Текст книги "Скандал на кафедре Высших"

Скандал на кафедре Высших [306626]
Автор: Анастасия Бельская

Глава 1

Айрин

Дверь кабинета мисс Шэрр захлопывается, словно ловушка в клетке с опасным зверем, и мы остаемся там одни.

Я и зверь, разумеется. Только вот в роли хищника сейчас… Мой преподаватель.

Декан Тодд’с делает ровно два шага, оказываясь у парты, за которой сижу я, и пытаюсь подобрать хоть какие-то слова в оправдание.

Не выходит.

Поэтому, когда профессор наклоняется, тяжело дыша и даже, кажется, скрипя зубами от еле сдерживаемой злости, я испуганно ойкаю.

А когда его руки опираются прямо на парту передо мной, из меня выскакивает одно-единственное слово:

– Извините!

– Извините?! – грохочет сверху, и я в ужасе закрываю глаза, немного сползая под стол, – извините?!

Ну а что еще я могу ему сказать?!

«Ой, простите, профессор, я не хотела подливать вам в стакан зелье»? Тогда зачем все же подлила? Да сама не знаю, как вышло, что я дала себя уговорить!

– Родда’с, – шипит декан, , и наклоняется еще ниже, отчего прядь темных волос падает ему на лоб, – я жду объяснений! Какого черта ты так меня подставила?!

– Подставила? – испуганно переспрашиваю, внезапно вспоминая, как нежно этот самый декан держал меня в объятиях на глазах у всей академии всего полчаса назад.

Ну и что, что под действием зелья?!

Нежно же… С как-будто заботой!

А теперь, глядя на то, как у него дергается кадык, и ноздри раздуваются от злости, мне и не верилось, что подобное вообще было. И лишь те же пальцы, что гладили меня по волосам, а теперь впиваются в гладкую поверхность парты, явно представляя на ее месте мою шею, напоминают о том, что было…

Видимо, разговор с ректором и членами комиссии прошел еще хуже, чем я рассчитывала.

– Меня отчислят? – с ухающим вниз сердцем спрашиваю я, а правый глаз профессора странно дергается, словно мои слова задели в нем очень чувствительный нерв.

– Отчислят? – выдыхает он, с трудом веря в мои слова, – это тебя волнует, Родда’с?! А то, что мне впаивают обвинения в приставании к студенткам, нашей академии грозит скандал, и ректор сейчас делает все возможное, чтобы замять происшествие – это тебя вообще, видимо, не касается?!

Он говорит, наклоняясь так близко, что между нашими лицами остается буквально десять сантиметров, а зрачки профессора неожиданно расширяются, тем самым разгоняя кровь по моему лицу. И когда декан замечает это, то резко отклоняется назад, странно выдыхая, и чертыхаясь сквозь зубы.

– Последствия твоей бурды! – рявкает он, и потирает лицо ладонями, – ты вообще хоть понимаешь, что натворила, Родда'с?! Среди членов комиссии сегодня был мистер Эйр, а тот давно точит зуб на нашу академию! Да ему и повода не надо было, чтобы найти, до чего докопаться. А тут – такой подарок в виде нас с тобой!

– Простите, – уже искренне, с комом в горле прошу я, сжимая в кулаки пальцы, – я не знала, что сегодня будет проверка, клянусь, не знала…

– Зачем вообще полезла ко мне с Любовным эликсиром? – устало спрашивает Тэйнарс Тодд’c, совсем немного успокаиваясь, и глядя на меня с тем самым застывшим изумлением, как было до этого в столовой, – это ведь совсем не в твоем духе. Скорее, такой бредовый поступок больше похож на…

Его глаза сужаются, а на дне темноты вспыхивает понимание. Он снова приближается – и я машу руками, уже зная, о чем профессор думает.

– Зельда здесь не при чем!

– Да неужели?

– Клянусь!

– Зачем тогда она терлась рядом с тобой у моего места?

– Вы же сами слышали – чтобы спросить, как исправить оценку у мисс Шэрр! – выдвигаю нужную теорию, от которой на лице Тодд’са возникает снисходительное выражение, – честное слово!

– Угу, как же. Мисс Родда’с, я надеюсь, вы понимаете, что укрывание соучастницы преступления никоим образом не облегчит вашу собственную вину.

– Понимаю, – буркаю, сама зная, что поступаю глупо.

Но не могу я выдать подругу! Хоть и злюсь на нее безумно – но я сама, собственной головой соглашалась с ее планом, и никто не заставлял меня лить зелье в стакан Тодд’cа! Поэтому и отвечать за проступок мне одной…

Только если Зельда не решит признаться сама…

– Она не признается, – Тодд’c словно читает мои мысли! – все еще будете утверждать, что сами решили подлить мне зелье за ужином?

– Да, – выдыхаю, глядя Тодд’cу прямо в глаза, и тот чуть приподнимает одну бровь, явно дивясь моей упертости.

Ну, или тупости, я пока особо не разобралась, чему именно.

– Хорошо, – хмыкает профессор, и скрещивает руки на груди, создавая контраст белой кожи с темной тканью преподавательского пиджака, – тогда и наказание вам нести в одиночестве.

Мои мысли тут же ускакивают от Зельды к своей собственной судьбе – и я с волнением жду, что дальше скажет декан.

Отчисление? Понижение до Низшего факультета? Или, возможно, меня заставят отрабатывать наказание, сообщив дядюшке о том, что вычудила его всегда послушная племянница?

– Не знаю, о чем вы там подумали, – вздыхает Тодд’с, окончательно беря себя в руки, и даже снова глядя со снисхождением, которое всегда в нем присутствует на уроках, – но все намного, намного хуже, чем вы можете себе представить.

– Неужели? – Взволнованно выдыхаю, потому что хуже отчисления ничего не приходит в голову, – вас тоже из-за меня… Уволят?

Тайнарс Тодд’с спокойно отходит в дальний угол, беря приготовленный графин с водой для учеников, и наливает в стакан. Подносит его к неяркому свету, рассматривая на предмет посторонних примесей – что после произошедшего весьма и весьма логично – а затем выпивает залпом, тогда как у меня сжимается горло от страха.

– Кажется, я теперь вообще не смогу доверять емкостям, которые не проверил лично, – как будто сам себе говорит декан, и разворачивается таким образом, что только половина уставшего лица попадает в свет, – был только один вариант выйти из положения так, чтобы не пострадали академия, ректор, и моя репутация, которая резко свернула в сторону похотливого до девичьих тел преподавателя.

– И какой же? – сглатываю, из последних сил крутя в голове идеи одна другой хуже.

– Он вам вряд ли понравиться.

– И все же…?

Мужчина хмыкает, делая шаг вперед, и теперь целиком и полностью я вижу его под тусклой лампой кабинета.

И совершенно офигеваю от дальнейших, сказанных едва ли не безразличным тоном слов.

– Я объявил всем, что мы помолвлены.

Глава 2

За пару часов до этого

Айрин

– Так, еще щепотку дьявольски-красного сушеного цветка Аломары, и половину чайной ложки нейтрализатора вкуса… готово!

Девушка, чьи волосы на фоне бледного лица пылают ярко-красным оттенком, а в носу поблескивает драгоценный рубин, вскакивает с пола, поднимая и поднося к свету колбочку с розоватой жидкостью. Я всматриваюсь в едва заметный осадок – и, должна признать, результат получился просто идеальным.

– Ну все, пару часов настоится – и можно подливать Тодд’су в стакан! – глотая слова от счастья, произносит девушка, и с победной улыбкой смотрит на меня, – как думаешь, за ужином удастся улучить момент?

– Страшный ты человек, Зельда, – качаю головой, и потягиваюсь, откладывая ручку на конспекты, – решить подлить любовное зелье декану… Да не просто абы кому, а главному из Высших! Клянусь, Тодд’с тебя убьет, если поймает.

Я качаю головой, очень надеясь, что смелость подруги не будет стоить ей места на последнем курсе. Все же почти доучиться – и вылететь за неуемный характер это, как говорится, будет полным фиаско.

Или трындецом, как выразилась бы Зельда.

– Я хочу мстить, и мстя моя будет страшна! – в притворном шепоте закатывает глаза подруга, а затем тут же подпрыгивает, едва не роняя склянку на мраморный пол, – нет, ну а чего он! Я ему доклад – а он, переделывайте, халтура! Да какая халтура, я полночи на него убила!

– Действительно, – киваю, и улыбаюсь замершей Зельде, – правда, другие студенты потратили на доклад почти весь второй семестр…

– Ой, да брось ты! – Зельда плюхается на кушетку рядом, и я подтягиваю конспекты к себе, боясь, что неуемная подруга на них что-нибудь опрокинет, – не могу я работать в таком темпе, это мутотень какая-то… В общем, плевать мне, кто там – Тодд’c, не Тодд’c… Да хоть сам основатель академии, если так будет угодно! Никто не вправе издеваться надо мной, и шутить при всех, дескать, иголки Каптунского ежа у меня в одном месте…

Она обиженно дует губы, а я давлю улыбку, вспоминая, как Тэйнарс Тодд’с, отдавая Зельде доклад, при всем классе отпустил парочку колких замечаний про ее неусидчивость. И на самом деле в этих шутках не было ничего столь обидного – но отчего-то Зельду зецепило, и теперь она не находит себе места.

Хотя, если уж откровенно, это – обычное состояние подруги.

Я с улыбкой качаю головой, а затем бросаю взгляд за окно. Сегодня на редкость солнечно, и во двор хлынула толпа учеников – сбросив на траву пиджаки, и закатав рукава белых рубашек, они удобно расположились с конспектами, вяло делая домашку, и все больше шутя и переговариваясь о чем-то. Мне тоже хочется на воздух – но из-за Зельдиного зелья нам не суждено было покинуть комнату.

– Айрин? Так как, ты мне поможешь?

– Что?

Зельда укоризненно сдвигает брови, но не в ее характере долго дуться – и потому она тут же торопливо повторяет вопрос.

– Я говорю, подлить эликсир Тодд’су – поможешь мне? Я одна ни за что не справлюсь!

– Ого! Как ты себе это представляешь?

Зельда собирает под себя ноги в школьной юбке чуть выше колена, снова взбалтывает перед своим лицом зелье – и хитро прищуривается, явно уже предвкушая свой план.

– Легко! Смотри, Тодд’с приходит на ужин всегда с небольшим опозданием – говорят, он тренируется в противоположном крыле, и потому задерживается к началу. Рядом с ним сидит профессор Билл, который в силу возраста дальше своего носа не видит. А по другую сторону мисс Шэрр – вот с ней точно будут проблемы, когда ты пойдешь капать в стакан Тодд’са наш любовный напиток.

– Наш?! Я пойду?!… Погоди, погоди....

– Сперва дослушай! Так вот, мисс Шэрр я беру на себя – у меня как раз долг по ее предмету, подойду с конспектами, и отвлеку ее внимание. Считай, самое сложное сделаю. Тебе останется сущий пустяк – пока я буду общаться, сделать пару шагов в сторону, и всего две капли добавить в стакан декана. Никто ничего не заподозрит, мы все время вместе ошиваемся! Дак как, отличный план?

Я просто пару раз хлопаю глазами, изумляясь, как Зельдины бредовые идеи стали вдруг нашим «общим планом», а сваренное ею же зелье также делиться на нас двоих.

Ну подруга, просто слов нет!

Я уже открываю рот, чтобы дать быстрый и однозначный отказ, как Зельда умоляюще складывает ладони – и чуть-чуть пододвигается ко мне.

– Ну Айри, ну пожалуйста-умоляю-помоги! Тебя ни за что не заподозрят – ты ведь лучшая на кафедре, и ни разу не была замечена в подобном! Ну давай под конец учебы сделаем это! Маленькая шалость в скучной учебной жизни!

Я замираю с заготовленным на языке ответом, и так и не решаюсь вытолкнуть его наружу.

Кажется, слова Зельды про заучку все-таки достигли цели и задели где-то глубоко внутри, там, куда я давно привыкла не соваться, чтоб не отвлекаться на мелочи. Мне нужно было получить лучшие оценки, и потому за три курса за мной закрепился образ обычной зубрилы, но…

Но на самом деле я ведь такой не была.

И потому теперь решаю немного, совсем чуть-чуть отпустить «поводья», и хоть один разок сделать что-то рисковое.

Ведь что в этом идеальном плане может пойти не так, верно?

– Ладно, – сама поражаясь тому, что все-таки согласилась, с неохотой тяну я, – но предупреждаю сразу – если меня хоть что-то насторожит, я этого делать не буду!

– Спасибо, Айрин! – подруга от эмоций даже кидается мне на шею, обдавая запахом чуть резковатых духов, – обещаю, все пройдет как по маслу!

– Я надеюсь, – тихонько бурчу я, понимая, в какую авантюру ввязалась, – давай проговорим все еще раз…

На ужин мы приходим одними из первых, когда еще даже не накрыты все столы. Зельда уверенно идет к преподавателям, минуя сперва секцию Низшей кафедры, следом Общую, и только у нашего стола чуть тормозит, оглядываясь на меня. Я догоняю подругу, немного успокаиваясь от того, что Тодд’cа за столом и вправду нет, а два других преподавателя сидят там, где и прогнозировала Зельда.

– Ты как? – Шепотом спрашивает подруга, когда я становлюсь с ней рядом.

– Нормально. Но пока, если честно, ничего веселого не испытываю.

– Погоди, то ли будет, когда Тодд’с кинется с признанием в любви на какую-нибудь студентку! Ведь действие эликсира простое, как обучение у Низших – выпил, на кого первого посмотрел – тот и объект желаний!

– Супер, – вяло реагирую я, – и сколько декан будет питать влюбленность после того, как выпьет?

– Минут десять, не больше. Я и не закладывала продолжительное действие – всего лишь шутка, безобидный розыгрыш, и не более того.

Я киваю, про себя думая, что десять минут – и правда не очень долго. Вряд ли за это время Тодд’с совершит каких-то непоправимых глупостей, тем более, что тут все прекрасно знают, как действуют Любовные эликсиры. Так что преподаватели легко распознают, что это лишь шалость, а на Высших уж точно никто не подумает.

– Давай, Айрин! – пихает меня в бок Зельда, и достает из рюкзака конспекты, – вперед!

Она первая подходит к мисс Шэрр, что своим пронзительно-зеленым взглядом окидывает наши фигуры, и моментально теряет ко мне интерес, сосредотачиваясь на Зельде. Это и логично – у меня по ее предмету нет ни долгов, ни проблем, а вот у подруги их целый ворох, и потому преподавательница с тяжелым вздохом начинает ей объяснять, что еще нужно сдать, чтобы получить проходимый балл на последнем курсе.

А профессор Билл и вовсе лишь поднимает голову, прищуривается, сдвигая густые брови, но по разговору понимает, что его это не касается. И тут же утыкается носом в свою тарелку, продолжая разрезать куриную отбивную на малюсенькие кусочки.

Это мой шанс.

Я сжимаю в кулаке заветную склянку, двигаясь чуть вбок, туда, где на углу стоят нетронутые приборы. Большим пальцем откупориваю пробку, оглядываюсь по сторонам и решительно поднимаю руку. Два раза быстро трясу флаконом, и тут же прячу его под рукавом пиджака.

А в следующий момент деревенею всем телом, потому что рядом со мной из-за бокового прохода быстрым шагом выруливает Тодд’с, замирая прямо передо мной.

Мамочки.

Кажется, с этого момента на план медленно катится в пропасть.

Глава 3

Айрин

– Родда’c? – отрывисто произносит он, и от громкого, хорошо поставленного голоса я вздрагиваю всем телом, – что вы здесь делаете?

Зельда позади роняет конспекты, но Тодд’c лишь бросает в ее сторону короткий взгляд – а затем снова сверху вниз глядит на меня, приподнимая вверх широкую темную бровь.

– Стою, – мрачно отвечаю я, но в тот же момент чувствую, как подруга хватает меня за локоть, – то есть, Зельду жду. Она спрашивала, как исправить оценку у мисс Шэрр.

Тодд’с слегка наклоняет голову вбок, и выглядывает на коллегу, которая кивает, подтверждая мои слова. Я все еще стою с дебильной улыбкой, понимая, как подозрительно выгляжу – но ничего не могу с собой поделать.

– А что, в учебное время это сделать нельзя? – глаза мужчины все также не отрываются от моего лица, хоть и вопрос был адресован Зельде.

Но отвечает на него, как ни странно, мисс Шэрр.

– Бросьте, профессор Тодд’с, – машет рукой она, и поправляет перед собой столовые приборы, – вам лучше меня известно, как тяжело мисс Тунно’с дается тяга к учебе. Поэтому, коль уж она проснулась за ужином – не будем рисковать, ожидая до завтра.

Она мягко улыбается, а декан чуть прищуривается, явно пытаясь разобраться, в чем тут дело – и ни на минуту не веря в названную причину.

– Действительно, – цедит он, а ледяная рука страха понемногу отпускает мой сжатый до судорог желудок, – тяга к знаниям не ждет.

– Вы тоже сегодня рано, – замечает мисс Шэрр, и Тодд’с кивает нам, позволяя уйти.

Я успеваю развернуться, и даже сделать шаг к столу Высших, как вдруг замираю всем телом, успевая расслышать дальнейший ответ декана.

– Сегодня у нас ожидается комиссия из правительства на ужине. Будут оценивать поведение и внешний вид студентов, а также побеседуют с преподавателями перед уходом. Формальность, как вы понимаете – но ректор очень просил явиться без опозданий.

Комиссия?

Сегодня?

Сейчас?!

Я резко разворачиваюсь, намереваясь вернуться, и схватить стакан, куда только что подлила Любовное зелье. Не важно, почему и зачем – просто разобью емкость об пол, чтобы Тодд’с не смог оттуда ничего выпить – и пусть после этого меня посчитают ненормальной, плевать! Все это зашло слишком далеко, так что…

– Ты что творишь! – со всей силы дергает меня за руку Зельда, и не дает идти дальше, – бегом, двигаем за стол!

Я посылаю ей полный возмущения взгляд, поражаясь ее безумию. Она ведь тоже слышала, что сегодня в академии мы будем не одни – но все равно решила продолжить, не понимая, к чему может привести ее план!

О черт, ну зачем, зачем я в это ввязалась?!

– Мисс Родда’с? – кажется, наши метания не остались незамеченными, и теперь в голосе декана слышалась настоящая встревоженность, – вы в порядке?

– Да-да! – отвечает за меня Зельда, и тянет к столу, – не обращайте внимания, Айрин сегодня весь день такая – просто не выспалась! Бывает, знаете ли – луна не в том цикле, ну, и всякое такое!

Брови Тодд’са взлетают на весь этот бред, а я просто опускаю взгляд в пол, не в силах выносить подобное. Зельде удается силком утащить меня на наши места за стол – и там усадить, с силой надавив на плечи.

– Ты подлила? – шипит она, глядя мне прямо в глаза, – успела?

– Да. И Именно поэтому ты должна сейчас же пойти и во всем признаться! Извинись и замени стакан – иначе нам обеим конец!

– Тише! – шикает Зельда, оглядываясь на преподавателей, – все, Айрин, все, слышишь?! Дело сделано – теперь сиди и не рыпайся. А не то нас точно раскроют!

– Зельда, ты… – задыхаюсь я, но в этот момент у дверей в столовую раздается шум, и в сопровождении ректора появляются члены комиссии из трех человек, привлекая внимание всех собравшихся на ужине.

– Прошу всех оставаться на своих местах! – громким голосом произносит ректор Сэйр’с вскочившим студентам, и ведет троих мужчин к преподавательскому столу, – члены комиссии сегодня – наши уважаемые гости, и они просто отужинают с нами. Прошу сюда, господа.

Ректор указывает на три дополнительно накрытых места, и один за другим мужчины усаживаются туда. Я с замершим сердцем разглядываю прибывших – и отмечаю, что двое из них вполне добродушно переговариваются, с радостью оглядывая предложенные блюда, а один, самый высокий, лишь зорко окидывает зал.

И каждый раз, рассматривая учащихся, чуть презрительно морщится, записывая что-то в свой блокнот.

– Тодд’c наливает воду! – вдруг раздается у моего уха шепот подруги, и я вздрагиваю, переводя взгляд на преподавателя.

Зря.

Очень зря, потому что, оказывается, он в этот момент тоже решил взглянуть в мою сторону – и мы сталкиваемся взглядами, как-то одновременно «стукаясь» совершенно разными эмоциями, и я первая опускаю голову вниз.

Слишком много в нем заинтересованности и уверенности, чтобы выдержать и не отвернуться. Хотя он и так успел увидеть – наверняка разглядел – эту прорву вины в моем взгляде, и готовность хоть сейчас потерять сознание.

Лишь бы не видеть, не участвовать в дальнейшем…

Я медленно сглатываю, снова поднимаю глаза, и наблюдаю, как он сильной, твердой рукой с какими-то удивительно длинными пальцами подносит стакан ко рту. Его кадык слегка дергается, когда он делает первый глоток, а следом замирает, явно отказываясь делать следующий.

Он понял.

Он понял?!

Пока ректор Сэйр’с спокойно разговаривает с комиссией, а остальные студенты едят, наполняя столовую равномерным гулом голосов, я, не жуя ни крошки, как полоумная наблюдаю за Тодд’сом, который сейчас смотрит поверх голов с замершим стаканом у губ.

А следом медленно опускает руку с емкостью на стол, чтобы на мгновение прикрыть глаза – и полыхнуть изумлением прямо в мою сторону, заставляя всю разом сжаться.

Дура.

Я полная и бесповоротная дура, раз решилась провернуть с Тэйнарсом Тодд’сом подобное. И сейчас мне все мои блестящие отметки и хорошее поведение скатятся коту под хвост, когда декан просто отчислит нас…

Но все оказывается вдвойне хуже, и я понимаю это, когда черные глаза мужчины вдруг вспыхивают розоватой дымкой – и тут же желание убивать и злость сменяются нежностью, страстью, которые буквально преображают лицо Тодд’са, делая его моложе и до неузнаваемости другим.

И вся эта гамма чувств направлена целиком… На меня!

Я даже не замечаю, что дрожу всем телом, когда декан резко встает со своего места – двигаясь немного отрешенно и скованно, а потому стул под ним скрипит, привлекая всеобщее внимание – и широким широким шагом идет ко мне.

Даже шум в зале постепенно смолкает, когда Тодд’с подходит, с каждым приближением заставляя меня трястись все больше – и к моменту, когда он оказывается рядом, вся столовая неотрывно смотрит на нас.

А декану словно все равно – его обычно строгое и спокойное лицо пропитано обожанием. И объектом этого обожания выступаю, несомненно, я.

– Профессор?.. – шепотом спрашиваю я, потому что пауза между нами становится недопустимой, а декан лишь смотрит, словно не может налюбоваться.

– Для тебя просто Тэйн, моя подлунная, – с нежностью произносит мужчина, и вот тут я начинаю молиться о том, чтобы шлепнуться в обморок.