Текст книги "Тайны Кудыкиной Горы"

– Вперёд!

Вот тут Николай и почувствовал, что седеет в раннем взрослом возрасте. Парни и девчонки, словно на пружинах, вылетели за борт сразу с четырёх сторон. За спинами моментально раскрылись яркие треугольные крылья. Чуть поднырнув, летучие гости стали постепенно набирать высоту, делая круги по часовой стрелке.

– Что это наш инструктор оцепенел? – рассмеялась Лера. – Дельтапланеристов не видел? И да, опускаемся за второй группой, вон они скачут, словно хотят прямо с земли взлететь.

Вторую парию летунов Николай отпустил, уже вернувшись в себя. С ними в небеса отправилась и Анита.

– Она как раз и занималась этими аппаратами, и детей учила, – пояснила Бланка. – Так что это абсолютно безопасно. Да и Илья глаз не сводит, поможет, если что.

Как уж этот Илья сможет помочь «если что», находясь на земле, Николай спрашивать не стал. А стал он любоваться полётом разноцветных «мотыльков». Их крылья раскрашены в цвета радуги, только у Аниты и одной из девочек они были белоснежными. Вот так эта радуга, вытянувшись фронтом, покружила над базой под восхищённые взгляды всего персонала и направилась в сторону Новосокольников.

На другой день директору позвонил председатель районного спорткомитета.

– Егор, приветствую! Я сразу к делу: это не с вашей базы вчера группа летучая внимание всего города привлекла?

– Да, есть у нас такие крылатые гости, а в чём дело?

– У нас послезавтра городской, точней, районный День Здоровья. Программа обычная, ты с ней знаком – не первый раз проводим. Торжественное открытие на стадионе с музыкой, танцами, хоровыми песнями и показательными состязаниями. Очень бы неплохо разнообразить это действо участием ваших дельтапланеристов, как считаешь?

– Мне-то чего считать, думаю, да, неплохо, но это же им решать – принимать приглашение или нет. Поговорить-то нетрудно.

– Вот и поговори, там уж как получится. Оплатить выступление, сам понимаешь, не сможем – нету в бюджете подобных расходов, но уж мороженым всяко угостим. И, кстати, эти спортсмены другими видами спорта не занимаются? Мы могли включить их в программу, если они согласятся, разумеется.

– Учти, что эти спортсмены – дети одиннадцати-двенадцати лет. Но, скажем, по поводу баскетбола и волейбола они и взрослым вашим командам нос утрут.

– Шутишь? Но, давай, поспрашивай, там посмотрим…

Егор попросил Лену найти Илью для короткого разговора, если тот не занят – а то за текучкой можно и забыть.

Илья согласие дал, попросил только, чтобы их обратно доставили каким-нибудь городским транспортом. А по участию в соревнованиях тоже ответил неопределённо: «Там посмотрим…»

Посмотрели… Пилотаж тринадцати разноцветных треугольных крыльев вызвал полный восторг стадиона, да и остального города тоже: разноцветные дельтапланы отовсюду видно. Полчаса как один миг! На земле летунов встретила толпа зрителей, несмотря на строгие мегафонные призывы соблюдать порядок и иметь терпение. Усадили в середину трибуны, чтобы можно было лучше видеть дальнейшее, в руках у всех само собой появилось эскимо – заслужили. Рассматривали их с удовольствием спортсмены, тренеры, горожане.

– Здравствуйте, я из спорткомитета, Геннадий, – представился молодой парень, который, как оказалось, позавчера и разговаривал с директором базы. – Спасибо за участие, вы нас очень порадовали. Не хотите в соревнованиях принять участие, здесь и школьники в своих возрастных группах заявлены?

Илья переглянулся со своими, энтузиазма не обнаружил. И он понимал: со своей подготовкой детям придётся либо поддаваться, либо… Либо слишком большим будет отрыв в результатах, хоть в лёгкой атлетике, хоть в игровых видах. Выручил один из местных тренеров.

– Может, и, правда, вы как-то мощно тренируетесь, но что если устроим показательную игру, скажем в волейбол с молодёжной сборной, а? Если хотите, наша команда может и фору дать очков пять…

– Спасибо, мы и без форы как-нибудь, – откликнулся Илья. – Предупредите только, когда и где. А мы пока просто «поболеем».

Обычный набор соревнований для людей всех возрастов. Они как бы и не соревнованиями в такой день стали, привлекая множество участников: бег, ходьба даже и со скандинавскими палками, и всё остальное прочее. Правда, и блиц-турниры состоялись с сокращённым временем по футболу, гандболу, баскетболу… Стадион не скучал, что-то выплёскивалось и на городские улицы.

Объявили и показательные матчи. Они предполагали соревнование между разновозрастными сборными командами. В том числе вызвали и команду тридевятовцев. Против них – парни и девушки от шестнадцати до двадцати лет, все, как предупредил тренер, участники сборных города и района, так что легко не будет, зря от гандикапа отказались.

Хорошо, что местные не делали снисходительного вида, противника умели уважать. Тем не менее, видимо, решили несколько «щадить» детей: подавали и били явно не в полную силу. Пока «малолетки» не довели счёт до 10:0 в свою пользу. Незаметно так. Взрослые опомнились, собрались, однако «поезд ушёл». 25:5 в итоге. Решили повторить, хоть и не предусмотрен второй сет. Но болельщики желали и требовали: кому-то хотелось реванша – свои же проиграли мелким «варягам», случайно, конечно. Кому-то просто нравилась игра гостей. Результат взрослые улучшили – 25:7. Уже неплохо! На чём и завершили проверку возможностей летучих детей. Проводили с почётом, предоставили новенький «пазик», приглашали ещё «для обмена опытом».

Дни, оставшиеся до отъезда тридевятовцев, прошли спокойно. Все они, кроме Ильи, успели и на лошадях поездить. Николай Первый, инструктор и по совместительству конюх, вообще отличался огромным уважением к своим животным и, как следствие, несмотря на молодость, занудством при инструктаже наездников. Куда лицо должно быть повёрнуто, когда садишься в седло, каким образом просить лошадь тронуться с места, повернуть, остановиться – упаси вас бог каблуки использовать! Куда во время движения смотреть руками-ногами и прочие необходимые знания он мог по получасу доносить до клиентов. Здесь не получилось, а он и не расстроился.

– Кажется, что все эти женщины и дети в седле родились, чему их учить? К коням уважительно относятся, те к ним тоже…

В последний день Илья договорился чуть побеседовать с директором. «Чуть» затянулось с утра до полудня. Они не просто говорили: Илья чего-то показывал в озере и на берегах Удрая. После снова перешли в кабинет. Директор ходил слегка не в себе, всё как-то странно головой тряс и очень уж внимательно теперь всматривался в лица Ильёвых женщин и детей. Но никому и слова не сказал!

Вечером сотрудники столовой устроили «отходную». Почему бы и нет, когда гость такой случился? Прямо сказать, необыкновенный гость в лице тринадцати путешественников. И если уж честно, то всем женщинам базы до смерти не терпелось выяснить всё-таки, кем приходятся женщины Илье. И он – им. Потому что никто из них ни словом не открыл эту тайну. Со стороны Ильи: «женщины», «дамы», леди», «подруги», «мамаши», а те Илью Ильёй называли и всё. Дети же все, как один, звали Илью папой, а всех женщин подряд мамами. Это в какие ворота лезло? Тайна похлеще всяких грибов с дельтапланами! Совсем сотрудницы извелись.

Не выдержала за праздничным ужином Настасья. Вот она и раскраснелась слегка от накатившей смелости.

– Илья, девочки-волшебницы, вы нас извините, конечно, за нахальство, но мучит же интерес с любопытством. Кем вы друг дружке приходитесь, а?

Волшебницы рассмеялись, дети явно удивились вопросу, но так для них-то всё понятно с рождения. Илья ответил серьёзно.

– Да какое нахальство, Настасья? Обычный вопрос при непонятной ситуации, ответ может показаться странным, но что уж есть, то есть. Эти четыре прекрасные дамы – они мне все жёны, я вроде об этом говорил при заезде, вы небось за шутку приняли. А мне не до шуток, сами понимаете, как это – с четверыми… Но я не один такой, у нас в городе ещё трое таких же многоженцев. Окружающие привыкли, ничего особенного в том не видят. А вы не удивляйтесь сильно, – заметил Илья, увидев недоумевающие и даже осуждающие взгляды, – мы с друзьями долгое время за границей работали, где такие ситуации сплошь и рядом. И нет, о гаремах речи нет, просто такие семьи, официально оформленные…

Ох, что началось! Причём в разных компаниях: женщины отдельно, полонив всех Ильёвых жён, мужчины отдельно со специфическими вопросами к Илье. Хорошо, что это случилось в конце позднего ужина, когда дети уже отправились спать – вставать рано, выехать решили с рассветом.

А сам ужин открылся процессией из кухни, возглавлял которую огромный торт! Он очень уютно устроился на столе отъезжающих.

– Вот! – торжественно возгласила Настасья. – Это для вас, дорогие, за все ваши чудеса! Думаем, Илья сам разрежет его на тринадцать половинок!

Шутка прошла.

– Почему это на тринадцать? – возмутилась маленькая Бланка. – Нужно, чтобы всем хватило! Правда же, пап?

– Молодец! – похвалил Илья. – Смотри, какая громадина, его и на пятьдесят половинок можно разрезать. Лера, поможешь?

Старшая Лера поднялась, провела руками над чудом выпечки… Народ ахнул: торт аккуратно порезан, можно раскладывать по тарелкам.

Утром пробежки не случилось. Необходимые процедуры, укладка в машины ещё неубранных вещей, завтрак. Может, и не все вышли их провожать, но большинство работников – точно, Пообнимались, кое-кто расцеловался, гости расселись по «газелям» и уехали. Когда машины пропали из виду за близким поворотом, народ повернулся лицом к базе и обомлел: по всей территории буйным цветом цвели все плодово-ягодные насаждения! Кроме того, то тут, то там появлялись и таяли необычные для этих мест деревья: пальмы, баобабы, эвкалипты, секвойи… Мираж, но до чего красиво! А деревья цвели, не исчезая. Недоверчивый Иван Александрович специально подошёл к яблоне, потом к вишне, проверил цветки.

– Настоящие, – сделал вывод. – Не прихватило бы заморозками…

– А нельзя ли нам несколько веточек срезать? – спросила одна из пенсионерок. – Нам нынче уезжать, вдруг удастся их приживить под Псковом?

– Да пожалуйста!

Два слова о садовнике. Иван Александрович Громов, бывший преподаватель технологии в школе, пенсионер второй год работает здесь с весны до поздней осени. Живёт в городе с младшей дочерью и внуком Витьком. Старый знакомый и наставник Николая Второго, кстати, и дед Витька. Для школьников в своё время его имя-отчество показалось слишком длинным и труднопроизносимым. Потом как-то незаметно он стал для окружающих и знакомых Вансанычем. На то, что его так звали, не обращал внимания, как и на то, что отдыхающие путались, именуя его Санванычем – какая разница, привык. В имени ли дело, когда нужно газоны, клумбы и грядки копать, зелень разную подсаживать, ухаживать за ней, как положено, внука уважению к земле учить. Заодно и младшего внука Настасьи Серёгу, и сына Ломакиных Василия… Эта троица, к слову, от воспитания не уклонялась – чего в городе в выходные делать? Пацаны и дорожки мели, и за лошадьми с кроликами ухаживали, и за всякими разными посадками Вансаныча вместе с ним следили – садово-огородный инвентарь познали на практике. И как-то получалось, что учёба им не мешала оказываться в центре самых «крутых» событий, которые происходили в Горе. При этом деликатно скрываясь от того, что касалось только взрослых – рыбалка, спортплощадка и окружающий лес куда интересней.

В этот день не всё, к слову, закончилось. Во-первых, директор дал Лене задание отыскать в интернете этот странный город Тридевятов – должен же быть сайт администрации. Во-вторых, сам он, прошептав непонятное «не поверишь тут с этими яблонями…», начал куда-то названивать. Долго он говорил, согласовывая какие-то цифры и сроки. Лена успела побегать по интернету и положила на стол директору распечатку.

– И что там? – спросил он, положив телефон.

– Да сами посмотрите, ничего особенного: обычная информация о городе, округе – как и у всех. Только вот непонятно мне, чего они в новостях выкладывают что-то вроде шуток, хотя и серьёзно говорят, в комментариях никаких ругательств. Вот, производственные новости, спорт, ярмарки, фестивали, встречи, достижения всякие… И везде упоминаются какие-то драконы, домовые, лешие. Кстати, у них на самом деле этот… дельтапланеризм в почёте, и опять там странности с драконами. Необычно. И непонятно.

– Может, шутки, а может… – задумчиво проговорил Егор. – Съездить бы к ним надо, посмотреть. Вон Илья и приглашение оставил. Кажется мне, что необычности и нас тут ещё ждут.

Лена пожала плечиками и вышла. Работать, наверно.

А уже после обеда явилась в Кудыкину Гору большая бригада строителей с техникой и набором разнообразных пиломатериалов. Никто из сотрудников не слыхал, что предполагалось ещё строительство чего-то – обычно планы расширения базы доводились до всех. И ладно, секретничает директор, так всё равно видно станет, чего он придумал.

Стало видно буквально через неделю, когда на берегу Удрая, где недавно лазили Егор с Ильёй, выросла натуральная избушка на курьих ножках – толстых таких, с когтями, метра два высотой. И сама красива: стены – брёвна-карандашики, высокая крыша, покрытая пластинками под гонт, резное крылечко, к которому вела лесенка, окошки со ставнями и наличниками. Красота, конечно, но… зачем? И именно сейчас?

– А чтобы было! – усмехался директор. – Зачем – сам не знаю, предлагайте, что в этой избушке может быть.

Народ задумался. Через день в домике поселился огромный чёрный кот. Откуда взялся, непонятно. Может, из Отрадного прибежал. Поспрашивали у местных, никто не признал. А зверь всем понравился: пушистый, с хвостом трубой, зелёными глазищами. Спокойный и вежливый, хоть в руки и не давался. Только к работницам столовой отнёсся благосклонно, утором и вечером подходил к кухне и терпеливо ожидал еды. На ночь отправлялся «домой», днём обходил базу, заглядывая в каждый угол, или где-то пропадал. Пытались дать ему имя, перебирали много: Черныш, Цыган, Барсик, Мурзик, Рекс, Бакс… Не откликался, наоборот, шипел и колотил себя по бокам хвостом. В конце концов, чтобы сохранить народные традиции, нарекли кота Василием, с чем тот согласился. И очень загордился этим его тёзка Василий – тринадцатилетний сын Ломакиных.

Не из серии ли «необычного» это маленькое событие?

Событие №2

Отдыхающих на базе уже достаточно для проведения плановых мероприятий, в том числе и спортивных…

Дверь в подсобку спортинструкторов распахнулась, и в проёме нарисовался силуэт мальчишки.

– Мам, пап, скорей! – торопливо и таинственно заговорил силуэт. – Там пацаны рака поймали вот такенного! «Мам-пап» в это время рисовали афишу, разложив на столе лист ватмана. С одной стороны устроилась Валентина, дорисовывая футбольный мяч, насквозь пробивающий сетку ворот. Николай с другой стороны наклонился, упираясь руками в столешницу и шевелил губами. Перед ним виднелось собственно объявление. Неоконченное:

Внимание! 21 мая, т.е. послезавтра!

Все выходим на футбол,

Забивать победный гол!

Победителям – сладкий пирог,

Проигравшим…»

На этом всё.

– Не идёт рифма, что тут скажешь! – поморщился он. – А тебе чего? – наконец заметил сына, который уже подпрыгивал, нацеливаясь удрать.

– Так, говорю, рак там! Агромадный! В сетке трепыхается и кричит! А все боятся, он вот такой! – пацан развёл руки.

– Раки не кричат, а свистят, – машинально заметила Валентина. – На горе. Надо бы сходить посмотреть, так у некоторых рифма не идёт.

– Да чёрт с ней! – оторвался от стола Николай. – Придумаю, подумаешь, сладкий пирог!

– Полусладкий пирог! – выпалил Василий.

– Вот, мать, талант растёт, учись! – обрадовался Николай. – Небось, не забуду, дорисую после. Победителям – сладкий пирог, проигравшим – полусладкий пирог! Саперави, – зачем-то добавил он.

– Это ты о чём сейчас? – подозрительно спросила супруга.

– О полусладком! – твёрдо признался муж. – Пошли уже, что там за рак такой в нашей луже объявился…

На берегу рядом с впадающим в озеро Удраем уже копошились, размахивали руками и возбуждённо голосили несколько детей и взрослых. Зрелище, конечно, необычное: в сетке, которой добывали мальков для наживки, возился, запутавшись, рак небывалой величины, на взгляд, с полметра, ещё и клешни угрожающего вида. Цвет какой-то коричнево-рыжий. И, действительно, скрипел, чем – бог знает. Свиста, обещанного Валентиной, не слыхать. Народ с территории базы подтягивался на звуки суеты и комментариями добавлял возбуждения и неразберихи. Кот Василий уже тоже присутствовал. Ходил кругами, шипел и рычал, выгибал спину, поднимал хвост, но больше никаких решительных действий не предпринимал. Пришёл и директор Егор. Все притихли, чай, не рак – говорить может убедительно.

– И какие же будут предложения по этому чуду? – строго спросил директор. – небось, имеются уже предложения?

– Сварить его и к пиву! – послышался заинтересованный голос.

– Только сначала взвесить и измерить! – добавил второй.

– А после чучело сделать…

– И продать…

– Нет, в избушку чучело…

– Чего это вы, граждане, – взмахнула поварёшкой Настасья, – раков вам мало, такую красоту варить? Может, он единственный на всю округу, а то и на весь мир, а вы – чучело. Я из вас самих сейчас… Нет, о нём нужно знающих людей известить, профессоров, которые в раках понимают.

– А то мы не понимаем! – не унимался первый голос. – Только в красных. С укропом чтобы.

– Вот это дельная мысль, – сказал Егор, не обращая внимания на последнее высказывание. – Кто знает, куда его перетащить можно до приезда профессоров? И чтобы не сбежал. Раки – они такие.

– Да к нам его, – предложил Николай Первый. – У нас там рядом со свинками чугунная ванна, мы в ней отруби запариваем. Отмыть – пара пустяков, я щас, – и умчался готовить жилище раку.

– Правильно Николай говорит, да там место-то, – засомневался Вансаныч, – если туда учёных позвать, как они рассуждать-то станут при свинках? Ванна – хорошо, только перетащить её нужно.

– Верно говоришь, мужики, действуем! – директор скинул пиджак на руки секретарше, закатал рукава рубашки и отправился за Николаем.

Вскоре возле беседки у столовой, под тентом, стояла ванна, наполненная водой из озера. Два Николая с трудом на совковых лопатах перетащили животное. Роняли, конечно, пару раз, вызывая возмущение женщин и самого рака, но вроде ничего не повредили. Рак разлёгся на дне ванны и затих.

– Так его небось и кормить требуется? – заволновалась секретарша Лена, – А чего они кушают, Настасья умеет такое готовить?

– Ага, – согласилась Настасья, – сейчас я этого зверя пирожками с вишней кормить начну. Вот что он в озере кушал, то есть жрал, пусть этим самым и тут питается. Нашли мне гурмана!

– Да без проблем, – успокоил Николай, – водоросли они едят да живность мелкую. Долго ль насобирать да рыбёшек наловить!

– Вот и займитесь прямо сейчас, чего ему ждать в пустой посудине, – распорядился директор. – А мне теперь профессоров с доцентами искать. Лена, фотки сделала? И да, кто фотографировал и на видео снимал, выкладывайте в интернет с комментариями – нам ажиотаж не повредит.

Уже на другой день из Псковского отделения АН примчались на казённом «жигулёнке» три профессора, или просто кандидата, они так уж официально не представлялись. Может, у них в командировочных отмечено, но это только Лена знает. Да это и неважно. Главное, что в раках разбирались. Особенно один, Вячеслав Рудольфович Знаменский, самый длинный, тонкий и бледный. Ему за ужином официантка Василиса самые большие порции приносила… Но это уже после исследований рака. Двое других были небольшого роста, полные, лысые и в очках. Их можно бы принять за близнецов, но у одного имелась рыжая бородка. Егор Петрович и Игорь Фёдорович. Но они – по другим специальностям, хоть и ихтиологи. Их профессор Знаменский прихватил как свидетелей своего будущего триумфа. А иначе зачем? Сфера интересов Егора Петровича ограничивалась морскими червями, конкретно – Чёрного моря, а Игорь Фёдорович занимался летучими рыбами и возможностью их разведения в озёрах северо-западного региона России. Рак-то тут при чём?

Они оказались, и правда, людьми увлечёнными, поскольку сразу после длинной дороги потребовали отвести себя к необычному раку. Кто бы возражал? Наоборот, и народ заинтересовался – набились в беседку и вокруг ванны стояли. Не шумели, конечно, наука тишину любит.

– О, омар! – тут же воскликнул Игорь Фёдорович, закатил глаза и забормотал: – Лобстер, можно сказать… Париж, Венеция, Сейшелы, Антананариву… Ламбада…

– Лезгинка в Сухуми, – подхватил Егор Петрович. – Настоящие мужские напитки, мидии, кальмары, крабы. Омаров там не хотелось – что, мы омаров не видали?

– Коллеги, о чём вы? – пресёк воспоминания сосредоточенный Вячеслав Рудольфович. – Перед нами несомненный раритет, некий артефакт, требующий сосредоточенности именно на нём, а не на ламбаде. Кстати, не помню такого напитка…

Коллеги сосредоточились. Долго внимательно рассматривали животное, фотографировали, лезли к нему с рулетками и циркулями. Непрерывно что-то записывали и обменивались специальными ихтиологическими выражениями. Вячеслав Рудольфович сунул было в ванну руку, но рак так клацнул клешнями, что учёный оставил свою затею. Попросил только при нём взвесить объект изучения. А долго ли? Тут же в беседке оказалась пара напольных весов – у какой женщины их нету? Николаи опять вооружились лопатами – дело привычное. В итоге вес рака оказался 5 кг, 148 гр. Знаменский заглянул в справочник, удовлетворённо хмыкнул. После чего и началось трёхстороннее обсуждение результатов осмотра, то есть диспут в присутствии заинтересованных лиц и кота Василия.

– Что же сказать, коллеги и э… сочувствующие науке, – профессор благосклонно осмотрел слушателей, – к глубокому сожалению, должен констатировать что данный объект подводного мира не является омаром и даже лангустом, поскольку мы видим наличие клешней, то есть он не может входить в категорию лобстеров, то есть морских раков, поскольку обнаружен в пресноводном, я уверен, водоёме. Судя по его внешнему облику, если не учитывать размеры, данный представитель десятиногих ракообразных относится, скорей всего к виду обычных узкопалых раков, которые наименее требовательны к чистоте воды, но цветом более напоминает толстопалого. Удивление, естественно, вызывает размер. Самые большие пресноводные раки – так называемые тасманийские, но и те не тяжелее трёх килограммов, да и цвет у них тёмный, в основном синий. Да, цвет у раков зависит от цвета дна, растительности, но какой-либо основной всё-таки превалирует.

– А точно у него десять ног? – уважительно спросил кто-то из зрителей. – Зачем?

– Вопрос «зачем», разумеется, не очень ко мне, – кивнул Знаменский, – тут нужно у природы спрашивать, а она, знаете ли, не всегда спешит отвечать. А то, что десять, можете сами пересчитать, вот – четыре пары на головогруди, используются для передвижения, передняя пара – клешни. Кстати, обратите внимание, третья и четвёртая левые ноги у нашего экземпляра слегка повреждены, видимо, вступал в драку с сородичами…

– А может, его щука цапнула, – предположил Николай Второй.

– Или просто по молодости в водорослях запутался бедолага, – посочувствовала Лена.

– Или у него такая родовая травма, – скромно поставила диагноз медсестра Лариса Павловна.

– Да, все эти догадки имеют под собой почву, – согласился профессор, – рентген мог бы показать степень повреждений, на основании чего… Но это к делу не относится. Хотя, если бы мне было дозволено захватить этот экземпляр в лабораторию…

– То ваши лаборанты тут же бы его съели, – усмехнулся Егор Петрович. – Они у вас мальчики шустрые.

– Как и ваши, уважаемый коллега, – не остался в долгу ничуть не смущённый Вячеслав Рудольфович. – Не знаете, кто соседнему рыболовному магазину морских червей поставляет? Но не здесь же обсуждать наши специфические проблемы! А рака этого присутствующие граждане могут и сами съесть. И чучело сделать.

– А я что говорил! – раздался восторженный голос из толпы.

– Могу дать маленькую справку о раках, как продукте питания, – покопался в записной книжке учёный. – Первое упоминание о том, что речные виды раков являются вкусным яством, было зафиксировано в 16 веке, когда один из шведских королей случайно их отведал. Тотчас же был издан указ, чтобы крестьяне ловили и поставляли их к царскому столу, но не смели сами ими питаться под страхом смертной казни. Подражая королю, так поступили и шведские дворяне, хотя у бедного люда царский указ вызывал недоумение. Они не считали раков едой и довольствовались ими только в голодные времена, что в этой стране случалось крайне редко. В современной Швеции даже есть национальный праздник День поедания раков, когда люди собираются большими компаниями, варят этих членистоногих и запивают крепкими спиртными напитками. Однако это к нам не относится и не к спеху. Не к спеху. Рака, возможно, до укропа и пива ждёт великая слава. Я говорю о книге рекордов Гиннесса.

– И как он отсюда туда попадёт? – недоверчиво вопросил Вансаныч.

– Сейчас с наличием интернета это довольно просто, – вступил в разговор Игорь Фёдорович. – Я в своё время делал заявку на рекорд дальности полёта рыбы на Псковском озере. Не повезло, погода была нелётная. Надо повторять. Итак, находите сайт компании, которая занимается книгой рекордов, нажимаете кнопку «Побить рекорд» и дальше – по инструкциям. Обычно фиксация зависит от определённых условий и длится до полугода, но можно сделать и за три дня, если подать заявку на «Ускоренный режим». Тут уж придётся малость раскошелиться, но это на ваше усмотрение. Главное – представить доказательства в виде фото, видео и письменные свидетельства не менее двух человек. А нас тут трое, много времени дело не займёт.

– Да, – подтвердил Знаменский, – если мы сможем тут переночевать, то и заявку оформить с удовольствием поможем. Уверен, что вскорости получите сертификат.

Народ зааплодировал. Рак-рекордсмен высокомерно безмолвствовал. Есть его до получения сертификата директор запретил.

Чуть забегая вперёд, следует отметить, что дезинформация населения в «Псковской яви» никого на базе не удивила – уже давно появилось стойкое убеждение, что СМИ говорят не только сплошную правду, порой и на судебные разбирательства нарываются. Но здесь – хоть неправдоподобная, но реклама. Решили забыть газетный казус, если не появится тот «аккредитованный корреспондент».

Утром, когда взрослые прощались с учёными, к Николаю подбежал его Василий и что-то прошептал на ухо. Старший испуганно оглянулся, отрицательно покачал головой и показал младшему кулак. А тот почему-то подпрыгнул от восторга и умчался к приятелям. Возвращались на рабочие места маленькой толпой, вполголоса обсуждая возможные дивиденды от поставленного рекорда. Только молчавший Вансаныч вдруг остановился, глядя под ноги и подняв руку.

– Вот забыли мы уточнить у ихтиологов два важных момента. Во-первых, с какой стати наш рак каким-то узкопалым называется? Ещё они говорили о каких-то кубинских, флоридских, австралийских… Обидно, знаете, будто своих кличек не хватает! Ладно, предлагаю на табличке под чучелом указать, что это рак Кудыкиногорной, элитной породы. А главное: осталось непонятным, как он к нам попал?

Этот вопрос вызвал оживление: действительно, забыли спросить у специалистов.

– А им-то откуда знать? – усомнилась Настасья. – Если они знают, что такие нигде не водятся. Только гипотезы смогут сочинить, так мы и сами умеем. Я вот лично считаю, если они из икры плодятся, так икру водоплавающие птицы разносят, утки там, гуси-лебеди, кулики, пеликаны…

– Точно! – восхитился Николай Второй. – Пеликаны тут на каждом ручье икру жрут. А если серьёзно, так это аисты виноваты. Которые из Шотландии. Аисты – они всегда приносят что попало. А после отдувайся тут!

Продолжать свою гипотезу он не стал, получив тычок по рёбрам от жены.

– Тоже, нашёл курьера! – рассмеялась Лена. – Я думаю, всё проще: этот экземпляр здесь и вырос. А что – место спокойное, вода чистая, еды много, никакой нервотрёпки, как у некоторых. Расти себе, да вырастай! А если он местный, то есть наш такой, то и звание ему наше положено в научной классификации, прав Вансаныч. Нет, что за дела – есть австралийский, кубинский, ещё там разные виды, почему не быть виду новому, именно кудыкиногорному, как Вансаныч предложил?

– Дельная мысль, – согласился Егор. – Одна закавыка: не знаю, сколько там экземпляров требуется для отнесения рака к отдельному виду, но уж точно не один. Вот если б у нас тут их стадо паслось… Читал, есть такие виды животных и растений, что в одном только месте встречаются. Кажется, «эндемики» называются.

Ох, не знал директор, о чём размечтался мимоходом!

Василий-то к отцу подбегал, чтобы новость сообщить: пацаны ещё одного рака выловили! Поменьше рекордсмена, но по виду – один в один. О чём старший Ломакин забыл в ходе дискуссии. А вот сразу вспомнил после слов директора, о чём всем тут же и сообщил. Народ, хоть в шок и впал, но примолк и решительно направился к месту нового явления. Рак выглядел очень похожим на предшественника раскраской и поведением, размером лишь подкачал – раза в полтора меньше. Но всё равно с местной мелочью не сравнить. Николай Первый обречённо поплёлся за лопатами – не отпускать же добычу, и есть её, видимо, нельзя будет. Так и вышло. Директор распорядился подкинуть нового жильца в ту же ванну. «Вдвоём-то всяко веселей»!

– Ага, – хмыкнул Вансаныч. – Лишь бы хвосты друг дружке не оторвали. Хорошо, если разнополые.

– Ладно, – устало приговорил директор. – Подождём ещё пару дней. Никого больше не окажется, так этих съедим к дню защиты детей. А уж появятся новые…

– То всех съедим! – утвердила предложение директора Настасья.

К ночи мелкий Василий с дружками Серёгой и Витьком, что учились с ним в одном восьмом классе, с участием взрослых забросили в озеро с десяток раколовок. Утром обнаружили одного рыжего, похожего на вчерашнего. Сходу отправили в ту же ванну, которая как бы уже и тесноватой становилась. Ситуация начала напрягать. Как сказала медсестра Лариса Павловна, один факт ни о чём не говорит, два – просто совпадение, а вот три! Это уже на тенденцию тянет. Зам по АХЧ Юлия Николаевна тут же помчалась искать вторую ванну, хоть какую. Нашла деревянное глубокое корыто. На всякий случай и его водой наполнили. Однако утро разочаровало, хоть ловушек ещё добавили.

Ночью сторожа и некоторых отдыхающих переполошило истошное завывание кота Василия. Сторож отправился разбираться с фонариком. Василий стоял верблюдом у куриных ног, светил зелёными глазами и то орал, то шипел, глядя в сторону озера. Охранник строго шикнул, кот отправился в избушку досыпать.