Текст книги "Дорогой удовольствий"

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Несостоявшаяся теща

Встреча с Наташкой, конечно же, не перевернула жизнь на сто восемьдесят градусов, но свою лепту внесла. Именно после того вечера Юля окончательно отошла в разряд прошлого. Я перестал бояться встреч с ней, не мучился при телефонных звонках «взять – не взять». В общем-то и до этого, я не то, чтобы боялся встречи, просто опасался, что в какой-то момент могу не выдержать ее прессинга и пообещать попробовать еще раз нормализовать отношения. Зная точно, что это будет ошибкой. Нельзя склеить то, что один из двоих точно склеивать не хочет. Полноценные отношения между мужчиной и женщиной – штучный товар, так сказать, эксклюзив. Разумеется, когда оба этого желают. А когда это односторонне, то получается сплошной ширпотреб…

Пару раз я пытался по телефону донести это до Юли, но она пока не готова была внимать голосу разума. И я забил на это дело. Но вскоре обозначилась проблема. У Юли оставались некоторые вещи, которые действительно мне нужны, а забирать их при ней чревато очередным бесполезным разговором. Юля же спокойно разговаривать не может. Сначала уговаривает и просит, потом, не добившись своего, оскорбляет и обвиняет во всех смертных грехах. Если ее послушать, так это, например, я виноват в том, что она расплылась в теле. Мол, я все время говорил, что она мне любая нравится. Только я не улавливаю связи между нравится и перестать за собой следить. Когда мы познакомились, Юля при своих ста восьмидесяти сантиметрах роста весила примерно девяносто кг, а сейчас, извините, больше ста двадцати. Наверно, я за руки ее держал и не давал скидывать вес…

Забирать вещи лучше всего в отсутствие бывшей сожительницы. Вариантов, собственно, не так уж много. По субботам она вместе с сыном уезжает на дачу на выходные и нужно поймать момент, когда ее мама дома. Отношения с несостоявшейся тещей тоже не сахар. Уж не знаю, чем так не угодил, но Любовь Анатольевна не упускала возможности напакостить по-мелкому. То куртку на пол скинет, то входную дверь закроет на задвижку, что в квартиру не попасть, то еще что-нибудь придумает. Но если ей что-нибудь нужно было, тут она превращалась в саму любезность. Юлька говорила, что мама так вела себя со всеми ее мужчинами… Так что застать дома только полдела, хорошо бы еще настроение было не пакостное.

Рассчитав время, когда Юля гарантировано должна была быть уже на полпути к даче, я подъехал к знакомому дому. Машины возле подъезда не наблюдалось, значит, точно уехали. Достал мобильник и набрал на домашний. Гудка после пятого трубку соизволили взять.

– Алло.

– Здравствуйте, Любовь Анатольевна! – подавив вздох облегчения, поздоровался я. – Это Алексей. А Юля дома?

– Здравствуй, Алеша. Нет, они на дачу уехали.

– Вот черт! – надеюсь, мой голос прозвучал очень раздосадованным.

– А что ты хотел?

– Свои вещи забрать. На буднях, к сожалению, очень поздно работу заканчиваю.

– Ну так приезжай. Я пока дома.

– Хорошо, минут через двадцать буду.

Я отключился. За двадцать минут как раз можно выпить бутылочку пива и выкурить пару сигарет… Через оговоренный промежуток я позвонился в домофон и поднялся на этаж. Входную дверь Любовь Анатольевна предусмотрительно открыла. Сразу бросилось в глаза, что женщина недавно плакала.

– Что у вас случилось? – всмотрелся я в ее лицо.

Мама Юли попыталась отмахнуться и хотела пройти в сторону своей комнаты, но я придержал ее за локоть. Толи участие в моем голосе сыграло, толи просто подошла очередная волна, но она снова разрыдалась, уткнувшись мне в грудь. Мне ничего не оставалось, как прижать к себе и успокаивающе гладить по волосам. Сквозь всхлипы раздавались отдельные реплики:

– Я для нее… А она как к собаке… Разве я виновата?.. Мне и так трудно…

Не сразу, но основную суть уловил. С утра Юля с мамой снова поругались. Явление для них достаточно обыденное. Юле показалось, что мама слишком долго умывается. И началось. Им вообще для скандала много не надо. Достаточно малейшего повода. Удивляюсь, как они до сих пор прожили вместе и не поубивали друг друга. Как результат, Юля взведенная умчалась на дачу, мама провела все утро в рыданиях. Я не знал, что сказать, поэтому просто молча обнимал и успокаивающе гладил по волосам, периодически приговаривая:

– Ну тихо, тихо… Все уже закончилось… Помиритесь…

Любовь Анатольевна затихла. Через какое-то время слегка отстранилась и подняла заплаканные глаза. Я уловил легкий запах алкоголя. Значит, до моего прихода уже пыталась успокоиться народным средством… Наши лица оказались друг напротив друга, только ее лицо немного ниже, потому что я выше ростом. Повисла секундная пауза. «Поцеловать ее, что ли?», – промелькнула мысль. «Странно, откуда во мне такое желание?.. Смотри, у нее красивые губы, приятная, нежная кожа на лице». Мама Юли действительно выглядела моложе своего возраста. Мы так и продолжали смотреть друг на друга. Это длилось секунду, но казалось, что прошло несколько минут.

Не знаю, как получилось, может во взгляде промелькнул ход моих мыслей, но Любовь Анатольевна сама потянулась ко мне. Наши губы встретились. Женщина не растерялась, приоткрыла ротик и приняла мой поцелуй, нежно касаясь своим языком моего языка. Член мгновенно принял стойку. Я придержал ее за попку, как бы мимоходом, не спеша отпускать. Прижался к ней. Юлина мама через ткань почувствовала мой, довольно немягкий, орган. Странно, столько прожили в одной квартире, но раньше не возникало мыслей об этом. А тут не только возникли, но и тут же стали материализовываться.

Возбуждение нарастало. Я подхватил женщину на руки и двинулся по направлению к комнате. Избавить друг друга от мешающей одежды было делом нескольких секунд. Усадив тещу на край кровати, легонько толкнул ее так, что она упала на спину. Быстро раздвинул ноги женщины и языком провел по половым губам довольно симпатичного влагалища. Теща тихо застонала.

Дальше все развивалось по стандартному сценарию. После долгих оральных ласк, Любовь Анатольевна начала истекать соками, и мне нужно было двигаться дальше. Она тихо лежала с закрытыми глазами на кровати, в то время, как я улегся на нее и рукой помог своему члену войти во влагалище, которое уже было готово к сексу.

Груди двигались в такт моим толчкам, а я вталкивал свой аппарат в горячее и скользкое лоно. Теща тихо постанывала и не открывала глаза. Я мял ее живот, груди, покусывал и посасывал соски, целовал в шею и губы. Юлина мама обнимала меня и что-то тихо шептала.

– Давай сзади, – предложил я.

Теща быстро перевернулась на живот, встала на четвереньки, и я снова вошел в нее. Женщина застонала громко и задвигала задом, стараясь попадать в такт и насаживаться на мой член еще глубже. Я безжалостно шлепал ее по аппетитной попке, одновременно вгоняя орган до упора, упираясь яйцами в клитор, который выглядывал между складочек половых губ. Любовь Анатольевна натирала его пальцами и стонала еще больше. Вдруг она тяжело задышала и замычала. Я ускорил темп, и скоро кончил внутрь влагалища.

– Ничего, что в тебя? – спросил я.

– Нет. Ничего, – тихо сказала теща.

Мы лежали рядом на кровати, абсолютно голые. Дурацкая пауза повисла в воздухе.

– А я всего лишь хотела чмокнуть тебя в щечку и поблагодарить за поддержку, – она первой нарушила тишину.

– Мда уж…

Совершенно не знал, что сказать на это.

– Как бы там ни было, но мне понравилось, – все-таки родил я первое, что пришло на ум.

– Выпить не хочешь?

Я скосил на нее глаза. Юлина мама меня не осуждала. По крайней мере, негатива в ее взгляде я не заметил. В конце концов, я теперь не сожитель ее дочери, а значит не перед кем испытывать чувство вины.

– Выпить? С удовольствием!

Любовь Анатольевна притащила с кухни початую бутылку водки, наскоро нарезанную колбасу и пару стопок. Мы молча чокнулись и выпили. Ох, хорошо пошла!

– А ты ничего, способный… Чего Юльке, дуре, не хватало?

– Не знаю, чего ей не хватало, но сейчас совсем не хочется обсуждать это…

Я разлил еще по одной, и мы снова выпили. Щечки Юлиной мамы порозовели, а в глазах появился блеск. Скользнув взглядом по ее фигуре, отметил разительную разницу с дочерью. Притом выигрыш был явно не в пользу молодой.

– Нравлюсь? – похоже хмель придал смелости Любови Анатольевне.

– Я тебя хочу между сисечек. Ты не против?

Теща улыбнулась и опустилась передо мной на колени, взяла свои сиськи в руки и обняла ими мой вновь восставший член.

Двадцать минут удовольствия. Член скользил между сиськами. Теща ловила головку губами и языком, сосала, лизала, целовала. Долго она ублажала меня, после чего я схватил ее за голову и толкнул на член ртом. Юлина мама бросила свою грудь и вобрала в себя плоть. Я кончил ей в рот. Высосав все из головки, Любовь Анатольевна облизала член по всей длине, поцеловала яички и встала.

– Я в душ, – бросила она через плечо, и вышла из комнаты.

Мда, а ей точно пятьдесят восемь!? Судя по фигуре, коже и раскрепощенности в сексе можно смело лет пятнадцать скидывать.

Я тоже сходил в душ, а когда вернулся, увидел, как она, наклоняясь, расправляет простынь на кровати. От этой картины член снова окреп. Я, приблизился, слегка подтолкнул вперед. Любовь Анатольевна с готовностью уперлась на кровать, словно только этого и ждала. Прикоснувшись членом к влагалищу, почувствовал, что оно было уже влажным. Глядя на ее спину, одной рукой сжал ее сочную ягодицу, другой принялся ласкать грудь. Из тещи вырвались стоны сладострастия. Долгая прелюдия была не нужна, и я проник в нее сначала чуть-чуть, а затем, увеличивая темп, вошел в свой нормальный ритм. Юлина мама практически тут же ответила на мои движения всем телом, страсть так и бурлила. Когда я кончал, она достигла одновременно со мной уже четвертой вершины блаженства…

Уехал я лишь вечером. Мы успели и водку допить, и поговорить, как говорится, «за жизнь», и еще пару раз удовлетворить друг друга. Любовь Анатольевна, как мудрая женщина, не стала спрашивать, увидимся ли мы еще. Оба прекрасно понимали, что, не смотря на хорошо проведенное время, все же это был случайный одноразовый секс. Юля, кстати, об этом так и не узнала, что меня, в принципе, удивило. Ибо две женщины, частенько ругающиеся и побывавшие под одним мужиком, рано или поздно козыряют этим аргументом.

Я же из этого происшествия вынес стойкое убеждение, что секс возможен практически с любой женщиной, было бы желание и время. Кого-то можно сразу затащить в постель, кого-то после определенной обработки. Все зависит от объекта желания и готовности приложить некоторые усилия. В верности данного вывода я убедился буквально через пару месяцев, когда судьбе было угодно познакомить меня с новыми соседями.

ГЛАВА ПЯТАЯ
Соседка

С тех пор, как я окончательно разошелся с Юлей, у меня не было недостатка в сексе. После одноклассницы Наташи и Юлиной мамы словно начался некий сексуальный загул. Я менял любовниц, места, обстоятельства, чередовал секс вдвоем и секс втроем. Как правило, партнерш искал в интернете на сайте знакомств. Сценарий достаточно прост: знакомство, переписка, встреча, секс. Но и это скоро наскучило. Не хватало какого-то вызова, острых ощущений, того, где секс воспринимается не как само собой разумеющееся, а как некая награда за усилия…

Все изменилось, когда в квартиру напротив переехала молодая пара – Рома и Ксюша. Мои глаза загорелись, и я почувствовал, как джинсы вновь стали жать мне в паху, когда я встречал Ксению на лестничной площадке.

Высокая стройная соседка Ксюха – длинные стройные ноги, грудь второго размера, озорные карие глаза и всегда улыбка до ушей. В ней не все было идеально. Уши немного торчали, грудь была небольшой, а задница, наоборот, слишком пышной для такой худенькой фигуры. Но именно это делало ее такой живой и настоящей, выгодно отличало от глянцевых девушек.

Как-то раз спеша на работу, с охапкой фотографий, я выскочил из квартиры. Не разбирая дороги, споткнулся, выронил ключи, быстро поднял и буквально врезался в Ксюху. Фотографии с томными моделями разлетелись по полу. Я тихо выругался и начал собирать их.

Ксюша смущенно произнесла извинения, села рядом и стала помогать мне.

– Все в порядке, – я улыбнулся, – это была моя вина. Чуть не зашиб такую красавицу как ты.

– Да хорошо, подкалывать, Леш, – она по-дружески хлопнула меня по плечу, – тут у тебя этих красавиц пруд пруди. Я по сравнению с ними просто серая мышка, не более.

Тут я вдруг четко осознал, что мне нужно делать. Возможно, это единственный шанс, который мне предоставила жизнь.

– Это просто мастерство фотографа, свет обработка, хорошее оборудование и все, – небрежно бросил я, – ты бы выглядела ничуть не хуже всех этих моделей.

– Скажешь тоже… Льстишь ты слишком неприкрыто, – она мило улыбнулась. – Но все равно спасибо, хоть и врешь.

– Что?! – мне не стоило труда изобразить обиду – Вру?! Приходи ко мне на фотосессию, и сама все увидишь. Я тебя пофотографирую, и ты будешь выглядеть лучше многих моделей, что мы только что собирали по всему подъезду.

Вообще-то фотографии, ставшие поводом для диалога, были не мои. Один знакомый приятель, профессиональный фотограф, попросил завезти в редакцию журнала, с которым он сотрудничал. Но к чему такие подробности соседке?!!

– Да? А кто деньги мне даст на это все? Я знаю, что фотосессии явно не стоят как фото на паспорт. Да и эти фотографии не для школьной газеты… Может Рома получит пару тройку зарплат на своем заводе, и тогда я к тебе приду?! Ну, при условии, что мы с Ромой не будем есть, а лишь копить на фотосессию из-за глупого спора.

– Бесплатно! – сказал я.

– Что?

– Я пофотографирую и обработаю фото бесплатно, чтобы доказать тебе, насколько ты была не права.

Она задумалась. Это был большой соблазн: бесплатные фото у одного из профессиональных мастеров в городе. По крайней мере, о роде моих занятий она сделала вывод по рассыпавшимся фото. А я, понятное дело, не стал ее разубеждать в этом.

– Представляешь, как обзавидуются твои подруги? Ты снималась у профессионального фотографа из глянцевого журнала! – разжигал я ее.

Пока она раздумывала, у меня была возможность откровенно любоваться ею. Ксюша хитро улыбнулась.

– И когда же? А фотки распечатать сможешь?

– Конечно. И в цифре отдам и распечатаю. Приходи сегодня вечером в студию, – черкнуть адрес было делом нескольких секунд.

Ксюха кивнула, взяв протянутый клочок бумаги.

– В шесть тебя жду на бесплатную фотосессию. Может, потом спасибо скажешь, когда сделаешь карьеру в модельном бизнесе.

Она, хихикнув помахала мне рукой, и произнесла:

– До вечера, врун!

Не откладывая в долгий ящик, я позвонил своему приятелю-фотографу и договорился по поводу студии на сегодняшний вечер. Время тянулось очень долго. Весь день пробегал, как в тумане, с возбужденным членом. Мысли занимала Ксюха с ее улыбкой, ногами и джинсами что обтягивали немалый зад.

В конце концов, отпросившись с работы и пожаловавшись на плохое самочувствие, я взял такси и прошвырнулся по магазинам. Нужно было хорошенько подготовиться к вечерней фотосессии, с участием моей милой соседки.

Настроив свет, проверив несколько раз фотоаппарат, память, зарядку и объектив, я принялся ждать.

В какой-то момент мне стало не по себе. Все-таки Ксюха была милой, озорной и хорошей девушкой. Я же все это делал отнюдь не из добрых побуждений, мною руководил не мозг или сердце, а мой член. Выругавшись на самого себя, я уже вытащил телефон, что бы позвонить ей и отменить все, но тут раздался стук в дверь.

– Есть кто? – это была она.

Поняв, что назад дороги нет, я прокричал:

– Да, я здесь!

Она зашла и с любопытством стала разглядывать студию своими огромными карими глазами.

– Отпадано у тебя тут все, – протянула Ксюха. – С таким оборудованием наверно любая кикимора будет хорошо смотреться.

– Ты не кикимора. Ты красивая девушка. Я лишь хочу подчеркнуть твою красоту. Снимай куртку и ботинки. Да, и становись туда к белой стене, под свет.

– Это под те инопланетные зонтики с фольгой, – она хихикнула.

– Да именно туда. Под инопланетные зонтики.

– Так, а теперь что мне делать, – она стояла в футболке и джинсах, смущенно улыбаясь.

– Принимай любые позы, какие хочешь, – сказал я, становясь на одно колено и настраивая объектив. – Подурачься, чувствуй себя как дома.

– Ну, «Повалять дурака, в этом тебе нет равных, Ксюхин». Так Рома говорит.

– Он называет тебя Ксюхин?

– Угу.

– Тогда не разочаровывай Рому, Ксюхин. Раскрепостись. Ну, начнем.

Ксюша принимала разные забавные позы, немного неумелые, но тем еще более милые. Я начал неспешно фотографировать. Она улыбалась и иногда срывалась на смех. Все это серьезное действо ее веселило. Впрочем, как и все вокруг. Она крутилась, глазки горели.

Я остановился и стал пролистывать фотографии.

– Ну, неплохо, – сказал я.

– Что-то по голосу не скажешь, что ты сильно доволен. Не очень получилось?

– Ну… не знаю даже… Нормально.

Она подбежала и заглянула мне через плечо.

– Слишком обыкновенные, – сказал я – девушка в футболке и в джинсах стоит в комнате. Надо добавить экспрессии!

Ксюха хихикнула. Я включил музыку.

– Ксюхин, плавно, без резких движений, двигайся под музыку, а я буду говорить, когда замереть.

На ее лице играла полуулыбка. Время от времени я останавливал девушку и щелкал камерой. Тугие джинсы, что обхватывали ее крепкую попку, казались мне совершенно лишними.

– Так, умница. Ты просто прирожденная модель! – мои слова явно ей льстили. – Немного приподними футболку.

Она, продолжая медленно двигаться, приподняла край футболки.

– Не халтурь! – улыбнулся я.

Она хихикнула, и задрала ее выше, обнажив тренированный животик, тонкую талию и милый пупок.

– Вот так, просто чудо!

Я фотографировал с разных сторон. Она улыбалась и, смяв ткань ниже грудок, исполняла танец живота.

– Теперь покажи свою спинку красивую.

Ксюха прижалась грудью к стене с задранной футболкой, предоставив объективу изящную спину с нежными изгибами.

– Получается? – спросила она, явно беспокоясь о будущих фото.

– Каждый кадр лучше, чем предыдущий! Чуть выше футболку приподними.

Она, довольно поблескивая своими огромными глазами, еще сильнее задрала майку. Показалась застежка черного кружевного лифчика.

– Так, стоп, замри! – сказал я строго.

Немного растерянно, она замерла. Я подошел к ней и покачал головой.

– Линия бюстгальтера видна. Сама ткань очень красивая, но портит композицию.

– Может… – Ксюха попыталась повернуться.

– Стой! стой! стой! Складка очень удачно легла на футболке, не двигайся!

Немного ошарашено она остановилась и виновато улыбнулась.

– Футболка, если честно, вообще не подходит для сьемок, портит почти каждый кадр, – посетовал я, – но сейчас очень удачно легла. И лифчик черный красиво отливает, но нужно его как то уравновесить.

Ксюха кусала губу, боясь пошевелиться, и поглядывала на меня.

– Слушай, – сказал я, – у тебя трусики из такого же материала?

– Вроде да.

– Замри, я сейчас немного вытащу над линией джинсов их, что бы и внизу блестела полоска ткани. Уравновешу картинку, – я аккуратно взялся за полоску трусиков и потянул их вверх.

Она скривила личико.

– Блин, больно!

Трусики, похоже, сильно впились между Ксюшиных ягодиц.

– Извини. Давай сделаем по-другому. Просто джинсы немного приспустим. Главное не двигайся, а не то все испортишь.

Я хорошенько стянул с нее джинсы до того места, где начинается ложбинка между половинками. Но трусики, к моему разочарованию, были обтягивающими шортиками, и ничего не было видно. Самое сладкое все еще было прикрыто. Мне не терпелось увидеть всю ее прелестную задницу целиком, но я придерживался плана.

– Стой! Фотографирую. Так, уже лучше.

Вспышки рефлексировали на ее спине. Ксения стояла с обнаженной спиной, и спущенными джинсами.

– Фуф, – вздохнул я, – это уже кое-что. Хочешь посмотреть, что получилось?

Моя милая соседка подошла ко мне. К моему сожалению, она уже опустила футболку и застегнула брюки. Я стал листать фотографии. Сначала она хихикала, но с каждым новым кадром, в ее огромных глазах сверкало восхищение и гордость, за саму себя!

– Блин! Вот реально круто! Слушай… – она замялась, – я еще хочу, там больше половины, какие-то дурацкие.

– Какие именно?

– Самые первые. Я там еще дурачилась.

– Хозяин-барин! – улыбнулся я.

– А можно просто в джинсах и майке. Когда ты с меня штаны спустил, – она вновь хихикнула, – было холодно, ну и…

Опасная ситуация. Весь мой план может рухнуть.

– Стесняешься? – спросил я, беззаботно поправляя объектив.

– Конечно. Ну, я думаю это не обязательно, ведь в хороших фото главное поза, верно?

Я понимал: сейчас в ней борются две противоположности: как можно больше хороших фото и нежелание сверкать ягодицами.

– Давай проведем эксперимент, – добродушно сказал я. – Тебе понравились последние фото? Несмотря на то, что там видны были твои боксерские шорты.

Она закусила губу, словно пытаясь разгадать подвох и вновь улыбнулась.

– Фотки все равно классные. Но там все от позы зависит. И я там уже не дурачилась, – она весело подпрыгнула, ее грудки под майкой затряслись.

– Ладно, Ксюхин, – моя улыбка выглядела беззаботно, – Давай пофотографируем как ты хочешь, без моей указки. Принеси мне, пожалуйста, из соседней комнаты пару батареек, эти уже садятся.

Пока она вышла. Я подбежал к лампам и уменьшил свет, а кое-где наоборот усилил, и немного сменил угол нескольких источников. Это было почти незаметно, но фотографии при таком освещении выйдут, мягко говоря, не очень.

Ксения вернулась вприпрыжку и вся сияющая. Подбежала к стене и, сделав взгляд фурии, что получилось у нее довольно смешно, стала двигаться под музыку. Я иногда просил остановиться, щелкал, но она все время становилась, как ей удобно и хитро улыбалась, как бы говоря мне: «Как фотографировать меня, знаю лучше всех, только я сама!». Я делал вид, что ничего не замечаю, но внутри у меня все кипело. Я видел очертания ее сисек под футболкой, киски и задницы под тугой тканью.

– Ну что ж, пожалуй, тебе стоит взглянуть, – спокойно сказал я, протягивая ей фотоаппарат.

Подскочив, Ксюха буквально вырвал его у меня, и стала жадно листать файлы. Но с каждым новым изображением ее улыбка медленно угасала.

– Ну как? – спросил я.

Она ничего не ответила.

– А теперь сравни с теми фотографиями, где ты слушалась меня, и особенно с теми, где ты стоишь с оголенной спиной и приспущенными джинсами.

Она сравнила. Отличия были, конечно, разительными. Моя хитрость со светом сработала. Я довольно часто встречался здесь со своим приятелем, когда он работал и все эти нюансы мне показывал не по одному разу.

– Да уж… Вот я дура! – первые фото были более гламурными.

– Понимаешь, Ксюхин, – начал я свою речь. – Тут очень много нюансов. Очень. Чуть не так и все. Просто я вижу твои достоинства и как скрыть недостатки. Возьми фото любых моделей. На фотографиях они немного обнажены. Как бы дразнят зрителя, но это лишь трюк и прием, чтобы показать их в самом выгодном свете. Сделать правильное деление цвета. Сделать контраст ткани и кожи. Очень много нюансов. Я могу такие фото сделать, что подруги просто от зависти сдохнут! Но если…

Ее глаза загорелись.

– Если?

– Но если скованная, будет видно, так что тебе решать. Скукожишься, сожмешься и все пропало. Надо выполнять указания принимать позы. Это очень важно, но еще важнее что бы ты все отбросила и буквально сразила наповал красотой! Пойми, я профессионал, знаю о чем говорю.

Ее глаза блестели в предвкушении суперфоток.

– Ладно, Леша, – она вновь улыбнулась, – побуду твоей фотомоделью.

– Тогда не будем терять времени, – деловито сказал я, – у тебя очень красивые длинные ноги и нужно сделать на них акцент. Юбка есть у тебя какая-нибудь? Не принесла?

Ксения лишь улыбнулась и пожала плечами.

– Плохо, – сказал я, – Джинсы и футболка вообще не подходят. Сейчас что-нибудь найдем.

Я стал рыться в шкафу, поглядывая на Ксюху. О да, очень сладкая девочка, но на ней слишком много одежды.

– Вот держи, – я протянул ей мужскую рубашку, – она длинная, будет как юбка, да и вообще, это даже лучше, нестандартно! И контраст с твоей смуглой кожей будет хороший.

Она взяла ее и деловито направилась в другую комнату, переодеваться.

– Да, кстати, – заметил я, как бы между прочим, – лифчик у тебя черный, будет просвечиваться при вспышке, не надевай его под рубашку.

Она о чем-то на секунду задумалась, но потом, кивнув, вышла. Я, пока она переодевалась, вновь настроил свет и сделал правильный угол.

Ксюха вернулась очень быстро. Это было хорошо. Значит ей не терпится продолжить.

Когда она зашла в комнату, сердце мое заколотилось, а член был готов прорвать брюки. Высокая стройная девочка с потрясающими длинными ногами. Смуглая кожа изящных бедер отливала бронзой. Рубашка была достаточно прозрачной, и мне удалось разглядеть сладкие юные грудки под тканью.

Я четко шел по плану и первые несколько фотографий были вполне безобидными, с легким налетом флирта.

– Умница! потрясающе! Давай, давай, Ксения! – нахваливал я ее, – Ты просто модель!

Ксюха наслаждалась процессом, улыбалась и чувствовала себя настоящей супермоделью.

– Любой фотограф хотел бы иметь модель как ты! – продолжал я.

У Ксюхи был рот до ушей. Иногда я подходил к ней и показывал, какие потрясающие фото получаются. Это ее зажигало еще больше.

– Добавим еще больше флирта! – сказал я через некоторое время. – Расстегни пару верхних пуговиц и прими любую позу. Ты уже супермодель, так что доверю выбор позы на этот раз тебе!

Лесть подействовала и Ксюха в впопыхах расстегнула три пуговицы вместо двух. Она приподняла воротник рубашки и застыла, смотря в объектив прикрытыми глазами.

– Великолепно! – продолжал я, думая про себя, что выбрал слишком длинную рубашку из слишком плотной ткани.

Черные шортики призрачно проглядывали и грудки соблазнительно тряслись при каждом ее движении. Это сводило с ума, но я держал себя в руках и ждал удобного момента. Она продолжала сама выбирать позы, мимикой подражая моделям из журналов.

– Вот так правильно, – сказал я, – тебе даже не пришлось говорить этого.

Она остановилась и непонимающе улыбнулась.

– Что именно? – ее глаза заблестели в ожидании хвалебной оды.

– Ты работаешь лицом, это очень профессионально!

Она гордо вздернула носик и стала в очередную позу.

– Так отлично! Теперь взлохмать волосы и обнажи живот.

– Задрать рубашку? – Ксюха замешкалась, похоже, ей не очень хотелось показывать трусики.

– Нет зачем? – сказал я. – Просто пару пуговиц расстегни, пару нижних оставь.

Ловко орудуя пальчиками, она обнажила спортивный живот. Остались последние две пуговицы

– Умница! Теперь рубашку надо раздвинуть на уровне живота, ничего ведь не видно.

Ксюша стала отодвигать края, волнуясь, что вместе с животом выглянут грудки. Сделав пару снимков, я, выбрав самые неудачные, показал своей новоявленной фотомодели. На ней моя молоденькая соседка неуклюже держалась за края застежек, складки от нижних пуговиц шли темными полосами через всю рубашку.

– Как тебе? – спросил я траурным голосом.

– Ужасно, Леш…

– Ты уже почти профессионалка, давай скажи, что нужно сделать?

– Эх, – она несколько секунды смотрела на фотографии, как будто пыталась решить головоломку. – Похоже две нижние пуговицы все портят.

– Правильно! – засиял я. – Скоро меня учить будешь!

Она вновь самодовольно улыбнулась и расстегнула оставшиеся пуговицы.

– Так, отлично! – сказал я, еле сдерживаясь, что бы не стянуть рубашку с нее. – Теперь края рубашки в стороны, что бы было видно живот. Прими позу волевой женщины, руки упри в талию.

Он обнажила упругий живот. Тонкая талия, манящий пупок и черные широкие трусики. Они тесно обтягивали щелку между ее ног, но, к сожалению, по форме больше напоминали мини шроты. Рубашка складками обнимала ее грудки, я видел нижнюю часть ее прекрасных полушарий. Розовые соски проглядывали сквозь ткань. Одно неверное движение обнажит их.

Я сделал пару снимков. Ксюхин была спокойна и наслаждалась процессом. Ее кожа блестела под светом ламп. Нижняя часть сисечек, живот, длинные ноги. Сладкая девочка!

– У тебя эти трусики, прям плавательные шорты, – как бы невзначай пошутил я.

– Ну… – задумалась она забавно смотря в потолок. Она немного вспотела под светом лам. Ложбинка между грудками призывно поблескивала.

– Ткань уничтожает рефлекс, – с серьезным видом сказал я и отложил фотоаппарат.

После чего полез в шкафчик и вытащил запакованные купальные трусики. Их я подготовил заранее.

– Иди, переоденься, – и, опережая события, сказал, – это низ особого купального бикини, там ткань атласная. Специально для фотосессий.

Она с подозрением поглядела на мой подарок.

– Пофотографируем в них, – улыбнулся я. – Если не понравится, наденешь опять свои боксерские шорты. Ты хоть одну модель в шортах видела?

Она задумалась, ухмыльнулась и выбежала из комнаты.

Я облизнул губы. Надеюсь, она не заметила моего стояка. Это действительно были купальные трусики, но это самые тонкие и развратные трусики, что видел за всю свою жизнь. Я провел не один час, выбирая их.

Ксюха вернулась через минуту. Первое что я заметил, что она уже не обращала внимания на расстегнутую рубашку и даже не пыталась запахнуть ее при ходьбе. Второе, это блядские леопардовые трусики. Треугольник ткани туго облегал лобок, еле-еле прикрывая бритую щелочку Ксюхи.

Я попытался увидеть ее попку в этих трусиках, но рубашка была слишком длинной.

– Ну, так-то лучше. Настоящая модель, – сказал я и, повернувшись, стал настраивать свет. – Прими последнюю позу.

Ксюха вновь уперла руки в боки и сделала волевое лицо. Все как в прошлый раз, за исключением того, что теперь на ней было еще меньше одежды.

Мельком взглянув на нее, я потер член сквозь джинсы.

Развернувшись, стал фотографировать. Ксения делала разные выражения лица. Немного меняла позу и поворот головы. Чувствовала себя профессиональной моделью, надо полагать.

– Отлично! Все правильно! Талантище!

Я стал фотографировать ее, присев на одно колено, с ракурса снизу-вверх. На переднем плане были ее потрясающие ноги и сладкая промежность. Тонкие трусики сбились между бедер, и можно было почти полностью увидеть ее бритую киску. Сквозь тонкую ткань проступали очертания сладких половых губок.

– Так! – улыбнулся я. – Больше ярости! Ты Амазонка!

Она стала делать забавные гримасы и рычать в камеру.

Я включил рок, чтобы добавить больше атмосферы. Ксюша улыбнулась и стала пританцовывать. Свет играл на ее коже, полуобнаженные грудки поблескивали. Я стал фотографировать.

– Вперед, Ксюхин! Больше Энергии! Ты огонь! – я щелкал как ненормальный.

Грудки призывно тряслись. Девушка вошла в раж и, улыбаясь, танцевала. Пару раз она слишком сильно стала махать руками и грудки выскочили из-под рубашки. Наливные полушария с розовыми сосками. Она этого не заметила. Я же, не упуская момента, снимал. В кадр еще пару раз попали мокрые от пота грудки Ксюхи. Они мелькнули на мгновение, но я, вдавив кнопку, не упускал этих секунд.