Текст книги "Оскал Анубиса"

Енски сдержанно зарычал.

Он до того сильно сжал зубы, что перед глазами потемнело. А когда тьма рассеялась…

На миг Енски показалось…

Нет, нет. Только показалось. Ничего больше. Просто тень… Просто жара…

На стене отпечаталась большая тень собакоголового человека!

Профессор резко обернулся и…

Нет, нет. Все-таки показалось. Жара. Волнение. Акклиматизация.

– Просто надо меньше нервничать! – громко, стараясь себя подбодрить, произнес Енски-старший.

Глава вторая
Неожиданные повороты

Профессор Енски открыл глаза.

Он лежал в просторной комнате на мягкой кровати, в окно заглядывало яркое солнце.

Алекс взглянул на часы, те показывали семь утра.

«Где это я? – Енски недоумённо посмотрел по сторонам. – Ах да, это же гостиница. Луксор. Я в Египте. В ЕГИПТЕ?!!».

Профессор резко подскочил на кровати. Голова ещё полностью не отошла ото сна. Перед глазами по-прежнему была картинка непонятного тёмного помещения, посредине которого стоял маленький столик из слоновой кости, заставленный чёрно-белыми шахматными фигурами. За столиком сидел сам Енски в полосатой пижаме и стоптанных шлёпанцах, играя в шахматы сразу с двумя партнёрами. Партнёры были странные, в серых элегантных костюмах, но почему-то с собачьими головами. Они азартно дымили толстыми сигарами, недовольно поглядывая на шахматную доску. Алекс явно выигрывал, до мата чёрному королю противника оставалось два хода, но тут…

Тут он проснулся.

– Египет, – Енски сладко зевнул, после чего не менее сладко потянулся, вставая с кровати. – Что называется, сон в руку.

Он не совсем ещё проснулся, мысли были рыхлыми и какими-то вялыми что ли. Продолжая зевать, археолог, не спеша, прошлёпал в ванную. Открыл кран над умывальником, наклонился, чтобы глотнуть, но тут же резко остановил себя, окончательно проснувшись.

– Старый дурак! Семя Хамово! – хрипло выругал себя профессор, закрывая кран.

Он всё время забывал, где находится. Это не Лондон. Здесь пить воду из крана нельзя, дабы не подхватить какую-нибудь жуткую инфекцию.

Привычка оказалась сильнее, но Енски вовремя остановился. Вернувшись в комнату, он открыл пластиковую бутылку с минералкой, поднёс её к губам… Но тут в его номер постучали.

– Тр-ру-бы Иер-рихонские!! – рявкнул профессор, всё-таки делая глоток живительной воды. – Кому там не спится в такую-то рань?!

Набросив поверх пижамы восточный халат с драконами, по ошибке подсунутый ему в каирском аэропорту, Алекс открыл дверь, удивлённо уставившись на двух индивидуумов, посмевших потревожить его в столь ранний час.

– М-м-м… – недоумённо произнёс профессор.

Лица двух утренних пришельцев были ему смутно знакомы. Где-то он их явно видел, этих субчиков.

Один из гостей, маленький полный, с ярко выраженными чертами лица, изобличавшими в нем потомка одного из колен Израилевых, галантно поклонился:

– Здравствуйте, профессор, мы, наконец, приехали.

– Э-э-э… – ответил Енски, переведя взгляд на второго гостя, напоминающего по своим габаритам платяной шкаф.

– V nature, – подтвердил платяной шкаф, расплывшись в пришибленно-добродушной ухмылке.

– Гм… – археолог деликатно покашлял.

Незнакомцы имели до неприличия запыленный вид и, если бы не их смуглая, покрытая сильным загаром кожа, да небритые, немного осунувшиеся физиономии, они вполне бы могли сойти за…

– Гурфинкель и Покровский? – неуверенно предположил Енски.

– Они самые, – ответил толстячок, и гости слаженно кивнули.

Профессор тяжело вздохнул:

– Ну что ж, заходите…

Путь в Луксор двух начинающих охотников за древностями был не менее тернист, чем их биографии. Много чего пришлось испытать на своей шкуре новоявленным «черным археологам», и иногда было совершенно непонятно, что связывает этих таких разных, причём разных не только внешне, людей.

Андрей Покровский по кличке Бумба, правнук священнослужителя, родился на окраине Лондона в семье русских эмигрантов. Прежде, чем стать охотником за артефактами, Покровский угонял автомобили, работал вышибалой в барах, затем познакомился с Михаилом Гурфинкелем, что в конечном итоге сильно повлияло на всю его дальнейшую судьбу.

Что ещё можно было сказать об Андрее Покровском?

Ну, разве то, что он часто, к месту и не совсем, любил украшать свою английскую речь солёными словечками из русского блатного жаргона, в изобилии представленными мировой общественности в Интернете на сайте Zona.ru. Бумба с завидной регулярностью посещал этот сайт.

Второй новоявленный охотник за древностями, Миша Гурфинкель, был полной противоположностью Покровского. И если последний являлся кулаками их дружеского тандема, то Гурфинкель был, безусловно, его мозгом.

Начинал Миша как мелкий жулик, затем «вырос», приторговывал оружием, был внесён в чёрные списки Моссада. Естественно, по национальности еврей. Однако в еврейской общине Лондона его недолюбливали из-за постоянных Мишиных контактов сомнительного свойства с русскими эмигрантами.

Миша и Бумба вместе побывали в Индии, нанятые для выполнения «деликатных» поручений главой Русского монархического центра в Лондоне Феликсом Феликсовичем Юсуповым-Третьим; стали участниками невероятных приключений на Змеином острове, принадлежащем восточноевропейскому государству Украине, оба были ранены в перестрелке с одесскими бандитами, но благополучно перенесли и это испытание.

Короче, та ещё парочка…

Покойный Феликс Юсупов по одному ему известной причине завещал Бумбе с Гурфинкелем нежданно-негаданно тридцать тысяч фунтов. По пятнадцать тысяч на каждого.

Друзья долго думали, что бы такого с этими деньгами сделать. Бумба предлагал их пропить. Или, на худой конец, попытать счастья в Монте-Карло. Сумма, конечно, была не ахти, но и не мелочь какая-нибудь. Довольно грязно обругав приятеля, Гурфинкель решил на эти деньги начать своё дело, зарегистрировать фирму по торговле древностями и открыть в Лондоне соответствующий магазин. Подобный магазин, вернее, небольшую лавку Миша видел, когда они с Покровским волей судьбы оказались в славном городе Одессе. С тех пор и закралась в голову Гурфинкеля мечта иметь собственный магазинчик артефактов. Дело чертовски выгодное и интересное, но друзья сразу же столкнулись с одной серьёзной непреодолимой проблемой, а именно: где брать эти самые артефакты?

И вот тогда-то в их судьбу снова вмешался спасительный случай…

С Бетси МакДугал свежеиспеченные расхитители гробниц познакомились (мягко говоря) во время их «совместного» (тоже, мягко говоря) путешествия по Индии. Приятели были наняты покойным Феликсом Юсуповым следить за девушкой-археологом и, по возможности, мешать ей. Там же, в Индии, они познакомились и с профессором Алексом Енски, великим борцом с нечистыми на руку археологами. Затем судьба в лице все того же Феликса свела их в Одессе. Злоключения, выпавшие здесь на долю англичан, сильно сплотили бывших противников. Поэтому совсем не удивительно, что Миша Гурфинкель, столкнувшись с проблемой добычи артефактов, вспомнил о мисс МакДугал и профессоре Енски…

Мишу осенило в тот знаменательный дождливый день, когда он стоял с раскрытым зонтиком у витрины их новенького магазинчика, с умилением наблюдая за прикручивавшим красочную вывеску Бумбой, балансирующим на шаткой деревянной лесенке.

– Чуть левее, Эндрю, чуть левее, – Гурфинкель любовно рассматривал вывеску.

Название магазина было придумано лично Мишей, хотя оно и не отличалось особой оригинальностью. Просто и лаконично: «Лавка древностей». Как у Диккенса.

– Да пошёл ты! – резко огрызнулся промокший насквозь Покровский. – А всё твоя дурацкая экономия! Нет, чтобы нанять профессиональных рабочих. Я тебе что, ломовая лошадь v nature?

– Не скули, – отозвался снизу Миша. – Или ты забыл, что нам ещё предстоит закупать товар? Ты что, ослеп, у нас же пустые прилавки, разве ты не видишь?

Бумба, прекратив вкручивать в каменную стену тугой болт, злобно плюнул Гурфинкелю на зонтик.

– Эй, ты что это делаешь?! – закричал Миша. – Совсем рехнулся?

– Мы выкинули деньги псу под хвост, – покачал головой Покровский. – Эх, лучше бы мы их пропили, nevezuha blin.

– Думай, что говоришь, болван, – Гурфинкель недовольно встряхнул зонтик. – Да мы с этим магазином миллионерами станем, это же золотая жила. Вот только товар завезём.

– Вот-вот, blin, товар, – подтвердил Бумба, проверяя прикрученную вывеску на прочность. – Где ты его, durja bashka, возьмёшь?

Миша сразу же погрустнел:

– Я об этом часто в последние дни думаю, – признался он. – Если бы мы только знали тогда в Индии, что у нас будет свой магазин древностей. Хотя…

Гурфинкель внезапно запнулся, задумчиво потирая крупный с национальной горбинкой нос.

– Что хотя? – не выдержал наверху Бумба, и лестница под ним предательски задрожала, так как Покровский намеривался запустить в приятеля отвёрткой.

– Так-так, – промямлил Мишаня, лукаво усмехаясь. – Давай, спускайся вниз, в магазин, у меня тут возникла одна интересная идея.

– Интересная идея, интересная идея, – заворчал Покровский, передразнивая приятеля. – А как вывеску прибивать, я должен думать…

В помещении магазина было довольно уютно, пахло свежими досками и нитрокраской.

– Ну, что там уже у тебя? – недовольно осведомился Бумба, отряхивая одежду.

Вместо ответа Гурфинкель извлёк из кармана кожаной куртки сотовый телефон.

– Не понял? – Покровский с укоризной посмотрел на приятеля. – Ты чё, v nature, язык проглотил? Кому это ты, интересно, собрался звонить?

– Бетси МакДугал, – невозмутимо ответил Миша.

– Blin, – Бумба озадаченно поскрёб затылок. – Na figa?

– Не догадываешься?

– Не-а.

– А ты подумай.

Бумба подумал.

– Ну? – Миша мило ему улыбнулся.

– Не-а, – покачал головой Покровский, – не понимаю.

– В таком случае, лучше помолчи, – резко бросил Гурфинкель, так как уже набрал нужный номер.

Бетси отозвалась не сразу:

– Кто это?

Голос у мисс МакДугал был озабоченным.

«Ага! – подумал Миша. – Это хороший знак».

– Мисс МакДугал, – елейным голосом начал он. – Здравствуйте, извините, что я вас беспокою. Это ваш старый знакомец Михаил Гурфинкель. Ну, Индия, Змеиный остров, узнали?

– Узнала, – сухо ответила Бетси, хотя и без былой неприязни. – Что вам от меня нужно? Зачем вы звоните?

– М-м-м… – Миша картинно замялся. – Не сочтите мой звонок слишком уж дерзким, но у нас тут с Эндрю совсем бедственная ситуация и нам нужно…

– Вам нужны деньги?!!

– Ну, не совсем. Скорее, мы хотели бы быть вам хоть в чём-нибудь полезными, за определённое скромное денежное вознаграждение. После Одессы, как мне показалось, все наши м… м… трения остались в прошлом. Не правда ли?

Бетси колебалась всего лишь несколько минут. Это было просто-таки удивительное совпадение. Нет, эти два прохвоста вряд ли, конечно, могли узнать о готовящейся археологической экспедиции, но всё же эта мысль пришла в голову Элизабет в первую очередь. Без сомнения, они не могли знать, что профессор Енски пригласил её поучаствовать в поездке в Египет с целью поиска сокровищ фараона Сети I. Для себя она еще ничего не решила и пока не приняла предложение. Но эти два болвана, пожалуй, могли бы очень даже пригодиться профессору, хотя всецело доверять им и, в особенности, этому Гурфинкелю, конечно, не стоило.

– Хорошо, – ответила она, по-прежнему сохраняя прохладный деловой тон.

Гурфинкель с облегчением вздохнул, показывая недоумевающему Бумбе отставленный вверх большой палец.

– Тут намечается одна экспедиция, – как бы нехотя продолжила мисс МакДугал. – В Египет.

– О, великолепно! – обрадовался Миша. – Это как раз то, что надо.

– В каком смысле? – насторожилась Бетси.

– Ну… – глаза у Гурфинкеля воровато забегали, но это смог заметить лишь Бумба. – Я давно хотел побывать в этой стране: Долина Царей, Александрийский маяк, великолепные пирамиды Гизы, сфинксы и прочее…

– Что ж, думаю, у вас будет в ближайшее время такая возможность, – ответила девушка, окончательно приняв решение. – Только пирамиды, я боюсь, вы не увидите. Не говоря уж об Александрийском маяке. Раскопки будут проводиться в Луксоре.

– Вот и чудесно, – закричал Миша, но тут же резко себя осадил.

«Переигрываю», – недовольно подумал он.

– Гм… простите, так вы берёте нас э… э… на работу?

– Вам нужно будет связаться с профессором Енски, – сообщила Элизабет. – Правда, много платить он вам вряд ли сможет.

– Не беда, – отозвался Миша. – И в чём будет заключаться наша работа?

– Я точно не знаю, поскольку организационными вопросами профессор занимается лично, а он улетел в Египет уже вчера. Отправляйтесь в Луксор, я позвоню и предупрежу его, он и скажет вам, что нужно делать.

– Но как же мы его там найдём?

– Очень просто. Он собирался остановиться в гостинице «Шератон». Спросите на рецепции.

И связь прервалась.

– Могла хотя бы сказать «до свиданья», – проворчал Миша, пряча сотовый обратно в карман.

– Ну, так чё? – спросил Бумба, с нетерпением переминаясь с ноги на ногу. – Что она сказала?

Лениво зевнув, Гурфинкель посмотрел на наручные часы:

– Сегодня вечером вылетаем в Египет.

– Куда?

– А разве ты ничего из нашего разговора не понял?

Бумба промолчал.

– Да нет, вроде понял, – выдержав паузу, ответил он. – Только na figa нам туда лететь?

– Мы будем участвовать в археологической экспедиции профессора Енски, – стал пояснять Миша, одновременно пересчитывая имеющиеся у них в наличии деньги. – Это просто великолепный шанс заполнить полки нашего магазина артефактами. Теперь ты понимаешь, насколько нам повезло?

– Угу, – Бумба кивнул.

Денег было не ахти, что Мишу несколько огорчило. Он тут же позвонил в аэропорт и быстро заказал два самых дешёвых билета на рейсовый самолёт Лондон-Каир.

Долго собираться им не пришлось. Они никогда не возили с собой громоздкие чемоданы, набитые тряпичным барахлом, предпочитая стильные компактные кейсы, содержащие в себе самое необходимое.

Закрыв свой пока ещё пустующий магазин и включив сигнализацию, Бумба с Мишей взяли такси, направившись в аэропорт, так как дело уже шло к вечеру.

По дороге Покровский, внезапно забеспокоившись, попросил таксиста остановить машину у одного из перекрёстков, после чего Бумба очень проворно скрылся в каком-то тёмном переулке. Гурфинкель настолько был поражен необычным поведением приятеля, что даже не успел у него спросить, что произошло. Он лишь недоумённо переглянулся с чернолицым таксистом, которому в принципе сей инцидент был до фонаря.

Запыхавшийся, но довольный Бумба вернулся через десять минут с какой-то маленькой зелёной книжицей в кармане пиджака и, грузно плюхнувшись на заднее сидение такси, небрежно бросил шоферу: «Поехали».

Сдержав острое, рвущееся на язык словцо, Гурфинкель испепеляюще посмотрел на сияющего, словно Пиноккио, закопавший золотые монеты, приятеля.

– Что это? – Миша указал на торчащую из кармана Покровского книжицу.

– А, это, – ухмыльнулся Бумба, – это англо-арабский разговорник.

– Чего?

– Но ведь мы едем в Египет.

– Да там даже самый последний бомж по-английски лучше нас шпарит.

Покровский набычился.

– А я, blin, хочу говорить с ними по-арабски.

– С кем, с египетскими бомжами, что ли? – ядовито переспросил Гурфинкель.

Негр за рулём такси неприлично громко заржал.

Покровский посмотрел на шофера взглядом матёрого ку-клукс-клановца, и негр, словно затылком почувствовав его взгляд, обернулся, после чего весь оставшийся до аэропорта путь ни разу не улыбнулся, да и чаевых, кстати, не взял.

Тихий гул двигателей действовал усыпляюще. Пассажирский самолёт стремительно уносил приятелей в сторону Каира.

– Вот, послушай, – Бумба чувствительно пихнул, задремавшего Мишу в бок.

– Что такое? – подскакивая на месте, испуганно спросил Гурфинкель. – Отказали двигатели?

– В соответствии с ценой билетов, это может случиться в любую минуту, – громко хохотнул Покровский, тыча под нос приятелю англо-арабский разговорник. – Вот послушай, как по-арабски будет, здравствуйте. Здравствуйте – это ассаламу алейкум.

– Ва-алейкум ассалаам, – зевая, ответил Миша.

– О, ты знаешь арабский? – восхитился Бумба.

– Я прожил несколько лет в Израиле, – просто ответил Гурфинкель. – И я снова тебе повторяю, что в Египте местные жители прекрасно знают английский. Ты выкинул деньги, а ведь мы договаривались экономить.

– А знаешь, как спросить по-арабски, если тебе надо куда-нибудь проехать? – не унимался Бумба. – Скажем, в Луксор?

– Ага, – буркнул Миша, желая, чтобы Покровский поскорее от него отвязался и дал вздремнуть.

– Изай арух бля, – по слогам громко прочёл Бумба.

– Как ты сказал? – снова подскочил на месте Гурфинкель, не на шутку перепугавшись и с тревогой посмотрев на сидящих поблизости пассажиров.

В их сторону удивлённо глядел лишь бритоголовый крепыш в чёрной майке с черепами, в камуфлированных шортах и с толстой золотой цепью на шее.

– Русские? – добродушно осведомился он, весело осклабившись.

Миша неуверенно кивнул.

– А я Серёга Черкасский. Тоже в Египет лечу, на верблюдов охотиться. Будем знакомы.

Гурфинкель, в свою очередь, также представился, назвав вымышленные имена. Себя он нарёк Кацыком Бернштейном, а Бумбу представил как Ивана Петрова, сообщив, что Иван немой, дабы не шокировать Серёгу жутким «русским» языком Бумбы. Сам же Миша говорил на русском безукоризненно, как и ещё на трёх иностранных языках, включая, естественно, иврит.

– Не изай арух бля, – злобно прошептал на ухо Бумбе Гурфинкель, – а изай арух иля. Теперь молчи, идиот, я сказал, что ты немой.

– Ы-ы-ы-ы… – понятливо замычал в ответ Бумба.

– Его любимая книжка «Муму» Тургенева, – пояснил Серёге Черкасскому Миша, когда их внезапный знакомый подсел на свободное место рядом с «земляками».

– А… понимаю, – кивнул Серёга. – У меня тоже такой знакомый есть, на него собака в детстве внезапно залаяла, только он не немой, он заикается. Центральный рынок в Дубултах под собой держит. Ну а вы, пацаны, откуда?

– Я из Одессы, – соврал Миша, – а Иван из-под Брянска. Он там в элитной школе для умственно отсталых детей заместителем директора по режиму работает. Вот выбрались в Лондон на месяц, на конференцию. А организаторы предложили на пару деньков в Египет махнуть. Вроде культурной программы.

– Ы-ы-ы-ы… – не то подтвердил, не то запротестовал Бумба.

Серёга усмехнулся:

– Наверное, первый раз в Египет летите?

Миша с Покровским дружно кивнули.

– А я вот два раза в год там оттягиваюсь. Дома – фирма, дела, разборки, а тут – пирамиды, мумии, пляж, море. Благодать…

Гурфинкель с уважением рассматривал золотую в два пальца цепь на бычьей шее их нового знакомого.

– А можно нескромный вопрос? – набрался наглости Миша.

Конечно же, это не его дело, но любопытство у Гурфинкеля было в крови.

– Валяй, – легко согласился Серега, сочувственно поглядывая на немого Ивана Петрова, то бишь Бумбу.

– А почему ты летишь в Египет самым дешёвым рейсом? – не особо стесняясь, поинтересовался Миша.

– А вы почему? – вопросом на вопрос отреагировал Серёга.

– Мы деньги экономим, – ответил Гурфинкель и, что характерно, сейчас он говорил чистую правду.

– Ну, а я лечу этим рейсом, потому что не хочу встречаться со своими корешами, которые летят сейчас первым классом на «Боинге». Меня они уже достали, каждый год одни и те же русские рожи, я даже в этот раз отель поменял.

– Если я не ошибаюсь, ты обмолвился, что собираешься охотиться на верблюдов?!!

– Да, – довольно подтвердил Серёга.

– Это как?

– Что значит, как? – Черкасский, кажется, даже слегка обиделся. – Берёшь на прокат помповик, затем прячешься в развалинах на окраине Каира и выжидаешь.

– Чего выжидаешь? – не понял Миша.

– Ну, блин, и вопросы, – удивился Серёга. – Понятное дело, погонщика с верблюдом. Ну а затем, когда араб со зверя слезает, бабах ему в лоб.

– Кому, арабу?

– Да нет, верблюду.

– Ну и зачем это? – продолжал недоумевать Гурфинкель.

– Как зачем? Чтобы кайф получить, непонятно что ли?

«Всё ясно, – подумал Миша. – Очередной новорусский псих. Надо бы держаться от него подальше».

Но вслух, естественно, свои интересные мысли Гурфинкель высказывать не стал. Мало ли что этому братку в голову взбредёт, они и так почти все бешенные, новые русские эти, недаром о них столько анекдотов по Интернету бродит.

Но к счастью болтливый попутчик вскоре сладко уснул, и Гурфинкель с Бумбой последовали его показательному примеру. Утром они уже должны были быть в Каире. Если, конечно, ничего плохого с самолётом не случится. Но что-нибудь плохое обычно случается, когда его совсем не ожидаешь.

Начинающим охотникам за древностями Каир сильно не понравился. Как только они покинули прохладное, хорошо кондиционируемое здание аэропорта, то сразу почувствовали к этому городу явную неприязнь.

Особенно удручающее впечатление произвёл климатический контраст по сравнению с дождливым Лондоном. Жара стояла тропическая, солнце, казалось, было везде и нигде от него не было спасения. С большим удовольствием они сейчас оказались бы в экзотической Индии, чем в землях не менее древнего Египта.

Каир поражал грязью и бедностью на фоне обычных современных зданий и банков. Подобный контраст действовал угнетающе, словно где-то рядом шла затяжная гражданская война.

Долго задерживаться в Каире Миша с Бумбой не собирались, им нужно было в Луксор.

Ещё в аэропорту Гурфинкель выяснил, что полёт на самолёте из Каира в Луксор стоит семьдесят английских фунтов. Это было просто непростительное расточительство, о чём в ультимативной форме Миша и заявил своему напарнику. Покровский, к слову сказать, особо по этому поводу не выступал, ему было всё равно, на чём они доберутся до Луксора, хоть на самокатах. Тропическая жара очень странно подействовала на Бумбу, вогнав его в апатию.

Гурфинкель уже пожалел, что они довольно поспешно распрощались с Серёгой Черкасским ещё в здании аэропорта. Бывавший не раз в Египте, новый русский вполне мог посоветовать им, как без особо сильных затрат добраться до Луксора.

Прочитав на досуге туристический проспект, Миша знал, что из Каира в Луксор идёт престижный поезд со специальным вагоном для иностранцев «Нефертити», но цены на билеты в этот поезд мало чем отличались от цен на самолёт.

Кроме этой проблемы, на несчастного Гурфинкеля свалилась проблема, пребывающего в состоянии полной апатии Бумбы, который ни с того ни с сего стал тратить их скудные запасы денег. Миша только на несколько минут отвлёкся на изучение порядком потрёпанного туристического проспекта, как Бумба уже где-то ухитрился приобрести с рук белую футболку с изображением сфинкса и надписью «Я люблю Египет».

– Ты что, совсем сдурел? – закричал на друга Гурфинкель. – Ты сколько за неё заплатил?

– Тридцать фунтов, – невозмутимо ответил Бумба. – Самый большой размер взял, последнюю забрал.

– СКОЛЬКО?!! – глаза у Миши чуть не вылезли из орбит.

Бумба повторил.

– О, Боже, – воскликнул Гурфинкель, гневно уворачиваясь от буквально хватающих за руки таксистов и сомнительных личностей, предлагающих дешёвое жильё и папирусы, ринулся прочь от здания Каирского аэропорта.

Пожав плечами, Бумба спокойно последовал за другом.

Через час после их прибытия в Каир оптимальный вариант был, наконец, найден.

Автобус.

Отыскав местный автовокзал не без помощи братьев-туристов из Германии (Миша безошибочно опознал бошей, так как те шли по улицам Каира ровным строем), «расхитители гробниц» погрузились в автобус, якобы, идущий в Луксор. Но кого бы они ни спрашивали, включая смуглого усатого водителя, никто им точно сказать не мог, действительно ли данный автобус направляется именно в Луксор. Местные жители не то подшучивали над взмыленными туристами, не то действительно не знали, куда идёт этот чёртов автобус.

Полчаса пропотев в раскаленной на солнце машине, Гурфинкель с Бумбой, наконец, услышали долгожданное объявление, что автобус, в котором они сидят, направляется-таки в Луксор.

Что ж, пока им относительно везло.

Собрав достаточное количество пассажиров, состоящих преимущественно из лиц арабской наружности, автобус, не спеша, словно беременная бегемотиха, тронулся в путь. Потом, уже выкатив на широкую, нещадно терзаемую изо дня в день солнцем, прокаленную автостраду, водитель нажал на газ до упора.

Уныло рассматривая сквозь пыльное окно не менее унылый ландшафт, представляющий собой выжженную солнцем пустыню, Миша Гурфинкель думал над тем, что судьба любит откалывать весьма забавные штуки. Вот и сейчас она довольно беззаботно швыряла их с Бумбой навстречу новым приключениям, не особо заботясь об их комфорте.

И это было обидно.

Чертовски обидно.

– А знаешь, как по-арабски будет: иди к чёрту? – продолжал приставать к Мише Покровский, снова углубившись в изучение англо-арабского разговорника.

Гурфинкель в ответ протяжно застонал.

– Ага, – обрадовался Бумба, – не знаешь. А я знаю. Нужно сказать: ялла, я хаббара аббет.

– Кстати об обеде, – к слову вспомнил Миша. – Если я не ошибаюсь, последний раз мы с тобой ели ещё в аэропорту Хитроу перед отлётом в Каир.

– Точно, – кивнул Бумба и, поняв прозрачный намёк напарника, извлёк из их НЗ в своём кейсе, две шоколадки «Сникерс».

– Заряди мозг, – весело сообщил Покровский, с аппетитом хрупая батончиком.

– Если он есть, – ехидно добавил Гурфинкель, многозначительно подмигивая приятелю.

Вскоре их резво двигающийся автобус был остановлен на дороге полицейским патрулём.

Местные полицейские оказались довольно хмурыми парнями. Они быстро переговорили о чём-то с усатым водителем, после чего прошли в салон автобуса, выборочно проверяя у пассажиров документы. Паспорта у Миши с Бумбой они проверяли с особой тщательностью, то пристально вглядываясь в фотографии в документах, то снова переводя взгляд на кислые потные физиономии туристов.

Через пять минут Гурфинкель понял, что произошло.

– Нет, – сказал он по-арабски. – Вы перепутали, вон мой паспорт, а это паспорт моего друга. Он, кстати болел, ветрянкой, когда ему фотографию делали, так что вы не удивляйтесь.

Полицейские кивнули и, вернув иностранцам паспорта, покинули автобус.

– Не нравится мне всё это, – тихо промямлил Бумба. – Fignja, blin, какая-то. Ты заметил, как странно они на тебя смотрели?

– Странно смотрели? – переспросил Миша. – Нет, я ничего такого не заметил. Просто они сверяли с моим лицом фотографию в твоём паспорте.

Пожав плечами и прикрыв лицо от солнца раскрытым разговорником, Бумба удовлетворённо задремал и даже, постоянно попадающиеся под колёса автобуса колдобины, не были препятствием для его сна.

«Да это йети какой-то, а не человек», – завистливо подумал Гурфинкель, глядя на сопящего приятеля.

Настроение у Миши после странного полицейского патруля почему-то сильно испортилось. Мишу стали терзать нехорошие предчувствия, а своим предчувствиям он, как правило, доверял, и они ещё ни разу его не подводили.

Не подвели они Мишу и теперь.

Второй раз автобус, вопреки ожиданиям Гурфинкеля, тормознули не полицейские, а военные. Это сразу было понятно, достаточно взглянуть на защитного цвета джипы и на людей в камуфляже с автоматами, преградивших дорогу автобусу.

Военные.

На востоке они были похуже полиции. Настоящие садисты в камуфляже. Гурфинкель прекрасно это знал, и потому грубым пинком разбудил храпящего рядом Бумбу.

– Чего тебе? – отмахнулся Покровский, сладко причмокивая губами.

– Плохи наши дела, Эндрю, ой плохи, – прошептал Миша, видя, как автобус плавно притормаживает рядом с военным постом.

– А что такое? – встрепенулся Бумба. – Автобус идёт не в Луксор?

– Да не в этом дело, – Гурфинкель ткнул пальцем в окно, – гляди.

– Ну, мужики в камуфляже? – удивился Покровский. – Ну и что с того?

– Ничего, – ответил Миша, чувствуя холодное покалывание в районе позвоночника – верный знак беды, – сейчас увидим.

Ситуация с военным патрулём в точности походила на ситуацию с полицейским. Двое смуглолицых парней о чём-то быстро переговорили с шофёром автобуса и тут произошло непредвиденное: шофёр обернулся и указал пальцем на сидящих в конце салона туристов.

– Так-так, – прошептал Миша, – начинается.

– Да что такое? – не выдержал Бумба. – Ты зачем, kozel, меня пугаешь?

Проверять документы у местных жителей патрульные не стали, вместо этого они целенаправленно прошли в конец автобуса, остановившись рядом с иностранцами.

– Пожалуйста, предъявите ваши документы! – на хорошем английском попросил один из военных, судя по нашивкам, офицер.

Гурфинкель с Бумбой повиновались, протянув военным свои паспорта.

– Вы еврей? – внезапно спросил один из патрульных, обращаясь к Мише.

– Я? – удивился Гурфинкель. – Да вы что, я француз, потомственный француз, ля франсе, пурква па, Париж, Мулен Руж.

– Всё ясно, – офицер кивнул. – Пожалуйста, покиньте автобус.

– Что?

– Покиньте автобус.

Естественно, они подчинились, ведь Египет это вам не Лондон, о правах человека здесь знают немного, а ближайший приличный адвокат находится за несколько сотен километров от этих прожжённых солнцем песков.

Иностранных туристов быстро высадили из автобуса, который, весело посигналив, укатил в сторону Луксора.

– Ну и что дальше? – спросил Бумба. – Как будем выкручиваться?

Гурфинкель опытным глазом осмотрел окрестности. В том месте автострады, где стоял передвижной пост военного патруля, местность изобиловала каменистыми холмами, а справа от дороги даже виднелись какие-то, без сомнения, древние развалины.

План созрел быстро, он был дерзок и безумен. Впрочем, план был в стиле Миши Гурфинкеля, который, казалось, и часа не мог прожить без риска.

Паспорта им вернули, и это был хороший знак. Не успел автобус исчезнуть за мутной полосой горизонта, как военные тормознули здоровый белый трейлер с арабской надписью на рифленом борту.

Один из офицеров снова подошёл к потеряно мнущимся в сторонке иностранцам.

– Вы поедете со мной, – сухо сообщил он и повёл Гурфинкеля с Бумбой к одному из военных джипов.

Момент для побега был идеальным. Большая часть патрульных находилась у трейлера, ругаясь с неистово размахивающим руками шофёром.

Миша резко дёрнул Бумбу за рукав футболки:

– Видишь вон те развалины?

Покровский быстро кивнул.

– Бежим.

В несколько мощных рывков горе путешественники достигли спасительного укрытия.

Гурфинкель оглянулся.

Смуглолицый офицер, как ни в чём не бывало, продолжал шагать к джипам, он даже не заметил, что иностранцы шмыгнули в противоположную сторону.

– Бежим, – снова повторил Миша и они, спотыкаясь и приглушённо матерясь, ринулись прочь от дороги.

Через десять минут стало ясно, что преследовать их никто не собирается.

Беглецы сбавили темп.

– Фух, – Гурфинкель вытер рукой взмокший лоб. – Извини, Эндрю, но я забыл тебе сказать, что здесь не очень любят евреев.

– Так ты же француз? – усмехнулся Бумба, снимая футболку.

– Ни хрена они не поверили, что я француз, – огрызнулся Миша. – Решили, видно, что с такой лукавой семитской рожей, как у меня, я шпион Моссада, не меньше.