислородом, отчего растерянной мне казалось, будто утроба массивного чудовища поглотила меня и уже начала переваривать.

Дело было не только в самом «дышащем» здании, в котором демон оставил меня. Все было чужим, неправильным. Сам Аварат проглотил меня, но все еще не решил, что делать со своей жертвой.

А если и решил, то ему следовало четче выражать свои намерения.

И лишь в единственной вещи стоило быть уверенной…

Я закончила зашнуровывать корсет моего нового платья, которое в прежней жизни затмило бы пошлые наряды гостей поместья Отто. Цве́та лепестков ириса, оно было сделано из простого хлопка или чего-то похожего на него в королевстве фейри. Несмотря на всю свою простоту, оно было красивее всех тех нарядов, к которым мне доводилось прикасаться. И прекраснее всех, что я видела в мире людей. Поместье лорда Отто было самым богатым местом, где мне пришлось работать, и все же жалкий лорд уже давно продал все, что имело настоящую ценность, заменив все искусное дешевыми подделками.

Тем не менее даже в тусклом свете грибов и сиянии летнего солнца, пробивавшегося сквозь лианы, которые сплелись над окном сетью, в этом платье на фейри я не была похожа.

Безусловно, больше никто бы не подметил, что я стою на пороге смерти, но щеки оставались бледными, а под глазами въедливыми пиявками расположились портившие лицо синяки. Губы пересохли. Живот скручивало от голода, которого я не ощущала из-за волнения. Мой организм ослабел.

Я это чувствовала.

Аварат калечил меня. Сама земля и ее воздух. Отблески света на моей коже. Это место не предназначено для людей. Может, мои ноги в этот раз меня не подводили. Я уже значительно тверже стояла на них, но это не меняло того факта, что королевство фейри отравляло меня.

Если по условиям сделки мне не суждено было умереть, то я выберусь из Аварата. Вернусь обратно в свою неблагодарную деревню. Или может… нет? Возможно, я найду другие деревни! Другие поселения! Может, наконец, сбрею противные белые волосы и завяжу глаза, чтобы скрыть их кровоточащий бездной мрак, и так притворюсь слепой или что-то вроде этого… А может, в других местах к отмеченным фейри девушкам относятся более благосклонно, если им удалось сбежать из королевства фейри и выжить, чтобы рассказать свою историю?

Лишь в единственной вещи стоило быть уверенной.

Меня не волновало, что сказал Калдамир. Я не могу больше оставаться здесь. И не останусь! Как только сделка завершится, как только я пойму, что Солу ничего не грозит, я выберусь отсюда. Когда мне представится шанс, тотчас им воспользуюсь.

Я стану первым человеком, который покинет Аварат. И останусь в живых.

Глава одиннадцатая

Но для начала стоило разобраться со злосчастной сделкой, из-за которой я и оказалась пленницей фейри Лесного двора. Из-за которой на исходе моего первого дня пребывания в Аварате, отмеченном алым светом заката, в мою дверь постучал темнокожий фейри с золотыми, как две крупные монеты, глазами. Они вспыхнули, и уголки его губ, изогнувшись в игривой усмешке, на толику поднялись вверх. Честно, в ту же секунду захотелось его ударить.

Удар бы последовал, не будь Тетис в два раза крупнее меня. Стоит ли упоминать бессмертие фейри?

– Где Калдамир? – последовал мой вопрос.

Улыбка на его лице померкла. Да, оно того стоило.

– Не доверяешь мне сопровождение на пиршество вовремя? – спросил он, сдвинув брови на переносице и надув губы, но его глаз притворное разочарование не коснулось. В них по-прежнему проказливым образом искрился огонь предвкушения.

– Ты не вызываешь доверия.

Я протиснулась мимо него, но не успела пройти и половину лестницы, как он неожиданно появился у подножия. Тетис спрыгнул с покрытых листвой перил лестницы с птичьей легкостью и одной рукой схватился за поручень, загородив мне дорогу своим невероятно гибким, ловким телом.

– А я думал, мы подружимся, – съязвил он.

Фейри считал мой сердитый взгляд:

– Даже не надейся.

Я попыталась поднырнуть под его вытянутую руку, но он тотчас остановил меня.

– Далеко собралась?

Сквозь кроны деревьев позади Тетиса внизу начинали просачиваться и неспешно ступать по тропинкам другие фейри, которых до этого не было видно. Выпившие вина, они двигались вальяжной походкой, охмелевшие и довольные; нетрудно было догадаться, куда они направляются.

Мне не нужна была компания в лице ухмыляющегося провожатого, чтобы прийти туда, куда шли все остальные, поэтому я сделала ему замечание.

– Почудилось, будто ты планируешь сбежать.

Я остановилась и снова смерила его сердитым взглядом.

– И позволить Калдамиру вернуться в Алдерию, чтобы он поработил всех в моей деревне? Нет уж.

От удивления Тетис замер, будто вросший в землю, что позволило мне воспользоваться моментом и удачно проскользнуть под его рукой, проложив себе путь вперед.

Даже без этого фейри я знала, куда идти. Откуда-то из глубины двора, куда вели все тропинки и мосты, послышалась чудесная музыка. Чарующие звуки дуновениями волшебного легкого ветерка обвивали каждую ветку и лиану. Они прокладывали себе тропинки прямо в чертоги разума, одурманивая и опьяняя. Цвета вокруг насыщались новыми яркими оттенками, травяные ковры мягче обволакивали ноги, а освещение мерцало завораживающим сиянием. Перед глазами все поплыло, пространство стало размытым, и, вполне вероятно, я бы полностью могла поддаться чарам и погибнуть, если бы не раздался голос Тетиса, охрипший после многих лет, проведенных на морском воздухе:

– Так ты всерьез решила не доверять мне. Даже после того, как я тебя спас?

– После того, как ты… – мне потребовалось какое-то время, чтобы выйти из оцепенения, и еще мгновение, чтобы понять, что принц морей только что сказал. – Мою жизнь не нужно было бы спасать, если бы вы, не богатые на ум фейри, не создали это чертово озеро соблазнений!

– Сомнений.

– Одно и то же! Это самое глупое название, которое я когда-либо слышала.

Опустив голову, Тетис вздрогнул, и в этот раз я не была уверена, паясничает он или нет.

– Осторожнее. Они могут нас услышать.

Вокруг нас зашевелились фейри, направившиеся к искусно сотворенному зданию в середине лабиринта из деревьев и живых домов. Оно возвышалось, похожее на собор, сложенный из тонких ветвей, а вместо стекол виднелись огромные открытые окна. По крайней мере, из всего, что мне доводилось видеть в мире людей, оно напоминало именно собор. Но не это зрелище остановило меня на полпути.

– Кто «они»? – спросила я, повернув голову и встретившись с Тетисом взглядом, когда принц заметил мою медлительность. – Звездные фейри? Армин упоминал о них раньше.

Зрачки Тетиса едва заметно задрожали.

– Что он о них рассказал?

Какое-то время я просто смотрела на него, сжимая губы.

– На этих фейри я и похожа, да? Из-за того, что они сделали, люди называют меня «отмеченной фейри»?

Взгляд Тетиса скользнул по тропинке позади нас. Минуту подумав, он схватил меня за руку и оттащил подальше, пока три проходящие мимо девушки-фейри не столкнулись со мной. Они меня едва заметили, что было неудивительно: по сравнению с ними я ничего не значила. Я заслуживала даже меньше внимания, чем несчастные мошки, из-за которых сегодня утром чуть не развязался серьезный конфликт между фейри.

Не хотелось отвлекаться.

– Эти звездные фейри… Они ответственны за то, что магия угасает?

В этот раз ему не удалось скрыть панику, проступившую напряженностью в лице.

– Выбрось это из головы. По истечении ночи весь этот бред потеряет всякое значение.

Я выпрямилась, отвела взгляд, чтобы еще раз посмотреть на созданный стволами деревьев собор, и затем снова уставилась на Тетиса.

– Что именно сегодня должно произойти? Какое отношение это имеет к сделке, из-за которой я тут оказалась?

– Наконец-то ты задала легкий вопрос, – облегченно выдохнув, ответил Тетис. Взяв меня за руку, он увлек меня обратно к двери у подножия лестницы и не отвечал до тех пор, пока мы не оказались на пороге длинного, переполненного людьми зала. – Тебя принесут в жертву.

Глава двенадцатая

Так вот почему по истечении ночи уже ничего не будет иметь значения.

После этой ночи от меня уже ничего не останется.

Бежать некуда. Да и не вышло бы: Тетис по-прежнему мертвой хваткой держал мою руку.

В нелепой попытке вырваться единственное, что у меня вышло сделать, – это пару неуверенных шажков по поросшей мхом земле. Вдоль стен большого зала по обеим сторонам стояли длинные столы. Одни фейри сидели на скамьях, качались в лиственных гамаках и лежали на мягком полу, пока другие со своих тонких пальцев кормили их странными красными и оранжевыми фруктами. По сравнению с лесными фейри, Тетис, стоявший подле меня, выглядел совершенно отстраненным, непохожим на других фейри. Неким существом, которое протащило бы меня – возможно, даже не осознав этого – через все пространство зала, прежде чем мне удалось бы выдавить из себя хоть словечко.

– Мне нужно поговорить с Калдамиром, – произнесла я. Дыхание сбилось в неритмичной гонке за моим бешено колотившимся сердцем. Звуки воспринимались блекло и глухо, но в этот раз дело было вовсе не в отравляющем легкие человека воздухе и не в волшебном озере. – Он бы никогда…

– А кто, по-твоему, все это затеял?

Мои губы сжались.

Ну конечно. Он. Он обманул меня. Вынудил поверить, что станет оберегать, когда на самом деле всего лишь хотел убедиться, что я доживу до жертвоприношения.

Именно подобной подлости и следовало ожидать от фейри.

Мы резко остановились в конце двух длинных столов, где, возвышаясь над остальными, расположился третий. Корни здесь наслаивались друг на друга, переплетались, практически достигая фейри, восседавшего за центральной частью стола. На сей раз даже сверхъестественная красота Никса не смогла вытеснить из моей головы навязчивых пугающих мыслей.

Вот оно. То, зачем меня привели сюда.

Самая ужасная судьба из всех возможных.

Мужчины и женщины начали занимать свои места по обеим сторонам центрального стола, но только севшие ближе всего к принцу, казалось, не были всецело и безнадежно ослеплены его очарованием. Тетис слегка закатил глаза, изобразив перед Никсом полупоклон, а затем подтолкнул меня вперед.

Кланяться я отказалась. Но, разумеется, выбора у меня не было: под моими ногами проявились корни и потянули мой корпус вниз. Узловатым подобием пальцев они надавили на позвоночник, и единственное, что оставалось сделать – согнуться пополам.

Они пресекли возможность шевелиться, пока Никс движением руки не приказал им слиться с полом. Может, они и заставили меня склониться, но не смогли стереть оскал с моего лица, когда я в очередной раз посмотрела в глаза принцу лесного народа.

– Я несказанно рад тому, что озеро не испортило тебе настроения. Армин как раз рассказывал о твоем недолгом погружении. – Никс прищурил глаза, неторопливо осмотрев меня. Взяв из миски последнюю вишенку, он оторвал черенок и закинул ягодку в рот. Когда она лопнула на его губах, он наклонил голову и осторожно сплюнул косточку обратно в миску. Отодвинув ее, принц снова заговорил. Моя решимость дрогнула всего на мгновение под тяжестью его взгляда.

– Ты вовсе не выглядишь взбешенным.

– Внешняя сторона всегда обманчива, – ответил Тетис, в итоге отпустив мою руку и направившись к столу, чтобы занять оставшееся свободное место рядом с Никсом. – Если уж на то пошло, взгляни на себя.

Либо Никс проигнорировал замечание Тетиса, либо, вероятнее всего – как мне начало казаться, – он вовсе не понял его слов, потому что все внимание манерного принца было приковано ко мне. Именно его взгляд не позволял сдвинуться с места даже теперь, когда рука Тетиса больше не мешала мне бежать.

Этот испытывающий взгляд и сотня фейри, окружавшая меня, из которой каждый страстно желал подчиниться очередному приказу Никса… О Калдамире и остальных принцах не шло и речи. Как вообразить, что я смогла бы дойти до другого края главного стола.

На расстоянии я видела остекленевшие взгляды фейри, но знала, что долго они смотреть не смогли бы. Если того не пожелал бы Никс.

– Ты выглядишь так, будто привидение увидела, глупышка.

Жакет Никса был распахнут, рубашка под ним же – расстегнута. Из-под нее проглядывалась гладкая, рельефная грудь. Он наклонился ко мне, и я впервые заметила простенькое ожерелье, обвившееся вокруг его шеи. Крошечный, очень тонкий корешок, перекрученный в подобие колье на его ключицах.

Тетис проследил за моим взглядом и тоже подался вперед, заговорщически приподняв брови.

– Последние полвека Никс никак не может определиться со своими чувствами к дереву.

Мне нечего было сказать в ответ на это, и он добавил:

– То есть формально она лесная нимфа. Что, соответственно, также делает ее деревом.

– И формально, – нахмурившись, произнес Никс, – мы больше не вместе.

– И все же ты носишь ее подарок.

– А что? Мне нужно было его выбросить только потому, что мы больше не встречаемся? – поинтересовался Никс. – Серьезно, Тетис, – сказал он, и на его лице проступило беспокойство, когда он, извернувшись в кресле, посмотрел на Тетиса, – мне нужно было его выбросить?

Тот ничего не ответил. Калдамир опередил его.

– Не думаю, что Делф заинтересована в способах вызвать напряжение в штанах Никса. И в меньшей мере ее интересует, какие он носит украшения.

Он был прав. Сейчас это занимало меня меньше всего: мои колени подкашивались, и никакие смешки принцев не могли этого остановить.

Взгляд Никса метнулся ко мне. Прищурившись, он снова посмотрел на Тетиса.

– Эй, ты! Что ты ей рассказал? Она буквально совладать с собой не может.

Он взмахнул рукой, и стол разделился надвое посередине, как древесные стены входа в Лесной двор раньше, образовав проход, ведущий на противоположную сторону, между двумя рядами других столов. Пока я наблюдала за этим, прямо за спиной у Никса из земли вырос своего рода пьедестал. Калдамиру явно не понравилось, что его неприличным образом проигнорировали, но сейчас на него не стоило обращать внимания.

Оно было привлечено тем, что лежало на пьедестале: еще один корень, заточенный под лезвие.

– Шаг вперед. – Следующие слова Никса стали приказом. Я не смогла не подчиниться ему.

Все верно. Если он собирался принести меня в жертву на виду у всех своих подданных, то вряд ли получилось бы противиться ему. Но где-то глубоко пульсировала надежда, что я умру, сохранив хоть толику сбереженного достоинства. Мне не довелось стать героиней для моей деревни, но однажды Сол узнает, как я стала героиней для него. Лишь в этом был смысл. Мысли цеплялись за эту идею, когда я шагала вдоль промежутка между столами на другую сторону.

Над головой закатное солнце осветило ветви, отчего стало казаться, что сами они мерцают золотым сиянием. Зеркала, подвешенные на природных балках, ловили свет, бликами ниспадая на нас, подобно россыпи падающих звезд. Вскоре солнце будет поглощено горизонтом, но в это короткое мгновение весь лес будто окрасился пламенем расщепленных лучей.

От Никса исходил жар, которого я не чувствовала ни от кого другого. Стоять так близко к нему было невыносимо. Неудивительно, что остальных тянуло к нему, как мотыльков на огонь.

– Калдамир был достаточно любезен, раз привел тебя сюда согласно условиям сделки, которую заключил с твоим лордом, – говорил он, вглядываясь в мои глаза. – И теперь я исполню свою часть.

С этими словами он без промедления потянулся за клинком, схватил его с пьедестала и полоснул кончиком лезвия по моей вытянутой ладони прежде, чем я успела отшатнуться. Орудие со стуком упало на стол. В зале воцарилась тишина, когда он наклонился и прижал свои полные губы к порезу.

Тонкая рука принца обхватила мою, заслонявшую его лицо, и губами он поглощал железо моей крови. Когда Никс снова поднял голову, на изумительной золотистой палитре его кожи бесстыдно багровело темно-красное пятно. Моя кровь наполнила его уста, словно сок от раздавленных вишенок, чьи косточки он сплевывал прежде.

В третий раз я услышала уже знакомый рокот магии. Из неизвестности взявшийся легкий ветерок коснулся и без того хаотичных завитков волос Никса, в то время как миска в его руках начала вибрировать.

Калдамир, Тетис и Армин подались вперед. Лица их напряглись.

Косточки в миске принялись дрожать и изменять свою форму: раскрылись крошечные крылышки, выросли ножки, и так образовалось несколько похожих на комариков существ, которые приподнялись над миской и на мгновение зависли в воздухе.

Лица четырех принцев озарились надеждой. Но та была столь же кратковременной, как и существование маленьких порожденных магией существ. Почти сразу после того как эти крошечные создания невысоко воспарили, они превратились в черный пепел на дне своей погребальной чаши, в которой неведомая сила даровала им короткую жизнь.

Как только это произошло, прекратился рокот. Некая пустота заполонила зал, а за чувством опустошенности в сердцах присутствующих последовало горьковатое послевкусие.

Калдамир нарушил тишину, ударив рукой по столу:

– Этого недостаточно.

Трое остальных принцев фейри упали обратно в кресла.

– А я предвещал, что будет именно так, – проворчал Армин. Он подергал ткань, обернутую вокруг его плеч, в попытке скрыть разочарование.

Аромат крови и меда овладел моими рецепторами, когда Никс запрокинул голову и на секунду закрыл глаза. Его ноздри раздулись от глубокого вдоха. Когда он наклонил голову назад, чтобы взглянуть на меня, я уловила намек на знакомое озорное лукавство, которое уже привыкла видеть в глазах Тетиса.

– Во всяком случае, условия этой сделки выполнены.

Сердце все еще колотилось в груди.

– На этом… все?

Я заметила, как Никс взглянул на раненую им ладонь, прежде чем отпустить мою руку. Она уже заживала.

– Но как…

– О, обожаю вас, людей! Вы потрясающе простодушны, – звонко рассмеялся Никс. Он снова схватил меня за запястье, повернув его к заходящему солнцу. – Ты же не думала, что я собираюсь впустую растратить всю эту сладкую кровь, не так ли?

– Всему причина – флюиды фейри, позволяющие ранам быстро затягиваться. Лечить ими можно и обычного человека, если ему повезет, – откуда-то со стороны раздался резкий и четкий ответ Калдамира. Неудавшееся таинство магии истощило его терпение. Он уставился на опустошенный им наполовину кубок с вином. – Не то чтобы кому-то из людей действительно настолько везло…

Вместе с Никсом мы наблюдали за тем, как порез на моей ладони затягивался, пока от раны не остался лишь небольшой серебристый шрам.

На мгновение я задумалась, были бы рассказы о фейри абсолютно такими, какими они существовали, если бы людям стало известно нечто подобное… Возможно, мы бы давным-давно придумали способ заманивать фейри в ловушки и использовать их в своих корыстных целях, не желая их исчезновения. На этот счет назрел вопрос: ненавидели бы мы фейри так сильно, если бы понимали, какой силой они обладают?

Силой, которая могла бы нам помочь без претензии на истребление нашего рода.

На Никса, казалось, эта неудавшаяся попытка создать новых насекомых взамен тем, которых погубили мы с Калдамиром, произвела меньшее впечатление, чем на остальных. Тетис сделался необыкновенно молчаливым, а Армин, обычно тихий и спокойный, начал ерзать ногой под столом.

Принц лесного племени все еще держал меня за руку. Большим пальцем он рисовал круги на тыльной стороне ладони. Остатки внутреннего жара погасли, когда он поднял на меня взгляд.

– Я уже давно не видел людей, но все еще помню, как они должны выглядеть. Не припомню никого из них, похожих на тебя.

– Не думаю, что кто-то из нас припомнит, – произнес Армин, сидевший по другую сторону от него. Он продолжал беспокойно постукивать ногой. Искоса посмотрев на меня, он перевел взгляд на Калдамира. Никто из них не проронил ни слова, но я заметила, как Тетис наблюдает за ними.

Только Никс оставался в некоем забытьи, ведь его внимание все еще было приковано к моему лицу, словно я была загадкой, которую он пытался разгадать. Закат к тому часу истлел на горизонте, оставив зеркала позвякивать на невидимом ветру. Их пляшущие в переливах уже пропавшего сияния огоньки померкли в мгновение ока.

Только после этого Никс отпустил мою руку и откинулся в кресле:

– Хотя бы с этим делом разобрались, – сказал он. Усталость, казалось, не задерживалась на его лице дольше нескольких секунд. Она тут же сменилась привычной улыбкой. – Давайте же наслаждаться оставшимся вечером, пока нам не пришлось снова возвращаться к унылой реальности.

– В каком смысле «разобрались»? – спросила я, отвернувшись от Никса и посмотрев на Калдамира, а затем на двух других фейри, сидевших рядом с ним. – Мне казалось…

– Только не говори, что решила, будто мы намеревались тебя убить, – ответил Тетис, ступив вперед. – Было необходимо, чтобы Никс отведал немножко твоего страха.

– Немножко…

– В малых ритуалах именно страх имеет значение. Ты правда думаешь, что мы дикари?

– Да.

Тетис разразился волчьим смехом, и его нога соскользнула с края стула, на который он ее водрузил.

– По крайней мере, она не лжет, – сказал он, придя в равновесие шаркающими движениями. Его золотые глаза мерцали в увядающем свете, когда он изучал меня во всем моем упоении участившимся сердцебиением. Ибо сердце мое снова забилось чаще, но на этот раз не из-за страха.

– Право, какая жалость.

Я хотела спросить Тетиса, что он имел в виду, и по большому счету хотелось задать тысячу вопросов, но только один действительно имел значение.

– Значит, я могу вернуться домой?

Армин отпрянул, услышав мои слова, и лицо его исказилось от омерзения. Однако ответил мне Калдамир:

– Ни в коем случае.

– Но ведь условия сделки…

– Это никак не связано со сделкой, – отрывисто прыснул словесным ядом Калдамир. Взгляд его все еще был прикован к бокалу, хоть тот уже давно опустел. Он воспринял неудавшийся ритуал болезненнее всех остальных. – Ты не сможешь добраться до моста к сроку.

– К сроку?

– До окончания празднования Мидсоммар, пока древняя магия снова не утечет… – ответил Тетис, взяв фрукт, который тут же равнодушно уронил на стол – сквозь пальцы.

Мое сознание изматывалось в панике.