Текст книги "Русский Дьявол"

Глава 4 Перестройка князя Владимира

Пошла уже вторая тысяча лет, как христианство стало государственной религией России, но историки все еще спорят относительно причин перемены веры нашими предками. При внимательном рассмотрении всякий исследователь с удивлением замечает, что языческие времена были совсем не такими мрачными, как нас пробовали уверить церковники и ориентированные на их мнение авторы. В самом деле, разве не язычники создали государство Русь с центром в Киеве? При этом русские князья и их дружинники подчинили себе многие славянские и неславянские народности, проживавшие на Восточно-Европейской равнине, и у нас нет никаких оснований утверждать, что этот союз племен был слабым и бесперспективным. Как же тогда русичи смогли одолеть Хазарский каганат? А победоносные походы на Византию? Русские «варвары» заставили гордых христиан выплачивать им контрибуции, а также содержать на свой счет русских купцов, приезжающих в города для торговых сделок. Разве не языческая культурная стихия сформировала национальный тип русского человека? Врожденная открытость и доброта позволила наладить русам-язычникам устойчивую торговлю с арабскими странами, народами Поволжья и Кавказа, государствами Западной и Центральной Европы. «Русская знать разбогатела. Князья, бояре и мужи-дружинники стали владетелями обширных населенных территорий и многолюдных городов. Их дворы наполнились челядью, а в сокровищнице феодалов накапливались трофеи, добытые во время победоносных походов. Казалось бы, верхушке русского общества не оставалось ничего иного, как прославить тех языческих божеств, с чьей «помощью» Русь встала в один ряд с крупнейшими странами Европы. Однако вместо этого русская знать вдруг начинает интенсивные поиски новой религии. Как следует понимать этот парадокс?» (О.М. Рапов. «Русская церковь в IX – первой трети XII в. Принятие христианства»).

Объяснять его пытались уже авторы конца X – начала XI в. Так, арабский хронист Яхья Антиохийский тесно связал крещение русского народа с военной помощью, оказанной князем Владимиром византийской правящей династии для подавления восстания Варды Фоки, а также с последовавшей за этим событием – женитьбой Владимира Святославича на принцессе Анне. Византийская принцесса якобы не пожелала, чтобы ее выдавали замуж за язычника, и настояла на крещении князя и населения страны.

В Средние века часто пытались объяснить крещение Руси различного рода влияниями, которые испытал на себе князь Владимир. Немецкий хронист конца X – начала XI в. Титмар Мерзебургский писал: «Привезя из Греции жену по имени Елена… он (Владимир. – АЛ.) под ее влиянием принял святую христианскую веру». В скандинавской саге об Олаве Трюггвасоне утверждается, что Русь своим крещением обязана норвежскому конунгу Олаву, который, приехав в Киев из Византии, уговорил своего воспитателя князя Владимира и его жену Аллогию принять христианство византийского образца.

Русские писатели XI в. объясняли выбор Владимира влиянием бабки, княгини Ольги, принявшей крещение во время своего путешествия в Константинополь. А вот создателям «Повести временных лет» казалось, что поводом к крещению Руси послужили искусная пропаганда византийских миссионеров и желание киевского боярства.

«Однако крещение жителей Восточной Европы, которые, как показывают источники, оказывали яростное сопротивление данной акции, не может быть объяснено ни желанием византийской принцессы, ни брачными обязательствами русского князя, ни прихотью самого князя Владимира, ни уговорами норвежского конунга, ни влиянием на Владимира княгини Ольги и византийских миссионеров» (О.М. Рапов. Указ. соч.).

Еще более смешная версия христианизации Восточной Европы возникла в XIX в. Ее приверженцами, в частности, были историк церкви Макарий, С.М. Соловьев и С.Ф. Платонов. Все они заявляли, что русское язычество было «бедно», «бесцветно» и «примитивно» и потому, дескать, не могло конкурировать с религией Христа. Эти взгляды проистекали как от абсолютного незнакомства маститых авторов с культурой древних русичей, так и отсутствия у них какой-либо интуиции. Разве наши сказки и былины не служат ярким доказательством высокого культурного уровня наших пращуров?

Основой их верований была ведическая религия древних ариев, точнее, ее изначальный вариант, оформившийся еще в то время, когда арии проживали на Русской равнине (V–II тыс. до н. э.). Модель мира ведийских (т. е. почитавших «Веды») ариев была ориентирована на космос. Жизнь человека представлялась им сопряженной с космосом посредством некого универсального закона «rta», обозначающего регулярный и циклический характер и предполагающего возврат к исходной точке. По закону «rta» встает и заходит солнце; одно время года в установленном порядке следует за другим. Все повторяется, как было в незапамятные времена, и, следуя «rta», человек воспроизводит цикличность космических явлений в своем жизнеустроении, поддерживая тем самым порядок в космосе и в человеческом обществе и создавая условия для нормальной и успешной жизни своего племени. «Rta» являлся одновременно и этическим законом в обществе ариев. Хорошо и правильно то, что этому закону соответствует, а плохо и неправедно непочитание арийских богов, непринесение им жертв, скупость в отношении жрецов и поэтов, слагающих религиозные гимны. Для ведийского сознания характерна сосредоточенность внимания на положительной сфере, на том, что соответствует «rta», и неразработанность отрицательной: силы зла в «Ригведе» выступают героями «третьего плана». У древних русичей этот закон ассоциировался с понятием «рота». М.Л. Серяков в своей книге «Голубиная книга» – священное сказание русского народа» посвятил анализу этого языческого термина отдельную главу. Исследователь блестяще показал, что древнерусская «рота» была аналогом арийского «rta» – вселенского закона, универсального принципа, регулирующего порядок в Природе и торжество правды в человеческом обществе. Хранителем «роты» на Руси выступал бог Род. Академик Б.А. Рыбаков в книге «Язычество древних славян» указал на исключительную важность этого божества в жизни древних русов. Именно он был главным оппонентом Христа при утверждении библейских догматов на Руси. У язычников, заметим, были разработаны свои представления о будущей загробной жизни человека, так что и в этом вопросе преимущества христианство не имело. Согласно языческим убеждениям, после смерти существование человека не прекращается. Он переносится в иной, потусторонний мир, где будет жить вечно. Причем на «том свете» человек находится в том же самом качестве, что и в последний миг своего существования.

Христианство уравнивало всех в загробном существовании, но навряд ли это обстоятельство могло быть решающим фактором при выборе веры. Тем более что наибольшее сопротивление введению новой религии оказали Владимиру как раз «низы», народ.

Со временем были выдвинуты и разработаны более основательные гипотезы:

– христианство Руси было необходимо для получения из Византии государственных учреждений (Ф.И. Успенский);

– главная причина принятия Русью христианства заключалась в отсутствии церковной иерархии византийского типа. Поиски ее привели Русь ко двору болгарских царей и к последующей христианизации от Болгарии (М.Д. Приселков);

– крещения требовали торговые интересы страны (И.Е. Забелин, Н.М. Никольский);

– христианская религия послужила прочной основой для объединения восточнославянских племен в единое государство (М.В. Левченко, А.М. Сахаров);

– феодальный способ производства вступил в противоречие с догмами славянского язычества. Языческая религия требовала всемерного накопления имущества для безбедного существования в вечном «далеке», феодальное же государство заставляло его отдавать прибавочный продукт собственнику земли. Языческая религия выступала против закабаления и порабощения славянина кем бы то ни было, настаивала на его полной независимости, чтобы в потустороннем мире он оставался вольным человеком, а феодалам был нужен порабощенный, прикрепленный к земле, безропотный производитель (О.М. Рапов).

В общем, причин приводится много. И все они, безусловно, в какой-то мере определяли поведение князя Владимира и его окружения. Но наши ученые почему-то совершенно не говорят о главной причине, перевесившей все остальные, вместе взятые. Она проистекает из характера русского народа, его национальной психологии. Русский человек всегда открыт миру, он стремится не обособиться, а встроиться в мировую цивилизацию. Внутри каждого русского неистребимо внутреннее желание находиться в ладу, в гармонии со всем миром, как природным, так и человеческим, социальным. Мы были и остаемся верными космическому закону «rta» – «роты» – Рода. Это и есть русскость, наша национальная идея. Жить за «железным занавесом», отгородиться от мирового сообщества и лелеять свою национальную самобытность или культивировать отличную от всех идеологию – не наш удел. Да, на какое-то время, в период немощи и истощения военной силы и политической воли, россияне могут замкнуться, «законсервироваться», сосредоточиться на своих внутренних проблемах и решать их, ограничив контакты с другими народами. Но это не типично для нас, через некоторое время мы сами же, изнутри, разрушим эту «загородку».

Арабский автор первой половины X в. ал-Истахри в «Книге путей и государств» писал относительно русской области Арсании (Артании): «Что же касается Арсы, то неизвестно, чтобы кто-нибудь из чужеземцев достигал ее, так как там они (жители. – А. А.) убивают всякого чужеземца, приходящего в их землю. Лишь сами они спускаются по воде и торгуют, но не сообщают никому ничего о своих делах и о своих товарах и не позволяют никому сопровождать их и входить в их страну». Арсания – это земля вятичей, уже упоминавшаяся нами страна Вантит. Рассказ ал-Истахри относится к тому времени, когда еще в силе был Хазарский каганат и киевляне платили ему дань. Совершенно естественно, что жители Арсы хранили свои святыни и не допускали чужеземцев к ним. Но спустя некоторое время, после победоносного похода князя Святослава на Итиль, ситуация качественно изменилась. Русы стали доминировать в Восточной Европе. Вместе с тем они и раскрыли свои границы для представителей других народов, заинтересовались их религиозными взглядами. Повторимся, ничего принципиально нового с точки зрения духовного усовершенствования личности христианство не несло. Скорее наоборот: оно отрывало человека от мира природы и «привязывало» к воле неведомого Творца. Человек становился рабом Божим, и русские принимали такой статус не от чувства восхищения новой религией и ощущения ее преимуществ, а из простого любопытства, желания попробовать того, что стало общепринятым у цивилизованных ромеев и германцев. Русские принимали христианство не от слабости своего духовного здоровья, а от излишней силы. Здесь работал наш национальный принцип: попробуем и эту «заразу», обеднеть не обеднеем, авось даже чего-нибудь приобретем.

Конечно, всякая аналогия хромает. Но ситуация, сложившаяся в ходе крещения Руси, очень напоминает политическую перестройку, произошедшую в Советском Союзе через тысячу лет. И там, и тут верхушка государства приняла в качестве официальной идеологию, с которой она до того старательно боролась. И тогда, и в конце XX века разрушалось языческое по своей сути мировоззрение. И в те далекие времена, как и сейчас, европейцы называли русских варварами и нецивилизованными азиатами. Обе перестройки были антирусскими по своему содержанию. И тогда, и сейчас реформаторы опирались на поддержку иностранных государств: Владимир бегал за море к варягам, а Горбачев и Ельцин смотрели в рот дяде Сэму. Оба раза русским морочили голову разговорами об общечеловеческих ценностях и оба раза по полной программе ограбили. Все вышеприведенные причины, которые выдвинули историки, конечно же, имели место, но они были вторичны. Они и всплыли-то перед княжеской верхушкой, когда та почувствовала, что русские внутренне «сломались», клюнули на наживку. А произошло это в результате очень серьезной борьбы, о которой еще никто не написал ничего путного.

Крещению на Руси предшествовала языческая реформа. Около 980 г. князь Владимир, руководимый своим дядей по матери Добрыней, завладел киевским престолом и поставил вне двора теремного на холме идолы шести богов: Перуна, Хорса, Дажьбога, Стрибога, Семаргла и Макоши. Летописец оставил нам очень краткую информацию, но, будучи включенной в нашу систему представлений о язычестве Древней Руси, она открывает очень важные факты.

Оставим до поры до времени анализ состава и структуры нового пантеона, узаконенного Владимиром. Обратим вначале внимание, что в нем отсутствуют Род и Велес – божества, пользовавшиеся исключительным почитанием у древних русичей.

Род – наиболее древний неперсонифицированный бог русских, бог Вселенной, живущий на небе и давший жизнь всему живому. Автор «Книги об идолах» – сочинения XII века – считал культ Рода одной из мировых религий, которая некогда охватывала Египет, Вавилон, Грецию, Рим и славянский мир. Род – наиболее древний неперсонифицированный бог русских, бог Вселенной, живущий на небе и давший жизнь всему живому.

Бог Род – это проводник космического закона гармонии «rta» древних ариев («роты» древних русичей). Это двойник арийского Яра. Арии, стартуя с Русской равнины, распространили культ Яра-Рода в самых разных направлениях. В Египте Яра именовали Ра, в Палестине называли Астар («Есть Яр»), Астарот («Есть Род»), в Греции – Эрос, а позже Арей, у индийцев – Арьяман (божественный Яр-человек), у иранцев – Ормузд (божественный Яр-муж), наконец, у славян он стал Ярилой. Бог Род напоминал всем и каждому о мировой славе предков русских. И вот ему-то и не нашлось места среди новых кумиров.

В книге «Язычество древних славян» академик Б.А. Рыбаков приводит анализ памятника древнерусской литературы XII в. «Слово Исайи пророка». Это сочинение является кратким пересказом 6 5-й главы Книги Исайи пророка, входящей в Библию. Весь смысл создания параллельного древнерусского текста, отмечает ученый, состоял в том, чтобы «обрушить всю тяжесть библейских проклятий на Рода и двух его рожаниц» (рожаницы – богини плодородия). Анализ древнерусского памятника дает потрясающий результат! В поучении бог Род сопоставлен с Саваофом (Богом-отцом!) и Иисусом Христом. Все кары, все «судороги сердец» и горение в адском пламени, предназначенные отступникам от библейского Бога, обещаны здесь почитателям Рода и рожаниц. По своей значимости и по своему масштабу на момент введения и распространения христианства бог Род превосходил любого из древнерусских богов, в том числе и тех, которые вошли в пантеон князя Владимира. И то обстоятельство, что его исключили из числа общерусских святынь, характеризует общую направленность языческой реформы.

Православное духовенство всеми правдами и неправдами пыталось искоренить в народном сознании память о «роте». С этой целью, например, «редактировались» летописи. М.Л. Серяков в уже упоминавшейся книге приводит целую дюжину примеров варварского искажения текста «Повести временных лет». Он подчеркивает, что апологеты христианства при этом не столько боролись с самими языческими представлениями, сколько пытались «навязать народу закон иудео-христианской традиции». В противовес русскому закону-роте, ветхозаветные заповеди носят откровенно приземленный характер. Табу на имя Бога, запрет на маломальский интерес к чуждым верованиям и какую-либо деятельность в субботу и элементарнейшие нравственные установки. В дополнительном толковании десяти заповедей (Исход 34: 11–26) уточнены некоторые ритуальные элементы культа, однако и они лишены какого бы то ни было космического, вселенского начала.

В летописях рота используется для утверждения и закрепления межкняжеских и международных договоров. Они были двух видов: либо договор о мире и ненападении, либо о союзе, как правило, военном. Роту издревле использовали также при разрешении в судебном порядке юридических споров, причем как между самими русскими, так и между русскими и иностранцами. Термин «рота» использовался в договорах с Византией 911 и 944 годов. Многократно упоминается он и в «Русской правде» XI века – основном юридическом памятнике Древней Руси. На Русском Севере и в Сибири до сих пор используют слова: «рота» в значении «божба, клятва», «ротить» – «бранить, ругать, клясть, проклинать». «Этот факт, – заключает свое исследование М.Л. Серяков, – является одним из наиболее ярких и наглядных свидетельств того, какое огромное значение придавал русский народ роте и какое место этот закон правды и справедливости занимал в его духовной и нравственной жизни». Мы же добавим от себя, что верность роте подразумевает память о своих древних традициях (родовую память) и о боге Роде, который ее олицетворял. Князь Владимир вычеркнул Рода из списка наиболее почитаемых богов и тем самым обрезал одну из нитей родовой памяти, нарушил связь времен.

Обратимся теперь к фигуре другого бога-изгоя – Велеса (Волоса). В своих заключениях относительно происхождения и значения этого бога исследователи обычно отталкиваются от его характеристики в Лаврентьевской летописи – «скотий бог», то есть покровитель домашних животных и (опосредованно) бог богатства. В договорах с греками Велес соотнесен с золотом, тогда как другой постоянно упоминаемый наряду с ним бог – Перун – с оружием. В Киеве идол Перуна стоял на горе, а идол Велеса, по-видимому, на Подоле (в нижней части города). В социальном аспекте это различие проявлялось в том, что Велес считался богом «всей Руси», а Перун – богом княжеской дружины. Связь Велеса с сельскохозяйственными культами очевидна из восточнославянского обычая оставлять в дар божеству несжатыми несколько стеблей хлебных злаков – волотей, называемых «Волосовой бородкой».

Объяснить смысл имени «Велес» современные филологи и историки не могут. Но ларчик открывается очень просто: изначальным именем Велеса было «Бел». О древнем боге Беле (Белбоге) сохранилась живая память в белорусском предании о Белуне, который представляется старцем с длинной белой бородой, в белой одежде и с посохом в руках; он является только днем и путников, заблудившихся в дремучем лесу, выводит на настоящую дорогу; есть даже поговорка: «Темно в лесу без Белуна». Его почитают подателем богатства и плодородия. Во время жатвы Белун присутствует на нивах и помогает жнецам в их работе. Чаще всего он показывается в колосистой ржи с сумою денег на носу, манит какого-нибудь бедняка рукою и просит утереть себе нос; когда тот исполнит его просьбу, из сумы посыплются деньги, а Белун исчезает. Это рассыпание Белуном богатств основывается на древнейшем представлении солнечного света золотом. Связь Белуна с деньгами, а если несколько шире, с золотом и материальными богатствами хорошо объясняет привычки, приписываемые Велесу.

В русском языке прилагательное «белый» употребляется в смысле «светлый, чистый, незамаранный, незапятнанный». Некоторые известные словосочетания еще более расширяют круг связанных с ним ассоциаций. Белым днем называют Божий день, белой землей, белым местом – церковную землю, белыми крестьянами – свободных от податей и повинностей, а белым грибом – лучший из грибов. Выражение бел-свет означает «вся земля и все наши люди». Все эти значения прекрасно подходят в качестве характеристик верховного бога, поэтому мы должны признать имя Бел славянским по происхождению.

Культ этого бога праславяне перенесли в Грецию, Малую Азию, Палестину и Месопотамию.

Геродот сообщает, что ранее Эллада называлась Пеласгия. Это название родилось от греческого словосочетания «Белос-гея», что означает «земля Бела». Жители этой земли – пеласги – говорили на варварском (негреческом) наречии. Они оказали влияние на эллинов, позаимствовавших у пеласгов некоторых богов. Одним из них был бог Бел, которого греки стали называть Гелий (Гелиос). Это очень древнее доолимпийское божество, культ которого принесли в Грецию предки русских и славян – пеласги. Согласно греческим мифам, у Гелиоса во владении было множество стад, которые он держал в самых разных уголках Греции и даже на Сицилии. Вот и обнаружились глубинные корни скотьего бога.

При переделе земель, устроенном Зевсом, Гелиосу достался лишь единственный остров Родос (у юго-западного побережья Малой Азии), названный так в честь его жены Роды. Ее имя очень близко и понятно всякому русскому человеку и, очевидно, заимствовано греками у наших предков. Имя тещи Гелиоса – Левкотея, что значит «Белая богиня» (женская параллель Бела): вот и еще одна «ниточка», связывающая греческого и русского богов. По легенде, один из сыновей Гелиоса основал в Египте город Гелиополь и был первым, кто обучил египтян астрологии. Арийским (прарусским) Гелиополем был знаменитый город Гелон в Скифии. Оба названия нам известны в греческой транскрипции. Но истинные их имена совпадают и звучат не иначе как Белгород.

Пеласги – союзники троянцев, Гомер упоминает их при перечислении защитников города. После Троянской войны (в 1190-х или 1180-х гг. до н. э.) пеласги проникают в Палестину (обязанную им своим именем). В Библии они упоминаются как филистимляне.

В западносемитской мифологии Балу (Бел) – бог бури, грома и молний, дождя и связанного с ним плодородия. Балу именуется богатырем, сильнейшим из героев, скачущим на облаке, князем Вельзевулом. Известны изображения Вельзевула в облике быка (символ плодородия), то воистину «скотий бог». Он живет на горе, называемой «северная». Это еще одно указание на то, что культ Бела пришел к семитам с севера. Одна из сохранившихся форм написания имени Вельзевул – Beelzebub – читается как Велес-бог. Она подсказывает, что слово Велес родилось как вариант произношения имени Бел другими народами. Впоследствии обе формы стали существовать как независимые. Более того, во времена Киевской Руси предпочтение было отдано более поздней по происхождению. Вот почему мы практически не имеем свидетельств почитания Белбога древними русичами. Славу и значение Бела перенял Велес, бог всей Руси. В договорах с греками Велес соотнесен с золотом, чем, безусловно, напоминает Белуна. Хетты (соседи троянцев) в своей переписке называли Трою Вилусией – городом Велеса или Белгородом.

Наши филологи не в силах разгадать этимологию слова «дьявол». Но и в данном случае был задействован корень «бел». Исходная русская форма «Дий-Бел» («Божественный Бел») у семитов превратилась в дьявола, а у греков в диаболоса. С победой христианства эти языческие боги (воплощения Бела) были отнесены к представителям ада и покровителям мрачных и темных сил. И точно так же, как в случае с Велесом, в нашем языке утвердилась не исходная русская первооснова имен, а чужеродная. Согласно Библии, Вельзевул – бог филистимлян, но его имя в греческом написании читается как Велес-бог.

Подытожим наши мифологические отступления. Князь Владимир не включил в реформированный языческий пантеон двух наиболее уважаемых богов – Рода и Велеса. Первого из них можно соотнести с библейским богом Астаротом (и его супругой Астартой), а второго – с библейскими Баалом, Дьяволом и Вельзевулом. Как известно из Библии, именно недружественные иудеям Баалы и Астарты отвращали древних евреев от истинной веры в Господа. Что же получается? Князь Владимир реформировал русское язычество с дальним прицелом. Его первоочередной задачей было отодвинуть «конкурентноспособных» с Христом богов на второй или лучше даже на третий план. Но, может быть, на место Рода и Велеса могли встать другие языческие божества? Чтобы прояснить этот вопрос, приведем сведения о каждом из них.

1. Перун – Пыра – Упырь. В пантеоне князя Владимира Перун занимал главенствующее положение. Этот бог считался у славян повелителем грома и молний. Они полагали, что Перун пускает свои стрелы-молнии из огромного лука-радуги. Иногда его молнии изображались в виде железных мечей. Считалось также, что Перун вооружен огромной палицей. Искры, высекаемые ею из камня, рассматривались как его неотъемлемая принадлежность. По славянским поверьям, все эти грозные орудия служили Перуну для борьбы со злыми демонами-великанами, повелителями туч и земных туманов. Славяне утверждали, что молниями Перун рассеивает тучи, оплодотворяет землю дождями, выводит солнце из облаков. С помощью его творческой силы пробуждается вся природа. На зиму Перун умирает. С началом морозов его громовые уста смыкаются, а оружие выпадает из рук. Зимой Перун лежит в туче-гробу, а весной он оживает, раскалывает своими молниями тучу и начинает действовать.

Славянами дуб рассматривался как священное дерево Перуна. Они верили, что бог-громовник может перевоплощаться в птиц – орла, сокола, кречета. Перун считался покровителем дружинников и вообще военного дела. В договоре 944 г. князя Игоря с Византией прямо говорится, что в случае его нарушения русами-язычниками они в дальнейшем «не имут помощи <…> от Перуна, да не ущитятся щиты своими, и да посечени будут мечи своими, от стрел и от иного оружия своего, и да будуть раби в весь век будущий». Из этих слов видно, какое большое значение придавала русская военная знать Перуну в X столетии.

Мифологи-профессионалы обязательно подскажут, что у Перуна много двойников. Это и балтийский Перкунас, и белорусский Пярун, и древнеиндийский Парджанья, и хеттский Пирва, и албанский Перен, и фракийский Перкон. Все это воплощения одного очень древнего бога, который почитался предками и балтийцев, и белорусов, и хеттов, и фракийцев и т. д. Хетты, напомним, жили во II тысячелетии до н. э. на территории современной Турции, индийскому небожителю Парджанье сегодня тоже было бы не менее трех тысяч лет. Так что корни у Перуна очень древние и восходят, очевидно, ко времени единства индоевропейских народов. Что же это был за первобог и каково было его первоначальное имя?

Обычно исследователи говорят, что для ответа на такие вопросы необходимо знание древних языков. И это совершенно правильно. Но ведь и в современных индоевропейских языках сохранились отдельные реликтовые формы, устаревшие слова, которые могут подсказать правильный ответ. У нас нет под рукой индийского, хеттского или фракийского словарей, но есть голова на плечах и великолепный «Толковый словарь живого великорусского языка» Владимира Ивановича Даля. Не поленимся, заглянем в него и легко и просто решим загадку, пару веков мучившую филологов, занимавшихся этимологией имени «Перун». Пырин, Пыран, Пыръ, Пырка – все это обозначение предмета (органа!), который пыряет. Родители русских мальчиков до сих пор называют его маленький «отросточек» – пирином. Не достаточно ли всей этой информации для того, чтобы указать истинную подоплеку происхождения образа Перуна? Поначалу он мыслился как божество плодородия и прозывался Пыром. Лишь впоследствии при его характеристике стали выделять и подчеркивать некоторые отдельные функции, связанные с грозой и громом. Но и здесь роль громовержца сводится по существу к пырянию земли стрелами-молниями. В еще более поздней своей ипостаси Пыр-Перун стал представляться в виде конного всадника, вооруженного копьем или «пырял ой» (таков, к примеру, фракийский Перкон). Прародиной Пыра, очевидно, является Русская равнина – прародина русского народа. Отсюда его культ распространился в самые разные части земного шара – к бал-там, в Малую Азию, на Балканы и в Индию.

Но у Пыра-Перуна есть еще и знаменитый русский родственник. Имя ему… Упырь! В русском языке добавление буквы «у» к имени божества придает ему негативный оттенок. Например, бог – убогий, род – урод. Точно так же и слово «упырь» возникло как отрицание «пыра». Если «пыръ» олицетворял силы плодородия и торжество жизни на земле, то упырь – это мертвец, нападающий на людей и животных.

Автор уже упоминавшегося «Слова об идолах» выделил (в хронологическом порядке) следующие этапы славянского язычества:

– почитание упырей и берегинь;

– культ Рода и рожаниц;

– поклонение Перуну, ставшему верховным богом языческого пантеона (реформа Владимира);

– По принятии христианства сохранение веры в силу всех отринутых ранее языческих богов (Рода, Перуна и т. д.).

С учетом наших рассуждений эта периодизация нуждается в одной очень важной корректировке. В наиболее древний период наряду с берегинями наши предки почитали также и пыров. Само слово «упырь» появилось в более позднее время, когда культ Пыра сменился почитанием Рода. Новая традиция превратила Пыра, как более древнего бога, в злобное кровожадное существо, несущее смерть, – упыря. Если вера в Пыра и берегинь соответствует по времени эпохе индоевропейской общности, то культ Рода – выделению в их среде ариев.

Что же сделал Владимир, реформируя древнерусское язычество? Он повернул время вспять и вновь возвел на высший пьедестал бога Пыра, только теперь его имя выглядело несколько по-иному – Перун. Да и из божества плодородия он теперь превратился в бога войны, которого боготворила дружина князя. Простой народ видел в Перуне упыря (или вампира). Русским людям конца I тысячелетия был в сто раз милее и более люб «земледелец» Род – символ любви и плодородия. В этом смысле языческая реформа Владимира носила антинародный характер. Она разрушала сложившуюся языческую систему верований под лозунгами возвращения к более древним кумирам. Князь Владимир, таким образом, с самого начала боролся с русским язычеством, но делал поначалу это по-иезуитски, хитро и скрытно.

2. Хорс – Гор. Древние русичи видели в Хорее божество солнца, могучего подателя света и тепла, бога, от которого зависел не только урожай, благосостояние, но и сама жизнь человека. Имя Хорса встречается в «Слове о полку Игореве», когда автор вспоминает о Всеславе Полоцком, «князе-оборотне», рожденном якобы от волхвованья:

 
Всеслав князь людем судяше,
Князем грады рядяше,
А сам в ночь влъком рыскаше
Из Киева дорискаше до кур Тмутороканя
Великому Хръсови влъком путь прерыскаше.
 

Направление пути из Киева в Тьмутаракань – юго-восток. Это полностью соответствует словам поэта: в своем продвижении к Таманскому полуострову Всеслав пересекал утренний путь солнца.

Существуют различные толкования имени Хорса. Б.А. Рыбаков указывал на связь имени Хорса с понятием круга, круглого (хоровод и т. п.). Наибольшей поддержкой в академических кругах пользуется толкование его происхождения из иранских языков, где это слово имеет значение «сияющее солнце». Надо подчеркнуть, однако, что самих ученых такого рода объяснения совершенно не удовлетворяют. Они ограничиваются поверхностными версиями, чувствуя в душе, что решение загадки лежит где-то глубже, в несколько другом круге ассоциаций. В самом деле, с чего это славянам заимствовать слово иранского лексикона, да еще так прикипеть к нему, что даже поучения против язычества XV–XVI вв. все еще обличали веру в этого бога. Хорс упоминается в апокрифе «Хождение Богородицы по мукам» («Трояна, Хорса, Велеса, Перуна на богы обратиша, бесомъ злыимъ вероваша»), в «Слове некоего христолюбца» («И веруютъ въ Перуна и в Хърса»); в «Слове о том, како погани суще языци кланялися идоломъ» («Тем же богом требу кладуть… Перуну, Хърсу»); в Сборнике XVI в. («И ныне по украинам моляся проклятым болваном Перуну, Хорсу, Мокши, виламъ»); в «Слове и откровении святого апостола» XVI в. («Мняще богы многы, Перуна и Хорса, Дыя и Трояна»); в «Беседе двух святителей» («Два ангела громная есть: елленский старецъ Перунъ и Хорсъ жидовин»). Жидовином Хорс назван в последнем случае, видимо, потому, что его почитали в том числе и хазары. Мы специально привели так много примеров, чтобы показать исключительную значимость Хорса в древнерусской культуре. Так как же родилось это слово?