Текст книги "Феномен мозга. Тайны 100 миллиардов нейронов"

Мозг и органы чувств

Глава Лондонского королевского научного общества сэр Эдвард Дуглас Эдриан впервые провел интересные исследования: выяснял, какие именно органы «представлены» в разных разделах мозга. И выяснилось: огромное мясистое бедро свиньи имеет очень слабое представительство в коре ее головного мозга. А вот пятачок! Представительство маленького пятачка в коре головного мозга раз в 15 больше, чем огромного бедра.

С тех пор такого рода эксперименты ставили с различными видами животных, и всегда с тем же результатом: в мозгу представлены те органы, которые дают больше информации. Это необязательно пятачок, конечно. У овцы это губы, у собаки – ноздри и весь аппарат обоняния, у обезьян – лапы и хвост, у человека – глаза и так далее. Но закономерность – железная.

Для человека 80 % информации из внешнего мира приходит от зрения. Мы – не самые дальнозоркие в мире. Острота зрения многих хищных птиц – недосягаемая высота для нас. Орел с высоты в 3 км видит чуть ли не каждую травинку. Куда уж нам!

Судя по всему, зрение человека не острее, но оно точнее, чем зрение других животных. Зрение большинства животных – черно-белое. И правда – зачем мозгу лишние усилия, чтобы организм видел все в цвете? Нет ведь такой необходимости. Только у высших обезьян и человека есть стереоскопическое цветное зрение.

За счет того, что оно стереоскопическое, мы видим правым глазом немного справа, левым – немного слева. Это дает впечатление глубины, объемности предмета.

Благодаря тому что поля зрения обоих глаз человека и высших приматов в значительной мере пересекаются, человек способен лучше, чем многие млекопитающие, определять внешний вид и расстояние до близких предметов.

Цветное зрение тоже очень помогает – в том числе оно делает восприятие мира более ярким, эмоционально окрашенным, интересным. А при желании и романтичным.

Есть основания полагать, что зрение человека становится все более цветным – что мы воспринимаем все больше цветов и их оттенков по сравнению с предками. По крайней мере, еще древние египтяне путали синий и зеленый, а римляне – синий и голубой (на испанском языке до сих пор синий и голубой передаются одним словом).

Но главное не в этом… Главное – что мы умеем более полно перерабатывать информацию, полученную от органов чувств. Известно, что лягушка не видит неподвижные предметы. Известно, что рыбы не замечают лески и не понимают, что это не червяк извивается, а рыбак поддергивает леску. Таков уж уровень переработки информации этими формами жизни.

Собака, у которой перерезали нервы, отвечающие за обоняние, не видит человека, стоящего за частой оградой. А человек в густом лесу замечает часть тела животного. И, несмотря на то что большая часть зверя скрыта зарослями, определяет, что это за животное. И стреляет в невидимую, скрытую листвой часть тела зверя.

Энергетика человека

Еще одно принципиальное отличие человека от других существ: мы намного энергичнее других животных. Как обстояло дело с предками, мы не знаем, потому что никто ведь не видел живого «питекантропа», и оценить его энергию нет никакой возможности.

Но среди ныне живущих животных человек на единицу веса использует в 6 раз больше энергии, чем любое другое животное его размера. Благодаря этому мы можем постоянно совершать множество мелких движений. Намного больше, чем любое другое животное за единицу времени. Каждое такое движение требует совсем немного энергии: движение языка и глотки при разговоре, мимика лица при общении, движение пальцами при захвате чего-нибудь, повороты тела. Но таких движений очень много, человек почти никогда не пребывает в неподвижности.

Слон, лошадь или бизон, если не пасутся, могут часами стоять совершенно неподвижно. Так же неподвижно лежат хищники большую часть суток. Ни мимики «лиц», ни движений конечностями, ни поворотов. Разве что хвосты работают, все время отгоняя насекомых. А человек так не может, не двигаться и не общаться, не думать и не шевелиться ему скучно. Он все время просто обречен двигаться – его буквально «распирает» от обилия энергии.

Человек способен совершать большие усилия, чем другие животные. Человек выносливее млекопитающих аналогичного размера. Преследуя добычу, лев совершает громадный рывок – продолжительностью в считаные минуты. Гепард развивает невероятную скорость – до 110 км в час. Тоже на несколько минут. После этого они должны долго отдыхать, чуть ли не сутки. А человеку это не нужно. Он и сверхусилие совершает более длинное, и отдыхать ему нужно намного меньше. Мы еще и жалеем себя, когда «за сорок» – энергии становится меньше и отдыхать приходится дольше.

Волки загоняют добычу, преследуя лося или оленя по нескольку часов. Они «неутомимо» бегут за добычей и в конце концов загоняют животное в глубокий снег или просто утомляют его так, что оно бежать уже не может. А потом они ложатся отдыхать очень надолго: устали.

Человек едет на телеге или пашет на лошади. После этого лошадь усиленно кормят овсом, чистят и моют, не сразу дают ей пить, чтобы не погубить ценное животное. А человек (особенно молодой парень) весело болтает, балагурит с другими, а то и идет ухаживать за девушками и танцевать.

Некоторые виды работы вообще недоступны животным. Косить или работать на станке по 10–12 часов, вести машину по 10 часов в сутки ни одно животное не сможет: такой расход энергии превышает все его возможности. А парни и девушки в деревне во время косьбы находят силы и время для самого тесного общения.

Люди остаются в живых и даже сохраняют активность в ситуации, когда другие животные наверняка погибнут. Ни одно животное не могло бы выжить ни в лагере уничтожения, ни на фронте Первой или Второй мировой войны. Способность совершать долгие и очень значительные усилия, терпеть невероятные лишения есть у человека именно благодаря его энергетичности.

Не забудем еще вот что: 20 % всей энергии человека поглощает работа мозга. При том что человек энергетичнее животного такого же размера в 6 раз. Будь у нас столько же энергии, сколько у всех остальных животных, мозг такого размера и такого уровня сложности просто не мог бы существовать. Развитие мозга потребовало от организма колоссальной энергии: уже для питания мозга. И для того, чтобы все время собирать для мозга новую и новую информацию.

Самое агрессивное существо в мире

В бытовом смысле слово «агрессивность» несет негативное содержание: что-то типа «злобность» или «жестокость». Некоторые ученые понимают агрессию как поведение, направленное на умышленное причинение вреда себе и (или) другим людям. На то, чтобы напасть, унизить, отнять, жить за чужой счет.

На латинском языке agressio – нападение, agressidor – нападаю – и как термин позаимствовано из англоязычной научной литературы (aggression).

Но многие ученые имеют в виду под агрессивностью способность организма активно и постоянно воздействовать на окружающее. Что-то типа «упорства» или «способности повторять действие при неудаче». Именно в таком, более «научном» смысле используют это слово англосаксы, и не случайно, что оно у них – скорее слово «позитивное». Агрессивность – это «упертость».

Агрессивность является основой для совершения любого действия: будь то манипулирование объектами внешней среды или изменение своего социального положения.

Человек намного агрессивнее любых других животных, включая крупных хищников. При этом мужчины агрессивнее женщин, цивилизованные народы агрессивнее примитивных, а верхи любого общества агрессивнее низов.

Человек буквально обречен все время что-то делать. Для безделия он слишком энергетичен. При безделии наш мозг буквально «бесится», требуя впечатлений и работы.

Нет ничего более важного для человека, чем разумно организовать собственную агрессивность. Для общества нет ничего важнее, чем разумно направить агрессивность своих членов на позитивные цели.

В частной жизни особенно важно правильно канализировать энергию молодых мужчин: у них, как правило, энергии избыток. Если человек не будет занят устройством чего-то, переустройством, созиданием – он поневоле займется или борьбой за иерархию, то есть направит энергию на подавление остальных членов общества, или направит энергию на саморазрушение или разрушение всего окружающего.

Куда направить агрессию?

Если энергия парней не направлена на позитивные цели – она направляется на установление иерархии. Эта энергия высвобождается в виде агрессии. Юноши очень боятся показаться слабыми, неумелыми, «не такими».

Наивные люди полагают, что это они красуются перед девочками… Если бы! Еще больше они показываются друг перед другом… Это работают инстинктивные программы, сложившиеся еще в дочеловеческом, обезьяньем прошлом. Мальчик-подросток-юноша инстинктивно хочет не просто покинуть родительский дом, но и сделаться самым большим, самым толстым и самым прожорливым самцом. Доминирующим самцом, который будет бить других самцов, совокупляться со всеми самками и сам пожирать все бананы. Не случайно в молодежных бандах объединяются в основном мальчики. Девочки в стаях «неформалов» малочисленны и больше напоминают «полон», захваченный в набеге, а не членов племени.

Молодежная банда

Молодежная банда – это строгий научный термин и называется им объединение молодых самцов. Эти самцы еще маленькие, чтобы занять место в иерархии взрослых самцов. Но они уже достаточно большие, чтобы представлять серьезную угрозу: силушка-то почти взрослая.

Молодые объединяются в банду и покидают пределы стада и живут поблизости. У взрослых агрессия направлена на установление иерархии среди своих. У членов молодежной банды – на внешнюю среду, на заведомо слабейших.

Для иерархии взрослых они – подонки, и ведут себя соответственно. Известны случаи, когда молодежные банды слонов громили плантации и деревни, переворачивали автобусы – просто так. Примерно как молодежные банды людей раскурочивают автобусные остановки и целые стадионы.

Известны случаи, когда молодые павианы замучивали детенышей других видов или даже младших павианчиков. Просто так. Чтобы выплеснуть агрессивность да заодно показать власть хоть над кем-нибудь (так мальчишки лет 10–13 насаживают на колья лягушек или поджаривают живьем котят).

Молодежная банда необходима, чтобы научиться строить общественную систему. Мальчики, юноши в среде своих почти беспрерывно соревнуются, выясняют, кто здесь самый большой, толстый, прожорливый и сексуальный.

К тому же они объединяются, чтобы совместно бороться за место под солнцем – и с самцами постарше (втроем добре и батька биты, как утверждает украинская поговорка – такая добрая, крестьянская, патриархальная…), и вообще со всем светом. Мир не признает этих полусамцов; каждый из них не представляет почти никакой ценности для вида. Они не дети – о них уже не заботятся. Они не взрослые – их не признают, не принимают. Но вместе они уже сила!

Есть прекрасные кадры документального фильма: молодежная банда нападает на старого самца павиана. Разинутые пасти, визг, рев, лапы угрожающе загребают землю, хвосты возбужденно задраны. Старый самец оказался еще не совсем развалиной, огрызается жуткой пастью, крутится в разные стороны, кидается, хлещет кровь. На подмогу ему несутся старые самцы, обращая банду в паническое бегство. Вот кого-то схватили, полосуют клыками, рвут лапами, и панически орущий молодой оседает на землю, в лужу собственной крови. Вот кого-то загнали на скалу и беснуются, прыгают внизу; вон кто-то оторвался от остальных преследователей, и молодые насели на него, покусали, погнали назад с топотом и ревом. Прямо как взрослые! Великое дело – пример.

У людей похожие сцены можно видеть в садоводствах, гаражных кооперативах, в подворотнях. В гаражах взрослые действуют разводными ключами и палками, а молодые швыряются камнями и обломками бетона.

Что сказать по этому поводу? Если люди хотят жить по законам павианьего стада, они обязательно организуют все необходимое.

Молодежные коллективы

Уже первобытные люди нашли великолепный способ канализировать энергию молодежи: они превратили молодежные банды в молодежные коллективы. Вся мужская часть популяции у них проводит некоторое время в особых лесных лагерях или в специальных «мужских домах».

Там мальчики объединяются с подобными себе, как в банде. Члены таких «мужских домов» татуируются, раскрашивают себя, устанавливают иерархию. Они четко противопоставляют себя остальному человечеству. Они часто имеют некоторые права разбойников – нападать на мирных жителей, отнимать у них пищу, насиловать женщин – то есть доказывать старшим, что они есть и что с ними приходится считаться.

Есть основания полагать, что «братья-разбойники», у которых живет изгнанная дочка короля из сказок, – это не что иное, как память о «мужских домах». Как и Белоснежка, попадающая к семи гномам. Кто заинтересовался – пусть возьмет книгу В.К. Проппа «Исторические корни волшебной сказки»[60]60
  См.: Пропп В.К. Исторические корни волшебной сказки. М., 1986.


[Закрыть].

Коллектив часто похож на банду.

Но, кроме того, «братья-разбойники» в мужских домах еще учатся. Учатся мифам и сказкам племени, игре на музыкальных инструментах, учатся делать мужскую работу. Часто такой молодежи поручают выполнение работы не очень квалифицированной, но важной, требующей усилий многих людей, слаженности, лихости: расчистить большой участок леса под пашню, построить дом, пойти в набег на соседнее племя.

В коллективе подростки получают то же, что и в банде – возможность объединиться и всласть пошуметь… Но не только.

Молодежный коллектив – всегда часть какой-то более сложной профессиональной среды. В летних школах и лагерях мальчики оказываются не дома, в среде своих (они этого и хотели). Они уединяются в клубы, создают свою символику, порой резвятся не очень приятно. Но все эти признаки банды – часть более сложной системы.

Мальчики живут и работают в сложно устроенном коллективе, где есть люди разного пола и возраста: такой коллектив и больше заставляет быть разным, многовариантным, дает опыт общения, и он умнее и добрее любой «банды», в том числе и молодежной.

В таком коллективе тоже есть борьба за иерархию, особенно если в коллективе оказывается несколько парней примерно одного возраста, но, во-первых, эта борьба за первенство – только часть жизни юноши. Во-вторых, сама-то борьба протекает совсем в иных формах. В коллективе иерархия устанавливается не путем выплесков агрессивности, а путем лидерства в учении или в работе.

В лаборатории, экспедиции, студенческой группе или торговой фирме, на предприятии и на рыболовном корабле вы никому ничего не докажете, порвав кому-то пасть или выткнув моргалы. Тут нужно научиться делать свое дело лучше других парней или делать то, чего не умеет никто. Тогда, и только тогда за вами признают первенство.

Если мальчик прошел школу коллектива – в банде ему попросту скучно. Душа просит «романтики» – но она просит и содержания.

Банда от коллектива отличается именно этим:

1. В коллективе учатся.

2. В коллективе вместе работают.

3. Не входящие в коллектив вызывают не злобу, а благожелательный интерес.

Для подростка очень полезно пройти школу молодежного коллектива и очень вредно – молодежной банды.

Иногда в газетах и журналах очень сочувственно пишут о бедняжках-неформалах. У них получается так, что мальчику лет 15–16 девать себя решительно некуда, заняться нечем, старшие пристают, заявить о себе хочется, не ребенок уже, а заявить, заставить себя уважать другими способами невозможно.

Но ведь самоутверждаться, пытаться обратить на себя внимание можно и другими способами.

В подростковом возрасте все поголовно, в юношеском – большинство еще учатся. Вот уже отличнейшее поле для самоутверждения, канализации энергии, борьбы за иерархию.

Если способному мальчику учение дается легко, его надо занять помимо учебы. Пусть займется научной работой, пишет статьи в газеты и компьютерные программы, зарабатывает деньги, параллельно учится еще чему-то. Было бы желание! Вот если желания нет, весь оброс двойками, как павиан бородавками, родителей таскают в школу, а от одного вида учебника хочется выть, тогда самая вам дорога на улицу, на лавочку возле подъезда… Прошло то время, когда на таких лавочках сидели идиллические старушки! Теперь на их месте торчат здоровенные жлобы с пустыми глазами и помятыми лицами злоупотреблянтов алкоголем. У них и пароль есть – очень простой:

– Как меня все заколебало!!!

Если сил даже для биологического существования нет, продолжать жить – ну ни малейшего смысла, все на свете «заколебало», тогда и правда жить по-человечески невозможно, надо попробовать по-обезьяньи.

Глава 5
Что же такое «разумность»?

Нормальный человек такого никогда не придумает, а разумный очень даже придумает.

М. Жванецкий

– Как?! – скажут мне иные читатели. – Неужели человек отличается от других животных размером мозга, анатомическими различиями в строении гортани и руки?! Разве это главное? Человек отличается от других животных тем, что он разумен…

Скажу честно – нет, я этого не знаю. Потому что я не знаю, что же такое «разум», что такое «разумность» и чем они отличаются от «неразумности». Средневековым ученым было просто и легко: у человека есть данная Богом душа, а у всех остальных животных души нет. Почти так же просто было светским ученым XVIII–XIX веков: они твердо «знали», что человек качественно отличается от всех остальных животных. Если не наличием души, то наличием «разума». Если мы и не понимаем, что такое разум, неважно! Потом когда-нибудь поймем, а пока главное – что отличаемся. Отличаемся, и все тут.

Первая сигнальная система

Ученые в XIX веке еще писали о том, что у животных могут быть «душевные переживания». Но ведь у «них» нет души! Мы это знаем совершенно точно, нам об этом сказали еще в детстве… В 1866 году вышла в свет книга И.М. Сеченова «Рефлексы головного мозга»[61]61
  См.: Сеченов И.М. Рефлексы головного мозга // Сеченов И.М. Избранные труды. М., 1935.


[Закрыть]. С этого момента можно было использовать данные науки для подтверждения глубоко ненаучного представления.

Иван Петрович Павлов, ученик и продолжатель Сеченова, – без преувеличения великий ученый. Он создал стройное учение о высшей нервной деятельности человека и животных, которое сделало его имя бессмертным, получил Нобелевскую премию, стал членом нескольких Академий наук в разных странах Европы. Все это – несомненно, по заслугам.

Но… Но Павлов полагал, что у людей сама нервная система организована не так, как у других животных. У всех животных есть инстинкты – получаемые биологически, по наследству, сложные безусловные рефлексы. Животные реагируют на все внешние раздражения, особенно на важные для их жизни: пищевые или на опасность. Это безусловные рефлексы. Например, «ориентировочный рефлекс» – реакция на всякий звук, появление нового предмета, вообще на все происходящее вокруг.

У человека есть внимание. Никакого такого внимания у животного нет, есть только ориентировочный рефлекс. Поведение человека и животного похожи, но чисто внешне. Ничего общего нет и в помине, и быть не может.

Это учение преподносилось как истина в последней инстанции и пропагандировалось в популярной и учебной литературе. В «Детской энциклопедии», вышедшей в 1960 году, есть фотография: мальчик и собака в лодке внимательно смотрят на берег. А подпись гласит: «Фотографу удалось запечатлеть внимание мальчика и ориентировочный рефлекс собаки»[62]62
  Детская энциклопедия. Т. 6. М., 1960. С. 236.


[Закрыть].

Правда, согласно Павлову, есть у животных и условные рефлексы – временная нервная связь между раздражителем и поведением. Условные рефлексы образуются у отдельных животных в ходе их индивидуальной жизни. Скажем, в некоторых монастырях карасей кормили под звук колокольчика. Звенели, пока не приплывали все караси в пруду, и кидали корм. Злобные попы, обманывая рабочих, врали, что это они так общаются с карасями: те хоть и бездушные твари, а «соображением имеют», и их удобнее кормить таким образом. Да и веселее глядеть, как караси сплываются на зов.

Но коммунисты, конечно, их разоблачили! В смысле, разоблачили попов… Карасей разоблачил Павлов. А насчет монахов – коммунисты сразу поняли, что монахи звонили в колокольчик, чтобы собрать карасей в одно место и чтобы их было легче ловить.

Павлов же разоблачил карасей, «доказав»: это живые автоматы, нет у них никакого такого «соображения».

И собаки – тоже такие автоматы, у них тоже сплошные рефлексы. Если даже животные чему-то учатся – у этого процесса нет ничего общего с учением человека. Это – совпадение по времени действия нового раздражителя и возбудителя безусловного рефлекса.

Павлов вскрывал слюнные протоки животного и выводил их в прикрепленную к собаке пробирку. Выделение слюны – безусловный рефлекс, врожденный. А теперь начинается эксперимент!

Служитель не кормит собаку – и у нее появление служителя не вызывает слюнотечения. Он начинает кормить животное – и у собаки появляется слюнотечение при виде служителя, даже при звуке его шагов.

Так же можно выработать слюнотечение при звуке колокольчика или при виде электрической лампочки. Можно выработать условный рефлекс даже на удар током или на прикосновение раскаленной железной палки. При этом, конечно, придется долго морить животное голодом, но зато какой великолепный результат! Лапу животного бьют током, а оно не визжит и не убегает! У него выделяется слюна, и оно виляет хвостом! Поверила в свое спасение, дура…

Расширяя гениальный эксперимент, великий Павлов вывел даже «молочных» и «мясных» щенков. «Молочных» кормили только молоком, а мяса совсем не давали. «Мясных», наоборот, кормили только мясом, не давая молока. В результате у «молочных» щенков выработался условный рефлекс на молоко и не было условного рефлекса на мясо. У «мясных» щенков – наоборот.

В общем, блестящая теория высшей нервной деятельности. Истязая множество собак, Иван Петрович Павлов выработал учение о возбуждении и торможении нервной системы, анализаторов и прочих сложных механизмах работы высшей нервной системы. Он создал учение о четырех типах нервной системы: сангвиниках (сильном уравновешенном подвижном типе), холериках (сильном подвижном неуравновешенном типе), флегматиках (сильном инертном уравновешенном типе) и меланхоликах (слабом типе).

Разработки Ивана Петровича легли в основание многих и многих наук. В том числе его учение о флегматиках, меланхоликах, холериках и сангвиниках повторяют до сих пор. Разницу между этими типами передают в виде забавного анекдота: якобы некий экспериментатор, чтобы проверить характер высшей нервной деятельности, поджидал в парке мужчин, садившихся на скамейку и клавших возле себя шляпу. Ученый как бы нечаянно садился прямо на шляпу и наблюдал.

Первый из «подопытных» ничего не заметил. Конечно же, это был спокойный, не любящий эксцессов флегматик. Второй зверски избил экспериментатора. Естественно, это был нервный, легко возбудимый, психованный холерик. Третий из испытуемых засмеялся, а четвертый – заплакал.

Третий был явно уравновешенный сангвиник, у которого почти всегда хорошее настроение. А четвертый, понятное дело, был меланхолик, слабый тип высшей нервной деятельности. Этот слабый тип, как у него водится, принял мелкую неприятность невесть за какую трагедию.

Типы темпераментов есть и у людей, и у животных. Но по поводу человека Иван Петрович предполагал, что у него есть еще и…