Текст книги "Клан Белого Волка"

Андрей Белянин
Клан Белого Волка

Дядя Эдик сказал, что ему надоело выбрасывать дохлую нечисть с нашего балкона.

Надоело, видите ли, ему! И это при том, что он ещё ни разу никого с балкона не выбросил, хоть и уверял, что мечтает об этом день и ночь. Но его к уборке подпускать нельзя ни на каких условиях, он слишком творчески это дело воспринимает. Для него это некое шоу с ним же в главной роли…

Помнится, было такое, лет пять назад к нам заполз колченогий василиск. Кто бы знал, каким чудом эта тварь очутилась в современном городе?! Вопрос без ответа.

Так вот бывший бог, а ныне сумасшедший со справкой, насмерть ослепил несчастного зверя фотовспышкой, а потом душил, заставляя глядеться в карманное зеркальце моей дочери, которое сам же успешно у неё и спёр. Его единственной и нежно любимой племянницы, кстати.

В последних судорогах василиска стошнило прямо на ковёр, и дядя Эдик не придумал ничего умнее, как, закатав труп в этот же ковёр, спустить его в мусоропровод. Ковёр с василиском застрял между третьим и вторым этажом. Намертво! Что делать?

Пользуясь моим отсутствием, Эд решил проблему по-скандинавски: просто поджёг мусоропровод. Ковёр загорелся быстро, мусор тоже не стал долго кокетничать – вонючий, чёрный дым повалил во все стороны (и если кто не знает, у василиска в желудке есть такой газ, что когда шибануло – останки этой свежекопчёной твари вылетели по трубе аж на девятый этаж!). Как нам всю многоэтажку не спалило, ума не приложу. Пожарные тоже долго в затылках чесали…

Если бы не справка из психдиспансера, то последующие два-три года мы бы ему носили передачки в тюрьму: сигареты, спички, соль, сухари, тушёнку и мёд в подарок от белки Рататоск. В общем, как вы уже поняли, убивать нечисть в нашем доме умеют все, но вот разгребать последствия предстоит, как всегда, мне…

– Па?

– Да, милая, – устало откликнулся я, подтверждая ставку на толедский кинжал девятнадцатого века. Не то чтобы мне он был особо нужен, но если взять за десять, то у меня есть покупатель за двадцать пять.

– Что мы будем делать?

– В каком смысле?

– Ну мы пойдём спасать твою Данку? – пояснила моя дочь, присаживаясь рядом.

– Уточняю свой вопрос, в каком смысле МЫ?! Ты сидишь дома и никуда не идёшь. У тебя в школе карантин кончился, нет?

– Так не честно! – надулась Хельга и ушла к себе.

Средневековье плохо на неё действует – в том плане, что там ей очень нравится, там она в своей среде, на своём месте. Моя активная девочка способна смять в восьмёрку переднее колесо от трактора «Беларусь», носить на шее трак тяжёлого танка вместо шарфика и забивать короткие сваи в землю лбом. Возможно, поэтому в других вопросах она несколько наивна.

Но ничего этого я ей в целях вынужденной конспирации не позволяю. Мы вообще вынуждены скрываться и часто переезжать из города в город. У нас странная неполная семейка – отец-одиночка, его милая дочь и её дядя по материнской линии, тихий сумасшедший бог со справкой. Мамы у нас нет.

Ну не то чтобы совсем нет. Просто она эксцентричная богиня смерти из скандинавских асов, чудом пережившая рагнарёк и не смеющая ступать в этот мир. Хотя по нашим землям Закордонья ей позволительно шляться с завидной регулярностью. Смерть трудно остановить, знаете ли…

Хрустальные стены Граней, выстроенные из вечного льда выжившими богами или их потомками, принято считать надёжной защитой мира людей от северной нечисти. Тех тварей, что всё-таки сумели прорваться наружу, встречаем мы – граничары. Это моя основная работа.

Я хозяин пограничного замка Кость, полуразвалившейся громады, укрепившейся на горном хребте. Мы берёмся за проверенные мечи и боевые секиры, маленькой спаянной дружиной вставая на пути драконов, оборотней, вампиров, инеистых великанов, мертвяков, готов, а зачастую и какого-нибудь очередного оборзевшего короля. И это тоже входит в служебные обязанности.

Нет, мы не бунтари, не революционеры, не требуем полного суверенитета или каких-то демократических прав. Проблема в том, что короли у нас меняются каждые пять-шесть лет, а то и быстрее, за сменой государственных «мужей» и «жён» порой просто сложно уследить. Лично я давно бы махнул рукой, но каждый второй из новозаявленных венценосных властителей непременно пытается завоевать мой замок! Это жутко раздражает, даже бесит, честное слово…

– Вот поэтому мы и живём здесь, – уже вслух закончил я, обводя взглядом нашу уютную трёхкомнатную квартиру в современном девятиэтажном доме.

Должен признаться (шёпотом), с годами мужчины начинают безумно ценить комфорт. Ну там такси, нормальный городской транспорт, финскую сантехнику, горячую ванну с морской солью, электрический чайник, микроволновку, доставку пиццы, кабельное телевидение и беспроводной Интернет. Иногда мне такая диванная жизнь кажется куда приятнее и интереснее, чем глотать пыль, гонясь верхами за очередной бандой работорговцев, или бегом через лес, врассыпную, удирая от слишком крупного дракона, плюющего огнём поверх ёлок.

В этом мире я скромный торговец антиквариатом, воспитывающий дочь, которая умничка и отличница. Не могу сказать, что красавица и комсомолка, скорее стеснительная и домашняя девочка. К тому же она, кажется, начала влюбляться, а опыта в общении с противоположным полом у неё кот наплакал. Хотя дядя Эдик, конечно, старается, как может:

– Хельга, милая, поверь, этот твой Юрис просто хам! Давай я его убью?! Твой папа где-то спрятал мой молоток, но когда я его найду…

Старая песня. Моя малышка (неполных восемнадцати лет) иногда слишком откровенна со своим дядюшкой и ляпнула ему, что мальчик в школе, которому она нравится, В Контакте запросил у неё фото голой груди её подружки Томы. Откуда у Хельги эротические фото подруги, даже не спрашивайте. Парень уверен, что девушки только и делают, что фоткают друг дружку без лифчика. Далее моя логика уходит биться головой о стену.

Не знаю, что ему ответила сама Тома – вроде бы современная молодёжь куда раскрепощённее нас, – но кудрявый Эд воспринял произошедшее с присущей ему скандинавской прямотой и пылкостью. Оскорбление, нанесённое другу (подруге) Хельги, – смывается только кровью! В общем, если она сдаст ему адрес парнишки, я не поручусь за сохранность рук, ног и прочих членов тела у несовершеннолетнего извращенца. А дяде Эдику потом ничего не будет, он же псих со справкой…

Дважды отмотал срок в психушке, четыре побега, три из которых благодаря бесстыжему соблазнению медсестёр и один – женщины-главврача. Эд у нас нереально обаятельный или успешно считает себя таковым. Не важно, но женщины на него ведутся что в нашем мире, что в Закордонье.

– Па, – вновь вышла из своей комнаты моя дочь и встала, прижавшись спиной к стене на кухне, – я уложила Десика спать, он устал, и ему нужен покой. Потом позвонила нашей классной, она уже почти здорова. Уроков, конечно, назадавала выше крыши, но! Дядя Эдик сказал, что он подвинет время, и я…

– Нет.

– И я всё успею! Ну, па?!

– Нет.

– Ты меня даже не слушаешь!

– Нет.

– Ну вот, я же говорю! Почему мне нельзя с тобой в замок Кость? Ты ведь наверняка туда пойдёшь спасать свою Данку! А мне, значит, нельзя?!

– Да, – подтвердил я, поскольку с Хельгой в таких спорах лучше обмениваться односложными фразами.

– «Да» это значит, что ты берёшь меня с собой?

– Нет.

– Па, я обижусь…

– Счастье моё, ты почти неделю тусила у нас в Средневековье. А в результате забросила учёбу, ты устроила бардак в моём замке, а ещё…

– Помогла тебе в битве, познакомилась с мамой, выгнала волков-призраков, спасла тебя от леди Мелиссы!

– От кого?

– От леди Мелиссы. Забыл, как я впечатала её в стенку?!

Я открыл было рот для ответа и, подумав, закрыл его обратно. Не очень литературно получилось, ну и ладно. Перед моим мысленным взором встала любвеобильная старушка с лицом, как козье вымя, навскидку лет ста пятидесяти (плюс до бесконечности!), в средневековом платье из жатой ткани с вышивкой, в конусообразном колпаке на голове и с приклеенными к нему же фальшивыми косами. Если вы сумели представить себе это чучело в красках, вам не уснуть.

Она же практически захватила гостевую башню в моём замке, поклявшись не уходить оттуда, пока я не попрошу её руки и сердца. Господи, какие только усилия мы не предпринимали, чтобы вернуть её домой, всё бесполезно…

– Ладно, ни по-твоему, ни по-моему. Ты идёшь в школу, мы с дядей Эдиком – в замок Кость.

– Ну, па-а…

– Дослушай меня, о капризная дочь! – Мне пришлось пафосно повысить голос. – После того, как придёшь из школы, уберёшься у себя в комнате, приготовишь обед по кулинарной книге, запустишь стиральную машину, покормишь своего домашнего цверга, вынесешь мусор и выучишь уроки, – прибегай к нам.

– Это ты сейчас мачеху из «Золушки» изображал?

– Немного. Похоже, да?

– По рукам. – Моя малышка осторожно шлёпнула кончиками пальцев по моей ладони.

Что ж, соглашение заключено, у меня есть фора в несколько часов. Пока Хельга не выполнит все условия, она и носу в гобелен не сунет – мелкое враньё не в её стиле.

Это у неё своё, ни в меня, ни в маму. Мне по роду профессии и социальному, так сказать, статусу положено врать на каждом шагу, да и великие боги асов тоже не гнушались нарушать своё «нерушимое» слово при первом же удобном случае. Думаю, отсюда и берут начало все прелести европейской политики – никто не держит клятвы в ущерб себе.

Теперь оставалось забрать Эда, позвонить Капитану, предупредить, что я дня два-три буду очень занят, и со спокойной душой отправиться в вампирские подземелья мятежного барона Роскабельски ради спасения страстной черноволосой красавицы. Если, конечно, к этому времени Дана с подружками сама всех там не поубивала, а с дампир станется, они такое любят. Я уж молчу о том, что Десигуаль прекраснейше мог и соврать…

В прихожей неожиданно раздался грохот. Кажется, рухнул шкаф с одеждой.

– Я в порядке, – несколько приглушённо откликнулся бывший бог.

У него с утра новое увлечение – йога. Угораздило же включить телевизор не на том канале, обычно мы ему только мультики показываем или синхронное плавание. Нет, плавание включать перестали, после того как он пытался уговорить трёх старушек-пенсионерок у подъезда нацепить прищепку на нос, надеть цветные купальники и поплавать вместе с ним в ванне. Теперь он учился стоять на голове в прихожей. Там меньше мебели, которую можно свалить, но Эд всё-таки нашёл себе приключение…

Хельга, экипировав и собрав себя в школу, забежала ко мне на кухню чмокнуть в щёку. Выходя из дома, поставила шкаф на место, подняла и отряхнула дядю Эдика. Она очень его любит, хотя в первые дни в Закордонье ей пришлось фактически заново с ним знакомиться. Там дядя Эдик совершенно разумен, здесь же полный псих. Входная дверь захлопнулась.

«Папуля, не забудь покушать», – через минуту мяукнула в моём сотовом эсэмэска от дочери.

Это она так обо мне заботится, боится, что я испорчу себе желудок нерегулярным питанием в замке. Что, кстати, запросто, так как едим мы обычно раз в день, в ужин. Утром кусок хлеба и кружка воды в обед… В обеденное время мы чаще всего уже где-то воюем. Врачи говорят, что наедаться на ночь вредно, но Эд всегда так жил, и стройный же, подлец, как тростинка!

Мяу! «Там в холодильнике три йогурта. Съешь один. Только не персиковый!» – чуть вздрогнув, прочитал я. Моя дочь вечно ставит мне разные рингтоны на эсэмэски и звонки. В последний раз я убедительно попросил её убрать тот наркоманский бред из сериала «Во все тяжкие», а взамен получил вот это. Теперь мой сотовый нежно и певуче мяукает, как самый любвеобильный и страстный кот в середине марта. Уже две женщины в маршрутке решили, что я таким образом хочу с ними познакомиться и намекаю…

– Кто мяукал? – сунул нос на кухню дядя Эдик. – Десигуаль?

– Никто.

– А, тогда это ты сказал «мяу»? Я же слышал.

– Это он. – Я, не задумываясь, сдал свой сотовый с потрохами. – Собирайся, мы прогуляемся в замок Кость. Мне кажется, нас там уже заждались.

– Не забудь какую-нибудь книгу для Центуриона.

– Зачем? Он же теперь не конь-читатель, а конь-писатель.

– И ещё. – Бывший бог со справкой мгновенно переключился на другую тему. – Помнишь девушку, что пела утром по радио?

– Нет. А что опять не так?

– Припев, – окончательно смутился Эд. – Я записал. Она прямым текстом поёт:

 
Я хочу слышать твоё а-ка-ка-ка!
Я хочу видеть твоё а-ка-ка-ка!
 

– Ну и? – закрывая компьютер, встал я. – Это же попса! Обычная песня нянечки из детского сада, сажающей ребёнка на горшок. Как ты можешь слушать такую чушь?

– Да?! А я думал, это что-то про любовь…

Похлопав по плечу своего родственника по линии жены, я, подумав, все-таки взял с полки подобранный на улице томик Кастанеды. Эд прав, Центурион любит читать и бульварной литературой уже пресытился. Особенно он не любит фэнтези, с изрядной долей справедливости считая, что сам живёт в фэнтезийном мире и лучше любого писателя знает, что здесь, как и почём.

Поверьте, с говорящими лошадьми всегда столько проблем…

– Эд, сними Хельгины гольфы! – жёстко потребовал я, когда он вошёл в мою спальню, встав перед гобеленом.

– Почему?! Они тёпленькие и в сердечках!

– Потому что, во-первых, над тобой будет ржать весь замок и даже кухаркина племянница. А во-вторых, Хельга их искала позавчера. Она же тебе все рога пообломает, когда узнает, что это ты их спёр!

Бог со справкой тяжело вздохнул, ушёл к себе и явился через минуту, держа в руках целый пакет вещей, принадлежащих моей дочери. Носки, гольфы, шорты и футболки в талию с вытачками.

– Господи, Эд, тебе так нравится одеваться в женское?

– Нет, просто… Я красивый?

Это была одна из самых истоптанных тем, поэтому мне не оставалось ничего, кроме как забрать у него пакет и пинком отправить бывшего бога в гобелен. Сам я шагнул следом.

Секундная вспышка, резь в глазах… Переход из мира в мир удивительно скоротечен, но и привыкнуть к этим ощущениям, наверное, невозможно. Иногда это как шаг в ледяную пропасть, иногда – как в огненную печь, но чаще всего как если бы из натопленного дома в бешеную метель, когда всё лицо на мгновение осыпают тысячи уколов мельчайших злых снежинок. А в следующий миг…

– Мой лорд, вы вернулись! – приветствовал меня мой верный паж, долговязый смазливый паренёк по имени Метью. Недавно мы узнали, что якобы он ещё и из благородных, неизвестно чей незаконнорожденный отпрыск. Причём на всю голову ужаленный романтическим бредом куртуазного рыцарства. В прошлый раз попёрся совершать подвиг и сломал себе ногу об горного тролля. Теперь ходит с палочкой, хорошо ещё организм молодой, кость срослась быстро.

– А со мной ты не хочешь поздороваться?

– Разумеется, сэр Эд! – чуть поклонился паж. – Но мой вассальный долг – первым делом приветствовать своего господина и отца моей будущей…

– Беги, дурак, – тихо посоветовал северный бог, и Метью, сообразив, что сболтнул лишнее, поспешно дал дёру по гулкому коридору.

– Я ж… его… своими руками… грр-р!

– Ставр, дружище, тебе надо успокоиться и выпить. Ты не замечал, что кидаешься на каждого соискателя расположения твоей дочери?

– Да, точно, душить его голыми руками – это неправильно, – подумав, согласился я. – Где мой боевой топор?

– Ты боишься потерять её, и это понятно. Но девочке скоро восемнадцать. По местным меркам она вообще старая дева.

Бог не успел увернуться, но, даже получив подзатыльник, тем не менее продолжил:

– Когда она сделает Выбор, ты больше не сможешь вмешиваться в её жизнь.

– Она может выбрать мой мир!

– А может, и мир матери. Кровь асгардских богов – сложная и противоречивая штука.

– Чего ты от меня хочешь?! – начал закипать я, поскольку умный Эд раздражает в тысячу раз больше, чем сумасшедший дядя Эдик.

– Сир, мне показалось, что я слышу в вашем голосе нотки паники и даже истерики?

В коридоре проявилась невысокая коренастая фигура лысого мужчины в потёртых кожаных доспехах. Когда ему надо, Седрик умеет быть и бесшумным и невидимым. Я тяжело выдохнул и сдался, протягивая ладонь своему старому оруженосцу. Он ходячая легенда Закордонья, участник трёх Крестовых походов, верой и правдой служивший ещё моему предшественнику.

– Седрик, дружище, – широко раскинул руки Эд, – как я рад вас видеть!

– Можно без объятий? – деликатно уточнил вечно подозрительный вояка.

– Седрик, старина, я же без задней мысли!

– Без какой?

Я понял, что их милый диалог может затянуться ещё часа на полтора, и предупредил, что, чем бы ни кончилось выяснение отношений, они оба нужны мне у конюшни через пятнадцать минут. После чего бог и воин вновь дружно и с наслаждением принялись за своё. У них суровые понятия о настоящей мужской дружбе, эта парочка и собачится, и дерётся, и пьёт вместе, и рубится спина к спине в бою, и столь же рьяно подкалывает друг дружку по поводу и без. Смысл мне вмешиваться, если их это устраивает?

Я спокойно прошёл к себе в кабинет. Ну скорее в личные покои или спальню. Небольшая комнатка с камином, тяжёлым столом, двумя табуретками и сундуком для одежды. Здесь происходит моё полное перевоплощение из тихого антиквара Ставра Белхорста в бурого феодала по прозвищу Белый Волк, хозяина замка Кость, мостов, брода, трёх деревень и прилегающих земель.

Мяу!

Кажется, я даже немножко подпрыгнул, поскольку звук раздался из кармана моих брюк. Какого северного мха мой телефон не остался дома?! И главное, как он вообще здесь работает?! У нас на всё Закордонье до самых Граней, да и за ними тоже, ни одного сотового оператора! И вот тем не менее «мяу», здравствуй, милая эсэмэс…

«Па я задержусь после уроков к Лере зайду. Если чё позвоню».

Хельга в своём репертуаре. Всегда считает своим долгом предупредить меня, а вот знаки препинания в сообщениях ставить никогда не задумывается.

Наверное, когда-нибудь я смогу к этому привыкнуть. В конце концов, если ваша совершеннолетняя дочь ещё пишет вам эсэмэски, это уже праздник, и нефиг цепляться к ошибкам! Как только у неё всерьёз появится мальчик, потом любовь, замужество, своя семья, дети – короче, ждать звонка уже не придется. Надо уметь радоваться тому, что имеешь сейчас…

Через десять минут я вышел во двор в простом синем костюме, без доспехов и кольчуги, с охотничьим кинжалом на поясе. Меч возьму потом. Или топор, ещё не решил. Телефон пришлось брать с собой, раз уж моя белобрысая крошка предупредила, что будет звонить «если чё», то папе следует всегда быть на связи.

Просто когда она отпросилась в первый раз к подружкам с ночёвкой, туда, на квартиру, припёрлись ещё и не очень трезвые мальчики. Восьмой класс, кто продал им пиво?! В общем, когда я прибежал на разборки, оказалось, что «скорая» добралась быстрее. Мрак…

Как потом писали пострадавшие, один дебиловатый юноша просто решил сделать Хельге приятное, пощекотав за левый бок. В результате моя дочь, которая жутко боится щекотки, вышибла всю четвёрку из квартиры в подъезд хозяйским холодильником. Не буду углубляться в последствия, протоколы, диагнозы и прочее, думаю, вы и так поняли, что телефон мне лучше держать под рукой.

Я вышел во двор под приветственные крики нашего дежурного гарнизона. Нет, не то чтобы их у нас два или три, гарнизон один, больше нам не по карману. Я имею в виду, что дежурная смена дежурных (простите за повтор) бойцов на стенах без особого рвения отсалютовала ударом кулака в грудь. Седрика на них нет, совершенно обленились, мерзавцы…

– Почему никто не радуется возвращению вашего хозяина и господина лорда Белхорста? – совершенно в стиле моего старого оруженосца раздалось откуда-то сверху.

Пригнуться я не успел, прятаться поздно – леди Мелисса показалась в окне гостевой башни, неумолимая и грозная, как натовский танк.

– Да здравствует Белый Волк… – нестройно отозвались наёмники.

– Ещё раз! Самый тихий получит от меня поощрительный поцелуй…

– ДА ЗДРАВСТВУЕТ НАШ ЛОРД!!!

Парни дали такой голос, что любвеобильную старушку резонансом снесло вглубь комнаты, а я получил возможность добежать до конюшни. Эда там ещё не было, а Седрик пытался то лаской, то угрозами убедить моего скакуна позволить себя оседлать. Не самая простая задача, кстати.

– Как?! Такой умный и красивый конь не слышал приказ лорда Белхорста?! Или ты полагаешь, что он не умеет пользоваться плетью?

Рослый вороной конь фризской породы, могучий, как скала, и черный, как проклятие, ничего не отвечал, развернувшись к моему оруженосцу шикарным хвостом.

– Спасибо, Седрик, дальше я сам.

– Но достойно ли вашей светлости мозолить руки о седло, когда в замке полно слуг?!

– Я подумаю над этим вопросом. Мне нужно найти нашего доблестного гостя. Где он сейчас?

– Вы хотите, чтобы я точно назвал вам место? – выразительно покраснел старый хитрец, и я вспомнил, что в последнее время кудрявый бог зачастил к молоденькой племяннице нашей кухарки.

– Всё равно найдите его и тащите сюда на военный совет. Через час мы выступаем.

Седрик кротко кивнул, наклонив бритую голову, и вышел вон.

На конюшне остались мы с Центурионом, остальные лошади были на выпасе.

– Опять бунт, якобинец? А я тут кое-что почитать принёс. На что дуешься-то, хоть можешь объяснить?

Чёрный конь тяжело вздохнул.

– Понятно. Вы снова поссорились с Ребеккой? А я тебя предупреждал: она интеллигентная кобыла из хорошей семьи, ей нельзя шептать на ухо тексты песен группы «Ленинград»…

– Прости, Ставр. – Мой четвероногий друг развернулся и ткнулся мне мягким храпом в грудь. – Я думал, некая толика лёгкой вульгарности позволит ей раскрепоститься. Ещё чуть-чуть, и бастион скромности пал бы…

– Ладно, помирю, не в первый раз.

– Ты мне что-то принёс почитать? – Центурион догадливо покосился на оттопыренное голенище моего сапога.

– Держи. Карлос Кастанеда. – Я достал книжку, положив её перед ним на ясли. – Сам не читал, рекламировать не буду, но многим нравится. Как продвигается собственное творчество?

Мой конь сделал вид, что не слышит, ибо весь поглощён новой книжкой. На самом деле ни для кого не секрет, что Центурион ударился лбом в сочинительство, выпрашивает у Эда бумагу, чернила смешивает сам из дёгтя и навоза, что-то там себе упорно калякая в свободное время. Повесть, рассказ или роман, не знаю, Ребекка намекала, будто бы нечто автобиографичное, типа мемуаров. Вот этого особенно не хотелось бы…

– Напомни, мы с тобой не ездили в земли барона Роскабельски?

– Были в позапрошлом году, зимой, – закатив глаза, что-то начал подсчитывать чёрный конь. – Примерно за неделю до Рождества, меня там чуть не подстрелили. Если поедем туда и в эту зиму, напомни, чтоб я хотя бы обсыпался мукой.

– Будешь похож на большой пельмень.

– Зато не буду похож на мишень в тире.

– Короче, этот мерзавец, козёл, негодяй и…

– …гомофоб, – блеснул образованием Центурион. – Ой, сорвалось, прости, продолжай, венец природы!

– Надеюсь, это не сарказм. – Я сурово вскинул бровь, прекрасно понимая, что сарказм и есть, причём чистой воды. – Просто напомни мне, сколько времени мы туда добирались, какая дорога, возможно ли тихо и незаметно проскользнуть к его замку?

– Ставр, кому, как не тебе, стоит лучше знать своих соседей.

– Что делать, они нападают на меня чаще, чем я на них.

– Увы, увы, но сегодня, как мне кажется, ты обсуждаешь со мной боевую вылазку или военный поход. Что случилось?

– Дана и её подруги не вернулись в оговоренный срок.

– Плохо.

– Зато Десигуаль, чтоб его на собачьи консервы пустили, вернулся и уверяет, что дампир в опасности.

– И ты ему так легко поверил?

– Нет, поэтому хочу съездить туда и убедиться.

Центурион подумал, помолчал, а потом, не задавая больше вопросов, чётко расписал мне всю схему проезда, вплоть до того, что попытался выложить соломинками примерную карту местности.

По его словам выходило, что ехать нам относительно недалеко, часа два-три хорошей рыси и немного галопом. Дорога в основном полем, хотя есть один лесной массив, и если ждать неприятностей, то именно там. Самого замка как такового у Роскабельски нет, есть полуразвалившийся каменный монастырь в предгорьях. Стены ещё кое-где крепкие, одна уцелевшая церковь, в которой давно никто не служит месс, и дом монастырской братии, превращённый в овин.

Местные крестьяне озлобленны и негостеприимны, драться за своего господина не станут, но и нам помогать тоже. Пройти к барону незаметно вряд ли получится, по крайней мере, в прошлый раз нас обстреляли из луков, не попытавшись и выслушать.

– Откуда столько информации? – даже чуть позавидовал я.

– Держу глаза и уши открытыми.

Хороший ответ, многозначительный, по существу и с тонкой ноткой хвастовства. Думаю, Кастанеда ему понравится, они поймут друг друга, там же вроде о животных, нет?

– Ставр, тебе никогда не говорили, что ты самый наглый и надоедливый из всех смертных?! – В распахнувшихся дверях конюшни показался стройный Эд в походном платье, в плаще на плечах и сразу с двумя мечами у пояса. – Когда мы, асы, собирали военный совет, то не делали это в помещениях для домашнего скота!

– Для домашнего кого?! А вот если этим копытом кое-кому по божественной заднице?

– Мы собрались здесь, потому что в обеденном зале нормально поговорить не дадут. – Я упёрся одной рукой в грудь вспыхнувшего дяди Эдика, а другой в храп оскорблённого коня. – Вы же оба понимаете, что леди Мелисса примчится туда в первую очередь. У неё брачный сезон тринадцать месяцев в году! Кстати, где Седрик?

– Пошёл за вином, сейчас присоединится. Но ты должен твёрдо и бесповоротно решить, кто для тебя важней – полезный я или вот эта говорящая скамейка с дурными манерами…

– И это говорит ходячий артефакт, обмылок древности? Хельга упоминала, что в её доме этот тип лишь приживал со справкой от психиатра…

В общем, в нужный момент, когда их обоюдный напор достиг апогея, я просто убрал руки, сделав шаг назад. Пылкий Эд впечатался лбом в лоб решительного Центуриона!

Гулкий звук пустых голов был столь же впечатляющ, как и искры, брызнувшие из глаз дуэлянтов. Эд, как любой воин Севера, умел бодаться, но у коня череп твёрже. В результате на пол сели оба, сведя зрачки к переносице и пуская пар носом.

– Я что-то пропустил, сир? – В конюшню ввалился бывший крестоносец с глиняным кувшином вина в руках.

– Ничего интересного, – фальшиво поморщился я. – Будьте так любезны, дайте отхлебнуть обоим, они заслужили. Могу год в цирк не ходить, у меня тут такие клоуны…

– Лорд Белхорст, – тонко раздалось из-за спины Седрика, – а что, миледи Хельга сегодня не придёт?

– Нет, мой мальчик, – беря себя в руки, крайне сдержанно прорычал я. – Миледи сегодня пошла в школу, у неё хвосты по химии и физике.

– У милой Хельги хвост?! – в один голос уточнили Седрик с Центурионом.

– Хвосты, – поправил я. – И ещё ей надо купить кошачий туалет для Десигуаля. Она уж и убирала за ним, и носом в песок тыкала, и на горшок сажала, и памперсы купила в аптеке. Так нет же, эти цверги упорно гадят по углам, игнорируя унитаз напрочь!

Кажется, я немного приврал, к унитазу наша домашняя зверюшка привыкла сразу – и туалет и водопой. Но для местных белый цверг – это опаснейшая тварь, а слова «унитаз» и «памперсы» вообще могут воспринять сродни проклятиям самой чёрной магии.

– Короче, чтоб все поняли, Хельга сегодня не придёт, – потирая шишку на лбу, оповестил кудрявый бог. – Всё остальное, сказанное моим родственником и вашим господином, рекомендую немедленно забыть, дабы не парить мозг!

– А так можно? – обрадовались все.

Я кивнул. Эд и Центурион тут же получили возможность отхлебнуть из кувшина и потёрлись носами, как эскимосские вожди, в знак примирения. Метью огрёб свой заслуженный подзатыльник за то, что влез в разговоры старших. Но не обиделся, а, осторожно демонстрируя мне, как быстро у него зажила нога, начал выпрашивать у моей милости право тренироваться с оружием на уровне прочих бойцов.

Ну, учитывая, как в прошлый раз он метко метнул копьё, целя в грудь юного конунга, а попав в лоб моей дочери… Учить парня надо! Паж – это ведь не только твой слуга, мальчик на побегушках, гардеробщик и поломойка. Это всё-таки воин. Пусть в смешных штанишках, тощий, как дрыщ, но с кинжальчиком на поясе. И в моих интересах сделать так, чтобы он этим кинжальчиком умел не только ногти чистить…

– Седрик!

– Сир?

– Приказываю всё свободное время гонять этого мальчишку с оружием по плацу. Меч, копьё, стрельба из лука, рукопашный бой, плевки в цель на три шага. Он обязан уметь всё! Задача ясна?

– А если сдохнет на первом круге? – Старый вояка так хищно оскалил жёлтые зубы, что Метью невольно отшатнулся.

– Я в тебя верю. – Похлопав по плечу своего бледного пажа, мне с трудом удалось приглушить радость в голосе. – Но если ты погибнешь на занятиях или в бою, то на всё воля Всевышнего! В любом случае сделай это достойно, и мы будем о тебе вспоминать…

– Иногда и как о полном идиоте, – сквозь зубы добавил Эд, стукнувшись кулак к копыту с подмигнувшим Центурионом.

– А теперь марш в мою комнату и займись своими делами! Приведи всё в порядок, вымой пол, разбери гардероб, почисти камин, постирай простыни, проветри перины. Вопросы?

Мяу!

Мы все едва не подпрыгнули от неожиданности. Как вы уже поняли, это сказал не Метью и не заблудившаяся кошка. С извиняющимся взглядом я вытащил из кармана сотовый.

«Па ты там не обижай Метью он смешной», – шевеля губами, беззвучно прочёл я. Прокашлялся и рявкнул:

– Ты ещё здесь?! Марш исполнять приказ своего лорда и господина, ленивый негодяй!

Пажа сдуло холодным северным ветром. Я убрал сотовый в карман, надеясь, что никто не будет заострять внимание на этом «дьявольском» предмете.

Мы наконец собрались всем военным советом в стойле чёрного коня и обсудили боевое задание. Собственно, Центурион и Эд были уже в курсе, фактически нам требовался лишь совет старого крестоносца, опытного в вылазках во вражеский тыл.

Седрик заговорил не сразу, он реально оценивал опасность нападения на противника.

– Если я правильно вас понял, сир, то любая подружка леди Даны может порвать на ремни трёх моих бойцов?

– Думаю, да.

– И Золотце тоже?

– Та улыбчивая блондинка с ямочками на щеках? Запросто!

– А ваша избранница (если мне позволено так выражаться) сильнее любой из них?

– Примерно вдвое.

– Так кого же нанял барон Роскабельски, что смог пленить такой могучий боевой отряд? – резюмировал старик, поскрёбывая подбородок. – И что мы можем им противопоставить? Если я подниму всех тридцати двух человек, то кто будет защищать замок и стеречь Грани?

– Честно говоря, я предполагал выдвинуться малым отрядом. Нас троих вполне хватило бы для одной тихой операции.

– В крепости вампиров?!

– Ставр, будь благоразумен, старина Седрик, как всегда, видит проблему изнутри, – подал голос бывший бог. – Нельзя оставлять замок Кость без защиты. Значит, хоть кто-то из нас троих должен остаться на стенах. Я, ты или Седрик. Ну не на Метью же оставить весь замок?! Его просто не станут слушаться…