Текст книги "Стеклянный город. Падай, я поймаю"

О, звёзды, за что же вы меня так не любите?

***

– Добрый вечер! – крикнула я из захожей комнаты, вернувшись в свой квартирный отсек.

– Здравствуй, солнышко, – послышался голос отца из основной комнаты.

Я сняла обувь и положила её в очистительную ячейку.

– Ты одна? – снова послышался голос отца.

– Да, пап. А где все? – спросила я, входя в зал.

Он сидел за столом с пустой тарелкой около себя и что-то разглядывал в ин-те. Я чмокнула его в щёку и присела рядом.

– Мама на работе, а твой брат на курсах, – ответил он, устало вздыхая.

– Какие курсы? Опять технологии? – догадалась я.

– А что же ещё? – усмехнулся отец.

– Ты поел? – спросила я, придвинув к себе его пустую тарелку.

– Нет, только собирался, но мне позвонили из отдела, – сказал он, прокручивая в руке ин-ту.

– Они хоть что-нибудь могут сделать без тебя? – вздыхая, проговорила я, после чего встала и подошла к кухонному шкафу, чтобы достать смесь.

Смесь – это такая гадость, которая заменяет еду. В ней есть все необходимые для организма компоненты. В день нужно съедать как минимум один пакетик такой смеси. А ещё лучше – ничего, кроме неё, больше не есть. Говорят, что пища, которой мы питаемся, не удовлетворяет потребности нашего организма и даже отравляет его. Если честно, мне с трудом в это верится, ведь люди же питались как-то раньше этой едой, и ничего – жили да здравствовали.

Я поставила перед отцом тарелку с разбавленной смесью, а сама прошла к дивану.

– Ты не будешь? – спросил он, глядя, как я включаю транслятор, что занимал всю противоположную стену.

– Не-а, – помотала я головой.

Экран загорелся, и на нём большими буквами появилась надпись «Глорес».

– Мама не собиралась ничего готовить, – сказал он, обеспокоенно глядя на меня.

– Значит, ничего не поем, – вздохнула я.

Он отложил ложку в сторону и повернулся ко мне.

– Так нельзя, Ариана. Ты давно себя видела? У тебя и так с весом недобор, а ты ещё и моришь себя голодом перед экзаменом, – возмущённо проговорил отец.

– Я не морю себя голодом, пап, – попыталась я его успокоить. – Просто не хочу, правда.

Он посерьёзнел и отодвинул тарелку к середине стола со словами:

– Значит, и я не хочу.

В этот момент в захожей комнате послышалось шуршание. Отец с долей злости посмотрел на меня, но больше ничего не сказал относительно поднятой темы.

– Аллен, – позвала я, и тут же в дверях показался мой младший брат.

– Представляешь, что я узнал, Рина?! – тут же воскликнул он. – Привет, пап, – добавил Аллен, увидев отца, сидящего за столом. – Так вот, самая верхняя точка Пирамиды – это принимающий антенный аппарат. И знаешь, откуда на него поступают сигналы?

Он запрыгнул на диван рядом со мной и с трепетным ожиданием уставился на меня своими огромными голубыми глазами, что были очень похожи на мои.

– С суши. Это логично, Аллен, – проговорила я.

– Да! То есть, нет! Ну, вернее, не только. Пап, а ты как думаешь? – повернулся он к отцу, который так и не притронулся к тарелке со смесью.

– С космических кораблей, – в один голос проговорили мы с отцом.

– Ага, представляешь? – Он снова направил свой восторженный взор на меня.

– Очень даже представляю, а как же иначе? – улыбнулась я и притянула младшего брата к себе, потрепав и без того лохматые каштановые волосы.

Он вырвался из моих рук с недовольным бурчанием и подбежал к столу.

– Я такой голодный. Чьё это? – спросил Аллен, указывая на тарелку. – Я это съем, – не дожидаясь нашего с отцом ответа, сказал брат, после чего ухватил ложку левой рукой и, даже не подумав сесть на стул, начал уплетать невкусную смесь за обе щеки.

– Научил бы и сестру свою так же питаться, – сказал отец, настроение которого явно изменилось в лучшую сторону после прихода Аллена.

Вообще-то, и у меня настроение сразу поднялось. Мой двенадцатилетний брат был одним из тех редких чудо-человечков, которые заряжали всех вокруг своим позитивом.

– А что такое? – спросил Аллен, не отрываясь от трапезы.

– Да вот, не ест ничего.

Брат вопросительно посмотрел на меня. Я слегка ему подмигнула, и он, сделав кивок, перевёл взгляд на отца, проговорив:

– Ей и не надо, а то растолстеет и точно никогда не найдёт себе парня.

– Аллен! – воскликнула я, подскочив с дивана.

Вот маленькая зараза. Сейчас ещё отец подумает, что я из-за этого не ем.

В тот же момент послышался короткий сигнал, и надпись на экране транслятора сменилась картинкой.

– О, новости, – встрепенулся брат, отставляя пустую тарелку в сторону и усаживаясь наконец-таки на стул.

Отец пропустил последние слова сына мимо ушей и, облокотившись на спинку стула, сказал мне:

– Надеюсь, это была шутка насчёт парня.

– Ну конечно, пап, – поговорила я, подходя к столу.

– Ладно, – поверил он на слово и спросил: – Посмотришь новости?

– Нет, у меня ещё много заданий, – я ухватила со стола тарелку и, пройдя к кухонной стойке, убрала её в очистительный отсек. – Расскажешь, если будет что-то интересное.

– Я расскажу, – вставил брат, пробарабанив ладонями по столу.

Я направилась в свою комнату и, проходя мимо Аллена, снова взъерошила ему волосы. На этот раз он не попытался увернуться, а лишь недовольно буркнул, не отрывая взгляда от экрана:

– Я тебе отомщу.

Я тоже посмотрела на транслятор, где главный вещатель сообщал о всех новостях минувшего дня. Картинка сменилась, и на ней появились семь глав города, которые сидели за длинным стеклянным столом и вели какую-то беседу. Среди них я сразу разглядела Саймона Фрайса – отца моего «нового знакомого». Не знаю, почему взгляд пал именно на него.

Экран вышел из моего поля зрения, так как я перешла в коридорчик, ведущий к спальням. Когда я подступила к своей комнате, дверь бесшумно отъехала в сторону, впуская меня в небольшую, но уютную обитель. Не успела дверь спальни закрыться, как по нашему квартирному отсеку пронёсся звонок, известивший о том, что к нам пожаловали гости.

– Иди к себе, Аллен, – расслышала я приглушённый голос папы за стеной.

По всей видимости, пришли к отцу, и, скорее всего, это были его коллеги по работе, ведь только в таких случаях он отправлял нас с братом по своим комнатам.

Я устало плюхнулась на кровать и уже хотела расслабиться, как кто-то забарабанил по двери в мою комнату с наружной стороны.

– Аллен, твоя комната дальше, – попыталась я спровадить брата, чтобы спокойно насладиться тишиной и одиночеством.

Очередные стуки в дверь дали понять, что у меня этого не выйдет.

– Глорен, открой дверь, – со вздохом проговорила я.

– Да, мисс, – не смел ослушаться меня компьютер.

Проход практически бесшумно открылся, и в комнату влетел Аллен. Он подскочил к моему рабочему столику, схватил с него какой-то предмет и поспешил подставить его между стеной и дверью, чтобы последняя не смогла плотно закрыться. Он довольно часто делал что-то необъяснимое, поэтому я молча и уже без особого удивления наблюдала за его действиями.

– Подслушивать нехорошо, – наставительно проговорила я, когда догадалась, что́ задумал брат.

– Вот и не слушай, – отмахнулся он, прикладывая ухо к узкому пространству в дверном проёме.

Я правда не хотела подслушивать беседу отца с его коллегами, но не зря же Аллен выбрал именно мою спальню – она располагалась ближе всего к залу, поэтому слышимость из главной комнаты была хорошая.

– …и команда уже занялась поисками локализации утечки, – расслышала я приглушённые слова одного из коллег отца, когда мы с Алленом оба замолчали.

– Есть вероятность того, что неправильно были рассчитаны объёмы поступившей загрязнённой и очищенной воды? – спросил мой папа, голос которого звучал суровее обычного.

– Всё было не раз перепроверено, поэтому ошибку в расчётах уже исключили, – послышался второй незнакомый голос.

В этот момент Аллен повернул голову в мою сторону и бросил на меня ошеломлённый взгляд. Могу поспорить, на моём лице читались примерно те же эмоции, ведь стоило мне услышать что-то о проблемах или поломках в функциональном устройстве Пирамиды, как у меня начинали трястись коленки.

– Закрой дверь, Аллен, я не хочу…

– Тс-с-с, – шикнул на меня брат, приложив указательный палец к губам.

– Я связался с секретарём глав города, – вновь послышался голос отца, – беседа с ним состоится через час.

– Все отчёты подготовлены, – ответил один из гостей, – как только станет известно что-то ещё, мы тут же доложим.

На этом моё терпение вконец иссякло. Поднявшись с кровати, я прошла к двери и, толкнув Аллена в сторону, убрала предмет, сдерживающий дверь. Та плотно закрылась, поэтому недовольства брата, которые он немедленно поспешил выразить, никто не услышал.

– Молчи, Аллен, это не для наших ушей, – попыталась я его утихомирить.

– Какая разница? – парировал он. – Как будто кому-то хуже оттого, что мы знаем.

– Если отец отправил нас по комнатам, значит, он не хочет, чтобы мы знали. А захочет – сам скажет.

– Отстань, – только и отмахнулся брат, поняв, что со старшей сестрой спорить бесполезно.

Он сел на стул за моим рабочим столом и обиженно сложил руки на груди. Я же, вспомнив тему разговора отца с его коллегами, странно поёжилась, будто бы от холода.

– Не люблю все эти дела, – поникшим голосом проговорила я, возвращаясь в свою кровать.

– Да всё нормально, – поспешил успокоить меня Аллен, – будь что-то серьёзное, Глорен бы давно уже била тревогу.

– Почему-то сильно в этом сомневаюсь, – покачала я головой. – Кому нужно наводить панику среди людей?

– Не доверяешь компьютеру, доверься отцу. Если он не спешит каким-либо образом вывезти нас из города, значит, всё нормально, – с умным видом заключил брат.

– И в самом деле, – согласилась я. – Подумаешь, небольшая утечка воды. За восемьдесят лет наверняка и не такое случалось, – попыталась я настроить саму себя на позитивный лад.

Глава 6. Моден Раунд

Мы с Мэрэдит вышли из бойла на стоянке самого модного клуба города. На моей руке завибрировал гаджет, и я нажал значок «Принять входящий», отчего тут же на экране наручного сота99
  Сот – гаджет, сделанный по типу наручных часов, но выполняющий много различных функций, в том числе и разговорных.


[Закрыть] появилось лицо Роя.

– Эй, может, вы поторопитесь?! Хватит уже целоваться! – под оглушающий рёв музыки крикнул в гаджет друг.

– Мы ещё не начинали, – влезла Мэрэдит в объектив камеры.

– Уже здесь, Рой, – сказал я как можно громче, чтобы он услышал.

– Я вижу! Всё, давайте! – На этих словах его лицо исчезло с экрана.

Я подошёл к настенному автомату при выходе со стоянки и вставил в него ин-ту.

– Платёж осуществлён, – сказал компьютерный голос, возвращая мне карточку.

Я положил её обратно в карман и отступил на пару шагов назад, равняясь с Мэрэдит.

Белые ворота начали подниматься, выпуская искусственное освещение в темноту ночи. Вода в нескольких метрах под ногами билась о грань Пирамиды, расплёскивая брызги, а прямо перед нами появился стеклянный помост, ведущий к огромной крутящейся сфере, словно подвешенной в воздухе. На самом деле снизу из воды к клубу подходило крепление, которое в то же время и крутило шар, но его не было видно. Иногда океан поднимался на несколько уровней, тогда основание клуба тонуло в его водах, как бы держась на плаву.

Когда мы взошли на помост, стеклянная сфера начала останавливаться. Она переливалась разными цветами, а внутри неё, выше срединной линии, веселилась молодёжь. Над головой открывалось небо, но звёзд видно не было из-за яркого света, которым мерцал клуб. От солёного воздуха и ощущения лёгкого ветерка, окутывающего тело, даже немного закружилась голова.

Сфера остановилась, пристав входом к краю помоста, и прозрачная дверь отъехала в сторону, впуская нас в предклубное помещение. Из-за звуконепроницаемых стен музыки слышно не было. Как только дверь за нами встала на место, сфера вновь медленно начала набирать обороты.

– Привет, Леон! – воскликнул кто-то из моих знакомых, вышедших сюда перевести дух.

– О, Леон, – послышался голос из другой компании, стоящей почти у самого входа в танцзал.

Я приветственно кивнул в обе стороны, а Мэрэдит взяла меня за руку и потянула к следующей двери. Некоторые из присутствующих девушек бросили на неё оценивающий взгляд, но Мэрэдит не обратила на это никакого внимания. Она уже привыкла ко всей ненависти и зависти, которые порождались близким общением со мной, да и вообще значительным превосходством Мэрэдит над другими. Каждая вторая желает быть на её месте, и среди них встречаются очень даже хорошие девчонки, но я ведь не могу разорваться. Честно говоря, такое внимание со стороны противоположного пола уже начало мне немного надоедать. Это, пожалуй, одна из тех многих причин, по которой я не хочу расставаться с Мэрэдит – все знают, что у меня есть девушка, и поэтому количество попыток завоевать моё сердце уменьшается вдвое.

Мы вошли в клуб, и в ушах тут же зазвенела громкая музыка. Сфера была переполнена, и мы, не останавливаясь, прошли к VIP-зонам.

– Сюда, мистер Фрайс, – сказал один из охранников, открывая перед нами тонированную дверь.

Мы вошли внутрь, где наша компания уже давно начала веселье без меня и Мэрэдит. На светящемся диванчике, слившемся своим основанием с полом, а спинкой – со стеной, сидела Морал Блэк – моя хорошая подруга, котораяпринимала участие со мной на последней учебной конференции. Рядом с ней попивала свой пламер1010
  Пламер – алкогольный напиток, переливающийся оранжево-голубым цветом, напоминающим языки пламени.


[Закрыть] светловолосая уайтерша по имени Ильнора, которая также являлась неизменным членом нашей тусовки. На столике перед ними стояли пустые бокалы из-под различных напитков. На танцполе под лектохаос1111
  Лектохаос – модерное направление в музыке.


[Закрыть] зажигали все остальные, а это: блэкер Верн Диппен – племянник Ларгена Диппена, яростный любитель всякой техники и электроники; блэкерша с фиолетовыми волосами Сайнея Версаль, которая очень любит экспериментировать со своей внешностью; уайтер Гароль Бэлтон – парень Ильноры; и, разумеется, завсегдатый тусовщик, душа нашей компании – Ройман Краммер, он же просто Рой. Увидев нас с Мэрэдит, он подошёл к барной стойке и нажал на автомате значок пламера. Тут же машина выдала напиток оранжево-голубого цвета.

– Я не буду, Рой, завтра конференция, – сказал я, подходя к другу.

– Ты думаешь, я тебя спрашиваю? – усмехнулся он. – Трезвым сюда вход воспрещён! – Рой сунул мне в руку бокал, а сам приготовил ещё один такой же коктейль для Мэрэдит.

– Если мы завтра проиграем, это будет твоя вина, – сказал я и сделал глоток.

– Всю ответственность беру на себя. – Он протянул напиток моей девушке, слегка пролив его на пол, а затем извлёк из автомата последний для себя.

– Сколько ты уже выпил? – обеспокоенно спросил я у пошатывающегося друга.

– Я – Краммер – поглотитель пламеров! – зловещим голосом воскликнул Рой, после чего развернулся и пошёл обратно к танцполу, бросив напоследок слова: – Ты всерьёз думаешь, что я считаю бокалы?

Я безнадёжно покачал головой и сделал ещё один глоток. Горячий напиток обжёг горло и просочился вниз. Почти моментально я почувствовал головокружение, а также некую лёгкость в ногах.

– Пойду сяду, – сказал я Мэрэдит и направился к дивану.

– А я потанцую, люблю лекто, – бросила она и, оставив свой напиток на барной стойке, присоединилась к остальным на танцполе.

Морал и Ильнора о чём-то беседовали, а когда я подошёл, обе приветственно махнули мне рукой. Опустив свой бокал на заставленный стол, я сел на диван, отчего его подсветка моментально сменилась с жёлтого цвета на зелёный.

– Ты один? – спросила Морал, придвигаясь ко мне.

Я бросил на неё удивлённый взгляд, проговорив:

– С Мэрэдит, вообще-то.

– Да я не про неё, – немного вспыльчиво проговорила подруга. – Викториан ничего не спрашивал обо мне?

А, мой ненормальный братец. Точно, она же без ума от него.

– Я его вижу реже, чем ты, Мо, – усмехнулся я.

– И вы даже не перезваниваетесь? – раздосадованно спросила Морал, затем резко добавила: – И хватит звать меня Мо.

– О чём нам с ним говорить, Мо… рал? – поспешно добавил я, столкнувшись со злостным взглядом её серых глаз.

– Не знаю, вы же братья, вам виднее! – вдруг вспыхнула подруга.

– Да мы ладим не лучше, чем ты с каким-нибудь грэйером, – только и усмехнулся я в ответ.

Морал поморщилась при упоминании ненавистной ей пастулы и отодвинулась обратно на прежнее место.

Я взял со столика свой напиток и, сделав большой глоток, откинулся на сливающуюся со стеной спинку дивана. Тонированные стекла VIP-зоны не позволяли любопытным посетителям клуба наблюдать за тем, что происходит внутри. Но мне отсюда прекрасно был виден главный танцпол на «свободной зоне», который ломился от натиска блэкеровской и уайтеровской молодёжи. Иногда в толпе мелькали даже грэйеры, но почему-то с каждым моим морганием их становилось всё больше… и больше… ещё больше. Чёрные и белые цвета за стеклом слились в сплошной серый оттенок в моих глазах от действия пламера. Я помотал головой и перевёл взгляд на окно с левой стороны. Там за стеклом чернело беззвёздное небо… А нет, вот звезда, и вот ещё несколько, их много… очень много. Да что такое! Я закрыл лицо руками, буквально чувствуя, как музыка отдаётся эхом в каждой клеточке моего тела. Я даже ощущал кручение сферы, хотя, как правило, этого не замечаешь, разве что при выходе из клуба. Внутри меня всё горело и в то же время леденело… Лёд, так много льда. По нему скользят чьи-то коньки, а теперь эти же коньки просто болтаются в руках… В руках босоногой бегуньи. «Привет, – сказал её голос в моей голове и тут же растворился в следующих фразах: – Она пожелала всего доброго. Я всегда ей отвечаю. … Делор». Подожди, а имя? Как твоё имя? «Можно просто… Ариана», – отозвался голос в ответ. Да, точно, Ариана. Так, стоп!

Я открыл глаза – перед ними всё плыло, но постепенно предметы стали приобретать свои истинные очертания. Мой бокал оказался почти пустым. Когда я успел его выпил?

Ко мне подлетела Мэрэдит и плюхнулась на диван, отчего он вспыхнул новым цветом (на этот раз голубым). Она закинула на меня ноги и, прильнув к самому уху, спросила:

– С тобой всё в порядке? – По-моему, она даже слегка коснулась губами моей кожи.

– Ага, – в экстазе проговорил я, закрывая глаза. – Давай ещё…

Она вновь коснулась губами уха, а затем мелкими поцелуями добралась до губ, повернув моё лицо навстречу своему. Я открыл глаза и столкнулся с опьянённым взглядом её синих глаз. Нет, подождите. Почему синих? У неё же карие. Я отстранился и несколько раз поморгал.

– Что? – озадачилась Мэрэдит моим действием. Тем временем цвет её глаз пришёл в норму.

– Ничего, – ответил я и вновь прижался к пухлым губам своей девушки.

Моя рука скользнула вниз по её талии на бедро, а она запустила пальцы в мои волосы, крепче впиваясь поцелуем. По телу начало распространяться блаженное чувство, сосредотачиваясь в нижней части тела. Она запрокинула голову назад, и я по шее начал спускаться ниже, прижимая её бёдра к себе.

– Эй-эй, тише, ребят! – где-то отдалённо послышался голос Роя. – Если уж так невтерпёж, то найдите себе свободную зону! – рассмеялся он.

Мы с Мэрэдит оторвались друг от друга, но по телу не переставал гулять соблазн.

– Хочу… тебя, – сбивчиво и тяжело дыша, проговорил я, после чего она встала и повела меня к выходу.

Глава 7. Голосую за…

Я вошла в аудиторный зал и, отыскав глазами Даррена, который сидел за судаторским столиком в первом ряду, направилась к нему. Народу собралось уже довольно много, так как до начала конференции оставалось чуть больше десяти минут, о чём вещали часы на центральном экране. Я машинально окинула взглядом командные столы: уайтеры были уже в полном составе, а среди блэкеров не хватало ещё троих, причём никого знакомого из тех, что присутствовали, я не увидела.

– Давно ты здесь? – спросила я у друга, усаживаясь за соседний столик почти на самом краю ряда.

– Нет, только пришёл. – Он огляделся, ища кого-то глазами. – А Майна? Она сказала, что придёт с тобой.

– Передумала, – ухмыльнулась я, а затем передразнила её голосом: – «Не хочу слушать эти нудные разговорчики».

– Правильно! Вот и нужно же было тебе меня сюда затащить. Сейчас бы преспокойненько готовился дома к экзамену.

– И оставил бы меня здесь одну? – возмутилась я.

– Да зачем оно тебе вообще нужно? – вопросом на вопрос ответил Даррен.

– Что значит«зачем»? Знаешь, сколько баллов дают за судаторство?

– Десять! – воскликнул мой друг. – И что я куплю на десять баллов?

– Ну, не знаю, может, рубашку, – предложила я, глядя на его почти побелевший от чисток свитер.

– Да? Как думаешь, какого цвета? – Он наигранно почесал подбородок, как бы задумавшись, после чего проговорил: – Серый подойдёт? Какой смысл покупать сто одежд одного и того же цвета?!

В чём-то он прав, но мне, как девушке, его не понять, поэтому я просто возвела глаза к потолку.

– Только не надо теперь меня обвинять в том, что я отняла у тебя драгоценное время.

– Да ладно, всё нормально, – смягчился Даррен. – Раз уж я здесь, отомщу как следует блэкерам за их прошлый выигрыш. – На этих словах он злорадно потёр ладонь о ладонь.

– А когда же будешь мстить уайтерам за то, что они голосовали за блэкеров, а не за нас? – рассмеявшись, спросила я.

– Буду мстить по очереди, – подумав, сказал он и уткнулся в экран на своём столе.

Мимо нас прошла компания блэкеров, и один из них занял третье место за командным столиком. Два кресла по-прежнему пустовали. Те ребята, которые сидели на трёх других, не были в команде в прошлый раз – я точно помню. Неужели, весь их состав сменился? Да нет, не может быть такого. Без Фрайса и той черноволосой им далеко не уйти. Тогда где же они? Я взглянула на часы, которые показывали четыре минуты до начала. За прошедшее время зал заполнился почти до отказа, ведь не менее четырёхсот учеников последней ступени решили посетить образовательную конференцию. Мистер Мертон уже занял своё место за стойкой и готовился к вступлению. По его выражению лица было видно, что и он беспокоится по поводу отсутствия двух участников блэкеровской команды.

Давай же, Фрайс. Десять баллов – это и в самом деле слишком маленькая плата за два с половиной часа впустую выброшенных из жизни. Я хочу услышать реально стоящую этого времени дискуссию… И поздороваться с тобой ещё разок.

Мистер Мертон посмотрел в сторону входа и слегка кому-то кивнул, зафиксировав время на своём компьютере. Я обернулась и увидела черноволосую подружку Фрайса, а следом и его самого собственной персоной. Нет, подождите, там кто-то ещё. За двумя блэкерами шла уайтерша со светлыми волосами. Конечно, Мэрэдит.

Всё, Рина, забудь насчёт «поздороваться ещё разок» – сегодня ты в пролёте. Я развернулась обратно и посмотрела на экран – одна минута. Да вы, ребята, сама пунктуальность.

Мэрэдит осталась где-то позади, а блэкеры прошли к последним свободным местам за своим командным столом. Вид у них, мягко говоря, был потрёпанный. Особенно у Фрайса. Ты бы хоть причесался, дружок.

Словно услышав мои слова, он пригладил на голове волосы одной рукой и что-то сказал своей подруге. Она, видимо, хотела ему ответить, но её перебил голос Глорен, пролетевший по всему залу.

– Конференция началась, – возвестил компьютер, и аудитория затихла.

– Приветствую вас, дорогие ученики, – начал мистер Мертон. – Сегодня мы заканчиваем наш ежегодный конференционный курс. По итогам двух предыдущих симпозиумов команда грэйеров в общем счёте набрала сто сорок шесть очков, обыграв в первом туре уайтеров со счётом семьдесят девять – семьдесят один и уступив победу блэкерам со счётом восемьдесят три – шестьдесят семь во втором туре.

Пока профессор говорил, на экране позади него транслировалась видеосъёмка с предыдущих конференций. Через каждый второй кадр на экране так или иначе мелькало моё лицо, отчего мне даже стало немного не по себе.

Я бросила быстрый взгляд на Фрайса, чтобы проверить, наблюдает ли он за съёмкой на экране. Наблюдает…

– Сегодня бороться за победу в интеллектуальном поединке будут уайтеры, имеющие семьдесят одно очко, и блэкеры, счёт которых составляет восемьдесят три очка. – Он поочерёдно посмотрел на команды с левой и с правой стороны от себя, а затем обратился в зал: – Тема сегодняшней конференции – происхождение человека.

– О-о-о, – загудела аудитория. Кажется, я даже услышала восторженныйголос Даррена.

– Да-да, мои дорогие ученики, – усмехнулся преподаватель. – Данная тема интересна ровно настолько же, насколько и спорна. Участники команд подготовили дискуссионный материал по пяти пунктам: креационизм, эволюция, эксперимент, внешнее вмешательство, пространственные аномалии. Команда уайтеров приведёт доводы в пользу данных теорий, а команда блэкеров попытается опровергнуть их слова. Что ж, дамы и господа, начнём, пожалуй, с самой древней и наиболее распространённой теории в наземной культуре – креационизма. Уайтеры, вам слово, – проговорил мистер Мертон, обращаясь к команде по правую руку от себя, и сразу же их белые столы засветились зелёным цветом.

Вступительное слово взяла незнакомая мне брюнетка. Я старалась слушать как можно внимательнее, чтобы честно исполнять роль судатора. Тема была выбрана в самом деле интересная и довольно легко поддающаяся дискуссиям. Я бы с удовольствием порассуждала об этом с Фра… то есть с командой блэкеров. А хотя, что тут скрывать? О́н же у них голова. Только, судя по его виду, боюсь, что сегодня самый умный участник будет отмалчиваться. Кто же вечер перед конференцией проводит в клубе, Фрайс? Кто угодно, но только не отличник твоего уровня. Ты ещё ночь перед экзаменом там проведи; я посмотрю потом, как ты в городской парламент попадёшь. Будешь работать где-нибудь в офисе, в соседнем от меня кабинете.

При этой мысли почему-то лицо воображаемого мной уайтера, на которого я всегда как бы случайно натыкаюсь в офисе, приобрело в моей голове реальные черты, а одежда сменила цвет с белого на чёрный. Мозг, ну что ты делаешь? Утихомирь там мою фантазию. Тут вообще-то ведётся серьёзный разговор, а ты мне подсовываешь всякие непристойные картинки. Фрайс лишь поздоровался со мной, так что не выдумывай!

Столы блэкеров загорелись зелёным, и я встрепенулась в ожидании послушать лидера их команды.

– Кто отвечает? – спросил мистер Мертон.

«Фрайс, Фрайс», – скандировали нейрончики в моей голове.

Черноволосая блэкерша нажала на кнопку, и только её стол сменил цвет на зелёный.

– Так, Морал, слушаем тебя, – сказал профессор.

Морал? Вот, как её зовут. Нужно будет запомнить.

Она начала говорить, а я слушать. Нет, правда, я слушала. И посмотрела на Фрайса всего-то шесть раз… А, нет, уже семь.

И чего я вечно на него пялюсь? Он же мне не нравится. Честно, не нравится. Просто интересно за ним наблюдать, как за важной персоной. Хотя чего в нём такого важного? Подумаешь, сын главы города – он не один такой. Подумаешь, умный – я тоже умная. Подумаешь, красивый – да не такой уж вообще-то и красивый… Хотя нет, красивый на мой вкус. И на вкус ещё десяти тысяч девчонок. Ох, и повезло же Мэрэдит. Вообще-то она и сама ничего. Пусть эта блондинка и не обладает таким умом, как я, зато она очень общительна, жизнерадостна и доброжелательна, а вдобавок здорово катается на коньках.

Ещё один столик блэкеров загорелся зелёным.

– Я хотел бы добавить, – сказал незнакомый мне блондин из их команды.

Фрайс, а ты не хочешь ничего добавить? Для чего я тут сижу, по-твоему?

Этот парень ещё минуть пять говорил что-то мало весомое, поэтому я особо не вслушивалась. М-да, блэкеры чего-то совсем сдулись. Проголосую в пользу уайтеров. Может, проигрыш в первом раунде растормошит «чёрных» ребят.

– Итак, судаторы, – начал мистер Мертон, когда ученики закончили говорить, – вы услышали обе команды, и дело остаётся за вами, кому из них отдать свой голос. Нажимая плюс, вы голосуете в пользу уайтеров, нажимая минус, вы отдаёте голос блэкерам. Прошу, приступайте.

Я занесла руку над значком плюса на экране своего стола, но помедлила с нажатием. Копилка уайтеров росла вверх быстрее, чем копилка блэкеров, а значит, далеко не я одна посчитала, что выступление их было неудачным. Я же обещала быть честным судатором, так что получай, Фрайс.

Мой палец опустился на значок плюса с левой стороны экрана, что прибавило уайтерам один голос. Я вскинула голову, и тут же взгляд столкнулся с зелёными глазами черноволосого парня из блэкеровской команды, отчего сердце в груди даже слегка подпрыгнуло. Я сразу отвела взгляд, уставившись на центральный экран, который вывел общий результат голосования на обозрение всей аудитории. 13:17 в пользу уайтеров.

Далее профессор начал что-то говорить, плавно переходя на второй пункт беседы. На этот раз первыми начали блэкеры, а именно – Морал.

Я никак не могла сосредоточиться на её словах. Из головы не выходил взгляд Фрайса.

Он что, смотрел, куда я нажму? С того места, где он сидит, картинка моего экрана не видна, но, если быть внимательным, можно определить, за кого проголосовал судатор по тому, в какойстороне экрана был нажат значок. Слева – плюс, справа – минус. Он наверняка увидел, как я занесла руку над левой стороной. Ещё же так долго думала! Конечно, я ему ничем не обязана, но всё равно стало как-то стыдно. Нужно будет исправиться в следующий раз.

Мне повезло, так как ответ блэкеров во втором пункте и в самом деле оказался более впечатляющим, чем ответ уайтеров. Поэтому я без угрызений совести нажала на минус в следующем голосовании, смело пополнив счёт блэкеров. Не знаю, смотрел ли Фрайс на этот раз, куда я нажимаю, но на всякий случай в последующие два раза я так же проголосовала в пользу блэкеров. Не уверена, что их ответы были очень сильными, но что делать? Это, так скажем, благодарность за его приветствие пару дней назад.

Фрайс так и не сказал ни слова за прошедшее время, только иногда нашёптывал что-то на ухо Морал. Конференция длилась уже около полутора часов, а впереди ещё оставался последний пункт под названием «пространственные аномалии». Трудная тема, ничего не скажешь. Если слова в защиту данной теории найти ещё можно, то как опровергнуть её, не знаю. Ладно, у ребят ведь было время подготовиться, поэтому молчать они точно не будут. Больше всех, смотрю, готовился Фрайс —даже причесаться, бедный, не успел. Его, если честно, я услышать уже и не надеюсь.

– Некоторые учёные считают, что жизнь обусловлена не только биохимическими процессами, но и особыми волновыми явлениями на молекулярном уровне, – начала участница уайтеровской команды. – Эти волны есть ни что иное, как аура. Рассмотрим понятие самой ауры. Данный информационный элемент мироздания способен оказывать влияние на материю и энергию, которые являются пространственными аномалиями. Система «Материя – Энергия – Аура» стремится к постоянному расширению, усложнению структурной организации, а аура, как управляющий элемент системы, стремится к созданию разума. В своём стремлении к усложнению жизненных форм аура просчитывает на несколько шагов вперёд перспективы каждого вида. Бесперспективным она позволяет вымирать, а перспективных, наоборот, подталкивает к изменениям в заданном направлении.