Электронная библиотека » Анатолий Лубичев » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Сокровища Наполеона"


  • Текст добавлен: 12 апреля 2023, 17:00


Автор книги: Анатолий Лубичев


Жанр: Современные детективы, Детективы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

На подходе к селу идущий впереди конный отряд вдруг прекратил движение. Бертье и полковник Моруа, следовавшие вблизи кареты, поспешили выяснить причину остановки. Проследовав в голову обоза, они сразу поняли причину колокольного звона, звучавшего совсем не в их честь. На въезде в село, преграждая французам путь, была сооружена баррикада из перевёрнутых саней, брёвен, бочек, мешков с соломой, поленьев дров и прочего хозяйственного имущества, длиною саженей в семьдесят. Баррикада ощетинилась острыми кольями, в центре торчало дуло пушки. Перед баррикадой был устроен невысокий вал из снега, покрытого коркой льда. Между валом и баррикадой лежали широкой полосой бороны зубьями вверх. Эта примитивная крепость была построена явно не сегодня и не вчера, жители села заранее готовились достойно встретить чужеземцев.

За баррикадой суетились люди, готовясь к обороне. Со стороны села по зову колокола спешили жители, вооружённые цепами, косами, вилами и прочими подручными средствами, пригодными для обороны. Некоторые держали в руках ружья. Все жители, « от мала до велика», шли на защиту родного дома.


Бертье попросил у одного из адъютантов небольшую подзорную трубу. Встревоженные, но решительные лица готовых идти на смерть людей рассмотрел он в маленьком стёклышке окуляра трубы.

– «Мы им явно не по душе. Просто так без боя не уступят». – Бертье вытянул руку и, указывая подзорной трубой направление, приказал, – Направьте обоз в объезд села, полковник, вот по той дороге справа. Не стоит проливать кровь этих мужественных людей, тем более наших солдат, без особой на то необходимости. К тому же сейчас самое дорогое для нас это время, а провиант, надеюсь, мы сможем пополнить и в других местах.

Когда обоз свернул с большака в объезд села, за баррикадой раздались восторженные крики и в воздух полетели сорванные с голов шапки. Осмелевшая ребятня выбежала из-за баррикады и стала швыряться во французов снежками. Французы не обращали на них внимания, но когда несколько снежков угодили в цель, некоторые попрыгали с возов и стали отвечать тем же. «Перестрелка» шла с переменным успехом, и бывалые солдаты тоже, как и дети, прыгали и радовались, когда ими брошенный снежок попадал в кого-то из мальчишек.

Придержав коня, Бертье наблюдал за «сражением», – «Были бы все войны только такими». Ему вдруг захотелось спрыгнуть с коня и запустить снежком в одного из этих шустрых и смелых сорванцов. С его лица долго не сходила благодушная улыбка, вызванная этим желанием.


Дорога за селом немного ухабистая, но хорошо наезженная, привела обоз в лес. По обеим сторонам, рядом с дорогой стояли огромные ели. Сквозь густые еловые лапы едва-едва пробивался дневной свет. Люди и кони сразу же притихли. В тишине леса раздавался только хруст снега под ногами пеших французов, позвякивание сбруи да приглушённый елями топот коней, тянущих возы.

– Господин маршал! Взгляните сюда!.., – один из адъютантов показал на следы у обочины дороги. Их было множество, они не были похожи на следы от сапог французских солдат. Были хорошо заметны следы от копыт коней, совсем свежие, что было ясно даже неопытному глазу. Одни уходили вглубь леса, другие возвращались к дороге…

«Засада!.. Неужели засада?..», словно молния пронзила эта мысль Бертье.

– Передать по обозу: максимально ускорить движение, приготовить оружие к бою! – приказал он адъютантам и, услышав впереди и позади команды: «Ускорить движение», «приготовиться к бою», немного успокоился.


Обоз заметно ускорил движение.

Пришпорив своего коня и переведя его в галоп, крикнув на ходу ездовому «Гони!», Бертье помчался впереди кареты, подгоняя конных егерей.

Впереди появился просвет, лес заканчивался.

Когда до опушки оставалось совсем немного, из леса раздался залп нескольких пушек, и началась беспорядочная стрельба из ружей. Французы отвечали на выстрелы, не целясь, направляя ружья в темноту леса на невидимого врага. Ездовые ожесточённо хлестали коней, пытаясь как можно быстрее выйти из-под обстрела. Поперёк дороги стали с треском падать заранее подрубленные ели.

Бертье пригнувшись в седле подгонял и подгонял коня, надеясь, что спасение там, за лесом. Конные егеря десятками падали, сражённые пулями. « В коней не целят, берегут», – промелькнула мысль, и он плотнее прижался к холке.

Огромная ель стала с треском падать перед ним, преграждая путь, – «Всё конец, не спастись». Но верхушка ели неожиданно застряла в деревьях на другой стороне дороги, оставляя свободный проезд. Ветки больно ударили по лицу, и Бертье с трудом удержался в седле. « Тройка», запряжённая в карету подгоняемая звуками выстрелов, неслась за ним. Ездовой, сброшенный с крыши кареты упавшим деревом, бежал за ней, всё более и более отставая.

За лесом справа и слева от дороги раскинулись заснеженные поля, впереди виднелись крестьянские избы и хозяйственные постройки.

Удалившись от опушки леса, французы сгрудились вокруг остановившейся кареты. Из леса доносился шум боя.

– Господин маршал, я должен вернуться, там гибнут мои солдаты, – полковник Моруа указал на лес, – Я не прощу себе, если оставлю их умирать!..

– Вы находите возможным применение конницы в этом непроходимом даже для пешего солдата густом лесу?.. К тому же дорога завалена деревьями. Хотите погубить себя и всех нас?.. Вы что забыли о той миссии, которую исполняете!.. – прокричал Бертье, теряя самообладание от волнения, вызванного возникшей опасностью.

К карете подбежал запыхавшийся ездовой и стал машинально трясущимися руками разбирать спутавшиеся поводья. Все заворожённо смотрели на его руки, как будто он делал, что то особенное и очень важное. Заметив к себе такое внимание, ездовой с виноватым видом, словно оправдываясь, за какой-то серьёзный проступок, еле слышно произнёс, поворачиваясь то к одному, то к другому:

– Меня деревом сбросило… Я не мог оставить лошадей без присмотра… Ведь верно?.. Я не трус… Я не трус… Я имею награды за храбрость… – Да, да, господа офицеры… – За храбрость…

Маршалом овладело чувство вины и стыда перед этим солдатом, фактически героем, доведённым до сомнения в своей доблести и умоляющего его простить, – «А, я, маршал Великой армии, не виновен ли я в том, что сейчас происходит, ни я ли начальник генерального штаба всё это допустил, ни я ли довёл солдата до этого его состояния?..»

Бой в лесу затихал, всё реже звучали выстрелы и, наконец, стихли. «Чем закончился бой?.. Что если смогли отбиться?..», – Бертье готов был послать адъютанта разведать обстановку, как вдруг из леса лавиной выкатилась группа всадников.

Бертье сразу признал в них русских казаков, не смотря на небольшое их число, они смело с гиканьем и свистом, размахивая короткими копьями и шашками, бросились на значительно превосходящих их числом егерей.

– Егеря! К бою! – Моруа выхватил из ножен саблю, – За мной егеря! Вперёд! За императора! За Францию! – и первым направил своего арабского скакуна навстречу казакам.

Видя превосходящие силы французов, казаки, вдруг повернули коней, пытаясь скрыться в лесу. Егеря бросились в погоню, воодушевлённые неожиданным успехом, и это было их роковой ошибкой. Приблизившись к опушке леса, казаки вдруг повернули коней и приготовились к встрече. Егеря были совсем рядом с ними, когда из-за деревьев раздался ружейный залп, а по флангам, из леса, на французов, охватывая их кольцом, мчались две сотни гусар.

Ловушка захлопнулась. Исход боя был предрешён. Несколько офицеров, сопровождавших карету, сорвались с места и, выхватив из ножен, сабли с криками «За императора! За Францию!» поспешили на помощь. За ними тут же последовали все остальные.

– Господин маршал, позвольте и мне, – ездовой умоляюще смотрел на Бертье.

– Это твой выбор. Да, хранит тебя «Всевышний».

Ездовой приготовил пистолет и направился в сторону боя.

– Стой! Вернись! – Бертье спешился, снял свой походный небольшой кожаный мешок, сбросил лежащий на холке коня тулуп, и передал повод подошедшему ездовому.

– Имя твоё, солдат?

– Бертран, ездовой гвардейского полка армии императора Франции Наполеона!

– Удачи тебе Бертран.


Подоспевшее к французам неожиданное подкрепление немного смутило их противника, но ненадолго. Его превосходящие по численности силы и хитрый манёвр сделали своё дело: французы сначала поодиночке, а потом и группами, стали бросать на снег оружие и сдаваться на милость победителя.

Вернулся один из адъютантов. Он прижимал к груди правую руку, из большой резаной раны обильно сочилась кровь,

– Всё кончено господин маршал, – он сделал попытку произнести ещё что то, но вдруг потерял сознание и соскользнул с седла.

Бертье снял со своей шеи белый офицерский шарф, свернул его и прижал к ране пытаясь остановить кровь.

– Пьер! Помоги мне! – они втащили раненого внутрь кареты, – Останови кровь и перевяжи рану.

Бертье поднял упавший на пол кареты окровавленный шарф, хотел передать его Пьеру, но передумал и взглянул на императора. Наполеон сидел, откинувшись на мягкую спинку сиденья, не принимая никакого участия в происходящем. Лицо его было бледным, глаза прикрыты слегка дрожащими веками.

– Сир, Вы не могли бы обмотать голову вот этим?.. – поверьте мне, это единственная возможность избежать плена, если не изменит нам удача.

Не произнеся ни слова, Наполеон протянул руку к шарфу, лицо его ещё более побледнело, ни кто, как он, не представлял всей серьёзности случившегося.


Бертье отшвырнул в сторону треуголку, сорвал эполеты и ордена, отстегнул шпоры и забросил всё это подальше в сугроб. Поднял тулуп, отряхнул его от снега и одел, глубоко запахнув полы. Собрался уже влезть на козлы, как заметил группу всадников, приближающихся к карете.

Впереди на танцующем под ним породистом скакуне восседал совсем ещё молодой мужчина. На голову была глубоко надвинута шапка из рысьего меха. Торчащие из—под неё пышные бакенбарды, вздёрнутый нос, закрученные кверху усы, отрастающая борода и сабля в руке рисовали Бертье образ разбойника-партизана, и лишь распахнутый полушубок являл глазу голубой гусарский мундир.

Потому, что сопровождающие гусара всадники следовали чуть поодаль сзади, Бертье легко определил в нём главного среди прочих. Достав из мешка треух и, держа его в руке, сделал несколько шагов навстречу и опустился на одно колено перед гусаром,

– Господин офицер отдаём себя в ваши руки и надеемся на вашу милость. Я интендант, я не держал в руках оружия и не убивал русских солдат, я сопровождаю раненого племянника, он единственный сын у моей сестры, я обещал ей позаботиться и защитить его. – Произнёс Бертье, надеясь, что офицер понимает его французскую речь, – Пощадите нас и разрешите двигаться далее, возьмите всё, что у нас есть, но только проявите милосердие…

– Поднимитесь! Мы не разбойники. Тем более не воюем с ранеными и пленными, – произнёс офицер по-французски, сильно грассируя, – Отворите дверцу.

Бертье, внутренне содрогаясь, стараясь не показать ни малейшего признака волнения, открыл дверцу кареты.

Офицер направил своего коня к карете.

– Денис Василич, поберегитесь, право дело, – предостерёг его один из казаков, протянув пистолет.

Но тот, оставив без внимания эту просьбу, подъехал к карете и, с трудом сдерживая своего скакуна, склонился и заглянул внутрь.

На сиденье лежал раненый, покрытый большим вязаным пледом, окровавленная повязка прикрывала значительную часть его лица. Над другим раненым, лежащим на полу кареты, склонился молодой юноша в гражданской одежде, пытаясь остановить кровь, струившуюся из глубокой раны на руке.

– Вы свободны. Желаю Вам довезти раненых живыми. Будут останавливать, говорите: Полковник Давыдов выписал подорожную до самой границы России, моё слово, что охранная грамота.

– Спасибо Вам господин Давыдов, я, мои родственники и друзья никогда не подниму более оружия против русской армии, против России, обещаю, слово дворянина, – Бертье взобрался на козлы, и карета быстро заскользила по накатанным колеям.


Из леса выдвинулась группа пеших и конных крестьян во главе, с уверенно сидящей без седла на рыженькой лошадке, молодицы с пистолетом в руке. При приближении, по внешнему виду и крепкому телосложению легко определилось её крестьянское происхождение. Немного выдвинутый вперёд подбородок и суровый взгляд придавали ей черты мужественности и властности. Голова была закутана в платок из толстого самотканого сукна, из-под длинной холщёвой юбки выглядывали ноги обутые в лапти. Шуба из овчины, собранная внизу борами, плотно облегала фигуру.

– Усё, барин, с обозом управились. Ни когда такой добычи не было, сколь оружия да коней, да прочага всяво, не счесь, – доложила она Давыдову.

– Не добыча, Васька, а трофей, военный трофей, – Давыдов подмигнул казакам, – Ты теперь человек военный, а не просто девица, и должна учиться воинскому порядку. Ты, Василиса, командир боевого отряда российской армии. Да, ещё, надо бы тебе, Василиса, переодеться в мужское платье, негоже командиру быть закутанному в бабью шаль.

– Ишшо чаво, делать мне неча, Вы, барин, сами не очень-то схожи с командиром, треух крестьянский, да и шуба вроде как бабья.

Казаки загоготали. Гусары, державшиеся в отдалении, приблизились, готовые присоединиться к общему веселью.

– Продолжай, Василиса, что ещё?..

– Хранцузов больно много, куды их, можить поубивать усех?..

– Чтой-то, девка, ты на хранцузов больно зла, – вставил слово командир казаков пожилой казак Подопригора, – Видать обидели, аль долг не возвернули?..

– Мой барин был хранцуз и такой злой был, ой, какой злой, просто зверь, нелюдь, нелюдь и есть. Сбежала я от няво. А когда хранцузы пришли с войском, мужички наши забили маво барина, сказывають, до смерти. Туды яму и дорога!..

– А можить ён и не хранцуз был, Василисушка?..

– Откель я знаю, говорил по-хранцузки. Да, хранцуз!.. За всё время ни однаво слова русскаго ни вывчил. Шо б ему в присподней гореть да ни сгореть, пущай мучаетца!.. Так чаво с пленными делать, барин?..

– Отпустим. Пусть идут на все четыре стороны, как говориться. Для раненых дай сани да лошадей кои поплоше. Но сначала пусть своих закопают, вон их сколько, погибших по полю раскидано. Мужикам прикажи, что б проследили. Своих погибших героев захороним по православному в ближайшем селе, на погосте у церкви, со всеми воинскими почестями.


По дороге из леса медленно выползал захваченный у французов обоз. Мимо стоящих у дороги проследовали подводы, загруженные оружием, боеприпасами и сеном, на нескольких санях лежали или сидели раненые. Свободные от грузов подводы свернули в поле, чтобы подобрать раненых и тела погибших казаков и гусар. За обозом понуро плелись пленные французы в сопровождении бородатых мужиков угрожающего вида, некоторые из них вели в поводу добытых в бою коней-тяжеловозов. Василиса поспешила им навстречу. Когда мужики услышали о том, что пленных надо отпустить, зароптали:

– Василис, ты что!?. Они сколь наших мужиков сгубили, а мы значить им жизню даруем!..

– В кандалы их да на каторгу, а не на свободу!..

– Это приказ! Мы ни какие-нибудь разбойники с большой дороги, а солдаты Русской Армии, и приказы сваво командира должны сполнять!.. – отдав и прочие распоряжения, Василиса направила свою лошадку в сторону Давыдова.

– Денис Василич, барин, дозволь мне забрать вон тех коней, шо мужики привели, больно крепки да сильны, у нас таких в помине нет.. Для разводу, барин, Ох, как в нашем хрестьянском хозяйстве такие кони потребны!..

– Ты шо, Василисушка, то ж мерины, – Подопригора лукавым взглядом обвёл окружающих, – Как же ж ты их будешь разводить, оне ж не способные к этому?.. – он подмигнул Давыдову, – Ты шо ж, Василисушка, не знаешь, как мерина от жеребца отличать. А?.. – он лихо надвинул папаху на затылок.

– Ты шо ж, ты шо ж!.. Я к ним под хвост не заглядывала.

– Денис Василич, она и впрямь не знает, где у жеребца его жеребячье хозяйство!.. Можить ты не знашь и как дети делаются?.. – и он громко и раскатисто захохотал.

– Василиса немного смутилась под внимательным взглядом Давыдова, но через мгновение, найдя, что ответить, зло произнесла в сторону гогочущего казака:

– Я-то знаю, а вот тебя точно жеребец исделал, ржешь как он!.. Жеребец и есть!..

Давыдов прыснул в воротник, но потом не выдержал и тоже от души расхохотался.

– Выходит не меня однаво, Василис?..– и Подопригора показал в сторону Давыдова. Окружающие присоединились к хохочущим, громким смехом снимая нервное напряжение прошедшего боя.

– Бери коней, Васька, ты заслуживаешь большего за смелость в бою, – еле смог произнести Давыдов сквозь одолевающий его смех.

– Денис Васильевич! Денис Васильевич! К Давыдову подъехал один из гусар. Смотрите, что я нашёл рядом с местом, где карета стояла, – и он показал эполет и ордена.

– Эх, Василич, важного француза упустили, может самого Наполеона, – Подопригора явно расстроился.

– Так исправь ошибку – догнать не составит большого труда.

– Дело к ночи, Василич, да и не пристало мне, уважаемому казаку, за каким-то паршивым французским генералом аль маршалом гоняться. Шо б я добрую чарку вина за нашу победу на это променял – ни в жисть.

– Ты прав казак, на наш век генералов хватит.

Все последовали за прошедшим мимо них обозом. Разговоры перешли в спокойное русло. Казаки затянули печальную песню о тяжёлой воинской доле.

Давыдов направил коня поближе к Василисе, рядом с которой, нисколько не обидевшись, ехал Подопригора, желая продолжить приятный для него разговор.

Порыв ветра приподнял край юбки, показав холстяную с кружевами нижнюю рубаху Василисы.

– Ты, Василисушка, послушайся Денис Василича, одень всё ж мужицкий наряд, Ветер задует да задерёт высоко твою юбку, а вокруг вон сколь жеребчиков охочих до молоденьких кобылок, – и он шепнул что-то на ухо Василисе.

– Старый дурень! – её щёки ещё более покрылись румянцем.

Подопригора играючи ущипнул Василису за ягодицу. Мгновение – и от увесистой оплеухи папаха слетела с головы казака.

– Дурень и есть!..– Василиса хлопнула ладонью по крупу лошади и, опередив всех, поехала в одиночестве.

– Ну вот, обидел девицу ни за что и доволен, – Давыдов с укором посмотрел на казака, пришпорил коня, догнал Василису и поехал рядом, что-то тихо ей говоря. Она слушала его, склонив голову, иногда произнося несколько слов в ответ. И разговор их был совсем не о войне…


Дальнейшая судьба маршала Бертье таинственна. Достоверно лишь одно: 1 июня 1815 года во время прохождения по улице Бамберга одной из колонн войск антифранцузской коалиции Луи Александр Бертье упал из окна третьего этажа своего дома.

Смерть наступила мгновенно.

Были ли это несчастный случай или самоубийство? А, может быть убийство?

Ответов на эти вопросы нет.


Через несколько дней после ухода французов Нестеров вложил в тайник и план местности, с указанием места, где затонула карета.

План составил управляющий имением. На плане Нестеров сделал приписку: «За верность расстояний не ручаюсь, их измерил шагами Фёдор, но, думаю, они близки к действительным».


В усадьбе Нестерова как обычно готовились к завтраку. Хорошо зная характер барина, кухарка и горничная спешили всё приготовить к установленному времени. Ефимыч суетился рядом, то поправляя приборы на столе, то проверяя, не очень ли горяча каша и не остыл ли кофе.

Стол был накрыт, но барин впервые за много лет опаздывал.

– Ефимыч, заглянул бы ты к барину, спит – аль нет? Еже ли хворый – можно завтрак в спальню подать… Холодное уж всё, – кухарка заботливо прикрыла горшочек с кашей салфеткой.

– И то, Ефимыч, сходил бы посмотрел, что там с барином, – присоединилась к просьбе горничная.

– Вот ты и иди, у тебя ноги молодые.

– Не, не моё это дело, барин сердиться будет. Ну, иди, иди, чаво ждёшь! – произнесла она повелительно, подчёркивая своё главенство среди прислуги.

Ефимыч медленно пошёл в сторону спальни, шаркая ногами по вощёному дощатому полу и недовольно ворча.

Приоткрыв дверь, он краем глаза заглянул внутрь. Некрасов лежал в постели, до подбородка укрывшись стёганым пуховым одеялом, его глаза были прикрыты, на лице отражалось спокойствие и умиротворение. Ефимыч прислушался. Ничто не нарушало тишины в спальне. « Не спит», подумал слуга и произнёс сначала тихо, затем громче и громче:

– Барин, надоль чево?.. Вы здорвы ль?.. Не желаете ли откушать?.. – он вошёл и стал осторожно подходить к постели, всё ближе и ближе.

– Ваша милость, Вы не спите?.. Я не потревожил Вас?.. – он склонился над Нестеровым, его губы задрожали, – Батюшка мой, барин, как же так.

Он опустился на колени и зарыдал, припав к ещё тёплой руке хозяина.

Время было к обеду, когда, не дождавшись возвращения Ефимыча, и чувствуя беду, горничная поспешила к управляющему, который часом раньше вернулся из поездки. У двери спальни собралась вся прислуга.

– Барин не звонил ли в колокольчик?

– Нет, Лука Поликарпыч, не звонил. А, Ефимыч, как зашёл, так уж сколь не выходит, я и послала за Вами.

Управляющий осторожно постучал в дверь, прислушался, постучал громче, за дверью было тихо. Он отворил дверь. Ефимыч лежал на полу у постели. Слуги медленно заполняли комнату, послышались всхлипывания и тихие молитвы.

– Найдите Федьку, пусть едет за доктором и батюшкой, да из Холма привезёт всё для похорон. Соберите баб, кто в этом имеет опыт, обмыть да одеть преставившихся.


Покойных отпевали в небольшой сельской церкви, в селе Пантелеево. Захоронили их рядышком, там же на церковном кладбище.

По прошествии, установленного местными обычаями времени, на могилы возложили каменные плиты, изготовленные печником Прохором из местного, добываемого в небольшом карьере известняка. Будучи неграмотным, он долго и кропотливо переносил на камень нарисованные управляющим буквы: «НЕСТЕРОВЪ АЛЕКСАНДРЪ МИХАЙЛОВИЧ помещик 1731г – 1812г».

Имя Ефимыча так и не вспомнили, и сколько годов ему было, никто не знал, написали просто: «ЕФИМЫЧ крепостной крестьянинъ ХХХХ – 1812г».


Г л а в а 2


Г У В Е Р Н Ё Р


Потрёпанный волнами морей и океанов двухмачтовый галеон с совсем несоответствующим для его вида названием «Король Людовик» причалил к одной из пристаней Санкт-Петербурга. Дружно опустив несколько сходней, матросы начали спешную разгрузку. Капитан не желал платить лишние золотые монеты за простой у пристани.

С трудом выбрав момент, на берег сошёл молодой человек с небольшим кожаным саквояжем в одной руке и с внушительным баулом в другой.


Город встретил гостя неприветливо: с неба, затянутого низкими тёмно-серыми облаками, не лил, а медленно опускался на землю мелкими, почти невидимыми для глаз, каплями дождь. Но строгая красота этого северного города не осталась без внимания юноши, и он с интересом разглядывал раскинувшуюся перед ним панораму российской столицы.

Созерцание длилось недолго. К нему подкатила коляска, запряжённая двумя рыжими кобылками.

– Куда, господин хороший, соизволите ехать? Всегда готов услужить. Город знаю, как свою жану. Прошу сударь в карету. Довезу! Недорого возьму: копейку за езду, а пятак просто так, – быстро выпалил кучер, управлявший лошадьми, не давая юноше вставить хотя бы слово в ответ.

– Мне не в город, мне в Москву. Отвези меня к вокзалу – молодой человек произнёс это по-русски, лишь еле заметный акцент выдавал в нём иностранца.

– Зазря съездите, господин хороший. Нынче поездов до Москвы не будет, да и завтра тоже.

– Спасибо, что предупредил. Тогда вези-ка меня в ближайшую гостиницу.

– В гостиный двор? Это мигом. К гостиным рядам значитца.

Юноша бросил вещи в коляску, и с трудом уселся в скрипящую и неимоверно качающуюся, по причине изношенности рессор, коляску. И вспомнив науку учителя русского языка, с видом знатока произнёс:

– Да, да, к гостиным рядам, дружище. Быстро домчишь – на водку получишь.

Кучер хмыкнул, но промолчал, «До рядов рукой подать, где уж тут разогнаться» Прокатив седока по нескольким улицам города, кучер остановил лошадей у распахнутых дверей, над которыми на большой, окрашенной под золото, доске было написано не совсем ровными буквами с вензелями: « НУМЕРА. КОМНАТЫ. КРОВАТИ».

Расплатившись с кучером, молодой человек вошёл в гостиницу. Скромное внутреннее убранство говорило о том, что её постояльцы не из богатых представителей общества. «Что ж, тем лучше, меньше будет ненужного ко мне внимания», только и успел подумать посетитель, как к нему быстрой походкой приблизился приказчик, сопровождаемый слугой. Слуга подхватил баул, а приказчик угодливо произнёс:

– Нумер соизволите-с?..

– Отдельную комнату на несколько дней, – молодой человек достал трёхрублёвую ассигнацию. Приказчик молниеносно выхватил бумажку,

– Обедать желаете-с в нумере или в общем зале?

– В нумере, – стараясь придать голосу твёрдость и уверенность, произнёс юноша и последовал за слугой.


Устроившись на ночлег, Жак Поль Бертье, утомлённый «ничегонеделаньем» на корабле, решил побродить по городу.

Санкт-Петербург поразил его уже при приближении корабля к пристани, когда он наблюдал с палубы за появляющимися из пелены дождя силуэтами дворцов, соборов и шпилей.

Чем дольше он бродил по улицам города, тем более поражался величием и красотой российской столицы, которую до этого знал лишь по рассказам да из немногих книг, попавших к нему в руки. Золочёные купола соборов и церквей, Петропавловская крепость, гармонично вписывающаяся в общий ансамбль города, Адмиралтейство с устремлённым в небо шпилем и широкая Дворцовая площадь – очаровали его.

Весь этот, открывшийся ему облик города, совсем не соответствовал тем давним рассказам деда о невежестве и бескультурье русских. И он грустил, что не сможет оставаться в этом прекрасном городе надолго.

Жак бродил по городу, останавливаясь у каждого интересного своей архитектурой здания, любуясь его красотой, заходил в многочисленные лавочки, увлечённо интересовался незнакомым ему товаром, но ни чего не купив уходил, неспешно расхаживал среди торговых рядов на базарной площади, жуя калач с маком, который купил тут же. Испробовал сахарный леденец в виде петушка, на палочке, и запил его забористым, с пузырьками, брусничным квасом.

Увидев вывеску « КАБАКЪ», заглянул внутрь и, почувствовав соблазнительный аромат жареного мяса и лука, смешанного с запахом табачного дыма, сел на скамью на свободное место за дощатым столом без скатерти.

Он долго ожидал, что кто – либо из людей, обслуживающих посетителей, заметит его, но никто не подходил.

Сидевший, напротив, за столом, мужчина с рыжими от табака усами, по всему виду, завсегдатай этого заведения, заметил нетерпение Жака,

– Э, друг, долго будешь ждать… Фициант!.. Фициант, что б тебя!.. – зычно закричал он, да так громко, что все сидящие в зале повернули головы в их сторону.

Тут же перед ними, как из-под земли, вырос официант с заткнутой за пояс большой белой тряпкой в пятнах,

– Что изволите-с?..

– Подай мне мясо, устриц, что-либо из овощей, бутылочку хорошего вина, ну, и фрукты.

– Официант словно остолбенел, глядя на Жака широко раскрытыми глазами.

– Из мяса могу предложить – свинину тушёную с картошкой, из овощей – капуску, недавно засоленную со сливою. Яблочки, груши и прочее можно принести с базара, еже ли будите ожидать, вина не держим-с, звиняйте-с, – в некоторой растерянности пролепетал официант, – Могу предложить водочку-с – «Смирновку», кашинскую, настоянную на зверобое, «Анисовую», московскую. Рекомендую. Есть пиво свежее, только накануне доставили, немецкое в бочках, очень хвалят-с.

– Хватит хорошему человеку голову морочить, – встрял мужчина с усами, – Подай-ка расстегайчик, холодец из куриных ножек с потрохами, икорку щучью да огурчиков солёненьких для закуса… Хорошая вещь под водочку я скажу, – последние слова были предназначены для Жака.

– А, замест водки подай лучше первачу хозяйского. Знатный первач делает здешний хозяин!.. – добавил он в сторону Жака, – Да не балованного, знаю я вас…

– Неси всё, на своё усмотрение. И им тоже – водки, – показал Жак на сидящих за столом людей.

– Сей минут-с. Всё в лучшем виде исполним-с, – и, почувствовав неплохой барыш от такого щедрого посетителя, официант скрылся за тяжёлой суконной шторой.

Ждать пришлось не долго. Горячее подавал сам повар, полный добродушного вида пожилой мужчина. Он поставил на стол большую глиняную миску пышущих жаром щей с гусем, от которых исходил приятный неповторимый запах, слегка смешанный с дымом русской печи, затем горшок с пшённой кашей и бараниной и огромную глиняную кружку клюквенного киселя, произнеся: «Для запиву». Но прежде всего официант принёс и поставил на стол штоф первача, прозрачного как слеза. Бутылка сразу покрылась капельками росы, видимо её только что подняли из погреба. Были принесены гранёные стаканы, по числу новых знакомых Жака.

После ухода повара и официанта на столе красовалось и всё то, прочее, что требовал подать мужчина с усами.

От выпитого первача, от вкусной и обильной закуски, в особенности от горячих щей Жак впал в какое-то новое для него, совершенно блаженное состояние. Под тихий говор соседей он задремал, склоняясь всё ниже и ниже над столом, и, наконец, уснул, совсем незаметно для себя, положив голову на деревянные доски стола.

– Сударь проснитесь, уж ночь, мы закрываемся!.. – официант тряс Жака за плечо, – Все разошлись и вам, сударь, пора бы… – он показал на груду посуды на столе, – Извольте-с расплатиться…

Жак сунул руку в карман сюртука, но, вспомнив, что у него совсем нет мелких денег, протянул руку к кошельку, который висел у него на поясе. Но « О боже!..» – кошелька не было. С Жака в мгновенье сошёл весь хмель.

– У меня украли кошелёк, – Жак показал официанту на обрезанный ремешок, закреплённый к поясу, – Надо вызвать полицию, надо непременно найти воров…

– Еже ли по каждому пропавшему кошельку вызывать полицию, то ей и останется только, что заниматься твоим кошельком, забросив все остальные более важные дела, – произнёс официант без прежнего подобострастия.

– Так, что будем делать, сударь?.. Будем расплачиваться, аль нет?.. Аль впрямь вызвать жандарма, но только на тебя?..

– Не нужно вызывать жандарма. У меня в номере, в гостинице, дорогие вещи, которые я могу продать или отдать вам в счёт долга… Я завтра принесу деньги, слово дворянина…

– Так я и поверил. Ты не первый такой – уйдёшь, ищи потом ветра в поле. Так, что будем делать, может позвать прислугу да устроить тебе хорошую взбучку. Али лучше городового пригласить, что скажешь?..

Жак растерянно смотрел на официанта, не зная, что ответить.

– Я вижу, сударь, у Вас перстенёк на пальце. Могу показать его хозяину, может примет в счёт долга, – уже более вежливо произнёс официант.

Жак торопливо снял перстень, мамин подарок в день его совершеннолетия, и протянул официанту, – Да, да, возьмите…


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 4 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации