Текст книги "Остров Невезения"

Глава VII

Море было неспокойно. Хайрис Маквелл с тревогой посмотрел на небо.

– К ночи начнется сильный шторм, – сказал он своему спутнику.

Они много времени проводили вместе, и их уже отвыкли видеть поодиночке. Что-то сильно сближало этих двух людей. Вот и сейчас рядом с Максвеллом безмолвно стоял этот худощавый хромой человек высокого роста, внушавший теперь многим членам команды почти суеверный ужас. Нет, он был с ними вполне дружелюбен и готов был голову за них отдать, так же как и они за него. Но было в его облике что-то темное, пугающее, эти его угольно-черные дьявольские глаза и сжатые губы, из которых никогда не вырывалось ни одного звука. Под черным свитером с высоким воротом отчетливо бугрились железные мускулы его рук, плеч, спины. На нем были надеты черные широкие брюки с кожаным ремнем, украшенным металлическими пластинами. За поясом торчал тяжелый, острый и длинный нож, а на плече висело ружье. От самого этого человека, от его гордо поднятой головы, от его смелого взгляда горящих глаз и даже от странного, уродующего его клейма на смуглом, обветренном лице веяло какой-то нечеловеческой силой и кровью. Если надо, он стрелял очень метко и никогда не промахивался, и его рука с ножом всегда была тверда. Да, это был он, Дангал. Дангал через четыре с лишним года после своего освобождения из лап Манидо. Свежий морской ветер и работа на открытом воздухе и в холод, и в зной, под обжигающим ли солнцем или дождем, вернули былую силу его мускулам, ослабшим в неволе. Кожа его, испещренная безобразными шрамами, вновь приобрела ровный бронзовый цвет. Но на душе его по-прежнему оставались незаживающие раны…

Эльмира тоже изменилась за это время, но не так сильно, в отличие от Дангала. Из молоденькой девушки с испуганным взглядом она превратилась в цветущую тихой и робкой красотой женщину. Эльмира уже вполне освоилась в этой новой для себя стране, но очень часто вспоминала Испанию и особенно Дангала. Она не имела никакого понятия о том, где он находится и что с ним, но надежда когда-нибудь вновь увидеть его жила в ней до сих пор. Многие деревенские парни добивались ее руки, но с ними Эльмира обращалась одинаково холодно и всем отказывала, не принимая никаких ухаживаний. Все в доме удивлялись странному поведению молодой женщины, которой давно бы уже пора замуж, однако помалкивали, предоставляя ей самой решать свою судьбу. Ни с кем Эльмира не откровенничала, даже с Аксиньей, с которой она сильно сдружилась. Аксинья еще в шестнадцать лет была выдана замуж за древнего старика и жила теперь в доме напротив, часто прибегая в родной дом повидаться с многочисленными родственниками.

Погода хмурилась. Небо быстро затягивалось тучами, по океану, постепенно нарастая, пошло волнение, ветер нерешительно топтался среди спускаемых парусов. Наступившее затишье скоро нарушилось, и тут – началось. Ветер и гигантские волны, рассвирепев, легко мотали и кидали судно из стороны в сторону, считая его своей игрушкой, обыкновенным развлечением. Оно же, несколько раз почерпнув воды и едва не перевернувшись, вдруг выпрямилось и пошло вперед, сминая и рассекая волны. Оно шло тяжелой поступью, уверенно, смело, уже не сворачивая со своего пути, и уже ничто не могло сломить его. Кроме одного. А вокруг бушевала стихия. Казалось, само небо пошло войной на этот корабль. Молнии часто и монотонно рассекали черное небо, освещая его безграничный простор. Оглушительно грохотал гром, исполняя какую-то жуткую, но вместе с тем удивительно прекрасную в своей стихийности какофонию. Даже корабль на миг приостановился, чтобы послушать столь талантливого исполнителя. Кругом была вода. Соленые океанские брызги смешались с небесными, и все это вместе, подхваченное ветром, кружилось в дикой пляске, проникая всюду, заполняя собой все. А потом все вдруг как-то стихло, и не осталось ничего.

Все это время Дангал стоял на палубе, слегка придерживаясь за мачту, и на губах его играла никем не увиденная улыбка.

Почувствовав, что шторм закончился, из всех углов и щелей, ежась и охая, потихоньку начали выползать мокрые и помятые пираты. Они очень удивились, увидев Дангала на палубе.

Их корабль бездомным бродягой мотался по морям и океанам, приближаясь к суше лишь для того, чтобы сбыть награбленные сокровища да пополнить запасы воды, пищи и боеприпасов, а затем он вновь уходил. Уходил туда, где была свобода и воля, туда, где дышалось так легко.

Вот и сейчас они приближались к землям Северной Америки. Дангал стоял на палубе, с жадностью вдыхая родной воздух, которым он дышал восемь лет тому назад.

Капитан оглядывал берега в бинокль, выбирая место для высадки. Вскоре он заметил тихую и удобную бухту и приказал спустить якорь.

– Будь осторожен, Джой, и береги людей! – напутствовал Хайрис Маквелл своего друга.

Дангал кивнул и спустился в шлюпку, где уже сидело трое его товарищей.

Несколько сильных взмахов – и нос шлюпки уткнулся в прибрежный песок. Дангал первый соскочил на берег, а за ним остальные, и все четверо углубились в лес.

Дангал озирался вокруг, стараясь запомнить все то, что ему было когда-то так дорого. Его босые загорелые ноги ступали по родной земле, и он чувствовал, что ощущение невыразимого счастья разливается по всему его телу. Он узнавал эти места. Вот здесь, на этой поляне он еще мальчиком любовался на блистательную луну, скромную повелительницу ночной тьмы. А тут, под этим деревом, он когда-то обнимал Икомо. «Икомо! У нее мой сын! А мой ли? Уже нет…» – с грустью подумал Дангал и вдруг понял, что ему страстно хочется увидеть своих родных и друзей.

Вдруг его чуткий слух уловил какие-то подозрительные звуки. Он поднял руку, делая знак остановиться, а сам продолжал прислушиваться. Странные шорохи стихли. Друзья подождали немного и вновь осторожно двинулись вперед. И кто-то тоже пошел. Дангал велел своим спутникам подождать, а сам отправился на разведку. Он раздвинул кусты и вдруг увидел нескольких индейских девушек. Они тоже смотрели на него несколько секунд, а затем с пронзительными визгами бросились бежать, охваченные паническим страхом.

– Что случилось? – к нему подошли его друзья.

Он кивнул в сторону удиравших во все лопатки девушек и неопределенно пожал плечами.

– Да, Джой, у тебя определенный талант до смерти пугать женщин! – пошутил было кто-то, но тут же смолк под его тяжелым взглядом.

Они пошли дальше. Выполнив поручение капитана, пираты вернулись на корабль.

Не успели они поднять якорь, как из-за мыса вдруг вывернуло какое-то незамеченное ранее судно и уверенно направилось к ним, а вслед за ним – еще несколько. Это была английская военная эскадра, и потому Маквелл приказал поднимать паруса и удирать во все лопатки.

Но англичане оказались гораздо быстроходнее, и потому быстро догнали пиратское судно и пошли на абордаж. Разгорелся бой. Он шел с переменным успехом, однако вскоре удача оказалась на стороне английских военных. Со стороны же пиратов осталась лишь небольшая кучка отчаянно защищавшихся людей. Они засели за баррикадой из ящиков и вели оттуда стрельбу. Особенно выделялся Дангал. Он занимал наиболее удобное положение и стрелял оттуда, точно и методично, одного за другим выводя из строя англичан.

– Молодец, Джой! – крикнул ему один из разбойников.

Он мрачно и невесело усмехнулся в ответ.

А между тем один английский офицер давал приказ, указывая на Дангала: «Достаньте мне этого парня, он мне нужен живым».

Один за другим смолкали выстрелы последних защитников корабля. Раненный в ногу Дангал отбросил ставшее уже ненужным ружье, покрепче зажал в руке нож и бросился в рукопашную, а за ним – его друзья. Не стоит описывать эту отчаянную схватку, в которой озверели те, кто обычно называют себя людьми.

На Дангала навалилось сразу несколько человек. Хоть он и сопротивлялся изо всех сил, ему все же скрутили руки за спиной и затолкнули в трюм отдельно от остальных пленных. Он прислонился к стене и закрыл глаза. Из-за раны и потери крови голова его кружилась, и перед глазами плыли красные круги.

Вскоре за ним пришли, проверили, крепко ли связаны руки, и повели на допрос. Перед ним стоял тот самый молодой офицер, который отдавал приказ взять его живым.

– Кто такой? Твое имя? – отрывисто произнес англичанин.

Дангал не шелохнулся. Он ведь ничего не мог сказать, а со связанными сзади руками даже не имел возможности показать знаками, что он нем.

– Быстро говори! – повысил на него голос офицер, но, вторично не дождавшись ответа, снова заговорил. – Ладно, не хочешь отвечать на эти вопросы – не надо. Ты был главным на вашем судне?

Дангал кивнул. Это на самом деле было так. Федор Грабля уже давным-давно погиб, а капитан почти отдал свои полномочия Дангалу, насколько это было возможно с немотой последнего. Сейчас, в этом бою Хайрис Маквелл был убит.

– Ладно. Чем вы еще занимались, помимо грабежей? – спросил офицер.

Последовавшее за этим молчание Дангала окончательно взбесило англичанина.

– Так ты будешь говорить, разбойник, или нет?! – зарычал он и ударил пленника в лицо кулаком.

– Ладно, – уже спокойнее произнес после этого молодой офицер. – Можешь молчать, если так хочется. А я предлагаю тебе сделку. Мы видели, что ты отлично стреляешь. Выбирай: либо тебя как главаря вздернут на виселице, но твоим дружкам будет сохранена жизнь, либо ты перейдешь на нашу сторону, а всех их повесят. Ну, согласен стать солдатом нашей славной британской армии?

Дангал отрицательно покачал головой.

– Что?! Ты согласен на смерть ради какой-то паршивой кучки людей?!! Воистину странный человек! Уведите его.

На следующее утро его снова пытались допросить. Руки Дангала были, как и вчера, связаны, и потому от него опять ничего так и не добились.

– Опять будешь молчать? – рявкнул, не выдержав, все тот же офицер и угрожающе приблизился к нему.

Тут в каюту вдруг заглянул какой-то уже немолодой военный.

– Господин офи… – он вдруг увидел Дангала и потерял дар речи. – Г-г-гос-п-подин… оф-фи… офи… офимэнди, я того… этого… – он смущенно замолчал, поняв, что несет какую-то чушь.

– В чем дело?

– Разрешите поговорить с этим человеком? Наедине.

– Действуй! – молодой офицер вышел вместе со своими помощниками.

Едва они остались одни, пожилой военный метнулся к Дангалу.

– Я сразу узнал тебя, парень! Ведь твой отец – Мэнди? – поспешно сказал он.

Уже второй раз Дангал слышал это имя. Он продолжал вопросительно смотреть на своего «собеседника», спокойно ожидая, что будет дальше.

– Ты про Энни что-нибудь слышал? Я ведь Лиго, ее родной брат!

Дангал вздрогнул. Вот и встретился он со своим дядей. Мать много рассказывала ему о Лиго и о его золотом сердце.

– Так что же ты молчишь? Как она там?

Дангал покачал головой.

– Неужто умерла?!

Дангал пожал плечами.

– В тогда дело? Ну говори, говори!.. Я видел ее двадцать пять лет назад! Или… ты не можешь говорить?

Молодой мужчина опустил глаза.

Лиго некоторое время молчал, что-то соображая.

– Слушай меня внимательно, парень! Завтра на рассвете они повесят тебя. Таков закон. Но ничего не бойся. За друзей не переживай: они увезены на берег и получили небольшие сроки, так что скоро выйдут на волю. Понял?

Сказав это, Лиго позвал того офицера и сказал ему, что этот пленник немой, и потому бесполезно его допрашивать.

Еще не рассвело, когда почти обессилевшего от раны Дангала со связанными сзади руками вывели на палубу. Его заставили встать на небольшую скамейку, накинули ему на шею петлю и в присутствии всего экипажа стали зачитывать приговор.

Дангал не слышал того, что они читали. Он смотрел в туманную даль, туда, где виднелись смутные очертания родных берегов. Нет, он не боялся смерти, но в то же время совсем не хотел умирать. Он хотел иметь свою семью, чтобы у него были дети с золотистыми кудряшками. Но неужели теперь, через пару минут, все будет кончено? И он недоумевал, что значили слова дяди: «Ничего не бойся»? Бессильное уже утешение или намек на возможность спасения? Дангал ждал.

Из-под его ног вышибли скамейку. Свет померк у него перед глазами, и он почувствовал, что задыхается. Вся его жизнь пронеслась перед ним, пустая и бессмысленная. Ему стало страшно, что он так ничего и не сделал хорошего, не принес никому ни счастья, ни радости. Ему стало жалко напрасно потерянных лет. Он увидел свою поседевшую мать и Икомо, склонившуюся над ЕГО спящим сыном, тихонько рыдающую в подушку Эльмиру. «Я не хочу!!! Не хочу!!!» – надрывалась от беззвучного крика его душа.

И вдруг что-то случилось. Он оказался на деревянной палубе. Дангал понял, что это под его тяжестью оборвалась веревка. Или… она была подрезана? Долго не раздумывая, он моментально вскочил на ноги, и не успели англичане опомниться, как его сильное тело оказалось в воде и скрылось в волнах. Сколько они не оглядывали слегка волнующуюся водную поверхность, никак не могли заметить беглеца.

Дангал все плыл и плыл, а до берега еще было очень далеко. Он плыл медленно, извивался змеей, так как руки его по-прежнему оставались крепко связаны за спиной. Волны то и дело захлестывали его, и Дангал едва не захлебнулся. Но, несмотря на эти трудности, молодой мужчина не сдавался. Вскоре он почувствовал под собой опору и, выбравшись на берег, рухнул на мокрый песок.

А между тем, там, в далекой России, была глубокая ночь. Спавшая Эльмира вдруг вскочила, дико озираясь вокруг. «Нет, вы не можете так с ним поступить!» – прошептала она. Только что молодая женщина своими глазами видела, как он задергался на веревке, туго затянувшейся на его шее. Эльмира не могла сказать, сон это был или видение, но она точно знала, что это на самом деле случилось несколько минут назад.

Он очнулся не сразу, а когда открыл глаза, солнце медленно уходило за горизонт. Дангал поднял голову, приподнялся сам и тут же вновь без сил растянулся на песке. Рана давала о себе знать.

В каком-то полузабытье он все лежал у самой кромки воды, и ему было абсолютно все равно, что с ним и где он. Дангал даже не соображал, что он до сих пор жив, что ушел от смертельной опасности. Молодой мужчина равнодушно оглядывал помутневшим взором видневшуюся вдалеке рощу, чувствуя лишь тупую ноющую боль в раненой ноге.

Вскоре, однако, сознание окончательно вернулось к нему, и он понял, что надо как-нибудь освободить руки и попытаться убраться с видного места, ведь его могут найти англичане. Превозмогая боль, он нашел в себе силы подняться и направился в сторону рощи. Там Дангал перетер веревку о шершавый ствол дерева. После этого он нашел укромное, сухое место под вывороченным бурей деревом и тут же устроился там, чтобы обдумать свои дальнейшие действия. Молодой мужчина пришел к выводу, что если по воле судьбы он вновь оказался на родной земле, то стоит пробраться к своим, хотя бы издали взглянуть на них. Решив так, Дангал заснул крепким сном.

Был поздний осенний вечер. Туман плотной пеленой окутывал сырой лес. За два шага было уже ничего не видно. Продрогшие люди ежились, жались к кострам. Разговоры почти не нарушали окружающую тишину. Лишь где-то вдали тоскливо выли волки, нагнетая атмосферу таинственности и смутного страха, да в кустах неподалеку притаился человек.

Икомо чинила одежду своего сына, когда к ней бесшумно подошел Ирэ и сел рядом, молча наблюдая за ловкими руками женщины. Так продолжалось несколько минут, пока она, не выдержав, не встала, чтобы уйти в другое место.

Ирэ поймал ее за руку и выразительно посмотрел ей в глаза.

– Нет, Ирэ! – твердо и немного грустно произнесла Икомо. – Я не могу сделать этого, не могу выйти за тебя, пойми! Я все еще люблю его и, наверное, никогда уже не забуду!

– Любить кости?! Это безумие, Икомо!

– Пусть. Просто я не хочу калечить тебе жизнь, потому что никогда не сумею полюбить тебя!

– Но я люблю тебя! Разве этого мало? – возразил Ирэ.

– Мало, слишком мало…

У Икомо опять начался приступ кашля, и потому она вынуждена была замолчать. Ирэ медленно отошел в сторону.

– Мама! Мама! – ей навстречу выбежал мальчик лет десяти и обнял ее. – Пойдем к огню, он согреет тебя, и ты скорее поправишься!

Позже появились еще двое, мужчина и женщина. В последней неподвижно притаившийся в своем убежище Дангал сразу же узнал свою мать Энни. Сердце его учащенно забилось в груди, особенно после того, как услышал их разговор.

– Ах, Мэнди! – Энни впилась ногтями в руку мужчины. – Я не знаю, что со мной. Мне кажется, что наш сын где-то здесь, рядом. Но ведь Дангала убили в Испании, так сказал Ирэ.

– Может, его дух бродит неподалеку…

Больше Дангал вынести это он не смог и тихонько попятился. Его так и подмывало выбежать из своего убежища, обнять мать, схватить на руки сынишку – а это был именно его сын, он не сомневался. Но… Так и не решился. Он навеки заклеймен…

Мужчина направился к побережью в ближайший порт, надеясь уехать отсюда и совсем забыв, что его могут искать английские власти.

Когда он шел по городу, его остановили двое полицейских.

– Вдоволь набегался? Ты арестован, Джой! – совместными усилиями его скрутили и отвели в тюрьму.

Вскоре был суд, на котором Джоя признали опасным преступником и постановили расстрелять.

– О нет!!! – кувшин с молоком вылетел из рук Эльмиры. – Ты ни в чем не виноват, любимый! За что они хотят сделать это с тобой?

Казалось, Эльмира совсем забыла, где находится. Все обедающее семейство дружно посмотрело на нее.

– Что с тобой? Ты нездорова? – заботливо спросила ее Матрена Степановна.

– Нет, бабушка, все хорошо…

– Да щас! – вмешалась Розалия. – Вбила себе в голову, что любит какого-то уголовника! Он уж потонул давно, а она все еще по нему вздыхает!

– Мертвый беспокоит тебя, Эленька? – спросила Матрена Степановна. – Седни вечерком сходим к нашей знахарке. Может, она что-нибудь придумает. Хорошо?

Эльмира рассеянно кивнула.

Когда после еды все разошлись, Аксинья боком подошла к Эльмире.

– Кто он, Эля? – робко поинтересовалась она.

– Я люблю его, а с ним сделали что-то ужасное… – невпопад ответила Эльмира и замолчала.

Тактичная Аксинья поняла, что ей неприятен этот разговор, и потому ушла, сославшись на то, что ее уже заждался старый пень, как она называла своего мужа.

Вечером Матрена Степановна надела свой любимый цветной платок и вместе с Эльмирой отправилась к местной знахарке по имени Пелагея.

Пелагея одиноко жила в старом доме, обросшим мхом и расположенном на краю деревни. Старуха жила здесь с давних пор, и никто не знал, сколько ей лет, да и она сама вряд ли знала об этом.

– Шо тя ко мне привяло, кака кручина? – спросила древняя знахарка, едва они переступили порог ее дома. – С кем эт ты пришла, Матрена? С девкой шо ли? Не вижу ничяво, слепа уж стала совсем.

– Внучку я привела, Эльмиру. Покойники ее беспокоят.

– А ты выди лучше, наедине с ней потолкую.

Матрена Степановна вышла.

– Мужчина те покою не дает, девка? – спросила затем Пелагея.

– Откуда вы знаете? – встрепенулась Эльмира.

– Как не знать? Скажу ишо, что этот мужчина молод. Ты любишь его, но щас, вдали от тя он глубоко несчастен.

– Так он жив? Жив?! Я несколько раз видела во сне его казнь!

– Конешно он жив, – уверенно произнесла старуха. – И не сны ты видела. Между вами существует очень прочная связь. Он думат о тебе, и ты ето чуешь. Я не знаю, как назвать все ето, но ты поняла мою мыслю?

– Да, да! Но что с ним? Увидеть бы его сейчас…

– Это можно, но не знаю, получится иль нет. Далеко-далеко этот человек.

Пелагея подвела Эльмиру к дымящемуся котлу, бросила туда какой-то порошок и стала что-то быстро бормотать. Из котла вырывались клубы пара и клочья пены, но вскоре и то, и другое исчезло. Прозрачная вода, находящаяся там, окрасилась вдруг в ярко-красный цвет, и Эльмира даже почувствовала запах крови.

– Фу ты, кровишша! Молчи, девка, молчи! – проговорила знахарка и замахала над котлом корявыми черными руками.

Постепенно на кровавом фоне появилось мутное изображение. Какой-то небольшой дворик. У стены стоит связанный Дангал в белой рубахе и с завязанными глазами, напротив него – взвод солдат с нацеленными на него ружьями. Рядом с ними офицер заоткрывал рот: видно было, что он скомандовал «Огонь!» Но тут прибежали какие-то люди и что-то закричали, размахивая перед самым носом офицера бумагой. Он, судя по движениям губ, приказал взводу разойтись. Потом прибежали еще какие-то люди и тоже с бумажками. Офицер снова построил солдат и отдал, наконец, роковой приказ. Спустя секунду Дангал рухнул на землю. По его груди медленно растекалось алое пятно. К нему подошли двое солдат, сняли повязку с глаз и, ухватив его за ноги, куда-то потащили.

– Дангал, милый!!! – в ужасе вскрикнула Эльмира, не выдержав. – Да сколько же можно?!!

Вода в котле тут же замутилась, и изображение исчезло.

– Его убили, да? – спросила молодая женщина и, не выдержав, зарыдала.

– Ты ишо встретишься с ним, девка, не плачь. Его токо ранили. Он выкрутится, не бойсь. А теперь поди, поди.

Дангал очнулся в полной темноте. Он немного приподнял голову и тут же ударился лбом обо что-то твердое. Молодой мужчина шевельнулся и только сейчас понял, что находится в тесном ящике. В отчаянии он стал биться в его нетесаные стены, обдирая руки и ноги в кровь. Тут он наткнулся на что-то мягкое, склизкое и холодное, неподвижно лежащее сбоку. Дангал отдернулся назад и только сейчас почувствовал в душном спертом воздухе трупный запах. Значит, он здесь еще и с соседом не первой свежести. Под землей. Похороненный заживо. Волосы зашевелились на голове у несчастного мужчины. Ему уже не хватало воздуха. Дангал попытался крикнуть, но из его горла вырвался только тихий сдавленный стон. Подземный узник, задыхаясь, потерял сознание.

В темноте кладбища появились двое с лопатами.

– Ну, где ты их закопал? Мы уже, наверное, все кладбище вдоль и поперек изрыли! Нашел местечко! – ворчал один из них.

– Да тут где-то, – второй стал с силой вгрызаться лопатой в тщательно утрамбованную землю.

Его спутник молча помогал ему копать. Вскоре они наткнулись на краешек деревянного ящика.

– Сюда ты пушки закопал? – спросил нетерпеливый помощник.

Другой человек что-то промычал и лишь еще усерднее заработал лопатой. Вдвоем они, наконец, откопали находку и, вытащив на поверхность, с трудом открыли крышку.

– Идиот! – выругался первый, когда вместо оружия перед их глазами предстали два трупа с огнестрельными ранами на груди.

Глаза ночных бродяг полезли из орбит, когда один из покойников вдруг шевельнулся.

– А-ааа-а-а!!!!!!!!! – двое, побросав лопаты, в панике бросились наутек.

Он открыл глаза. На светлеющем небе алел восход. Дангал чуть приподнялся на локте и почувствовал, что его рубаха, пропитавшаяся кровью, прилипла к телу. Странно, но он не чувствовал никакой боли, хотя в грудь ему было всажено две или три пули. Он оглянулся. Рядом с ним лежал мертвый человек, в котором он узнал одного из своих друзей с пиратского корабля. «А говорили, что им всем оставят жизнь», – устало подумал Дангал. Острая боль вдруг пронзила его, и он рухнул обратно в гроб, снова потеряв сознание.

– Ой, смотрите, что это? – несколько женщин пришли днем на кладбище навестить своих усопших и увидели выкопанный гроб.

Они подошли поближе.

– Бедные мальчики! Их расстреляли в тюрьме. Я слышала ночью выстрелы.

– Гляньте, гляньте: один, кажется, живой, шевелится!

– Который?

– Да тот, с какой-то штуковиной на шее.

– Кошмар, что с ним вытворяли!

– Он совершенно седой! А ведь еще молодой вроде… Или нет?..

Так, переговариваясь, женщины подняли Дангала и оттащили в сторону. Одна из них побежала за своим мужем и братом, чтобы похоронить казненного. Оставшиеся четыре с трудом потащили молодого мужчину к себе в дом.

Через несколько недель Дангал был почти здоров. Он как мог поблагодарил своих спасительниц и отправился в путь. В далекую северную страну, в Россию, к Эльмире. Какая-то странная сила тянула его к ней. Он вспомнил, что Эльмира, наверное, сотни раз снилась ему, и она плакала, звала его. После долгих колебаний и мучительных сомнений Дангал твердо решил отыскать ее, хотя понимал, что шансы у него ничтожно малы, даже если б он мог хоть как-то говорить. А у немого их практически нет… Но все-таки!.. Да и идти ему было больше некуда…