Электронная библиотека » Андрей Бондаренко » » онлайн чтение - страница 11


  • Текст добавлен: 31 марта 2015, 13:45


Автор книги: Андрей Бондаренко


Жанр: Попаданцы, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Насквозь задрипанная и неказистая деревушка, – хмыкнула Айна. – Домишки, лачуги, халупы. Облезлые разномастные собаки бегают по улочкам и проулкам. Народонаселения не видно. Совсем. Видимо, все порядком запуганы. А на нашем японском транспортном средстве номера, как назло, «прокурорские». Ладно, обойдёмся без зрителей и почитателей. Не впервой.

Когда Ла-Каталина осталась позади, автобус вновь остановился.

– Дорога раздваивается, – пояснил Лёха. – По какой поедем?

– По правой, – решил Ник. – Чем дальше от Сантьяго и прочих крупных городов, тем лучше…. Ну, и дорожка, мать её. Всё трясёт и трясёт. А скорость передвижения упала до двадцати пяти километров в час. И, что характерно, продолжает снижаться…


Прошло порядка сорока пяти минут. Впереди – через густую листву придорожных деревьев – замаячила красно-коричневая черепичная крыша.

– Ферма, скорее всего, – предположил Сизый.

Автобус выехал на ровную, хорошо утоптанную площадку, за которой тянулась старенькая изгородь в человеческий рост, сработанная из длинных жердей местных деревьев.

За забором – увлечённо и не отвлекаясь на всякую ерунду – паслось небольшое стадо парнокопытных животных, состоявшее из нескольких буро-красных рогатых коров и трёх-четырёх десятков белых голенастых коз. А по «эту» заборную сторону тревожно перебирали стройными ногами три низкорослые тёмно-гнедые лошадки, чьи длинные кожаные уздечки были привязаны к кривой верхней жерди изгороди.

– Останавливаемся и вылезаем, – велел Ник. – Ноги разомнём. Слегка перекусим. С фермером поболтаем. Да и нашему авто необходимо немного передохнуть. Пусть движок остынет: вон, даже струйки молочно-белого пара поднимаются над капотом…

Они покинули салон автобуса.

– А лошади-то под сёдлами, – заметил Сизый. – А где, интересно, их седоки?

– Стоим спокойно, не дёргаемся и не делаем резких движений, – краешком рта пробормотала Айна. – Работаем строго по легенде. Они от дома подходят…

Ник медленно и несуетливо обернулся.

«Четыре вояки направляются в нашу сторону», – доложил дисциплинированный внутренний голос. – «Первым следует высокий офицер с лейтенантскими погонами на широких плечах. На ходу извлёк из кобуры массивный чёрный пистолет. Бережётся, понятное дело, осторожный сукин кот…. За офицером шагают два молоденьких солдатика с допотопными винтовками на плечах. Но оружия в боевое положение так и не привели. Видимо, не было соответствующего приказа. Что, безусловно, радует…. Последним в этой четвёрке является грузный пожилой капрал, восседающий на лошади. И не только восседающий, но и «транспортирующий» на длинной верёвке (ну, как упрямого мула), пешего арестанта. То есть, босого смуглолицего мужчину в характерных деревенских одеждах. Это, как я понимаю, здешний фермер. Вернее, «кампесино», если по-местному…».

– Кто такие? – демонстративно перебрасывая пистолет из одной ладони в другую, поинтересовался высокорослый лейтенант. – Что здесь позабыли? Номера на автобусе «прокурорские», но никого из вас я не знаю. Смотри-ка ты, ещё и очкастого гринго прихватили с собой…. Донья Анна? – прозрел с небольшим опозданием. – Вы ли это?

– Я, конечно же, – горделиво усмехнулась Айна. – Анна Толедо, знаменитая охотница на аллигаторов собственной персоной. Кто же ещё? Вот, господин офицер, наши пропуска. Мой и моих попутчиков по этому путешествию. Выписаны, между прочим, в Мансанильо, благодаря личным рекомендациям Педро Алонсо Силва-и-Барбоса, вашего коллеги по благородному армейскому ремеслу. Вот, держите. Прошу ознакомиться.

– Пропуска в полном порядке. Спора нет. Возвращаю. Ваш, донья. Сеньор Буэнвентура. Сеньор Толедо, моё искреннее почтение. Мистер Мэтьюз, ваш…. Но что, прекрасная донна, вы делаете в нашей провинциальной глуши?

Айна – коротко, но доходчиво – изложила легенду «о поиске подходящих лиманчиков для обустройства современной фермы, специализирующейся на выращивании аллигаторов».

– Замечательная и актуальная идея, – окончательно успокоившись и отправив пистолет в кобуру, одобрил лейтенант. – И, наверное, очень выгодная. С коммерческой точки зрения, я имею в виду…. Извините, что забыл отрекомендоваться. Лейтенант Хулио Лаурента, представляю интересы кубинской военно-морской разведки.

– Очень приятно, офицер…. Скажите, а сколько километров – до лиманов Майари? Надеюсь, мы едем в правильном направлении?

– Увы, прекрасная донна, но вы слегка заблудились. Вернее, очень даже сильно. Такое частенько случается с приезжими иностранцами. Рельеф нашего благословенного острова, он обманчив. Извините.

– Нехорошо получилось, – расстроено покачала головой Айна. – И как же нам добраться до Майари?

– Ничего сложного, сеньора. Вам надо развернуться на сто восемьдесят градусов и поехать на север. А потом, выехав на шоссе, повернуть направо. То есть, на восток. Проедете Баямо, Ольгин и Сан-Херман. А четвёртый городок и будет – «Майари». Да и вся окружающая его местность, включая лиманы и лагуны, называется аналогично…

– Вас, лейтенант, можно поздравить? – небрежно указав рукой на связанного арестанта, вмешался в разговор Лёха. – Поймали опасного бунтаря-революционера?

– Весьма и весьма опасного, – плотоядно оскалившись, подтвердил Хулио Лаурента. – Это, видите ли, Монго Перес, якобы мирный и законопослушный фермер. А на самом-то деле – подлый приспешник и гадкий пособник здешних бунтовщиков. Именно на его ферме (и это установлено однозначно), совсем недавно прятались-скрывались братья Кастро, Юниверсо Санчес и еще с полдюжины коммунистически-настроенных ублюдков. И, более того, заслуживающие доверия люди утверждают, что этот самый Монго близко сошёлся и даже подружился с аргентинцем Че Геварой, самым опасным, на мой взгляд, из этой преступной братии.

– Решили доставить задержанного злоумышленника в ближайший полицейский участок? – беззаботно зевнув, предположил Ник. – Для развёрнутого допроса?

– Очень надо. Сейчас капрал Басол дотащит негодяя вон до того глубокого оврага. Расстреляем бунтовщика, сбросим вниз, и все дела. Другим, как говорится, в назидание…. Ах, ты, совсем забыл. С вами же – американский корреспондент…

– Можете, лейтенант, смело положиться на меня, – брезгливо поморщившись, заверил Герберт Мэтьюз. – Я политикой не интересуюсь. Совершенно и однозначно. Так что, смело расстреливайте этого коммунистического гадёныша. Буду только рад.

Высказался и выжидательно – сугубо мельком – посмотрел на Ника.

«Ситуация, блин горелый», – неуверенно промямлил задумчивый внутренний голос. – «Не хорошо это – проявлять мягкотелость по отношению к идейным и махровым сатрапам. Не правильно. Совесть потом, братец, обязательно замучит…».

Он обменялся понимающими взглядами с Сизым и Айной, а убедившись, что взаимопонимание в коллективе достигнуто, краткими скупыми жестами, незаметными для посторонних, обозначил дальнейшую диспозицию: мол, где кому находиться и через какое время начинать.

– Приметная физиономия у этого арестанта, – озабоченно покачав головой, заявил Ник. – Словно уже где-то видел её…. Капрал, пошевели-ка уздечкой, подведите негодяя поближе.

– Ой, в глаз что-то попало, – поднеся ладонь левой руки к лицу, жалобно ойкнула Айна. – Наверное, соринка. Лейтенант, посмотрите, пожалуйста.

– Конечно, донна Анна. Сейчас-сейчас…

Глухие удары. Болезненные всхлипы-стоны. Испуганное лошадиное ржание.

– Лейтенант Лаурента успешно нейтрализован, – сообщила Айна.

– И у меня два жмурика, – доложил Сизый. – Жалко, понятное дело, солдатиков.

– Значится, на поражение били? – неодобрительно хмыкнул Ник. – Ухорезы неисправимые…

– Дык…. Э-э-э…. А зачем нам пленные? Обуза, и не более того.

– Зачем, понимаешь. Обуза…. Эй, арестант. Практикуется здесь – обмен пленными?

– Ага. Конечно. Практикуется, – громко сглотнув слюну, зачастил Монго Перес. – Иногда…. Спасибо вам, господа и дамы, за своевременное спасение. Премного благодарен…. А вы, мистер, Герберт Мэтьюз?

– Он самый, – подтвердил американец. – А что такого?

– Ничего, мистер. Просто меня недавно предупредили о вашем возможном визите. И велели – встретить и сопроводить в лагерь товарища Кастро. А также и всех лиц, вас сопровождающих.

– Вот и замечательно, – одобрил Ник. – Всё, что называется, в ёлочку сложилось. Бывает…. Развяжите, соратники, нашего нежданного проводника. Сейчас перекусим, дозаправим из канистры автобус, да и тронемся, благословясь, дальше…

– Не стоит тратить время на еду, – не согласился фермер. – В любой момент может ещё одна армейская группа нагрянуть. Поэтому на маршрут надо выходить незамедлительно, прямо сейчас. Только трупы сперва сбросим в овраг и прикопаем…. И автобус ваш, увы, нам не пригодится. Там на нём не проехать, – махнул рукой на юг, в сторону солидных горбатых холмов. – Загоним его в сарай, где я храню всякий инструмент и инвентарь…. А солдатские лошадки нам, наоборот, понадобятся. Непременно. На одной из них разместим связанного капрала. На второй поедет наш пожилой американский друг. А третья и четвёртая повезут всякий походный скарб и продовольственные припасы…


До лагеря кубинских повстанцев, расположенного в лесистой горной лощине, путники, переночевав в уютной пещере Умо, добрались к вечеру следующего дня.

«Ну, «лагерь» – это громко сказано», – насмешливо фыркнул ехидный внутренний голос. – «Две стандартные брезентовые палатки, размещённые под деревьями. Одна, похоже, десятиместная, вторая – поменьше. С пяток уродливых шалашей, наспех сплетённых из веток кустарника. И с десяток гамаков, подвешенных между стволами акаций. Куда же без них? Ведь общеизвестно, что именно гамак является лучшим другом настоящего кабальеро. Причём, хоть в комфортабельном загородном поместье, хоть в диком горном лесу. Без разницы…».

– О, дон Андрес! Че! – обрадовался Эрнесто Гевара, вышедший им навстречу. – Какая неожиданная встреча, кха-кха…. Сеньора Анна? Сеньор Алекс? Рад. Искренне, че, рад. До сих пор не могу забыть то наше совместное сафари…. Мистер Герберт Мэтьюз? Вас уже, кха-кха, заждались…. Как дела, Монго? Замечательно выглядишь, старый хрыч.… Располагайтесь, друзья, – гостеприимно указал рукой на квадратный фанерный лист, закреплённый на высоком пеньке и окружённый несколькими раскладными стульчиками. – Эге, да вы капрала Басола в плен захватили? Молодцы, че! Такую матёрую гадину заарканили. Я сейчас распоряжусь – ребята, кха-кха, и капрала заберут, и лошадок определят на постой. А вы, товарищ репортёр, че, идите за мной – в штаб…

«Ну, вот, теперь наш Эрнесто уже похож на «свой образ», который вскоре станет, благодаря средствам массовой информации, общеизвестным, легендарным и знаменитым», – многозначительно усмехнувшись, прокомментировал внутренний голос. – «Длинные свалявшиеся волосы, жиденькие усишки, трёхнедельная неаккуратная щетина, высокий лоб в морщинках, усталые глаза…. Усталые? Это да. Но ещё и упрямые. Бесконечно и фанатично упрямые. Идол Революции, так её и растак…. А кадыкастая шея обмотана какой-то серой тряпкой с бурыми пятнами. Ранение, не иначе…».

Глава одиннадцатая
Сьерра-Маэстра, воспоминания и разговоры

Эрнесто и американский корреспондент прошли в брезентовую палатку – в ту, что побольше.

– Можно, и я отлучусь? – попросил Монго Перес. – Поболтать надо со знакомыми кампесинос из Кабесос-де-Ла-Плата. О том, о сём…

– Иди и болтай, раз надо, – разрешил Ник. – А мы, пожалуй, присядем. В ногах, как известно, правды нет…. Ага, обещанные ребята пришли за притомившимися лошадками и пленным капралом. Привет, мучачос! Как дела? Молчите? Понятное дело, получили строгий приказ – держать языки за зубами. Бывает, парни. Мы не в обиде. Конспирация и осторожность, они превыше всего. Тем более, в свете передряг революционных, кровавых…. Ну, как вам оно? – дождавшись, когда молчаливые революционеры уведут лошадей, поинтересовался у супругов Толедо. – В плане первых впечатлений?

– Полный бардак и бедлам законченный, – неодобрительно передёрнул плечами Сизый. – Ни одного сторожевого поста по дороге к партизанскому лагерю нам так и не встретилось. Вообще, ни единого. Мол, подбирайся и смело атакуй – все, кому только не лень. Да и сам лагерь оборудован через пень-колоду. И палатки толком не спрятаны. В том плане, что, наверняка, отлично просматриваются с легкомоторного самолёта. Высмотрел, засёк, вернулся на базу, дал «наводку» бомбардировщикам. Те, в свою очередь, подлетели на раннем рассвете, и всё, трындец опасным бунтовщикам. Смехота сплошная и нервическая, до острых желудочных колик.

– Что есть, то есть, – согласилась с мужем Айна. – Непрофессионализм чётко и однозначно просматривается. Причём, сразу с двух сторон. И революционеры наши подготовлены из рук вон плохо. Так, только вершков понахватались. Хреновые из них, честно говоря, партизаны-диверсанты получаются. По крайней мере, пока. Из знаменитой серии: – «Учиться, учиться и, опять-таки, учиться…». Да и кубинская полиция (совместно с армией), укомплектована, очень похоже на то, из аналогичных легкомысленных индивидуумов. И печальная судьба группы доверчивого лейтенанта Хулио Лауренты – пример тому…. А если вспыльчивый и нервный диктатор Батиста не поссорился бы с США? Американские спецназовцы – ребята очень серьёзные и грамотные. И «цэрушники», и «фэбээровцы», и «котики». Они бы здесь знатного шороха навели. Из нетленной серии: – «Мама не горюй, а лучше сразу в гроб ложись…». Кубинская мама, ясная табачная лавочка…. Ага, наш аргентинский приятель возвращается…

Подошёл Че, расположился на одном из раскладных стульчиков и, неторопливо раскурив длинную светло-коричневую сигару, пояснил:

– Приохотился я за последний месяц к сигарам, че. Их дым и злых москитов отгоняет, да и астматический кашель, кха-кха, слегка смягчает-притупляет. Вроде бы – смягчает…. Дон Андрес, а что там с Микаэлем Вагнером?

– Какой-то желудочный вирус подхватил, – поморщился Ник. – Хорошо ещё, что не гепатит. Ты же сам знаешь, что Мехико никогда не отличался идеальной санитарно-гигиенической обстановкой.

– Это да, че. Не отличался и не отличается…. А что врачи говорят? Какие, че, прогнозы по выздоровлению?

– Не знаю, честное слово. Мари приболевшего мужа почти сразу же увезла в Европу. Наверное, в Испанию. Мол, воздух Родины – самое лучшее лекарство на Свете. И это, между нами говоря, правильно…. Да ты, братец, не расстраивайся. Микаэль как выздоровеет, так сразу же и заявится на Кубу. Никуда, бродяга, не денется. Он мне лично и клятвенно обещал при прощании. Обязательно ещё встретитесь. И с ним. И с Мари.

– Мари…, – тёмно-коричневые глаза Эрнесто превратились в бесконечно-мечтательные огоньки. – Какая потрясающая женщина. Какая…. Ладно, проехали…

– Проехали, так проехали, – понятливо вздохнул Ник. – Кстати, а почему ты так быстро вернулся из штабной палатки? Почему не принимаешь участия в судьбоносной беседе с американским репортёром?

– Молод ещё, че. Это в том смысле, что пока не вхожу в состав руководства «Движения двадцать шестого июля», кха-кха…. Да, определённый авторитет уже заслужил. Но в число лидеров не вхожу. Пока. Но обязательно, че, войду.

– Верю…. Расскажешь о последних событиях, начиная с отплытия «Гранмы» из Туспана? Если, конечно, не секрет?

– Секрет? – умело выпустив изо рта несколько идеальных табачных колец, задумался Эрнесто. – Нет, че, пожалуй…. Со временем, конечно, про эту нашу «экспедицию» будут, кха-кха, рассказывать многочисленные цветастые легенды и не менее цветастые байки. Мол, че, сплошной и беспримерный героизм. Эталонное мужество, беспредельная отвага и всё, кха-кха, такое прочее. А на самом-то деле…

– Да-да? – заинтересовалась Айна. – Что было – на самом деле?

– Цирк отвязанный и сплошной, че. Только с трагикомическим привкусом и, кха-кха, кровавый. Ладно, рассказываю по порядку…. Отплыли мы, че, ночью двадцать пятого ноября от Южного мола Туспана, в полной темноте, с погашенными судовыми огнями. Конспирация, че…. На море штормило. Дождик, че, моросил. Тесно было, кха-кха, очень. Человек двадцать пять разместилось в трюме. Остальные – на палубе. Укрывались от дождика, ветра и морских брызг, че, чем придётся. Мокро, холодно, зябко, кха-кха…. «Гранма» была сильно перегружена. Да и один из дизелей, че, барахлил. Поэтому мы шли со скоростью чуть больше семи узлов в час, хотя изначально, кха-кха, рассчитывали на полноценные десять…. А ещё яхту, че, здорово болтало. Естественно, что вскоре началась – в массовом порядке – «морская болезнь». Блевали практически все. Валялись на палубе безвольными кулями, кха-кха, и блевали, блевали…. Я, вот, на Фиделя удивляюсь. Вроде бы, че, мудрый и опытный человек, а туда же. По каким признакам и достоинствам отбирали «экспедиционеров»? Во-первых, человек обязан уметь хорошо стрелять. Во-вторых, че, он должен быть субтильным и без избыточного веса – дабы избежать перегруза судна. Всё это, конечно, кха-кха, хорошо и правильно…. А как же – устойчивость к «морской болезни»? А, че? Если бы в то дождливое утро к «Гранме» подошёл полицейский катер, то даже отпор дать было бы некому. Всех бы повязали, че, и арестовали…. Утром двадцать седьмого шторм сошёл на нет. А за ним, кха-кха, и «морская болезнь» отступила. Чуть позже к народу вернулся полноценный аппетит. И тут, че, выяснилось, что с продовольствием у нас – труба полная: несколько мешком с подгнившими апельсинами, с полсотни варёных яиц, кусок свиной ветчины, ящик сгущённого молока и две банки морских галет. Не густо, кха-кха, для восьмидесяти-то двух едоков. Не густо, че…. Как такое, интересуетесь, могло случиться? А забыли в суматохе большую часть продовольствия (а также и почти весь запас сигарет), в Туспане. Отчаливали в полной темноте, во время шторма, вот, ящики-коробки, кха-кха, и остались на бетонном молу. Детство голоштанное, честное слово. И смех, и грех, че…. И вообще, количество неприятностей увеличивалось прямо на глазах. Причём, тех неприятностей, которых никто и не ожидал. Плохо мы подготовились к этому плаванию. Очень, че, плохо…. Неожиданно начал пробуксовывать фрикцион одного из дизелей. Лопнул шланг топливного насоса. В трюм стала просачиваться забортная вода, а помпа работала плохо. Налети серьёзный шторм, и всё, че, потонули бы. А меня ещё и астма, кха-кха, донимала. Всё донимала и донимала. Донимала и донимала. Мрак полный, че…. Утром второго декабря впереди – прямо по курсу, в лёгкой туманной дымке – замаячила полоска земли. Смешно, конечно же, че, но никто точно не знал – что это за берег. Одни товарищи считали, что это Куба. Но были и смелые предположения, что, мол, Ямайка. Бред, че, горячечный…. Тут ещё выяснилось, что у нас – ко всему прочему – заканчивается топливо. То есть, его оставалось чуть больше пятидесяти литров. Что делать? Ситуация, че…. Ну, тогда Фидель и велел, мол: – «Полный вперёд, че! Пристаём, а там пусть будет – как будет…». Нормальное такое решение, кха-кха, чисто-революционное…. Думаете, что наши морские злоключения на этом и закончились? Напрасно. Как бы ни так. До берега «Гранма» не дошла порядка двух километров, так как, че, села на илистую мель. Очень плотно села. Практически, кха-кха, на полном ходу. Вот, что бывает, когда судном управляет самоуверенный дилетант, мнящий себя опытным капитаном. Тьфу, да и только, че…. Естественно, спустили на воду шлюпку. Но она тут же затонула, так как оказалась, кха-кха, дырявой во многих местах, а её пригодность «к водоплаванию» так никто и не удосужился проверить. Раздолбаи, че, революционные…. Смеётесь, дамы и господа? И правильно делаете. Смейтесь, смейтесь. Всё по делу. Верх легкомыслия, если вдуматься, че…. В этот момент утренняя дымка полностью рассеялась. Тут-то и выяснилось, что наша славная «Гранма», кха-кха, застряла на краю мангрового прибрежного болота. А совсем недалеко от нас, только южнее, проплывали суда, гружённые углём и песком. Ну, думаю, всё, че, доигрались. Сейчас моряки сообщат на берег, мол, неизвестная яхта, забитая непонятными людьми, застряла на мангровой отмели. Полицейские же, сопоставив этот факт с информацией, полученной от мексиканских коллег, сразу же поймут, че, с кем имеют дело. А после этого отправят сюда военные катера с приказом – открыть огонь на поражение. Или же пошлют самолёты, кха-кха, с бомбами…. Но только не послали и не отправили. Удивительное дело, че, право слово…. Мы, с трудом пробираясь через мангровые заросли, почти три часа – по грудь в воде – проводили срочную эвакуацию, вынося на твёрдый берег вещи, оружие и боеприпасы. И ничего. Никто не побеспокоил. Совсем. А, ведь, могли всех нас уничтожить. Причём, без всяческих хлопот. Подчистую…. Хрень какая-то, честно говоря. Полная, че…. Или же это нас некие Ангелы-хранители бдительно опекают-охраняют?

«Действительно, странная история», – согласился внутренний голос, неравнодушный к логическим умозаключениям. – «Батиста, безусловно, был осведомлён о скором прибытии братьев Кастро и их соратников. Следовательно, и соответствующий приказ был отдан армейским и полицейским деятелям, мол: – «Встречайте сукиных детей!». Нет, не встретили должным образом. Припозднились…. Почему? Мол, дело происходило утром, и все исполнители банально проспали? Знаменитая латиноамериканская лень всему виной? Версия, как версия…. Или же всё обстоит совсем по-другому, и за Че Геварой «присматриваем» не только мы, но и кто-то ещё? Почему бы, собственно, и нет? С нашего Вольфа Григорьевича станется. Тот ещё волчара, предусмотрительный и матёрый – до полной невозможности…».

Эрнесто, тем временем, отправив короткий сигарный окурок в пустую консервную банку из-под сгущённого молока, закреплённую на толстой ветке акации, продолжил:

– Значится, выбрались мы на твёрдый берег, встретились с двумя оборванными кампесинос и от них узнали, что находимся в заштатном кубинском местечке под названием – «Велик», что расположено недалеко от побережья Лас-Колорадос. Обрадовались, конечно, че. Мол, кха-кха, Куба – это вам не Ямайка, уже легче…. Преждевременно обрадовались, кха-кха. На море появились-таки кубинские военные корабли и открыли по мангровым зарослям беглый огонь. Впрочем, без особого успеха – далековато, всё же, благодаря широкой отмели, было до нас. Но вскоре и армейская авиация, так её, че, и растак, пожаловала. В том числе, и самолёты-амфибии «Каталина»…. Вот, тут уже пришлось по-настоящему несладко: бомбы и бомбочки вниз полетели – одна за другой. Взрывы, дым, грохот, паника. Первые раненые и убитые. Потом с севера и автоматные очереди послышались. Страшно, че…. Фидель велел разбиться на компактные группы и отходить – с боями – к Сьерра-Маэстра. Разбились (как, уж, получилось в спешке, так и разбились), и стали отступать к горному массиву…. Наступила ночь. А самолёты, не смотря на сильный дождь и шквалистый ветер, всё кружили и кружили где-то в вышине, над головами. Да и голод начал донимать…. Утром, слава Создателю, че, вышли к бескрайней плантации сахарного тростника. Вышли, кха-кха, и спрятались там, благо тростник был уже высоким. Первым делом – перекусили. Тростником, естественно, че, за неимением лучшего. А после этого спать завалились…. Проснулись, снова перекусили и тронулись в путь. Но только не тут-то, че, было. Началась (со съеденного тростника, естественно), массовая диарея. Упасть со смеха и не встать. Ни одно, че, так другое, кха-кха…. Шли, короче говоря, измученные донельзя. Из военной амуниции не осталось ничего, кроме винтовок и нескольких промокших коробок с патронами. Наши медикаменты где-то бесследно потерялись, большая часть рюкзаков была оставлена позади, в болоте. А ещё многие бойцы в кровь стёрли ноги новыми жёсткими ботинками, полученными в Туспане, непосредственно перед самым отплытием. Цирк самый натуральный и затрапезный, как уже неоднократно было сказано выше, че…. Потом у меня поднялась температура, наверное, сильно простудился во время высадки на берег. Так что, многое – из происходившего тогда – помню, честное слово, смутно. Лёгкая туманная полоса, че, зависла над памятью. Бывает…. Вблизи Алегриа-де-Пио началась одиночная стрельба, постепенно перешедшая в активную перестрелку. Братья Кастро куда-то подевались. Командование над нашей группой принял на себя Альмейда. Отчётливо помню, че, Фаустино Переса: он, опустившись на одно колено у межи, стрелял из автомата. Потом упал Альбентос, неосторожно словив пулю в лицо. Из его рта и носа начала отчаянно хлестать ярко-алая кровь. Пуля-то была, че, сорок пятого калибра. Не шутка, че, однако. Тут и меня что-то сильно, кха-кха, ударило в грудь и в шею…. Свалился это я под ближайший куст с острыми колючками и подумал, мол: – «Всё, конец, че….». Но, тем не менее, пронесло. Оказалось, что вражеская пуля попала в вещмешок с боеприпасами и, встретившись с чем-то твёрдым, срикошетила. Так что, моя рана, хвала Святой Деве Марии, че, оказалась из разряда лёгких…. А ещё над полем боя, летая достаточно низко над землёй, кружил самолёт. Кружил и, кха-кха, беспорядочно стрелял длинными пулемётными очередями. Люди кричали от страха. Раненые, отстреливаясь, взывали о помощи. А покойники молчали, как им и полагается, че…. Как бы там ни было, но бойцы нашей группы, оставшиеся в живых, прорвались-таки к каким-то зарослям и начали – уже в вязких сиреневых сумерках – подниматься в горы. Ну, и спаслись, в конечном, че, итоге…. Наспех перевязанная рана противно и надоедливо саднила. В голове монотонно гудело от высокой температуры. Я устало брёл за кем-то из своих товарищей и больше думал о горечи поражения, чем о конкретных деталях прошедшего боя. Моего первого боя. Проигранного, че, боя…. Ночью с шестого на седьмое декабря я вызвался идти первым. То есть, вёл товарищей к массиву Сьерра-Маэстра, ориентируясь на яркую звезду, которую считал «Полярной». Увы, кха-кха, но потом выяснилось, что это моё мнение было насквозь ошибочным. Даже стыдно немного, че…. Тем не менее, на сером ветреном рассвете мы вышли к морскому побережью, где по песку дикого пляжа бегало много шустрых крабов. Наловили их и вволю поели. Крабовое мясо (пусть и сырое), настоящий, че, деликатес. Пальчики оближешь…. Но после сытного «крабового» завтрака всех начала мучить колючая жажда. Попытались собрать – с помощью маленького насоса от моего противоастматического ингалятора – дождевую воду, скопившуюся в узких впадинах между камней. Собрали, конечно. Но только очень мало, че…. Тринадцатого декабря мы заглянули в скромный крестьянский дом, где встретились с Альфредо Гонсалесом, активным членом «Движения двадцать шестого июля». Альфредо рассказал, что шестнадцать бойцов, прибывших на «Гранме», мертвы. Причём, это только те, кха-кха, которые попали в плен к жандармам, а после этого были безжалостно расстреляны. Об общих потерях экспедиции, че, оставалось только догадываться…. Вслед за Альмейдой группа начала подниматься на Сьерру, перебираясь от одного крестьянского дома к другому. Не хватало продовольствия. Кишки, че, сводило от голода. А по ночам, кха-кха, донимал холод, доставая до самых костей…. Наконец, оторвавшись от преследователей, отряд добрался до фермы Монго Переса, где нас ожидали братья Кастро и остальные соратники. Встретились, обнялись, подбили промежуточные итоги. Выяснилось, что около половины наших товарищей, прибывших на «Гранме», погибли. Жалко до слёз, че…. Ладно, ушли в безлюдные горы. Постепенно, кха-кха, обжились. Стали «обрастать» новыми бойцами из местных кампесинос. Из тех, которые, че, «имели зуб» на жадных чиновников Батисты. Отдохнули. Отъелись. Провели комплексные тренировки на местности. Начали проводить первые боевые, че, операции…. В качестве первого серьёзного объекта Фидель выбрал казарму жандармерии, расположенную на берегу реки Ла-Платы. Впрочем, если сам объект, кха-кха, и был, действительно, достаточно серьёзным, то подготовка к диверсионной операции (впрочем, че, как и всегда), серьёзностью не отличалась. Обыкновенная авантюра чистейшей воды, и не более того. Даже толковой разведки не провели, че. Подобрались, посмотрели издали: казарма, а в окнах мелькают люди в мундирах. Ага, наш, че, вариант. Можно смело нападать…. А сколько там, кха-кха, жандармов? Чем они вооружены? Оборудованы ли пулемётные гнёзда? А, кха-кха, ерунда. И так победим. Запросто. Типа – за счёт революционной отваги, че…. Победили, конечно. То бишь, убили двоих противников, троих взяли в плен, а остальные разбежались. А главное, что разжились двумя десятками винтовок, несколькими станковыми пулемётами, гранатами, патронами, ножами, крепкой одеждой-обувью и продовольствием. Но победили, че, только потому, что и жандармы оказались редкостными раздолбаями и разгильдяями: сторожевых постов не было и в помине, а пулемёты в гнёздах стояли, но только без патронных «цинков», которые находились на складе.… Вот, такие, че, наши дела. Щиплем полицию и армейские части. Но только, кха-кха, потихоньку. Сугубо по мелочам, че…

– А есть ли какие-либо долгосрочные военные планы? – состроив важную физиономию, поинтересовался Сизый. – Стратегические, к примеру?

– Точно не знаю, дон Алекс. Но, скорее всего, нет. По ощущениям, че. Мол, настоящая Революция, она сама развернётся в марше. Естественным, че, путём…. А что, хотите подсказать? То есть, кха-кха, дать пару-тройку дельных советов? С высоты, так сказать, че, прожитых лет?

– Хотим, конечно.

– Так советуйте, че. Слушаю очень внимательно.

– Ты, Че, надеюсь, помнишь наше гватемальское сафари, состоявшееся в декабре 1953-го? – интригующе прищурилась Айна. – То бишь, охоту на тамошних аллигаторов?

– Конечно, уважаемая донна Анна. Как, че, можно забыть такое…э-э-э, такое поучительное и эстетичное зрелище? Вы, кажется, тогда говорили, кха-кха, что у кровожадных аллигаторов и современных капиталистических государств – много общего?

– Да, говорила. Поэтому и успешная революция, она чем-то сродни успешной охоте на аллигаторов…. Итак, какие у аллигаторов – уязвимые места? Перечисли, пожалуйста.

– М-м-м, – задумался Эрнесто. – Сейчас вспомню, че…. Кажется, брюхо, глаза и нежные ноздри. А ещё – наполовину – хвост…. Только какие, кха-кха, можно провести аналогии с нашей сегодняшней ситуацией? С революционной, че, ситуацией, я имею в виду?

– Наипростейшие, – горделиво усмехнулась Айна. – Слушай, мечтательный юноша, и мотай на свой жиденький ус…. «Брюхо» – это кубинские крестьяне. Как известно, американцы плохо относятся к диктатору Батисте. Поэтому и товарооборот между США и Кубой находится на крайне низком уровне, что – в свою очередь – очень «удобно» для нас…. Что будет, если островные кампесинос прекратят (более-менее синхронно и одновременно), поставлять продовольственные товары в Гавану и другие крупные города Кубы? Правильно, совершенно ничего хорошего для правящего режима. В том плане, что городское население («хвост» – в наших аналогиях), тут же ощутит острую нехватку продовольствия. А, ведь, кубинские горожане и без того, отнюдь, не в восторге от режима Батисты…. Следовательно, что?


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации