Текст книги "100 знаменитых спортсменов"

Алехин Александр Александрович

(род. в 1892 г. – ум. в 1946 г.)

Российский шахматист. 4-й чемпион мира по шахматам (1927–1935, 1937–1946 гг.).

Алехин всегда любил Россию. «Я никогда не переставал любить и восхищаться Россией», – так написал он в своей статье, которая была опубликована в январе 1946 года в журнале «The British chess magazine». Но он устал. Смутное время тяжелым катком проехалось по его судьбе. Первая мировая, революция, Гражданская война… За эти годы Алехин не раз был буквально в сантиметре от гибели. В 1916 году он был ранен на Галицийском фронте, дважды получал тяжелую контузию. В 1919 году в Одессе после нелепого доноса по обвинению в шпионаже его приговорили к расстрелу, и только вмешательство председателя Совнаркома Украинской ССР Христиана Раковского спасло Алехина от смерти. Через два года он попал на Лубянку, где ЧК обвинило его в контрреволюционной деятельности и пособничестве деникинской разведке… Он любил Россию, пожалуй, не менее шахмат, которые стали смыслом всей его жизни. Но молодой Советской России было не до шахмат. За пять лет, с 1915 по 1920 год, он сыграл всего-то около сорока турнирных партий. Для шахматиста экстракласса отсутствие практики – это катастрофа. А за границей кипела шахматная жизнь, там Ласкер и Капабланка, которые вот-вот должны были сыграть матч на первенство мира… И он уехал. А Россия навсегда потеряла величайшего шахматного гения…

19 (31) октября 1892 года в Москве в семье Александра Ивановича Алехина и Анисьи Ивановны Прохоровой родился сын Александр. Он был не просто дворянином: семья Александра Алехина относилась к элите российского общества. Его отец был предводителем воронежского дворянства, а мать происходила из знаменитой семьи Прохоровых, текстильных магнатов, владельцев «Трехгорной мануфактуры», одевавшей чуть ли не всю Россию.

«Он сразу же заставил забыть меня о том, что он еще, в сущности говоря, ребенок. Я поймал себя на мысли, что с этим “ребенком” можно говорить на любую тему, забывая, что перед тобой отнюдь не взрослый человек», – так вспоминал об общении с Александром друг семьи Алехиных Федор Дуз-Хотимирский. Саша действительно рос настоящим «вундеркиндом», намного опережавшим в развитии своих сверстников. Но что интересно, он был «вундеркиндом» во всем, кроме… шахмат. Капабланка, например, в 13 лет стал чемпионом Кубы, а вот Алехин всерьез занялся шахматами только лет в двенадцать.

В юности Александр Алехин много играл по переписке и, конечно же, на первых порах часто проигрывал более опытным мастерам. Тренеров и консультантов, как у современных чемпионов, у него не было, и до всего приходилось додумываться самому. Игра по переписке развила в Алехине комбинационный дар и умение дорожить каждым ходом, не делать поспешных и непродуманных действий.

В 1908 г. в «весеннем» турнире московских любителей шахмат шестнадцатилетний Александр Алехин занял первое место. Так началось его восхождение. В том же году он дебютировал на международной арене. В рамках проходившего в Дюссельдорфе конгресса Германского шахматного союза состоялся турнир, по итогам которого Александр разделил 4–5 места. В 1909 году он получил право играть на Всероссийском турнире любителей в Петербурге, где завоевал главный приз – фарфоровую вазу «Их Императорского Величества» и удостоился звания «маэстро».

«Я считаю шахматы искусством и беру на себя все те обязанности, которые оно налагает на своих приверженцев» – такой была философия Алехина. В юные годы начал формироваться его неповторимый стиль игры – он играл в свое удовольствие, пока не сильно задумываясь о научной стороне шахмат. Да, он часто проигрывал, иногда совершал серьезные позиционные ошибки, но при этом выдавал партии, которыми восхищался весь шахматный мир. «Шахматные произведения Алехина, крупнейшего шахматного художника прошлого, будут жить века. Разыгрывая алехинские партии, шахматисты грядущих поколений будут получать истинное эстетическое удовольствие и удивляться мощи его гения», – так говорил об Алехине «патриарх советских шахмат» Михаил Ботвинник.

После выигранного в 1912 году турнира в Стокгольме Алехин получил международное признание, он по праву стал считаться одним из сильнейших шахматистов мира. Но ему не хватало стабильности. На Всероссийском турнире мастеров, собравшем всех ведущих шахматистов страны, Алехин потерпел, пожалуй, самое чувствительное поражение в своей жизни – поделил 5–6 места и это при 10 участниках. На следующий год Алехин взял убедительный реванш, заняв на том же Всероссийском турнире мастеров 1–2 места вместе с Ароном Нимцовичем. Победитель турнира должен был определиться в микроматче между Нимцовичем и Алехиным. Цена этого матча невероятно высока, ведь занявший первое место получал право сыграть в турнире мастеров в Петербурге, куда должны были приехать чемпион мира Эммануил Ласкер и восходящая звезда шахмат Хосе-Рауль Капабланка. И вновь Алехин играет очень неровно. Он блестяще выиграл у Нимцовича первую партию, во второй имел превосходную позицию для победы, но неожиданно выпустил соперника из безнадежной ситуации и проиграл партию. Матч остановили, и оба шахматиста были допущены на турнир чемпионов.

После турнира в Петербурге, где участвовали практически все сильнейшие гроссмейстеры планеты, об Алехине заговорили как о реальном претенденте на звание чемпиона мира. Он занял третье место вслед за Ласкером и Капабланкой, при этом с чемпионом мира ему удалось сыграть вничью. Кстати, в это же время Алехин сдавал выпускные экзамены в элитном Императорском училище правоведения, так что ему пришлось «воевать на два фронта». Экзамены были сданы успешно, и Александру Алехину присвоили чин титулярного советника.

Вскоре шахматисту пришлось воевать по-настоящему. Начало Первой мировой войны застало его на турнире в Мангейме. Довести этот турнир до конца не удалось, хотя Алехин, имевший наибольшее количество очков, был признан победителем. Из-за проблем с сердцем Александр не подлежал призыву на военную службу, однако прятаться за спинами других он не захотел. В 1916 году Александр отправился добровольцем на фронт и стал командиром отряда Красного Креста. За спасение раненых на поле боя Алехин был награжден орденом Святого Станислава и двумя Георгиевскими медалями.

«Выходец из дворянской семьи, Алехин не принял Великую Октябрьскую социалистическую революцию» – такую фразу можно встретить в любой статье о великом шахматисте, опубликованной в советских источниках. На самом деле Александру было все равно, кто будет править в России. В конце концов работал же он переводчиком в Коминтерне (том самом, чьей задачей было «разжигание пламени революции во всем мире») и даже, в 1919–1920 годах, следователем московского уголовного розыска. Алехин никогда не был ярым врагом советской власти, но советская власть всегда с подозрением относилась к представителю элитного дворянства. И ему пришлось сделать свой выбор, выбор не в пользу России. В 1921 году он женился на швейцарской журналистке Анне-Лизе Рюгг и получил возможность легально выехать за границу.

С этого момента начался расцвет Александра Алехина как великого шахматиста. Его игра, которую, по словам гроссмейстера Савелия Тартаковера, «характеризует продуманная гениальность», окончательно закрепила за Алехиным статус претендента на шахматную корону. Но пока что только претендента, а не чемпиона… Да, за период с 1921 по 1927 год Алехин из 22 турниров выиграл 13 и 6 раз занимал второе место, однако в шахматном мире авторитет великого кубинца, действующего чемпиона мира Хосе-Рауля Капабланки был в то время непререкаем. Мало того, из 12 партий, сыгранных Алехиным и Капабланкой до 1927 года, русский шахматист проиграл 5 и ни разу не выиграл. И все же Александр уверен в своих силах, хотя и понимает, что обыграть Капабланку будет нелегко: «Для меня нет неясных черт в игре Капабланки, и с этой стороны я в совершенстве подготовился к борьбе, – писал Алехин за несколько месяцев до матча за звание чемпиона мира. – Все же я себе еще не представляю, как я смогу выиграть у него шесть партий. Правда, еще менее я могу себе представить, как он у меня выиграет шесть партий…»

В августе 1926 года наконец-то решается вопрос о проведении матча за звание чемпиона мира между Капабланкой и Алехиным. Матч должен был пройти в Аргентине – правительство этой южноамериканской страны сумело обеспечить призовой фонд в 10 000 долларов.

16 сентября 1927 г. в Буэнос-Айресе два гения сели за шахматный столик. По регламенту матч проводился до шести побед, при счете 5:5 чемпион мира сохранял свое звание. Начало матча оказалось неожиданным – Алехин выиграл первую партию, причем без особого сопротивления со стороны Капабланки. Но уже в третьей партии кубинец взял реванш, а после седьмой вышел вперед – 2:1. Как назло, у Алехина в течение первых десяти партий возникли проблемы с зубами – из-за воспаления надкостницы ему пришлось удалить шесть зубов. Можно себе представить, в каком состоянии ему пришлось играть! И все же Александру удалось перехватить инициативу – он выиграл 11-ю и 12-ю партии. Затем его преимущество выросло до двух очков (после 21-й партии). Капабланка отчаянно сопротивлялся и сумел-таки сократить разрыв до минимума. Но Алехин, почувствовав свое преимущество, не собирался проигрывать матч и довел его до победного конца. Решающей стала 34-я партия, перед которой претендент вел со счетом 5:3. Капабланка явно нервничал и допустил в дебюте несколько серьезных ошибок. Сдаваться он не хотел, хотя понимал, что его положение безнадежно. На 82-м ходу партия была отложена в проигрышном для Капабланки ладейном окончании. На доигрывание кубинец не явился. В своем письме он признал поражение в партии и поздравил Алехина с победой. Александр Алехин был объявлен 4-м чемпионом мира по шахматам.

Капабланка хотел реванша, но при этом выдвигал совершенно неприемлемые условия. Он, например, хотел полностью перекроить регламент матча и ограничить число партий 16-ю поединками. Алехин на это не согласился и принял вызов жившего тогда в Германии русского гроссмейстера Ефима Боголюбова. В двух матчах, сыгранных с Боголюбовым (первый состоялся в 1929 г. в Германии и Нидерландах, второй – в 1934 г. в Германии) у Алехина не возникло особых проблем. Из 51 одной партии он выиграл 19 и проиграл только 8 встреч.

Конец 20-х – начало 30-х годов – время расцвета таланта Александра Алехина. Чего стоит хотя бы состоявшийся в 1930 году супертурнир в Сан-Ремо. Алехин побил все турнирные рекорды, одержав в 15 партиях 13 (!) побед и две встречи сведя в ничью. «Это невероятно! – восторгался участник турнира, австрийский гроссмейстер Рудольф Шпильман. – Алехин превзошел самого себя. На турнире в Сан-Ремо многие из его противников, признанные мастера, еще не успев сделать рокировку, уже вынуждены были признать свое поражение!»

В общем, в то время считалось, что достойных противников у Алехина нет. Никто не верил и в успех школьного учителя из Голландии Макса Эйве, который в 1935 году решил оспорить чемпионское звание. Некоторые любители шахмат даже перестали следить за ходом встречи после 7-й партии, когда Александр повел со счетом 4:1. Но затем в матче наступил перелом – Эйве сравнял счет, а затем вышел вперед, одерживая одну победу за другой. В последних четырех партиях (по регламенту матч состоял из 30 партий) Алехину нужно было набрать 3 очка. Он выиграл одну партию, но большего ему достичь не удалось. В итоге матч завершился со счетом 15,5:14,5 в пользу Макса Эйве.

Причина проигрыша Алехина кроется, скорее всего, вне шахмат. Во время матча Алехин находился в состоянии депрессии, от которой пытался избавиться традиционным русским способом – водкой. В середине матча он почувствовал себя нехорошо и перед 21-й партией попросил тайм-аут. Но главный судья Кмох (кстати, большой друг Эйве) неожиданно отказал, сославшись на совершенно несуразную для шахмат причину: «Мы не можем заставлять зрителей ждать!» Кроме того, матч проходил в Голландии, на родине претендента. Помощников у Эйве было хоть отбавляй, тогда как единственный консультант Алехина мастер Ландау сбежал прямо во время матча! В общем, как горько шутил Александр Александрович, единственным его помощником был… сиамский кот по кличке Чесс, многие годы сопровождавший Алехина на всех шахматных турнирах.

Перед матчем-реваншем ситуация была обратной – Макс Эйве считался безусловным фаворитом, тогда как в победу Александра Алехина верил только сам Алехин. Матч, состоявшийся в октябре– декабре 1937 года, показал безусловное превосходство Алехина. Он победил с разницей в 6 очков (15,5:9,5) и вернул себе звание чемпиона мира.

В 1938–1939 годах Алехин вел переговоры о проведении чемпионских матчей с Капабланкой и советскими гроссмейстерами Саво Флором и Михаилом Ботвинником. Капабланка вновь выдвинул неприемлемые условия (на этот раз финансовые), а переговоры с Флором и Ботвинником были прерваны из-за начавшейся Второй мировой войны.

Начало войны застало Алехина в Южной Америке, где он сыграл ряд показательных турниров. В январе 1940 года он вернулся в Европу, провел несколько месяцев в Португалии, а затем переехал во Францию. Он не мог остаться в стороне, когда на его родину (а Франция стала для Алехина второй родиной) напали гитлеровские войска. Лейтенант Александр Алехин пополнил ряды французской армии в качестве переводчика. К сожалению, Франция долго не продержалась. Алехин оказался на оккупированной немцами территории и, чтобы выжить, вынужден был пойти на сотрудничество с нацистами. Алехин играл с немецкими шахматистами, писал статьи на шахматные темы для выходящих в Париже фашистских газет. Его потом осуждали за это, а что он мог сделать, славянин на оккупированной территории, жена которого к тому же была еврейкой?

В 1941 году Алехин начал переговоры с Капабланкой о новом матче за звание чемпиона мира. После первого матча они стали врагами, но на этот раз великий кубинец пошел навстречу своему сопернику. Война полностью разорила Алехина, и, понимая это, Капабланка согласился на весьма скромные финансовые условия их встречи. Но этому матчу так и не суждено было состояться – в 1942 году Капабланка умер.

В 1943 году под предлогом участия в турнире Алехин перебрался в Испанию, а затем переехал в Португалию. После окончания войны в Европе возобновилась шахматная жизнь. Надеялся на лучшее и Алехин, ему прислали приглашения на турниры в Лондоне и Гастингсе, участие в которых позволило бы ему улучшить финансовое положение. Но неожиданно приглашения были аннулированы. Группа шахматистов во главе с Эйве выдвинула против Алехина обвинения в сотрудничестве с гитлеровцами и антисемитизме. Причиной этих обвинений стали статьи в фашистской газете «Паризер Цайтунг» якобы за подписью Алехина. Великий шахматист своего авторства не отрицал, но объяснял, что писал только о шахматах, а все антисемитские высказывания были добавлены немецкими редакторами. В конце концов большинство членов шахматного сообщества поверило Алехину, хотя это не изменило его бедственного положения.

В начале 1946 года возобновились переговоры о проведении матча за звание чемпиона мира между Алехиным и Михаилом Ботвинником. Алехин воспрял духом и даже бросил пить. Находясь в португальском городе Эшторил, он усиленно готовился к матчу и собирался «своей игрой удивить весь шахматный мир». Было получено одобрение советского руководства, а 23 марта 1946 года в Лондоне состоялось заседание Британской шахматной федерации (под эгидой которой должен был пройти матч), где вопрос о проведении встречи Алехин – Ботвинник также был решен положительно…

На следующий день, 24 марта 1946 года, Александр Алехин неожиданно умер. По официальной версии причиной смерти стали проблемы с сердечно-сосудистой системой (врачи уже давно говорили Александру Александровичу о плохом состоянии его сердца), но некоторые исследователи полагают, что Алехин был отравлен – якобы кому-то очень не хотелось, чтобы великий чемпион вернулся в шахматы. Всей правды мы уже не узнаем. Гениальный шахматист Александр Алехин ушел на 54-м году жизни. Он остался единственным в истории шахмат непобежденным чемпионом мира…

Али Мохаммед

НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ – КАССИУС КЛЕЙ

(род. в 1942 г.)

Легендарный американский боксер. Чемпион Олимпийских игр в Риме (1960 г.). За профессиональную карьеру провел 25 титульных боев за звание чемпиона мира. Неоднократный чемпион мира среди профессионалов в тяжелом весе (1964–1978 гг.).

19 июля 1996 года. Вся планета наблюдает за открытием XXVI Олимпийских игр в Атланте. В 9 часов вечера должно состояться самое главное событие церемонии открытия. Знаменитые спортсмены передают друг другу священный факел. Но кто же зажжет олимпийский огонь? Наконец прожекторы высвечивают из темноты крупную фигуру, стоящую возле чаши, в которой три недели будет биться пламя Олимпиады. Весь стадион встал в едином порыве – его узнали. Это был Мохаммед Али. Ни в одном бою великий чемпион не прилагал так много усилий, как в этот момент. Миллионы людей во всем мире с тревогой и болью смотрели, как из трясущихся рук измученного болезнью Али едва не выпал факел. Но он и здесь победил. Ни до, ни после Атланты мир не видел столь трогательной сцены зажжения олимпийского огня.

А начиналось все с… украденного велосипеда. Путь всех чернокожих боксеров к вершинам славы был практически одинаков. Неблагополучная семья, чаще всего без отца, безрадостная жизнь в грязном гетто, постоянные уличные драки, в которых нужно уметь себя защитить. И если подросток не оказывался в тюрьме или не погибал на улице от ножа или пули, он приходил в ближайший боксерский зал с желанием научиться драться. Но у Кассиуса Клея (имя Мохаммед Али он взял себе, когда решил перейти в ислам), родившегося 12 января 1942 года в Луисвилле, штат Кентукки, все было иначе. Его родители были вполне обеспеченными и интеллигентными людьми. Кассиус неплохо рисовал и любил читать хорошую поэзию.

На двенадцатилетие родители подарили маленькому Касси велосипед. Целый день счастливый мальчик носился по городу, а когда собрался домой, вдруг вспомнил, что мама поручила ему купить продукты для праздничного ужина. Он оставил велосипед у входа в магазин, а выйдя, увидел, что долгожданный подарок уводит какой-то парень. Без раздумий мальчик кинулся на вора, но силы были неравные. Заплаканный, с синяками на лице, Кассиус пожаловался полицейскому Джо Мартину, дежурившему неподалеку. «Вот что, парень, – услышал он в ответ. – Велосипед твой я поищу, но чтобы это не повторялось, научись-ка лучше сам драться». На счастье Кассиуса, полицейский оказался тренером местного любительского боксерского клуба. Именно Джо Мартин стал первым тренером Мохаммеда Али.

Вскоре Кассиус провел свой первый официальный бой на любительском ринге: он в трех раундах победил по очкам некоего Рони Окиба. За бой Касси получил целых четыре доллара и приглашение на местное телевидение в передачу «Чемпионы завтрашнего дня».

В шестнадцать лет Кассиус Клей попал в поле зрения многоопытного тренера Анджело Данди, который сразу понял, что перед ним алмаз, который, тем не менее, нуждается в огранке. Парень был очень хорошо развит, играючи овладевал сложными боксерскими приемами и уже в самых первых схватках на серьезном уровне побеждал более опытных противников не только благодаря мощным ударам и безудержному натиску, но и продуманным комбинациям и тонкому расчету. И конечно же, одним из главных слагаемых успеха Кассиуса была непревзойденная работа ног – его знаменитый «танец на ринге» доводил противников до исступления.

К восемнадцати годам Кассиус Клей был уже опытным бойцом – он выиграл больше ста боев, не раз становился чемпионом США и победил в престижном турнире «Золотые перчатки». После победы в 1960 году в отборочном турнире Клей попал в олимпийскую команду США. В Риме он без труда выиграл первые три боя. В финале ему противостоял поляк Петшиковский. Первые два раунда прошли в равной борьбе, но в третьем раунде Кассиус дожал противника и заслуженно победил по очкам.

Счастливый победитель вернулся домой. Америка встречала его с распростертыми объятиями. Почти все жители Луисвилля вышли на улицы, когда новый олимпийский чемпион в полутяжелом весе проезжал через родной город. На торжественных приемах отцы города выстраивались в очередь, чтобы сфотографироваться с восходящей звездой. А через несколько дней произошло то, что Кассиус Клей, судя по его поступкам, так и не забыл. Его не пустили в один из местных ресторанов. «Черномазым здесь не место!» – услышал Кассиус в свой адрес. «Это была боль, не сравнимая с болью от самого сильного удара», – признавался он позже. Клей и сам не заметил, как оказался на набережной. Его взгляд упал на завоеванную с таким трудом олимпийскую медаль. В сердцах он бросил золотой диск в воду. Первая олимпийская награда легендарного боксера до сих пор покоится на дне реки Огайо.

И все же труды Кассиуса не прошли даром. Тони Хансакер был ничем не примечательным боксером, но его имя вошло в историю бокса, ведь именно с ним 29 октября 1960 года Кассиус Клей провел свой первый поединок на профессиональном ринге.

Молодой боксер не разочаровал своих поклонников и победил при единогласном решении судей.

Тогда на профессиональном ринге господствовал Санни Листон, уголовник, не раз сидевший в тюрьме за вооруженное ограбление. Своими страшными ударами Листон просто выносил противников с ринга. Кассиус очень хотел драться с Листоном, но по существовавшим тогда правилам победитель Олимпийских игр получал место в конце десятки списка претендентов. И Кассиус начал восхождение к вершине профессионального бокса. Он победил одного сильного боксера за другим – повержены Дони Флиман, Ламар Кларк, Алекс Митеф, Джорж Логан, Билли Дэниэлс, Даг Джонс, знаменитый Арчи Мур, на счету которого до боя с Клеем было 182 (!) победы. Казалось, до боя с Листоном остался всего один шаг. Кассиус был молод и полон сил, в тоже время уже победил батальон соперников и знал, что надо делать на ринге. Но усталость накапливалась, и всерьез готовиться к бою с не самым сильным соперником не хотелось. И тут наступил час расплаты.

В июне 1963 года Кассиус решил показать себя Англии и в качестве тренировки собирался победить «одной левой» британского боксера Генри Купера. Их бой состоялся 18 июня. За несколько секунд до конца четвертого раунда Купер мощным крюком бьет Кассиуса прямо в подбородок. Невероятным усилием воли Клей заставил себя подняться. На его счастье, раунд закончился, и он без сил упал в своем углу. Секунданты пытались привести Кассиуса в чувство, но это им не удалось – Клей даже не понимал, на каком свете он находился. Было ясно, что на первых же секундах следующего раунда Купер добьет Кассиуса. Если бы не сообразительность секунданта, возможно, в этот момент и закончилась бы боксерская карьера Кассиуса Клея. В самом начале боя у Кассиуса немного порвалась перчатка, но на это никто не обратил внимание. Теперь же тренер обратился к рефери с просьбой дать возможность заменить перчатку. Две-три минуты ушли на безрезультатные поиски, но к тому моменту перчатка уже не требовалась. За это время секундантам кое-как удалось привести Кассиуса в сносное состояние, и он смог продолжить бой. В следующем раунде Купер получил сильнейшее рассечение, бой остановили, и Клею была присуждена победа техническим нокаутом. Этот бой Кассиус запомнил на всю жизнь.

Перед началом назначенного на 25 февраля 1964 года боя «луисвилльского губошлепа» (так журналисты прозвали Клея за невероятную разговорчивость) с Санни Листоном ставки на тотализаторе были 7:1 в пользу последнего. Но, несмотря на это, интерес к поединку двух сильнейших боксеров мира был просто сумасшедшим. К сожалению, этой бой стал одним из самых скандальных в истории бокса. За Санни Листоном стояла мафия, на карту были поставлены огромные деньги, и поэтому чемпион мира просто не должен был проиграть. Листон шесть раундов держался на ногах, но явно проигрывал по очкам. Видя, что дело плохо, в седьмом раунде Листон, ссылаясь на травмированное плечо, отказался от продолжения поединка. Чемпионом мира был объявлен Кассиус Клей, однако подобное развитие событий оставило за Санни Листоном право на матч-реванш.

Вскоре весь мир узнал, что человека по имени Кассиус Клей больше нет. Далекие предки боксера были рабами богатого землевладельца Кассиуса Марцеллиуса Клея. Однажды чернокожий слуга дал имя своего господина старшему сыну. С тех пор так называли всех старших сыновей в этой семье. Поэтому будущему великому боксеру дали имя Кассиус Марцеллиус Клей. Но гордый чемпион не хотел носить имя, доставшееся по наследству от белых рабовладельцев. Отныне чемпиона мира в тяжелом весе звали Мохаммед Али. Новоявленный Мохаммед перешел в ислам и вступил в общество «Черных мусульман», проповедовавшее весьма радикальные убеждения.

Этот шаг не был просто попыткой шокировать общество. Али безоговорочно соблюдал все заповеди, декларируемые «черными мусульманами», – не пил, не курил, не танцевал и не исполнял светских песен. Он даже готов был бросить бокс, осуждаемый руководителями секты как недостойное для правоверного мусульманина занятие. Но лучшей рекламы, чем Али, побеждающий на ринге во имя Аллаха, придумать просто невозможно. Тем более что к этому времени у Али закончился контракт с бизнесменами, продвигавшими его на ринге, и новым менеджером чемпиона мира стал его духовный наставник, сын руководителя «Черных мусульман» Герберт Мохаммед, который, надо сказать, неплохо заработал на этом. Вскоре Али сам стал проповедовать идеи «Черных мусульман». Народ валом валил на его проповеди, ведь кроме таланта боксера Али от природы был наделен даром красноречия и умел буквально одним словом завести публику.

Через три года Мохаммед Али бросил новый вызов Америке, еще более рискованный, чем переход в ислам и вступление в радикальную секту. В 1967 году его должны были призвать в армию. Нет, Али не испугался смерти во Вьетнаме. При его доходах он мог совершенно спокойно откупиться от службы, в крайнем случае, оставалась эмиграция, пусть и нелегальная. Но настоящий бунтарь, каким и был Али, не мог позволить себе оказаться трусом.

На медкомиссии Али буквально издевался над докторами. Диалог между ним и членами комиссии выглядел примерно следующим образом:

– Какой город является столицей Канады? – спрашивали Али.

– Сидней.

– Кто является президентом США?

– Вильям Шекспир.

Наконец настало время церемонии принесения присяги. На плацу военной базы в Хьюстоне выстроились ряды новобранцев. Офицер, проходя мимо строя, зачитывал текст, и рекруты в знак согласия с присягой поочередно выходили из строя. «Мохаммед Али!» – выкрикнул офицер. Али стоял на месте. «Эй, ты что, оглох? Мохаммед Али, выйти из строя!» – повторил офицер, но Али не шелохнулся.

О случившемся было сообщено прокурору Хьюстона. Опасаясь привлечь внимание журналистов, прокурор дал указание немедленно прервать церемонию. Поступок Али произвел эффект разорвавшейся бомбы. Весь мир облетели слова: «Мне нечего делать во Вьетнаме. Ни под каким предлогом я не буду солдатом Вооруженных сил США. Я никогда не возьму в руки оружие и не приму участия в войне, которую не одобряет Аллах».

Это был вызов системе, а система подобных выходок не любит. Против Мохаммеда было возбуждено дело об уклонении от воинской повинности. В мае 1967 года суд Хьюстона вынес приговор: 5 лет тюрьмы и 10 тысяч долларов штрафа. Только благодаря адвокатам и вмешательству некоторых влиятельных почитателей таланта Али он был оставлен на свободе под залог.

Но Мохаммед не угомонился. В 1978 году, в самый разгар «холодной войны» между США и СССР, он посетил Москву. Этот визит в столицу «империи зла» походил на государственный визит какого-нибудь президента или монарха. Али был принят самим «дорогим Леонидом Ильичем Брежневым», от которого получил его книгу «Малая земля» и «командирские» часы. Идиллия продолжалась недолго – через год СССР ввел войска в мусульманский Афганистан, и дружба между «большим черным человеком» и «страной победившего социализма» закончилась.

Но вернемся к боксу. И второй бой Мохаммед Али – Санни Листон оставил больше вопросов, чем дал ответов. Даже люди, сидевшие в первых рядах прямо возле ринга, не могли сказать, был ли так силен знаменитый «удар-призрак», от которого Листон рухнул на пол в первом же раунде. Но как бы там ни было, Мохаммед Али одержал победу нокаутом и был провозглашен чемпионом мира в тяжелом весе.

Флойд Паттерсон, Джордж Чувало, Кливленд Вильямс, Зор Фолли – многие пытались оспорить его титул, но Али был сильнее всех. И все же его победили, правда, не на ринге, а на бумаге. В 1967 году Али лишили титула чемпиона и запретили выступать на профессиональном ринге. Конечно, кому нужен «плохой американец», который не понимает, как это здорово – умереть за родину в далеких джунглях Вьетнама?

Мохаммед Али был отлучен от бокса на три года. Все его попытки вернуться на ринг оказались напрасными, даже обращение к властям, подписанное величайшими людьми Америки – Ирвином Шоу, Айзеком Азимовым, Элизабет Тейлор, Игорем Стравинским, Мери Хэмингуэй, Генри Фондой, Джоном Апдайком, – осталось без внимания.

26 октября 1970 года вся черная Америка ликовала – Мохаммед Али вернулся и победил, причем победил белого! Дельцы из боксерских федераций, давшие разрешение на возвращение Али, надеялись на Джерри Кворри – белого боксера, который был тогда претендентом № 1 на титул чемпиона мира. Уж он-то сможет побить этого «ниггера», который за три года без бокса наверняка потерял форму. Но Али был бесподобен. Только рассечение в третьем раунде спасло Кворри от неминуемого нокаута.

За этим боем внимательно наблюдал Джо Фрезер, чемпион мира в тяжелом весе, который за три года пребывания на профессиональном ринге уже заслужил звание «великий». До боя с Али Фрезер провел 26 боев, 23 выиграл нокаутом и не потерпел ни одного поражения. Но ведь и Али ни разу не проигрывал. Чем же закончится бой двух непобедимых чемпионов? С первых секунд боя, состоявшегося 8 марта 1971 года, стало ясно – противники достойны друг друга. Али неплохо провел первые раунды, но к концу боя знаменитый левый крюк Фрезера все чаще и чаще достигал цели. Развязка наступила в последнем, пятнадцатом раунде. Очередной крюк Фрезера буквально бросил Али на настил ринга. Он кое-как встал, держался до конца, но судьи отдали победу Джо Фрезеру.