Текст книги "За горизонтом горизонт"

Русское поле

Враги уже близко, несутся к ним на своих разъяренных конях, размахивают своими оружиями, которые блестят при свете лучей солнца. Они выкрикивают что-то на чужеземном языке. Русские бегут навстречу им, бегут по большому полю. Сердца их бьются сильнее. Кажется, им неведом страх перед смертью, их суровые, грубоватые, но красивые лица полны смелости, спокойствия и уверенности. В глаза светится даже какая-то радость и азарт боя. Каждый бежит, дышит в спины своих однополчан. К битве они готовы все. Под доспехами можно увидеть белые рубахи. Это знак того, что каждый русский воин готов отдать положить свою душу за Русь, за православную веру и за своего государя.

Еще пара минут и две армии столкнулись. Зазвенели мечи, пролилась первая кровь. Этот бой будет жестоким и нелегким. Для татар непривычно видеть такую огромную дружину русских, которые наверняка будут сражаться до последнего вздоха, до последнего стука сердца. Для русских этот бой может стать началом к свободе, независимости, путь к новому светлому будущему. Пришло время сбросить иго.

Меч Ярослава скрещивается с монгольским оружием, они пару секунд стоят замерев. Целый мир отражаются в их обоюдоострых мечах. Этот мир – родной край. За эту пару секунд перед глазами русского человека промелькивают картины родной земли, воспоминания. Он словно опять в прошлом. Этого нельзя забыть!

Солнце клонилось к горизонту, озаряет этот мир алыми лучами, придает абсолютно всему нежный цвет. А Ярослав – маленький мальчишка лежит в густой душистой траве, смотрит на палевое небо. Слушает сухое стрекотание кузнечиков, мирное жужжание пчел и мух, видит, как сумрак медленно выползает из темных укрытий. Приятная истома охватывает его, у мальчика смыкаются глаза. Но даже сквозь легкую дрему он чувствует, что происходит вокруг: ощущает неуклюжие движения жука на левой руке, почувствовал дуновения ветра принесшего терпкий запах сладких цветов и скошенной травы. Одинокая птица парит в небе. Далеко на поле мелькает белая рубаха отца, он вспахивает поле. Старая лошаденка устало бредет, волочит за собой соху. Слышен зычный голос матери.

«Нет не бывать тому, чтоб чужеземец поганый топтал землю русскую!» – выкрикивает русский воин, прекращая напряженное противостояние с монголом. Оружие дружинника неожиданно пронзает тело азиата. В глазах монгола виден страх перед смертью, перед уверенностью в своей правоте русского. Только когда враг обмяк, упал на землю, Ярослав выдернул из его тела обагренный меч. А кругом бой продолжается. Плотные ряды воинов смешались. Звон мечей и булавы, конский топот, крики мужчин – все перемешалось на этом огромном русском поле.

– А это вам от моего отца и сына! – воскликнул Ярослав, и с плеча рубанул попавшего под руку монгола. Враг замертво упал у ног русского воина.

– А это тебе за мою матушку и супругу! – выдохнул мужчина, раскроил мечом голову другого азиата.

Стоны умирающих воинов становились сильней. Ряды воинов с обеих сторон значительно поредели. Русским нужна была эта победа, которая давала им путь к свободе, Орда не хотели потерять контроля над русскими землями. Судьбы двух народов решались на этом бескрайнем поле. Русские воины сражались за свою землю, монголы пытались удержать свое влияние.

Еще пара азиатов бросилась на Ярослава. И он даже не успел ничего понять, только увидел, как его белая рубаха побагровела от собственной крови. Без сил мужчина повалился на землю. В последний раз он увидел небо. Синее и чистое оно напомнило ему полотно его жены Миланы, которое он так бережно хранил после ее смерти. Вся жизнь промелькнула перед глазами воина. Он все делал правильно! Он сражался за свободу! Глаза тяжело сомкнулись, пришло время вечного сна, время темноты.

А потом Ярослав опять раскрыл свои глаза. Вокруг уже никого не было. Не было ни врагов, ни его соратников. Все это великое сражение, осталось где-то в другом месте, впрочем, как и непрекращающийся звон оружия, ржание лошадей, крики воинов. А здесь была почти полная тишина. От горизонта до горизонта было лишь золотистое поле. Ветер ласково коснулся лица человека, донес до него запахи пшеницы, клевера и мятлика. Почти у самого горизонта блистали купола огромного белоснежного храма под лучами теплого солнца. И едва протоптанная тропинка вела прямо к этой незнакомой церкви.

Ярослав удивленно погладил свою русую бороду, в его синих глазах было видно удивление. Какое-то время он просто стоял, не мог понять, что же все-таки произошло. Сердце еще стучит от азарта боя. Но удивительный покой в этом месте заставляет забыть мужчину обо всем, о том, что было с ним еще пару минут назад. Теперь он просто шел по тропинке к белокаменной церкви. Словно из тумана там, около храма появляются силуэты людей. Воин прищурился, пытался рассмотреть людей. Там стояли мужчина в белой рубахе, две женщины в красных сарафанах и белокурый мальчик в синих штанишках и холстяной рубашечке. Кровь вдруг приливает к лицу мужчины. Скупая слеза потекла по обветренной щеке, затерялась в густой бороде.

«Они!» – вдруг понимает Ярослав. Ускоряет ход, затем он уже бежит вперед. Налившиеся колосья пшеницы мелькают вокруг, хлещут его по рукам, а он смотрит только на силуэты тех людей, которые уже тоже бежали к нему. Матушка, отец, сын и жена – все они были там, в конце этого поля. Скоро они вновь будут вместе, все будет как раньше!

– Милана! Мстислав! Батюшка! Матушка! – хрипло кричал мужчина и бежал.

Раздался гонг колоколов. Тревожный и вместе с тем успокаивающий звон разносился по пшеничному полю, уносился далеко, далеко за тридцать девять земель…

(2008).

В погоне за радугой

…Усталость навалилась снова на него, и скорей не от физического истощения организма, а от моральной неудовлетворенности. Неудача преследовала их команду. Кажется, они поставил перед собой невозможную задачу. Поиск радуги – это очень сложная и опасная задача, которую не могли выполнить уже не один десяток смельчаков и авантюристов. Все они погибли здесь в погоне за экзотикой, за радугой. Вот кости одного неудачника хрустят под сандалиями Микояна. «Проклятье, боги не помогают нам!» выругался в мыслях человек, и осторожно переставил свою левую ногу на свободное от костей пространство пола. Если он не хочет закончить как все люди, приходившие до него в это место, то должен научиться двигаться абсолютно бесшумно. Прижавшись к цементной стене лабиринта, он ощутил приятную прохладу сыроватой стены, на которую так и не попал солнечный жаркий свет. А высоко в небе сияло дневное светило, протягивало свои лучи к этому миру, смотрело на весь этот мир лабиринта с высоты. Кто же так постарался превратить весь это микромир в сплошной лабиринт? Строители миров? Абсолютно никаких пейзажей природы – только десятки километров цементных высоких стен лабиринта, в котором бы неплохо жилось бы наверно минотавру. Но нет, здесь жила радуга, которая словно магнитом манила к себе искателей приключений с разных миров. Все они как один проходили через желтые врата, и начинали поиски своей мечты, затерявшейся в бесконечном лабиринте.

В проходе пересечения двух путей лабиринта что-то ухнуло, мелькнула цветная тень. Эхо отозвалось звонко и протяжно. Это радуга! Медлить нельзя. Микоян до боли сжал руками меч, костяшки пальцев побелели. Кроме этого великолепного оружия перламутровой окраски, с безукоризненным обоюдоострым лезвием, у него за спиной болтался волшебный арбалет, хотя его мужчина навряд ли бы успел бы применить в бою. А сейчас нужно бежать, радуга была где-то впереди. Левая рука выводила мелом длинную черту по шероховатой стене, на случай если он здесь пройдет дважды, то будет знать, что здесь был уже. Добежал до поворота. Остановился, переводя сбившееся дыхание. Опять похожий на первый звук, уханье или даже какой-то искаженный человеческий крик раздался уже дальше, за далеким поворотом второй лабиринтной дорожки. Значит ему туда. Микоян рванул туда, почувствовал, как ремни сандалий больно врезались в ногу. Облако пыли поднялось, как будто тут только что пробежал табун лошадей. Видимость тоже ухудшилась, все стало как в тумане. «Так немудрено было напороться на радугу неподготовленным», – думал Микоян, но похоже опасения мужчины не оправдались. Следующий поворот был пуст, тень от солнца отбрасывал очередной поворот налево, уводивший куда-то в неизвестность каменных ловушек. Глотая горячую пыль, друид остановился, раздумывая, что ему предпринять дальше.

По лабиринту разнесся женский крик. Это была Алиса, она отчаянно кричала, звала на помощь Микояна. Похоже, что радуга настигла и ее, поменявшись с ней ролями. Охотник стал жертвой, а жертва – хищником. Тимон, Валий, а теперь Алиса, всех их настигла радуга.

– Нет, нет! Помогите… – предсмертный крик человека захлебнулся в лабиринте, эхом прокатился по коридорам. И вновь стало тихо в каменных джунглях. Микоян помрачнел, остановился, перестал бежать. Было ясно, что Алиса уже погибла. Скулы напряглись, руки сжались в кулаки. Он любил Алису – эту гибкую, грациозную и воинственную женщину. Сколько строили они планов об их будущем, после того как поймают радугу. Хотели основать новое братство друидов, где по праву жрецами были бы он и она. Теперь эти мечты оказались растоптаны реальностью. Друид представил себе мертвую любимую женщину, погибшей где-нибудь в пыльном коридоре. Поиск радуги теперь был личным делом Микояна. Чувство мести подстегивало его продолжать поиски цветной опасной экзотики в пыльных обожженных солнцем коридорах лабиринта.

«Боги, помогите осуществить это дело!» – взывал к небесам человек, надеясь получить благословение, не зная, сколько здесь уже молитв возносилось к небесам.

Набатом прозвучала мысль в голове о том, что он сейчас остался один на один с опасным существом в этом лабиринте. Но от этого не было страшно, душу одолевало скорее желание столкнуться в схватке с радугой, даже если это будет последний бой для него. «Если я умру, значит так угодно богам, значит, так распорядилась судьба», – размышлял Микоян над всем происходящим, а ноги уже сами несли его по пыльным коридорам лабиринта. Затем человек сделал поворот налево в длинный, как туннель каменный проход. Возникший далекий блеск яркого света остановил и ослепил его лишь на мгновение. Радуга теперь была прямо по курсу, ожидала последнего человека в конце коридора лабиринта. И друид, вкладывая все свои силы, побежал, в руках еще крепче сжимая свое оружие. В этот момент перед глазами мужчины промелькнули образы его прошлой жизни, опять вспомнилась Алиса, которая уже где-то в этом огромном лабиринте лежала на земле убитая цветастым чудовищем.

И сейчас именно то самое чудовище – радуга стояла, и ожидало своего незадачливого охотника, без тени какого-либо страха или боязни. Возможно, что она просто издевалось над людьми, играло с ними в игру «кошки-мышки», в конце которой выяснялось, что мышка превращалась в собаку, а кошка старалась уже спастись от «мышки». Блеском солнца призрачно мерцала радуга в колышущихся потоках горячего воздуха. Оставались считанные минуты, до того мгновения, когда человек преодолеет огромную линейную траекторию одного из ходов этого каменного мира. Эскалация ненависти к радуге нарастала у всех команд охотников, по мере того как все они планомерно полегали в коридорах лабиринта. Возможно, что у Микояна сейчас было такое же чувство схожее с его погибшими предшественниками, когда чувства азарта и желание получения славы и наживы, сменялось желанием мести и чувством неисполненного долга перед соратниками по оружию.

– Сейчас ты у меня получишь! Умрешь здесь же, в своем родном логове… – начал изрыгать проклятья друид, когда их разделяло лишь шагов шесть-семь. Разноцветный расплывчатый человекоподобный образ неожиданно скрылся за поворотом, оставляя за собой лишь остатки бликов цветастого света. Человек метнулся за радугой, понимая, что опять рискует. Его жертва могла подстерегать его за каменным перекрестком и легко разделаться с ним в этот момент, уставшим после бега и неподготовленным.

В этой погоне за радугой он вдруг натолкнулся на бетонную холодную стену, с разбегу врезавшись в нее, так и не успев затормозить вовремя. Боль в плече заставила его отпрянуть назад, а также сила инерции, которая теперь отталкивала его назад. Невероятно! Здесь только что был путь, а сейчас стена. И куда исчезла радуга? Осталась по ту сторону стены? Ничего так и не поняв, потеряв всякий ориентир в этом месте, Микоян отшатнулся назад. «И куда же теперь идти?» – ведь по его расчетам именно это дорожка лабиринта должна была привести назад к левому тупиковому крылу лабиринта, в котором и пыталась скрыться от него радуга-призрак. Если конечно он ничего не напутал, скрупулезно рисуя на своей бумаге карту, ходы всех этих пространственных загадок.

Солнце опять немилосердно начало припекать, лицо мужчины увлажнилось от пота. Небеса притягательно синели, тоже зажатые в ходы лабиринта, но это так казалось только с субъективной позиции друида – снизу вверх. И тут ему в голову пришла идея попробовать вскарабкаться на стену. Возможно, тогда он сможет разглядеть запутанные пути лабиринта, заметит радугу, затаившуюся где-нибудь в проходе. Откинув накидку на плечи, повыше закатав рукава своего плаща, мужчина полез, как-то чудом зацепившись за малюсенькие выступы в стене. Но лезть еще предстояло вверх еще метра два, а, то и три. И это не представлялось возможным. «Бесполезно!» – с каким-то разочарованием думал человек, ловко и бесшумно соскользнув со стены, опустился на каменный пол. Но все равно нужно было перебраться определенно на ту сторону лабиринта, проход которого теперь был заблокирован появившейся стеной.

Чувство мести не давало ему покоя. Он хотел сейчас уничтожить это существо, только потому, что оно убило всех его друзей и его женщину. Но усталость также давала знать о себе. Нужен был отдых. И Микоян медленно присел на запыленный каменный пол, на котором, как и на стенах можно было различить какие-то древние надписи. Может быть, они что-то означали, дали бы разгадку как победить радугу? Или же в те времена тут не было никакого призрака радуги? Однако как говорят легенды об этом мире, здесь раньше жил трудолюбивый немногочисленный народ, который наверняка и построил все эти каменные сооружения на века. Только зачем? Этого не могли понять ни один из пришельцев, попадавших в этот мир. Не было ни города, ни домов – были только пустые никчемные запутанные лабиринты ходов. Может быть, они так хотели защититься от непрошенных гостей? И возможно, что где-нибудь в центре этого клубка переходов и туннелей прячется сам древний город, в котором и сейчас вполне благополучно проживает народец. А радуга их охраняет? Или она последний представитель этого народа, блуждающее по лабиринтным переходам, как не упокоившееся приведение в старом доме? Одни вопросы, только вопросы и ни одного ответа на них. С отчаянием Микоян в какой-то момент схватился за голову, напрягал память. Пытался узнать в каракулях символов на бетонных стенах и каменном полу, хоть что-то знакомое. Все было тщетно… Он знал Имеенийскую, Архорианскую, Длегойскую, Риторскую, Аракийскую письменности и множество других письменностей младших рас, но ни на одну не были похоже эти буквы и рисунки здесь.

В цвет вечного золота раскрасили все стены солнечные лучи, от которых становилось не только красиво, но и очень жарко. Лишь синий высокий потолок – небосвод выглядел каким-то прохладным, как воды глубокого прохладного водоема. Устало и без всякого желания тратить лишние силы, друид переполз в тень, от полосы света быстро продвигающейся по стене к нему. Одежда его вся была в пыли и не имела ничего общего с первоначальным видом. А покупал он ее за десять золотых у купца в Архорианском мире. Тогда это были великолепные доспехи, сочетающие в себе блестящие металлические составляющие, прикрывающие наиболее уязвимые места на теле, а также бархатная накидка и капюшон-плащ. Теперь все это износилось и представляло жалкое зрелище. Металл потускнел, был расцарапан и поврежден в многочисленных сражениях. Некогда вызывающее восхищение бархатное одеяние, также представляло собой продырявленное и пыльное старое тряпье.

Уже без каких-либо догадок Микоян ковырял кончиком меча один из древних символов. И вот оно пришло понимание написанного иероглифа, как чудное прозрение. В зеркальном отражении оружия друид узнал вполне знакомую ему письменность одной из самой малочисленной расы миров – Нурков. Как зачарованный, человек стал с жадностью читать буквицы, ползая на коленях в пылище по неровным шероховатым камням. Обрывки слов и фраз складывались в единую мозаику.

«Восток восстал» или что-то вроде «угроза приходила с восходом солнца…» было написано в одном из символов. Дальше шло описание безмятежного мира, ничего неподозревающего об опасности из вне. «Желтые ворота… Желтые ворота… Виной всему» – так прочиталось мужчине дальше. Чтец не останавливался: «Темные приходили в мир, убивали всех… Нет, не всех, кто попадался им… На глаза… Хитрость… Выживали… Прятаться в пещерах…». Перед глазами Микояна вдруг почти явственно, предстала история этого маленького мира, жители которого были обречены на вымирание и истребление, которые искали себе способ выжить в новой суровой реальности. Солнце накалило железные доспехи воина, но он не останавливался, читал и читал символ за символом историю прошлого. «Стены… Много стен… Дороги в никуда…» – гласил еще один следующий символ. Потом опять пошли отвлеченные описания философии и сущности расы Нурков. «Истина схоронилась в высоких горах-стенах… В ярком солнце… В радуге…» – вот на этом месте человек вдруг остановился. Ему встретилось первое описание слова «Радуга». Кто знает, может дальше он получит ответ и про сущность самой радуги? Но дальше читалось совсем с трудом. Было, похоже, что весь текст потерял всякий смысл. Просто набор каких-то бессмысленных слов. «Небо… Люди… Сущность… Философия… Элизий… Воплощение… Прошлое… Будущее… Цвет… Понимание… Разум…» – читая эту тарабарщину, Микоян вдруг потерял цепочку мыслей, которую хотели донести до читателя древние писатели и строители этих лабиринтов.

Дальше чтение прервало фантастичное эхо радуги. Далекий солнечный зайчик заблестел в очередном каменном перекрестке дорог. Друид быстро поднялся с колен и с оружием в руках двинулся дальше. И хотя он уже ощущал определенное восстановление сил в теле, но бежать за цветастым призраком уже не хотелось. Больше внимание обращал на иероглифы на полу и стенах. Теперь он внимательно читал, что означают символы. На некоторых можно было прочитать такие слова, как: «Тебе туда», «Ложный путь», «Не ходи налево». Иногда на стене просто отмечались подобие цифр, которые, по всей видимости, означали какие-то уровни или варианты альтернативных дорог в массе сети спутанных ходов лабиринта.

В коридорах опять было пусто, радуга бесследно растворилась, лишь пыль толстыми пластами лежала на древних каменных дорогах. Изображение дрожало горячими воздушными волнами восходящими вверх под неумолимым светилом с небес. Человек сглотнул сухой воздух и остановился напротив очередного символа на стене. «Город там», – четко и ясно указывала направление надпись. Тут Микояна охватило возбуждение, от полного осознания того, что все же есть выход из лабиринта, ведущий куда-то в древний город Нурков. В душе шевельнулась слабая надежда на то, что Алиса и его друзья не убиты, а просто схвачены кем-то, возможно, самой радугой, и теперь они томятся в том заветном городе. От таких мыслей друиду определенно стало легче, появились новые силы для поиска этой новой цели.

Время пролетало незаметно в чтение замысловатых фраз и указателей. Каменные джунгли превратились теперь в строго упорядоченную систему ходов. Четкая математическая система прослеживалась во всем этом. Расстояние каждого туннеля, поворота рассчитывалось по формулам. И от всего этого Микояна охватывало невольное восхищение тем, насколько умны были эти древние строители. В их идеальном строение-детище занявшем абсолютно все пространство этого мира не было ничего лишнего. Каждый штрих, каждая дорожка, каждый символ нес в себе глубокий смысл великой тайны, которую еще не мог постичь человек. Что-то философское и невероятно непостижимое прослеживалось во всем этом. Это было равносильно тому, как понять по какой заложенной программе паук плетет себе паутину. Разглядывая сотканные воедино нитки-ловушки для насекомых можно только удивляться геометрическому уму маленького хищника-многонога. Но здесь в лабиринте прослеживалось что-то больше величественное и грандиозное. Сущность бытия человека, принципы жизни, загадки смерти – все это было расписано в иероглифах. Читая все это, охотник все больше удивлялся уровню развития древних Нурков.

Указатели на стенах привели его к очередному повороту лабиринта. Дальше начинался сектор затопленного лабиринта. Зеленая вода была молчалива и спокойна, отражала в себе лучи солнца. Микоян не очень был обрадован этому. Ведь там где начиналась вода, лабиринт обретал и каменный свод-потолок, а это означало, что человеку придется плыть под водой. И неизвестно, сколько продлятся туннели под водой. Метры? Километры? Что тогда? Однако, учитывая, что у воина выбор был небольшой, он сделал свой выбор без колебаний в пользу риска. Назад ему возвращаться с пустыми руками не хотелось. Он все еще надеялся, что где-то там в глубине этого мирка ожидают его помощи Алиса и соратники по оружию. Оставался путь вперед через затопленный лабиринт.

Он сделал первый шаг вперед. Вода была достаточно теплой и мутной. А это могло, означало, что по подводному пути кто-то недавно прошел и потревожил чистоту воды, намутив ее. Захватив побольше воздуха легкими Микоян нырнул под воду. Глаза открывать не рискнул, слишком много в ней было песка и грязи. Двигался на ощупь, рукой придерживаясь левой стенки прохода. Просвета не было. Только тьма и теплая вода кругом. Мужчина в какой-то момент испугался, что не доплывет до противоположного конца туннеля, где заканчивается вода. Осознание того, что он может умереть здесь во мраке, захлебнется в этой грязной воде, вызвало в душе легкое отвращение и боязнь. Ему не раз приходилось смотреть смерти в глаза, но все, же сейчас было особенно жутко на душе. Сердце начинало биться сильнее. Под руку начали попадаться человеческие кости и черепа. Видимо кто-то так и не доплыл, умер здесь под сводом бетона в воде.

«Нужно плыть обратно!» – тревожным сигналом пронзила мысль в голове, понимая, что он действительно может умереть, если не поворотит сейчас назад. Воздух в легких был на исходе. А правой рукой человек ощупывал потолок, в надежде найти там какой-нибудь купол с живительным воздухом. Только холодный гладкий бетон… С ускорением, Микоян рвался обратно, рассекая телом мутную воду. В глазах уже пошли цветные круги, и он распахнул глаза, ожидая прихода мучительной смерти. В какой-то момент друид сделал резкое движение в сторону противоположной стены лабиринтной дорожки. Словно вынырнув из воды, он вдруг повалился куда-то в пустоту, имеющую отличную от воды плотность. Воды кругом уже не было. Она осталась позади человека, колыхалась ровной стеной, не смея проникнуть в боковой туннель. Что-то невидимое или ментальное удерживало теплую мутную жидкость там, а здесь в этом очередном неизвестном темном коридоре с каменным низким потолком было сухо и даже жарко. Микоян ничего, еще не понимая, поднялся на ноги с горячего пола. В глаза попал песок, и мужчина долго еще не мог избавиться от частого моргания и невольных слез.

Коридор манил его вперед своей неизвестностью. Возможно, что это было начало древнего города Нурков, который располагался в недрах этого маленького мира. Мужчина обнажил меч, двинулся дальше. На стенах не было никаких надписей и рисунков. Только гладкие стены, состоящие уже не из серого бетона, а какого-то дорогого силиката. Синеватые кирпичики слегка светились даже, словно в них теплился какой-то внутренний свет. Возможно, тепло тоже излучали они.

– Здесь есть кто? – вдруг решил спросить охотник, в надежде, что в этом городе еще кто-нибудь живет. Это прокатывалось гулко по коридору, отзывалось с необычной силой Микояну.

Туннель кончился. Впереди была стена без всяких признаков на дверь. Это озадачило друида. Неужели все так и закончилось? Может это просто был какой-то запасной проход, который не смогла затопить вода перед лицом ментальной силы, отделившей воздух от воды? Этого не знал мужчина. Потому на лице бродило выражение озадаченности и удивления. Все должно было закончиться не так. Его воображению уже представлялся огромный многокилометровый подземный город Нурков. Но этого ничего не случилось… Была только стена составленная из синеватых кирпичиков.

С особой тщательностью друид начал искать ответы на эти вопросы на стенах, на полу и на потолке в надежде увидеть хоть какие-нибудь буквицы древних строителей. Но и эта затея была тщетна. Однако отойдя на значительное расстояние от стены, с предполагаемым входом в подземный город, Микоян заметил, что силикаты горят не одинаково в сумраке коридора. Из общей синевы можно было выделить некоторые кирпичики с чуть более заметной яркостью, чем у других.

«Может быть это кнопки?» – предположил человек, и, подбежав к преграде начал прикасаться к этим кирпичам.

Раздался грозный гул, похожий на то, как бывает при землетрясениях в пещерах. Что-то сотряслось, и стена дрогнула перед, уже торжествующим Микояном. Там распахивалось перед ним забытое древнее пространство. Человек прошел вперед и очутился в огромном темном помещении. Расстояния были здесь огромными. Это можно было понять по редким лучам, прорезавшим тьму где-то очень далеко. Было, похоже, что Микоян находился теперь в огромной сфере. Что-то синеватое вздрагивало вверху, пробегало по стенам полусферы волнами тусклого света. Вот она, какой была цивилизация Нурков, сокрывшаяся под землей, под системой сложного лабиринта. Однако охотник добрался до этого города, осталось только найти здесь Алису и своих напарников, если конечно, они не погибли там на поверхности. Если они мертвы, то, что он делает здесь в этом забытом городе?

Человек сделал первые шаги по ступенькам, уводящим куда-то вниз. И вот все переменилось! Он привел в действие сложный механизм. Город погребенный в тоннах пыли, теперь ожил при появлении одного единственного человека. Синим, ярким светом вспыхнули изломы квадратичных колонн. Купол над головой засинел, как необъятное небо. Что-то засуетилось, забегало в исчезающем сумраке этого города. Что там было? Какая-то новая форма жизни? Роботы? Народ Нурки? Обман зрения? Эффект света и цветов? Вопросы мучили человека лишь пару мгновений, потом при все более набирающем свою силу свете Микоян увидел перед собой огромную отполированную стену. На ней побежали иероглифы этого народа, уже не зеркально отраженные, а в таком первозданном виде, в каком знал друид. Там была расписана вся история народа Нурков от начала и до конца.

«Свет… Новое бытие… Нет уже жалкой плоти… Нет смерти… Только вечность созерцания пространства… Только новое бытие…» – читал заворожено человек. В какой-то момент у Микояна на глазах выступили слезы. Проникаясь смыслом всех прочитанных слов, человек осознал теперь, почему народ Нурков оказался теперь лишь в легендах. Они уже давным-давно перешли на новую форму бытия – бестелесную, основанную на энергетической концентрации сознания и внешних факторов природы. В основу внешних природных явлений они предпочли выбрать себе радугу, которая представляла собой совокупность воздушных капелей, играющих в игру света под лучами солнца. Так и весь этот народ теперь воплотился в призрачное экзотическое существо радугу, представлял собой множество сознаний людей, живших когда-то раньше. Сгусток ментальной силы был воплощением новой более совершенной формы бытия. Охотников, которые приходили в этот мир, чтобы погубить эту новую форму жизни, ожидала участь насильственного включения в общий муравейник сознания, живущих в нематериальной форме.

Микоян стоял потрясенный всем этим перечитывал текст на стене, как вдруг заметил рядом на площади города и сам призрачный образ радуги. Она приблизилась очень близко к человеку. Друид замер, разглядывая более совершенное существо перед собой. Множество неизвестных человеческих лиц промелькнуло перед его глазами, как голографическая сменная картинка, прежде чем он увидел в образе радуги экзотического создания свою женщину.

– Алиса, это ты?! – голос мужчины задрожал, при виде копии Алисы, имевшей сейчас призрачный цветной образ. Женщина молчала, внимательно серьезно смотрела на него. Было видно, по ее лицу, что она борется сама с собой. Словно одна половинка ее хотела уничтожить перед собой очередного охотника на радугу, дрожала от негодования при виде еще одного бесцеремонного пришельца, а другая – помнила его по воспоминаниям человеческого прошлого и не позволяла другим сознаниям навредить любимому человеку.

– Алиса, – неуверенно произнес Микоян, уже опуская оружие. Левой рукой он попытался дотянуться до нее, в тоже время ни на шаг не подходя ближе. Услышал единственное слово от радуги: «Уходи!» А потом цветной образ его бывшей женщины растворился в пустоте подземного города, оставив друида в одиночестве. Микоян посмотрел на искусственное небо-сферу города Нурков. Слезы заблестели на глазах мужчины. Он очень хотел вернуть назад время. Если бы он знал, как все обстоит на самом деле. Если бы знал, что радуга – это новая форма разумной коллективной жизни, и вовсе не какое-то чудовище или животное, то ничего бы этого не было. Не затеяли бы они этого путешествия в мир-лабиринт, и никто бы не погиб. Но уже было поздно…

Выбрался Микоян без каких-либо затруднений из подземного города. Вынырнув из воды затопленного туннеля, он увидел настоящее небо над собой. Там начинался бенгальский закат солнца. Брызги красных лучей солнца все меньше и меньше проникали в лабиринтные коридоры, лишь касались верхушек стен. Вечерний свет светила неровно ложился на цементные шероховатости. Микояну действительно здесь было делать нечего. Охота на радугу была закончена. Он просто не мог охотиться на радугу, вобравшую в себя сознание Алисы и вообще, в конце концов, не мог уничтожить весь этот необычный народец этого мира, который теперь перешел на новую форму не телесного существования – радужную энергию, сконцентрировавшую души всех-всех людей некогда находившихся здесь. Мужчина устало поплелся обратно к желтым воротам, на ходу изучая свою карту, чтобы не сбиться с пути…