Текст книги "Комплект книг: Красная таблетка. Посмотри правде в глаза / Красная таблетка-2. Вся правда об успехе / Троица. Будь больше самого себя"

Если ваша единственная цель состоит в том, чтобы стать богатым, вы никогда не достигнете её.

Джон Дэвисон Рокфеллер

Итак, что вы думаете теперь о «богатстве» своего «выбора»?

Не знаю, как у вас, но у меня лично никакого «выбора» нет, не говоря уж о каком-то его «богатстве». Бессмысленно городить иллюзии и гоняться за розовыми единорогами. Реальность ровно такова, какова она есть.

Точно так же, как и в нашем рассуждении о месте и времени нашего рождения, у нас нет ничего, кроме того, что «по случаю» нам выпало. Впрочем, это лишь для нас – «случай», а в действительности – закономерность.

С закономерностями можно пытаться спорить, выражать своё ими недовольство, но это ничего не изменит, поскольку другой «случайности» у нас нет. Закономерности надо заставлять работать на себя, раз уж мы и вправду считаем себя «центром Вселенной».

В качестве эпиграфа к этой главе я взял знаменитое высказывание, принадлежащее самому молодому в истории США президенту страны – Теодору Рузвельту. Он стал им в 42 года – это как мне сейчас.

Впрочем, те, кто знает историю, могут сказать, что Теодор Рузвельт стал президентом «случайно». Действительно, он был избран лишь вице-президентом, а президентом оказался лишь потому, что его босса – президента Уильяма Мак-Кинли – застрелил анархист-одиночка.

Кто-то скажет – мол, легко это говорить: «Делай, что можешь, с тем, что имеешь, там, где ты есть», если президентский пост сам падает тебе в руки.

Но подумайте об этом иначе: что будет, если вы не делаете то, что вы можете, с тем, что вы имеете, там, где вы есть? Вы не преуспеете, куда бы и что бы вам ни упало!

«Богатство выбора» иллюзорно, потому что это гипотетическая вещь. Фактически же вы там, где вы есть, у вас есть то, что есть, и вы или делаете с этим то, что можете с этим делать, или не делаете этого.

Если не делаете, а ждёте какого-то другого «счастливого случая» (вдруг, например, сделают вас президентом), это печально. Печально хотя бы потому, что такие «случаи», как мы уже выяснили, даже если они и возможны, как с выигрышем в лотерею, не делают людей «счастливыми».

К любому «случаю» надо быть готовым. Ведь любой «случай» оказывается, по существу, не наградой, а внутренним вызовом для человека. Кроме того, любой «случай» должен быть доведён до ума. В противном случае наивно надеяться на следующий «случай». Вы застрянете в складке.

Учитывая дальнейшую карьеру нашего героя (а Рузвельт был избран и на второй президентский срок) он был вполне готов к реализации представившейся ему возможности.

И вы находитесь ровно в таком же положении: не важно, что на кону – президентский пост или продвижение по карьерной лестнице в небольшой фирме, – вы или готовы действовать, или нет.

Но, как говорил другой великий политик – Уинстон Черчилль: «Всякая хорошая возможность заявляется к нам в рабочем комбинезоне и с лопатой в руках». Это обстоятельство, поверьте, является фундаментальным: каким бы замечательным ни был «случай», он потребует от нас прибегнуть к усилию, мы будем вынуждены сделать ставки, причём, возможно, очень большие.

Но готовы ли мы на такие усилия и на эту цену? Сказать по правде, наш мозг находится в слишком комфортных условиях, чтобы совершать какие-то усилия. Да, жить можно, сексуальное удовлетворение – не проблема, а в остальном – «я и так самый умный».

Зачем нам себя нагружать, платить, рисковать? Зачем брать на себя ответственность, что-то придумывать, изобретать? В конце концов, это значит, что надо самих себя менять, а зачем? Чего ради? Журавля в небе?..

Если спросить человека, почему он не пытается преуспеть на своей работе (не делает того, что он может, с тем, что он имеет, там, где он есть), он, скорее всего, скажет, что «не видит в этом перспектив».

Но, ей-богу, это удивительная вещь! А где он видит эти загадочные «перспективы»? Воображает гипотетически? И давно он стал принимать свои фантазии за реальность? Если так, то, возможно, надо начать не с просмотра вакансий, а с консультации у психиатра.

Допускаю, что у меня просто туго с воображением, но я не понимаю, какие ещё могут быть варианты, как не делать того, что мы можем, с тем, что мы имеем, там, где мы есть?

Конрад Лоренц написал свою знаменитую книгу «Оборотная сторона зеркала» в советском лагере для военнопленных. Мой любимый философ Людвиг Витгенштейн написал свою главную работу – «Логико-философский трактат» – в итальянском плену, угодив туда с фронта Первой мировой войны. Наконец, выдающийся психолог Виктор Франкл создал свою систему психотерапии, находясь в фашистском концентрационном лагере.

Все они делали то, что могли, с тем, что имели, там, где они находились.

И другие варианты просто отсутствуют. Но говорить, что перспектив нет, – просто нелепо. Откуда вы это знаете? Вам так кажется? Ещё не догадываетесь – почему?

Как мне повезло!

Прежде чем заболеть своим параличом, я написал две научные монографии и как раз работал над третьей. Но, оказавшись на неопределённый срок прикованным к больничной койке, я был лишён доступа к научной литературе (интернета в России ещё толком не существовало). А всякий, кто имеет подобный опыт, знает, что работать над научной монографией без такого доступа, мягко говоря, затруднительно.

Всё, чем я располагал на тот момент, были уже имеющиеся у меня на тот момент знания и руки, способные держать пишущий инструмент. Что мне оставалось делать?

Я употребил эту возможность следующим образом: не имея никакого опыта написания популярных книг по психологии, я взялся описать тот курс психотерапии, который до этого проводил с моими пациентами в клинике психиатрии Военномедицинской академии.

Честно говоря, никакой амбиции писать популярные книги по психологии у меня не было. Утешал я себя лишь тем, что это пособие будет полезно моим пациентам, которых я так и не долечил, свалившись с этой своей болезнью.

В результате появилась книга «Счастлив по собственному желанию», которая потом стала одним из главных моих бестселлеров. Но видел ли я тогда эти «перспективы»? А то, что я напишу потом ещё несколько десятков таких книг (не считая любимых мною монографий), стану «доктором Курпатовым», сделаю авторскую программу на Первом канале и так далее?

Я и представить себе этого не мог! Мне было 23 года, я был парализован, с 14 лет носил военную форму и вообще не понимал, что люди делают «на гражданке», куда меня, очевидно, должны были теперь отправить.

Но откуда возникли все эти «перспективы»? Упали мне на голову? Счастливый случай? Тогда, поверьте, всё это так не выглядело.

Или кто-то думает, что после того, как я написал эту книжку, в дверях моей палаты появился литературный агент с контрактом? Книга, написанная в 1997 году и ставшая потом бестселлером, была впервые издана в 2001-м, причём на мои собственные, весьма скудные тогда средства. Да, и тогда приходилось делать лишь то, что я мог, с тем, что я имел, и там, где я был.

Случайность ли, что потом эта книга понравилась супруге собственника крупного книжного издательства? Наверное, можно сказать и так. Впрочем, она оказалась у неё, потому что я передал её этому издателю. И нашёл способ передать так, чтобы мой «манускрипт» не оказался в мусорном ведре, которое ждёт большинство рукописей, доходящих до подобных приёмных.

А случайность ли, что и потом практически все двери будущих возможностей открывались передо мной именно этими моими книжками из серии «Карманный психотерапевт»? Кто-то скажет, что случайность. Не соглашусь, хотя определённая странность в этом, на мой взгляд, действительно присутствует.

Свои «популярные книжки» я писал исключительно потому, что считал необходимым рассказать широкой аудитории о том, как справляться с психологическими проблемами. Я руководствовался неким внутренним «надо», можно сказать, социальной ответственностью, врачебным долгом, а вовсе не мечтой о некоем своём собственном счастливом будущем.

Я не думал, что делаю что-то «великое», «замечательное», а тем более что эти книги как-то повлияют на мою карьеру. Как вы понимаете, все учёные гордятся своими научными работами, своими открытиями, а не «популяризаторством» (и я, поверьте, не исключение).

В некотором смысле это же «низкий жанр» – писать «популярную литературу по психологии». Кроме того, это скучно и достаточно тяжело – рассказывать просто о сложном. И вообще это невероятно муторно. Ощущение, что выскабливаешь внутреннее пространство черепа ложкой для мороженого.

Но иногда самое никчёмное, что, на твой взгляд, ты можешь делать, – это то единственное, что ты можешь делать с тем, что ты имеешь, там, где ты есть. И я добавлю за Рузвельтом – а потому должен.

Если ты используешь имеющиеся у тебя возможности, перед тобой неизбежно открываются новые. А если ты их не используешь, то остаёшься на том же самом месте, а потому появление новых возможностей просто технически выглядит маловероятным. Волшебник в голубом вертолёте, к сожалению, посещает людей только в алкогольном делирии.

Или вот, например, мои научные монографии, если уж мы об этом заговорили. Чтиво, честно скажу, невесёлое (хотя я, конечно, считаю эти работы заслуживающими внимания). И понятно, что невесёлое, непопулярное и сложное издательствам, как правило, не интересно (если их не финансируют какие-то фонды или меценаты). Так что, где мои монографии напечатали? Да, в том же издательстве, что и мои популярные книги. По блату, так сказать. Из уважения.

Но стали бы их издавать, если бы я не был к тому моменту известным автором? Нет, точно не стали бы. А если бы и издали – кто бы стал читать толстую и занудную книжку неизвестного автора? Да, мечтать не вредно, но посмотрим правде в глаза: шансов – ноль или около того. Так что и в случае моих научных работ мне снова помог мой «Карманный психотерапевт» – нежданнонегаданно, «случайно».

Нет других рецептов, но зато этот – рабочий: не думайте о «перспективах», их нет (возможно, вы умрёте завтра – о каких перспективах мы вообще говорим?), используйте те возможности, которые у вас есть, и они откроют вам новые возможности, которыми также надо будет воспользоваться.

Как мы уже обсуждали, цель появляется после возникновения подлинного стремления, а не до неё. Это, возможно, показалось вам странным. Но как вы думаете: это антилопа порождает голод у хищника, или у него сначала возникает голод, а потом он обнаруживает на просторах саванны антилопу?

В саванне множество антилоп. Можно сказать, что там целое «богатство выбора» антилоп. Но дело не в них, дело в том – голодно вам или нет, нужна вам эта антилопа на самом деле или нет. Если вы не голодны до достижений и штурма новых вершин – таков уровень ваших амбиций. Не нужно себя обманывать, это ни к чему хорошему не приведёт.

Бессмысленно сравнивать себя с другими. Не нужно придумывать того, чего нет, и изводить себя нелепой завистью, фантазиями и прочей ерундой. На диване можно и так полежать, без миллиона долларов. С миллионом, кстати, лежать даже тяжелее – он покоя своему обладателю не даёт.

«Перспективы» появляются сами собой и всегда постфактум, когда вы оглядываетесь назад и видите, каким образом вы оказались на той ступени, на которую взобрались. А те «перспективы», которые вам только мерещатся, – это приятная морковка, не более того.

В реальности вы всё равно достигнете чего-то другого, а не того, что вам когда-то и почему-то привиделось, показалось, захотелось. Жизнь всегда вносит в наши планы свои коррективы. Вопрос в том – действуете ли вы так, как следует, со страстью и увлечённостью, на каждом из её поворотов?[31]31
  Для тех, кто хочет использовать свои возможности по-максимуму, есть упражнение «Оценка возможностей». Его можно получить на www.kt-on-line.ru/books


[Закрыть]

Если в вас соответствующий голод есть, вы точно достигнете чего-то стоящего. А возможности, поверьте, есть всегда. Посмотрите на Стивена Хокинга. Меня, например, это очень отрезвляет.

Слишком мал самый большой! – это было отвращение моё к человеку!

Фридрих Ницше

Но действительно ли вы хотите того, что называется «успехом»?

Честно говоря, я не уверен, что «успех» сам по себе является ценностью, которая стоит потраченных на неё времени и сил вашей жизни. Сам по себе «успех» не приносит человеку счастья. В конце концов, это лишь оценка другими того, что ты сделал.

Важно же на самом деле то, что ты чувствуешь: если ты чувствуешь себя вполне счастливо, если ты всем доволен – этого вполне достаточно. Признание со стороны других людей – штука, наверное, приятная, но какой в нём прок, если ты несчастлив, одинок или мучаешься бессмысленностью собственного существования?

Да и «объективного критерия» для «успеха» не придумано. Что уж говорить, если даже некоторые Нобелевские премии (а это, казалось бы, признание высшей пробы), как потом оказывалось, были выданы за весьма сомнительные открытия? Вроде бы и успех, и признание, а на деле – пшик и неловкость.

Впрочем, даже если твой успех настоящий, всамделишный и заслуженный, кто-то всё равно обязательно скажет – или по глупости, или из зависти, или просто, чтобы насолить, – что ты никто, звать тебя никак и ничего путного ты не достиг. Вполне себе реальная перспектива.

Создатель асептики, венгерский врач-акушер Игнац Филипп Земмельвайс, был поднят коллегами на смех, а потом и вовсе признан душевнобольным за убеждение, что врачи должны дезинфицировать руки и инструменты перед хирургической операцией. При жизни Винсента Ван Гога не было продано ни одной его картины, и больницы для умалишённых ему тоже не удалось избежать.

Это тупиковый путь – искать признания. Даже если и не дойдёт до крайности, как в случае с Земмельвайсом, существует и другой, вполне реальный риск. Если мотивировать себя ожиданием общественного признания, попадаешь в зависимость от чужих оценок и в какой-то момент уже не можешь заниматься тем, что считаешь действительно важным. Подобное случалось со многими, и поверьте, это тяжёлая психологическая травма.

Общественное восприятие консервативно. После того как оно определило успешному человеку его нишу, положило его на какую-то полочку в шкафу массового сознания, внезапная необходимость вносить дополнительные изменения в эту стройную и понятную картину, напрягать мозг вызывает у публики недовольство. В результате многие музыканты оказываются заложниками одного хита, поэты – одной строфы, и даже учёные – одной научной темы.

Нечто подобное произошло, например, с Фрэнсисом Криком, одним из отцов ДНК и нобелевским лауреатом, который, оставив генетику, занялся фундаментальными исследованиями в области нейробиологии. К сожалению, практически никто не воспринял его работы в этой области всерьёз, да, видимо, и не мог воспринять: слишком уж тяжкое это бремя – быть отцом таких «вечных хитов», как «молекулярная структура ДНК» и «центральная догма молекулярной биологии» об информационных отношениях между ДНК, РНК и белками.

Наконец, понятно, что никакой «успех», даже если он и вправду головокружительный, не вечен. На смену «успеху» одного приходит «успех» другого. То есть, если ты взобрался на вершину пирамиды, будь готов и спускаться с неё, а это, учитывая несговорчивый характер нашего иерархического инстинкта, не так уж приятно.

Вы регулярно обнаруживаете в новостях сообщения – мол, умер такой-то артист, играл в кино и театре, запомнился зрителям исполнением роли… Вы и не помните, кто это. И почти никто не помнит. А жить в забвении после периода славы и моментов ослепительного успеха, если всё это и было твоей целью, – удовольствие, надо полагать, весьма сомнительное.

Так что «успех» – это, скажем так, палка о многих концах.

Но как же стремиться «вверх», если понимаешь, что всякие «перспективы» призрачны, а «признание» не только эфемерно, но ещё и небезобидно?

Думаю, следует просто присмотреться к своему иерархическому инстинкту. Тем более что никакого другого внутреннего ресурса на этот случай природа для нас не придумала.

Нет ни нужды, ни смысла искать своё стремление в каких-то загадочных «мотивационных тренингах» и вообще в чём-то ещё, если в нас уже скрыт естественный механизм стремления к лидерству.

И если вы действительно вознамерились совершать подвиги и штурмовать вершины (и неоднозначная, мягко говоря, перспектива вас не пугает), то начните с детских воспоминаний.

Вспомните то своё детское желание быть первым и лучшим. Конечно, не следует увлекаться, чтобы не впасть в детство окончательно, но сам принцип очень важен.

Затем осознайте, что ваши возможности – это не какие-то загадочные звери из «Красной книги», которых нужно годами высматривать и ноги стоптать, чтобы найти. Нет, это ваши обычные каждодневные дела, которые вы можете сделать лучше, чем другие.

Но как часто вы задаетесь вопросом – могу я сделать это (что-то конкретное) лучше, чем другие? Боюсь, не слишком часто. А если спрашиваете – начинаете ли вы делать, или просто удовлетворяетесь самим фактом положительного ответа? Мол, да, я, конечно, и круче могу! Всякое наше утверждение хорошо, если оно удостоверяется практикой.

Так что оглянитесь вокруг, посмотрите, что происходит у вас на работе или просто в профессиональной сфере, которая вам интересна. Что вы можете сделать здесь лучше, чем другие? Почему вы до сих пор этого не сделали?

Представьте себе учёного, который берётся за решение какой-то, пусть и небольшой задачи, но при этом им не движет стремление решить её лучше, чем это делали до него. Вряд ли он что-то новое откроет!

Только это специфическое ощущение, что что-то сделано недостаточно хорошо, а вы можете сделать лучше, и является той силой, которая способна заставить ваш мозг начать заниматься соответствующим делом как следует.

Всё, что нужно, уже есть

Здоровая конкуренция естественна и необходима, только некоторые из нас ошибочно полагают, что конкурировать они должны со всем миром разом. Это, конечно, задача нереалистичная, а ещё и бредовая, поскольку не существует никакого «всего мира разом». Есть отдельные дела, конкретные вопросы и узкие темы.

Если вы работаете в какой-то компании, которая, например, готовит пресс-релиз о выходе на рынок нового продукта, вам не нужно конкурировать со всей мировой философией или вооружёнными силами Мозамбика. Достаточно всего лишь написать этот пресс-релиз так, как не могут написать его другие сотрудники вашей компании.

Этого абсолютно достаточно, чтобы стать первым!

Вы скажете – а какой смысл преуспевать в такой ерунде? Ответ прост. Вы научитесь чему-то, чего вы до сих пор не умели, а это повысит уровень вашей компетенции, что очень важно, если вы хотите двигаться дальше. Кроме того, у вас появляется шанс быть замеченным, а это важно, если вы хотите идти выше.

«Дальше» и «выше» – вот и весь сказ. Что-то ещё уточнять – бессмысленно. Быть может, этот навык позволит вам стать редактором какого-нибудь уважаемого издания, а может быть, вы и вовсе станете спичрайтером Президента.

Но глупо думать о столь отдалённых перспективах, когда вы работаете над пресс-релизом своей компании. Вы просто там, где вы есть, и действовать нужно, исходя из того, какие возможности открыты для вас сейчас.

Возможно, когда созданный вами качественный пресс-релиз произведёт впечатление на руководителя, он предложит вам совершенно другую работу. Руководство отделом сбыта, например. У вашего начальника тоже есть только те возможности, которые у него есть здесь и сейчас, и действовать он может лишь исходя из этого.

То есть мы никогда не знаем, как будет. Не знаем, куда конкретно вас вытолкнет ваш успех. Но это и не важно. Важно последовательно – шаг за шагом – делать каждый следующий ход. Сейчас у вас есть только те возможности, которые есть, но с переходом хода у вас появляются новые, а это то, что вам нужно.

Мы всегда стоим перед этим выбором: или ждать «счастливого случая», или сделать то, что следует сделать, и продвинуться дальше. Если вы думаете, что бесцельное блуждание по пустыне в течение сорока лет обеспечит вам манну небесную – это вряд ли.

При этом действительные возможности всегда находятся перед вами. Вы или просто их не замечаете, или они вам не нравятся, и вы воротите от них нос. Но следующий пакет с возможностями уже ждёт вас за углом, нужно только расправиться с существующими.

Впрочем, после очередного хода вы опять-таки окажетесь где-то, где есть только какие-то определённые и ограниченные возможности. Как быть теперь? Вам снова надлежит сделать то, что вы можете, с тем, что вы будете иметь там, где вы оказались. Но лучше всех.

Мы не знаем, куда нас приведут наши достижения. Очевидно другое – добиваясь результата, вы выходите на новый уровень возможностей. То есть вы сможете делать что-то более интересное и значительное, совершенствовать свои навыки, используя большее количество ресурсов.

Заблуждение думать, что великие дела складываются из великих же дел. Великие дела начинаются с того, что вы побеждаете в малом и тем самым учитесь побеждать, учитесь выигрывать.

Нет ничего зазорного в конкуренции, но важно помнить, что в действительности конкуренция происходит не между вами и каким-то другим человеком, но между вами-нынешним, который, например, не умеет писать пресс-релизы, и вами-будущим, который считает, что он может делать это хорошо, лучше всех.

* * *

Впрочем, тут нам придётся сделать важную оговорку. Всё это работает только в том случае, если вы умеете восхищаться талантами и достижениями других людей. Мы социальные животные, мы сами толком ни на что не способны. Мы должны учиться у других.

Но единственный способ чему-то научиться у другого человека – это ощущать его тем, кто стоит «выше». И «выше» не потому, что его кто-то «туда поставил», не потому, что ему «повезло» там оказаться, а потому, что он действительно может и умеет делать то, что вам пока не по зубам.

На это, возможно, вы мне скажете: как же это стремиться быть «первым и лучшим», если ты при этом у кого-то учишься? Действительно, если ты у кого-то учишься, то твои результаты будут в некотором смысле вторичными. А следовательно, вроде как ты уже не можешь быть первым.

Google уже создан, Facebook создан, Instagram создан – чему можно научиться у Брина, Цукерберга и Кевина Систрома?

Вы правы, и здесь ещё одна хитрость.

Наше положение чуть сложнее, чем у шимпанзе из экспериментов Йеркса. Да, они проявили достойную смекалку, подглядывая за сложными манипуляциями старшего товарища, раскрывающего кормушку. Но в случае человека не так много навыков, которые можно освоить таким же образом – простым подглядыванием.

Поэтому я и сказал, что важно не учиться у других, а уметь восхищаться их работой и достижениями. Почувствуйте разницу…

Возможно, вы с чем-то подобным сталкивались: картинная галерея современного искусства, висят полотна, праздно шатается публика, и вдруг кто-то говорит: «Ну, это совсем просто! Так и я могу!».

Чем чёрт не шутит – может, он и смог бы. Я и сам, наверное, смог бы повторить за Казимиром Малевичем его «Чёрный квадрат», хотя мои таланты в живописи близки к абсолютному нулю.

Но вопрос здесь не в том, кто что может, а кто чего не может. Проблема в самой постановке вопроса.

Никто же вас не спрашивает: смогли бы вы сделать так же? В таком «ценителе» искусства говорит примитивная уязвлённость, а ещё проще – зависть: мол, мы оба так можем, но его картины висят в галерее и стоят бешеных денег, а мои – нет, и денег у меня тоже нет, безобразие!

Нет, вопрос надо ставить иначе: что делает эту работу достойной того, чтобы она оказалась в картинной галерее? Если вы не можете ответить на этот вопрос, значит, вы чего-то не понимаете. А осознание своего незнания – это самое важное, именно оно открывает перед нами перспективы для совершенствования наших навыков и умений.

Не думайте, что вы можете сделать «так же». Это глупо, и тут очевидное противоречие: если бы вы действительно могли сделать «так же», то именно ваша картина и висела бы в этой галерее. А как иначе? Но её здесь нет, а значит, вам только кажется, что вы можете «так же». Повторить что-то – не большого ума дело, сложно придумать то, что сделает вас лучшим.

То же самое и с Брином, Цукербергом и Систромом. Важно не то, как они сделали свои проекты успешными, важно то, как им пришло в голову сделать подобные вещи, когда ни Google, ни Facebook, ни Instagram ещё не существовало!

И когда вы понимаете, что столкнулись со своим незнанием, тут-то и возникает подлинная заинтересованность, тут-то и возникает «ориентировочный, – как сказал бы Иван Петрович Павлов, – рефлекс».

Понимаете, о чём идёт речь? Да, о том самом искомом дефиците!

Только благодаря этому внутреннему дефициту работает подлинный, а не превращённый нашей культурой в зависть и психологические комплексы иерархический инстинкт.

Ведь любое по-настоящему осознанное нами незнание – это вызов! Другие знают и понимают, а вы нет – это же круто, тут есть над чем подумать, куда продвинуться, чего достичь! Возможно, вы сможете понять, разобраться лучше остальных и превзойти их.

Не бойтесь быть лучше остальных. Если у вас хватает здравости восхищаться достижениями других людей, это вас не испортит. Но без этого вызова, брошенного самому себе, вы будете пребывать в прежнем непоколебимом блаженстве (художественно тоскуя от своего «горя») и ничего толком не достигнете.

Не бойтесь своего желания быть лучше – по этой причине от вас никто не отвернётся. Если вы что-то делаете лучше остальных, у вас начинают учиться, вас начинают уважать, вы сами становитесь, наконец, кому-то нужными. А нам это важно. Очень.

А если всё-таки кто-то отвернётся… Радуйтесь – сработала ваша лакмусовая бумажка. Да, это зависть: человек не умеет восхищаться достоинствами других, и это его беда. Вам повезло, что он отвернулся сам, в противном случае вам бы пришлось отворачивать его силком, ведь с таким субъектом всё равно каши не сваришь, и ещё он токсичен.