Текст книги "Машина времени и похищение профессора Юрика"

Лицо России наших дней,

Что лебедем плывет страна родная,

А не бревном лежит на дне.

Проснулись мы, глаза продрали —

Ан – хрен! Всё в том же мы говне!

Чё – то, смотрю, не очень я тебя развеселил, может еще? – усмехнулся Юрик.

– Достаточно, – Николай смотрел на Юрика и думал: «Ясно. В советское время таких „юриков“ называли диссидентами. Для современных „юриков“ названия пока не придумали. Но придется, ведь их становится всё больше и больше», – и вслух: – Ты действительно считаешь, что мы …эээ… в…, – споткнулся Николай, а Юрик быстро встрял в паузу и встречно спросил: – А ты разве не так считаешь? Конечно, с 1996 года – за четверть века – кое-что изменилось, но, скажем прямо, рывок в светлое будущее не случился! Как-то так! Вот, извини, немного цифири! По данным официальной статистики в нашей стране за чертой бедности пребывают около 20 миллионов граждан! Цифра лукавая, но допустим!

Средняя по стране пенсия по официальным данным составляет примерно 18 тыс. рублей в месяц. Цифра тоже лукавая, но допустим! В нашей стране все средние цифры лукавые. Средняя зарплата министра 2 миллиона рублей в месяц, управленцев в некоторых госкорпорациях -2-4 миллиона рублей в день, средняя зарплата по стране – 44 тысячи рублей в месяц. Как-то всё это намахивает на среднюю температуру в ковидной Коммунарке. Ну, ладно.

Пенсионеров в стране около 40 миллионов человек – эта цифра сомнений не вызывает. Давай рассудим логически. Возьмем пенсионерскую семейную пару. Их суммарный доход, мы поверили, 36 тысяч рублей. Они живут в своей квартире, которая им обходится в месяц минимум в 6 тыс. рублей. Итого остается 30 тысяч. Можно на эти деньги двоим прожить месяц? Можно. Но, если сходить посмотреть на цены на продукты питания в магазинах, то станет понятно, что эта пара очень близка к этой пресловутой черте бедности. А если один из пары уходит в мир иной, то второй (ая) автоматически оказывается за чертой бедности, потому что 18—6=12 тыс. Простая арифметика. А еще такое дело. В России мужики долго не живут. Это факт. Но к чему я это? А к тому, что одиноких пенсионеров гораздо больше 20 миллионов и все они, за редким исключением, пребывают за чертой бедности. А если посчитать тех трудоспособных, кто в месяц получает около МРОТ, посчитать матерей одиночек и безработных, то и выйдет, как ни крути, что ТРЕТЬ населения страны бьётся за жизнь или совсем рядом, или за чертой бедности. Грустно, Коля? Грустно!

А теперь для контраста такие цифири. О них у нас говорить не любят, но цифирь вещь упрямая. Так вот, Россия поставляет на экспорт:

Газ (Газпром, НОВАТЭК) примерно 300 миллиардов кубических метров по цене (средняя) 500 долларов за тысячу кубов газа.

Нефть (Роснефть и др.) – 500 миллионов тонн или 3 миллиарда барелей по цене (средняя) 50 долларов за барель.

Алюминий – 3 миллиона тонн по биржевой цене на сегодня 3000 долл/т

Медь – 600 тысяч тонн по биржевой цене на сегодня 8000долл/т

Дурацкие западные санкции, а теперь еще и тупые барьеры, конечно, влияют на эти цифры, но непринципиально.

Не поленись, Коля, посчитай, в нолях только не запутайся, и получишь десятки триллионов рублей. Причем, что касается газа и нефти, реализация их на внутреннем рынке в большой степени покрывает затраты на их добычу.

А еще есть экспорт золота, палладия, титана, стали, угля, леса, зерна, оружия, удобрений – тут мы в мировых лидерах – и черт знает какого еще сырья или полусырья!

– Подожди, Юрик, ты к чему клонишь? – перебил Николай.

– Да вот к чему! Чтобы ВСЕМ пенсионерам России, всем сорока миллионам – формальным совладельцам национальных природных богатств – повысить пенсию на 5000 рублей в месяц потребно примерно 2 триллиона рублей в год. Сделай это – вот был бы ход! Ход достойный Командора!! А не этот мизер – тысячная доплата плюс 96 рублей к ней индексация!

Да, может быть, пришлось бы где-то кого-то из богатых мира сего поджать, где-то что-то у зажравшихся урезать, а кое-кого из охреневших и урезонить, но это всё мелочи в сравнении с ожидаемым эффектом. Миллионы сказали бы: – Ага! Вот для чего нужно было обнуление Командору! Для того, чтобы подготовиться, решиться и совершить этот исторический шаг! Реальный шаг на благо людей! Сорок миллионов он взял бы за руку и сразу отодвинул от черты бедности! Ура Командору! А, если хорошо подумать, то станет ясно, что социально-политические и экономические последствия этого хода будут феерическими. Ведь этот ход не только сам по себе великолепен, но и хорош тем, что потянет за собой цепь позитивных изменений. Конечно, как у Баблсказочника не получится, чтобы пенсионеры стали помогать своим детям, которые в массе своей живут тоже трудно, и, конечно, пенсы не смогут кататься по «европам», но объективно, не только у пенсов жизнь улучшится, но и у детей пенсов жизнь хоть немного, но улучшится тоже. И материально, и морально! А они, заметим, тоже будущие пенсы. И тогда от Москвы до самых до окраин миллионы людей будут говорить не о детских и глупых фантазиях Баблсказочника, не о фактически частных и бесконтрольных госкорпорациях, не о провальных программах, падении уровня жизни, Фургале, невыполненных обещаниях, Навальном, куаркодах и прочих неприятных вещах, а о том, что наш Командор оправдал многолетние надежды граждан. Ура! Орел! Слава Командору! А кто скажет, что стервятник – того порвут тут же! И кстати, нашу прикольную экономику, прикольную от слов «прикол, на приколе», это толкнуло бы вперед, придало бы ей новые обороты! А если кто скажет, что такое увеличение пенсий разгонит инфляцию, то не верьте ему! Это от лукавого! Понял, Коля? – Юрик посмотрел на часы: – Ого, заговорились мы с тобой и устал я что-то. Сейчас поужинаю и спать. Яичницу будешь? – Юрик направился к кухонному отсеку, достал яйца, сковородку, и включил горелку походной газовой плитки.

– Нет, спасибо. Не договорили мы с тобой, профессор Юрик, ну ладно. И вот еще что! Я тебя прошу никуда не выходить из дома, – Николай чуть смутился, – до моего возвращения. Три последних вопроса, не возражаешь?

– Валяй! Может быть хоть чаю попьешь? Друг мне привез с Цейлона сандаловую шкатулку с чудесным чаем. Вот посмотри, – Юрик снял с полки шкатулку темного дерева и потряс ее, – о, есть еще чаёк на разок! Так как?

– Нет, спасибо, – отказался гость, затем чуть помялся и спросил: – А ты не задумывался о научной карьере? О защите, к примеру, докторской диссертации? Ты же такое чудо изобрел!

Юрик рассмеялся и сказал: – Мои расчеты показывают, что для материализации матрицы в живого индивида потребно количество энергии в тысячи раз превышающее энергетические возможности моего подвала. Но гости из пошлого, как ты знаешь, прибыли! Прибыли! Соответственно, при отправке их в прошлое при их дематериализации, должно было выделиться колоссальное количество энергии. Но и Кремль, и мой подвал, как видишь, целы. Понимаешь, о чем я?

– Н – нет, – запинаясь как школьник, промямлил Николай.

– Послушай! Матрица, к примеру, царя Ивана прихватила оттуда – из прошлого – сюда – в будущее – энергию от своей дематериализации, и здесь эта энергия пошла, грубо говоря, на создание царя Ивана. При возвращении его назад всё повторилось. Похоже, мы имеем дело с новым видом энергии. Что это такое, что за энергия такая, и как это работает я понятия не имею. Какая уж тут, к хренам, докторская диссертация? А какой второй вопрос? Давай быстрей, а то у меня яичница сгорит!

– Справа от тебя стоит допотопный советский приемник! Такой диссонанс со всем остальным! Прости мое любопытство: к чему бы это?

– А– а, это! Там динамики хорошие, – Юрик со сковородкой в руке двинулся к «барной» стойке, на ходу продолжая, – когда я не могу заснуть, а это часто случается, я слушаю музыкальные программы, особенно радиопередачи о «Битлз» и истории создания их песен, мне вообще нравится их лирика. И ведущий там занятный парень, интересно рассказывает. А бессонница – это мой ночной ужас, она меня иногда просто мучает. Есть у меня, правда, мелотерапевтическая программа…, – Юрик посмотрел на гостя, – но это другая песня. А приемник нужен! Понял?

– Понял.

– Ну, третий вопрос?

Николай Николаевич чуть помялся: – Дубликат программного обеспечения МОСТа! Где ты его хранишь?

Юрик вздохнул: – Теперь это не секрет – в ячейке Бета-банка.

Николай Николаевич кивнул головой, попрощался и пошел к лестнице.

Глава III. Путешествие, трагедия и похищение.

На следующий день Николай объявился после полудня и по его лицу было видно, что прибыл он с чем-то важным. Поздоровались. Николай протянул Юрику листок бумаги. Юрик развернул его и прочитал вслух: год 2052, 1 августа, Москва, Красная Площадь. – Прочитал и рассмеялся: – Понял! Кто? – Николай вздохнул и скромно ответил: – Я. – Юрик вслух задумался: – Странно! На батискафе на умопомрачительную глубину погружался, импринтингом гусей в полете над тундрой занимался, боевой истребитель в небесах головокружительных испытывал! А тут – нет! Галера держит? Ну, не мне судить! Так! Когда и насколько? – Николай снова вздохнул: – На пару дней. Сейчас. Чего тянуть!

– Ну, пошли, турист темпоральный, в стартовую кабину. Куртку то свою прихвати, а ну как там дождь – август всё-таки. Коля, а вдруг тебе там на Красной площади будущего так понравится, что ты …э…

– Стану гэном-невозвращенцем? – нахмурился Николай, одевая куртку.

Юрик рассмеялся: – Ладно, извини, пошли, пошли.

Через десять минут закованный в контактные скобы и обручи, и увешанный проводами и датчиками слегка побледневший Николай, стоя в «душевой» кабине, через прозрачную пластиковую стенку наблюдал за манипуляциями Юрика за «барной» стойкой.

– Ну, готовность номер один! – Юрик оторвался от клавиатуры, бросил взгляд на бледного Николая, махнул ему рукой и нажал кнопку старта. Послышался треск как от электрического разряда, кабина осветилась нестерпимо ярким светом, затем вспышка и тишина. Поехал! Старт состоялся. Тут же включился таймер обратного отсчета времени пребывания субъекта в будущем.

Через сорок семь часов и пятьдесят девять минут Юрик, восседая на высоком стуле за стойкой, наблюдал на мониторе отсчет секунд последней минуты. Вот, наконец, на экране нарисовался долгожданный ноль, и тут же кабина полыхнула ярким светом так, что Юрик зажмурился, инстинктивно отпрянул и вжал голову в плечи, а когда открыл глаза увидел выходящего из кабины улыбающегося Николая. Юрика тотчас снесло со стула, он бросился к Николаю с криком «получилось, получилось!» обнял его как брата после долгой разлуки.

– Ну, рассказывай, рассказывай! – с этими словами Юрик усадил Николая на диван и с улыбкой счастливого человека на лице приготовился слушать.

– Подожди, Юрик, я должен позвонить. – Николай быстро переговорил с кем-то, отложил трубку и сказал: – Час у нас есть, – Николай снял куртку и положил ее на спинку дивана и повернулся к Юрику: – Ну, хорошо! Не знаю даже с чего начать, – и было видно, что он сдерживает себя, но эмоции перехлестывают через край. – Итак! Люди! Люди там совсем другие, совсем другие, они открытые, простые, а ведь до них всего тридцать лет, тридцать лет, и мы, быть может, доживем до тех времен. Даже не верится! Неужели мы сможем стать такими!?

Юрик слушал Николая, смотрел на него и думал: «Надо же! Где тот сухой, весь при исполнении, начальник охраны, на котором даже в гражданской одежде просматривались лампасы? Нет его, пропал! Есть симпатичный мужик Николай, вон как рассказывает!»

А Николай вдохновенно продолжал:

Москва! Москву не узнать! Нет висящих проводов и кабелей, нет столбов и фонарей. Сбылась мечта Теслы – люди научились передавать энергию беспроводным способом с помощью трансэнергетических генераторов.

Нет пробок, всюду воздушные прозрачные скоростные эскалаторы, воздушное голограммное освещение улиц и площадей, общественные и личные мультивертушки для перемещений в городе и за его пределами. – Николай, увидев широко открытые глаза Юрика, рассмеялся и хлопнул себя по лбу: – Извини, столько всего в голове, извини за сумбур! Да! Главное! Люди научились использовать новый источник энергии…

– Водород? – эмоционально догадался Юрик.

– Да, в конечном итоге водород. Но сначала был открыт безопасный кремниево-кислородный источник энергии.

– Вот как! – изумился Юрик, – а принцип, на каком принципе он работает?

– Принцип проще некуда. Потомок Кузнецов из России и потомок Шмидт из Германии почти одновременно изобрели катализаторы и технологические регламенты их использования. Что такое катализатор знаешь?

– Ну, в общем, да. Вещества, которые сами не участвуют, но провоцируют химическую реакцию. Так что ли?

– Я тоже не большой спец, но тоже думаю, что так.

Одним словом, Кузнецов придумал, или, если хочешь, изобрел рений-скандиевый катализатор и регламент его использования для реакции разрушения кристаллической решетки кварцита нагреванием в ультрафиолете с получением металлического кремния, кислорода и выделением тепловой энергии. А его немецкий собрат изобрел ниобий-германиевый катализатор для реакции термического разложения паровоздушной смеси и сепаратор для разделения водорода и кислорода. Заметь, речь идет о разложении паровоздушной смеси! Понимаешь, что это значит? Это значит, что для получения пара можно использовать хоть воду Мертвого Моря, хоть воду якутских болот! А потом они – Кузнецов и Шмидт – собрались и сконструировали энергетический кремниевый водородно-кислородный блок, сокращенно КВК– блок. Представляешь, песок и вода как источники энергии! И это изменило мир! Десятилетиями за установление контроля над нефтегазоносными районами плелись политические интриги, велись экономические, холодные, гибридные и горячие убойные войны. Пролито море крови! За песок и воду воевать не надо, они есть всюду, из-за песка и воды на Ливию и Ирак никто нападать бы не стал. Понятное дело, с появлением КВК-блоков потребность в углеводородном сырье снизилась в сотни раз. Соответственно, пропал Casus belli – казус белли – повод воевать. Появление энергетических КВК-блоков стало своего рода катализатором для изменения международных отношений, международного климата. Представляешь, разрядка! Давно забытый термин! Реальная международная разрядка! Люди наконец-то поняли какие огромные ресурсы они прожигали и тратили впустую на производство и содержание ядерных арсеналов, ракет, военных баз, миллионных армий, флотов надводных, подводных и воздушных, и, осознав это, сократили военные расходы в десятки раз и обратили высвободившиеся ресурсы себе на пользу. И мир стал другим! – Юрик всё с возрастающим интересом слушал Николая, а тот, увидев это, и понимая, что невольно увлекся и впал в патетику, прервался и попросил: – Чай поставь что ли! Хлебнуть с дорожки.

– А может чего покрепче? За пионера межвременных переходов, за первого времяпроходчика? А? Может, отметим?

– Нет, потом отметим, – отказался Николай. Мужчины посмотрели друг на друга и рассмеялись, а Николай продолжил: – Да, мир изменился! Представляешь, Русский Север и Сибирь с чистыми озерами, реками и лесами стали привлекательными, стали зонами комфортного проживания. А какие контрасты! Только подумай, на берегу Баренцева моря, на берегах Лены, Енисея, Амура огромные парки и оранжереи с пальмами, пиниями, кипарисами. Тут же сады, виноградники, ягодники, арбузы с персиками и ананасами. А за бортом минус тридцать! А? Каково?

– Да, здорово! Но, скажи, а Закон Голема, а крушение Империи Доллара, а бедные и богатые, а загаженный геном? – выпалил Юрик.

– Да подожди ты с геномом и прочим! Сначала про здоровье потомков тебе расскажу. Они – потомки – практически не болеют инфекционными заболеваниями. А всё благодаря чудодейственным таблеткам и жесткому стандарту на питьевую воду. Не перебивай, потом спросишь! Слушай! Каждый человек один раз в год принимает таблетку здоровья, и это поддерживает иммунную систему на столь высоком уровне, что она становится непробиваемым щитом для инфекций. В аптеках эти таблетки выдаются бесплатно. Называются эти таблетки «Иммуноскутум», то есть иммунный щит, – Николай обеспокоенно провел руками по карманам, как будто проверял наличие ключей или какого-то мелкого предмета, затем повернул голову, бросил взгляд на куртку, успокоился и, было, продолжил, но успел произнести только «я при…», – не договорил и осёкся. Он почувствовал, что по лицу пробежал легкий ветерок с едва уловимым запахом озона и почудилось, что куртка на спинке дивана пошевелилась и поменяла положение. Николай Николаевич тряхнул головой, отгоняя видение, и вздрогнул, потому что в кухонном отсеке раздался треск и полыхнуло пламя. Небольшой баллон с газом рванул так, что чайник и сандаловую шкатулку отбросило к ногам сидящих на диване. Весь кухонный отсек мгновенно охватило пламенем. И в этот момент произошло нечто и вовсе необъяснимое. Экран одного из мониторов вспыхнул фиолетовым как дуга электросварки светом и тут же погас. Юрику показалось, что на ярком экране мелькнул какой-то текст, но обдумывать это было некогда. Он бросился к стене огня, но тут же развернулся, его лицо перекосило, он громко крикнул: – Черт! Там же баллон с кислородом! Сейчас рванёт! Бежим, быстрее! – Юрик подскочил к дивану, схватил Николая за руку и увлек к лестнице. Вместе с двумя дежурившими в доме охранниками выскочили и отбежали от дома во двор, но Николай вдруг замер, взмахнул руками и с криком «моя куртка! там таблетки!» рванул назад. – Держите, держите его! Сейчас рванёт! – дико кричал Юрик. Перехватили Николая уже на крыльце дома и в этот момент где-то внизу грохнуло. Все бросились прочь, а когда остановились и оглянулись, дом уже был объят пламенем.

– Какие еще таблетки? – запыхавшись спросил Юрик.

– Какие, какие? «Иммуноскутум», 60 штук в тюбике в кармане куртки!

Юрик ничего не сказал, сплюнул, отвернулся и отошёл в сторону.

Николай Николаевич искоса смотрел на Юрика странным, подозрительным и настороженным взглядом.

Около горящего дома кричали и бестолково суетились какие-то люди.

Юрик в трансе отрешенно смотрел на рвущиеся из окон языки пламени и клубы дыма и думал: «Пятнадцать лет коту под хвост!»

По щекам текли слёзы.

Николай Николаевич в два прыжка подскочил к Юрику, выводя его из ступора, сильно встряхнул за плечи и прокричал: – У тебя какое отопление… было? Говори быстро! – Печное, – недоуменно пробормотал Юрик, но тут же его глаза выпучились, и он заорал: – Черт! Плитка! Два газовых баллона! Полные! Вон они в металлическом шкафу! – Николай и Юрик рванулись к толпе зевак с криками: – Отойдите! Газ! Баллоны! Сейчас пизвезданет!

Послышался вой сирен. Это подъехала пожарная машина и карета скорой помощи, и в этот же момент грохнуло! Огненный шар отскочил от стены дома, сорвал край крыши и рванулся в небо. Послышались вопли раненых. Началась паника, люди бросились кто куда, натыкаясь друг на друга и падая. Снова раздался вой сирены – это прибыла еще одна машина скорой помощи.

Николай Николаевич помог санитарам уложить раненого на носилки и, поддерживая другого, крикнул: – Носилки, сюда носилки! – И в этот момент увидел, как два дюжих медбрата заталкивают в нутро скорой помощи сопротивляющегося Юрика. – Стой! – крикнул Николай Николаевич, опустил раненого на траву и бросился к машине. Скорая развернулась и с ревом унеслась прочь. Николай Николаевич бросился к своей машине, выскочил за калитку и увидел, как что-то блеснуло на земле. Это были очки Юрика. Одно стекло вылетело из оправы и треснуло. Николай Николаевич нагнулся, поднял очки и стекло, сунул всё в карман и побежал к машине. Она оказалась заблокированной с одной стороны столбом, с другой стороны косо стоящей пожарной машиной. – А, черт! – Николай Николаевич запрыгнул в машину, завел двигатель, выкрутил руль до конца вправо и резко подал машину вперед, выбив и повалив передним бампером секцию штакетника. Резко выкрутив руль влево, подал назад, задним бампером чиркнул по столбу, но всё же выскочил на дорогу, развернулся и рванул вслед за скорой, соображая: – Куда они подались? В области машина скорой более заметна, в городе потеряться легче. – На Пятницком шоссе повернул в сторону города. «Так, так! Впереди торговый центр «Оби», там полно камер наблюдения, вряд ли они туда сунутся, значит, скорее всего они поехали через Отрадное. – Николай Николаевич повернул направо и увидел в двухстах метрах впереди на обочине машину скорой помощи. Николай Николаевич остановился, заглянул в пустую машину, плюнул с досады, достал телефон и нашел нужный номер. После короткого разговора сунул телефон в карман и наткнулся рукой на очки.

«А очки-то не простые, – рассматривая толстые стекла с разделительными линиями, – подумал Николай Николаевич, – кажется, медики называют их бифокальными».

Не дожидаясь эвакуатора, сел в машину, развернулся и поехал к месту пожара.

Пока он отсутствовал на месте события появилась вторая пожарная машина. Общими усилиями пламя удалось сбить. От взрыва газовых баллонов часть стены и пылающей крыши обрушилась внутрь, пробила пол и провалилась в подвал. Теперь из него вырывались длинные языки пламени. Из двух брандспойтов пожарные пытались сбить огонь и там, где это удалось проливали груду дымящихся балок, досок, обломков. Ведущая вниз лестница обгорела и разрушилась.

«Мне здесь делать нечего» – подумал Николай Николаевич, подозвал старшего группы и приказал: – После окончания работы следователя и экспертов все, что осталось в подвале вывезти на нашу базу. – Рука уже залезла в карман за очками Юрика, чтобы передать очки для доставки экспертам, но что-то сработало в голове и остановило руку. – «Сам отдам» – решил он.

В Москву Николай Николаевич возвращался в скверном настроении. Предстоял тяжелый доклад шефу об ужасных и загадочных событиях настоящего и о светлом будущем.

«Эх! А как хорошо в будущем!»