Текст книги "Сияние Каменного Сердца. Чёрный Архангел"

Глава 11 «Наши проблемы»

Несмотря на планы, весь день я провел в бункере. Сначала была странная апатия, всё было лень, а к вечеру интерес к отдыху загорелся с новой силой.

Помылся, приоделся в чёрную рубашку и такие же брюки. Подкорректировал прическу – теперь челка волос была зафиксирована в стоячем положении. Я прям почувствовал себя новой личностью. Смотря на себя в зеркало, сразу приметил, насколько же мне нравится чёрный цвет. Насколько он мне к лицу.

– Отлично выглядишь, – заметил Оил.

– Спасибо, братец. Кстати, уже вечер… думаю, самое время погулять.

Я устроился на водительском сидении Оила, весело похлопав по рулю ладонями.

– Давай, флаг тебе в руки, куда отдыхать поедем?

Оил оценил предоставленную возможность и выбрал для меня весьма солидный клуб.

Открыв окно, я с упоением ловил жаркий ветер и попивал бренди, чувствуя неподдельное удовольствие. И всё идеально, если бы не вой сирены. Заглянув в зеркало заднего вида, увидел мотоцикл, который за мной гнался. Ну, я вроде, законопослушный – пришлось остановиться на обочине. С мотоцикла слез плотного телосложения офицер в чёрных очках и неспешно направился ко мне.

– Сэр, вы превысили скорость. Ваши документы, – сказал офицер.

– Да, сейчас, одну минутку, – я отхлебнул ещё немного бренди и отставил бутылку.

– Это что у вас, алкоголь? Вы пьяны? – брови офицера приподнялись.

– Разве что немного, – я пожал плечами.

– Немедленно выйдите из машины, – потребовал он.

Это уже начинает наскучивать.

– А вы верующий? – поинтересовался я.

– Вышел из машины, руки за спину! – свирепел полицейский.

Я открыл дверь, вышел из машины.

– Ответ – нет? Что ж, это поправимо, – хмыкнул я, подавшись к офицеру, и обнажил своё новое, истинное обличие.

Я схватил его за воротник рубашки, чтобы не дернулся. Подаваясь ближе к нему, я впервые увидел, как человек седеет прямо на глазах. Кажется, вид у Чёрного Архангела что надо, если судить по крикам полицейского, которые оборвались лишь тогда, когда он начал сипеть и схватился за сердце. Убедившись, что он потерял сознание, я отпустил его тело, которое с глухим стуком упало на асфальт, после чего взял его рацию и связался со штабом.

– Третий, что у вас случилось? – сквозь шипение послышался приятный голос женщины-диспетчера.

– Третьему требуется помощь, прием, – сказал я, отбросив рацию.

Оттащил тело на обочину, я вернулся в машину. А когда лез в салон, мельком увидел своё истинное лицо в зеркале заднего вида, от чего невольно вздрогнул. Мать твою…

– Вот теперь я его понимаю… – я сглотнул и вернул свой привычный облик.

Мы с Оилом двинулись дальше по шоссе, а через десяток минут наткнулись на карету скорой помощи, за которой ехали две полицейских машины.

Водители встречных машин не видели, как я сопровождал их взглядом, не снимая своих новых солнечных очков, которые одолжил у офицера на неопределенный срок.

– Ну, здравствуй, Вегас…

Вскоре мы въехали в чудный Лас-Вегас, прямиком к клубу The Sayers, который Оил выбрал для дальнейшего времяпровождения.

Припарковавшись около заведения, я прошёл внутрь, предварительно дав охраннику одну зелёную купюру – интерес к моей персоне сразу сошел на нет. И вот, наблюдая за бурной жизнью в клубе, моё настроение начало стремительно подниматься. Музыка, люди, атмосфера… просто красота…

– Ну что, детка… пора развлечься, – улыбнулся я и почти идеально влился в атмосферу клуба с первых же минут…

«Шоссе близ Лас-Вегаса»

Медики проверяли полицейского на наличие ран и возможных переломов с ушибами. Но единственной странностью была лишь практически сплошная седина уцелевших волос вокруг лысины, хотя возраст пострадавшего был около сорока лет.

– Пульс в норме, ран нет, давление стабильное. Сэр, что случилось? – спросил один из медиков, но офицер лишь дрожал от ужаса, проливая горячий чай на одеяло, которым его укутали медработники.

– Шим, расскажи, пожалуйста, что ты видел. Нам нужно знать, – попросил офицера его близкий друг, который тоже являлся блюстителем порядка. Но Шим не мог толком связать и двух слов.

– Лицо… его лицо…

– Ну, дружище… – похлопал его по плечу друг, – что ты увидел? Что было с его лицом? Кто это был?

– Вытянутая… вся чёрная, как смола… оскал… а его голова… дымилась. Вся-я-я-я! Затягивает… затягивает… – раскачивался на месте Шим, – человек… не человек! Сатана!

Полицейский забился уже в истерике, а медикам пришлось его привязать к носилкам. Когда полицейского собрались увозить в больницу, друг Шима в последний момент подошёл к одному из медиков.

– Как он? Есть шансы, что с ним всё будет в порядке? Он только сегодня с нами в отделе обедал, седины не было.

– Возможно, у него острый психоз. Есть вероятность, что увидел мираж. Не исключено влияние психотропных препаратов. Мы не знаем, что его так напугало, но постараемся сделать всё возможное, чтобы улучшить его состояние. Может, ему вкололи что-то.

– Хорошо, спасибо, – полицейский вскоре проводил взглядом уезжающую карету скорой помощи.

Уже когда все разъехались, друг Шима остался один рядом со своей машиной, а его облик растаял на солнце, как мираж. Теперь в его обличие можно было узнать Люцифера.

– Вот значит, чем ты занимаешься на свободе, Дантиэль. Вытянутая пасть, дымящаяся голова… ну и потрепало же тебя в тюрьме, братец, – поглаживая подбородок, рассуждал Люцифер, – но кто этот смельчак, который осмелился взять всю эту грязь, что копилась в тебе столько лет, на себя…?

«Гамбург. Особняк Гефеста»

Когда мой разум был отравлен влиянием Гефеста, отголоски мольбы о свободе лишь царапали изнутри надеждой, оставляя мелкие ссадины на душе. Моя вера в Андрея оставалась, пусть и глубоко внутри. И я не ошиблась, когда он покончил с Гефестом и освободил меня.

Вот она – свобода. И Андрей рядом – в очередной раз спас меня, выполнил своё обещание, как и всегда. Гефеста больше нет, мы вместе, а я неуязвима. Всё так, как мы когда-то и хотели. Казалось бы, что может быть не так?

Всё. Всё было не так.

Андрей вернулся не тем, кого я знала. Сразу чувствовала, что что-то не так, но не могла понять что именно. Не знаю, что именно представляет из себя Чёрный Архангел, но он полностью подавляет моего парня, его чувства.

В принципе, когда я принимала в себя пламя Феникса и сливалась с ним, тоже чувствовала себя странно и безучастно. Можно было бы списать на слияние Андрея с новой сущностью. Вот только я принимала Феникса, а Андрей взял на себя бремя Чёрного Архангела. Разница колоссальная, не правда ли? С одной стороны, я даже могла примерно понять его, почему он так поступает. Он мог просто еще не прийти в себя.

А с другой – было больно. Чертовски, сука, больно! Потому что я смотрела на Андрея и хотела увидеть в его глазах былую любовь, нежность ко мне. Но по итогу видела лишь безучастный взгляд. Он смотрел на меня, как на забавную, маленькую зверушку, которая вызывает только умиление.

Несмотря на весь опыт в наших отношениях, это был первый раз, когда мне хотелось просто скинуть с себя его руки, лишь бы он не прикасался ко мне. Чтобы мой Андрей хоть в мыслях допустил улыбаться над тем, как меня разрывает от злости? Нет, такого он бы никогда не допустил. Не знаю, вся эта его новая сущность – она будто отталкивала меня, заставляла себя презирать. Смотрит и, будто видит тебя насквозь, насмехаясь над каждой твоей мыслью. И я едва сдерживалась, чтобы элементарно ему не нахамить.

Ладно, Анна, что бы он там не говорил про «всё кончено», ты с этим не согласна. Андрей не раз спасал тебя, может, пришло твоё время попытаться его спасти? Хотя бы попытаться достучаться. Не может быть, чтобы всё, чем жил Андрей раньше, так сразу перечеркнула эта Тьма. И если есть хоть малейший шанс – им надо воспользоваться. Не знаю, как именно, но нужно. Иначе, зачем всё это было?

«Нужно ли ему это спасение? Его ведь всё устраивало, если так посмотреть» – обида пыталась продавить отголоски здравого смысла.

Я ведь осталась совершенно одна, а он с такой лёгкостью оставил меня. Сволочь…

– Заткнись уже! – я сдавила виски руками и подошла к бару Гефеста. Надо немного залить эту обиду алкоголем, иначе я совсем свихнусь одна.

Но даже несмотря на большой ассортимент спиртного в домашнем баре, предпочтения у Гефеста были дрянь. В основном, одна малиновая водка, которую я на дух не переношу. Потому что когда этот напыщенный петух пытался лезть ко мне, от него всегда несло этой перегонной малиной. Поэтому, все эти бутылки я просто поразбивала.

Ох, как же давно я элементарно не давала волю эмоциям.

Хотя, нашлось среди этого пойла дорогое виски. И сигары оказались у него неплохие – немецкие. И вот, бокал за бокалом, я принялась постепенно вливать в себя алкоголь, удобно устроившись в кресле Гефеста.

Проклятый урод. Ненавижу! Из-за него всё, сволочь. Если бы не он, все могло бы быть иначе. Вся эта злоба перерастала в откровенную ненависть, которая наполняла меня уже до краев. Так все сломать…

– Сука! – алкоголь окончательно разрушил все барьеры, а я подорвалась и смела все со стола Гефеста.

Эта яростная волна так быстро захлестнула мой разум, что я сорвалась. За считанные минуты я перевернула весь кабинет вверх дном, а остановилась лишь в тот момент, когда мои руки уже неконтролируемо полыхали.

Гори все ярким пламенем.

Тяжело дыша, я дала волю огню, который быстро заключил в свои объятья всё помещение.

– Надеюсь, ты будешь гореть вечно, – покачиваясь, я стояла на балконе и с долей злорадства наблюдала за тем, как догорает все, что меня как-то связывало с Гефестом. С пленом и унижениями.

Сделав небольшой глоток виски, я прикрыла глаза и подумала о бункере в Неваде, где хотелось оказаться.

Правда, с координатами вышла погрешность, что я рухнула на песок пустыни недалеко от входа в бункер. Чего я хотела добиться своим приходом? Не знаю. Может, поговорить с Андреем нормально? Он ведь сразу сказал, что могу обращаться к нему за помощью.

– Вот, на заре последней ночи, я в дверь последнюю стучу… – я перевернулась на спину и смотрела в ночное небо, когда губы едва пропускали строчки того стиха. Все барьеры под алкоголем основательно надломились, а я просто уже не могла сдерживать слёзы.

Он нужен мне. Где же ты?

Я просто думала об Андрее, о времени, что провели вместе. Как ласково он называл меня «маленькая моя». Хотелось просто оказаться рядом с ним и сказать, что не держу зла. Важно для него это или нет – я не знала. Но для меня это было важно.

В разуме, пока я думала о нем, промелькнули яркие картинки. Люди, бар, много мерцающего света… что?

Встряхнув головой, я, кажется, поняла, что значили эти картинки. Думая об Андрее, я смогла почувствовать его. Клуб? СЕРЬЕЗНО?

Меня окатило волной искреннего негодования. Я прекрасно знала, что можно делать клубе. Ладно, теперь я даже знаю, где Андрей находится. Ну, не прекрасный ли повод встретиться, а?

Попытавшись на этот раз не сбиться при перемещении, я оказалась в уборной этого клуба The Sayers, заодно почти привела себя в порядок перед зеркалом. Негоже перед столь чу-у-увственной натурой Чёрного Архангела являться в непотребном виде.

Тьфу! Самой тошно с таких мыслей.

Когда я оказалась в помещении самого клуба, то первым делом прошла за барную стойку, откуда найти Андрея не составило труда – вокруг него собралось немало дамочек, с которыми он, не стесняясь, заигрывал. О как.

Не знаю, чего именно я добивалась, наблюдая за происходящим, но пока могла только окончательно добивать себя алкоголем. Всё-таки заказанные коктейли сами себя не выпьют. Ещё и бармен текилы за счёт заведения плеснул. Ох, и развезло ж меня…

Сидя за барной стойкой, я почти не замечала то, что за мной пытался приударить какой-то парень, потому что смотрела только на то, как Андрей беззаботно развлекается. Всё это до сих пор казалось какой-то глупой шуткой, в которую я пыталась поверить.

Но спокойно страдать мне не давал этот парень неподалёку, уже пуская в ход свои мерзкие грабли. Это заметил бармен, а я сразу услышала его голос.

– Парень, не лезь к девушке, или я вызову охрану, – он хмуро осмотрел его. Но пьяного даже не волновали эти угрозы.

Не выдержав очередного прикосновения к себе, я просто схватила его раскаленной рукой за запястье. Из наглеца в мгновение вырвался крик боли. Вокруг началась суета, вокруг пострадавшего столпились люди, интересовались моим состоянием. Я же отмахнулась тем, что парень просто пролил на себя горящий абсент и обжегся.

Но среди этой шумихи, стало ясно одно – Андрей меня заметил. Понимая, что он может подойти ко мне, схватилась за недопитый стакан с текилой, которую начала не спеша попивать для храбрости. Мои ожидания оправдались – Андрей вскоре оказался рядом с барной стойкой и смотрел на меня с укоризной, словно взглядом обвинял меня в том, что помешала ему, видите ли, развлекаться.

И стоило ему только приблизиться, как я, в знак приветствия, просто плеснула ему в лицо тем, что было у меня в бокале…

***

Отплевавшись от, кажется, текилы, я посмотрел на Анюту, но перед этим заметил, что бармен за нами наблюдает с неподдельным интересом. Я мотнул головой, сделав незамысловатый намек, и он все понял, принявшись за свою работу.

– Какое милое приветствие, Анют, – заметил я, окончательно утеревшись от пойла, которым она меня облила.

– Я… ой, случайно, – Аня округлила глаза и завалилась на меня пьяным телом, – я очень… хотела тебя увидеть просто. А тут ты. С этими бабами! Ну чё, как они? Поделишься… может, со своей ма-а-аленькой сестренкой? – она невинно похлопала глазками, обдав меня мощным алкогольным амбре.

Я приобнял ее за талию, посмотрев ей в глаза.

– Ты чего так напилась то, сестренка? – я шутливо хмыкнул, передразнив ее.

– Потому что за ней глаз, да глаз нужен, – Аня вскользь прикоснулась к моему носу и ткнулась мне в грудь, – мне… мне выйти надо! А там эти, как их там? Ну, здоровенные такие, страшные! Охранники, во.

– Не бойся ничего, пойдем, – я повел Аню к черному выходу и, когда мы были уже на улице, на меня и состояние Анюты обратили внимание двое каких-то здоровяков.

– Эй, все нормально? Девушка, помощь нужна? – спросил тот, что самый здоровый.

– Все нормально, идите по своим делам, – ответил я.

– А я не с тобой разговариваю, – взбрыкнул бугай, сжав кулаки, – девушка?

– Сейчас тебе помощь… понадобится, если мешаться будешь, – Аня, пошатываясь, дернулась в сторону бугая, но я придержал ее.

– Тихо ты, тихо, – улыбнулся я. Тут подключился второй.

– Да они нарываются.

Достали…

Когда бугай сделал шаг, я в мгновение отстранился от Ани и замахнулся, врезав бугаю, от чего его нос с влажным хрустом провалился внутрь. Несмотря на увечья, он свалился без сознания. Второй хотел дернуться в мою сторону, но я сделал взмах рукой, отбросив его в стену, и он так же бессознательным телом свалился оземь.

В скором времени подъехал Оил, ожидая нас неподалеку. Я поправил брюки и посмотрел на Аню.

– Мешались, – я дернул плечами в легкой улыбке, – ну, и зачем я тебе вдруг понадобился в такое время, да и в таком месте?

– Ну, я просто думала о тебе, а потом вдруг увидела, где ты. Подумала, а почему нет-то? – Аня подошла ко мне и пристально осмотрела, прищурившись, – думаю, что не просто так ты здесь оказался, а я могла бы тебя расслабить. Ты же знаешь, какая я у тебя старательная.

Она положила ладонь мне на грудь и медленно повела ее вниз, попутно толкнув меня к стене. Уже через считанные мгновения она расстегивала мои брюки и начала опускаться на колени.

– Анют, – я слегка замялся, придержав ее за плечи. Какая напористая-то, – это лишнее.

– Я хочу сделать тебе приятно. Разве нельзя? – она положила ладонь мне на пах, – ты же сам хочешь.

– Анют…

– Руки убери, – отрезала она, что я невольно отпустил ее плечи.

Она безбашенная просто. Она бесцеремонно опустилась на колени прямо посреди этого переулка среди двух тел и взяла в ро-о-о-хохохо…

В следующие минуты я потерял всякое самообладание, балдея от ласк ее горячих губ и языка, а вскоре сам направлял рукой ее движения, иногда не скупясь на грубости. Но ей, судя по всему, всё даже более, чем нравилось.

Надолго меня не хватило, в один момент все напряжение скопилось внизу живота и в следующие секунды уже мощными толчками выплескивалось в этот славный ротик.

Признаю, я бы многое потерял, отказавшись…

Когда она закончила и сглотнула, то поднялась и сама бережно застегнула мои брюки.

– Сумасшедшая девка… – с легким смущением, но и не без восхищения сказал я.

– Не без этого, – а вот она без всякого смущения подтёрла уголки своих губ и улыбнулась, – понравилось, котик? Мне – очень даже.

В один момент я не удержался и подался к ней. Я взял ее за волосы, чуть потянул, что она запрокинула голову, пискнув, а я навис над ней. Наши губы были в жалких сантиметрах, её дыхание было горячее, а на алкоголь я уже не обращал внимания.

– Зачем ты это делаешь? – вне терпения прорычал я ей прямо в губы, смотря Ане в глаза.

– Разве, это так важно? Да и должен ты всё-таки понимать, что легко с тобой проститься не могу, – ее глаза метались по моему лицу, – хотела сказать, что не держу на тебя зла. И понимаю, почему всё так.

– Не держишь? То, что со мной опасно, ты, видимо, в толк никак не возьмешь? А если… – я крепче сжал ее волосы у корней, – я буду опасен, поймешь…?

– Пойму. Жаль только, что ты так и не понял, что мне плевать на опасность. Даже если она исходит от тебя, – она показательно подалась ко мне, едва нахмурившись.

Непробиваемая…

Когда наши уста соприкоснулись, а она сделала встречное движение губами, я сделал то, что давно пора было сделать – прикоснулся к ее виску, усыпив ее.

Аня обмякла, а я подхватил ее на руки и донес ее до Оила, устроив на задних сидениях.

– Давай в бункер ее, Оил. Проснется – прибью.

Когда я закрыл дверь, автомобиль тронулся с места, и я вернулся к черному ходу. Злость была уже не шуточная. Вроде обо всем поговорили, но нет! Надо меня было найти и устроить вот эту показательную сцену любви. Ну, разве что минет был хорош, чертовски хорош, это отрицать нельзя. А остальное…

Вскоре бугаи начали приходить в себя, и вот надо же так случиться, что не нашел я лучше варианта сбросить пар. Двумя больше, двумя меньше, какая разница?

Я закатал рукава рубашки, прохрустел шеей.

– Ну что? При даме я вел себя сдержанно, но дама ушла, – я ухмыльнулся, сжав кулаки…

«Клуб The Sayers. Лас-Вегас. Штат Невада»

Вернувшись в клуб, где продолжалось веселье, я подошёл к одной девушке, которую заприметил еще изначально. Слово за слово, мы с Кэтрин выпили и начали очень хорошо общаться. И вот, допив очередной свой коктейль, она, сидя рядом со мной за барной стойкой, приблизилась к моему уху и начала шептать.

– Там есть одна комната, где нас никто не побеспокоит, – томно прошептала она и провела рукой по моей груди.

Надо было забыться хоть немного. Только отвлекаться начал, Аня явилась. Ну, сейчас она проспит минимум до утра, а значит, мне ничто не помешает.

Приобняв девушку за талию, мы на весёлой ноте прошли в ту самую комнату, куда она предложила. Уже уединившись и наслаждаясь ласками разгорячённой Кэтрин, я вдруг почувствовал себя крайне гадко. Целуясь с этой девушкой, я упивался забавой, похотью…

Я просто желал утолить свой животный инстинкт. Проще говоря, Кэтрин я рассматривал, как объект для удовлетворения своего желания, которое начало во мне обострятся. И опять Аня! Нет… с ней все было по-другому. Иначе, горячее, чем с этой куклой.

И вот, когда Кэтрин начала снимать с меня рубашку, я понял, что совершаю какую-то глупость.

«Да что я вообще, чёрт возьми, делаю? Как идиот себя» – подумал я.

– Не-не, ладно, извини, – я отпрянул от нее, подобрав упавшую на пол рубашку, которую уже успела снять с меня Кэтрин, и стремительным шагом покинул комнату для уединения.

– Я что-то не так сделала? Тебе не понравилось? – догнала меня эта девушка.

– Это я что-то не так, видимо, делаю, – ответил я, чем, по-видимому, обидел Кэтрин.

– Не строй из себя недотрогу, ты и сам не Ангел, – надув губы, возмущалась девушка.

«И то верно» – подумал я.

«Бункер в Неваде»

По прибытию в бункер я застал Аню спящей на диване. Какой галантный автомобиль, не только затащить в машину может, а еще и доставить в ложе. Возьму на заметку.

Я присел на диван и вскоре невольно заметил, как её знобит во сне, поэтому укрыл Аню одеялом и погасил свет в мастерской, а сам, прихватив с собой бутылку водки, отправился к Оилу. Мы выехали из бункера в ночную пустыню, где я пробыл до рассвета, периодически откровенничая со своим другом.

– Оил, вот что мне делать с этой ненормальной? – задумался я, – она меня не отпускает.

– А ненормальная точно она?

– Может быть и я, но кто в здравом уме полезет ко мне, зная, кто я такой? Ты понимаешь, что я её… похоже, не люблю? Я, наверное, и не могу любить! Я не настолько зверь, чтоб обманывать её. Она и так со мной натерпелась в прошлом. Слушай, а может стереть ей память обо мне? Думаю, у меня получится. Устроится хоть в жизни девчонка, да блять…

Я хлопнул себя ладонью по лбу.

– Какой же бред я несу… я все равно этого не сделаю.

– Поговори с ней. Утром, как проснется.

Разве что и остается…

***

Вернувшись поутру в бункер, я сразу увидел в мастерской Аню – сидела на диване, держась за голову. Видать похмелье мучает. Стоя около Оила, я лишь без отрыва смотрел на неё. Анюта жмурилась от яркого света, но когда привыкла, осмотрела меня. Я подошел и присел рядом с этой сонной птичкой, сложив руки на груди.

– Ну-у? Как мы себя чувствуем? Если что, могу помочь с головной болью.

– Да нормально, – но судя по тому, как она поморщила нос, ей было далеко не нормально, – я вчера отрубилась, или это ты меня? Смутно помню. Текила, конечно, была определенно лишняя, но кто ж от бесплатного бухла отказывается?

– Да, я заметил, что бармен был весьма обходителен с тобой, – ухмыльнулся я, – а вот сама гадай, отрубилась или я, – на этих словах я загадочно улыбнулся.

– Такой – ты просто невыносим, – Аня покачала головой, но сказала это с улыбкой.

– Именно по этому ты решила отсосать мне? – припомнил я.

– Нет, потому что соскучилась, а так сказать не решалась, – пожала плечами Аня, – но изначально я, правда, шла с намерением поговорить. Но как-то не сложилось.

– Рот был занят, – усмехнулся я.

– Дурак, – Анюта, насупившись, пихнула меня плечом, – какой ты всё-таки порой дурак, Андрюш.

– Да ладно, мне все понравилось, – я приобнял ее, потрепав недовольную по волосам. Она в ответ попыталась отпихнуть меня, – тебя не поймешь, сестренка. Я дальше, ты ко мне, и наоборот.

– Это еще зависит от того, насколько у тебя развязан язык, – буркнула Аня и скривила губы, – во блин… я вчера это, психанула немного, когда ты ушел. В общем, особняка Гефеста больше нет. Это не страшно?

Ух ты, интересно. Птичка решила поиграть со спичками и случайно спалила целый особняк. Клево, одобряю.

– Вообще, – задумался я, – хотел предложить тебе там жить, но, видимо, уже не актуально.

– Я бы и так там жить не стала, после всего, – Аня закатила глаза, – так что же, я теперь бездомная и буду принудительно депортирована обратно в село? Раз мы с тобой расходимся.

Эта девчонка не оставляет мне выбора. Я приблизился и увалил ее на диван, нависнув над ней.

– Я тебе твой острый язычок однажды прикушу, – оскалился я, смотря в ее зеленые глаза, обдавая дыханием ее губы.

– Можешь сделать это уже сейчас, – Аня, будто показательно, облизнула свои губы, – в твоих интересах сделать это сразу.

Ну, напрашивается прям.

Я ничего не ответил. Подался чуть ближе, а когда наши губы соприкоснулись, я поцеловал ее. Этот огонь, который она разжигает, удержать невозможно. Это и злит, и возбуждает одновременно. Несколько движений губ, и я чуть отпрянул, заглянув в эти наглые глазенки.

– Ну-у-у, и где этот язычок прячется?

– А ты даже поискать не пытался, – Аня цыкнула и, разомкнув губы, нагло показала мне язык.

Меня это действие заставило улыбнуться. Я только подался ближе, и она спрятала язык. Ничего, достану…

Я впился в ее губы, а наш поцелуй разжигал такой пожар, что казалось, воздух вот-вот заискрится. В поцелуе я все-таки избавил ее от головной боли, чтобы ее ничего не отвлекало. Я уже расстегивал ее джинсы, когда она зарылась в мои волосы на затылке и прижимала крепче к себе.

Отбросив ее джинсы, я снова навис над ней, прорычав в ее разгоряченные губы.

– Ты не оставляешь выбора…

– А разве он был? – Аня приблизилась к моему уху и говорила уже шепотом, – возьми меня, я вся твоя…

Удержаться было уже нереально. Хотел поговорить с ней и проиграл, еще только завидев ее полусонную.

Когда я стянул ее белье уже до колен, мы вздрогнули от резкого стука в дверь мастерской.

Чертыхнувшись, я выругался и вскочил с дивана, а Аня округлила глаза и быстро натянула трусы, накрывшись одеялом.

– Я не помешаю? Привет, Андрей, привет А-…нна, – Гавриил замялся, отвернулся, – извините.

– Вообще-то помешал, – я говорил максимально сдержанно. Аня смотрела на Архангела, только одни глазенки торчали из-под одеяла, – говори, раз пришел.

– Есть одна проблема, – Гавриил почесал затылок, думая, как преподнести свою мысль, – Баал на свободе…