Текст книги "Под защитой монстра"

Глава 8. Надежда

Резкий удушливый запах ацетона нещадно заполнил все пространство. Не спасало даже настежь распахнутое окно.

– Ну наконец-то, думала никогда не дождусь пробуждения спящей красавицы, – хохоча и болтая ногами, свешенными с подоконника, щебетала Майка, закручивая поплотнее крышечку на лаке ярко-алого цвета. – Это занятие меня успокаивает, а больше я не придумала, чем себя развлечь. Надеюсь, не сильно навоняла?

Я лишь улыбнулась. Эта засранка неисправима! Знает ведь, как я чувствительна к запахам, но абсолютно бессовестно пользуется моей добротой и врожденным неумением обижаться. Как же я скучала по ее манере игриво изгибать бровь и кривить разные смешные мордашки. Ангел во плоти. Только новый медный цвет волос предательски выдавал ведьминскую натуру, хотя и удачно подчеркивал зеленоватые глаза. Предыдущий розовый в этом отношении был не так хорош.

– Красивый оттенок, кто на сей раз тебя вдохновил?

Смена цвета волос за последний год у Майки стала привычным делом, но никогда не происходила просто так. Этому обязательно способствовала либо новая «судьбоносная» встреча, либо очередное расставание и жажда перемен. В отличие от меня общительная подруга всегда была открыта миру со всеми вытекающими из этого многочисленными знакомствами. Вот только, несмотря на постоянную практику, разбираться в людях она так и не научилась, упорно не замечая ни человеческих пороков, ни корыстных мотивов, о чем свидетельствовала вся эта радуга, побывавшая на ее голове.

– С Владом покончено, – взгрустнув, призналась Майка, вложив в эту короткую фразу столько обиды и злости, будто она сожгла несчастного на костре или четвертовала, не иначе. – Теперь я свободна и готова к новым приключениям!

Кто бы сомневался. Вот только хотелось верить, что этот теплый медный оттенок продержится на ее ветреной голове хотя бы пару месяцев.

– Тебе идет, – потягиваясь, подбодрила подругу и неторопливо поднялась с кровати.

– Как долетела? Что не отписалась? Я тебе сейчас такое покажу! – оживилась моя любимая рыжая бестия, вылезая из окна на балкон.

Дело в том, что три года назад, поступив в универ, Майка оказалась моей соседкой снизу. А наши балконы на два окна поэтажно соединены красными пожарными лестницами. Когда-то жильцы дома раздумывали о том, чтоб избавиться от них, опасаясь проникновения в свои жилища. Но вся эта декоративная кованая конструкция так гармонично вписывалась в облик старинного здания, что наружные лестницы сохранились до сих пор. Да и многие соседи подружились и активно пользуются ими, как мы с Майкой.

Это чудо с двумя косичками в коротких джинсовых шортах так и появилось впервые в моей жизни через этот самый балкон с каким-то несуразным пирогом на тарелке. Как потом выяснилось, интересовала ее вовсе не я, а мой загадочный и симпатичный старший брат. Но, поближе узнав Димку, Майка смирилась с тем, что у нее нет шансов. Молчаливая инопланетянка с рожками имела бы у нашего «Малдера» гораздо больший успех, чем общительная и сексуальная земная девушка. А мы, казалось бы, не имея ничего общего кроме универа и теплых чувств к моему брату, как-то незаметно сдружились.

– Вот, смотри! – едва я успела почистить зубы и умыться, как полная гордости подруга совала мне под нос свой смартфон, где на страничке инстаграм красовалась свежая запись Алекса с фото в кругу других членов команды под предводительством Кисы и надпись: «Снова вместе. Приятно вернуться домой».

– Значит, уже проснулся, – не думая, прокомментировала я. – Пора собираться. Где мой телефон? Он же обещал позвонить… – с ужасом осознав, что все вчерашние события мне не приснились, а были реальными, я забегала по комнате, хватая на ходу разбросанные вещи.

– Вяземцева, ау! Где твои очки? – пыталась остановить меня Майка, но я увернулась и закопалась в недрах шкафа, пытаясь срочно найти что-то подходящее для поездки в больницу на МРТ с парнем своей мечты. Что-то такое, чтоб из Нади Вяземцевой я незаметно превратилась в принцессу Дисней. Желательно в Золушку, но сойдет и принцесса-лягушка, и та даст фору моему привычному образу «очкастой ботанши-невидимки».

– Ты хоть видела, кого я тебе показала? И чего вдруг всполошилась? Кто должен позвонить? – не отставала подруга.

Обзор вещей в моем немногочисленном гардеробе из немодной нынче коллекции «Сама добродетель» как-то незаметно подошел к концу. Опустив руки, я сползла по дверце шкафа, так и расположившись на полу. Подперла при этом растерянную голову коленями. Майка присела рядом и обняла меня.

– Давай уже, выкладывай, я вся внимание, – нетерпеливо теребя мои плечи, осаждала она. – Или хочешь, чтоб я лопнула от любопытства? Я же вижу, что-то произошло.

Набрала полную грудь воздуха и резко выдохнула, пытаясь собрать мысли в кучу.

– С чего бы лучше начать? С того, как я подслушала в римском туалете разговор Шторма и Кисы или с того, как ударилась головой в самолете и этой же ночью он схватил меня за грудь в больнице? – вслух рассуждала я, пока Майка, успокаивая свои нервы, начала плести на моей голове косички.

– Киса лапал тебя за грудь? Он, конечно, ничего так мужчина, но тебя не смущает возраст?

– Да не он, а Алекс Шторм! – не выдержала я, подскочив с пола. – Мы летели одним рейсом, попали в турбулентную зону, я ударилась и упала, а он… Он меня спас, отвез в больницу, нес на руках, проводил домой и был таким заботливым.

– Пожалуй, начни с того, как ты ударилась, – изменившись в лице, как-то озабоченно произнесла Майка. – А тебе обследование делали?

Еще немного и из моих ушей пойдет пар! Неужели так трудно представить хоть на минуту, что я говорю правду?! Что Алекс мог всерьез мной заинтересоваться? Как можно поверить в себя, когда самые близкие только и делают, что сомневаются?

– Есть доказательства! – внезапно осенило меня и я ринулась из комнаты вниз по лестнице на первый этаж, в прихожую, где и оставила ветровку Шторма.

Майка, подозрительно поглядывая в мою сторону, двинулась следом. До чего я дошла?! Приходится доказывать лучшей подруге, что еще не выжила из ума. Но мне не о чем было волноваться, вечер с Алексом был реальностью, есть и ветровка. Куда я ее положила? А где, собственно, ветровка?!

– И что, интересно, ты здесь ищешь? А голова у тебя не кружится? – не отставала Майка, пока я, не найдя никаких следов куртки Алекса, там, где совершенно точно ее оставила, начала дотошно исследовать содержимое шкафа и ящиков в прихожей.

– Ее нет, – констатировала я и обреченно присела на лавочку для обуви. – Но еще ночью она была здесь. Я же в своем уме. Или нет?

– Знаешь, дорогая, – расположилась рядом подруга и принялась меня утешать, аккуратно поглаживая по спине, как буйнопомешанную. – Если очень долго о чем-то мечтать, не мудрено, что и привидится. Тем более, сама говоришь, что ударилась головой в самолете.

За ней подтянулся и кот. Залез ко мне на колени и заурчал, как трактор. Соскучился, мой хороший. Сижу, глажу его мягкую шкурку, Майка гладит меня. Только легче не становится.

Да, ударилась. Но я отчетливо помню, как попала домой, как Алекс нес мой чемодан, записал мой номер. Помню его запах и как он смотрел на меня, а я заливалась краской. Но не игры же это моего разума? Хотя, кому, как не мне, изучая психологию, знать, что человеческий мозг способен и на более страшные шутки.

– Что вы тут сидите с такими минами? Кто-то умер? – показался из-за угла Димка, свежий и бодрый. И совсем даже не похудел, напротив, в отличной форме.

Майка в присутствии моего брата привычно подобралась, выпрямила спину, выпятила грудь, вытянула в выгодном ракурсе длинные ноги. Видимо, где-то глубоко надежда стать для него той самой инопланетянкой все еще в ней жила.

– Ветровку потеряла, – призналась я брату, любуясь его такой счастливой и одновременно заботливой улыбкой.

– Если мужскую, – усмехнулся Димка так, что мне стало неловко, – то она в стирке. Капче запах чем-то не понравился, и он ее пометил.

Кот заурчал еще громче, будто его похвалили, а я рассмеялась до слез. Странно, никогда прежде он такого не вытворял. Нашелся телохранитель! Да, что уж там, мне этот запах доминирующего самца тоже не пришелся по душе. Только, как теперь Алексу объяснить, что его дорогущая брендовая ветровка мокрая после стирки?

Димка распахнул руки для объятий, и я радостно пропищала, прежде чем повиснуть на шее любимого брата. После традиционной приветственной церемонии всей дружной компанией мы двинулись на кухню.

Удивительно, но там не только было убрано, так еще и витали ароматы чего-то вполне съедобного.

– Одно из двух: ты тоже ударился головой и научился готовить или, – Майка перевела взгляд на безупречно чистый, как все вокруг, и даже сияющий пол, тоскливо ловя в нем свое отражение. – Или на крышу нашего дома случайно спланировали пришельцы и в твоей комнате прячется инопланетянка-чистоплюйка.

– Все гораздо проще, – Димка подошел со спины и обхватил нас с Майкой за плечи, – я получил повышение и решил, что мы вполне можем позволить себе домработницу.

– Сколько ей лет?! – возмущенно нахмурилась бесцеремонная соседка, словно ревнивая супруга, вернувшаяся из отпуска. Брат довольно усмехнулся, а, усадив нас за стол, принялся разливать какой-то душистый чай. – Двадцать? Двадцать пять?

– Про возраст я не спрашивал, это как-то неприлично. Ай! – ошпарившись кипятком, Димка неосознанно засунул пострадавший указательный палец в рот, а Майка, спасая бесценную конечность, подскочила к холодильнику в поисках льда.

– Боженька все видит! Не спрашивал он… – обиженно пробубнила подруга себе под нос, прикладывая к его пальцу завернутые в салфетку льдинки.

– Да она вам понравится. Зоя Васильевна – золотой человек! А какой борщ варит! С пампушками! – пострадавший палец, привлекая наше внимание, взлетел вверх, и эти двое, которые однажды действительно сведут меня с ума, принялись дуть на него каждый со своей стороны, будто там вот-вот разгорится пожар.

Поймав на себе мой насмешливый взгляд, они одинаково прищурили глаза и, позабыв про палец, спросили в один голос:

– А куда подевались твои очки?

Мне тоже пришлось обо всем рассказать. О тех людях, появившихся из воздуха в подвале Колизея, о том, как меня ограбили и я чуть не попала под машину, разбив очки, о происшествии в самолете, о светлячке, ударе головой и моем чудесном пробуждении в больнице. Позавтракать мне так и не удалось, потому что Димка и Майка наперебой завалили меня вопросами каждый о своем. Поэтому, завершив удивительную историю в общих чертах, я поспешила сбежать в свою комнату на звуки разрывающегося телефона.

– Алло, – все еще тяжело дыша, ответила абоненту с незнакомым номером.

– И тебе доброе утро, Вяземцева! – игриво отозвался Алекс. – Ты что там, бегаешь? Надумала спортом заняться, мышцы подкачать? Это правильно, хвалю.

– Ну, типа того, – растерялась я и не стала спорить, раз он сам для себя уже все решил.

– У нас все по плану. Через час буду у твоего подъезда, а пока можешь почистить перышки, птичка, – самодовольно усмехнулся мой волшебный принц, только все эти насмешки не предвещали ничего хорошего, вызывая неприятные спазмы в желудке. – И это… У меня для тебя сюрприз. В общем, вечер обещает быть долгим, – каким-то пугающе томным голосом продолжил парень, а я на мгновение забыла, как дышать. – До связи, детка.

– Кто звонил? – любопытствовала Майка, так и обнаружив меня, сидящую на полу у кровати с поднесенным к уху смартфоном, в котором уже давно образовалась тишина.

– Алекс, – наконец отозвалась я, пытаясь оценить этот странный разговор. Меня только что осчастливили, или тупо поставили перед фактом?

– Чего он хотел? – обворожительные орехово-зеленые глаза под пушистыми ресницами терпеливо изучали меня на предмет адекватности.

– Отвезти в больницу на МРТ, а затем провести со мной вечер. Сказал готовиться, через час заедет.

– Так что мы сидим? У нас дел непочатый край! – радостно завизжала Майка, наверняка, уже представив себя в роли феи-крестной. – Идем ко мне, конфетка, завернем тебя в нарядный фантик! Как же долго я ждала этого момента! И никаких ужасных очков… – без умолку болтала подруга, пока мы спускались на два этажа ниже в ее убежище.

Комната Майки не сильно отличалась от моей по планировке, но ее оформление, различные детали и кричащие цвета афишировали безудержную творческую натуру, имеющую множество интересов и увлечений.

Размер одежды у нас был примерно одинаковый. Разве что я была чуть повыше и размер груди у меня был побольше. Но Майка всегда заверяла, что это только плюс и нести такое достоинство нужно с высоко поднятой головой.

За пять минут передо мной на кровати появилась куча разноцветных платьев, юбок, блузок, маечек на любой вкус. С учетом частой смены оттенка волос, подруга умудрялась адаптировать под него и свой необъятный гардероб. Но, чем больше модных нарядов она выкладывала, тем сильнее разбегались глаза и меня накрывала паника.

Я просто не могла представить себя в чем-то из этих вещей. Может, не всем суждено быть яркими аппетитными конфетками? А если родился скукоженным черносливом в горьком шоколаде, то как тебя не наряжай, а воздушной рафаэлкой с орешком тебе уже не стать?

– Грудь или попа? – вопрошающе воззрилась на меня Майка.

– А в чем, собственно, суть вопроса? – растерявшись, уточнила я.

– Ну как? Открывать напоказ и то и другое считается не очень хорошим тоном. Но, учитывая ситуацию, что-то одно приоткрыть все-таки стоит, – доходчиво разъяснила подруга, уверенно выхватив два платья из всей этой пестрой кучи.

То, что было в левой руке, оказалось приличной длины, но с глубоким декольте, и я невольно вспомнила наряд, в который облачила меня бабушка на празднике лаванды. А главное, как на мою грудь в вырезе то и дело пялился Дидье.

– Нет. Точно не это, – вынесла я свой вердикт и пригляделась ко второму варианту.

В правой руке платье было даже миленьким и закрытым сверху, но таким коротеньким, что я, только представив его на себе, уже покраснела.

– Давай, Надюха, решайся! Сколько можно сидеть в скорлупе? Пора заявить о себе миру и показать ему свои красивые ноги! – убедительно заверила Майка и подобно боевому флагу вручила мне модный нежно-голубой наряд, где производитель явно сэкономил на ткани.

Платье пришлось впору и прекрасно оттеняло глаза, а на открытые ноги я просто старалась не смотреть. Хотя, после лета в Провансе, где я часто каталась на велосипеде в коротких шортах, мышцы были подтянутыми, а кожа отливала бронзой. Возможно, Майка права и такие ноги грешно прятать?

– А теперь закрой глаза и доверься профессионалу, – рыжая бестия с боевым настроем усадила меня в кресло, продолжая выкладывать на стол содержимое своей бездонной косметички и какие-то чудо-приспособления для волос. – Постарайся расслабиться и подумай о чем-то приятном.

Я последовала совету и попыталась успокоиться, закрыла глаза и вспомнила его. Нет, не Алекса, а того спартанца из своего сна, его приятный голос и смех, который вызвал какой-то живой отклик в моем сердце. Как жаль, что это всего лишь сон, нереальные мечты, игра подсознания.

Час пробежал незаметно и телефон громко возвестил о прибытии Алекса Шторма к моему подъезду.

– Вяземцева, спускайся, карета подана, – в привычной манере очень крутого парня сообщил Шторм.

– Скоро буду, – отозвалась я, не узнавая эту яркую длинноногую девушку в зеркальном отражении.

Босоножки на каблуках, маленькая сумочка, сдержанный, но слишком непривычный для меня макияж. А мои волосы – это просто восторг! Никогда прежде они не были такими прямыми, блестящими и гладкими! Рыжая фея, которая с чувством выполненного долга настойчиво пыталась выставить меня за дверь, постаралась на славу.

– Иди уже, принцесса. И пусть у него челюсть отвиснет! Жаль окна выходят на другую сторону, я бы не отказалась запечатлеть это на камеру, – веселилась Майка, запуская меня в лифт.

Дыши, Надя, дыши. Это всего лишь платье и только обертка. Оценит он или нет – какая разница? Внутри ты прежняя, и ничто этого не изменит.

Воздух в подъезде был теплым и спертым. Соседи с первого этажа снова ругались и били посуду. Вторую дверь поставили, но и она их не спасала. А на улице так ясно и солнечно! Август радовал последними жаркими деньками. Соседка тетя Рита на лавочке впервые не ответила на мое приветствие, а, просканировав с ног до головы, брезгливо отвернулась, будто мы и не знакомы вовсе.

На дороге перед подъездом был припаркован ярко-желтый спортивный автомобиль с открытым верхом. Алекс стоял возле машины, увлеченно переписываясь с кем-то в телефоне.

– Привет. Неплохая карета, – неловко улыбнулась, пересиливая желание натянуть пониже это короткое платье, под которым без помех гулял ветер.

Парень поднял на меня глаза. Упорно вглядываясь, он стал постепенно меняться в лице, после чего из его рук на асфальт полетел смартфон. Не прерывая зрительного контакта, Алекс медленно опустился за ним.

– Надя, это ты?!

– А что, совсем не похожа?

Шторм будто намеренно не торопился подниматься в полный рост, разглядывая по пути мои голые ноги и все остальное, что успешно демонстрировало Майкино платье.

– Похожа, конечно… Просто такой прежде я тебя еще не видел, – растерялся он и казался как никогда искренним.

– Я тоже себя такой не видела, но все бывает в первый раз, – улыбнулась, смущенная его слишком внимательным взглядом.

Придя в себя, Алекс поспешил открыть для меня дверь, приглашая занять место рядом с водителем, а когда сел за руль, даже помог пристегнуться. Хотя, я прекрасно справилась бы и без его помощи, о чем не раз повторила. Но он будто не слышал и, увлеченный процессом, все теснее прижимался к моей груди.

Пританцовывая, парень прибавил звук магнитолы так, что известный европейский хит разом залетел в каждое открытое окно моего двора. Оглушенная очень крутыми динамиками я невольно нахмурилась, и мой герой неохотно сделал потише, после чего машина плавно тронулась с места.

До больницы и пешком было идти не больше пятнадцати минут, но Шторм и эту поездку сумел растянуть на полчаса. Не скажу, что мне было неприятно. Напротив, о таком я могла только мечтать! Да и в машине с открытым верхом ехала впервые. Теплый ветер обдувал открытые руки и, к моему стыду, еще более обнаженные ноги. Проходящие мимо девушки оглядывались, шушукаясь, и провожали наш желтый кабриолет с незнакомой мне прежде завистью.

Заметив это, Алекс самодовольно улыбнулся и подмигнул мне. Сначала, правда, я подумала, что это у него нервный тик разыгрался, потому что подмигнуть как следует с первого раза не вышло. Но нет, это было оно, мол, привыкай к этим восхищенным взглядам, детка, со мной так будет всегда! Не знаю, какой реакции он от меня ожидал, но я раскраснелась и поспешила отвернуться, а Шторм невзначай нацепил модные солнцезащитные очки в золотой оправе.

Странно, но теперь все стало не таким, как прежде. С одной стороны, мне это нравилось, а с другой, происходило будто не со мной вовсе. В этой крутой машине и, вообще, рядом с парнем своей мечты, я чувствовала себя жутко неуютно и сидела как на иголках. Будто по какой-то нелепой ошибке заняла чужое место. Того и гляди, часы пробьют двенадцать, Алекс прозреет, а я превращусь обратно в тыкву.

Но пока мой волшебный принц видел во мне нечто более аппетитное, чем бесформенный овощ. При каждом удобном случае он невзначай поворачивался в мою сторону. Даже руку закинул на спинку моего сиденья. Вот только подозрительно молчал, что было на него непохоже. А еще невпопад улыбался, когда я, поправляя проклятое платье, которое так и норовило задраться еще выше, ловила взглядом собственную растерянность в отражении его зеркальных очков.

К старому десятиэтажному зданию поликлиники с отдельным входом для современного диагностического центра вела небольшая липовая аллея. Я видела эти деревья еще саженцами, когда ребенком мама водила меня сюда проверять зрение. Знала бы она, что годы спустя я все-таки смогу смотреть на этот мир без очков. В то время ни один из врачей не оставлял нам даже права на надежду.

Сколько себя помню, в регистратуре диагностического центра работала бабушкина близкая подруга – тетя Ада. В отличие от поликлиники людей здесь всегда было мало. И сейчас, стоило мне приблизиться к пустому окошку, как я услышала ее голос откуда-то из-под стола.

– Здравствуйте, тетя Ада. Это Надя Вяземцева, – вежливо обозначила свое присутствие.

– Здравствуй, Наденька, – отозвалась милая женщина своим необычайно молодым и звонким голосом для ее лет. – Вот, сережку потеряла, никак не найду. Погоди немного.

– Да я и не спешу, – успокоила ее и оглянулась на Алекса, который вполне комфортно расположился на диванчике для посетителей под раскидистой искусственной пальмой, снова с кем-то переписываясь. – Может, вам помочь?

– Да тут и теряться негде, сама найду. Как там бабушка? – продолжила разговор с незримым собеседником, не теряя понапрасну времени.

– Потихоньку. Собрали хороший урожай. Передавала вам привет и баночку лавандового меда. Только я ее дома забыла, на днях занесу.

– Вот она, нашлась, проклятая! Ну как такую мелочь не потерять?! Да и глаза уже не те… – чертыхаясь, сетовала тетя Ада, выползающая из-под стола, пока постепенно, встав в полный рост, не показалась в окне во всей красе.

Я всегда считала, что у меня крепкие нервы и железная выдержка. Но совсем не ожидала, что одним прыжком могу отскочить на пару метров, звонко прицокнув каблуками по плиточному полу. Руки невольно зажали рот, из которого так и вырывался крик ужаса. Казалось, что все это какой-то нелепый розыгрыш, а она просто нацепила маску. Вот только это была очень реалистичная маска и розыгрыш совсем не в духе бабушкиной подруги.

– Что, так плохо?! – растерялась мутантка, чем-то напоминавшая тетю Аду, голосом так точно. – Только вчера решилась на химическую завивку. Все отговаривали, мол, уже не модно, так не носят. А я все равно сделала, подумала, пусть пообъемнее будет.

– Пообъемнее… – повторила я, как только ко мне вернулся дар речи, мелкими шагами боязливо возвращаясь к окну регистратуры.

Ее глаза, которые всегда виделись мне вполне нормальными, сегодня, и правда, были уже не те: выпирая за пределы лица, подобно рожкам улитки, и вращаясь на триста шестьдесят градусов куда им только вздумается. Если приглядеться, в остальном это была та же самая женщина. Но этот ВАУ-эффект от ее глаз! Такого не добьешься никакой тушью для ресниц, а завивкой и подавно.

– Эх, Наденька! Какая же ты стала красавица, а как на маму похожа, – восхищалась модифицированная Тетя Ада, пока я застыла каменным изваянием у ее рабочего места.

– Все нормально? – на мои плечи легли теплые ладони Алекса, и я вздрогнула от неожиданности.

– Ты это видишь? – изобразив на лице маскировочную улыбку, спросила шепотом, повернувшись к нему в пол оборота.

– Конечно, – абсолютно уверенно, а главное спокойно ответил Шторм, – только слепой не заметит. Да от тебя глаз не оторвать, – прошептал он мне на ухо, а его ладони уже скользнули на талию, исследуя и сжимая все на своем пути.

– Да я про ее глаза, – кивнула в сторону окна, где, подперев голову одной ладонью, сидел кто-то с телом тети Ады, а на нас мечтательно воззрились вращающиеся телескопы.

– Расслабься и со временем привыкнешь к этим взглядам. Ты же не думаешь, что я так просто тебя отпущу?

Алекс проурчал что-то еще, но об этом сейчас мне точно не думалось. К окну регистратуры подошел следующий посетитель центра и, не выражая никаких особенных эмоций, попросил поставить печать на справку.

Мир сошел с ума или я вижу то, чего не видят другие?! Что это? Какое-то искаженное восприятие? Плата за исправленное зрение? А, может, у меня смертельно опасная опухоль мозга, а я тут в Золушку заигралась.

– Нет, к такому я точно не привыкну… – прошептала, хлопая глазами, в надежде, что от этого видения можно проморгаться. – Срочно на МРТ и к окулисту!