Текст книги "Тени"

«Доброго дня, Тень.

Зачем мне ее убивать? Мне неинтересно убивать, да просто лень! К тому же она помогает мне в некоторых делах. Кирилл».

Кира до самого вечера не брала трубку. Сама позвонила после девяти вечера, когда я уже весь извелся… Оказывается, была без сознания. Говорила с трудом. На ночь ее оставили в клинике.

«Я чувствую испуг и шевеление на вашей стороне

Этой ночью ты думал, как ЕЕ защитить

Но будем считать, что это ложные чувства

Ты ясно дал понять мне, что помогать мне не будешь

Хорошо

Тогда мне ничего другого не остается Я убью ЕЕ

Убью тогда, когда ОНА меньше всего будет ожидать опасности Я выжду Я умею ждать Я охотник

Это будет не убийство

Это будет ритуал

ОНА сама отдастся мне

Потому, что у НЕЕ не будет выбора

К тому же ОНА действительно не дорожит жизнью, ибо знает, что есть жизнь

ОНА с радостью отдаст жизнь, если увидит: то, что предлагается взамен, стоит больше

Очень жаль, что ты не со мной

Ты равен мне

Ты близок мне

Ты «видишь» меня

И ты любил меня

На определенном этапе у нас возникло непонимание

Очень хочется вернуть понимание ОНА обречена, поверь мне, здесь уже ничего нельзя изменить Но есть мы

И мы будем, когда ЕЕ уже не будет

И хочется, чтобы мы были вместе

Ты оказался роковым для НЕЕ

ОНА – роковой для меня

ЕЕ смерть – роковой для тебя

Круг замкнется

Как ты это видишь?

Тень».

«Я ни на чьей стороне, я нигде, я сам по себе.

И ночью я спал.

Чего ты собираешься ждать?

Когда она умрет сама? Это может случиться в любой момент.

У нас нет непонимания. У нас разные цели и разные игры.

Надеюсь, ты будешь более мягкой.

Я не готов пока обсуждать то, о чем ты пишешь.

Кирилл».

Да, мы вели игру с Давидом. А в любой игре важно дезориентировать соперника. Лучше вначале немного проиграть, но не дать возможности вычислить твою тактику. Он ждал от меня вполне определенных ответов и действий, я же не давал возможности вычислить, в какую сторону я двигаюсь, и каковы цели. Наверно, он думал, что я сумасшедший, впрочем, я и не стремлюсь к нормальности. Нормальность – это банальность. И ничего нет хуже последней. Возможно, и сам Давид привлекал меня именно своей ненормальностью. Так что мы друг друга стоили.

Мне казалось, что пресс чужого внимания давил на меня со всех сторон. Домашний телефон, бывало, по несколько часов звонил не умолкая. Приступы головной боли и взрывы в голове становились все чаще. Слежку я чувствовал спиной. Но, как ни странно, увидеть хоть раз человека, который следует за мной или за моей машиной, я так и не смог, как ни старался. В конце концов я решил, что следят профессионалы и в основном техническими методами, обнаружить которые без специальных знаний и соответствующей аппаратуры практически невозможно. Сопротивлялся, как мог. Насколько я понимал, главное для соглядатаев было не столько знать, где я нахожусь сейчас, сколько иметь возможность просчитать мое поведение наперед: пути передвижения, распорядок, привычки. Поэтому я выходил из дома и приезжал назад – в разное время, иногда, выехав как бы на работу, объезжал дом, возвращался в квартиру, а на работу потом отправлялся только через несколько часов. Никогда не ехал два раза подряд одной и той же дорогой. Машину также ставил в разных местах; возвращаясь в квартиру, то пробирался кустами, то спокойно вышагивал посреди улицы. Дома иногда оставлял свет на кухне на несколько суток включенным, иногда спал при свете в комнате, а иногда ужинал в темноте. На самом деле, все эти фокусы были мне не в тягость. Уже около десяти лет я боролся со своими привычками и вполне сознательно пытался их вычислить и «перебить». Практически я жил так и до начала слежки, а сейчас только удвоил свои старания. Единственное, от чего я не мог уйти – это работа, офис. И хотя я оставлял машину в разных местах и никогда не подходил к центральному входу здания с одной стороны, мое появление было предсказуемо. Меня это не радовало, но что предпринять, я так и не придумал.

«Кирилл

Интересную игру ты ведешь Пусть будет так

Вчера я пыталась войти с НЕЙ в контакт, а ночью была атакована

(Ты даже не представляешь, с кем связался)

Но это была ЕЕ ошибка

Такие атаки чреваты

Теперь включится обратный механизм, ну, что-то типа вселенской совести…

Трудно объяснить, да и незачем

И в эту дыру войду я

И ОНА примет меня, потому что знает, что сама нарушила закон

Ради себя ОНА не стала бы

ОНА, судя по всему, делает это ради тебя, что усиливает мое влечение к тебе.

Так что ты действительно роковой для НЕЕ

Как странно и нелепо все в этом чудном мире

Театр абсурда

Больше о НЕЙ говорить не будем

Давай поговорим о нас

Чем дальше, тем больше я хочу тебя

Я безумно хочу тебя

Ты интересен мне

Ты непонятен

Ты абсурден

И ты силен

P.S. Можно было бы заняться с НЕЙ любовью

Втроем – я, ты, ОНА

Долго, очень долго Пока ОНА не умрет».

Я знал, что Кира нанесла удар по Давиду. И он был прав, она сделала это после того, как осознала, что мне угрожает опасность, и опасность эта идет от Давида. После нападения несколько дней не было писем, и звонки стали очень редкими. Кира тоже расклеилась.

– Я не смогла больше терпеть, он говорил, что убьет меня и тебя.

– Да, он пишет, что плохо себя чувствует, но духом не сломлен.

– Я нарушила закон. Теперь закон будет пытаться восстановить равновесие, и это нарушит равновесие во мне, – она засмеялась.

– Как это?

– Все в мире происходит в результате действия трех сил: положительной, отрицательной и силы нейтральности. Я действовала искусственно, все происходило без участия силы нейтральности. Сила эта в любом случае проявится, но позже. Каким будет ее проявление, лучше не знать. Как бы то ни было, она восстановит равновесие…

– Интересно, Кирочка, что вы с Давидом часто говорите мне почти одно и тоже. Вы одинаково мыслите, а может, есть еще какие-то связи, которых я не осознаю? Наверное, перед тем, как вы общаетесь со мной, вы болтаете между собой…

Кира стрельнула глазами:

– Мир – это математика. А Давид во многом мой ученик.

– Ученик он хороший. Но вот философия у него детская.

– А какая не детская?

– Никто не может воспринять и соответственно понять большую часть, намного-намного большую часть того, что происходит в мире. Мы видим и воспринимаем ничтожную часть того, что есть, даже если неимоверно разовьем свою чувствительность. Мы никогда не будем в состоянии понять законы мира. Тем более описать. И твою силу нейтральности в том числе. Плохо обманывать себя и говорить: я знаю. Все законы существуют у нас в голове, так что забудь про описание и радуйся жизни.

– Ты прав, но это ничего не меняет. В той части мира, которою мы так или иначе воспринимаем, законы работают. Они не существуют вне нашего понятия о мире. Но нам-то до этого сейчас какое дело. Мы ощущаем себя здесь, и этим своим ощущением и создаем законы.

«Доброго дня, Тень.

Вы с ней очень похожи.

Вы мыслите одинаково.

Увы, я не такой как вы.

По крайней мере, пока.

Убить ее можно.

Она не будет сопротивляться.

Если не будет больно.

Кирилл».

«У меня сейчас не лучшее время

Я недооценила ЕЕ

И ОНА тихонько добивает меня

Успеет ли?

Вопрос

В общем, уже не важно

Вместе нам не быть

Или ОНА, или я

В конечном счете, не имеет значения

Ничто не имеет значения Все игра

Только имей в виду, если

ОНА убьет меня, ты следующий

ОНА никогда не смирится с твоим к себе отношением

И если увидит, что проиграла,

ОНА убьет тебя

Как и я хочу убить ЕЕ

Все сейчас в твоих руках

Ты та сила, которая решит исход игры

Если ты играешь со мной, умрет ОНА

И это будет красивая и сладостная смерть,

которая принесет удовольствие и спокойствие  всем нам

Если ты будешь с НЕЙ, я умру болезненно и тяжко

Конечно, мы похожи

Я ЕЕ порождение

А какой ты?

Тень».

Тень – Давид упорно гнул свое. С вариациями, но, если смотреть по сути, с самого начала и до этого времени было одно и то же. Планета «Солярис – Кира» и мы, спутники-захватчики. Она наш Грааль, а мы крестоносцы. Только у меня пока не появилось желание вступать в ряды завоевателей. Я не хотел этой войны. Я не понимал ее смысла и не знал, как ее предотвратить. Вполне определенно теперь был мой ход в этой, далеко не шахматной партии. Я выжидал и думал. Мне не хотелось делать плохой ход или ход – просто чтобы выиграть время.

Вечер. Прохладно, но ясно. Мы с Алексеем заканчивали устанавливать кинотеатр в районе Октябрьского поля на последнем этаже одного из самых высоких домов в Москве. Алексей паял разъемы, сидя на корточках перед висящей на стене плазмой. Я лежал на полу, нога на ногу и увлеченно читал инструкцию к плазме LG. Инструкцию перевели с корейского с помощью электронного переводчика, притом, похоже, использовался промежуточный язык, скорее всего белорусский, поэтому книжица представляла собой сборник загадочных криптограмм и анекдотов. Я читал вслух, пытаясь имитировать белорусско-корейский акцент: «Прынимауя душ ба-удьть внимаутелен, жидкость моужет повредить в унутренности вашей LG PGllpx и нанести окончательный вред вашему здоровью». Зазвонил мой мобильный.

– Алло. Я вас слушаю.

– Меня зовут Адам, я разговариваю с Кириллом?

– Да, это Кирилл. Чем могу быть вам полезен? – я уже понял, что звонит новый клиент, собственно, в этом не было ничего необычного.

– Здравствуйте, Кирилл. Я представитель клиента, который выразил свое желание воспользоваться вашими услугами и хочет заказать у вас аппаратуру. Он совершенно не разбирается в предмете и весьма далек от музыки, но многое о вас слышал и полностью доверяет вам. Он хорошо разбирается только в черном. И хотел бы, чтобы все было в черном цвете… Вы меня слышите, Кирилл… Алло…

– Да… Мне тоже очень нравится черный цвет. Я готов выполнить все необходимые работы на самом высоком уровне.

– Вот и договорились. Я перезвоню, после того, как переговорю с ним. И мы согласуем заказ.

Алексей спросил, не поднимая головы из-за дыма припоя:

– Новый клиент звонил?

– Да, – я помолчал, – будем делать черный кинотеатр.

Вот так. Новый клиент, хорошо разбирающийся в черном. Звучало, как пароль. Пароль и был. Давид решил заказать у меня аппаратуру. В том, что мне только что позвонил его человек, я не сомневался. Интересный ход. Правда меня уже давно не покидало ощущение, что произойдет что-то подобное.

Несколько следующих дней я ожидал звонка от помощника Давида, но никто не позвонил. Когда Кира прогуливалась с Давидом, за ними неустанно следовала черная «Audi A8». Похоже, это или охрана, или люди, выполняющие особые поручения, а начальником этой «службы безопасности» был крупный лысый мужчина по имени Адам. Кира не раз наблюдала, как он отчитывался перед Давидом – тихо и спокойно, – не позволяя ни одному слову долететь до Кириных ушей. Встречая Киру у спортклуба или подкарауливая у выхода из магазина, Давид галантно предлагал донести сумки, и они с Кирой шли к дому, разговаривая, а машина медленно ехала за ними по пятам. Но обычно она стояла около подъезда Киры.

Давление на Киру стало, пожалуй, намного большим, чем на меня. Хотя у нее ведомственный дом, внизу сидит консьержка, а на этаже металлические двери, ей часто среди ночи кто-то звонил в дверь квартиры. Она не решалась открывать, так как этим звонкам не предшествовали ни вызовы по домофону, ни запросы консьержки. Кира пребывала в некоторой растерянности – это если говорить мягко, а если прямо – она была по-настоящему испугана.

Я успокаивал ее и давал умные советы. Ну, возможно, не столько умные, сколько четкие и категоричные. По моему мнению, главное – не допустить разброда и шатания. Просил докладывать мне о всех ее передвижениях – в зал, в магазин, к друзьям и обратно…

Кира позвонила мне, чтобы сообщить, что выходит из зала. Мы обменялись несколькими фразами, и тут у меня зазвонил телефон. Попросив Киру не отключаться, я переключился на вторую линию. Это был Адам.

Он начал не очень уверенно объяснять, как он видит то, что хотел бы получить в результате моей работы над их проектом. Было очевидно, что он, как и его шеф, слабо разбирается в предмете. Впрочем, это нормально. Нужно делать свою работу хорошо, и тогда ты сможешь всегда нанять человека, который хорошо сделает для тебя уже свою работу… Он, судя по всему, делал свою очень неплохо. Разговаривая со мной, он время от времени прикрывал рукой телефон и с кем-то переговаривался, ну, в общем, понятно с кем… Но вот он повысил голос, и я услышал:

– Давид Измайлович, Давид Измайлович, куда же вы? Я же не знаю, что говорить, подождите минутку…

Последовала пауза, потом снова уже ко мне.

– Кирилл, я перезвоню вам немного позже. Извините.

Я переключился на Киру.

– Извини, Кирочка, я снова с тобой.

– Теперь ты меня извини, ко мне приближается Давид, а за ним бежит его Адам. Я тебе попозже перезвоню.

История неожиданно приобрела объем. Не то что меня это удивило, нет, скорее это расшатывало тайные двери у меня в голове. Из образующейся щели дул холодный, мокрый ветер еще одной части реальности. Поймать его невозможно, и я просто подставил сознание под колкую струю.

Звонок от Адама раздался через час. Он попытался объяснить мне, что интересует Давида Измайловича. Мы остановились на том, что я сделаю предварительный проект, а мы его обсудим, и при необходимости внесем коррективы.

«Не молчи, пожалуйста

От твоего ответа зависит моя дальнейшая стратегия

Очень хотелось бы, чтобы мы были вместе

У нас все неплохо может получиться (ведь ты понимаешь, о чем я говорю)

Это будет грандиозный спектакль

Спектакль ценою в жизнь

И твой вклад будет очень существенен

Тебе представляется возможность для творчества, которая, может быть, никогда больше не представится

Выбор за тобой

Вспомни свою жизнь

Не вспомни, просмотри

Ситуация, в которой ты сейчас оказался, создана тобой

Ты хотел этого, и ты получил это

В тебе сила и пустота

Два начала, свойственные избранным

Мы трое избранных

И мы нашли друг друга

Неужели ты думаешь, что встретил ЕЁ случайно? Или меня?

Но в НЕЙ больше силы, чем в нас вместе взятых, и больше глупости, больше эмоциональной истерии,

ОНА гениальна, но ОНА невнимательна и неспособна к осознанию

ОНА недостойна своей силы,

ОНА отреклась от нее

Мы должны ею воспользоваться Ты мне не доверяешь

Но себе ты доверяешь?

Неужели тебя устраивает эта суета вокруг тебя?

Неужели это то, к чему ты стремишься?

Не обманывай себя Тебе нужно совсем другое

Убив ЕЕ, мы обретем силу и способность создавать реальности

Убив ЕЕ, мы обретем свободу, потому, что ОНА порабощает

Убив ЕЕ, мы обретем жизнь, поскольку ОНА несет нам смерть

Убив ЕЕ, мы обретем бессмертие

Тень».

Вечером я повел Киру в «Коломенское». Шли в обнимку по самому краю набережной, болтали о чем-то приятном, смотрели на воду, на морские трамвайчики, привлекавшие внимание доносившейся с них громкой музыкой и криками аниматоров, на перестроенные под плавучие рестораны баржи, да и вообще на все, что проплывало мимо. Я завел разговор о Давиде:

– Ты говорила, он может управлять животными. По идее, значит, и людьми может?

– Нет. Людьми у него не получалось. По крайне мере, раньше.

– А в чем проблема? Разве есть разница? Я думал, никакой.

– Ты не понимаешь. Людьми практически невозможно управлять, особенно теми, у кого есть хоть немного собственной воли. В смысле управлять наверняка.

– Мне кажется, это не сложно. Даже странно, что вы думаете по-другому.

– Не мы, а я. Ну и как это делать?

– До безобразия просто. Создаешь мыслеформу. В нее закладываешь то, что должен выполнить твой пациент. Накачиваешь ее энергией и ставишь ее где-то у него на дороге. Мыслеформа к нему прилипнет, и он сделает все, как заложено в мыслеформе, еще и придумает сам себе, зачем он это сделал.

– Ой, не думаю что все так просто. Заставить поправить галстук или снять пиджак, наверное, получилось бы, а вот выброситься из окна или влюбиться – уже сложнее.

– Ладно, как-нибудь я тебе это покажу. Естественно, убивать и влюблять мы никого не будем, а вот в речку прыгнуть… Я такие вещи еще в школе делал. Здесь не нужно думать о человеке, как о чем-либо высоком. Воздействие производится в основном на тело. Видимо, поскольку оно здесь, у нас на Земле – первично, тело и управляет человеком. Он даже не осознает этого. А ты, соответственно, управляешь его телом.

– Кстати, вчера Давид звонил и спрашивал, в какой форме ты принимаешь оплату.

– Оплату за что?

– А есть варианты? – Она засмеялась. – За работу, наверное.

– А почему он об этом тебя спрашивает?

– Не знаю… Может, хочет подчеркнуть, что ты на него будешь работать. Или уже работаешь? – она попыталась заглянуть мне в глаза. Я, как всегда, их отвел. Никогда не играю с людьми в гляделки, ни с близкими, ни с незнакомцами.

– Я беру, как дают. Нал, безнал. Не имеет значения.

– А я сказала, что только наличные. Извини. Вообще, он хотел расплатиться в евро.

– Беру в любой валюте. Нет разницы. Ты Карлоса еще читаешь или тебе уже не интересно? – я сменил тему. Перед Кириным отъездом в Испанию дал ей несколько томов Кастенеды, и она их честно читала. На самом деле я просто перевел тему с оплаты за проект. Кирочка радовалась, что я получу прибыльный проект, и она в этом поучаствует, но она не понимала, что это заговор против нее. Объем истории, проявившийся несколько дней назад, становился все более осязаемым.

– Не поверишь, интересно, но пока дальше не идет. Нужно время, чтобы организм переварил то, что я уже прочла. Мне сейчас хочется чего-нибудь легкого.

– Любовных романов или детективов?

– Шутишь?

– Шучу, шучу. Любовные романы – двери закрываются, следующая остановка сериалы по телевизору.

– Вот-вот.

– Придем домой, дам тебе «Змеесоса» Радова.

– Название совсем не легкое… Но фамилия автора радует. Я согласна на «Змеесоса».

– Суперовая книжка. Только сильно ядовитая. От нее немного голова набок съезжает. Или, может, это я такой чувствительный.

– У тебя сильно съехала? – она дотянулась до моей головы и повернула ее за уши к себе. – Все нормально, – констатировала она, – пойдет.

– Классная книжка. Только вот, кажется, у автора неустойчивая психика и это передается через буквы. Давай так, если почувствуешь что крыша кренится, закрывай это волшебное чтиво и звони мне. О’кей?

Она оценивающе посмотрела на меня, как будто искала, за что такое меня еще можно потянуть, чтобы проверить мою психику.

В тот же день я вручил книгу Кире и попросил ее не только прочитать самой, но и посоветовать почитать эту книгу Давиду. План состоял в попытке сдвинуть его психику с той точки, в которой она сейчас находилась, и которая представляла для нас опасность.

Через несколько дней Кира нашла под дверью квартиры мертвую ворону, на следующий день вторую. Когда она с детской лопаткой понесла их хоронить, как из-под земли появился Давид и с безумным дьявольским хохотом отнял их. А на утро под дверью стоял ящик с землей с двумя крестами и запиской «Выбор за ним».

От «Змеесоса» Кира была в восторге. Проглотила за несколько дней. Книга даже немного отвлекла ее от истории с мертвыми воронами.

Я же с ребятами работал над проектом Давида. Мы переписывались с ним, как с заказчиком, а звонил мне только Адам. Картина вырисовывалась следующая. Давид хотел получить черную звуконепроницаемую комнату, в центр которой была бы направлена фиксирующая аудио и видео аппаратура. Звукоизоляция обсуждалась долго и подробно – что бы ни происходило в комнате, это должно было оставить след только на видео и аудио пленках, а не в ушах соседей. Кроме того, в комнате предполагалась и воспроизводящая аппаратура, причем хорошего качества, чтобы записанное можно было просматривать и прослушивать с эффектом максимального приближения к реальности. Также было высказано пожелание, чтобы я занялся дизайном этой комнаты. Давид хотел видеть стены, пол и потолок в черном цвете, и попросил меня это все оформить. «На создание комнаты Давид Измайлович может выделить 290 тысяч евро. Думайте, творите, вам полностью доверяют и не сомневаются что вы сделаете свое дело самым лучшим образом», – сказал мне Адам.

Я не видел проблем в создании такого объекта, но прежде нужно было решить множество мелких вопросов. Проект был интересен, и с самого начала потребовал массу времени. Мы с Алексеем, техническим специалистом, увлеченно работали над созданием «черной комнаты» для нашего клиента. Оплата предлагалась щедрая, хорошо бы все клиенты были такими. Помимо технической, проект имел другую, тайную, сторону. И вот с этой стороны я понимал, что завершать начатое нельзя, ведь сдача комнаты может каким-то образом привести к смерти Киры. У меня не оставалось сомнений, что логика Давида вышла за рамки общепринятой. Другими словами, он просто сошел с ума. Идея, зародившись в этом мире, постепенно приобрела самостоятельность, паразитируя на сознании Давида, и теперь, став идеей-фикс, выключила реальность. Она требовала действий, которые вытекали из обстоятельств с ее точки зрения. А именно: Киру необходимо убить, и не просто, а церемониально, что позволит участвующим забрать все, что высвободится в момент смерти; убийство должно произойти в специально для этого предназначенной комнате, которую построю я; а потом еще и приведу в нее Киру… Отказаться от проекта я также не мог, поскольку пока я работал над созданием комнаты, Давид и идея-фикс ждали, а Кира находилась хотя бы в относительной безопасности.