Текст книги "Мальчик из Лупанария"

– Отец! Как ты можешь так поступать? Он не заслуживает такой участи!

– Конечно не заслуживает, именно поэтому я его так жалую. Обещаю тебе, что через месяц я его освобожу,– Дильдар похлопал дочь по плечу.

– Ты хочешь, чтобы он занимался этим грязным ремеслом, работая куртизаном?– девушка фыркнула,– ты-ужасный человек.

– Пойми меня, дочка, я купил его за 6000 денариев,– девушка ахнула, -да-да, вот и я о том же. Будет нечестно, если я его отпущу просто так. Тем паче, если я его отпущу, то ты больше никогда его не увидишь.

Дильдар попал прямо в точку и девушка смутилась.

– Верно, 6000 денариев на дороге не валяются,– уже по-другому заговорила девушка,– пусть остаётся. Но я могу с ним посидеть?

– Ладно, если ты так этого хочешь, можешь остаться здесь,– Дильдар поцеловал дочку и ушёл, оставив её одну в красной комнате.

Она нашла стул и села напротив спящего Аристона. Лёгкий, морской ветерок подул в окно, отчего шторы слегка взлетели к потолку. Девушка облокотилась на тумбочку и стала наблюдать за прекрасным юношей.

Глава IV

Проснулся он только на следующее утро. На улице доносились человеческие голоса и лай собак. Аристон скинул с себя тёплое одеяло, и когда повернул голову, то увидел спящую девушку.

Она сложила свои руки себе под голову и, тихо посапывая, спала на тумбочке. Он не мог оторвать взгляд от юной, смуглой красавицы. В ней было отчасти Флоры и отчасти Елены. Юность и задорность первой и доброта последней.

Он медленно стал сползать с ложа, стараясь не скрипеть деревом, но крик чайки, которая неожиданно залетела в окно, разбудил девушку.

– Куда ты? – Быстро проговорила она,– тебе не велено вставать.

– Всё хорошо, я здоров,– ответил Аристон и улыбнулся, но он когда нагнулся за сандалиями, тут же стиснул зубы от внезапной резкой боли в животе и волей-неволей, лёг обратно.

– Жди здесь и никуда не уходи, я скоро,– сказала девушка и вышла.

Через несколько минут она вернулась с глиняной тарелкой с супом и буханкой хлеба.

– Поешь, тебе нужны силы.

Она бережно подала тарелку Аристону. Когда он принял её, он спросил:

– Как тебя зовут?

– Кисса.

–Спасибо, Кисса, ты очень добра,– сказал он и улыбнулся ей. От этой обаятельной улыбки она покраснела и отвернулась, якобы что-то заметив.

Вскоре он расправился с супом и через мгновение почувствовал прилив сил.

– Передай своему отцу мою благодарность.

–Да, он хороший человек, – сказала Кисса и улыбнувшись, добавила,-через неделю ты переедешь к нам.

– К вам?

– Да, к нам, к девушкам. Ты их только не бойся, они очень дружелюбные и с радушием встретят тебя.

– Не доводилось мне ещё жить вместе с женщинами,– усмехнулся Аристон,– а я вас не буду смущать своим присутствием, я все-таки мужчина?

– Нет, что ты! Они привыкли к мужчинам, как к самим себе.

– Ах да, они же…,– он не договорил и с мольбой посмотрел на Киссу,– ты тоже одна из них?..

– Куртизанка? Да,– гордо ответила она, ничуть не смутившись,– отчасти я подрабатываю у отца в качестве секретаря, отчасти с девушками. И я не вижу в этом ничего зазорного, это вполне естественно. Мне нравиться, это весело и увлекательно.

– Весело и увлекательно?– С ужасом повторил Аристон, как чуждые слова,– как ты можешь так говорить? Это мерзко!

Девушка обиделась.

– Ничего мерзкого, ты тоже будешь куртизаном, так уж и знай!

– Никогда! Лучше смерть, чем бесчестье!

– Да ты не понимаешь, это правда очень интересно, только вообрази себе…

– Молчи!-Отрезал Аристон. Смотрел он на девушку, словно видел её впервые,– уходи отсюда, я не хочу тебя ни видеть, ни слышать. Убирайся!

Девушка хотела что-то сказать в ответ, но вместо этого топнула ногой и, расплакавшись, выбежала за дверь.

Аристон в это время испытывал гнев и отвращение ко всему несправедливому миру. Он усомнился в существовании любимых покровителях, усомнился в надежде на свободу. Усомнился в Дильдаре. Всё было похоже на страшный сон. Лупанарий-это место, где царствует разврат. В душе он надеялся на участь помягче куртизана. Он ударил кулаком в подушку и посмотрел в окно, из которого доносился гогот той же самой чайки. В один момент он подумал, что она смеется над ним.

Глава V

На следующий день Кисса не пришла. И через пять дней тоже. Всё это время Аристон сидел в комнате для посетителей и не выходил наружу, пользуясь всеми удобствами и услугами рабов Дильдара. Рабы ничего не спрашивали и безропотно подчинялись, но в своём кругу думали, что Аристон – это родственник Дильдара, возможно племянник, поэтому они ему всячески угождали.

За прошедшую неделю он окончательно выздоровел физически и заболел нравственно. Всё время он был поглощен в свои неутешительные думы о будущем, о прошлом. О том будущем в лупанарии и прошлом, где были любимые родители и любимый раб Антиох. Изредка он вспоминал Киссу. Она была, безусловно, мила и очень привлекательна, но и бедная Елена тоже заслуживает внимания.

Несколько раз он задумывался над своей участью. Он почему-то верил, что Дильдар не позволит ему опуститься до столь бесчестной и безнравственной деятельности, которой занимаются остальные его куртизанки и , увы, собственная дочь. Он думал, раз кроме него здесь нет больше мужчин, не считая рабов, то он будет заниматься чем-то совершенно иным. Конечно, отблагодарить Дильдара за то, что он его купил и так хорошо обращается с ним, он считал своим долгом и обязанностью. Ведь его мог купить и кто-то другой. Кто знает, что бы сейчас с ним было?

Аристон был так поглощен в свои думы, что не заметил прихода Дильдара. Его он не видел так же неделю и уже начал забывать. Лицо Дильдара сияло от улыбки и от этой добродушной улыбки становилось тепло на душе. Этот египтянин вызывал симпатию у Аристона. Когда он думал о своем побеге, то тут же вспоминал о нём. Он не хотел покидать этот лупанарий, хотя бы потому, что должен отплатить Дильдару. Но и не только из-за этого. В действительности же, он напоминал ему его отца, как внешностью и высоким ростом, так и характером. Отчасти строг, отчасти добродушен.

– Здравствуй, мой мальчик,– поприветствовал Дильдар, лежащего под одеялом Аристона. При виде его он соскочил с ложа и направился, улыбаясь к хозяину.

– Спасибо, Дильдар, вы меня спасли, я не знаю… как вас отблагодарить,– он обнял высокую фигуру хозяина лупанарий, отчего привёл в некое подобие недоумение самого Дильдара. Но усмехнувшись, он похлопал юношу по спине, после чего Аристон отпустил его.

– Ты знаешь, чего я хочу от тебя, мой хороший,– Дильдар загадочно улыбнулся и погладил бороду. На время он напомнил Аристону похотливого Изокла, но он сразу же отринул эту мысль.

– Я вижу, ты уже выздоровел, пора тебе покинуть эту комнату, всё-таки она предназначена для посетителей, а не для тебя, и переехать к девочкам. А завтра я бы хотел, чтобы ты уже приступил к работе,– Дильдар усмехнулся и снова многозначительно улыбнулся.

– Разумеется, без проблем. Я образованный, умею считать, писать, я могу пригодиться вам…

– Я знаю, но у меня этим уже занимается дочка. Я уже подобрал для тебя подходящую работу,– он похлопал Аристона по плечу и указал на дверь.

Когда они вышли из пурпурной комнаты, юноша увидел заполненный людьми зал-таверну.

У стены доносилась мелодия кифариста, барабанщика и флейтиста и под эту ритмичную и приятную на слух мелодию, пел певец, с чёрными длинными волосами и небольшой бородкой. Явно не римлянин. Песня его была весьма непристойной, но веселой, запоминающиеся, складной, отчего многие посетители лупанария бросались в пляс вместе с компанией куртизанок.

Аристон улыбнулся. Он никогда не посещал таверны, тем более никогда не слышал такую ритмичную музыку. Ту, что он слушал дома, была медленной и унылой. А песни всегда заменяли собой скучными гимнами богам.

Апатия и хандра мигом слетели и улетучились, как эфир. Хотелось жить, любить, радоваться, распивать вино, танцевать и петь песни.

Вскоре из шумного зала они оказались на втором этаже в длинной, более похожей на галерею, спальни. На полу были разбросаны матрацы.

На стене около десятка маленький, решетчатых окон. Эта странная комната напомнила Аристону темницу, в которой он, узник, будет теперь жить.

Затем Дильдар распрощался с юношей и покинул комнату. Всюду было пусто. Ни одной души, кроме него. Он подошёл к окошку и увидел сквозь ржавую решётку колесницу Гелиоса, которая уже закатилась за горизонт, оставив после себя кровавый цвет на небе. Внизу был высокий, каменный забор, огораживающий небольшой песчаный двор лупанария.

Так он простоял около часа. Когда открылась дверь, в комнату вбежали пять девушек. Они хохотали и не обращали внимание на Аристона. Одна из них вытащила из-за пазухи монетки и золотые украшения. Другие девушки тоже повытаскивали свои драгоценности и вместе начали их прятать под матрацы.

– Пойдём завтра на рынок и купим платья,– проговорила восторженно одна из них и все подхватили её радость.

Затем вошла Кисса.

– Девушки, а ну хватит валять дурака и живо за работу!– Бросила она центурионовским тоном.

Все тут же залепетали свои извинения и покинули спальню. Когда она заметила Аристона, она собралась уже уйти, но он остановил её:

– Кисса, прости меня,– сказал он и стал наблюдать за реакцией девушки. Сначала она наигранно нахмурилась и сдвинула бровки, но потом немного улыбнулась и от пристального взора юноши даже покраснела и сильно смутилась.

– Извинения приняты,– проговорила немного спустя она, стараясь придать своему голосу суровости, – ты теперь будешь спать вот здесь,-она указала на ложе у стенки.

–Прекрасно.

Она хотела уже выйти, но задержался у двери.

– Кстати, уже неделю я не занимаюсь куртизанством… это так, чтобы ты знал, – и она вышла.

"Эта девушка прислушивается ко мне, как к наставнику, если и дальше так пойдет, то уже очень скоро она станет весталкой¹⁵,"-подумал в этом момент Аристон и рассмеялся.

Глава VI

За вечер он не сильно-то сдружился с девушками. Они смеялись над ним и неприлично приставали. Они говорили, что он куртизан и будет спать с мужчинами. Он, конечно, старался их как-то переубедить и объяснить, что он свободный гражданин и скоро Дильдар его отпустит домой, но всё было тщетно и девушки ещё сильнее глумились и измывались.

" Что ж, какое мне дело до этих необразованных невежд?"– Думал тогда Аристон.

На следующее утро в их комнату зашёл какой-то старик-раб. Он был ворчливым и с помощью пинков, будил спящих девушек. Все неохотно поднимались, кроме Аристона, который только и горел желанием побыстрее покинуть эту комнату и не видеть этих фурий. Киссы здесь не было. Она имела свою собственную комнату и жила там.

После плотного завтрака девушки начали приводить себя в порядок– менять платья, подводить глаза углями , красить губы соком ягод, сооружать невероятные, высокие прически и прочее. Аристон не принимал участия и сидел на деревянном ограждении второго этажа, играя роль надзирателя.

За полдень лупанарий уже наводнился посетителями, и снова заиграла музыка, снова появилась жизнь.

– Так вот ты где,– донёсся из-за спины голос Дильдара,– идём со мной.

Аристон слез с перекладины и последовал за египтянином. Так они, сквозь шумную толпу, дошли до небольшой, светлой комнаты, занавешенной деревянными бусами. Помимо того, что эта комната была и таблиниумом¹⁶ Дильдару, она была также и смотринами. Несколько девушек сидели на скамейке и прихорашивались. Они ждали посетителей.

– Итак, девочки,– заговорил свои баритоном Дильдар, – сегодня к нам вновь пожалует с визитом префект преторианской гвардии Луций Аттикус,– он сделал паузу, чтобы девушки могли обсудить шёпотом его слова,– каждая из вас знает его по его драгоценным подаркам, которые он оставляет вам после проведенной с вами ночи. Так что, вы знаете своё дело – если хотите купить себе новые платья, то не подведите своего папочку и доставьте префекту удовольствие. Ведь затем он порекомендует мой лупанарий и вас, девочки, самому императору и тогда сам Эмилий придёт сюда, чтобы ублажить вас. Вы хотите, чтобы к вам пришёл император?

– Да!– Кричали в унисон девушки.

– Тогда хорошенько поработайте сегодня, во имя Сената, Народа и Рима! Ио¹⁷,девочки,ио!

– Ио!– Повторили они.

Аристон усмехнулся. Такого вздора он ещё никогда не слышал. Но было весело.

Кисса не разделяла радость куртизанок и стояла, тучная и унылая, возле стены и ковыряя пальцем штукатурку. Это заметил Дильдар и подошёл к своей дочери.

– Что случилось?-Спросил он и погладил её по голове.

– Ты прекрасно знаешь, кто такой Луций Аттикус,– буркнула Кисса,– этот безумец не различает, кто мужчина, а кто женщина. В прошлый раз он вытащил свою виноградную лозу и начал бить нас ею по ногам, решив для себя, что мы якобы покусились на его проклятые трофеи.

– Да, он немного причудлив,– вздохнул Дильдар,– но, дочка, сама понимаешь, в каком мы сейчас положении. Мой лупанарий теряет свою популярность среди знати, и его посещают,– он посмотрел на пляшущих, пьяных квиритов¹⁸ из зала,– только эти плебеи. Пришлось разбавлять знаменитое фалернское и кампанские вино, чтобы эти простолюдины могли себе его позволить. И этот префект итак посещает нас всего раз в три месяца, и он для меня просто спасение.

– Что ж, я понимаю, но я надеюсь, ты не хочешь ему предложить Аристона?– Она оторвалась от стены и пристально посмотрела в глаза отца. Тот потупил свой взор вниз и отвернулся.

Вместо ответа он пожал плечами и двусмысленно улыбнувшись, зашагал прочь.

– У тебя всё хорошо?– Спросил неожиданно подошедший Аристон.

Кисса быстро переменилась в лице.

– Ты бы шёл отсюда, пока не явился префект,– сказала она.

– В чём дело?

Девушка оглянулась, и когда удовлетворилась, что за ними никто не следит, встала на цыпочки и подтянулась к Аристону.

– Луций– развратный безумец, мой отец хочет, чтобы ты…-она не договорила.

Занавес неожиданно раскрыл её отец и пропустил вперед себя высокого, исполинского телосложения, со шрамами на жилистых руках, в красной военной тунике, подпоясанной ремнём, на котором сбоку висел меч и цепочка, на которой болталась связка перстней-те самые трофеи, о которых говорила Кисса-это кольца, снятые с убитых врагов, зрелого мужчину,лет сорока. Лицо его было красным, нос орлиным, волосы коротко обстрижены, по римской моде.

– Это Луций,– прошептала Кисса и, взяв за руку Аристона, шмыгнула за угол, за тканую занавеску.

– Почему ты так его боишься?– Шёпотом спросил Аристон.

– Этот ужасный человек поднял на меня руку и я ничего не могу сделать,– пожаловалась Кисса.

– Твой отец знает об этом?

– Да, но он говорит, что этот клиент особенный и ему позволено больше, чем другим.

– Мерзавец, я с ним разберусь,– процедил сквозь зубы Аристон и вышел из их убежища.

– Ты с ума сошёл? Куда ты!– Шипела Кисса, но всуе.

Аристон твёрдой, надменной походкой уже двигался на префекта, но тут чья-то сильная рука его остановила. Он посмотрел назад и увидел Дильдара.

– Вот, господин префект, это прекрасный мальчик, о котором я вам рассказывал.

Префект оторвался от груди одной из куртизанок и перевёл свой взгляд на Аристона. Сначала юноша пребывал в замешательстве от пристального и изучающего взора Луция, но потом вспомнил слова Киссы, и лицо его исказилось от гнева.

– Ты был прав, брат Дильдар,– проговорил громким голосом Луций, который привык всё время отдавать приказы,– он воистину очень красив.

Он взял в руки лицо Аристона и неприлично стал смотреть тому в глаза.

– Клянусь богами, вылитый Антиной, и сколько же это чудо стоит?

Аристон более не мог терпеть унижений и высвободился из рук Луция.

– Как вы смеете задавать подобные вопросы? Я свобо… – он не договорил.. Сзади стоящий Дильдар закрыл ему рот своей широкой рукой и прижал к груди, чтобы он не смог сбежать.

– 100 денариев,– спокойно, как ни в чём не бывало, ответил хозяин.

Префект удивленно присвистнул.

– По рукам,– спустя некоторое время ответил Луций,– когда я ещё смогу себе это позволить? Живем-то один раз,– философски закончил он и вздохнул.

– Битан, Брадан,– позвал галлов Дильдар и когда те прибежали на зов хозяина, приказал им, – отведите его в третью комнату для посетителей,-он отпустил сопротивляющегося Аристона и отдал его в руки братьев.

Те кивнули и, охотно взяв за плечи юношу, потащили прочь.

Глава VII

Битан и Брадан с силой затащили сопротивляющегося Аристона в тёмную комнату, и один из них заговорил на ломаном латинском:

– Сидеть, ждать, нельзя шуметь.

После этого набора слов братья галлы развернулись и вышли, заперев за собой дверь и оставив Аристона наедине с собой.

" Дильдар– предатель, теперь понятно какую он работу имел в виду. Ну уж нет, я так просто не сдамся." Он в потемках добрался до двухметрового окна и открыл деревянные ставни, впуская в комнату дневной свет италийского солнца. Тьма сразу же испарилась, и Аристон увидел, где он находиться. Посредине стояла широкая кровать, над ней висели двое толстых, сальных свечей, в углу жаровня с углями и небольшой столик, на котором стоял кувшин с водой, две глиняные кружки и таз для умывания.

Неожиданно за дверью послышался звон ключей, а затем и открывающийся замок. Юноша насторожился и, встав в боевую стойку посередине комнаты, приготовился напасть на вошедшего. Но дверь открылась. И в комнату вошли двое, долговязых и сухих рабов. При виде Аристона они остановились в замешательстве, не решаясь подойти к нему. Когда он успокаивающе махнул рукой и пораженно сел на ложе, они переглянулись, после чего повытаскивали из сумок какие-то принадлежности и стали заниматься своими делами. Первый зажигал свечи и фимиам, второй что-то разводил в небольшом сосуде. Последний обмакнул кисточкой в приготовленную жидкость и смело дотронулся ею до шеи Аристона. Тот вздрогнул и вопрошающе посмотрел на раба.

– Я наносить благовония,– пояснил тот и продолжил.

Больше Аристон не сопротивлялся и дал рабу растереть хорошо пахнущую жидкость себе на тело. После они учтиво поклонились и вышли.

Когда он остался наедине с собой и со своими мыслями, он снова подошёл к окну и увидел веревку, перевязанную вокруг решётки. Он быстро справился с ней и раскрыл ставни. После он залез на высокий подоконник и посмотрел вниз, на мощеную римскую улицу. Никого вокруг не было, кроме воробьев на дереве, которые щебетали и радовались жизни. Тогда он посмотрел на стенку. Она была гладкой и каменной, никакого выступа, за который можно было бы ухватиться.

"Если я спрыгну-то переломаю все кости, если останусь здесь…то буду сражаться или умру."

Размышления его нарушил скрежет открывающейся двери. Не успел он опомниться, как в комнату зашёл префект. В руке он держал глиняную бутылку с вином. При виде сидящего на корточках Аристона на окне, он остановился на месте, словно увидел Горгону и превратился в камень.

– Ты чего там делаешь?– Спросил удивлённо Луций и отпил вина из горла.

– Не подходи или я прыгну!– Предупредил юноша и уперся в деревянный подоконник сандалиями.

Луций некоторое время пребывал в смятении и замешательстве. Но потом, молча, отложив бутылку, он ловко и неожиданно перепрыгнул через кровать и через мгновение уже держал, ещё не успевшего опомниться, Аристона.

– Отпусти,– прошипел юноша и , одной рукой держась за окно, другой пытался освободиться из сильных рук префекта.

Он так уперся ногами, отползая назад, что не заметил, как подоконник закончился, и одна из ног повисла в воздухе. Префект, напрягая свои жилистые руки, что есть мочи, дернул свое сильное тело назад, отчего Аристон не удержался и полетел прямо в руки Луция. Он заключил его в медвежьи объятия и укорительно посмотрел. В нос ударил запах вина и пота. Юноша поморщившись, проговорил:

– Отпусти меня, я не тот, за кого ты меня принимаешь. Я-свободный гражданин, это какое-то недоразумение…

– Недоразумение это то, что ты только что хотел сделать,– буркнул Луций и отпустил юношу.

– Я хотел сбежать отсюда,– объяснил Аристон, надеясь найти понимание со стороны префекта.

– Я не могу тебя отпустить, я заплатил за тебя 100 денариев,– ответил Луций и отпил вино из бутылки. После он поставил её на столик и подошел в юноше,– меньше слов, больше действий,– он схватил за плечи Аристона и невероятной силой бросил того на кровать.

От такого удара юноша почувствовал жесткие доски под тонким матрацем и боль в спине. Он с ужасом попытался слезть с ложа, но Луций уже закончил со своим ремнём и быстро оседлал его тело, сдавливая своей огромной и тяжёлой тушей рёбра Аристона. Он чувствовал, что задыхается.

– Мерзавец,– прохрипел юноша. Он вытащил свои руки из-под ног Луция и попытался вылезти.

Префект не успел закончить с туникой и переключился на свою жертву. Он схватил запястья Аристона и пригвоздил к постели. Не зная, что делать дальше, он с презрением плюнул префекту в лицо. Лицо префекта налилось кровью и он, не вытирая слюну с лица, замахнулся и ударил по нежному, женоподобному лицу Аристона.

В глазах показались искры, в ушах предательски зазвенело. В этот момент он молил богов помочь ему не лишиться чувств, дать сил сражаться дальше, за свою честь. Они услышали его. Взор быстро прояснился, и он увидел над собой всю ту же фигуру Луция. Тот уже отпустил его запястья и расправлялся со своей туникой. Тогда он ловко и гибко достал своими ступнями до шеи префекта и, напрягая мускулы ног, перевернул исполинскую тушу, отчего тот мешком покатился с постели на пол.

Не успел он опомниться, как Аристон взял со стола глиняную бутылку с вином и замахнувшись, ударил сзади того по голове. Он некоторое время молча шатался и смотрел по сторонам, но спустя мгновение, медленно пополз по стене вниз.

В комнате воцарилась тишина. Сердце билось как сумасшедшее, норовя выпрыгнуть наружу. Аристон сам не понимал, что только что произошло. Всё было слишком быстро. Прошло, казалось, всего одно мгновение. Немного спустя он пришел в себя и тут же принялся затаскивать тушу Луция обратно на кровать. Расправившись с телом префекта, он собрал осколки бутылки и спрятал их под кровать. После чего, как ни в чём не бывало, вышел из комнаты за дверь.

Выйдя в коридор, он стал глотать лёгкими воздух, словно после длительной пробежки. Он лихорадочно оглянулся, в страхе опасаясь встретить кого-нибудь. Удовлетворившись, что поблизости никого нет, он спустился с лестницы вниз и смешался в толпе.

Куда идти дальше он не знал. Он оттолкнул танцующего пьяницу и, пройдя несколько шагов, увидел Киссу. Он почему-то решил подойти именно к ней.

Он схватил ту за руку и затащил в тёмный угол. Девушка была напугана внезапным появлением Аристона.

– Что ты здесь делаешь?– Прошептала удивлённо Кисса.

– Я только что убил Луция,– признался он. Но сам не был уверен в своих словах.

– Как? Ты с ума сошёл? Тебя же теперь казнят!– Она с ужасом схватилась за голову, а потом обвила руки вокруг торса Аристона и заплакала в его тунику.

– Не бойся, всё будет хорошо,– шептал Аристон. Говорил он это, чтобы утешить девушку, ибо сам знал, что ничего хорошего за убийство префекта его не ждёт.

Через несколько минут из-за угла они увидели несущихся Дильдара и остальных рабов. С ними также был и Луций. Он прижимал тряпку к голове и что-то говорил. И Аристон и Кисса были сильно изумлены.

– Они ищут меня,– сказал Аристон и, отпустив Киссу , вышел им навстречу.

– Стой! Я не отдам им тебя!– Кричала она, но Битан и Брадан уже схватили Аристона и ждали дальнейших приказаний.

В лице Дильдара юноша увидел страх и сочувствие, нежели гнев. Он был напуган из-за случившегося и переживал как за судьбу своего лупанария, так и за судьбу самого Аристона.

– Ублюдок!– Начал наконец Луций и, подойдя к Аристону ударил того по лицу,– щенок, его надо держать на цепи! Я требую его казни!

– Но, Луций, может, договоримся?– Дильдар вытащил из-за пазухи мешочек с деньгами и подал их красному, как раку, Луцию,– вот здесь ровно 150 денариев. 100 твои , 50 за компенсацию ущерба,– он улыбнулся.

Луций с недоверием посмотрел на деньги, но всё же принял их и немного успокоился.

– Всё равно ты должен наказать своего строптивого раба,– настаивал он, с ненавистью смотря на Аристона.

– Разумеется,– согласно закивал головой Дильдар,-я это сделаю после, а пока пойдём я тебя угощу кампанским вином, за свой счёт,– он положил свою руку префекту на плечо и повёл в зал, но тот не захотел никуда идти.

– Вино подождёт, я хочу видеть, как страдает это нарцисовское отродье!

Дильдар посмотрел на Аристона. Этот взгляд юноша понял и кивнул.

– Битан, Брадан, отведите его во двор,– приказал он.

Кисса схватила руку отца и с мольбой на него посмотрела. Дильдар устало вздохнул и похлопал её по спине.

Вскоре все уже шестеро оказались во дворе. Битан привязывал Аристона к столбу, разорвав на нём тунику и оголив спину. Второй уже сходил в сарай и нёс в руке кнут. Он заботливо вставил в зубы Аристона деревянную щепку и отойдя, ждал приказаний.

– Десять ударов кнутом,– бросил Дильдар.

– Десять?– Возмутился Луций,– да ты мягкотелый, друг Дильдар, я требую 40!

Дильдар посмотрел впавшего в уныние Аристона и, закрыв лицо руками, сдавленным голосом, отдал приказ. Сзади стоящая Кисса, прильнула к отцу и заплакала.

Битан замахнулся и нанёс удар. Аристон стиснул зубы, почувствовал сок дерева.

– Сильнее!– Бросил недовольно префект.

Галл виновато посмотрел и, встав на расстояние подальше, замахнулся второй раз, и уже сильнее снова нанёс удар. От этого удара Аристон не удержал в зубах щепку и вскрикнул. Кисса не могла больше на это смотреть и, рыдая, убежала со двора.

– Дай сюда, недоумок,– сказал Луций и забрал у галла кнут. После он со всего размаху нанёс удар и, услышав стенания Аристона, удовлетворительно проговорил,– вот так надо бить.

– Ублюдок,– процедил сквозь зубы Аристон.

Луций покраснел от гнева и ещё ярее нанёс удар. Удары он сыпал так быстро, словно бил молотком по гвоздю. Спина уже приобрела кровавый цвет, а ошмётки кожи летели во все стороны и падали на жёлтый песок.

Он так был увлечён, что сбился со счёту. Дильдар подбежал и попытался остановить его, но тот не слушал.

– Луций!– Крикнул Дильдар.

Префект, наконец, пришёл в себя и, безумно улыбаясь, отбросил кровавый бич на землю.

– Теперь я доволен,– проговорил он и посмотрел на полуживого Аристона. Он ещё был в сознании и последние 20 ударов уже не чувствовал и не кричал. Это разозлило Луция и он, подойдя ко столбу, замахнулся рукой и ударил Аристона по лицу. Когда он увидел, что он, наконец, уронил голову и лишился чувств, он рассмеялся.

Дильдар безнадёжно схватился за голову и помолился.

– Пусть подыхает. Оставь его здесь, на солнцепёке, хорошо?

– Ладно,– спустя время проговорил Дильдар, но когда они стали уходить, он кивнул своим рабам, после чего Битан развязал тело Аристона и вскоре они уже уносили его прочь со двора.

Глава VIII

Два дня он пребывал в бреду и лихорадке. Лекарь наложил на его раны компресс и велел наносить различные мази каждый день. Кисса всё это время не покидала Аристона. Она сидела в углу и, не смыкая глаз, денно и нощно бдила и страстно молилась.

Однажды днём он, наконец, пришёл в себя. Солнечный диск раскинул свои золотые вены по окну, отчего комната, в которой они были, приобретала жизнь. Благодаря свету, Аристон увидел бледное лицо Киссы. Глаза её были опухшими от слёз и тёмными от бессонницы. Она смотрела отрешенно куда-то в стену и перебирала в руках деревянные бусы. В этот момент он понял, как любит эту женщину. Она готова была идти за ним в Аид, настолько любовь её была к нему сильна.

" Я не замечал её, как не замечал Елену. Всё опять повторяется. Тебя окружают прекрасные женщины, а ты оставляешь их без внимания". Он разозлился на самого себя и в гневе ударил кулаком об кровать. Кисса тут же перевела свой взор на Аристона и с беспокойством, быстро встала со стула, чуть не перевернув его и, налив в глиняную кружку воды, подала её в протянутую руку юноше. При помощи Киссы он утолил жажду и лёг в исходное положение.

Он благодарственно посмотрел на девушку и взял её маленькую, смуглую и нежную ручку в свою сильную и мозолистую, и дотронулся до неё своими влажными губами. Она сильно покраснела и попыталась сдержать себя, чтобы не улыбнуться.

– Ты была всё это время со мной,– прошептал он,– я благодарен тебе.

Аристон отдал вспотевшую от волнения руку Киссе и девушка, подняв с пола бусы, отдала их ему. Он вопросительно посмотрел на нее, и она пояснила:

– Это подарок тебе от девочек. На каждой бусинке их имена, они благодарят тебя за префекта и…просят простить их,– она оторвала взгляд от пола и с недоумевающим взглядом посмотрела на Аристона,– они тебя обидели? Это не похоже на них…

– Нет, что ты, прекрасные девочки, передай им от меня, что я их уже давным-давно простил.

Их разговор нарушил вошедший Дильдар. Он услышал голоса и пришёл их проведать. При виде очнувшегося Аристона он хлопнул себя по ноге и радостно рассмеялся.

– Я счастлив видеть тебя в здравии, мальчик мой,– воскликнул он.

– Спасибо, вы снова спасли мне жизнь,– Аристон попытался привстать, но тут же почувствовал режущую боль в спине и, стиснув зубы, повалился обратно.

– Лежи, лежи, тебе нельзя ещё вставать, раны только-только начали заживать,-Дильдар сел на корточки возле него, чтобы встретиться с ним глазами, поскольку Аристон лежал на животе,– ты я вижу слишком гордый и, клянусь бюстом Венеры , куртизан из тебя никудышный,– он увидел, как Аристон занервничал при упоминании этого слова и уже более ласковым тоном продолжил,– если не хочешь заниматься этим ремеслом, если оно так уж претит твоим убеждениям, то будешь работать в зале и принимать заказы клиентов, идёт?

– Идёт,– спустя несколько секунд ответил упавшим голосом юноша. Сам он не был в восторге от такого предложения. Это задевало его самолюбие и знатные струнки.

Когда Дильдар ушёл, сославшись на дела, они снова остались одни.

– Твой отец хороший человек,– нарушил тишину Аристон.

– Он не мой отец,– сказала спокойным тоном Кисса.

– Как не твой?..

– Я никому ещё об этом не рассказывала,– прошептала девушка и, закрыв дверь, она села на прежнее место и уже громче заговорила,– когда я была маленькой и жила в Египте, отец мой с кем-то поссорился и ночью его и мою мать убили в постели. Старый раб сказал мне, что мы играем в прятки и я должна спрятаться. Я спряталась в амфоре для вина, после чего услышала сдавленный крик раба. Из щели сосуда я увидела его вспоротый живот и закрыла рот рукой, чтобы не завизжать. Слёзы тогда текли ручьём,– она сделал паузу, чтобы оправиться и через минуту, продолжила уже более окрепшим голосом,– люди в черных одеждах не нашли меня и подожгли дом. Я кричала, звала на помощь, но никто не слышал, хотя соседи были дома. И когда я уже рассталась с жизнью, сквозь дым и пламя огня, возникла высокая фигура молодого египтянина. Он был прекрасен, и я подумала, что это сам бог явился ко мне на помощь. Он сказал мне, чтобы я ничего не боялась и , взяв на руки, вытащил меня наружу. Он представился Дильдаром и предложил мне поехать с ним, в Рим. Я сразу же согласилась, ибо идти мне было некуда. Я ему видимо очень понравилась, раз он меня взял с собой. После мы жили здесь, в этом доме, но тогда это ещё не было лупанарием, а очень убогой старой хижиной, оставленной ему в наследство от дяди. Через год Дильдар приобрёл весьма приличную сумму денег, я до сих пор не знаю, где он её взял, возможно, украл, и решил построить самый лучший в мире лупанарий.