Текст книги "Мифы буддизма и индуизма"

Правосудие Рамы

Войдя в покои Рамы, пес остановился перед царем и принялся восхвалять его мудрость.

– Что я могу сделать для тебя? – спросил Рама. – Говори, не бойся.

Пес поведал царю, что некий странствующий брахман поколотил его без всякой на то причины. Рама послал за брахманом.

– О дваждырожденный, – обратился к нему царь, – ты обидел собаку, которая ничего дурного тебе не сделала. Гнев – худшая из страстей. Гнев – словно острый кинжал, губящий добродетель. Зло, совершенное под влиянием гнева, хуже дурного слова или ядовитой змеи.

– Весь день я просил подаяние, – отвечал брахман, – устал и проголодался, а эта собака преградила мне путь и не желала сойти с места, как я ни уговаривал ее. Поневоле мне пришлось ударить упрямца. О царь, я совершил ошибку, и ты должен наказать меня!

Рама погрузился в размышления, желая назначить брахману наказание, соразмерное его проступку.

– Назначь брахмана главой семьи, – сказал пес.

Видя, что советники его немало удивлены, Рама сказал:

– Вы не понимаете, что это означает, но пес хорошо знает, о чем говорит.

– Когда-то я был главой большой семьи, – объяснил пес, – верно служил богам и брахманам, следил, чтобы слуги мои были сыты прежде, чем я сам сяду за стол, я был милосерден и щедр и все же оказался в моем теперешнем положении. О царь, этот брахман жесток и вспыльчив, он не сможет выполнять обязанности главы семьи и попадет в ад.

Рама подивился словам пса, а тот отправился в Бенарес, чтобы там искупить свои грехи.

В другой день к воротам дворца пришел брахман. На руках он нес тело своего мертвого сына.

– О сын мой, – причитал брахман, – тебе было всего четырнадцать лет. Не знаю, за какие мои грехи боги послали тебе смерть. Уста мои никогда не произносили лживых слов, никогда я не обижал животных и не совершал иных грехов. Наверное, по какой-то другой причине ты ушел от меня в обитель Ямы. Воистину, должно быть, я расплачиваюсь за грехи царя. О повелитель, верни жизнь моему сыну, иначе я и моя жена умрем у ворот твоего дворца.

Рама созвал совет, на который пригласил восемь великих брахманов. Первым слово взял Нарада. Он объяснил царю, что стало причиной смерти мальчика, и рассказал Раме о четырех эпохах.

– Сейчас, о царь, – сказал Нарада, – наступает эпоха Кали, ибо шудры стали предаваться аскезе в твоем царстве, в этом причина смерти мальчика. Правосудие в твоих руках, о Рама, в твоей власти пресечь беззаконие, чтобы подданные твои жили в добродетели и к мальчику вернулась жизнь.

Рама приказал погрузить тело мальчика в масло, а сам силой мысли призвал колесницу Пушпака. Вступив на нее, Рама поднялся над городом и принялся осматривать квартал за кварталом. Ни на западе, ни на севере, ни на юге не увидел он творящегося беззакония. Лишь на юге он обнаружил йога, стоящего на голове и совершавшего самые суровые аскезы.

– О благословенный аскет, – обратился к нему Рама, – поведай мне, кто ты и к какой касте принадлежишь, к чему стремишься?

– О великий Рама, – отвечал йог, – я – шудра и совершаю аскезы, желая попасть на небо.

Тогда Рама вынул меч и отсек йогу голову. Боги на небесах возрадовались и осыпали Раму лепестками цветов. Шудра же вознесся в вожделенную небесную обитель.

– Если я совершил угодное вам деяние, – обратился Рама к богам, – верните жизнь сыну брахмана, чтобы исполнил я данное мной обещание.

Боги выполнили желание Рамы, и он вернулся во дворец. Тем временем Сита, жившая в обители Вальмики, разрешилась от бремени, произведя на свет сыновей, которых нарекли Кушей и Лавой. Царевичи росли в лесу, и учителем их был сам Вальмики. Создав Рамаяну, он научил мальчиков декламировать шлоки.

Сыновья Рамы

Однажды Рама решил почтить богов и совершить ритуал, принеся в жертву коня. Как того требовал обычай, сначала Рама выпустил коня на волю. За конем неустанно следовал Лакшмана. Рама пригласил на церемонию медведей, обезьян, Вибхишану и царей других государств, также риши и прочих отшельников со всех концов света. Бесчисленные сокровища раздал Рама за тот год, что конь бродил на воле, но богатства его не уменьшились. Никогда прежде ритуал ашвамеда (принесение в жертву жеребца) не был столь пышным!

Вместе с Вальмики на церемонию явились Куша и Лава. По просьбе аскета они повсюду декламировали Рамаяну и называли себя учениками Вальмики. В один из дней повесть о деяниях Рамы достигла ушей самого царя. Созвав брахманов, ученых, артистов и музыкантов, Рама попросил Кушу и Лаву прочесть Рамаяну. Голоса их были столь прекрасны, что все присутствующие с восторгом внимали строкам поэмы. Рассматривая мальчиков, они немало дивились и сходству их с Рамой. Когда царь пожелал наградить Кушу и Лаву, они отказались принять дары.

– Мы живем в лесу, к чему нам золото? – сказали они.

На вопрос о том, кто сочинил поэму, мальчики отвечали:

– Это творение нашего учителя Вальмики. О царь, если эти строки доставили тебе удовольствие, мы готовы читать тебе поэму всякий раз, как пожелаешь.

День за днем Рама слушал волшебные шлоки и наконец узнал, что Куша и Лава – сыновья Ситы. Он немедленно послал гонца в обитель отшельников, прося их засвидетельствовать добродетельность Ситы. Кроме того, он хотел узнать, не откажется ли Сита снова предоставить доказательства своей невиновности.

– Спросите ее, – сказал Рама, – не согласится ли она прилюдно поклясться в своей невиновности.

Вскоре отшельники сообщили Раме, что Сита готова пройти испытание. Обрадовавшись, Рама повелел готовиться к церемонии.

Когда наступило назначенное время, явилась Сита в сопровождении Вальмики. Она следовала за аскетом со сложенными руками, потупив глаза. Собравшиеся встретили ее появление радостными возгласами и шепотом.

– О сын Дашаратхи, – обратился Вальмики к царю, – хотя Сита чиста перед богами и людьми, ты отрекся от нее, отослав в мою обитель, потому что народ твой злословил о ней. Позволь же ей еще раз доказать тебе свою невиновность. Я же скажу тебе, о Рама, что эти мальчики – твои сыновья. Клянусь, что, если на Сите есть какой-либо грех, я отрину плоды своего аскетизма, который исповедовал тысячи лет.

Взглянув на Ситу, смиренно стоявшую перед людьми со сложенными руками, словно богиня, Рама ответил:

– О великий аскет, ты – сама добродетель, и твои слова убедили меня в чистоте Ситы. Я признаю Кушу и Лаву своими сыновьями, но пусть Сита пройдет испытание, чтобы в ее невиновности уверились все собравшиеся.

Земля принимает Ситу

Вдруг подул прохладный ароматный ветер, божественный эфир. Ощутив его дуновение, люди удивились: такой ветер дул лишь в золотую эпоху.

– Никогда в моих мыслях и сердце не было никого, кроме Рамы, – промолвила Сита. – Если это правда, пусть богиня земли защитит меня. Я всегда думала лишь о благоденствии Рамы и молю Васундхару принять меня.

После этих слов земля содрогнулась и из ее недр поднялся огромный трон, украшенный сверкающими каменьями. Богиня земли протянула руки и, обняв Ситу, усадила рядом с собой. Затем трон снова погрузился в недра и земля сомкнулась над ним. Боги принялись восхвалять добродетель Ситы, и все живое на земле и в небесах преисполнилось удивления и радости. Один лишь Рама был погружен в печаль. Долго сидел он с поникшей головой, охваченный скорбью и гневом. Он готов был уничтожить всех на своем пути, лишь бы Сита снова была рядом с ним.

– О Рама, – обратился к царю Брахма, – не печалься. Вспомни о своем божественном происхождении, вспомни, что ты – Вишну. Сита невинна и чиста, и благодаря своей добродетельности отправилась она в подземную обитель, но ты встретишься с нею на небесах. Послушай окончание истории Вальмики, и узнаешь, что готовит тебе будущее.

С этими словами Брахма вместе с остальными богами вернулся на небо, а Рама приготовился слушать Уттара-канду.

Последние дни Рамы

Но Рама так и не утешился. Без Ситы мир казался ему пустым, нигде не находил он покоя. Оделив обезьян, царей и отшельников богатыми дарами, он отпустил их домой и повелел изготовить золотую статую Ситы, чтобы вместе с нею совершать священные ритуалы. Минула еще одна тысяча лет. Царство Айодхья по-прежнему процветало. За это время Каушалья и Кайкейи скончались, воссоединившись на небесах с Дашаратхой. Бхарата правил в Кекайи, Шатругхна – в Мадху, а сыновья Лакшманы основали свои царства.

Наконец явился во дворец Рамы могущественный йог по имени Время, и Рама почтительно склонился перед ним. Аскет напомнил Раме о его божественной природе и всех деяниях, совершенных им на земле.

– О владыка мира, – обратился он к Раме, – ты был рожден на земле, чтобы сокрушить десятиглавого ракшаса. После этого суждено тебе было царствовать одиннадцать тысяч лет. Теперь пришло твое время и верховный творец послал меня к тебе, чтобы спросить: желаешь ли ты и дальше править людьми или хочешь вернуться на небо?

Рама сказал, что предпочел бы возвратиться в обитель богов. Меж тем Лакшмана покинул свой дом и отправился к берегам Сараю, чтобы предаться аскезе. Боги осыпали его цветами, а Индра вознес Лакшману на небо. Возрадовались боги, увидев, что четвертая часть Вишну вернулась к ним. Рама решил последовать примеру Лакшманы. Сначала он хотел передать трон Бхарате, но после его отказа поделил царство между сыновьями Кушей и Лавой. Они стали правителями новых городов Кушавати и Шраванти. Айодхья же опустела, ибо жители ее пожелали следовать за Рамой. Весть об этом достигла ушей Шатругхны. Отдав свой трон сыновьям, он поспешил воссоединиться с Рамой. Услышав об уходе Рамы, в Айодхью явились обезьяны.

– Я отдал Ангаде власть над Кишкиндхой, позволь же и мне следовать за тобой.

Рама разрешил всем обезьянам сопровождать его, Хануману же сказал:

– Ты будешь жить вечно, пока жива в памяти людей Рамаяна.

Джамбавану и прочим Рама определил срок жизни до конца эпохи Кали, а другим обезьянам и медведям позволил следовать за собой. Вибхишане Рама дал мудрые советы, касающиеся управления государством, и наказал чтить богов.

На следующий день Вибхишана приготовил все необходимое для совершения ритуалов, сопутствующих переходу в иной мир. Все подданные Рамы явились на берег Сараю. Сюда же пришли Бхарата, Лакшмана и Шатругхна со своими женами, советниками и слугами. Вскоре прибыл Рама, сопровождаемый медведями, обезьянами и ракшасами.

Увидев, что все собрались на берегу реки, с небес спустился Брахма с сотнями тысяч колесниц. С неба пролился дождь из цветов.

– Благословен будь, Вишна! – воскликнул Брахма. – Скоро ты и твои братья снова станете единым целым.

Приняв свой истинный облик, Вишну вознесся на небо, где его приветствовали все боги.

– Пусть все, кто последовал за мною, обретут здесь дом, – сказал он, обратившись к верховному творцу, и Брахма предоставил каждому из спутников Вишну место в обители богов.

Так заканчивается Рамаяна, вдохновленная Брахмой и переложенная на стихи Вальмики. Лишенный сыновей обретет сына, прочтя строку из Рамаяны. Все грехи будут отпущены тому, кто прочтет или услышит Рамаяну. Да благословят боги долгой жизнью того, кто читает Рамаяну, и окружен будет он, сыновья и внуки его почтением в этом мире и на небесах.

Глава 3
Махабхарата
(изложенная в пятнадцати эпизодах)

Введение

Махабхарата, без сомнения, является великолепным образчиком индийского народного эпоса. Для индийцев эта поэма представляет такую же ценность, как для греков «Илиада», а для нас Библия. Из всех священных книг Махабхарата наиболее популярная. Частью поэмы является Бхагават-гита – один из самых почитаемых духовных и философских текстов. Но вместе с тем Махабхарата – это эпос. В основу истории о воплощении Кришны легли баллады и предания далекой древности. Главная фабула эпоса – противостояние между сыновьями Панду и сыновьями Дхритараштры, иначе говоря, между Пандавами и Кауравами. И хотя, следуя древней традиции, автор искусно вплел в ткань эпоса тысячи других историй, легенд, преданий, основная сюжетная линия сохраняется на всем его протяжении. Махабхарата выделяется на фоне других произведений своей живостью и творческой фантазией. Мы прекрасно помним, что поэма была создана в глубокой древности, и тем сильнее удивляет нас ее связь с современностью. Порой в Махабхарате встречаются описания причудливых обычаев и верований, но по яркости персонажей и остроте затронутых социальных и философских тем этот эпос не уступает современным европейским романам и драмам.

Примечательно, что на всем протяжении поэмы основное внимание сосредоточено на персонаже. Мы становимся свидетелями того, как человек строит свою жизнь, являясь творцом своей судьбы. Махабхарата – это средоточие многовековой индийской философии, эпос, взывающий к разуму и сердцу каждого поколения. Это уже не просто поэма, а олицетворение национальной морали. В этом заключается огромная разница между Махабхаратой и греческим эпосом, доминантой которого является поиск идеальной красоты.

Махабхарата сосстоит из 18 парв (книг): Ади-парва (Первая книга), Сабха-парва (Книга о собрании), Аранья-парва (Лесная книга), Вирата-парва (Книга о Вирате), Удьйога-парва (Книга о старании), Бхишма-парва (Книга о Бхишме), Дрона-парва (Книга о Карне), Шалья-парва (книга о Щалье), Сауптика-парва (Книга о нападении на спящих), Стри-парва (Книга о женах), Шанти-парва (Книга об умиротворении), Анушасана-парва (Книга о предписании), Ашвамедуха-парва (Книга о жертвоприношении коня), Ашрамавасика-парва (Книга о жительстве в лесу), Маусала-парва (Книга о битве на палицах), Махапрастханика-парва (Книга о великом исходе), Сваргароханика-парва (Книга о восхождении на небо), также существует приложение из 16 375 двустиший, Харивамса-парва, повествующее о жизни Кришны.

I. Как царевичи научились стрелять

Однажды Бхишма[9]9
  Бхишма – сын раджи Шантану и богини-реки Ганги. В юности прошел обучение воинскому искусству у Парашурамы – одного из аватар бога Вишну.
  Однажды раджа Шантану решил посвататься к прекрасной дочери рыбака Сатьявати. Но ее отец, ослепленный гордыней, заявил, что он против этого брака, так как дети, родившиеся от Сатьявати, никогда не станут наследниками из-за того, что у Шантан уже есть старший сын. Тогда Бхишма, желая осчастливить отца, прилюдно дал обет безбрачия и поклялся, что никогда не будет претендовать на трон. Для жизни Бхишмы (как, впрочем, и для всего развития сюжета Махабхараты) обет, данный им в молодости, имел огромное значение. (Примеч. ред.)


[Закрыть] решил найти для царевичей из двух благородных семей наставника, который мог бы научить их обращению с оружием. Случилось так, что в один из дней мальчики играли в мяч в лесу возле Хастинапура и мяч упал в старый колодец. Как ни старались, не могли они достать мяч. Казалось, он так и останется в колодце. Отчаявшись, мальчики огляделись и увидели брахмана, сидевшего неподалеку. Брахман этот был худ и смуглолиц, он недвижно сидел в тени дерева, словно отдыхая после праведных трудов. Мальчики приблизились к нему.

– О брахман, – сказали они, – не можешь ли ты достать из колодца наш мяч?

Слабая улыбка осветила лицо брахмана.

– Что я слышу? – спросил он. – Отпрыски царских семей не в состоянии справиться с такой пустяковой задачей? Если вы пообещаете накормить меня, я с помощью тростинок достану не только ваш мяч, но и это кольцо.

С этими словами брахман снял с пальца кольцо и бросил его в колодец.

– Если ты поможешь нам, мы озолотим тебя! – вскричал один из мальчиков.

– Неужели? – усмехнулся брахман. – Тогда смотрите.

Он сорвал несколько длинных тростинок, растущих поблизости.

– При помощи заклинаний я превращу их в стрелы. Смотрите же.

Метко пустив тростниковую стрелу в колодец, брахман пронзил ею мяч, словно иглой. Затем вторую тростинку он всадил в первую, третью во вторую и так далее, пока не получил тростниковую веревку, при помощи которой легко вытянул мяч из колодца.

Теперь мальчиков гораздо больше занимал сам брахман и его умения, чем мяч.

– А кольцо? – закричали они. – О брахман, покажи, как ты достанешь кольцо!

Затем Дрона – а таково было имя брахмана – поднял свой лук, лежащий на траве, и, достав из колчана стрелу, выпустил ее в колодец и, подцепив кольцо, достал его из колодца и протянул царевичам. Изумление и радость мальчиков не знали границ.

– Что мы можем сделать для тебя? – наперебой закричали они.

Лицо брахмана снова посерьезнело.

– Скажите Бхишме, что пришел Дрона, – коротко ответил он и снова погрузился в задумчивость.

Когда мальчики рассказали Бхишме об утреннем происшествии, он решил, что Дрона именно тот учитель, который нужен мальчикам, и поспешил лично засвидетельствовать ему свое почтение. Бхишма знал, что Дрона был сыном великого мудреца Бхарадваджи, чей ашрам находился в горах близ истоков Ганги и слыл средоточием знаний. У аскета было много учеников из благородных семей, которые стали для Дроны товарищами по детским играм. Ходили слухи, что после смерти отца Дрона удалился от мира и совершил такие аскетические подвиги, что боги одарили его чудесным оружием и научили им пользоваться.

Бхишма поинтересовался у Дроны, что привело его в столицу, и получил исчерпывающий ответ. Оказалось, что Дрона женился и у него родился сын, которого нарекли Ашваттхаманом. Прежде Дрона вел аскетический образ жизни, но теперь он должен был заботиться о сыне и, руководствуясь его интересами, решил обратиться к друзьям детства. В их числе был Друпада, ныне царь Панчалы. Некогда Друпада, будучи царевичем, обучался у Бхарадваджи. Тогда они с Дроной были неразлучны и даже поклялись в вечной дружбе. Неудивительно поэтому, что Друпада был первым, к кому решил обратиться Дрона. Но когда он явился ко двору Друпады, тот встретил брахмана насмешками и отрекся от старинного друга. Друпада счел за дерзость, что нищий брахман, вынужденный просить подаяние, чтобы не умереть с голоду, называет себя другом царя, восседающего на золотом троне. Дрона был оскорблен до глубины души. Горечь нищеты не шла ни в какое сравнение с охватившим его гневом. Тогда он решил пойти по стопам отца, стать наставником и воспитать выдающихся воинов.

Выслушав историю Дроны, Бхишма обратился к нему с такими словами:

– Возьми свой лук, о брахман, и сделай из царевичей искусных воинов. Все, чем я владею, – в твоем распоряжении. Поистине, боги благосклонны к мальчикам, раз мне удалось отыскать для них такого наставника!

Однажды, вскоре после того, как Дрона стал наставником царевичей, он призвал их и заставил пообещать, что, как только они научатся управляться с оружием, выполнят одно его желание. Царевичи молчали, и лишь один из них, Арджуна, третий из Пандавов, заверил Дрону, что сделает все, что тот пожелает. Дрона обнял мальчика, и с того дня между ними возникла особая привязанность. Арджуна всегда был рядом со своим наставником, пользуясь любой возможностью перенять его опыт.

Учениками Дроны были все Кауравы и Пандавы, царевичи из других государств и отпрыски благородных семей. Среди них был странный меланхоличный юноша по имени Карна. Он считался приемным сыном царского возничего, но об истинном его происхождении не знал никто. Впрочем, ходили слухи, что Карна принадлежал к благородному семейству. Между Карной и Арджуной развилось соперничество, каждый стремился превзойти другого в стрельбе из лука. Неудивительно, что Карна предпочитал общаться не с Пандавами, а с Дурьодханой и его братьями.

Тем временем Арджуна стал заметно превосходить своих товарищей по учебе. Однажды вечером, когда он ужинал, лампа неожиданно погасла. Комната погрузилась во тьму, но Арджуна заметил, что для него и во тьме не составляет труда донести ложку до рта. Тогда он задумался о важности привычки и постоянной тренировки и начал учиться стрелять из лука в полной темноте. Услышав звон тетивы, Дрона вошел в комнату и обнял любимого ученика, заявив, что никто в целом мире не сравнится с ним.

Среди тех, кто хотел учиться у Дроны, был Экалавья, сын царя неарийского племени. Однако из уважения к арийским царевичам Дрона не принял его.

Вернувшись в лес, Экалавья сделал из глины фигурку Дроны и стал поклоняться ему, как своему наставнику. Постоянные тренировки и способность отрешаться от всего во имя достижения поставленной цели сделали свое дело – вскоре мало кто из лучников мог сравниться с Экалавьей. Однажды царевичи охотились в лесу и одна из собак вдруг увязалась за смуглолицым человеком, облаченным в оленью шкуру и с волосами покрытыми грязью. Пораженный этим зрелищем, пес собирался залаять, но не успел он произнести хотя бы звук, как Экалавья пронзил его семью стрелами, выпущенными на слух. Пес вернулся к царевичам, и те, охваченные гневом и завистью, принялись разыскивать таинственного лучника. Обнаружив Экалавью, они спросил его, кто он и что делает в лесу.

– Я – сын нишадхского царя, – отвечал Экалавья, – и ученик Дроны, стремящийся в совершенстве овладеть оружием.

Услышав об этом, Дрона в сопровождении Арджуны отправился в лес на поиски Экалавьи. Увидев Дрону, Экалавья пал ниц, а затем поднялся в ожидании повелений брахмана.

– Если ты действительно мой ученик, – обратился к нему Дрона, – ты должен заплатить мне за обучение.

– О наставник, – обрадованно сказал Экалавья, – только скажи, что ты хочешь, и я отдам тебе все, что у меня есть.

– Если ты искренен, Экалавья, – холодно проговорил Дрона, – тогда отдай мне свой большой палец с правой руки.

Без тени печали на лице Экалавья достал нож, отсек палец и положил его к ногам Дроны. Когда брахман ушел, он снова взялся за лук и обнаружил, что больше никогда не сможет стрелять из него с прежней быстротой.

Так Дрона избавил царевичей от соперника. Двое – Бхима, второй из Пандавов, и его кузен Дурьодхана – искусно владели палицей. Ашваттхаман, сын Дроны, владел тактикой ведения военных действий. Близнецы Пандавы, Накула и Сахадева, превосходили остальных в искусстве верховой езды и владении мечом. Юдхиштхира, старший из Пандавов, великолепно управлялся с колесницей. Лишь Арджуна в совершенстве владел всеми видами оружия. Его сила, храбрость, находчивость и ум не знали себе равных. Один из всех он мог противостоять армии в шесть тысяч человек.