Текст книги "Небытие. Демиург"

Глава шестая

Пошёл на закат. Любопытно же. И шишку эту подарочную надо использовать по назначению, не таскать же её всё время с собой?

После сытного перекуса на природе шагалось легко и беззаботно. Но мысли всё ещё возвращались к находке. Целая станция, полная ништяков из технологического будущего! Не говоря уж о возможном нахождении там в капсулах людей… Интуиция подсказывает, что подобный беспорядок никак не входил в планы Хранителей. Значит, что? Правильно. Рано или поздно здесь появится либо сам Вестник, либо его эмиссары или кто у него там за подручных? Такая находка может очень серьёзно поменять расклад сил на планете. Интересно, можно с помощью магии как-то проникнуть внутрь? Ох… что-то не очень мне такая перспектива нравится. Тут поломка одного дрона чуть не привела к экологической катастрофе в регионе. Так это просто трагическая случайность, авария. Дрон, скорее всего, не был рассчитан на пространственные катаклизмы. А если незнающие местные маги как-то пролезут внутрь станции? Мда, может случится анекдот про обезьяну с гранатой, а может и нет… Чего это я всё о плохом, надо быть оптимистичнее, Эскул! Но осадочек-то неприятный…

Солнечный диск коснулся верхушек сосен, вокруг уже не было ни пальм, ни кустарников с тысячами колючек, что так досаждали мне у ущелья. Довольно удобная тропа как-то сразу превратилась в бугристый пересечённый подлесок, то тут, то там пересекаемый оврагами и промоинами. Медленно, но верно, рельеф становился совершенно по-свински труднопроходим. Пару раз чуть не вывихнув лодыжку, ругаясь матом и призывая местных Богов в свидетели, я уж было собирался плюнуть на затею с поисками материнского дерева. Когда, выбираясь из очередного оврага, ухватился за край толстого корня и чуть не закричал от неожиданности.

Древесина была податливой и аморфной, словно студень. Нет, я не повредил корня, но от моего прикосновения он задрожал, словно живой и, извиваясь, попытался ухватить меня поперёк туловища. Дудки! Извернувшись, я отскочил вдоль оврага и, помогая себе Ключами, взобрался на сырой, осыпающийся землёй, склон.

Сверху мне открылось зрелище, от которого поначалу просто передёрнуло от омерзения. На поляне, лишённой не только травы, но и любой другой растительности, располагалось Дерево. Множество тонких фиолетовых стволов переплетались между собой, образуя толстый единый пук в несколько обхватов. На высоте нескольких десятков метров стволы разделялись на сотни побегов, взрывающихся тысячами мясистых продолговатых листьев золотистого цвета, трепетно подрагивающих в высоте, рождая прекрасную хрустальную мелодию, уносящуюся и истаивающую где-то далеко в небе.

Земля вокруг дерева постоянно шевелилась, сизые, фиолетовые и чёрные червеобразные корни то выползали на поверхность, то снова исчезали в разрыхлённой почве. По периметру вокруг пучка стволов были разложены знакомые мне коконы с умершими дриадами, каждый из них был почти полностью погружён в небольшую лужу кристально прозрачной воды, поверхность которой дрожала в унисон лиственной мелодии.

Ощущения от увиденного помимо первого омерзительного впечатления притягивали взгляд своей необычностью и таинственностью. Впервые в Небытии я видел природное явление, абсолютно чуждое моим представлениям о земной биологии.

Странно, но находясь здесь и сейчас, я поймал себя на мысли, что прикоснулся к пониманию того, что магия, наполняющая мой мир, не только открывает новые возможности существования, она становится самой жизнью с совершенно фантастическими проявлениями… Гадливое чувство куда-то исчезло, уступив место острому любопытству.

Аккуратно пройдя по наиболее устойчивым участкам, я рассмотрел, что травяные коконы с телами погибших дриад пронзает множество белесых волосков, тянущихся от живых корней материнского дерева. Никаких сомнений не было, это именно оно!

Воздух шевельнул волосы на затылке, я медленно, стараясь не делать резких движений, обернулся. Со всех сторон меня обступили вытянувшиеся вертикально червеобразные отростки, числом в несколько дюжин.

– Здрасте… – просипел я пересохшим горлом, нервно сглатывая подкативший комок, – я тут это… у меня здесь… – я полез в котомку, осторожно вытаскивая шишку и протягивая её отросткам. Те, в свою очередь, стали аккуратно касаться её верхушки и тут исчезали в земле. В конце концов, остался только один, абсолютно чёрного цвета. Он обвился вокруг шишки, выдернув её из руки, и тоже погрузился в почву неподалёку от меня…

Некоторое время ничего не происходило, и я терпеливо ждал, боясь изменить даже позу. Наконец, в том месте, куда погрузилась шишка с корнем, земля вспучилась, расступилась. Яма заполнилась прозрачной водой, из глубины которой стал постепенно подниматься пронзительно синий вытянутый… Больше всего это напоминало огромный, в рост человека, бутон лилии. Он вырастал из воды одновременно набухая и раздаваясь вширь. Я заметил, что основанием бутона служит тот самый антрацитово-чёрный корень, поддерживающий его сплетением чешуек, очень напоминающих по цвету подаренную мне шишку.

Ага! Проросла шишечка! Я приготовился наблюдать дальнейшее действо, заключая с самим собой пари на то, что произойдёт дальше. Что принесёт с собой цветок, который родится из такого огромного бутона? Дюймовочку? Магического шмеля? Экзотический плод материнского дерева?

То, что произошло дальше, никакой мой опыт или интуиция не могли предугадать. Под льющийся сверху хрустальный звон листьев гигантский бутон медленно развернулся, открыв сердцевину, сплошь состоящую из скопления множества тычинок, которые резко выстрелили в мою сторону облаком синей пыльцы, покрывшей меня за несколько мгновений с головы до ног. Голова сладко закружилась, невыносимо захотелось спать. При этом я не чувствовал и грана страха или тревоги. Ноги и руки мои аккуратно, но неумолимо обвили червеобразные корни, вновь появившиеся с разных сторон. Моё тело, словно ценную и хрупкую статуэтку, приподняли над распустившимся цветком.

Небывалый подъём настроения, рвущиеся изнутри эмоции, наслаждение, граничащее с нирваной – всё это позволило мне довольно равнодушно наблюдать, как послушно расступился подо мной строй тычинок и цветок рассёк звёздчатый провал, ведущий в непроглядную темноту.

– Всё-таки сожрали меня, лесные демоны… – пролепетал я, погружаемый с улыбкой идиота в сердцевину цветка…

* * *

Очнулся я с очевидным ожиданием увидеть вокруг лес и очередную точку респауна. Ибо, находясь в трезвом уме и твёрдой памяти, был абсолютно уверен, что подлые дриады принесли меня в жертву своему материнскому дереву. А что? Биоматериал у них в дефиците, а тут такой уникальный генетический экземпляр! Вот и решили: чего добру пропадать?

Тут только я понял, что нахожусь на той же самой поляне, где шишка дала вырасти бутону, и где меня засунули в его тёмную пасть. Вот тебе и раз! Я протёр глаза кулаками. Было ощущение, что нахожусь во сне.

Кругом царила абсолютная и непогрешимая тишина. Хотя, нет на грани слышимости различался какой-то постоянный гул. А вот мои шаги или другие движения тела не порождали ни единого звука. Мир вокруг был затянут какой-то пеленой, скрадывающей все цвета, оставляя лишь оттенки серого. Материнское дерево выглядело мёртвой исполинской корягой, его корни пронзали полупрозрачную землю. А в центре пучка стволов виднелось синее свечение, будто маленькое клубящееся зарево. Единственное цветное пятно во всей округе.

Естественно, что я решил рассмотреть его поближе. Идти было на удивление легко. Ноги не проваливались в полупрозрачную почву. Ощущение было, словно шагаешь по стеклянному полу. Приблизившись к непонятному синему клубку, висевшему среди стволов прямо в воздухе, без всякой опоры, я детально разглядел его структуру.

Идеально круглый шар из полупрозрачной субстанции, внутри которого маленькими лазурными протуберанцами кипела жидкость, очень напоминающая по цвету ману в моей Сфере Преображения. От шара в разные стороны тянулись едва видимые тонкие нити, одну из которых я случайно пересёк не заметив. Впрочем, на неё это никак не повлияло. Я попробовал тронуть её рукой, кисть прошла насквозь, не встретив препятствия.

При этом я, наконец, обратил внимание на своё тело. Вот это да! Что же это со мной сотворила чудо-шишка? Очертания туловища были такими же полупрозрачными и зыбкими, как и всё окружающее. Сквозь него с трудом, но можно было рассмотреть землю, мёртвые корни, камни. На руках и ногах ярким золотом выделялись контуры рунных татуировок. Пиктограммы заклинаний светились зловещим рубиновым цветом. Показатели жизни и маны также ярко выделялись зелёным и синим цветами соответственно.

Причём от них вдоль внутренней поверхности правой руки к моей груди и животу тянулись живые ручейки. Синий, маны, расширялся в области сердца и образовывал небольшую сферу, величиной с кулак, как две капли воды походящую на пылающий шар, что висел в сплетении стволов материнского дерева. «Средоточие маны!» – тут же всплыли в голове слова Гуггенхайма. Значит, передо мной один из источников магии Небытия! А вокруг Астрал!!!

Вот, значит, какой ты, первый горизонт? Со всё возрастающим любопытством я начал оглядываться по сторонам. Примерно на двадцати– тридцати шагах от меня перспектива искажалась, а мир полностью скрывался за серым маревом. Но стоило сделать несколько шагов вперёд, как обзор увеличивался, а оставшиеся позади объекты поглощала вездесущая серость…

Я снова посмотрел на своё Средоточие. Оно пульсировало в такт сердцу. Зелёный ручеёк показателя жизни тянулся через грудь к животу, образуя пульсирующий аморфный комок в области печени. Ага! начинаю проникаться особенностями магической анатомии. Так, так… Левая рука была пронизана настоящей изумрудной сетью, тускло мерцающей и тянущей тонкую нить к Средоточию. А вот и способность «Мёртвое – мёртвым, живое – живым»! Вполне очевидно завязанная на моё Средоточие…

Так, а почему в этой… ммм… этом Астрале я голый? Материальные предметы здесь не проявляются? Я сделал привычное мысленное усилие для того, чтобы достать из инвентаря наручи Рагнара Селёдки. Пальцы ощутили тяжесть предмета, но глаза предстали лишь их едва различимые контуры. Попытался надеть… не вышло. Кольчуга – то же самое, только в области груди этой части сета что-то переливалось всеми цветами радуги… Великий Рандом! Я и забыл уже, как он выглядит. Талисман Жизни, ставший когда-то единим целым с кольчугой…

Я стал лихорадочно перебирать весь инвентарь. Сет Рагнара Селёдки смог только ощупывать. Набор хирургических инструментов, выглядел точно так же, как и в реальности. Удивили Ключи Матери и Сына.

Сверкающие расплавленным серебром, они источали ровный и далеко распространяющийся свет, разгонявший серую хмарь дополнительно вокруг на десяток шагов. Вот, значит, как. Божественные предметы, запомним! Я вернул всё в инвентарь, оставив только Сферу Преображения, и постарался максимально приблизиться к местному Средоточию.

До него оставалось несколько шагов, как Сфера в моих руках завибрировала и уровень маны стал повышаться. В это же время Средоточие в моей груди запульсировало чаще, в ушах зашумело. На несколько мгновений по всему телу побежали мурашки, принёсшие с собой ощущение весёлой бодрости и силы. Я с уважением посмотрел на равнодушно мерцающее среди стволов материнского дерева Средоточие.

Станция магической зарядки. Значит, вот как это работает… Хм, а ведь это огромный шаг вперёд! Умея ориентироваться в Астрале и находя вот такие средоточия, можно иметь в резерве практически постоянно восполняемый запас маны… а это серьёзное преимущество!

Хм, а ну-ка, что будет, если я активирую заклинание? Каст Водного Щита прошёл мгновенно. Серое пространство вокруг меня за считанные секунды посветлело и вокруг образовался плотный пузырь. Заклинание внешне выглядело почти как в реальности, только здесь, в Астрале, от моего Средоточия к его поверхности тянулись сотни тысяч тончайших синих нитей. Если приглядеться внимательнее, структура пузыря состояла из множества бесцветных кристаллов, больше всего напоминающих морозный орнамент на стекле. Невольно пришла в голову ассоциация с определением скульптуры. Только если там это музыка, застывшая в камне. То здесь – это мана, застывшая в кристаллах Астрала… Жаль, что я не физик. Мог бы, наверное, многое почерпнуть из простых наблюдений за внешними проявлениями заклинаний в этом потрясающем месте.

Я деактивировал Щит Воды. Пузырь незамедлительно пролился дождём из растаявших кристаллов на призрачную землю. Красиво, чёрт возьми!

Парадокс. Чего только я не повидал в виртуальных реальностях на своём веку. Вэбдизайнеры к середине двадцать первого века стали настоящими волшебниками. Но ощущать чудеса и прелесть истинной, а не нарисованной, магии в Небытии – это просто потрясающе! Я словно мальчишка, дорвавшийся до сладкого, целый час поочерёдно активировал заклинания Бича, Щита и даже Водного Взрыва, испытав его на луже, скопившейся после таяния кристаллов. Результат обескуражил меня. Взрыва не произошло, на месте лужи появилось потрясающей красоты небольшое дерево с хрустальными ветвями и полупрозрачными резными листьями в виде снежинок. Оно подрагивало на не существующем ветру Астрала и, возможно, издавало звон, который поглощала клубящаяся серая хмарь. А после того как струны, тянущиеся от моего Средоточия к дереву, растаяли, оно продолжало радовать глаз в мрачном ландшафте первого горизонта…

До меня стал доходить весь смысл подарка дриад. Будучи непрошенным гостем, насильно втиснутым в структуру магического мира, и, чего греха таить, квартероном с почти халявными способностями, я был до сегодняшнего момента просто слепцом, обычным пользователем великого дара.

Я совершенно иначе посмотрел на окружавший меня пейзаж. Нарочитая унылость скрывала саму соль этой земли, скрытые механизмы, связи и источники, лежащие в основе Небытия. Сердце учащённо забилось. Сколько же ещё тайн скрывается меня, от нас, бессмертных, на этой планете?

Сколько назвал горизонтов старик Гуггенхайм? Девять? Я стою всего лишь на первом и осознаю себя не более чем экскурсантом в огромном музее чужого мира! Осознание огромной пропасти, разделяющей моё видение окружающего и существующую реальность, созданную Хранителями, заставило поёжиться.

Что-то неуютное было в этом месте. Не общий вид и антураж, нет. Это и так понятно… Трудно выразить словами… какая-то тяжесть возникала в душе, словно забыл что-то очень важное и от этого зависит жить или умереть… Тьфу ты, пропасть! Бррр! Я встряхнулся.

Пора бы прекращать эксперименты. Надо как-то выбираться. Хм, проблема… Сюда-то пропуском послужила шишка, а отсюда? Мне почему-то невыносимо захотелось обратно, в лес, под ласковые лучи заходящего солнышка.

Пространство вокруг задрожало, десятки струн вырвались из моего Средоточия, формируя в метре перед глазами медленно вращающееся веретено, раздвигающее серую мглу и медленно образующее широкую щель… за которой… Великий Рандом, слава Трём Сёстрам, начиналось буйство красок вечернего леса.

Я не стал мешкать и шагнул в любезно возникшую дверь, оказавшись на краю поляны с материнским деревом. Уф! Сразу стало легче дышать, неприятная тяжесть в душе рассеялась… Во ты какой, Астрал. Стоило вновь вспомнить серую хмарь горизонта, как воздух передо мной задрожал, протаял и стала формироваться знакомая щель.

Нет, нет! Ну его на…! Мне пока хватит. Хватит! Я сказал. Щель послушно затянулась. Что ж, теперь ясно, что вернуться я смогу без всякой шишки. И как бы не было неприятно, возвращаться придётся. Чувствую, что Астрал является ключом к очень многим тайнам, и не только магии… По крайней мере, я теперь знаю, как найти «заправочную станцию».

Посвежело. Я продолжал разгуливать в штанах и рубашке. Пришлось облачаться в куртку, кольчугу и сапоги, благополучно дожидавшиеся в инвентаре. Здесь меня уже ничего не держало. Интересно было бы попытаться проникнуть внутрь станции. Но никаких рациональных мыслей по этому поводу не возникало. Не буду думать об этом сегодня, подумаю завтра.

Пора воспользоваться порталом, скоро солнце совсем скроется.

Сумерки ещё только начинали завоёвывать лес, когда я активировал портальное заклинание и шагнул в его овал, едва различая по ту сторону ничем не прикрытые доски фургона и сияющую на них пиктограмму.

* * *

Выбравшись из повозки, едва не застонал от желания: вечерний воздух был наполнен чудодейственными ароматами знаменитой похлёбки мамаши Хейген.

Путешественники разбили лагерь на краю небольшой балки. Вокруг, насколько хватало глаз, местность представляла собой небольшие холмы, поросшие чахлым кустарником. Вечернее небо огромным звёздным шатром накрывало землю, серпы молодых лун выстроились по ранжиру, словно на параде.

Я люблю лес, но с вольным воздухом степи, фантастическим букетом запахов разнотравья, сравнивать его трудно. Небо находится здесь настолько близко к земле, что кажется иногда: протяни руку – и вот они, звёзды, бери любую!

Как видно, до самой степи, ровной, как праздничный стол Богов, мои друзья ещё не добрались. Осталось совсем немного. Может один или два дневных перехода…

Дети ночи, сопровождавшие семейство Хейген, расположились на ночлег неподалёку. Стоило мне приблизиться к кругу света, который давал разожжённый Хейген костёр, лобастые головы Парсумов повернулись в мою сторону, сверкнули желтизной глаз и снова скрылись в высокой сочной траве.

– Холиен! Ну наконец-то! Давай, к столу! – увидев меня, гнома расцвела радостной улыбкой. Я заметил, что по правую сторону от расстеленных прямо на траве шкур, Тоша, закатав рукава холщовой рубашки, в поте лица трудилась над ногами Бруно.

– Как он? – спросил я Гуггенхайма, подсаживаясь рядом со стариком и с благодарным кивком принимая от Хейген деревянную миску и ломоть ржаного хлеба.

– Да всё также, Эскул. Дышит, не просыпается…

– А?..

– Тоша его поит из фляги. Он глотает и не просыпается. Даже умудряется кашу с запаренной тыквой глотать, что Матильда ему в ступке перетирает! Ссыт, испражняется… и не просыпается… Первый раз такое на своём веку вижу, – гоблин не забывал интенсивно работать своей ложкой.

И как ему удаётся свой шнобель в похлёбке не испачкать? Я зачерпнул первую порцию умопомрачительного варева и, дуя и обжигаясь, стал поглощать с наслажденьем, жмурясь от удовольствия.

– Оголодал, Грандмастер? – мамаша Хейген присела рядом, аккуратно посыпая содержимое своей миски сушёными травами.

– Ой и не говори, мамаша. Так, прибил какую-то птицу, да в глине запёк. Но как же её сравнить с твоей похлёбкой?

– Ну а дриадам-то помог или как?

– Помог, Хейген, куда бы я делся. Да только не всех вылечить успел. Уж больно отрава ядрёная попалась…

– Да? Неужто порча какая? Или магия? – Гуггенхайм протянул пустую миску одному из близнецов за добавкой.

– Нет, учитель, не магия, – я немного понизил голос и наклонился к уху гоблина, – можно сказать, алхимия высшего уровня, привет из моего мира. Не знаю, какие силы перенесли сюда огромный железный дом, с помощью которого и содержащихся в нём артефактов люди из моего мира попадали в ваш. А механический страж, что хранит его от чужих, повредился, попав в створ стальных ворот, разрушилось его сердце и вытек яд. Дальше он попал в реку, протекающую мимо деревни дриад. Так они и заразились…

Старый алхимик задумался, забыв даже о миске с новой порцией похлёбки в своих руках. Потом, словно очнулся, покачал головой:

– Что-то больно много всякого происходит последние дни, Эскул. Жёлтое небо, непонятная болезнь Бруно, железный дом со своею отравой… Ты не думал, что это может быть связано одно с другим?

– Конечно, учитель. Но пока я не могу нащупать эту связь. Кроме того, что эти события произошли в течение одной седмицы… Слишком мало мы знаем. Но, надеюсь, в Ковене знают больше. Это всё-таки организация, целый Орден! Со своей поставленной системой сбора сведений… Очень на это надеюсь, Гуггенхайм! А то, что делать с Бруно, ума не приложу… – добавил я ещё тише, скосив глаза на гному, отошедшую за вином к повозке.

Ужин заканчивался в мрачном молчании. Перед сном, укладываясь под повозкой на случай дождя, я, едва сдерживая непреодолимую зевоту, поинтересовался у Хейген:

– Матильда, далеко нам ещё до Эмеральда добираться?

– Дня три-четыре, коли Подгорный даст… Завтра уже к полудню в Великую Степь войдём. А там и пограничная Ырга…

– Ырга? – удивился я смешному названию.

– Да, Ырга, Эс. Степные Орки так заставы свои называют. Мы пока до Эмеральда доберёмся, по землям Орды Ворона и Орды Волка проехать должны. Значит, обязаны заплатить «вход» и «выход» по два пересчёта, дань такая. За это нам дадут две деревянные таблички с именами Вождей каждой Орды. С ними нас не тронут отряды орков, кочующих по степи.

– О, как. Ничто не ново под луной, то есть, под лунами…

– Да, и ещё. На границе Захолмья и Великой Степи у дороги старая разрушенная крепость, ещё времён Войн Крови. Надо будет там камней набрать.

– А это… ещё зачем? – спрашивая, я чувствовал, что засну, не услышав ответа.

– Пошлина. Для всех, въезжающих в Эмеральд. Полмешка камней с каждого гостя…

Дальше я уже не успел ничего спросить.

Мне снились суетливые хоббиты, почему-то все в ладных рабочих комбинезончиках ярко-зелёного цвета, взвешивающие на больших чугунных весах мешки с камнями и сокрушённо качающие своими головами. При этом причитая писклявыми голосами: «Ворованное не принимаем… где документы на камни? Без накладных никак…»