Текст книги "Дитя Плазмы"

Глава 3

Туман. Бредовое шебуршание мыслей – слишком тихих и поверхностных, чтобы сплестись в озвученное сновидение. Вязкое ощущение беззащитности и знакомая тошнота. Чертов кишмиш из селезенок, кишок и почек!.." Зачем нам внутренности, если рано или поздно приходит некто и все равно потрошит?" – спросила рыба, отплясывая на сковородке.

В самом деле, зачем?… Для каких таких надобностей придуманы все эти эпицентры недомоганий и необъятных потребностей? То есть, пока все хорошо и улыбка в тридцать два зуба, их вроде бы и не чувствуешь. Собственная анатомия познается поневоле – в моменты, когда становится по-настоящему плохо, и та же печень из печени неожиданно превращается в неиссякающий источник боли. Вот тут-то мы и начинаем их ненавидеть! Наши внутренние и такие беспомощные органы…

Горько быть на месте тех, кого замечают лишь когда худо. Беды вместе, а праздники врозь, – какая уж тут любовь! Оттого и шагают наши болезни по нарастающей, обгладывая людей, как саранча сочную поросль.

Гуль слегка пошевелился… Ничего себе! Сочная поросль!.. А может, и не поросль человек вовсе? Скажем, биологический механизм для отловли пищи, последующего ее приготовления, заглатывания и усвоения. Двуногая требуха с гипертрофированными способностями самопитания. Что там еще можно придумать? Наверное, многое. Скверное всегда придумывается легко и в изобилии. Куда труднее – простить и полюбить. А полюбив, выдать ласковое и доброе определение. И чтобы звучало, как музыка. Скрипичная легкая гамма…

– Эй, солдатик! – сознание не спешило вернуться к Гулю. Мысли принадлежали ему, но тело кому-то другому. Или чему-то другому. Сам Гуль не в силах был ни открыть глаза, ни пошевелить рукой.

Когда-то надежнейшим средством от обморока считали похлопывание по щекам. Излишне развитое чувство достоинства предков не позволяло сносить подобное обращение чересчур долго. Человек немедленно приходил в себя и, багровея, хватался за шпагу или стилет. Но это было когда-то. Позднее мир придумал нашатырь, втирания и венные инъекции, и как-то само собой забылось старое доброе средство. Должно быть, по этой самой причине Гуль апатично воспринял с десяток оплеух, и только когда его бесцеремонно встряхнули за плечи, со стоном открыл глаза.

– Что случилось? Где я?

– Давай, малыш, сначала очухивайся. Где и что, разбираться будем позже.

– Не понимаю… Кто вы?

Преодолевая головокружение, Гуль приподнялся на локте и недоуменно уставился на незнакомца. По всей видимости, этот самый человек и привел его в чувство. Узкий разрез глаз, темная кожа и хитроватый взгляд восточного купца. Гуль растерянно сморгнул. Уж не японец ли перед ним?

– Наконец-то – незнакомец одарил его белозубой улыбкой. – Еще немного, и пришлось бы оставить тебя здесь.

Стиснув зубы, Гуль заставил себя сесть. Голова продолжала кружиться. Маленькая площадка под куполом черепной коробки вновь заполнялась музыкантами, готовыми играть свои сумасшедшие импровизации. Тяжело ворочая шеей, он постепенно осмотрелся. Незнакомец не торопил его. Усевшись на покатый валун, с усмешкой наблюдал за пробуждающимся Гулем.

Странное место… Ничего подобного Гулю не приходилось видеть. Их окружали какие-то особенные скалы, округлые, похожие на гигантские пузыри, а вместо неба…

Гуль судорожно сглотнул. Приступ нахлынувшей тошноты принудил отвести взор. Ему неожиданно показалось, что и в вышине сквозь багровую дымку проступают все те же шаровидные очертания. Какая-то крокодиловая кожа!..

Он по-настоящему испугался. Потому что подумалось про врата ада… Но через полминуты, собравшись с мыслями, Гуль предположил, что он и этот обряженный в хаки человек угодили в огромную пещеру. Ну, да! Самую обыкновенную пещеру! Что-нибудь вроде гигантской внутривулканической пазухи…

Дрожащей рукой Гуль провел по лицу. На серьезную версию выдумка не тянула. В пещеру и вулкан тоже не верилось. Скорее уж предположить, что их вытащили на поверхность, на вертолетах доставив в какой-нибудь Узбекистан. Или Таджикистан. Там, кажется, есть такие ущелья… Гуль мотнул головой. Тоже в сущности бред, но ведь какое-то должно быть объяснение?… Он потянулся рукой к автомату, намереваясь забросить его на плечо.

– Э, нет! – заметив его движение, человек ногой оттолкнул оружие в сторону, шутливо погрозил Гулю пальцем. – Это пока понесу я.

За поясом у него торчал кольт, на спине болталась исцарапанная каска, и Гуль с опозданием заметил, что на руке незнакомца поблескивают его часы.

Что, черт возьми, происходит?… Гуль снова огляделся. Раздражение добавило сил. Какой, к дьяволу, Узбекистан? Откуда?! Он ведь помнил последовательность событий! Сначала была каракатица, потом артобстрел и как результат – подземные лабиринты. В одном из лабиринтов он и сорвался в расщелину. Какое-то время, должно быть, пролежал без сознания, а затем… Затем сразу появился этот тип – смуглокожий, вооруженный длинноствольным револьвером.

Но где же тогда капитан? Ведь практически до последней минуты они были вместе!.. Гуль машинально посмотрел вверх, словно выискивая глазами место, откуда он рухнул в эту странную долину, и ему снова стало нехорошо. Глаза не обманывали. Никакого неба здесь не существовало. Сквозь колеблющееся марево теми же пупырчатыми буграми проступал каменный свод. Переплетение багровых гигантских мускулов.

Значит, все-таки пещера. Вулканический пузырь, в который угодил заплутавший солдатик. Но почему он не разбился? Или камни здесь такие же ненормальные, как в шахте?… Гуль медленно надавил ногой и поежился. Так оно и было. Ощущение было таким, словно он ступил на болотистую почву. На бугристой поверхности скалы остался отчетливый отпечаток каблука. Заметив его смятение, смуглолицый человек по-свойски кивнул.

– Точно! Такое здесь бывает.

– Но почему?

– Просто так, ни почему. А в общем, не ломай голову. Все равно не догадаешься.

Гуль встретился со смеющими глазами незнакомца. Что-то в чертах говорившего показалось ему странным.

– Это… Это какой-нибудь наркотик? – Гулю вдруг пришло в голову, что рухнув в расщелину, он поломал себе что-нибудь важное, и теперь над его помятыми костями орудуют хирурги, а в вены размеренным ручейком проливается какой-нибудь кофеин или ЛСД.

– Что со мной? – Он с надеждой взглянул на чудного своего собеседника. Тот пожал плечами.

– То же, что и со всеми. Некоторое время помучаешься, зато потом хоть гвозди в лоб и руки. Не хуже Христа будешь.

– Но где мы? – Гуль продолжал присматриваться к смуглому лицу незнакомца. Он никак не мог сообразить, что его так смущало.

– В желудке, малыш! В желудке. У толстого раскормленного слизняка.

Смысл сказанного не дошел до сознания, зато Гуль понял другое! Его поразили губы собеседника. Артикуляция резко контрастировала с произносимыми словами! Как в дублированных заграничных фильмах. Человек произносил «в желудке», но начинал слово округлив рот, а «малыш» получалось у него более коротко и энергично. Это было настолько явно, что Гуля прошиб холодный пот.

– Вот так, малыш… А теперь поднимайся.

– Не называй меня «малыш».

– О кей, только подняться тебе все равно придется. Так или иначе пора шагать.

Гуль машинально подчинился. Человек закинул автомат за спину, помешкав, протянул руку.

– Если хочешь, могу представиться. Лейтенант Монти. Или попросту Пол. ВВС США. Слышал, наверное, о такой стране? – он засмеялся собственной шутке.

Гуль назвал себя и пожал предложенную руку. Ладонь Пола Монти оказалась сухой и сильной.

– Ну вот, так-то лучше, – Пол удовлетворенно кивнул. – Путь у нас не близкий, а мне, признаться, не по душе, когда меня буравят глазенками. Я что, не нравлюсь тебе?

Гуль смешался.

– Ты забрал мое оружие… И часы.

– На первое время, парень, только на первое время. Не забывай, ты здесь еще новичок.

Уже через пару мгновений Гулю пришлось воочию убедиться в сказанном. Багровая, не знающая горизонтов долина неожиданно всколыхнулась, очертания скал размыло, словно они были нарисованы акварелью и кто-то вылил на них добрую порцию воды. В глазах у Гуля потемнело. На мгновение ему показалось, что он разглядел собственный всклоченный затылок. Сгорбленный силуэт, преувеличенно массивные из-за полушубка плечи. Рядом с этим призраком стоял похожий на японца американец, копия лейтенанта Монти…

Красочный вихрь налетел издалека, с небрежностью исполнив гамму, прогнав цвета по всему спектру от фиолетового к красному и обратно. И вновь все изломилось, словно в колеблющемся кривом зеркале. Мир успокоенно восстановился.

– Что это было?

– Привыкай, – американец усмехнулся. – Здесь таких фокусов достаточно.

Объяснять что-либо Гулю он явно не собирался.

– Значит, снова секреты? – у Гуля по-детски дрогнули губы. – Черт бы вас всех!.. Могу я по крайней мере знать, где я?

– Можешь. Безусловно можешь! – Пол Монти продолжал улыбаться. Ситуация явно забавляла его.

– Ведь это… Военная база, верно?

Лейтенант американских войск сочувственно похлопал его по плечу.

– Если начинаешь показывать характер, значит, все в порядке. А если все в порядке, то пора двигаться, – он неопределенно махнул рукой. – Главное сейчас – добраться до лагеря, а там наш проф ответит на все твои вопросы. Что-то, возможно, поймешь сам. Но для начала уясни: всех нас проглотили и переварили. Это, как говорится, факт, и с ним, хочешь или не хочешь, смирись. Тем более, что, ей богу, это не самое худшее. Поверь мне, малыш.

– Проглотили? – Гуль растерянно посмотрел на лейтенанта.

– Но я…

– Послушай, малыш… То есть, я хотел сказать, Гуль. Мы только даром теряем время, пытаясь выяснить что к чему. – Пол Монти по-прежнему улыбался, но в голосе его звучало легкое раздражение. – Я же сказал, в лагере проф все тебе объяснит. А сейчас нам следует убираться отсюда и поскорее. Это не наш край, и задерживаться здесь, мягко говоря, не рекомендуется. Счастье еще, что я первый набрел на тебя.

Гуль промолчал.

– Ну что, двигаем?

– Как скажешь…

Подавая пример, Монти взобрался на ближайший камень-пузырь и, взмахнув руками, перепрыгнул на ближайший валун, а оттуда на следующий.

Вот, значит, как оно здесь… Прыжками. Местный способ передвижения. Значит, и ему придется стать на время кузнечиком. Или блохой. Это уж как кому нравится называть. Но в том и в другом случае перспектива богатая…

Гуль с тоской посмотрел на протянувшуюся за лейтенантом цепочку следов. Пластилиновые наощупь скалы, ложная артикуляция и каменное небо – здешний мир жаловал сюрпризами сходу. Что ж, милости просим, рядовой Гуль!..

Остановившись, Монти выжидательно обернулся. Гуль со вздохом поднялся.

* * *

– Не взопрел в полушубке? – Монти стоял у подножия горной гряды, насмешливо щурясь.

Гуль невольно окинул себя взглядом. Он не знал, что сказать. Ему не было ни жарко, ни холодно. Они успели упрыгать довольно далеко, но несмотря на приличный темп, до сих пор не чувствовалось ни малейшей усталости. Они даже не запыхались. Звон в голове прошел, а о полушубке он попросту забыл.

Гуль растерянно взялся за пуговицы. Что-то во всем этом было не то. Какой-то очередной бред! Камни, воздушное марево, песок – все наталкивало на мысль о высокой температуре, об удушливой жаре. Потому он, собственно, и подумал об Узбекистане. Когда-то Гуль бывал там и сухой тот жар, исходящий от прокаленных песков, запомнил хорошо. Но сейчас о жаре трудно было говорить. Потому что ее не было. Совсем! И это было непонятно.

– Не спеши разоблачаться. С одежкой у нас неважно, так что сгодится твой тулупчик.

Гуль пригнул голову, чтобы лейтенант не заметил его зажегшихся глаз. Незачем прежде времени выдавать себя. Пусть… Перетерпим и это. Отметим галочкой и приплюсуем ко всему прочему.

Они обошли пузырчатое вздутие, формой напоминающее сытую жабу, и оказались перед входом в пещеру – идеально ровным отверстием, выполненным сверлом двухметрового диаметра. Гуль в нерешительности остановился.

– Куда теперь?

Пол кивнул на пещеру.

– Умный в гору не пойдет – слыхал про такое? Так вот это не про нас с тобой. По правде говоря, на обход у нас и времени нет.

Он еще что-то говорил про то, как небезопасно шляться по горам и сколько разных сюрпризов поджидает их наверху, а пещера или, как они называют ее, проход Зуула, – дорога проверенная и кратчайшая. Попутно пояснил, что в лагере он главный следопыт и, пожалуй, единственный, кто не боится бродить по этому краю в одиночку, и не боится, между прочим, потому, что досконально изучил такие вот дыры, которыми горы пронизаны, как хороший голландский сыр.

Гуль не слушал его. Он глядел на темный провал и, бог весть, каким скрытым видением пытался проникнуть в эту черную глубину. Пещера откровенно пугала его. Отчего-то он ЗНАЛ, что это не было обычной пещерой. То есть ЭТО вообще не было пещерой. Начать хотя бы с того, что незримое начиналось сразу за обозначенным тенью порогом, словно у пещеры не существовало ни стен, ни потолка. Это походило на распахнутый люк летящего в ночи самолета. Надевай парашют и выпрыгивай… Гуль продолжал стоять на месте. Вероятнее всего перед ним был еще один здешний фокус, обещающий несомненное потрясение, но оттого, что фокусов на сегодняшний день он нагляделся предостаточно, ему отчаянно не хотелось лезть в эту сомнительную дыру.

К определенному возрасту в особенности вдали от семьи человек постепенно обзаводится способностью к быстрому очерствению. Кое-кто называет это адаптацией, но суть-то все равно в черствости. Взмахом обрубить прошлое, свыкнувшись с новым окружением, – на такое способен далеко не каждый. Тем более если окунуть не просто в чужой город и чужую страну, а в настоящее зазеркалье, в космическую невесомость или на океаническое дно. Подобное перемещение выдержать очень не легко, потому что непрочная скорлупа осыпется шелухой, и человека попросту раздавит. Угнетенное состояние Гуля вылилось в яростную вспышку. Стиснув кулаки, он двинулся на лейтенанта.

– Эй, малыш, что с тобой? Успокойся!..

«Малыш» молча набросился на Монти. Ложная артикуляция еще раз хлестнула по глазам, сработала наподобие плети. Он не понимал что делает. Страх толкал вперед, на существо, старательно изображающее человека. Теперь он не сомневался, что Монти заманивает его в ловушку. Монти или то неведомое, что скрывалось под этим именем.

– Вот, дурила! – откачнувшись, лейтенант стремительно перекинул автомат со спины на грудь. Гуль без подготовки ударил правой и попробовал провести подсечку, но американец устоял. В свою очередь рывком вскинул перед собой приклад и ударил. Гулю показалось, что череп его хрустнул. Такой удар мудрено было выдержать. Обхватив ладонями лицо, он со стоном осел.

– Что на тебя нашло? – Монти склонился над ним.

– Пошел к черту! – Гуль оторвал от лица руки. Крови не было. Странно. Ему-то показалось, что потечет не только кровь, но и мозги.

– Крепко я тебя, да?

Гуль зло поглядел на конвоира.

– Так себе… Мог бы и посильнее. Чего стесняться?

– Ничего… Это пройдет. Здесь все проходит быстро, – Монти, потоптавшись, присел рядом.

– Так вот у меня и в армии было! – Признался он. – Упрется какой-нибудь молодой барашек, и никак ты его не переубедишь… Некоторые умеют без криков, без кулаков, а у меня и с кулаками не очень-то получалось.

– Это я вижу.

– Видишь… – Веки лейтенанта беспомощно затрепетали. Похоже, он в самом деле был смущен. – Много ты видишь… Хотя, сказать честно, я с этим проходом тоже в первый раз поволновался.

– Только не надо пудрить мне мозги! Поволновался… С этой пещерой что-то не ладно. Я же чувствую!

– Правильно чувствуешь, – Монти усмехнулся. – Но клянусь, это не смертельно. Хотя об этом тебе тоже лучше потолковать с профессором. Что ты хочешь от меня? Чтобы я объяснял тебе каждый здешний пустячок? Да я и сам ничего не знаю! Даже где право и где лево сказать не могу. Ну, а насчет пещеры… – Он пожал плечами. – Что тут говорить? Проходом все пользуются. Штука безопасная, хоть и странная. И уж конечно куда хуже, если нас перехватят двойники. Кстати, если мы будем с тобой болтать еще час или два, нас наверняка накроют. Это уж как пить дать…

– Твоя правда, Пол, – произнес кто-то за спиной.

Лейтенант действовал стремительно. Подскочив на месте, он крутанул в руках автомат и передернул затвор. Большего он сделать не успел. Две пули угодили ему в грудь, третья впилась в переносицу. И тотчас выстрелы смолкли.

– Не двигаться, петушок!

Гуль осторожно повернул голову. Прыгая по похожим на круглые женские коленки валунам, к нему приближались вооруженные люди.

* * *

Лейтенант Пол Монти лежал, неловко запрокинувшись в нишу между двумя крупными камнями. Спустившиеся с гор люди уже забрали его кольт, уважительно причмокивали, взвешивая на руках тяжелый «Калашников».

Один из них – седой, с землистым лицом старика, изучал Гуля пристальным взглядом.

– Похоже, он из новеньких. Вон какое личико перепуганное…

– Значит, она снова выползла?

– Я же вам сразу говорил! Помните те палатки. Да и бочки с мазутом, видно, из той же оперы. Надо чаще поглядывать у реки. Может, еще что выбросит.

– Ага! Ящик с пивом, например!..

– А на этого я сразу обратил внимание. И одет как-то не так, и в пещеру не ныряет.

– Может, послать с ним нашего Пола? А что? Время самое подходящее. Они его как раз ждут, – землистолицый ухмыльнулся.

– Устроим им сюрпризец с фейерверком.

– Вот ты и отправляйся туда, если так хочется! А мне подыхать лишний раз неохота.

Гуль вздрогнул словно от укуса пчелы. Голос принадлежал Монти! Обернувшись, во все глаза он уставился на шагающего к ним человека. Белая полоска зубов, узкий разрез глаз, хаки и даже тот же самый кольт за поясом! – перед ним, целый и невредимый, стоял Пол Монти!

Гуль с неясной надеждой перебросил взор на убитого, но тело покоилось на прежнем месте, ничего не изменилось. Заметив его изумление, похожий на старика тип оживился.

– Близнецы, – ехидно пояснил он. – Братья по плоти и по крови. Ты еще, верно, не видел таких?

Гуль не ответил. Старик между тем продолжил, но обращаясь уже не к Гулю, а к Монти номер два:

– Слышишь, Пол? Сосунок-то еще ничего и ни о чем. Досадно, если упустим такой шанс. Может, все-таки позволим ему добраться до лагеря? В надежном сопровождении?…

– Пошел ты к черту! Они же злые теперь. И патронов где-то нашли уйму. После того как пристрелили у них Хадсона, пуляют во все, что движется.

– Ну, в Пола-то они не будут стрелять. Подойдешь ближе и расскажешь байку про паренька.

– Ага, так они нас и подпустят!

– Ну, а если попробовать? Эти-то туда направлялись. Значит, никакого подозрения. Тебя же в лагерь вели, сынок, верно?

Гуль машинально кивнул.

– Вот и прекрасно!.. Пол! Ей-богу, ты упускаешь золотой случай!

Лейтенант номер два нехотя приблизился к старику и забрал у него автомат Гуля.

– Ладно… Но только по новым условиям.

– Само собой, Пол. Никакого обмана. Тебя хлопнут, неделю будешь водить, как и договаривались. Но я надеюсь, что ты все-таки вернешься. То есть, значит, сразу вернешься…

Окружение старика захихикало. Один только Пол не улыбался, сосредоточенно хмуря лоб и что-то про себя прикидывая. Детина с массивными плечами подошел к нему и звучно хлопнул по спине.

– Ты, главное, не теряйся. С такой машинкой у тебя наверняка все получится. Ну, а в случае чего ползи на старое место. Там тебя Чен будет ждать. С медалькой. Помнишь, какую мне в прошлый раз вырезали?

Монти что-то пробурчал в ответ. С любопытством покрутил в руках «Калашников», нюхнул ствол, выщелкнув магазин, взвесил на ладони.

– Вроде полный.

– Значит, хватит на всех, – губы землистолицего Чена разъехались в неприятной улыбке.

– И не забывайте: неделя за мной!

– Ты что, Чену не веришь?

– Ага, знаю я вас… – Монти повесил автомат через плечо, качнув стволом, выразительно поглядел на Гуля. – Ну, что? В пещеру, малыш!

Они ничего не собирались ему объяснять, а Гуль не пытался расспрашивать. Впервые на глазах его убили человека, и этого человека он успел пусть немного, но узнать. В смятении он снова взглянул на лежащего Пола. Только что они говорили, злились друг на друга, но кому-то взбрело в голову выстрелить, и пули разом покончили со всеми спорами. Кратчайшее разрешение всех человеческих проблем. Мгновенное нажатие – и все…

Пол номер два нетерпеливо мотнул головой. Не переча ему, Гуль двинулся к пещере. Слабая надежда искрой замерцала в сознании. Пещера означала темноту, а темнота – это маленький шанс…

Сколько их там осталось позади? Трое?… Или четверо? Он никак не мог вспомнить точного числа убийц. Все заслонило землистое лицо с недоброй улыбкой. И еще этот двойник… Близнец, даже не задержавшийся над телом брата. Неужели такое бывает?

Несмотря на душевную сумятицу, Гуль заставил себя внутренне собраться. Обстоятельства, навалившиеся на него, казались чудовищными. Ничто не поддавалось трезвому человеческому объяснению. Реальность пользовалась малейшей возможностью, чтобы посмеяться над ним. Он был человечком, угодившим в медвежью берлогу, муравьем, заползшим в пиротехническую лабораторию…

Перед самым входом в пещеру он на мгновение задержался. Набрав в грудь воздуха, словно собираясь нырнуть в воду, переступил границу света и тени. И тотчас растекся по каменной поверхности. Именно такое у него возникло ощущение! Тело растворилось в окружающей мгле, он перестал видеть и слышать. И тем не менее Гуль сразу обнаружил следующего за ним конвоира. Но не по шороху и не по дыханию. Гуль осязал теперь подобно змее или акуле. Более того, совершенно неожиданно он наткнулся на мысли «двойника». Он наткнулся на них, как натыкаются на препятствие вытянувший перед собой руки слепец,

– испугавшись первого мига прикосновения, отшатываясь назад.

Может быть, он даже ускорил шаг, пытаясь оторваться от них. И только мгновением позже Гуль сообразил, что шагать уже не способен. Нынешний способ передвижения не походил ни на один из привычных человеку. Он перестал быть тем, чем являлся минуту назад. Субстанция, вобравшая его «я», ускоряясь плыла по тоннелю. Быстрее и быстрее. И, не отставая, мчался по пятам близнец покойного Монти. Собственно говоря, тоннель тоже исчез. Пространство претерпело изменения, которые он не в силах был понять. Он ощущал и двигался!.. Движение! Оно превратилось в аксиому жизни, в единственный смысл, и ничего более не было, кроме вытянувшегося в струну пространства. Гуль мчался, уподобившись разгоняющейся электричке, но подобное сравнение уже не приходило ему в голову. Опасность летела за следом, и имя ей было Пол Монти. Страх рос, превращаясь в наездника, и, задыхаясь от скорости, Гуль ощущал жала его шпор.

Он не задумывался о направлении. Направлений более не существовало. Как и сторон света. Нужно было спешить вперед, потому что страх и тот, кто его породил, располагались сзади. Пустой и легкий, Гуль летел, рассекая мглу, поражаясь той властной небрежности, с которой он ввинчивался в слоистую даль. На какой-то миг ему почудилось, что американец вот-вот настигнет его. Скорость тут же возросла, и Гуль с ужасом ощутил, что еще немного, и он попросту взорвется от сумасшедшего темпа. Как торпеда, на пути к цели повстречавшая снулого тунца…

Но взрыва не произошло. Вспыхнул перед глазами свет. Огромный красочный мир ворвался в сознание. Взгляд новорожденного, приоткрывшего веки… Описав короткую дугу, Гуль шмякнулся на землю. Обернувшись, увидел, как следом из черной норы вылетел американец. Жутковатый тоннель доставил их к месту назначения, как пневмопочта доставляет пакеты с письмами, но в данном случае – основательно покуражившись над их телами, над их мозгом.

Гуля пробрала дрожь. У него появилось сложное ощущение, будто он вернулся в человеческую оболочку после кропотливой хирургической операции.

– Вот и все, – отряхнувшись, Пол номер два развязно подмигнул Гулю. – Вон за тем склоном нас должны, по всей видимости, ждать.

Он грубовато помог пленнику подняться и подтолкнул вперед. Шагая, Гуль успел окинуть окрестности беглым взглядом. В общем и целом ландшафт не изменился. Их окружали те же холмоподобные горы и пупырчатые скалы. Плотный колеблющийся воздух выделывал знакомые фокусы, изламывая видимые контуры, призрачной лупой приближая далекие фрагменты гор.

– Двигай, малыш, двигай! И не кувыркайся без надобности.

Гуль отметил про себя, что американец слегка нервничает. Сам он настолько устал, что даже не отреагировал на «малыша». Мозг затравленным зверьком забился в угол, избрав позицию пассивного наблюдателя.

Цепляясь за вязкие камни, они медленно взобрались по крутому склону и очутились на скалистом гребне. У подножия близкой, похожей на огромного тюленя горы Гуль разглядел поселение – десятка два одноэтажных домишек без окон, без печных труб, выстроенных кривоватым кругом. Это, по-видимому, и называлось здесь лагерем.

– Черт! – Монти судорожно озирался. – Где-то здесь…

Гуль не сразу понял, что он имеет в виду. А понял только тогда, когда откуда-то сверху до них долетел хрипловатый голос.

– Не спешите, ребятки! Вы не сказали волшебного «сим-сим».

Пол номер два вымученно улыбнулся.

– Не дури, Сван! Это ведь ты?… Разве не видишь, я повстречал новенького. А заодно добыл и пушку! – он приподнял над собой «Калашников». – Хороша штучка?

– Хороша-то хороша, да только будет лучше, если ты ее положишь на землю. Прямо перед собой. И аккуратненько, без резких движений.

– Какого черта, Сван! – Пол раздраженно повертел головой, пытаясь угадать, где укрывается обладатель хриплого голоса. – Ты же видишь, кто мы! А парнишка безоружен.

– Вижу-то вижу, но оружие тебе придется положить на землю… Пол, – говоривший сделал насмешливое ударение на имени. – Ты ведь не хочешь дырку в животе, правда? У тебя и старый шрам, наверное, еще не затянулся.

– Хорошо, я бросаю пушку. Смотри, – Пол действительно опустил автомат возле ног. – Что дальше?

Из-за скалы вышел человек с карабином. На Гуля он даже не глядел. Взгляд его настороженных серых глаз был прикован к американцу.

– Ты не назвал пароль. А пора бы вам знать, что мы тут давненько уже не доверяем внешности… В общем даю пять секунд. Если ты не назовешь нужное слово…

– О чем ты говоришь, Сван! – воскликнул американец. – Конечно я знаю пароль, но парень-то поважнее! Ей богу, он вам такое порасскажет!..

Почти незаметным движением Монти перевел руку за спину, медленно взялся за рукоять кольта. Гуль вздрогнул. Два выстрела прогрохотали одновременно. Выстрелил кто-то с тыла, вторую пулю успел выпустить Сван. Гуль устало опустился на корточки. Близнец Пола повторил судьбу несчастного брата.

Спустившийся к Свану помощник небрежно обшарил тело. Трофеев никаких не нашлось, и интерес к убитому моментально иссяк. За ноги они втащили американца на гребень и там, раскачав, скинули вниз. Просто и буднично. Так, вероятно, здесь жили все, и к этому тоже следовало привыкнуть. Гуль отрешенно прикрыл веки.

– Твоя игрушка?

Ему снова пришлось открывать глаза. Человек, которого называли Сваном, любовно оглаживал «Калашников». В самом деле, в его крупных мохнатых лапищах оружие казалось игрушкой. Глядя в дымчатое от щетины лицо Свана, Гуль апатично покачал головой.

– Ваша…