Текст книги "Стеклянный город. Падай, я поймаю"

Глава 4. Шатровский клуб

– Проект официально должны утвердить уже в следующем году. Это крайний срок, поэтому тянуть дальше некуда, – проговорило лицо с огромного экрана, который полностью занимал одну из стен в кабинете моего отца.

– Я не вижу ничего разумного в том, чтобы подвергать город искусственной опасности, Ларген, – недовольно сказал отец другому главе города.

Он восседал на своём кожаном кресле за рабочим столом, уперев локти на подлокотники и задумчиво потирая ладони друг о друга. Я же, облокотившись спиной на дверь в противоположном конце кабинета, молча стоял за пределами видимости главной камеры, чтобы мужчина с экрана не заметил моего присутствия.

– Никто из глав не считает это разумным, но не стоит забывать, для чего́ в первую очередь построена Пирамида. Это единственная модель подводного города таких огромных масштабов. И если её смогли построить, то это ещё не факт, что она будет функционировать так, как было задумано разработчиками.

– Восемьдесят лет мало для проверки? – подал я голос, перебив мужчину с экрана.

Взгляд отца пал на меня, но он не выразил недовольства по поводу того, что я вмешался в разговор. А Ларген сначала непонимающе свёл брови, затем, догадавшись о моём присутствии за пределами видимости камеры, спокойно проговорил:

– Здравствуй, Леон.

Ларген Диппен – пятый глава города, хороший друг моего отца и дядя моего хорошего друга. Будь на его месте какой-нибудь другой глава города, я бы помалкивал, ведь все переговоры, касающиеся дел города, строго конфиденциальны, и я не имею права их подслушивать. Но отец иногда позволял мне присутствовать на беседах, ведь в будущем мне наверняка понадобятся такие глубокие познания в делах города. Как-никак, он хочет, чтобы я продолжил его дело и занял кресло одного из глав города.

– Даже сотни лет может оказаться недостаточно, если город за это время не подвергнется случайным опасностям извне, – ответил мистер Диппен на заданный мною вопрос.

– Пирамида и не подвергнется никакой опасности. Не просто так ведь она была построена в одной из самых оптимальных зон, – зачем-то стоял я на своём.

– Пока существует хотя бы малейшая вероятность того, что с городом может случиться что-то непредвиденное, проект Пирамиды не может быть утверждён, – пояснил пятый глава города.

– Эта вероятность будет всегда, скольким бы испытаниям не подвергался город, – я оторвался от двери кабинета и прошёл в центр комнаты, чтобы меня стало видно собеседнику.

– Этого требуют документы, Леон, – вмешался в наш диалог отец, – отчёты по работе системы. От одной единственной печати зависит, будут ли строиться аналоги нашей Пирамиды. А чтобы печать была поставлена, город должен пройти проверку по всем пунктам.

– Понял, – задумчиво кивнул я головой, после чего спросил: – Какой именно опасности нас хотят подвергнуть?

– Это будет обговорено на сегодняшнем совете, – ответил мистер Диппен.

– И, Леон, – отец с предупреждением посмотрел на меня, – ни единого слова…

– Конечно, – поспешил я его обнадёжить, – само собой.

***

Я коснулся сканера на двери своего бойла, и после того, как компьютер распознал отпечатки, тонкая дверь машины отъехала вверх.

– Добрый день, мистер Фрайс, – сказал привычный женский голос, как только я сел в кресло.

Никогда раньше не обращал внимания на пожелания компьютера, но сегодня мне почему-то очень захотелось ему ответить.

В бойле автоматически включилась подсветка, и экран (он же лобовое стекло) выдал мне информацию о плане на сегодняшний день.

– Задайте направление, мистер Фрайс, – предложил компьютер.

Я пробежал глазами по плану:

Забрать темы следующей конференции

Записаться в новую секцию

Посетить библиотеку

Купить костюм

Посетить шатровский клуб в 13:00

Забрать Мэрэдит в 19:00

Я взглянул на указатель времени в верхнем углу экрана – до шатров оставался час. За это время я мог успеть либо забрать темы, либо купить костюм. Недолго подумав, я выбрал второе.

– Опио́н, – указал я название магазина, в котором всегда закупаюсь.

– Есть направление, – выдал женский голос, после чего еле ощутимо почувствовалось, как мой бойл поднялся над дорогой и плавно полетел по заданному курсу.

Откинувшись на спинку кресла, я достал из нагрудного кармана своей чёрной рубашки ин-ту. С конференции прошло два дня, и мне уже должны были перечислить баллы за участие, поэтому я решил проверить счёт. Я нажал на раздел баллов, и мне тут же высветилась сумма последних поступлений:

+20 баллов – ежедневная плата;

+20 баллов – за участие в учебной конференции;

+15 баллов – за выигрыш на учебной конференции.

Дальше были указаны списания оплаты:

– 37 баллов – посещение ресторана «Атлантос»;

– 83 балла – покупка гаджета.

В самом низу значился общий счёт размером в 474 балла.

М-да, посетить мне ещё три раза Моден Раунд, и счёт мой окажется на нуле. Надо бы поэкономить.

Я взглянул на лобовое стекло, где указывалось быстро сокращающееся расстояние до конечного пункта. На спидометре значилась цифра в 650 километров в час. Что удивительно, сидя внутри машины, совершенно не замечаешь такой сумасшедшей скорости. О ней говорят только пролетающие мимо за доли секунды другие бойлы.

За несколько минут до полной остановки машина начала тормозить. Конечно, блэкеровский транспорт мог останавливаться намного быстрее, но, дабы не причинить дискомфорт своим пассажирам, он замедлял ход постепенно. Въехав на ближайшую от магазина стоянку, машина полностью остановилась и опустилась вниз, а женский голос тут же доложил:

– Перемещение закончено, мистер Фрайс.

– Серьёзно? – усмехнулся я.

Как будто сам этого не заметил.

– Да, мистер Фрайс, вы можете покинуть автобойл, – не понял моей иронии компьютер. Признаться, он уже начал меня раздражать своими комментариями.

– Открой дверь, – скомандовал я.

– Пожалуйста, мистер Фрайс.

На этих словах дверь плавно отъехала вверх.

Как только я вышел из бойла, дверь встала на место, и вся подсветка разом потухла. Я направился к выходу со стоянки; отсюда до магазина мне предстояло ещё несколько минут пешего хода.

Через толщу стекла пробивались лучи дневного солнца, поэтому всё искусственное освещение было отключено. Мимо окон с наружной стороны пролетел патрулирующий флайтер стального цвета. Широкое стекло всегда сильно искажало его реальные размеры, поэтому изнутри города он казался маленьким. Но мне не раз доводилось видеть флайтеры, стоя на террасе виллы или на Поднебесной площади, поэтому я точно знал, что размеры их далеко не маленькие. Флайтеры патрулируют только верхние этажи, которые возвышаются над поверхностью воды. Всё, что ниже, наблюдается свимерами, но в тёмных глубинах океана их, как правило, не видно.

За пределами стояночного пункта людей было больше, однако такой суматохи, как на центральном кольце, не наблюдалось. Наверху всегда меньше народу и куда спокойнее, чем на нижних этажах. В основном здесь ходят блэкеры, достаточно часто приходится видеть и уайтеров, а вот грэйеры тут – большая редкость. По мере восхождения в Пирамиде их численность резко сокращается. Да и что им здесь делать? Живут они внизу, работают тоже; магазины, рестораны и клубы тут для них слишком дорогие. Их транспорт сюда даже не ходит, а наверх они могут попасть лишь с помощью транспортных кабин44
  Транспортная кабина – лифт, перемещающийся во всех направлениях, максимальная скорость которого достигает 250 км/ч.


[Закрыть].

Логотип «Опиона» светился красно-чёрными буквами, а тонированная стеклянная дверь то и дело разъезжалась в стороны, впуская или выпуская покупателей. Я вошёл в магазин, и тут же ко мне подбежали две уайтеровские продавщицы, форма которых сильно контрастировала с чёрным ассортиментом продающейся одежды.

– Здравствуйте, мистер Фрайс, – поприветствовали меня девушки, голоса которых слились воедино и раздвоенным звучанием напомнили мне Глорен.

– Добрый день. Мне нужен костюм для приёма, – с ходу обозначил я цель своего прибытия.

– Вы можете сразу пройти в примерочную комнату, мистер Фрайс, – предложила одна из продавщиц, – мы принесём.

Я всегда закупался в их магазине, поэтому все продавщицы прекрасно знали, ка́к меня нужно обслуживать. Шататься по рядам с одеждой я не любил, потому что из-за одного и того же цвета все наряды казались одинаковыми. Уайтерши приносили мне несколько костюмов из последних коллекций, и, после примерки каждого из них, я выбирал лучший.

Сегодня выбор наряда оказался очень кратковременным. Мне понравился первый же костюм, который я надел, поэтому другие даже не стал рассматривать.

– Вот этот, – сказал я, выходя из примерочной комнаты и протягивая продавщицам ин-ту, чтобы они списали баллы за оплату костюма.

– Одну минуту, сэр, – проговорила одна из девушек, забирая мою карточку.

Когда я переоделся обратно в свою рубашку и штаны (угадайте, какого цвета), продавщицы уже ждали меня у платёжной стойки.

– Вы хотите забрать заказ сейчас, или доставить его на виллу? – спросила одна из девушек, отдавая назад мою ин-ту.

– Доставьте на виллу, – попросил я, убирая в карман карточку.

– Как пожелаете, мистер Фрайс, – лучезарно улыбнувшись, сказала уайтерша. – Спасибо за покупку.

– Всего доброго, – попрощался я с продавщицами, после чего покинул магазин.

Бойл стоял на том же месте, где был припаркован, и, как только я коснулся сканера на боковом стекле, зажглась подсветка, а дверца транспорта бесшумно отъехала вверх.

– У вас одно напоминание, мистер Фрайс, – известил компьютер.

– Шатры55
  Шатры – логические игры наподобие шахмат с голограммными фишками (шатами) на фотопластинке в виде игрального поля.


[Закрыть], помню, – пробурчал я себе под нос, но Глорен всё равно решила озвучить содержание сообщения.

– Через тридцать минут начнутся занятия по шатрам.

Я скривил бровь и проговорил:

– Тогда хватит болтать и поехали уже.

– Задайте направление, мистер Фрайс.

Я возвёл глаза к прозрачному потолку: такое ощущение, что она издевается.

– Шатровский клуб, – выдержанно сообщил я конечный пункт поездки.

– Есть направление, – сказал голос, и тут же на экране появились значения времени и расстояния, а также траектория движения бойла до ближайшей к шатровской секции стоянки.

Машина как всегда незаметно набрала сумасшедшую скорость и, уводимая магнитной дорогой, полетела куда-то вниз, отчего у меня слегка закружилась голова.

– Глорен, покажи мне список секций, которые я ещё не посещал, – решил не тратить я время зря и сразу определить, куда мне нужно записаться.

– Пожалуйста, мистер Фрайс, – сказал компьютер, и тут же на его экране появился перечень возможных вариантов:

Каток

Велоезда

Эйрбол

Плавание

Роллоспорт

Теннисгол66
  Теннисгол – теннис с голограммными мячами и сеткой.


[Закрыть]

Ститчинг77
  Ститчинг – шитьё.


[Закрыть]

Сонатор88
  Сонатор – модернизированный клавишный инструмент.


[Закрыть]

Вокал…

В списке было ещё много другого, но меня заинтересовали плавание и теннисгол. Нужно выбрать что-то одно. Ладно, посмотрю, где поменьше народу. Почему-то меня всегда тянет туда, где мало людей и нет суеты. Именно поэтому я и пошёл три года назад в шатровкий клуб. Любителей логических игр в нашем городе не так много. Всего пять тысяч человек из семи миллионов живущих в Пирамиде. Это очень мало, если сравнивать, например, с количеством желающих ходить на эйрбол, число которых достигает семидесяти тысяч.

Секцию необходимо посещать, как минимум, один раз в десять дней. Работает она с утра до вечера. Там имеется несколько залов, поэтому свободных мест обычно довольно много.

Я посмотрел на оставшееся время передвижения – компьютер показывал семь минут. За окном бойла пролетали прозрачные стены офисов, где уайтеры неторопливо занимались своей работой. Блок офисов являлся, пожалуй, самым значимым местом в работе города, ведь именно здесь велись все его дела по охране, распределению ресурсов, разработке различных планов, оценке действия систем и многому-многому другому. В дальнейшем мне бы хотелось получить в офисе работу директора отдела связей и взаимодействий с наземными организациями.

Машина въехала в туннель, за стенами которого кипела жизнь центрального кольца. Понемногу бойл начал тормозить, а вдалеке показалась стоянка, которая была почти пуста. Это неудивительно, ведь на бойлах ездят только блэкеры, которые без нужды редко слоняются по кольцу.

– Перемещение закончено, мистер Фрайс, – как обычно доложила Глорен, когда машина приземлилась. – Желаете ли вы покинуть автобойл?

– Да, – лаконично произнёс я, после чего дверь машины сразу же открылась.

– Пожалуйста, мистер Фрайс.

Ничего не ответив, я вышел из бойла, и он автоматически отключился, погасив подсветку.

Через десять минут я был уже на месте. Вставив ин-ту в приёмник и отметив своё прибытие, я набрал на ручном гаджете номер друга.

– Я в третьем, – известил голос из динамика. – Поторопись, я давно тебя жду.

– Подхожу, – сказал я и отключил соединение.

Войдя в зал под номером три, я сразу разглядел своего друга среди немногочисленных игроков. Он уже занял для нас шатр, голограммные фигурки которого давно были расставлены по местам. Занято оказалось всего около десяти игральных столиков, а у одного из них собралась небольшая толпа болельщиков в серой униформе.

– Привет, Тео, – сказал я единственному представителю блэкеров в этом зале, если не считать меня самого.

– Там нешуточные бои проходят, – усмехнулся мой друг, глядя на компанию грэйеров, оккупировавших один шатр.

– Надо было тебе поиграть с ними, пока ждал меня, – сказал я без доли сарказма. На его месте я бы поступил именно так. Мне кажется, что эти грэйеры – весёлые ребята.

– Надо будет как-нибудь устроить дружеский баттл, – сказал мой друг.

Его полное имя Матео; фамилию, если честно, я не знаю. Он младше меня на год, а познакомились мы с ним как раз здесь, в шатровском клубе, ещё года два назад. Тео сразу мне понравился своей ненавязчивостью и толерантностью к другим пастулам. Среди блэкеров это редкость, поэтому я очень дорожу нашей ни к чему не обязывающей дружбой.

– Старт, – сказал Тео, и голограммные цифры над фотопластинкой, указывающие время, повели обратный отсчёт.

На одну партию давалось пятнадцать минут. Смысл игры заключался в том, чтобы уничтожить как можно больше шат противника, и чем крупнее фигура, тем больше очков она даёт. С наших голосовых команд шаты перемещались по кругам на поле, причём двигаться они могли только вперёд или вбок.

До пятой минуты игры счёт держался приблизительно одинаково, но потом Тео начал стремительно выбиваться вперёд, уничтожая мои шаты среднего размера. Он прекрасно знал, что это всего лишь одна из тактик моей игры: мелкими шатами удобнее защищать большие, а средние просто занимают лишнее пространство, поэтому я с лёгкостью их отдавал. Здесь, главное, не забыться и вовремя дать отпор.

На противоположной стороне зала, где разворачивался «нешуточный бой», как сказал Тео, компания грэйеров издала гвалт одновременно победоносных и разочарованных возгласов, отчего одни присутствующие одарили их сердитыми, а другие заинтересованными взглядами. Я относился, скорее, ко второму числу людей.

– Ещё двенадцать секунд, Даррен! – выкрикнул чей-то голос.

– Отыгрывайся! – присоединился другой.

– Налево, налево, Даррен! – кричали ребята одному из игроков.

– Десять! – выкрикнул кто-то из толпы. – Девять!! – к нему присоединились ещё несколько голосов. – Восемь!!! – теперь уже вся их компания считала время до окончания игры. – Семь!!!

Мы с Тео оторвались от своих шат и с интересом стали наблюдать за игрой грэйеров.

– Шесть!

– Е-восемь, бей его! – услышал я знакомый голос.

– Пять! – кричала толпа.

Некоторые из уйтеров повставали со своих мест и направились к выходу, подальше от шумной компании.

– Четыре!

– Последняя, Даррен!!!

– Давай направо!

– Три!

Странно, как за таким шумом компьютер ещё различал голосовые команды игроков.

– Два!

– Бей!

– Один!

– Да!!! – вскричала толпа, и за их гвалтом я даже не расслышал сигнал, оповещающий о конце игры.

– На последней секунде, Даррен! – снова крикнул знакомый мне голос, но в толпе я никак не мог разглядеть, кому он принадлежит.

– Весело же им, – сказал Тео, разворачиваясь обратно к нашему столу. – А это ведь только интеллектуальная игра. Представь, что на чемпионате по эйрболу они творят.

Я улыбнулся другу в ответ, и мы продолжили нашу куда более скучную игру.

– Ты всё время вёл, вот надо было тебе на последней минуте отдать три больших шата, – услышал я возмущённый девичий голос на том конце зала.

– У меня всё было под контролем, – сказал, видимо, тот самый Даррен.

– Ты слышишь, Рина? У него всё было под контролем, – рассмеялась девушка, передразнив голосом парня.

– Судя по выражению лица, с которым ты доигрывал партию, контроль твой вышел из-под контроля, – опять послышался тот самый знакомый голос.

Я вскинул голову и взглянул на компанию друзей, отделившуюся от остальных грэйеров и направлявшуюся к выходу из зала. Парня – Даррена – я сразу узнал: он был одним из участников команды на конференции. С левой стороны от него, то есть ближе к нашему шатру, шла девушка невысокого роста с кучерявой шевелюрой рыжеватого цвета – её я не знал. Зато вторая девушка, с каштановыми волосами, мне точно была знакома. Как там они её назвали? Рина? Нет, она мне точно представилась другим именем. Но каким?

Я невольно улыбнулся, вспомнив, как она сорвалась с места, выйдя за дверь конференц-зала. Интересно, успела она в итоге на свой поезд или нет? Надеюсь, что да, а то мне будет очень стыдно, если я узнаю, что из-за меня она опоздала. И приспичило же мне тогда поговорить! Будто никого другого для диалога не нашлось. А главное, она даже не подала виду, что опаздывает. Наверное, решила, что это будет выглядеть некрасиво с её стороны, или же просто постеснялась сказать. Но чего стесняться? Я бы всё прекрасно понял.

– Леон, не спи, – сказал Тео, щёлкнув пальцами перед моим лицом.

Я дал команду, и маленький шат передвинулся на один круг в сторону.

Шумная компания разбрелась, отчего в зале стало тихо. Пока Матео обдумывал следующий ход, меня опять унесли мысли.

Интересно, давно она сюда ходит? И ходит ли вообще? Я не раз здесь видел этого Даррена. Может, она просто пришла поддержать друга? М-да, ни одна из моих знакомых не сунулась бы в эту секцию, чтобы поддержать меня. Такие монотонные игры не для них. Хотя компания грэйеров только что доказала, что шатры могут быть очень даже азартными.

Я сделал ещё один ход, и Тео, покачав головой, уничтожил одну из моих больших фигур.

– Не отвлекайся, Леон, ты и так играешь не очень.

Я рассмеялся, услышав заявление друга.

– Ну, я тебе это припомню.

– Серьёзно, ты не пробовал попросить Глорен поднатаскать тебя?

– У тебя чуть что – сразу Глорен, – с долей возмущения проговорил я. – Ты хоть что-нибудь без её помощи делаешь?

– А что такого? Если мне что-то непонятно, я спрашиваю у неё. Почему бы и нет?

– А-три на А-четыре, – дал я указание большому шату и, наблюдая за его перемещением, спросил друга, особо не вникая в свои слова: – Как заниматься любовью ты тоже у неё спрашивал?

Матео уставился на меня озадаченным взглядом, не давая никакого ответа на мой опрометчивый вопрос.

– Ну, нет, я же пошутил, Тео! – покатившись со смеху, сказал я, чем заслужил недовольные взгляды в свою сторону. – Серьёзно? Ты спрашивал об этом у компьютера?

Тео тоже расхохотался.

– Ты даже не можешь представить, в каких красках она мне всё описывала, – сквозь смех проговорил парень.

Теперь уже наш истерический смех стал привлекать недовольное внимание. И не повезло же сегодня игрокам этого зала: сначала шумные грэйеры, теперь мы.

Таких выходок со стороны Матео я никак не мог ожидать. Мне он всегда казался очень даже скромным парнем. Каким же чудны́м надо быть, чтобы разговаривать с машиной о половом акте. А я ещё удивился, когда та «бегунья» ответно пожелала компьютеру всего доброго. Теперь на фоне моего чокнутого друга она показалась мне совершенно нормальной.

Глава 5. Лёд на дне

Ститчинг, искусство, сонатор, тегги, шатры, арт-танцы, пар-танцы, каток – какие только секции я не посещала в своей жизни. Всё это довольно интересно, но я не из тех людей, кто может долго заниматься одним и тем же. Единственное, на что меня ещё хватает, так это на сонатор да катание на коньках. И то, чувствую, последнее тоже скоро брошу. Терплю, только чтобы не записываться в новую секцию под конец образовательного года, ведь посещение как минимум двух дополнительных блоков – обязательно. Потом, когда учёба кончится и я начну работать, в посещении секций уже не будет необходимости. Но это случится только через два месяца, а пока приходится раз в десять дней разбивать себе локти и колени. Здесь вам не просто катание в своё удовольствие: миссис Пимм – тренер – выжимает из нас все силы и заставляет вытворять какие-то немыслимые трюки. Вдобавок она очень щедра на оскорбления. Хотя её можно понять. Блэкерша, работающая тренером по катанию на коньках, не может быть доброй. Мне её иногда даже жаль…

И это говорит грэйерша. Ну да, несмотря на мой цвет одежды, у меня есть прекрасная возможность получить работу где-нибудь в офисах благодаря своему уму. Главное, только дожить до экзаменов с ненормальными занятиями нашего тренера.

Хотя, возможно, миссис Пимм не так плоха, как мне кажется. Она цепляется лишь к тем, кто сильно выделяется из толпы. Конечно, с таким расчётом я должна быть последняя в списке её «нелюбимчиков», но здесь уже нужно сказать спасибо моей подруге Майне, которая имеет сильно бросающийся в глаза рыжий цвет волос. Дело в том, что изначально мы с ней вместе записались на каток, и, разумеется, миссис Пимм сразу невзлюбила Майну. Уже после пятого занятия моя подруга не выдержала такого давления со стороны тренера и покинула секцию. А гнев блэкерши автоматически перекинулся на меня. Тренер даже каким-то образом запомнила мою фамилию, и это, пожалуй, единственный случай, когда я не рада, что она кому-то известна.

– Делор, ты полежать сюда пришла?! – стальной голос тренера заставил меня вздрогнуть. – Давай тулуп, – скомандовала она и, немного подумав, добавила: – Двойной.

О, звёзды, помогите мне дойти сегодня до постели… или хотя бы доползти.

Я встала со льда и потёрла лодыжку.

– Ты как? – подлетела ко мне одна из знакомых грэйерш.

– Нормально, – почти не соврала я. Зарабатывать синяки стало уже привычным делом.

– Делор, поторопись! – прогремела миссис Пимм.

Она так и ждёт очередного моего провала. Давайте, ноги, не подведите меня.

Я разогналась до необходимой скорости и подпрыгнула, сделав двойной тулуп. Только, кажется, я немного не дотянула последний оборот. Ну и ладно, по крайней мере, устояла на ногах, что уже хорошо.

– Ужасно, – только и бросила миссис Пимм в мою сторону, после чего, развернувшись к одной из уайтерш, проговорила: – Давай, Мэрэдит, покажи нам двойной.

Девушка, к которой обратилась тренер, уверенно выехала на центральную часть катка, собрав на ходу свои длинные белокурые волосы в высокий хвост. В этот момент я уже присоединилась к общему строю и, услышав ободрительное «молодец» от всё той же грэйерши, стала наблюдать за блондинкой в середине поля.

Для разгона она сделала всего четыре шага, а потом подпрыгнула и, совершив ровно два оборота, с лёгкостью опустилась обратно на лёд.

– Вот так! – воскликнула восхищённая миссис Пимм.

С трибун послышалось несколько хлопков с одиночными восклицаниями, и все синхронно посмотрели в ту сторону, откуда донеслись звуки. На одной из верхних скамей зрительских мест где-то в середине ряда сидели два блэкера. Издалека их лица виднелись плохо, но нетрудно было догадаться, кто́ именно там находится. Фрайс довольно часто приходит под конец тренировки, чтобы забрать свою девушку, а его друг (тот, который очень любит веселиться в Моден Раунде) часто составляет ему компанию.

Мэрэдит помахала своему парню рукой и послала воздушный поцелуй. Меня всегда удивляло, насколько сильно люди могут подходить друг другу. На мой взгляд – они идеальная пара. Мне даже немного завидно, если честно, хотя я прекрасно понимаю, что завидовать особо нечему. У меня тоже когда-нибудь появится молодой человек, который будет меня очень любить, встречать после работы и с которым мы будем гулять по парку, а также проводить совместные вечера. Он несомненно появится в моей жизни, вот только я тешу себя этими словами уже на протяжении последних четырёх лет, а его всё нет. Встретить кого-то среди учеников я уже не надеюсь. Это ещё одна причина, по которой мне так хочется поскорее начать работать. Может быть, меня даже примут в офис, где основным рабочим составом являются уайтеры. И меня вполне радует расчёт, что моим парнем может быть представитель другой пастулы. Но, конечно, строить замки раньше времени не стоит, ведь, примут меня в офис или нет, зависит оттого, насколько хорош будет мой результат ООЭ. Я рассчитываю на высокий балл, потому что общий коэффициент моих оценок по всем предметам составляет девять из десяти возможных. Среди пятидесяти тысяч выпускников этого года таких, как я, наберётся не больше ста. А тех, кто имеет максимальный коэффициент – десять из десяти – можно вообще пересчитать по пальцам. Насколько знаю, Фрайс входит в их число. Однако он даже с низким баллом может легко заполучить работу в офисе, а мне же для этого нужно получить статус как минимум бронзового выпускника, то есть совершить не более восьми ошибок в тесте из двухсот вопросов. Вот и провожу все вечера в библиотечном блоке – работать в офисе же хочется. Я не раз себе уже представляла, как натолкнусь там случайно на какого-нибудь уайтера, выроню что-нибудь из рук, а он поднимет и подаст мне мои вещи, очаровательно сверкнув белоснежной улыбкой. В самых смелых моих мечтах мы в итоге целуемся в каком-нибудь пустынном кабинете. Ужасно глупо, но что делать? Потребность во взаимодействии с противоположным полом есть, а возможности исполнить её нет, вот и приходится удовлетворять свои желания мысленно.

– На сегодня занятие окончено! – прогремел стальной голос миссис Пимм.

Все заторопились к выходу с ледяного поля; я же осталась стоять на месте, чтобы не лезть в толкучку. Как-то раз одна из блэкерш с лёгкостью снесла меня у самого борта, из-за чего я (а не она!) была удостоена ещё одним язвительным замечанием от миссис Пимм. Наверное, у той девушки вышло это случайно, но она даже не помогла мне подняться. Только лишь бросила сухое «извини» в мою сторону. С тех пор я не лезу в первых рядах к выходу, чтобы покинуть ненавистный мне каток, а спокойно дожидаюсь, когда проход освободится.

Мэрэдит, любимица нашего тренера, тоже не торопилась покидать лёд. Она покружилась на месте, затем набрала разгон и сделала тулуп. Меня всегда удивляло, как легко у неё выходят эти трюки. Кажется, как будто она вовсе не прилагает никаких усилий.

– Давай тройной! – послышался голос одного из блэкеров, спускавшихся с верхней трибуны.

Я сразу поняла, что это сказал не Фрайс. Он был более спокойным, в отличие от своего неумолкающего друга.

– Тройной увидишь на соревнованиях, Рой, – крикнула Мэрэдит и подъехала к краю ледяного поля, куда уже спустились парни.

Она махнула рукой этому самому Рою, а затем слегка перегнулась через борт и поцеловала в губы Фрайса. Он, в свою очередь, ухватил её за талию и помог перелезть через ограждение.

Всё, Ариана, не смотри, это не для твоих глаз. Неужели меня опять накрывает зависть? Ненавижу это чувство. Ощущаешь себя ещё большим ничтожеством, чем ты есть на самом деле.

Я отвернулась и поехала к выходу, где уже стало посвободнее. Уверенно встав на нескользкую поверхность, я нажала голубые кнопки на обоих коньках и все застёжки с характерным звуком расцепились, что позволило мне легко снять атрибуты катания со своих ног. Вообще, при выходе с поля следовало нажимать на коньках жёлтую копку: тогда их лезвие принимало горизонтальное положение и вплотную придвигалось к подошве, что делало из них практически обычную обувь и позволяло дойти до раздевалки, где их можно было сменить. Но я же – особый случай. Мои коньки сломались спустя несколько занятий после покупки, когда я, в попытке сделать свой первый тулуп, очень неудачно приземлилась. Зубцы лезвия с передней стороны воткнулись в лёд, и сталь просто-напросто застряла в нём, а я отлетела с разломанным коньком метра на два, вывихнув себе ногу. Я ещё хорошо отделалась, но родителям ничего говорить не стала. Майна с радостью одолжила мне свои принадлежности для катания, которые без дела валялись в её гардеробном отсеке после того, как она бросила секцию. Размер ноги у моей подруги немного меньше, чем мой, поэтому её коньки мне неплохо натирают. И каждый раз после тренировки я спешу их снять как можно скорее.

Я присела на ближайшую скамейку и поставила босые ноги на прохладный пол, чувствуя, как пульсируют стопы. Я подождала пару минут, пока спадёт напряжение, а затем не спеша направилась по опустевшему корту к раздевалкам. Часы показывали семь вечера. Мы были последней занимающейся группой, и я любила покидать зал после всех остальных, потому что эти чувства умиротворения и спокойствия, создаваемые тишиной ледового катка, расслабляли меня после насыщенных тренировок.

Я вышла в коридор и свернула в противоположную от выхода из блока сторону, которая вела к раздевалкам. Мимо меня, дружелюбно попрощавшись, прошли две уже переодетые грэйерши. Я махнула им рукой, и мой взгляд натолкнулся на двоих парней в чёрных костюмах, которые тоже шли навстречу мне от раздевалок к выходу.

Нет, только не они! И что делать? Отвернуться, словно я их не вижу? Нет, это будет глупо. Здесь же больше никого нет, как я могу их не заметить? Придумала! Нужно бросить на них безразличный взгляд. Нет, подождите, а Фрайс? Мы же теперь как бы официально знакомы. И что? Поздороваться с ним? А вдруг он меня не помнит вообще? Так ладно, действую по ситуации.

– …а ты думаешь, чего я вечно таскаюсь с тобой сюда? – расслышала я слова Роя, когда парни подошли ближе.

– Так скажи Мэрэдит, она вас познакомит, – ответил Фрайс.

– Ты думаешь, я сам не справлюсь? – возмутился другой. – Эта девушка давно на меня глаз положила, я-то знаю.

Фрайс только усмехнулся в ответ, и между ними воцарилась тишина как раз в тот момент, когда мы уже подходили друг к другу. Я вскинула голову и тут же натолкнулась на два блэкерских взгляда.

– Привет, – улыбнулся Фрайс, глядя на меня.

Привет? Это о́н сейчас сказал? Мне́ сказал? Может, послышалось?

На секунду я даже потеряла дар речи от удивления, но быстро взяла себя в руки.

– Привет, – пролепетала я дурацким смутившимся голосом.

Он улыбнулся, а затем его взгляд зацепился за коньки, болтающиеся в моей правой руке. В этот момент они прошли мимо, но я почувствовала, как блэкер обернулся, чтобы посмотреть, в чём я добираюсь до раздевалки. Видимо, этот вопрос заинтересовал не только Фрайса, потому что буквально через пару секунд после того, как они прошли, я услышала тихий смешок его друга.