Текст книги "Афганский рубеж"

– Да, конечно! Во – первых пограничники уже в курсе. В случае подозрительных перемещений они сразу же сообщают нам на базу и начинают действовать по своей инструкции. Также и мы, если понимаем, что, банда Шакира уже на территории Тигровой балки – незамедлительно оповещаем пограничников. Ну и егеря, конечно. Эти то вообще – отчаянные ребята!

С этими словами он расхохотался.

– Если примут нас за браконьеров в миг пристрелят. Они относятся к этим джунглям, как к своему родному дому. Не терпят чужаков.

– Ты говоришь, джунгли? – удивляется Денис. – Здесь же везде вокруг пустыня!

– Ну да! Самые настоящие джунгли. Тугайные леса Тигровой балки занимают значительную территорию, где даже не ступала нога человека. А близкие грунтовые воды на пойменной террасе, непрерывно питаемые и освежаемые речной водой, обеспечивают всю эту растительность влагой круглый год. Иногда в лесу по щиколотки в воде бредём, а иногда и по пояс. Ты не оглядывайся сейчас -то вокруг. Мы туда ещё не доехали.

Он смотрит на часы.

– Ещё минут тридцать ехать.

И после небольшой паузы продолжает:

– Ну так вот. Поэтому мы базу и расположили вблизи Тигровой балки. Всё– таки маскировка. На открытой местности сложно было бы это сделать. А так мы в туранговом лесу, в зарослях. И естественное укрытие от врага и тень от деревьев в знойные часы.

– Я по поводу егерей. – интересуется Денис. – А как они поймут, что мы не браконьеры?

– У нас пароль есть. – улыбается Гиссар.

– А какой?

– Der Parol. – усмехается он.

– Тоже фильмы с переводом Гоблина любишь?

– A, то! Я почти все пересмотрел с Али, пока вместе в казарме откисали.

С этими словами Гиссар снова громко расхохотался.

– Понятно! – улыбается Денис. – Я тоже смотрел. Про Властелина Колец.

– Ну, так вот… Что там я про егерей говорил?

Гиссар задумался на секунду.

– Ах, да. Ребята они отчаянные, и само главное – здесь каждую тропу знают, каждый кустик. К ним в засаду попасть – на раз – два!

– Ну тогда лучше их не злить! – заключает Денис.

– Это точно. Надеюсь, с ними не встретимся и с их подопечными. Вернее, с некоторыми из них.

– Ты имеешь в виду зверей?

– Ну, да. Хищников полно в джунглях. И гиены, и волки, и шакалы. В прошлый сезон на учениях, на меня с дерева вообще леопард прыгнул. Хорошо, напарник очередь дал в воздух – он отскочил. Стрелять то нельзя – только в крайнем случае, это же заповедник. А леопард крупный был. Моя голова в пасть точно уместилась бы…

– И тигры…

– Нет, брат… Туранского тигра, или, как местные его называют джульбарс, здесь давно не видели. Подались на юг они все на заработки в Афганистан. Там им в валюте платят!

С этими словами Гиссар снова громко расхохотался.

– Окрас очень красивый у туранского тигра. – продолжал он более серьёзно. – Я у одного местного в доме в прошлом году видел на стене две шкуры висели. Красота!

Он поворачивается к Денису и почти в самое ухо кричит:

– Ну что. Почти приехали!

Разведка

Денис оглядывается вокруг. Безжизненная пустыня сменилась саванной. Среди высоких кустарников стали появляться деревья. Их становится всё больше и больше, и наконец, УАЗик въезжает в туранговый лес. Али глушит мотор и выпрыгивает из машины. Заметив, что Денис хочет что-то спросить, он демонстративно прикладывает указательный палец к губам.

– Тут теперь надо очень тихо себя вести. – шепотом предупреждает Гиссар идя по тропинке. – Никто не должен обнаружить место расположение нашей базы. Да и вообще, с этой минуты мы на задании. Операция началась!

Денис понимающе кивает головой. Следуя за Али и Гиссаром по тропинке, он с интересом оглядывается вокруг, стараясь запомнить это незнакомую для него местность. А узкая дорожка, тем временем, петляет то вправо, то влево, словно запутывая следы…

– Далеко нам до базы? – жестами спрашивает Гиссара Денис.

– До заката солнца успеем дойти. – шепотом отвечает тот.

Солнце уже скрылось за зелеными кронами деревьев, и алый закат запылал у самого подножия гор.

«Значит скоро уже будем на месте» думает Денис поглядывая на часы.

База располагалась в самой чаще леса у ручья с ключевой водой. Не доходя метров сто до места назначения, Али останавливается. Гиссар с Денисом следуют его примеру. Али трижды приглушенно кричит кукушкой. Несколько секунд все стоят молча, затаив дыхание, так что было слышно биение собственного сердца. Неожиданно, из глубины леса послышался такой же кукушкин крик.

«Все нормально!» – жестом показывает Али и двигается дальше. Вскоре можно было разглядеть почти незаметные среди листвы густого подлеска палатки защитного цвета и несколько человек возле них в камуфлированной форме. Обстановка вокруг производила впечатления напряжения и конспиративности. Только весёлый журчащий ручей метрах в двадцати от лагеря немного оживлял картину. Приблизившись к группе, Гиссар полушепотом объявил:

– Здравия желаю! Приветствуйте – это Чимган!

С этими словами он отошёл в сторону, по-дружески подтолкнув Дениса в центр. Ребята, видимо уже были заранее осведомлены по поводу миссии Дениса, поэтому никто лишних вопросов не задавал. Все только подошли по очереди пожали руки и представились:

– Позывной – Туран!

– Хорассан!

– Памир!

– Алай!

– Джульбарс!

– Рамит!

После приветствия, Гиссар для привлечения внимания поднимает вверх руку.

– Туран и Памир в караул по периметру! Остальным – отбой! Завтра с рассветом мы выступаем. – с этими словами он кивает Денису и Али.

Все расходятся, А Денис с Гиссаром ещё долго, вполголоса обсуждают план операции.

 
                                     * * *
 

В эту ночь Денису не спалось. Он, завернувшись в свой спальный мешок расположился под открытым небом. Высоко над ним сияют звёзды на небосводе. Яркий полумесяц подсвечивает кварцевым светом.

«Давно не видел таких ярких больших звёзд. Со времён походов в Тянь-Шань.» думает Денис.

Неожиданно прямо над ним появляется чей-то силуэт и наклоняется всё ниже и ниже. Денис инстинктивно пытается встать, но спальный мешок сковывает его действия.

– Почему с открытыми глазами спишь? – раздаётся знакомый голос.

Это был Туран. С трудом сдерживая смех, он присел на корточки рядом с Денисом.

– Что в карауле совсем скучно, пытаешься найти чем бы развлечься? – улыбается Денис.

– Да нет, что ты. Просто у тебя в темноте глаза так блестели. Как у камышового кота. Ну я решил проверить. – на полном серьёзе отвечает Туран.

Но по его лицу, Денис понимает, что он еле сдерживается от смеха.

– Понятно. Значит всё-таки скучно в карауле…

– Ну типа того! Хочешь поменяться?

– Нам завтра с рассветом в дозор к границе. Не могу. Выспаться надо.

– К границе, говоришь? – уточняет Туран.

– Ну, да! А что?

– Да, нет, ничего… Просто, спросил…

И решив сменить тему разговора спрашивает:

– А ты не боишься так спать в одном спальном мешке, да прямо на земле?

– А чего здесь бояться?

– Так змеи и скорпионы вокруг могут быть. Скорпионы черные, пустынные. Как цапнет – мама не горюй.

– Да, я скорпионов не боюсь. Уже наступал на него ка-то раз. – посмеивается Денис.

– Ну и как?

– Такое ощущение, как будто гвоздь в ногу вбили.

Туран аж присвистнул.

– Ничего себе!

– Ну поболело – и прошло! Как видишь – жив остался!

– Не-е, я стараюсь ни змей, ни скорпионов к себе не подпускать.

– А как? – с интересом спрашивает Денис.

– У меня с собой веревка из конского волоса. Насекомые всякие и змеи этот запах не переносят. Когда сплю, всегда вокруг себя её раскладываю.

– А где взять то такую веревку? Завтра мы в дозор надолго. Спать то точно теперь всегда придется под открытым небом…

С этими словами Денис вылазит из спального мешка и подтягивается.

– Как – то не спится теперь, после этой темы…

– Я тебе утром достану такую верёвку, перед вашим уходом. А пока лучше в палатке спать, мой тебе совет.

– Так и сделаю!

С этими словами Денис машет рукой.

– Удачного дозора тебе!

И направляется спать в палатку. На удивление он засыпает очень быстро.

 
                                     * * *
 

Утром собровец просыпается от заливистого щебетания птиц. Настолько громкого, что спать уже становится невозможным. Когда он вылезает из палатки, то видит умывающегося в ручье Гиссара. Тот приветственно машет рукой и продолжает водные процедуры. На часах уже 5.20 утра. Денис не стал ждать приглашения, подходит к ручью и умывается.

– Доброе утро! – нарушает тишину своим шёпотом Гиссар.

– Доброе утро! – отвечает Денис.

– Пьём кофе и уходим к реке.

– Понял.

– Там за палаткой Али уже всё организовал. Как умоешься, подходи.

С этими словами, он закидывает полотенце на плечо и удаляется.

Когда Денис присоединяется к ребятам, его уже ждёт горячий кофе и «бутерброд от Али». У всех собравшихся на завтрак лица веселые, но вместе с тем и напряженные перед предстоящей операцией. Все прекрасно понимают, что нужно делать, но всё-таки немного нервничают перед неизвестностью.

– Повторяю, что частотой пользуемся только в случае тревоги. – обращается Гиссар к Али и Денису.

– В случае тревоги выход по той же частоте? – уточняет Рамит.

– Пока да, но я через пару дней её должен поменять. Я сообщу вам по прибытии. Пока что уходим на двое суток, как и планировали.

– Понял.

Денис успевает дожевать свой бутерброд, как раз к тому моменту, когда Гиссар поднимается во весь рост и приглушенным голосом объявляет:

– Время!

Собровец инстинктивно кидает взгляд на часы. Ровно 6 утра. Послушно следуя команде, он вскакивает и хлопает Али по плечу.

– Спасибо за завтрак!

– Всегда пожалуйста.

После чего Денис берёт из палатки свой рюкзак и табельное оружие с глушителем, засовывая его за пояс.

– Эй, ты забыл кое-что! – раздаётся знакомый голос.

Денис оборачивается. Это Туран. В руке он держит веревку.

– Вот, держи, дружище!

С этими словами он протягивает верёвку Денису.

– Из конского волоса?

– Ну да! Как и обещал.

– Спасибо, брат! А ты теперь как?

– Да, я уж как-нибудь в палатке перекантуюсь. Тебе нужнее сейчас

– Ну, удачи!

– И тебе удачи в походе! Надеюсь, верёвка выручит. Как меня много раз выручала!

Денис берёт веревку, обнимает Турана и быстрым шагом направляется к месту сбора.

Группа из трёх человек оперативно выдвигается из лагеря по направлению на юг к реке Пяндж, по которой проходит граница с Афганистаном. Впереди Али с Гиссаром, следом за ними Денис, как и обговаривали ранее.

– Сколько нам примерно топать до реки? – полушепотом интересуется Денис у Али.

– Примерно километров тридцать пять по прямой.

– Тридцать пять! – повторяет Денис. – Нехило!

– А ты марш-броски во время службы часто бегал? – интересуется у него Гиссар.

– Ну, бывало, конечно.

– И на какие расстояния?

– Примерно на такое же, километров двадцать пять или тридцать.

– Значит, для тебя ничего необычного в этом не должно быть.

– Командир!? – обращается с вопросом Денис.

– Да?

– Насколько я понимаю, здесь в Тигровой балке, есть вполне себе приличные грунтовые дороги, ну с севера на юг, например. А почему мы не на машинах, а только пешком передвигаемся?

Гиссар, улыбается.

– Ответ лежит на поверхности, С учётом того, что кроме нас здесь никого нет, то и машин никаких на этих дорогах нет. Ну, в лучшем случае, одна раз в месяц проедет, соответственно, передвигающихся по центральной дороге, на автотранспорте, могут сразу же обнаружить. И с лёгкостью ликвидировать, из того же ПЗРК. А наша цель – наоборот отыскать противника первыми, и нейтрализовать.

– Логика, конечно, есть. – соглашается Денис. – Правда, скорость передвижения падает в несколько раз.

– Я, если честно, даже не представляю, как мы сможем отследить прячущихся в джунглях боевиков, разъезжая по главной дороге на автомобиле?

– Ну, а ребята из подкрепления, наверное, уже на транспорте доберутся к нам в случае, если мы обнаружим и будем вести банду Шакира?

Гиссар без раздумий отвечает.

– Тут уже всё будет зависеть от места, где мы сможем отыскать лагерь моджахедов. Грунтовая дорога идёт с севера на юг до озера Халкакуль, затем огибает Безымянное озеро и прерывается. Дальше, во всей остальной части на юге Тигровой балки – никаких дорог нет до самого Пянджа и границы с Афганистаном. Так что там – только оленьи тропы…

 
                                     * * *
 

За время похода удаётся сделать два привала, чтобы отдохнуть, перекусить, и главное – попить воды. Гиссар постоянно сверяет свои часы с компасом, стараясь держаться правильного направления, и не выбиваться из графика, что, в свою очередь, позволит успеть добраться к берегу Пянджа до заката. Также на карте командир оставляет какие-то заметки, отмечая ту или иную пройденную тропу.

– Приходится вносить корректировки в случае, если произошли какие-то изменения на местности. – поясняет он Денису, с интересом заглядывающему в его карту во время очередного привала.

– А разве такое может быть?

– Конечно. Вот, например, граница между Таджикистаном и Афганистаном проходит по реке Пяндж. Афганский берег слева, а Таджикский справа по течению реки. Но в результате изменения русла реки в Хамадони, часть таджикских земель оказалась на левом берегу. Кроме этого, некоторое тропы на карте исчезли – их больше нет. Но появились новые. Соответственно, такого рода детали я отмечаю, чтобы у нас была актуальная информация и обратно до лагеря путь теперь будет намного легче и быстрее.

Следуя строго на юг, отряд двигается по местности, когда одна природная зона сменяет другую. Выйдя из турангового леса, они попадают в фисташковые рощи с зарослями можжевельника. Почва здесь значительно суше, по сравнению с лесной туранговой, соответственно двигаться по ней намного проще, так как она не проваливается под ногами. Пройдя около десяти километров по фисташковому редколесью, члены группы замечают, что оказываются в самой настоящей саванне, поросшей высокой пожелтевшей от недостатка влаги травой.

– Предлагаю всем ускориться! – говорит Гиссар, всматриваясь вдаль. – Здесь, на открытом пространстве, боевики уже точно не будут разбивать свой лагерь, соответственно, и маскироваться особо незачем.

– То есть ты предлагаешь перейти на бег? – уточняет Али.

– Ну, хотя бы не на бег, а на очень быстрый шаг. – улыбается командир.

Этот «очень быстрый шаг» был фактически сродни марафону. Группа теперь двигается ещё быстрее, стараясь поскорее покинуть открытое пространство саванны, где лучи палящего солнца, из-за отсутствия деревьев и тени, ощущались в несколько раз сильнее.

 
                                     * * *
 

Наконец, вдали, у самого горизонта, показалась узкая зелёная полоска.

– Ну, всё, почти что добрались до тугаев! – радостно объявляет Гиссар.

– Это значит, что мы уже прошли более половины пути? – спрашивает Денис.

– Я бы даже сказал, что осталась только треть, если, не меньше.

– Тогда чего же мы ждём? – нарушает тишину, молчавший всю дорогу Али. – Давайте ускоримся и побыстрее доберёмся туда. Я, если, честно, уже вконец спёкся на этом солнце.

С этими словами, он вытирает катившийся градом пот со своего раскрасневшегося лица.

– Согласен! – поддерживает Денис, ускоряя шаг. Пот заливает его лицо, и попадая в глаза, вызывает достаточно неприятное ощущение непроходящего зуда.

Безусловно, тугаи являли собой естественную защитную зону от жаркого солнца, но вместе с тем, передвигаться в этой густой чаще тростника было значительно труднее, нежели по открытой саванне. Приходилось буквально прорубать ножами себе путь в зелёной камышовой стене, а это в значительной степени замедляло передвижение. Ко всему добавились грунтовые воды, которые здесь выступали из почвы, и, подчас, приходилось идти по щиколотки в воде.

– Ну вот, мы и у цели! – переходя на шёпот декламирует Гиссар, когда они слышат еле заметный шум воды впереди. – За этой полоской тростника – Пяндж.

И действительно, пройдя ещё несколько десятков метров, можно было увидеть спокойные мутные воды широкой реки, отделяющей их от границы другого государства.

– За этой рекой, уже Афганистан… – произносит Али осторожно, пригнувшись, выходя к воде и стараясь спрятаться за стеблями тростника.

– Граница в этом месте проходит по середине реки… – уточняет Гиссар, вглядываясь в противоположный берег, который находился километрах в двух от того места, где стоял их отряд.

– Как я вижу, пока что здесь всё спокойно. – произносит Денис, также устремляя взгляд на другую сторону. – Никаких следов боевиков…

Гиссар, посмотрев на него, ухмыляется:

– А ты думаешь, что именно в этот самый момент мы станем свидетелями того, что моджахеды активно плывут на своих судёнышках в сторону нашего берега?

– Ну не так, прямо буквально. Я в общем имел в виду, что здесь относительно спокойно.

– Это, да. Ключевое здесь слово – относительно. Поэтому, ребята, предлагаю долго не светиться здесь, на берегу, как «три тополя на плющихе», а вернуться в тугаи, где нас точно никто не увидит с противоположной стороны и начать патрулирование по заданному маршруту.

Группа удаляется от берега реки и вновь оказывается в густых зарослях тростника. Медленно и без лишнего шума продвигаясь вдоль речной долины, они стараются отмечать любые подозрительные детали, но явных свидетельств недавнего присутствия людей, пока так и не удаётся найти.

С закатом солнца начинают активизироваться беспощадные комары, которые, буквально целым роем осаждают членов отряда.

– Мы прошли уже пару километров вверх по течению, и пока что всё тихо. – констатирует Гиссар. – Предлагаю двигаться в том же направлении и, параллельно, искать подходящее место для ночлега.

– Как говориться, утро вечера – мудренее. – замечает Али.

– Точно подметил! – поддакивает командир.

– Нам бы, желательно, для поиска места для ночлега отойти ещё подальше от реки – поближе к саванне. – предлагает Денис. – Там комаров поменьше будет. А то ночью не дадут спать – сожрут.

– Давайте! – Гиссар без возражений сворачивает на север. – Отойдём на несколько сот метров вглубь.

Через некоторое время он добавляет:

– Кстати, у меня есть неплохой крем от комаров.

– И ты всё это время молчал? – с нескрываемой иронией в шутку спрашивает Денис.

– Тебе он всё равно сейчас бы не пригодился. Пока идёшь – потеешь и, тем самым. весь крем смываешь. Остановимся на ночлег, потом уже мажься, сколько тебе угодно.

– Ну хоть, что-то! Спасибо! – обрадовавшись, произносит собровец.

Спустя ещё полчаса подходящее место было найдено. Им оказывается небольшая сухая площадка у самой границы тугаев, выстланная павшим тростником. Она находится на некоторой возвышенности, что даёт возможность кругового обзора, а также тактического преимущества, в случае отражения внезапного нападения. Так как в целях безопасности разводить костёр не имело смыла, ужинали холодными консервами из принесённых в дорогу припасов.

– До рассвета, ещё девять часов. – отправляя ложку тушенки в рот, приглушённо говорит Гиссар. – Соответственно в караул идём по три часа каждый. Я себе, на правах командира, оставляю самую неудобную часть – середину. Вы уж сами распределяйтесь, кто сейчас, а кто перед рассветом…

– Я лучше утром пойду. – шепчет Али. – Мне тяжко рано вставать, поэтому в дозоре, как раз и раскачаюсь.

– Возражений нет. – подхватывает Денис. – Заступаю сразу после ужина.

– С этого места, даже река кое-где просматривается. – кивая в сторону Пянджа произносит Гиссар. – Так что, ребята, прошу особое внимание в дозоре сконцентрировать именно на реке и ближайшем к нам береге.

– Ты думаешь, этой ночью пойдут? – бросает Денис.

– Вероятность очень высока. Судя по всему – их здесь ещё пока нет. Так что переправы можно ожидать в любой момент.

Незаметно спускается тёмная южная ночь и лишь свет молодого полумесяца освещает пышные метелки тростникового леса.

– Тут без прибора ночного видения, конечно же не обойтись. – протягивает Али.

– В дозоре обязательно – только с ним. – коротко резюмирует Гиссар.

И спустя несколько секунд добавляет:

– Ребята, в случае появления волков, шакалов или гиен, ни в коем случае не стреляйте и не зажигайте сигнальных ракет. Кричать тоже не надо. Мы сейчас, фактически у самой границы, откуда боевики могут появиться в любую минуту. Нам никак нельзя себя обнаружить.

– А в случае появления более крупного хищника, леопарда или тигра, например? Стрелять-то можно? – спрашивает Али. – У нас же и пистолеты и автоматы с глушителями.

– Во-первых, ты сам знаешь, что от глушителя тоже есть звук, ведь он не бесшумный, всё-таки. Поэтому стрелять вообще здесь нельзя. А во-вторых, о тиграх в этих местах я давно уже не слышал.

– Мне один аксакал рассказывал, когда я ещё в первую командировку сюда приезжал, что они иногда захаживают с территории Афганистана. – гнёт свою линию Али.

– Во всяком случае, мне о таких случаях неизвестно. Поэтому, никаких выстрелов, огня и шума. В случае реальной опасности – дозорный будит остальных и вместе уже по ситуации решаем. А теперь отбой! Спокойной ночи!

С этими словами, Гиссар, завернувшись в свой спальный мешок, закрывает глаза. Денис с Али, переглянувшись, лишь пожимают плечами. Али следует примеру командира, а Денис, настраивая свой прибор ночного видения, удаляется на дюжину метров в сторону – нести ночной караул.

 
                                     * * *
 

Почти всё время он, напряжённо всматривается через свой прибор ночного видения в сторону реки. Сначала может показаться, что вокруг ни души, и вокруг стоит звенящая тишина. Но это обманчивое ощущение. Прислушавшись, можно заметить, как шумит камыш от дуновения ветра. Вдруг внезапно где-то вдали ухнет сова. Огромный сом всплеснёт воду у самого берега реки. А затем и волки затягивают свою грустную оду луне, в самом сердце саванны.

Устав сидеть на одном месте, Денис встаёт, чтобы пройтись несколько шагов и размять онемевшие ноги. Между тем всё его внимание направлено на тёмную узкую полоску величественного Пянджа, видневшуюся сквозь камыши.

– Если бы я был на месте моджахедов, то, наверное, переправлялся бы поздней ночью, перед самым рассветом. – говорит про себя собровец. – Сейчас ещё слишком рано.

И кинув взгляд на часы продолжает:

– Половина двенадцатого. Мне ещё полчаса в дозоре осталось…

Внезапно со стороны их импровизированного лагеря метнулась какая-то тень. Денис, инстинктивно хватается за автомат и припадает на одно колено и, рукой, держащей оружие, упирается в него локтем. Другой рукой, он аккуратно перещёлкивает затвор предохранителя. Зафиксировав автомат в положении «наизготовку», собровец просматривает через прибор ночного видения ближайший участок тугаев прямо перед ним. В это же время тень метнулась ещё раз, уже намного ближе.

– Стой, стрелять буду! – приглушённым голосом произносит Денис, вспоминая о том, что Гиссар просил перед дозором не пользоваться оружием.

«Стрелять не могу. Но предупредить и целиться в потенциального противника я же имею право!» сквозит мысль в голове Дениса.

Тем временем, тень материализовалась в фигуру человека, приближающегося к дозорному.

– Доброй ночи! – звучит голос Гиссара.

– Доброй ночи! – сухо отвечает Денис, с огорчением осознавая, что не признал своего.

Командир подходит ближе, осматриваясь вокруг.

– Всё тихо, спокойно?

– Да, Слава Богу.

– Ну, иди, отдыхай.

– Так мне же ещё полчаса в карауле стоять. – возражает Денис. – Что-то ты так рано подошёл?

– Да… – отмахивается Гиссар. – Всё равно не могу заснуть. Так хоть с пользой для дела пободрствую. Так что, иди, спи.

Денис не стал долго спорить и его отговаривать. Он машет командиру рукой и идёт в сторону лагеря. Закутавшись в спальный мешок, собровец ещё несколько минут наблюдает за яркими звёздами на иссиня-чёрном небе, а затем усталость берёт своё и он засыпает крепким сном…

Тем временем Гиссар, взяв в руки прибор ночного видения, поворачивает голову из стороны в сторону, внимательно просматривая каждый метр ближайшего к нему берега реки. Летят минуты, часы, но никакого движения, никакого подозрительного шума, ничего. Ни единого намёка на незаконное пересечение границы по реке. Командир, конечно же даже и предположить не мог, что в нескольких километрах восточнее от того места, где они находились, с противоположного берега отправляются лодки одна за другой. Вот уже первая своим острым носом взрывает песок прибрежной косы, а вот вторая, третья, четвёртая…