Текст книги "Житие Углицких. Литературное расследование обстоятельств и судьбы угличского этапа 1592-93 гг."

Решено – продолжаем… Итак, XVI век преобразил и преувеличил землю Русскую. По состоянию на 1530 год (год появления на свет Ивана Грозного) в Московское государство входили следующие княжества: Ярославское, Ростовское, Тверское, Черниговское и Новгород – Северское, Смоленское, Рязанское, Верейско – Белозерское, Пермская (Коми) земля и Псковская республика. (Вот как славно поработали в подотчетных периодах своих управлений тогдашние государи – как расплодили землицу свою, вон сколько ее при них прибыло: меньше, чем за двести лет утроили, учетверили. Не чета нынешним!).

Не подкачал и Иоанн IV – прибрал к рукам и Казанское (1552), и Астраханское (1556) ханства. А в 1581 году во многом благодаря варяжской настойчивости и молодецкой удали Ермака Тимофеевича, речь о котором еще впереди, начинается активное освоение Сибири. Последней сибирской новостью ко времени описываемых событий явилось основание казачьим головою Данилой Чулковым города Тобольска (1587). Именно поэтому и колокол был сослан именно туда – ведь Тобольск юридически и географически в 1591 году являлся крайним форпостом Руси на Востоке, острым клином, вонзившимся в мягкое «подбрюшье» Сибири. А что же происходило в то время на Урале – батюшке?

На картах того времени весь северовосточный угол Московии занимает Новгородская земля, помеченная как присоединенная (1478), в которую вошли территории теперешних Пермской, Кировской, Архангельской областей, а также Республики Коми. Все эти земли, вплоть до середины тринадцатого века были плотно связаны с понятием Биармии (Пермии). Именно с понятием, а не с конкретным государственным образованием. Ибо, согласно Брокгаузу и Эфрону, «Биармия (Биармландия; Beormas – на англосаксонском наречии) – скандинавское название страны, ни пределы которой, ни население, ни культура, ни даже самое название до сих пор не имеет в исторической науке более или менее положительных определений». Но нас мало интересует мифология, нам же «мясо», нам же конкретику подавай! А она заключается в том, что одни исследователи придерживались того мнения, что «Пермь» есть не что иное, как испорченное скандинавское имя «Биармия», русская переделка скандинавского названия. Еще она заключается в том, что «народ Пермь имел очень древнюю культуру, промышлял горным делом и вел торговлю с болгарами, скандинавами и, вероятно, славянами. К тому же Биармия простиралась от берегов Северной Двины на восток, может быть, до самого Уральского хребта, и в состав ее входила нынешняя Пермская губерния». В дополнение к этому мнению следует привести не менее основательное заключение профессора Н.П.Кондакова (1844—1925) о торговле Биармии – Перми, к которому пришел тот после тщательного рассмотрения археологических находок Пермской губернии: «С конца классической эпохи в течение Средних веков существовали деятельные торговые сношения Пермского края с Востоком и Западом, причем главным путем служили Кама и Волга, и затем от устий этой последней реки – с одной стороны Каспийское море для сношений с Персией, а с другой стороны Черное море для сношения с Византией»88
  «Русские древности в памятниках искусства». – вып. 3, изд. 1890 г.; Дмитриев А. «Пермская старина». – вып. 1, изд. 1889.; Смышляев Д. «Источники и пособия для изучения Пермского края». – Пермь: 1876.


[Закрыть].

Таким образом, как бы там ни было, речь действительно идет о гигантской территории, населенной, в том числе, и финно – угорскими племенами. Финно – угорские корни Биармии, в частности, гидронимические, выдают себя в названиях рек с окончанием на «ва» и «ма» («ва» – финск. «вода»): Колва, Сылва, Язьва, Мойва, Кама и т. д.

С другой стороны, вытянувшаяся на тысячи километров вдоль Уральского Камня, Биармия стала «хордой», «позвоночником», «становым хребтом» протяженного маршрута средневекового торгового сообщения – так называемого пути из «варяг в персы» (из «персов в варяги»). (Скандинавские страны – Белое Море – Сев. Двина – Печора – Вычегда – Вишерка – Колва – Вишера – Кама – Волга – Каспийское море – Персия). Иными словами, торговое «кровообращение» в те древние времена между севером и югом тогдашней восточной Европы осуществлялось при посредстве, как минимум, двух почти равноценных кругов «кровообращения»: большого (из варяг в персы) и малого (из варяг в греки). Оставим в покое круг малый: об него и без того измочалили языки все, кому не лень. А вот большой незаслуженно, по мнению моему, забыт. А между тем, из Персии в древнюю Скандинавию испокон веку шли караваны, двигались суда, нагруженные коврами, имбирем, ювелирными украшениями…

Условная реконструкция пути «из персов в варяги»: древний «персиянский» караван медленно поднимается к северным «полунощным странам» вдоль Уральского хребта.

Материальными свидетельствами функционирования этого большого биармического цикла товарообращения являются, в частности, многочисленные находки в селе Губдор Чердынского уезда, и в самой Чердыни персидских монет и ювелирных украшений династии Сасанидов (224—651 г. н.э.).

О Биармии, такой мифической и реальной, прочел впервые я в книге В. В. Косточкина «Чердынь, Соликамск, Усолье»99
  Косточкин В. В. «Чердынь, Соликамск, Усолье». – Москва: СтройИздат, 1986, с.8


[Закрыть]. А «встретился» с этой прекрасной книгой при несколько странноватых обстоятельствах, запавших в память навсегда.

Обучаясь в столичной клинической ординатуре, любил я, особенно в выходные или свободные от дежурств дни, бродить по Москве. Просто. Гулял. Нравился город, старинные дома, все эти переулки и переулочки Кривоколенные или Спасоголенищевские:

 
Москва
 
 
Возочком скрипучеколесным, репейным
Катиться по гулким
Всем Кривоколенным, Разбитоколейным
Твоим переулкам
По дремлющим словно века, мостовым
Кольчужно – булыжным…
Когда ж мы с тобой наконец убежим
За Солнцем надкрышным?
 А может быть, здесь, на московском ветру
Когда – нибудь ляжем
На дно переулков снежком ввечеру
Лебяжьим в Лебяжьем?
Иль будем лениво лежать цельный день
Лежмя на Ленивке,
Смакуя московскую ситную лень,
Как взбитые сливки?
И мучась одышкой, ссыхаясь как бред,
Совсем стариково
Гадать: пошутил или нет терапевт
Насчет Востряково?
 

Однажды «воскресные» ноги занесли меня на Кузнецкий мост. Очень уж заинтересовало сие удивительное название. Я не обнаружил на Кузнецком мосту никакого моста, и уже совсем было засобирался восвояси, как вдруг увидел магазин «Книжная палата». Что это такое? Подошел поближе, к магазинной витрине, глянул и обомлел! Сквозь толстое витринное стекло меня буквально «прожигала» пронзительным взглядом («вот я, здесь! Покупай, покупай же, скорей!»), книга «Чердынь, Соликамск, Усолье»! Невероятно! Надобно же было случиться такому: словно Бог надоумил меня в ту осеннюю слякоть оказаться на Кузнецком, чтобы почти физически, воочию ощутить, почувствовать, поддержку земляков моих, вишерцев! Преодолев расстояния и пространства, разделявшие нас, они словно бы «прибыли» в столицу третьего Рима поддержать меня: «Мы здесь, паря! Держись, Вишера!» Оказывается, и такое бывает!

Нет бессмысленных названий рек, озер, городов, сел, улиц, переулков. Есть названия уже, увы, не прочитываемые по причине утраты, забвения за давностью лет смысла древних слов. Один из самых татарских районов Москвы – пресловутый треугольник Таганка – Павелецкая – Якиманка. Улицы и переулки тянутся здесь, как реки – широко и вольно, мирно соседствуя друг с дружкой: Ордынки (Большая и Малая), Татарские переулки (Большой и Малый) … Рядом, неподалеку – Толмачев переулок («толмач» – устный переводчик). Почему? Да потому, что некогда сударыня Москва именно этим «бочком» своим соседствовала с Ордой, со Степью. Посему и места эти были столь облюбованы татарскими мурзами, дипломатами, ремесленниками, купцами, торговцами, оружейниками и воинами – «контрактниками», регулярно нанимаемыми Московией для своих ратных нужд и потребностей.

Неподалеку от Павелецкого вокзала расположены и Зацепский вал («зацепщик» – таможенник), и переулок Щипок («щипок» – длинный шест, которым таможенники протыкали въезжающие в Москву возы с товарами, выявляя запрещенные предметы). А рядом – рукой подать! – Таганка (татар. «таган» – подставка под котел) и Якиманка (в переводе с татар. «гнилое, болотистое место»).

Любопытны и топонимические корни БерсЕневской набережной. На первый, так сказать, слух – название как будто бы татарское. Ан нет, шалишь! Оказывается, «берсень» – это в древности «крыжовник» и поэтому БерсЕневская набережная – «Крыжовниковая» и никакая другая.

Долго пытался я разгадать значение слова «Шаболовка». Нашел у В.И.Даля. Оказалось, «шабол» – в старину – «баклуша, осиновый чурбан, из которого делают щепенную посуду»1010
  В.И.Даль. Словарь Великорусского языка (http://v-dal.ru)


[Закрыть].

Столицы Урала. Вишерская и Бабиновская дорога в Сибирь

Для того, чтобы иметь представление как и чем жили новопоселенцы на Урале, не лишним было бы обратиться к дореволюционному еще описанию Чердынского уезда в главной энциклопедической ценности 1913 года, словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Эфрона1111
  Словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Эфрона, 1913. (http://www.vehi.net/brokgauz/)


[Закрыть]:

Итак, «река Кама разделяет уезд на две части: восточную – более возвышенную и гористую, и западную – более низменную и равнинную по преимуществу. Границей этих двух частей являются высоты так называемого «Полюдова Камня» – кряжа, тянущегося с северо – запада к юго – востоку, сюда входят: Полюд и Ветлан на реке Вишере, Боец на реке Колве. Продолжением этого кряжа к юго – востоку служит Помяненный камень и другие возвышенности, тянущиеся к югу, и, несомненно, являющиеся предгорьями Урала. Скалистый Полюдов Камень, напоминающий своей формой монолит памятника Петру Великому в Санкт – Петербурге1212
  Сходство поразительное.


[Закрыть], имеет 1720 футов абсолютной высоты1313
  527 метров


[Закрыть]. Близкое соседство гор оказало существенное влияние на начало и направление рек в восточной части уезда.

Главная река этой части – Вишера – начинается у подошвы Оше – нер и, направляясь на запад, как бы перерезывает Урал. Она «течет в крутых и нередко скалистых берегах и имеет быстрое течение, особенно в своих верховьях, где падение ее настолько значительно, что едва дозволяет пробираться по ней в лодках, управляемых шестами». Наличие же удобных притоков, в частности, реки Вишерки, обеспечивает «удобный водный путь для торговых сношений с Севером, с Белым морем, с Печорским бассейном». А вот с почвами далеким предкам моим, пожалуй, не повезло: они, по преимуществу «относятся к почвам северного типа; их северный характер сказывается в малой мощности и недостаточной инфильтрации перегнойными соединениями. Зато много лесов: «господствующим типом является елово – пихтовый, но к нему очень часто и в значительном количестве примешивается сосна, реже лиственница и кедр. Нередко елово – пихтовый лес растет на болотистой местности и тогда получает название согры, а произрастая по горам, получает название пармы».

р. Вишера. На берегу видны родники. Это благодаря им вишерская вода всегда холодная, почти ледяная. Вдали на горизонте – Полюдов камень. Красновишерск, поздний вечер, конец июня 2011 г.

А тепло ли в Чердынском крае? Оказывается, не очень: «средняя годовая температура в северных частях уезда равна – 1 °С и ниже, в южных от +1 °С. до +2 °С.; для города Чердынь – 1,1 °С». Зато в лесах раздолье и изобилие всего и вся: «медведи, волки, лоси, олени, соболи, лисицы, куницы, горностаи, росомахи, выдры, норки, рыси, белки, зайцы; из птиц – рябчики, тетерева, глухари, куропатки и другие породы. В водах уезда водятся линь, белорыбица, осетр и стерлядь, затем – щука, карась, ерш, окунь, налим, хариус, язь, лещ, судак и другие виды мелких рыб».

Но постойте, ведь данные эти интересуют нас вовсе не абстрактно, а именно в сравнении с Угличем! Насколько хуже (или лучше) природа новой родины в сравнении с угличской, вот в чем вопрос! Имеются аналогичные развернутые описания и характеристики Угличского уезда, относящиеся так же, как и в предыдущем случае, к тому же 1913 году. Сравнительное изучение их показало (уж поверьте мне на слово), что отличия, конечно, есть, и они по большей части не в пользу Чердынских земель (ибо те севернее, климатически суровее), однако в то же время не носят они принципиального, так сказать, характера. Впрочем, у новопоселенцев, похоже, не было выбора1414
  Словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Эфрона, 1913. (http://www.vehi.net/brokgauz/)


[Закрыть]…

А знаете, что для меня лично является самым любопытным в истории Урала? То, что освоение его шло не с юга на север, как положено по здравому смыслу, а совсем наоборот, казалось бы, вопреки таковому – с севера на юг! Поначалу полагал я, что случилось так потому, что история Урала при всей значимости рудных и ископаемых залежей и богатств его, всегда была историей поисков удобных путей сношений с Сибирью, то есть историей волоков, проездов, трактов, почтовых и железных дорог. Например, во времена, когда столицей Урала была Чердынь (XV – XVI века), таким путем была так называемая Вишерская дорога (Чердыно – Лозвинский путь), единственный известный тогда путь в Сибирь, шедший «через Уральский хребет от реки Вишеры по долине Велсуя к реке Почмогу, а затем через Урал на реку Ивдель, приток Лозвы»1515
  современное название реки: Лозьва.


[Закрыть].

Начало Вишеро-Лозвинской дороги в Сибирь: «Москва – 1781 верста, Тобольск – 1328 вёрст». Чердынь, 2011

Пользовались ей в самом начале и до 1598 года, когда по установлении Бабиновской дороги движение стало совершаться уже по последней. Появление Бабиновской дороги, представляющей собой прямой путь из Соликамска в Верхотурье, ставшей после вишерской дороги главным почтовым трактом в Сибирь, окончательно подорвало могущество Чердыни. Новой столицей Урала стал город Соликамск.

Бабиновская дорога была «указана правительству в 1595 году соликамским жителем Артемием Бабиновым как более прямая, и расчищена под его руководством – сначала от Соликамска до реки Туры в 1597 году, а затем до Тюмени.

«Начало первой версты Государевой (Бабиновской) дороги». Соликамск, 2011

В царствование Петра Великого на этой дороге была установлена почта. В 1745 году почтовый путь разделился на два: легкая почта (казенные бумаги, частные письма) была направлена через Екатеринбург (Нижний, Кунгур, Екатеринбург, Тобольск), а остальное должно было двигаться по Бабиновской дороге». На это время столицей Урала стал город Кунгур, что на юге Пермского края. И только с 1781 года полномочия столицы Урала перешли к городу Перми.

А потом открыл я для себя, что развитие «с севера на юг» – явление вообще типическое, характерное не только Урала, но и для всей европейской России в целом. Ведь до XVI века жалась, теснилась она исключительно в северных своих пределах. Южные, плодородные степи были вотчиной кочевников, с юго – востока почти вплотную подступала Орда (точнее, Орды), с запада – давила могущественная Литва и задиристая Польша. Поэтому основными векторами развития России, начиная с XVI – XVII века, стали южный (в европейской части) и восточный (в Сибирь!). Так что и удивляться, как оказалось, нечему…

Этот краткий историко – географический экскурс пополнил нашу «копилку» несколькими важными открытиями. Первое. Чердынь, столица бывшей Биармии и столица Великой Перми, являлась центром огромного региона, имеющего древние связи как со Скандинавскими странами, так и с Прикаспийскими державами. Второе. Чердынский край суровый, но вполне пригодный для жизни. Обилие рек, лесов, природного сырья, зверья и птицы, наличие удобных сообщений как с европейской Русью, так и с Сибирью, делало его весьма привлекательным для построения поселения. Третье. Из Углича 1591 года можно было попасть в Сибирь только по Старому Великому Сибирскому пути: Ярославль – Вологда – Тотьма – Великий Устюг – Кай – Чердынь – Вишерская (Чердынско – Лозвинская) дорога: «от Чердыни (по рекам Колве, Вишере, ее притоку Велсую), а после перевала через Уральский хребет – по сибирским рекам Тальтии и Ивделю до города Лозвинска. Потом – вниз по рекам Лозве, Тавде и Тоболу до Пелыма и Тобольска». И, наконец, самое важное: угличские этапные, следуя в Сибирь, ну никак не могли миновать ни города Чердыни, ни реки Вишеры, ни устья реки Язьвы, возле которого и доныне расположено село отцово Федорцово.

Великий Сибирский путь XVI века: Ярославль – Вологда – Тотьма – Великий Устюг – Кай – городок – Чердынь – Чердынско – Лозвинская дорога: р. Вишера с притоком Вилсуй – р. Лозва – р. Тавда – р. Тобол – Пелым – р. Тобол – Тобольск.

Существуют немало разных доказательств существования Бога: чудеса, откровения и так далее. К сонму самых авторитетных, признанных, почти что научных, по мнению английских философов Дженни Тейчман и Кэтрин Эванс, следовало бы отнести, например, так называемое онтологическое доказательство существования Бога («от совершенства»), впервые предложенное раннесредневековым схоластиком Ансельмом Кентерберийским (1033—1109 гг.)1616
  Дженни Тейчман и Кэтрин Эванс «Философия для начинающих» (http://www.studfiles.ru/preview/882959/)


[Закрыть]. Останавливаться на этом более подробно не имею я никакой возможности, отсылая любопытствующих к специальной литературе, благо много ее сейчас. Скажу лишь, что и эта, упомянутая выше, самая «совершенная» на сегодняшний день, «онтологическая» система аргументации в пользу существования Всевышнего, даже в гораздо более поздней своей модифицированной версии (Лейбница, если не ошибаюсь), на поверку оказалась ошибочной (новейшие исследования обнаружили в ней ошибку, возникшую вследствие некорректного, неправильного использования одного из предикатов логистики).

А между тем, как представляется мне, правильное, корректное доказательство существования Бога есть. И доказательством таким являются, на мой взгляд, все те события, явления и случаи, которые невозможно объяснить никакими иными причинами, кроме существования (вмешательства) Бога. Пока не очень понятно? Тогда – по порядку.

Каждый день в мире происходят тысячи событий. Одни из них мы можем предсказать, например, время приливов и отливов, продолжительность светового дня и так далее. Наступление других мы предугадать наверняка не можем, но зато имеем возможность потом, задним числом, ретроспективно объяснить, растолковать, почему произошло именно так, а не иначе, руководствуясь имеющимися в нашем распоряжении знаниями, представлениями, историческими аналогиями и тому подобное. Но иногда случаются такие вещи, происходят столь невероятные события, объяснить которые, даже при всем нашем уважении к науке, даже при всей изощренности нашего воображения, даже опираясь на всю колоссальную сумму знаний об окружающем мире, накопленных цивилизацией, мы не в состоянии.

В одном из разделов значительного труда К.Е.Еськова «История земли и жизни на ней», а именно, в главе четвертой оной, озаглавленной «Происхождение жизни: абиогенез и панспермия», приводится любопытный аргумент: «Известна такая аналогия: вероятность случайного возникновения осмысленной аминокислотно – нуклеотидной последовательности соответствует вероятности того, что несколько килограмм типографского шрифта, будучи сброшены с крыши небоскреба, сложатся в 105 страницу романа „Война и мир“. <…>. Сейчас всем понятно, что это просто несерьезно: потребное для этого время (его вполне можно рассчитать) на много порядков превосходит время существования всей нашей вселенной (не более 20 млрд лет). В результате мы оказываемся перед необходимостью признать прямое вмешательство в этот случайный процесс Бога (тут можно придумать любые другие эвфемизмы, но суть от этого не изменится)»1717
  К. Е. Еськов «История земли и жизни на ней» (http://evolution.powernet.ru/library/eskov/index.html)


[Закрыть].

А вот еще два примера. На окраине земли, в Земле Аравийской, жил мальчик по имени Мухаммед. Он – круглый сирота, его родители умерли, когда ему было 6 лет. Мухаммед не знал грамоты. Впрочем, как пишет Макс И. Даймонт в своей книге «Евреи, Бог и История», «это упущение было исправлено позже. Мухаммед постиг науку чтения с помощью чуда. В возрасте 12 лет мальчик побывал с караваном в Сирии, где имел возможность впервые познакомиться с еврейской и христианской культурой. <…>. Мухаммед гордился своей принадлежностью к арабам, но в то же время осознавал незрелость арабского религиозного язычества и отсутствие национального чувства у собратьев своих по крови». «Однажды, когда сорокалетний Мухаммед, сидя в пещере, – продолжает Макс И. Даймонт, – размышлял о путях спасения своего народа, ему явился Бог. Как некогда Аврааму, Моисею и Иисусу, Бог открылся теперь и Мухаммеду. На этот раз он явился в виде ангела Гавриила. В «Коране», в дальнейшем написанном самим Мухаммедом, рассказывается о том, что Гавриил показал Мухаммеду скрижаль. Что, несмотря на неграмотность, Мухаммед оказался способным прочесть ее. Что надпись на скрижали свидетельствовала: «Аллах, истинный Бог, назначает Мухаммеда своим посланником на земле»»1818
  «Коран» (http://librebook.ru/quran)


[Закрыть]. Дальнейшее, известно уже, по меньшей мере, доброй четверти сегодняшнего миронаселения. Оценивая деятельность Мухаммеда, Уилл Дюрант замечает: «Если судить о величии по достигнутым результатам, то Мухаммед – один из величайших людей истории. Мухаммед был победоносным словом Аллаха. Его друг и преемник Абу Бекр был «победоносным мечом». Итог: «В шестом веке арабы были кочевниками в пустыне. В седьмом веке они стали завоевателями мира. В восьмом – это были уже владыки империи, в которой Средиземное море стало средиземным озером. В девятом – то были знаменосцы блестящей цивилизации, задававшие тон в искусстве, науке и архитектуре. Все это происходило в то время, когда Европа все глубже и глубже погружалась в мрачную трясину, которую сама себе уготовила. Одна за другой покорялись арабам страны, лежащие на победоносном пути их конницы: 632 г. – Дамаск, 638 г. – Палестина, 640 г. – Сирия, 641 г. – Египет. Персы (Сасаниды) пали в 636 г. К 700 году нашей эры восточная часть Византийской империи и вся Северная Африка стали добычей мусульман. В 711 г. объединенная армия арабов и берберов вторглась в Испанию…»1919
  Макс И. Даймонт «Евреи, Бог и История» (http://www.bookol.ru/nauka_obrazovanie/istoriya/11793/fulltext.htm) 1


[Закрыть].

С 1939 по 1942 год на севере Англии под аккомпанемент сирен воздушной тревоги и разрывы немецких бомб, почти каждую ночь падающих на портовый город Ливерпуль, появляются на свет самые обычные, казалось бы, младенцы. Их четверо: Джон, Пол, Джордж и Ринго. Трое из них – из рабочих семей, половина – воспитывалась с ранних лет в неполных семьях: без отцов, или матерей. Они были не то, что бы уж плохими, нет, просто вели себя как многие их сверстники – аборигены рабочих портовых окраин в то тяжелое время: воровали, хулиганили, плохо учились (или не учились совсем), рано познали вкус запретных удовольствий взрослой жизни… Никто из них так и не получил высшего образования, а двое – остались даже без общего среднего. Они не знали нот и никогда не переступали порогов музыкальных школ, училищ и консерваторий. И, тем не менее, по происшествии всего лишь двух десятилетий, по признанию многих авторитетных мировых музыкальных критиков, именно эти британцы были признаны (и совершенно заслуженно!) величайшими композиторами двадцатого века, а имена их навечно вписаны в золотые скрижали мировой музыкальной культуры и анналы наивысших достижений человечества. Речь, конечно же, идет о знаменитой битгруппе «Битлз».

Легендарная ливерпульская четверка «шагает» по родному городу…

А теперь скажите, возможно ли объяснить все эти феномены только земными причинами, случайным совпадением, невероятным везением, удачным сочетанием внешних обстоятельств? Нет, все объяснить невозможно. Произошедшее – вне рамок человеческого разума, вне границ традиционной логики, за пределами наших обыденных представлений о жизни. Стало быть, речь идет о неком Божественном вмешательстве в дела земные. Поэтому, все эти экстраординарные случаи, сами по себе являются подтверждением того, что Бог есть, что Он – существует! В моем представлении, во всяком случае.

А теперь настало время, что называется, «раскрыть карты» и сообщить, что затеял я разговор этот о «доказательстве от невозможности объяснить» вовсе не из желания прослыть теософом – первопроходцем. Произошло это лишь потому, что уж очень хочется мне рассказать о подлинном первопроходце, Пионере Земли Русской, человеке, миссионерский подвиг которого, ратную доблесть и человеческие добродетели, по мнению моему, невозможно объяснить никакими иными причинами, кроме Божественного Вмешательства, Помощи и Вразумления. Ибо словцо мое будет об атамане Ермаке, сыне Тимофеевом. И подвигли меня к нему два очевидных обстоятельства.

Первое заключается в том, что имеет отношение Ермак к событиям угличским, хоть и опосредованное, но имеет. Во вторых, считаю я, что достоин атаман – князь быть причисленным к лику святых, поскольку бился он за не за шкуру свою, и не только за други своя, не щадя живота своего, но бился он еще и за веру «християнскую в странах полунощных», бился не за страх, а за совесть, и полег, получается, в том числе, за нее же, в воды роковые сибирские, на Вагуе, том, окаянном.