Текст книги "Россия и США: фактор Путина"

Путин – это российский Рейган

Является ли Владимир Путин «маленьким напыщенным Муссолини»? Является ли «Украина, возможно, последним эпизодом холодной войны»? Вот некоторые оценки, сформулированные Джорджем Уиллом (George F. Will) в его последней колонке (в журнале «The National Interest», США. – Прим. ред.). Их можно оценить как наиболее яростные нападки на Москву, однако они вряд ли являются оригинальными.

Вот почему настало время констатировать очевидное: Запад и особенно американские средства массовой информации никогда не стремились объективно освещать происходящие в России события после развала СССР. СМИ также не пытались представить беспристрастный анализ мотивов российской внутренней и вешней политики.

Возьмем, к примеру, хотя бы Олимпиаду в Сочи. Западные средства массовой информации беспрерывно занимались смакованием целого ряда проблем, больших и малых. Среди них были и неизбежные ужасы потенциальных терактов как в Сочи, так и в других частях России; угроза судебного преследования в отношении жителей России нетрадиционной ориентации, а также туристов и иностранных спортсменов из числа представителей ЛГБТ-сообщества; полная дезорганизация российского правительства в вопросах строительства инфраструктуры этих Игр; бесконечные разговоры о чудовищной коррупции и растрате миллиардов долларов в процессе строительства; иллюзорные угрозы России в адрес своих соседей, рожденные в головах представителей западных средств массовой информации и «экспертов», а также мнимые антизападные демарши российских дипломатов.

Следует ли удивляться тому, что россияне после этого начали смотреть на Запад со значительной долей недоверия? К сожалению, даже без Олимпийских игр россияне, а также граждане многих других стран в последние несколько лет были склонны с недоверием относиться к иностранным СМИ. Удивляться тут нечему. В течение длительного периода иностранные средства массовой информации пытались демонизировать образ Путина и не были готовы признать, что он и его страна способны создать нечто грандиозное, нечто великолепное, нечто, захватывающее воображение и россиян, и иностранцев. Отчаянно стремясь лишить российского президента Владимира Путина его триумфа, они пытались представить Россию в самых мрачных красках.

Однако россияне не воспринимали атаки со стороны средств массовой информации как нападки на Путина. Они, скорее, видели в них нападки на свою страну. Парадокс в том, что в своей антироссийской, антипутинской и антиолимпийской кампании западные СМИ на самом деле способствовали триумфу Путина, поскольку россияне в целом стали рассматривать американские средства массовой информации и американскую пропаганду как эквивалент советской пропаганды времен агитпропа Михаила Суслова (главный идеолог Коммунистической партии при Брежневе). Тогда в СССР было принято представлять Америку в карикатурном виде – как страну, где линчуют чернокожих, как страну массовой безработицы, как страну бездомных и голодающих, которая готова рухнуть в любой момент под тяжестью неразрешенных социальных и экономических проблем и обеспечить тем самым победу людям, объединенным под марксистско-ленинскими лозунгами и действующим под руководством Коммунистической партии США.

К сожалению, в наше время этот процесс совершил свой полный оборот и вернулся к исходной точке. Российское общество в своем отношении к средствам массовой информации Соединенных Штатов прошло путь от полного восхищения и безусловного доверия до полного недоверия и отторжения. Однако без понимания того, что происходит в стране, являющейся одним из ключевых глобальных игроков, будет невозможно разрешить основные международные проблемы и конфликты и формулировать цельную и адекватную политику в отношении России.

Даже некоторые западные журналисты на Олимпиаде начали писать о том, что обычные россияне почувствовали себя оскорбленными, узнав о том, как представляют Россию и сочинские Игры западные средства массовой информации, а также о том, как Запад комментирует происходящие в стране события.

С середины 2000-х годов российское руководство, элита и общество в основном преодолели комплекс неполноценности 1990-х годов, почувствовали большую уверенность и самодостаточность, а также переключили свое внимание с тех, кто любит или ненавидит их страну, на тех, кто понимает их и их политику. Сегодня Путин может легко повторить слова Рональда Рейгана, сказанные им в разгар иранского кризиса, когда он участвовал в президентской гонке. Рейган сказал, что ему нет дела до тех, кто любит или ненавидит Америку, но он заставит их ее уважать.

Самый удивительный факт относительно освещения деятельности Владимира Путина состоит не в том, что она негативно воспринимается американскими неоконами и либеральными интервенционистами, ожидающими от руководства любой страны на планете подчинения американскому диктату. Идеологи и стратеги в этих политических кругах оценивают политические режимы в любой точке земного шара по стандартам, устанавливаемым Вашингтоном. Поэтому любое проявление независимости со стороны иностранных режимов воспринимается как враждебный акт по отношению к демократии и прогрессу, как нарушение международных норм цивилизованного мира, устанавливаемых самой этой кликой, тогда как лидеры тех стран, которые осмеливаются противоречить Вашингтону, изображаются как политики, игнорирующие истинные интересы и цели своего народа. Причем, разумеется, только неоконам и интервенционистам в Вашингтоне известно, в чем именно они состоят.

Удивительной представляется реакция большого количества консервативных фигур на недавно опубликованную статью Стивена Коэна в еженедельнике Nation под названием «Ложь о России». Коэн отметил наличие настоящего «цунами» искажений относительно Путина и России, а также то обстоятельство, что американские СМИ являются «более конформистскими и вряд ли менее идеологичными», чем во времена холодной войны. Чарльз Краутхаммер, имеющий весьма туманное представление о том, что происходит в современной России, заявил, что Коэн является апологетом России. Если мы, по его мнению, можем понять, почему в прошлом сторонники левацких взглядов были вынуждены защищать и оправдывать Советский Союз, поскольку он воплощал собой альтернативу западному капитализму, то сегодня просто невозможно понять, почему леваки должны защищать Путина, особенно если учитывать тот факт, что, по мнению Краутхаммера, российский президент ни во что не верит, создал режим личной власти и управляет диктатурой.

На самом деле, если и существует политик в мире, который не боится высказывать свое уважительное отношение к религии, традициям, традиционным и семейным ценностям, политик, который открыто призывает к защите традиционных европейских нравов и предупреждает об опасном распространении нетрадиционных ценностей, укрепляющих свои позиции и остающихся вне критики со стороны политически корректных европейских и американских политиков, то это Путин. И этот простой факт признал и приветствовал Патрик Бьюкенен, питомец администрации Никсона и Рейгана. Не случайно Путина уважают сотрудники администрации, работавшие с Никсоном и Рейганом, в том числе республиканец Дана Рорабахер.

Много лет назад я с удовольствием прочитал книгу «Творение государства как творение души» («Statecraft as a soulcraft»), написанную известным американским интеллектуалом Джорджем Уиллом, который считает себя консерватором в традиции Берка. Если судить по его многочисленным публичным заявлениям, то Путин также является консерватором в традиции Берка. Не вдаваясь в подробности сочинения Берка под названием «Размышления о Французской революции», я только хочу сказать, что Путин проявляет огромную заботу о государстве и защищает его от слабости так же, как Берк советует это делать правителю – относиться к хрупкости государства, как к слабости своего собственного отца. Путин также понимает, что общество и государство представляют собой живой организм, а не механизм, который можно подстроить для того, чтобы они соответствовали схемам, выдуманным мечтателями, и поэтому российский президент осторожно относится к социальным и политическим реформам.

Кроме того, Путин не может позволить себе забыть о том, что в прошлом столетии половинчатые реформы привели к развалу государства в России, и это стало причиной бесчисленных жертв и потерь. Однако российский лидер, вместо получения поддержки со стороны консервативных кругов, постоянно становится объектом несправедливой критики. Билл О’Рейли и его коллега Деннис Миллер с телеканала Fox News временами даже пытаются высмеивать Путина и путинскую Россию, не имея понятия об обсуждаемом предмете и совершенно не зная страны, которой руководит Путин, обладая столь же ограниченными знаниями о России, как и сенатор Джон Маккейн, до сих пор считающий, что газета «Правда» является главным органом российского правительства.

Не случайно Краутхаммер по-прежнему верит в то, что Путин отменил губернаторские выборы, тогда как десятки новых губернаторов избираются на основании нового закона в различных регионах Российской Федерации. Кроме того, люди, подобные О’Рейли и Краутхаммеру, совершенно не понимают того, что происходит на Украине и какую политику проводит там Россия, но тем не менее они пытаются представить все происходящее в Киеве как происки России… То есть американские консервативные критики России даже не осознают, что механически воспроизводят настроения представителей радикальной либеральной оппозиции, которые, по сути, являются маргинальными фигурами. В этом и состоит главный парадокс ситуации.

У меня такое впечатление, что консервативные круги в Америке переживают серьезный кризис. Десятилетие за десятилетием они в ментальном отношении продолжают оставаться в эпохе холодной войны и не могут избавиться от стереотипов и клише, на основании которых они вполне комфортно сформировали свои мировоззренческие установки. Консерваторы умышленно не замечали того, что происходило во время смещения Мурси и Мубарака, а теперь они поддерживают государственный переворот на Украине. Может быть, стоит сначала вынуть бревно из своих собственных глаз, как сказано в Библии, прежде чем учить Россию демократии? И уж конечно, они не способны согласиться с тем, что Путин по духу и по мысли также является консерватором, то есть – одним из них.

Каковы же причины столь затянувшейся враждебности в отношении России?

Во-первых, этим политикам и комментаторам сложно привыкнуть к мысли о том, что после победы в холодной войне и де-факто ликвидации России в 1990-х годах она неожиданно вновь стала важным фактором в мировой политике, а российский лидер – сильный, уверенный и харизматичный – требует заслуженного места для своей страны на мировой арене, а также уважения для себя в международных кругах. Мало того, он действует напористо и, как правило, оказывается в конечном итоге правым. Так было, когда он вместе с немцами и французами заявил о своей оппозиции в отношении американской агрессии в Ираке. Сегодня ни для кого не секрет, что Ливия также была грубой ошибкой, совершенной американской администрацией. Путин занял твердую позицию и выступил против незаконной смены режимов по всему миру, когда никто не знает, какой режим придет на смену старому. Такую же позицию российский руководитель продолжает сохранять и в вопросе по Сирии.

Во-вторых, действия российского руководства не устраивают значительную часть вашингтонского истеблишмента, сформированного в 1990-е годы и воспитанного на идеях американского одностороннего глобального доминирования. Этой части истеблишмента сложно смириться с тем, что кто-то может стоять на их пути к подобному доминированию.

В-третьих, той же части истеблишмента неприятно соглашаться со знаменитым утверждением лорда Эктона о том, что власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Они не осознают, что это выражение справедливо не только внутри страны, но также и на международном уровне. Вот почему в тот момент, когда Россия выступает против Соединенных Штатов на международной арене, она часто делает это не в пику Америке, а пытается на основе доброй воли предотвратить грубейшие ошибки своих партнеров, которых за последние 20 лет было предостаточно. Соединенные Штаты, как заметил Дмитрий Саймс, страдают от «комплекса продвижения демократии» (democracy-promotion complex). Новые реальности требуют новых подходов, которые, в свою очередь, нуждаются в парадигматических изменениях мировоззренческого характера в Америке и в остальном мире, и далеко не все в Вашингтоне готовы это сделать, идет ли речь о представителях аналитических, политических или журналистских кругов. Отсутствие подобного рода парадигматичных изменений является серьезным препятствием для объективной и трезвой оценки того, что происходит в мире и особенно в России.

Словом, американским консерваторам пора бы признать, что Путин является таким же «великим коммуникатором», каким был Рейган; что российский президент – смелый лидер и визионер, имеющий непосредственную связь с народом и обладающий способностью просто объяснять сложные вопросы внутренней и внешней политики. Именно это является причиной его постоянных высоких рейтингов и высокого уровня доверия по отношению к нему со стороны электората. Путин харизматичен, силен, независим, уверен в себе, решителен и эффективен, и он продемонстрировал все эти качества с помощью своих действий, а не слов. Он наглядно продемонстрировал их во внутренней и особенно во внешней политике. Он проявил их в своей оппозиции в отношении интервенций в Ираке и в Ливии. Он спас президента Обаму от такого же фиаско в Сирии. Кроме этого, Путин выразил свое отношение к арабской весне, а также был конструктивен в своих действиях при решении проблемы, связанной с иранской ядерной программой. Этот список можно продолжать до бесконечности.

В конце 1990-х годов Уильям Сэфайр в своей колонке в газете «New York Times», обращаясь к Мадлен Олбрайт и Евгению Примакову, сказал: «Не стесняйтесь сказать, что вы евреи». Я хотел бы обратиться к О’Рейли, Краухаммеру, сенатору Маккейну, Деннису Миллеру и другим. Я хотел бы обратиться к ним, перефразируя слова Сэфайра: «Джентльмены, не бойтесь сказать, что вы восхищаетесь Путиным, что вы мечтаете о таком лидере для Соединенных Штатов». Я уверен, что это позволит вам избавиться от той тяжелой психологической раздвоенности, в которой вы находитесь. Это облегчит ваш невроз, и вы перестанете отравлять атмосферу российско-американских отношений.

«The National Interest», 21.02.2014

От Клинтона до Обамы

Внешняя политика США последние двадцать лет представляла цепь сплошных провалов.

Последним президентом США, который понимал место и роль Америки в мире и имел серьезную внешнеполитическую команду советников по национальной безопасности, был Джордж Буш-старший. После этого Соединенные Штаты должны были определиться с новой архитектурой складывающегося миропорядка, собственным местом в нем, и в особенности с ролью и местом России, постсоветского пространства и социалистической системы, которая теперь уже оказалась свободной от доминирования коммунистических партий.

Рассматривая будущее место России в мировой архитектуре международных отношений и системы безопасности, Клинтон и его команда избрали стратегическую линию по отношению к России, исходя из убеждения, что эта страна будет вечно слабой и зависимой от Соединенных Штатов. Предполагалось, что, принимая решения по вопросам мировой политики, можно полностью игнорировать фактор России. Американское руководство считало, что у России, в общем-то, нет никаких самостоятельных геополитических, геостратегических интересов, что это списанная страна, тотально зависимая от США и Запада.

Сегодня уже даже студентам вузов, интересующимся международной политикой, очевидно, что эта стратегическая линия, избранная командой Клинтона, была глубоко ошибочной. Впервые об этом стали серьезно говорить после мюнхенской речи Путина, а потом и после российско-грузинской войны 2008 года. Оказалось, что Россия не будет вечно слабой и зависимой.

Более того, поглощение бывших стран соцсистемы в рамках ЕС и НАТО оказалось довольно сомнительным приобретением. Как выяснилось, эти страны больше создали новых проблем для этих блоков, чем способствовали решению старых. Экономический кризис 2008 года усилил кризис идентичности в ЕС и углубил политические и социально-экономические кризисы в странах – членах ЕС. Судя по итогам последних выборов в Европарламент – усилению позиций евроскептиков – будущее Европейского союза кажется весьма туманным.

В связи с Украиной снова во весь рост встали проблемы, связанные с ролью и местом НАТО в мире и с обеспечением безопасности новых членов этого союза из числа стран Восточной Европы и бывшего СССР. После окончания холодной войны НАТО себя никак не проявило за пределами зоны своей ответственности.

Совершенно очевидно, что операция в Ираке завершилась полным провалом США и НАТО. Фиаско заканчивается и миссия сил НАТО в Афганистане, откуда выводится основной контингент НАТО и в ближайшие годы предполагается полный вывод американских войск. В результате США и НАТО после своего вмешательства оставляют страны в еще более хаотичном и неопределенном состоянии, чем до их прихода туда. Наиболее наглядно провал американской политики в этом регионе сегодня можно продемонстрировать на примере возникновения, не в последнюю очередь в результате действий США, террористического «Исламского государства Ирака и Леванта». Для сдерживания этого агрессивного нового образования американцы сейчас рассматривают даже возможность конструктивного взаимодействия с иранскими муллами. И, конечно, на фоне этих исламских радикалов Башар Асад кажется уже вполне респектабельным политиком.

Также полным провалом закончилась стратегическая линия, избранная Клинтоном и его командой по отношению к России, странам бывшего соцлагеря и бывшим республикам СССР, как и целый ряд стратегических решений, осуществленных Бушем-младшим, сегодня это уже очевидно для всех.

Однако если у Клинтона была определенная стратегическая линия относительно России, постсоветского и постсоциалистического пространства, включая государства Восточной и Центральной Европы, если Буш-младший стремился к одностороннему доминированию в мире, чем и объяснялись военные действия в Афганистане, Ираке и т. д., то у Обамы не видно вообще никакой стратегической линии. И это еще более осложнило глобальную ситуацию, потому что единственная сверхдержава может внести хаос и неуправляемость в мир как своими действиями, так и бездействием.

С одной стороны, у администрации Обамы было желание улучшить отношения с Россией, но, как оказалось, в Вашингтоне так и не смогли понять, чего же они добиваются в отношениях с нашей страной. Примером этому стал эпизод с кнопкой, которую Хиллари Клинтон подарила Лаврову, где вместо слова «перезагрузка» было написано «перегрузка». Похоже, это не было опиской или ошибкой: администрация действительно не понимала сама, чего она хочет.

То же самое происходило и на Ближнем Востоке, когда, с одной стороны, в спешном порядке выводились войска из Ирака, продолжался вывод войск из Афганистана, а, с другой стороны, Обама, под давлением ястребов в конгрессе и своей собственной администрации принял решение о нанесении ударов по Ливии. Результатом такой политики стало убийство Каддафи и одновременно развал этого государства.

Администрация Обамы оказалась вовлеченной на всех этапах кризиса в события в Египте и, опять же под воздействием либерал-интервенционистов, способствовала свержению Мубарака, что привело исламских радикалов «Братьев-мусульман» к власти в Египте, а потом молчаливо поддержала военный переворот в этой стране уже против законно избранного президента Мурси.

Далее под воздействием радикалов в Вашингтоне предпринимались попытки нанести удары по Башару Асаду, без всякой попытки понять, что происходит в Сирии, какова природа гражданской войны в этой стране, соотношение сил, масштаб угроз как в региональных, так и в мировых масштабах, исходящих не от Асада, а от исламских радикалов.

Итак, что же демонстрирует деятельность американских администраций – от Клинтона до Обамы – на мировой арене?

Сравнивая американцев с фригийским царем Мидасом, можно сказать, что если все, к чему прикасался Мидас, превращалось в золото, то все, к чему прикасались США за пределами собственной территории: в Югославии, Ираке, Афганистане, Ливии, Египте, Сирии, а сегодня и на Украине, – превращается в пепелище, хаос и неуправляемость. Вмешавшись во всех этих регионах во внутренние дела их стран, Соединенные Штаты затем уходят оттуда, оставляя за собой многочисленные жертвы и разрушения и никакого просвета для будущего этих территорий.

Теперь уже и на примере Украины можно убедиться в том, что в Вашингтоне не были заинтересованы в достижении каких-либо серьезных договоренностей с Москвой на условиях взаимных уступок и компромиссов. Это притом, что начиная с 2007 года, и особенно после российско-грузинской войны, было очевидно, что Россия вернулась, Россия стала сильнее, стала более самостоятельной и готовой отстаивать собственные интересы. Но Вашингтон по инерции не хотел с этим соглашаться. И именно действия Вашингтона привели к серьезной конфронтации, в которой сегодня находится Россия с Западом.

Дело в том, что Украина для России – это проблема экзистенциальная. Для Вашингтона – это дальняя периферия американской империи, по крайней мере, американское общественное мнение ни в коем случае не готово к тому, чтобы из-за Украины американцы жертвовали жизнями своих детей, и категорически не поддерживает идею военного вовлечения США в этот конфликт. Тем не менее администрация Обамы все равно не была готова принять абсолютно умеренные, вполне разумные и реалистичные требования России к нынешним украинским властям, совпадающие с требованиями почти половины населения Украины.

Речь шла о том, чтобы украинские власти закрепили в Конституции внеблоковый статус этого государства, обеспечили федерализацию, с тем чтобы больше властных полномочий было передано в регионы, и закрепили в Конституции статус русского языка как второго государственного. Эти требования были бы совершенно адекватными и естественными для Вашингтона применительно к любому региону мира, но не в отношении России, поэтому Вашингтон отверг их, считая, что согласие с Россией может быть расценено как в США, так и в мире как слабость и поражение Вашингтона.

В итоге, не оказав воздействия на своих марионеток в Киеве, а, наоборот, побудив их к решительным действиям в направлении как НАТО, так и Европейского союза, Вашингтон фактически подтолкнул эту страну к гражданской войне. Украина уже потеряла Крым, она фактически теряет Донецк и Луганск… Я абсолютно уверен, что если бы не было военного переворота в Киеве и был бы установлен конструктивный диалог с Западом об этих трех условиях, которые заявила российская сторона, выражая интересы русских и русскоговорящих на Украине, то сегодня Крым оставался бы в составе Украины и не было бы никакого раскола и гражданской войны в этой стране.

Нынешнюю конфронтацию с Вашингтоном мы получили из-за неготовности администрации Обамы отказаться от политики игры с нулевой суммой. При этом в Вашингтоне не учли, что в Москве на самом деле не было никаких планов ни по «захвату Крыма», ни по «расколу Украины». Все, что сегодня происходит на Украине, – это не «козни Москвы», а результат внутренней динамики политического процесса в этой глубоко расколотой стране. Причем политический кризис усугубляется вследствие негибкости администрации Обамы и ее маниакального желания «наказать» Россию и «поставить на место Путина», который со своей неутомимой и последовательной деятельностью по восстановлению полного суверенитета России и ее субъектности в международных отношениях уже много лет является «возмутителем спокойствия» для Вашингтона и Брюсселя.

После крымских событий Запад консолидировался и предпринял определенные шаги с целью изолировать и наказать Россию. Надо сказать, что эти шаги не привели к каким-либо серьезным последствиям. Обращение Путина к Совету Федерации с просьбой отменить решение о предоставлении права на применение Вооруженных сил на Украине вовсе не является результатом санкций Запада или страхом перед новыми санкциями. Как, впрочем, и отказ российского руководства ввести войска на Украину и оккупировать Юг и Восток этой страны объясняется вовсе не тем, что он предпочитает довольствоваться Крымом и не решается направить российские войска на Юг и Восток Украины.

Думаю, что в случае с Украиной политика Путина вполне созвучна с идеями великого китайского мыслителя и стратега Сунь Цзы, который говорил: «Сто раз сразиться и сто раз победить – это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего – покорить чужую армию, не сражаясь». А это означает, что если можно добиться своих целей без прямого применения силы и военного вторжения на Украину, то было бы полным безрассудством поступить иначе. Как переход Крыма в состав России, так и то, как развиваются события на Юге и Востоке Украины, говорит о том, что принципы Сунь Цзы имеют все шансы быть реализованными в отношениях России с Украиной. По крайней мере, реальные процессы, идущие в этих регионах, да и на Украине в целом, говорят в пользу такого развития ситуации.

Донецкая и Луганская республики фактически состоялись.

Следует особо подчеркнуть, что при этом за свои права борются и погибают в подавляющем большинстве сами жители Донецка и Луганска, и не по указке Москвы, а исходя из интересов сохранения своей национальной, культурной и языковой идентичности. Это означает, что в сложившейся ситуации все еще остается возможность сохранить Украину федеративную с русским языком в качестве второго государственного и Украину, которая будет иметь внеблоковый статус. То есть все возвращается на круги своя, просто значительно ослабло на Украине влияние Киева, Вашингтона и Брюсселя.

А если бы в Вашингтоне наконец взяли верх реалисты, то можно было бы избежать потерь, которые понесли и Украина, и Запад в результате этого кризиса.

В заключение хотелось бы процитировать Черчилля, говорившего, что американцы совершают все возможные ошибки перед тем, как они в конце концов находят правильное решение. Хочется надеяться, что лимит на ошибки уже исчерпан. Непрерывную череду ошибочных решений во внешней политике от Клинтона до Обамы необходимо остановить, и, видимо, Украина – это именно то место, где для Вашингтона коса находит на камень.

Есть надежда, что в США появятся политики и стратеги с более адекватным видением складывающихся новых реалий и соотношения сил в мире, которые осознают, что пора прекратить с Россией игры с нулевой суммой (то есть игры, в которых проигрыш одного игрока равнозначен выигрышу другого. – Прим. ред.). Думаю, было бы очень полезно, если бы американцы все-таки убедили своих марионеток в Киеве: то, что показалось приемлемым Киссинджеру и Бжезинскому (речь идет о трех условиях, выдвинутых Россией для урегулирования кризиса на Украине), вполне может быть принято Порошенко.

Ведь действующую в Киеве власть ожидают очень серьезные экономические вызовы. Без российского участия трансформировать украинскую экономику невозможно, без российских энергоносителей и российского рынка выживание Украины невозможно. Очевидно, что в обозримой перспективе экономическая ситуация будет ухудшаться, на кризис в сфере межнациональных отношений наложится и социальный кризис.

Многие аналитики предсказывают неизбежность возникновения социальных бунтов, углубления хаоса и неуправляемости. Если кто-то хочет превратить Украину в Сомали (собственно, именно туда подталкивали Украину Евросоюз и Вашингтон), то, конечно, этого можно достичь, но, думаю, вряд ли от этого станет лучше как украинцам, так и европейцам, да и всему миру. Поэтому, наверное, настало время американцам делать правильный выбор, принимать наконец правильные решения.

А это подтвердит, что, возможно, Черчилль и был прав, когда говорил, что американцы в конце концов принимают правильное решение. И говорил об этом не только потому, что американкой была его мать.

Известия. ру, 01.07. 2014